До совершеннолетия Фаина тянулась к сестре Изабелле, старалась ей подражать и с тоской думала, что сестра обязательно будет счастливой, а она, маленькая Фаня, так и останется одинокой, никем не понятой, никем не любимой.
Их судьбы, в самом деле, оказались очень разными. Фаина, в конце концов, ушла из дома и, по сути, порвала с родственниками, не принявшими её решения стать актрисой. Белла отправилась в 1917 году с отцом, матерью и братом за границу. Вышла замуж, жила во Франции. Овдовела, перебралась в Турцию. Ничем особенным «не отметилась», прожив обычную жизнь обычной женщины.
Фаина стала великой Раневской. Супружеского счастья ей познать так и не довелось, но на её долю пришлась невероятная народная любовь. Не сыграв ни одной роли классического репертуара, Раневская прочно заняла вершину актерского Олимпа, поражая и зрителей, и коллег своим даром.
В 1961 году Белла изъявила желание переехать в Москву к Фаине, чтобы жить вместе. Она полагала, что народная любимица богата и ни в чем не нуждается. Белла ошибалась. Фаина не была «советской миллионершей». Однако, последние годы жизни Изабелла провела рядом с Фаиной Георгиевной.
7. Гадкий утенок
Неосторожное слово матери может ранить на всю жизнь. Наверное, матушка Милька и не хотела обидеть дочь. Но слово вылетело, засело в сердце Фани и… посеяло в нем зернышко горечи.
В детстве Фаня была очень застенчивой нелюдимой девочкой. Её мучило заикание, девочке казалось, что она не может нормально общаться с людьми, что ее не понимают, и оттого еще больше заикалась и замыкалась. У неё совсем не было подруг, они появятся позже, в её театральной юности, и останутся с ней навсегда.
А ещё в ней совсем не было тяги к знаниям. Занятая своими мнимыми несовершенствами, Фаня совсем не интересовалась тем, чем интересуются дети её возраста – играми, лидерством в своей маленькой компании. Она редко и неохотно гуляла, чтением увлеклась поздно, когда ушла из гимназии и продолжила обучение в стенах родительского дома.
Будущая актриса ощущала себя гадким утенком и, что совсем уж удивительно, прожила с этим ощущением всю жизнь.
У кого из нас сегодняшних, преданно любящих Фаину Раневскую, повернется язык заявить, что она была некрасива? Да есть ли тому веские причины? Посмотрите на её портреты. В молодости, в зрелые годы, в старости это была удивительно красивая женщина. Благородная, гордая, величественная. Смешная, забавная, ироничная… Какая угодно, но только не отталкивающая, серая и тем более уродливая.
Переживания детства оставили в её характере глубокий след. Но без него, этого горького следа, может… не было бы и самой Раневской?
8. Семья Фельдманов
Фаина Георгиевна не написала мемуаров и не оставила каких-либо воспоминаний. Она вела дневник – бессистемно, с большими перерывами. Но как только записей накапливалось внушительное количество, она их уничтожала. Поэтому о некоторых периодах её жизни можно судить лишь по скупым свидетельствам её друзей, современников, по оброненным ею фразам и лаконичным рассказам – большей частью ироничным. Раневская не щадила себя. Но сквозь её улыбку всегда можно было увидеть слезы.
Об отце она почти ничего не рассказывала. Возможно, сказалась обида, когда отец, по сути, выгнал её из дома, категорически не согласившись с её выбором профессии. Скорее всего, они не были особо близки, как Фаина была близка с матушкой.
Совершенно определенно ее отец был сильным, волевым и талантливым человеком. Он прекрасно разбирался в людях, а потому провел семейное дело через все подводные камни частного предпринимательства, что называется «выбился в люди» и стал богат. Семья Фельдманов считалась очень зажиточной. И в детстве Фаня ни в чем не испытывала нужды.
Обратной стороной подобного воспитания стало то, что она так и не научилась за свою долгую жизнь считать деньги, копить и экономить. Щедрость Раневской была поистине легендарной. К ней мог подойти совершенно незнакомый человек и попросить денег. И она давала. И никогда не помнила, кому и сколько занимала. И не обижалась, когда её обманывали (а её обманывали постоянно). Настоящая бессребреница.
9. Женская гимназия
В семь лет Фаню отдали в Мариинскую женскую гимназию.
Проблемы начались с первого класса. Девочка мучительно краснела у доски, заикалась, что вызывало раздражение учителей и смех одноклассниц. В результате она просто запустила арифметику и родной язык. Писала безграмотно и некрасиво. Кстати, она до самой старости писала с ошибками и вышучивала собственную безграмотность. Считала с трудом, постоянно ошибаясь и путая числа.
Ну что тут поделаешь? Многие великие люди в детстве были двоечниками. Только причины у всех разные. У Раневской – педагогические ошибки родителей и учителей.
Она была ранимым человеком. Девочкой с очень тонкой душевной организацией. И очень жаль, что не нашлось мудрого педагога, который бы разглядел в этой постоянно краснеющей, заикающейся девочке природный дар.
Зато ей повезло в молодости, когда происходило становление Раневской как актрисы. Но детство было упущено…
Эта пытка школой длилась несколько лет. Фаня окончила первые четыре класса гимназии, а потом решила – она лучше умрет, чем пойдет в пятый класс. Однако… что может предпринять маленький двенадцатилетний человечек в свою защиту? Зависимый от взрослых, ими не понятый и оттого глубоко несчастный? Фаня решила поговорить с мамой.
И случилось чудо. Матушка прониклась бедами младшей дочери. «Подкатилась» к отцу, который поначалу и слышать ничего не хотел – дети Фельдманов должны иметь хорошее образование. Потом смягчился, оттаял. Он же любил свою дочь. Только чувств своих, подобно многим мужчинам, открыто не демонстрировал.
10. Фаина не хочет учиться
Но она не осталась неучем. Наоборот, Фельдман нанял отличных домашних преподавателей, которые стали учить дочерей на дому. Фаина брала уроки музыки, пения, иностранных языков. После 12 лет увлеклась чтением, проглатывая книгу за книгой.
Домашние уроки после гимназических унижений девочка восприняла, как великое благо, как спасение. И с увлечением занялась учебой, удивляя матушку и приходящих в дом Фельдманов преподавателей. Конечно, она был до мозга костей гуманитарием. И точные науки ей категорически не давались.
Обладая богатым воображением, Фаня переживала сюжеты прочитанных книг, постоянно играла – с сестрой, братом и даже сама с собой в те истории, которые вычитывала из книг. Любила приключения, любовные романы. Рано увлеклась классикой мировой литературы.
Гимназические преподаватели отнеслись к инициативе Фельдманов дать дочери домашнее образование скептически. В гимназии считали, что девочка просто ни к чему не способна, не хочет учиться и ничего путного из неё не выйдет. Преподаватели гимназии считали, что Гирш Хаимович губит дочь. Что девица не получит элементарных знаний и потому останется без профессии.
Какого же было удивление гимназического начальства, когда Фаня сдала экстерном экзамены за полный гимназический курс. Это произошло позже, когда пришло время выпуска того класса, в котором когда-то училась девочка.
11. Издержки домашнего воспитания
Андрей Дмитриевич Сахаров вспоминал, что домашнее воспитание, которое он получил, имело и обратную сторону. Будущий академик и Нобелевский лауреат всю жизнь испытывал проблемы в общении с окружающими. Ему трудно было влиться в коллектив, трудно было общаться с незнакомыми людьми. То же произошло и с Фаиной Георгиевной. Её острословие, ироничный взгляд на жизнь имеют ту же природу. Проучившись несколько лет дома, Фаина Георгиевна трудно сходилась с людьми и обладала неуживчивым характером. А театр – искусство коллективное. Один здесь «в поле не воин». И успех спектакля во многом зависит от сыгранности всего коллектива, от взаимопонимания и личных отношений актеров.
Её одиночество было «запрограммировано» с детства. Детская психологическая травма, чувство неполноценности, заикание. Потом глубокое отчуждение, неспособность сойтись со сверстницами в гимназии. И в завершение окончательный отход от коллективного воспитания в сторону воспитания индивидуального.
Но в результате появилась Раневская. Уникальная, очень талантливая, обладающая потрясающей индивидуальностью… Талант – всегда аномалия? В случае с Раневской – безусловно. «Неправильное» воспитание лишь усилило сияние её дара. Изменило взгляды на жизнь, заставило будущую актрису пусть и с трудом, но всматриваться, вживаться в окружающий её мир. И эта душевная работа стала для неё тем шлифовальным камнем, что придает алмазу таланта блеск обработанного бриллианта.
12. Кинематограф
В 12 лет Фаня Фельдман впервые в жизни попала в кинотеатр. Вот что Фаина Георгиевна рассказывала об этом сама. «Обомлела. Фильм был в красках, возможно, Ромео и Джульетта. Я в экстазе, хорошо помню мое волнение».
Здесь следует пояснить, что цветной кинематограф существовал и до изобретения многослойной цветной кинопленки. Были попытки создания цветных мультипликационных фильмов, причем, очень убедительные. Иногда ленты раскрашивались вручную – титаническая работа, если учесть, что обрабатывать приходилось каждый кадр и вручную, без каких бы то ни было приспособлений.
Как можно понять из слов самой Раневской, сюжета 12-летняя девочка не запомнила. Но дело было не в сюжете, а самом таинстве «движущихся фигур».
Кинематограф удивил, даже огорошил. Но… тем и закончилось. Понадобилось более двух десятилетий, чтобы Раневская пришла в кинематограф – уже в качестве актрисы. А на заре театральной деятельности кино её не привлекало. Оно казалось Фаине Георгиевне дешевым балаганным действом, далеким от театра и даже недостойным профессии актера.
И позже, в пору всесоюзной славы, Раневская ставила театр выше кинематографа. И была довольна лишь одной своей работой – ролью мачехи в фильме «Золушка». Зрители были с Фаиной Георгиевной не согласны. В кино она сыграла обидно мало. Но то, что сыграла, получилось превосходно.
13. Театр
Увлечение театром случилось несколько позже. Лет в четырнадцать Фаня впервые попала в городской театр. Сценическое действо поразило девочку своим правдоподобием и, вместе с тем, условностью, которые превращали игру в жизнь и жизнь в игру.
Фаня воспринимала происходящее на сцене, как реальность. И плакала навзрыд над судьбами героев. Переживала придуманные трагедии, смеялась повторяющимся шуткам, замирала при виде умирающего на сцене героя. Уже тогда она воспринимала театр не как зеркало действительности, а как саму действительность.
В этом секрет бесконечного обаяния Раневской. Театральная сцена для неё – живая улица, на которой происходит настоящая жизнь. Для Раневской нет границы между искусством и реальностью – одно естественно переходит в другое. Потому и игра Фаины Георгиевны поражает искренностью, естественностью, необыкновенным реализмом.
Она не получила систематического театрального образования. Да и домашнее образование вряд ли можно считать систематическим – ей не преподавали математику и физику, к которым у Фаины Георгиевны не было способностей, не было и других предметов, без которых образование трудно считать всеобъемлющим и полноценным. Но ей и не нужны были театральные школы и институты. Эта женщина обладала настолько мощным дарованием, что любой педагог мог бы поучиться у неё сам.
14. «Вишневый сад»
В 1913 году Фаня впервые в жизни побывала в Москве. Матушка Милька Рафаиловна, сама завзятая театралка и ценительница классической литературы, повела дочь в Художественный театр имени Чехова – на спектакль «Вишневый сад», поставленный Станиславским.
Здесь следует сделать небольшое отступление. Имя Чехова в семье Фельдманов было в особом почете. Матушка Милька (но не сам Гирш Хаимович, который от искусства был достаточно далек) обожала прозу Антона Павловича. Раневская вспоминала, что однажды, совсем ещё девочкой, застала мать в горьких слезах. Бросилась к матушке с тревожными расспросами. И услышала в ответ: «Чехов умер! Чехов умер!» С Милькой Рафаиловной случилась настоящая истерика.
Впрочем, то же самое произошло и годами позже – когда скончался Лев Николаевич Толстой. Те же слезы, то же неподдельное горе…
«Вишневый сад» оставил у Фани ощущение потрясения. Он перевернул её душу. Вверг в настоящий шок. Девочка (тогда уже девушка) рыдала и смеялась, слушала, затаив дыхание и во все глаза смотрела за игрой великих актеров.
