Король Мадагаскара. Книга первая

Глава четвертая

Лесную поляну пересекли несколько конников, которых сопровождали две своры гончих. То возвращалась королевская охота. Копыта застучали по мосту, и кавалькада въехала в ворота замка. Часть из них спешилась. Из окна за ними наблюдал пожилой вельможа. То был Даниэль Дэфо. Узнав среди прибывших короля, он снял треуголку и приготовился к поклону. Послышались приближающиеся шаги, и в анфиладу замка вошел король Георг. В руках он держал небольшое охотничье ружье. Вместе с ним вбежали две гончие. Король на ходу кивнул ожидавшему его Дефо:

– А, это вы Дефо! Ну, сэр, что нового?

Дефо еще раз поклонился, но король кивнул, призывая вельможу присоединится к своей процессии, которая миновала швейцарцев с алебардами и проследовала в кабинет.

– Боюсь, что у меня плохие новости! – начал министр: Шведская королева отказалась от дальнейшей войны с Россией. Король зашел за ширму, снял парик, поднял руки, и слуги начали менять ему рубашку, однако новость привлекла его внимание:

– Черт бы драл этих шведов, могли дождаться нашей эскадры, так нет – ввязались в бой! Надеюсь, русские им наваляли по полной?! И что теперь прикажете делать?

– Думаю, момент упущен! – покачал головой Дефо: После разгрома шведов на море, нам бы пришлось воевать с Россией один на один… Без союзников – это затяжная война! А сейчас…Я бы отозвал наш флот с Балтики.

– Погоди-ка, я припоминаю, ты что-то говорил про пиратский флот!..

– Да, но вчера их посланец был казнен.

Георг, умывавшийся в этот момент в золотом тазике, поднял голову и вскинул брови. Дефо, уловивший немой вопрос, пояснил:

– По вашему приказу!

Король принял от прислуживающего ему придворного полотенце и вытер лицо:

– Выходит, мы поторопились? Расскажи-ка поподробнее, что они хотели?!

Дефо протянул крест на цепочке и напомнил:

– Оливье Левассер присылал его с предложением поднять британский флаг на пиратских судах, в обмен на каперские грамоты. Георг надел придворный камзол, вышел из-за ширмы и взял крест в руки, рассматривая его, покачал головой:

– Не для того мы выбили их с Карибов, сэр, чтобы эта нечисть ходила под Юнион Джеком у Мадагаскара!

Воспользовавшись, что Георгу завязывали шейный платок, министр продолжил:

– Дело в том, Ваше величество, что посланцы этого Оливье уже проводили успешные переговоры со шведами. Но…кто-то из его офицеров перебежал к русским, и, боюсь, что теперь царь Петр тоже отправляет гонцов на Мадагаскар!..

Король вышел из-за ширмы и подошел к столу, заваленному бумагами и картами, расчистил означенное место на всемирной карте и уставился на Мадагаскар:

– Как пчелы на сладкое.…Там что, мёдом намазано?

Дефо пояснил:

– У пиратов там почти сто судов!

Георг вернул крест министру и наморщил нос:

– Хороший куш! Нам и самим пригодился бы флот этого проходимца. Отправьте туда надежного человека, способного сорвать планы русских, а пиратов… привлечь на нашу сторону!

Дефо поклонился:

– Я уже предпринял некоторые шаги, Ваше величество!

Казалось, короля что-то заботило, поэтому Дефо задержался, устремив свой взор на монарха. Тот отбарабанил марш по карте и обернулся к старику:

– Действуйте, но не от имени Британии! А, скажем, от имени Ватикана!

Дефо раскланялся и вышел.

Глава пятая

Тяжелая карета прогрохотала по булыжной мостовой, распугивая кур, и остановилась у таверны. Сопровождавшие ее конники угрюмого вида, одетые в темные плащи, спешились и по знаку сидевшего в карете, уже знакомого нам начальника Тайной разведки Великобритании, зашли в придорожное заведение. Дефо, казалось, не желал отрываться от чтения. Когда карета остановилась, лишь перевернул страницу книги, чтением которой скрашивал время в дороге. Войдя внутрь, плотного сложения телохранитель кивнул товарищам на стол в углу и оглядел таверну. В полупустой зале, кроме прибывших гостей, находилось лишь двое. Один из них был сам хозяин, застывший с полотенцем в руке при виде вооруженных людей, другой – сидевший в дальнем конце зала, спиной ко входу, даже не проявил никакой реакции на вошедших, чем сам вызвал интерес посетителей. Оливье, а именно так звали плотного швейцарца-телохранителя, обошел стол и заглянул в лицо незнакомца.

– Ох! Это же дама! – удивился вояка, рассмотрев посетительницу. – А я-то со спины принял тебя за мужика!

– И я тебя тоже! – ответила незнакомка, не мало не смутившись бесцеремонному обращению. Она спокойно продолжила трапезу, откусив очередной ломоть ветчины, коей угощалась, отрезая ее небольшим кинжалом. Оливье обернулся к товарищам, изображая беспомощную гримасу на лице, те покатились со смеху, глядя на приятеля.

А тем временем Дефо, дочитав главу до конца, отбросил книгу, глянул в окно на подъезжающего к таверне горожанина. Что ж, место для встречи выбрано удачное – вдали от любопытных глаз. Он провел рукой по уставшим глазам, кивнул Андрею, сидевшему напротив, отворил двери и вышел. Моросил мелкий дождь. Дефо поднял лицо и подставил его каплям. Да, интересное дело затевалось. Он, дождался пока Андрей тоже выбрался из кареты и направился к дверям.

Подъехавший горожанин привязал свою лошадь и заглянул в окно. Это был Бен.

Тем временем в таверне швейцарец решил не оставлять поле брани за слабым полом и предпринял попытку реабилитироваться перед товарищами:

– Ну, на язык ты остра! А как насчет всего остального?

Он потянулся рукой к шляпе и сдвинул, открывая лицо собеседницы. Девушка подняла на него черные глаза.

– Попробуй – узнаешь!

Что ж, крепость оказалась не настолько неприступна! – подумал Оливье. Он протянул руку, но тут один из приятелей-весельчаков, тоже решивший поучаствовать в фарсе, клацнул зубами и так громко гавкнул, что толстяк оторопел и отдернул руку. Дама ехидно улыбнулась, и ее улыбка подвигла швейцарца на подвиг. Толстяк снова протянул руку и снял с ее головы дорожную шляпу. Длинные волосы упали на плечи. Зрители охнули от восторга. Воодушевленный произведенным эффектом, а также обворожительной улыбкой, что одарила его красавица, вояка вновь протянул руку… в этот момент отворилась дверь, он поднял глаза, отвлекшись от девушки на мгновение. И тут же жгучая боль пронзила его руку и заставила его опрокинуться на стол. Девушка схватила парня за пальцы и вывернула их так, что он вынужден был произвести нелепый кульбит на глазах сослуживцев, опрокинувшись на спину. Не отпуская пальцев вояки, красотка приставила кинжал к горлу лежавшего на столе.

– Никогда не лезь к незнакомцам! – шепнула она одними губами.

– Хорошо! – согласился толстяк, оказавшийся не в силах сопротивляться столь решительному натиску.

Опешившие было солдаты, наконец, рассмеялись и зааплодировали.

– Я смотрю, ты не меняешься! – раздалось у красотки за спиной. Она резко развернулась, выставив пистолет, но, увидев лицо собеседника, опустила оружие. Затем отпустив соперника, спокойно вернулась к трапезе. Вошедший Дефо кивнул толстяку, так и лежавшему в нелепой позе, чтобы тот убрался, и сел напротив девушки.

Она отодвинула тарелку от себя и, вытирая руки о салфетку, подытожила:

Судя по комплименту, дела плохи! Мне опять надлежит отправиться на край света?!

В этот момент отворилась дверь, и в таверну вошел Бен. Поприветствовав всех кивком, он скромно подошел к хозяину. Дефо, оглянувшись и признав горожанина, не заподозрил ничего дурного и продолжил:

– Это верно! Ты поедешь в Россию! Но, на этот раз у тебя будет попутчик! – Он обернулся, представляя Андрея.

Думаю, что продолжать наш рассказ далее нельзя, не познакомив читателя подробнее с той необычной особой, к которой прибыл начальник Тайной разведки на столь загадочную встречу.

Мэри была шестым ребенком в семье разорившегося дворянина, которому не перепало попасть в круг обласканных дворян короля Карла Второго при последней Реставрации. Разорение постигло семью еще во времена Кромвеля. Род Биго, которому принадлежало это достойное семейство и имевший высокое положение во времена Карла Первого, попал под жернова революции. От полного истребления его спасло то, что на момент вхождения армии Кромвеля, в семье были сплошь представительницы женского пола. Но разразившаяся чума доделала то, что не доделала война, выкосив всех от мала до велика. Разоренное семейное гнездо унаследовал по мужской линии племянник старого Биго, переселивший свою семью в родовой замок.

Мэри, старшая из детей, самая бойкая и бесстрашная, была заводилой всех местных мальчишек. В тринадцать лет они, сговорившись, ограбили купца, проезжавшего мимо. Однако тот вернулся в город и обвинил местную детвору в грабеже. Назначили расследование. И кто знает, чем бы это дело кончилось, не будь сей торговец найден поутру с перерезанным горлом. Поднялся шум, но убийство списали на цыган и дело закрыли.

Отец Мэри, так и не дождавшийся отпрыска мужеского пола среди своих чад, передавал все навыки, коими должны были обладать дворяне, старшей дочери, каждый раз удивляясь, с каким проворством она осваивает науку фехтования, конную езду и охоту. Случилось так, что сосед семейства Биго, некто Рейнфорд, торговец лесом, скупивший соседние земли, просватал за Мэри своего сына. Рода он был незнатного, но родители Мэри ухватились за эту возможность, думая поправить этим браком бедственное положение. Обручение назначили на весну. Мэри не то чтобы сильно переживала, будто знала, что должно было случится нечто, что убережет ее от брака, Так и случилось. Однажды, по пути в Лондон, у них остановился путник, который за ужином живописал про бесстрашных пиратов, бороздивших моря, грабивших испанские галеоны и английских купцов.

Всю ночь Мэри мерещились морские путешествия. Наутро она пробралась в спальню гостя и взмолилась взять ее в Лондон, сказав, что готова на все, только бы уехать из дома, где она погибала от тоски. Путник прогнал ее, указав ей на ее юный возраст и объяснив, как неприлично ей, шестнадцатилетней девушке, вот так прибегать в спальню к мужчине. Да и что в шестнадцать лет может уметь столь нежное создание. Подарил девушке книжку и выгнал из комнаты. Не то чтобы Мэри не любила читать, но когда он пустился в путь в сопровождении кучера и слуги, наша героиня решила на деле доказать чего она стоит. Захватив карету, связав слуг с помощью своих мальчишек, она распахнула дверцу кареты и предстала перед обидчиком.

– Вы по-прежнему считаете меня ребенком? – спросила юная особа, вложив шпагу в ножны.

– Хорошо! Жду тебя через месяц! – ответствовал изумленный путник. Им был никто иной, как бывший лавочник, ныне действующий начальник Тайной разведки Британии Даниель Дефо. По приезду в Лондон он распорядился приготовить ей комнаты и приставить служанку. С того момента как Мэри появилась у начальника тайной разведки, Дефо начал готовить ее к агентурной работе. Так девочка превратилась в леди, которой убить противника – было что плюнуть, которая выполняла самые отчаянные поручения, во славу короны Великобритании, не испытывая ни малейших угрызений совести и, которая в руках Дефо, стала одним из опасных орудий, пускавшихся в дело тогда, когда дипломатия была бессильна.

Глава шестая

Примерно через две недели от описанных событий по ночной туманной дороге близ северной столицы России ехала карета. Позевывая, в ней кутался в плащ представитель другой Тайной службы, некто Андрей Иванович Ушаков. Продвинувшись при Петре, он занимал одну из самых грозных должностей того времени, ведая Тайной канцелярией.

Кортеж выехал на укутанную туманом лесную аллею. В этот момент произошло нечто странное. Раздался хлопок, словно лопнула струна. Всадники, сопровождавшие карету, как по команде свалились с лошадей. Кучер, натянув вожжи, остановил карету. Ушаков, заинтригованный сей незапланированной остановкой, выглянул, открыв дверцу:

– Что там такое? – в нетерпении крикнул он.

Хвостов, отвечавший за сохранность начальника Тайной канцелярии, переглянувшись с кучером, выхватил пистолет, спрыгнул с козел и сделал пару шагов к упавшим всадникам, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в тумане, окутавшем лес.

– Эй, вы живы? – окликнул он гвардейцев.

Те, чертыхаясь, поднялись с земли, столь неожиданным образом спешившиеся конники вновь заняли места в седлах. Убедившись, что теперь ничто не служит препятствием для продолжения пути, Ушаков, закрыл было дверцу кареты и вознамерился снова приступить к изучению бумаг, да так и застыл в немом удивлении – напротив него сидел незнакомец в широкополой шляпе, закутанный в плащ. Бен, а это был именно он, меж тем приставил палец к губам и задернул поплотнее занавеску, чтобы никто не мог помешать их беседе.

– Без глупостей, и Вы не пострадаете! – негромко проговорил пират по-английски и для верности указал глазами на пистолет, направленный из-под плаща на Ушакова.

Тот кивнул в знак согласия, но тут дверца распахнулась – в карету заглянул Хвостов:

– Ваше сиятельство! Злодеи веревку натянули! В потемках-то как… разглядишь?! – он замедлил доклад и с удивлением оглядел появившегося гостя в карете начальника. Но овладел собой и приосанившись спросил:

– Можем ехать дальше?

Ушаков покосился на Бена, но рассудив, что не затем этот незнакомец оказался в его карете, чтобы лишить жизни Начальника Тайной канцелярии – "Хотел бы убить давно убил бы, а раз так, то скорее всего у него к нему важный разговор!" – все это промелькнуло в голове Ушакова и посему он спокойно ответил:

– Можем!

Хвостов на мгновение замер в дверях, еще раз осматривая нежданного попутчика, но приказ начальника никогда обсуждению не подлежал. Когда же дверь захлопнулась, и карета тронулась, Ушаков все-таки решил удостовериться, что смельчак попал по адресу, обратившись к нему на том же языке, на каком незваный гость давеча заговорил.

– Вы хоть знаете, кто я?

– Должность сути не меняет! – ответил Бен.

– Я начальник Тайной канцелярии… – на всякий случай уточнил граф. Но ночной визитер только плечами пожал:

– Значит… мое дельце именно к вам! – продолжил он с улыбкой: Некая особа была направлена в Россию, дабы помешать вашим планам… В отношении экспедиции… На Мадагаскар!

– Вы не перестаете меня удивлять! – недоуменно произнес Ушаков: Об этом знали всего три человека!

– Что известно одному – известно всем! – парировал Бен.

– Хорошо! Едем, расскажете все, что знаете! И уберите пистолет! – резюмировал начальник Тайной канцелярии.

Глава седьмая

Когда карета пересекла Неву по деревянному мосту и въехала в город, горизонт уже был тронут розовой кромкой рассвета. Собственно, мостом-то назвать это сооружение можно было с трудом. Положенные на лодки бревна, накрытые сверху сбитыми досками, были единственным средством переправы с одного берега Невы на другой. Таких понтонов в северной столице было несколько. Для прохода кораблей центральные части моста расцеплялись, и часть лодок отходила в сторону. Прогрохотав по деревянному настилу, карета выехала на другой берег. Они вышли у бокового входа во дворец, возле которого дежурили гвардейцы. Ушаков даже ночью избегал публичных появлений и почти не пользовался парадными входами. Бена ввели в комнату. Хвостов также зашел с ними. Ушаков на мгновение остановился, погрев руки у камина и затем оборотился к Бену:

– Жди здесь! Оружие свое отдай!

Еще раз окинул внимательным взглядом англичанина и исчез за дверьми, перед которыми стоял еще один караул гвардейцев. Бен передал Хвостову пистолет и шпагу, огляделся, как в музее, подошел к мраморной статуе. Оценил размер груди греческой богини и кивнул на женские прелести Хвостову. Тот мрачно смотрел на иноземца. Бен поймал недружелюбный взгляд и, как ни в чем не бывало, улыбнулся. В этот момент отворилась дверь, и выглянул Ушаков.

– Зайди! – кивнул он и посторонился.

Петр сидел в одной рубахе за огромным столом и что-то писал. Бен с трудом разглядел русского царя, оглянулся на Ушакова. Тот слегка повернул голову, как бы говоря «Государь пока занят, жди!». Хвостов положил шпагу и пистолет Бена на стол. Петр отвлекся от писанины, глянул на оружие, откинул перо и глянул поверх очков на гостя. Втянул носом воздух, будто принюхиваясь, задрав подбородок. Но обратился не к гостю, а к Ушакову:

– Он?

– Он, государь!

Петр, сопя, исподлобья поглядел на Бена. Тот приветливо кивнул, стрельнув глазами на Ушакова «мол, и чего от меня требует сие рассматривание». Но Петр оборвал молчание:

– Значит, про секрет знает и по морям лихачил? А с виду неказист! обернулся к Хвостову:

– Ну-ка…Кликни часового!

Хвостов подошел к двери и выглянул:

– Эй, братец, ну-ка, подь сюды!

Часовой повиновался и, войдя, застыл по стойке смирно. Император указал перстом на угол:

– Поставь, братец, фузею, бери шпагу! Хвостов, верни-ка гостю палаш!

Хвостов взял оружие Бена, перебросил клинком к себе и протянул иноземцу. Тот удивленно вскинул брови и обернулся к Ушакову. Тот понял немой вопрос и отошел к столу, давая пространство, и кивнул на оружие. Окончательную ясность в сии приготовления внес сам государь:

– Если ты из морских разбойников, покажи, чем ты лучше моих гвардейцев!.. Уложи его!

Бен глянул на него, затем на гвардейца. Тот усмехнулся и встал в позицию. Бен также улыбнулся, развел руками.

– Как пожелаете!

Иноземец глянул на протянутый Хвостовым палаш. Затем схватил пистоль со стола и разрядил его в ногу солдата. Тот с криком рухнул на пол. Второй караульный вбежал в комнату, наставив ружье на гостя, Ушаков и Хвостов приставили шпаги к горлу Бена, но Петр цыкнул, подошел к пирату вплотную и посмотрел на него сверху вниз.

– И по что ж ты так?

Бен повертел разряженный пистолет в руках и положил на стол.

– Вы же сами желали, чтобы я его уложил?

– Но ты и шпаги в руку не взял!

– Зачем себя утруждать тем, без чего можно обойтись?

Петр, застыв над Беном, постоял, оглядел раненного, кивнул на него Хвостову, тот вместе с караульным увели беднягу прочь.

Петр налил себе и гостю по чарке, двинул ее по столу в сторону гостя, приглашая его выпить с собой. Отпив, император оттер усы:

– Хитер. Ладно, поговорим о деле!

Бен поднял брови – взял чарку и улыбнулся.

Глава восьмая

Спустя неделю от описанных выше событий, на таможне дальней набережной Санкт-Петербурга была толчея.

За последние сутки пришло аж пять торговых судов. Но начальник службы суеты не проявлял, после бортового таможенного досмотра еще и лично проверял каждого, кто желал попасть в северную столицу. Ну, а поскольку, после долгого морского перехода на берег стремились не только купцы со слугами, но и команды кораблей, к конторке под навесом, через которую надлежало пройти каждому желающему попасть в город, толпилось немало народу. Наконец, очередь дошла и до Андрея. Окинув его взглядом, суровый таможенник проронил:

– Кто таков?

– Так мичман Збруев. С Лансдоу!

Таможенник взялся за бумаги, порядком подпорченные падением мичмана в воду.

– Это что ж такое приключилось, что ты сам по себе, без корабля?

– Да… ранен был – за борт упал, вот добрые люди помогли воротиться! – Андрей кивнул на стоящую рядом Мэри.

– Добрые, говоришь? – Начальник таможни покосился на Мэри, которая, воспользовавшись моментом, подала ему свои бумаги. В этот момент к таможеннику подошел Хвостов, и что-то шепнул ему на ухо. И если Андрей, честная душа, не заметил, что стоявшие недалече от навеса, таможенники притихли, а Бен незаметно указал Хвостову на Мэри, то от внимания англичанки это не ускользнуло. Однако, она не подала виду и продолжала стоять, как ни в чем не бывало. Эти мужланы часто пялятся на иноземцев, а уж на барышню, да при том хорошенькую, так подавно. Таможенник повертел бумагу Андрея и вернул ее владельцу:

– Вам надлежит явиться в Адмиралтейство с полным докладом! А вам, как иноземке! – он посмотрел на Мэри и добавил тоном, не терпящим возражений: надлежит поселиться в порту, и пока документы проверят, не покидать его пределы! – Таможенник оставил бумаги Мэри у себя и кивнул ей пройти на набережную.

Оставаться в порту! Вот уж это никак не входило в ее планы. Неужто и впрямь всех иностранцев селят вот так "в порту" и «правят бумаги». Она вспомнила, перед разговором с ней к таможеннику там, на набережной, под навес, заглядывал некий господин и шептал ему что-то на ухо. Неужели, они прознали?! Да нет! Чушь! Каким образом? Но эти обстоятельства неприятно поразили Мэри. Она обернулась к Андрею. Малый, вроде, никаких знаков никому не подавал. Да и вряд ли стал бы. Кому охота признавать, что был в плену. По соглашению с Дефо, Андрей должен всем рассказывать, что его подобрали британцы. И обратно направился, как только зажила рука. Нет, он тут не причем.

Андрей внес сундучок Мэри в комнату гостиницы и поставил на стол. Мэри улыбнулась молодому мичману:

– Ну что ж! Как у вас говорят, мы – квиты! Уговор выполнен! Теперь вы свободны!

Андрей постоял с мгновение, словно колебался, затем поднес руку к треуголке и по-военному поклонился:

– Прощайте, миледи!

Когда он вышел из дверей гостиницы, с набережной в переулок между торговыми рядами въехала карета. Андрей не обратил на нее особого внимания, если бы не одно обстоятельство: на запятках и рядом с кучером сидели не слуги в ливреях, а несколько дюжих ребят, при шпагах, с воинской выправкой, но одетых в темное платье. Из самой кареты вылез господин, лицо, которого Андрею показалось знакомым. Ну да. Он его видел раньше. В порту, на таможне. Хвостов, а из кареты, как мы понимаем, вышел именно он, кивнул своим спрыгнувшим на землю спутникам, и зашел в гостиницу. Возница и еще двое остались у кареты, остальные зашли внутрь. Хвостов подошел к хозяину, замершему у стойки с полотенцем в руках, словно кролик, перед змеей.