Превращение
– Всех перечислила или кого-нибудь забыла?
Макс пересадил меня на стул, явно собираясь снова углубиться в созерцание огня. Я рассерженно сузила глаза. Во-первых, отошел. Во-вторых, зачем-то стал меня сравнивать с Маринкой. В-третьих…
– Катрин тут ни при чем, – словно что-то вспомнив, произнес Макс. – Все остальные тоже. Уехать сейчас мы не можем. Пообещаю одно: если Сторожев будет тебя сильно допекать, я выставлю его за дверь. Пускай ночует в Мезени. Там есть гостиница. Допивай кофе, у нас есть дело.
Дверца печки захлопнулась.
Я машинально посмотрела в окно. Солнце садилось. Его равнодушные лучи освещали прощальным блеском снега, отражались от мягких сугробов разноцветной радугой.
– Завтра будет холодно. Начнутся ветра и снегопады. Самое время размяться.
Незаметно для себя я съела чуть ли не весь сыр из пакета. В сочетании с кофе он был чудесен. Первый завтрак в новом году удался. Противная кошка раздражения убралась из моей души. Осталось залечить оставленные ею раны, и жизнь снова наладится.
– Мы пойдем гулять?
– Нет, мы поедем кататься. – Макс прошел к двери. – Русской тройки с бубенцами не обещаю. Лошадей будет немножко больше.
– Машина?
Я спешно скручивала пакет, смахивала со стола крошки. Без возможности выбраться отсюда самостоятельно я чувствовала себя в нашем милом романтичном домике немножко пленницей.
– Лучше! Сто пятьдесят четыре лошадиные силы, объем двигателя восемьсот кубиков – снегоход, на котором вчера приехал Сторожев. Не представляешь, сколько я потратил времени, чтобы это чудо техники оказалось в богом забытом городке Мезень в прокате. И чтобы его выдали за час до Нового года. А наш «хозяин зла» даже не заглянул в кофры, где лежит снаряжение. Поманили его, он и помчался. Тоже мне, новое развлечение для маленькой девочки…
Макс развернул передо мной белоснежный сверток, оказавшийся комбинезоном. Пакет с остатками сыра выпал у меня из рук.
– Это мне? – выдохнула я.
– Одевайся, а я принесу шлем. Торопись, пока еще хоть что-то видно!
Будет еще и шлем? Ого!
А кому должно быть видно? Мне? Да я с закрытыми глазами за Максом пойду! Ему же все равно, что день на дворе, что ночь.
– Спасибо! – Я повисла у Макса на шее, снова ткнулась носом в ключицу. – Спасибо, – сказала мерно бьющейся жилке. И поцеловала ее. Родилась шальная мысль ненадолго отложить поездку, чтобы воспользоваться сном Дракона, но… я не стала об этом говорить. Хорошего понемножку.
– Я сейчас, – шепнул Макс, но отпустил меня не сразу. Поставил на ноги, задержав в ладонях мое лицо, прикоснулся губами к глазам. А потом стремительно отвернулся, ушел. Сердце мое заполошно застучало следом.
Ну что же, самое время переодеться.
Влезать в комбинезон было неудобно. На мгновение я почувствовала себя неповоротливым ребенком. Мама собирает меня на прогулку, легко втряхивает внутрь ватного комбинезона…
Память детства помогла, я справилась с неудобной конструкцией, застегнула «молнию». Так, космонавт к выходу в открытый космос готов…
Ботинки были белые, подошва желтая с глубоким протектором. Тяжелый шаг глухо отдавался по дому. Не разбудить бы Дракона…
Снег еще искрился прощальными бликами солнца, долина превратилась в контрастный черно-белый рисунок с длинными тенями. За домом старательно тарахтел мотором снегоход, похожий на разбуженного злобного монстра, рычанием встречающего своих хозяев.
Я не ожидала, что чудо техники окажется таким большим. Снегоход мощно опирался на две передние лыжи, задняя цепь закопалась в снег. Красный корпус, на боку белой змеей извивается дракон. Чтобы сомнений в принадлежности к семейству хладнокровных у этого наследника вымерших динозавров не оставалось, внизу так и было написано «DRAGON».
– Дракон? – переспросила я. – Сторожев успел раскрасить снегоход?
– Это официальное название.
Макс оглаживал железные бока машины, словно руками проверял ее готовность к работе.
– Посмотрим…
Он показал на мелкую надпись сбоку сиденья.
– «Polaris», – прочитала я.
– «Полярная», – перевел Макс. – Звезда в созвездии Малой Медведицы. Как раз для нас. Мы сейчас двинем на север.
– Курс на Полярную звезду?
– Вообще-то север будет чуть в стороне, но общее направление правильное. Если взять курс точно на север, попадем на полуостров Канин, на мыс Канин Нос. Это за Северным полярным кругом. Там еще темно!
Я покосилась на небо. Солнце не успело скрыться за горизонт, но над морем уже набухал высокий, сочный ночной свод. Он был густой, как пережженная вареная сгущенка. В первый же день я заметила плотность северного неба. В средней полосе небо, если нет облаков, высокое, легкое и прозрачное. Здесь оно плотное, словно утепленное, и свет звезд пробивается, как сквозь полупрозрачный потолок. Звезды были еще не видны, но наверняка где-то там, над морем, уже загоралась та самая, Полярная, чьим именем названа машина.
– Мы сбежим отсюда? – Мне очень хотелось именно так и сделать. Но тогда надо подготовить вещи, забрать многострадальный аттестат об окончании школы, который месяц лежащий в моем рюкзаке.
– Когда-нибудь обязательно. – Макс легко развернул снегоход в сторону снежной равнины. – На самом деле Полярная звезда состоит из трех звезд, расположенных друг к другу очень близко. Все они называются Полярными. А раньше на север показывали Вега из Лиры, Тау Геркулеса, Йота Дракона. В трехтысячном году «полярной» станет звезда Альраи, гамма Цефея. – Он выпрямился. – Осталось всего ничего, какая-то тысяча лет. Подождем?
– Не пропустить бы! – Оперировать тысячелетиями было непривычно. – За всеми нашими делами может забыться. Что там по списку дальше?
– Альфирк, бета Цефея, – ответил Макс, даже на секунду не задумавшись. Наверное, у него в голове заложено название всех книг, что он успел прочитать за полтора столетия, и отпечатана каждая страница.
Меня стала бить мелкая дрожь. То ли замерзла, то ли… волнуюсь? С чего бы?
Макс что-то такое сделал, и машина взревела. Долина съежилась, оглохнув. Несмелые звезды затрепетали.
– Смотри! – быстро заговорил Макс, рукой показывая на какие-то детали. – Вот газ. Здесь тормоз…
– Без тебя не поеду!
Вот почему меня знобило – я словно предчувствовала, что Макс так поступит. Что когда-нибудь, не обязательно сейчас, мне придется вести рычащее страшилище самостоятельно.
– Сначала поедешь со мной. Научишься, отпущу одну.
Он объяснял мне, держась двумя руками за руль, и только сейчас я заметила, что Макс вышел на улицу в одном свитере. Я сунула руки в перчатки. Спокойно! Вампиры не мерзнут.
Макс уже сидел на скрипевшем от мороза сиденье, замерзший мотор недовольно фырчал, выбрасывая вонючие выхлопы газа. Белесый дымок стелился по снегу, утекая за дом.
– Только не очень быстро, – несмело подошла я к грохочущему зверю.
– Наоборот, – Макс сгреб меня, усаживая за своей спиной, – очень быстро! Сторожев проснулся!
Машина рванула вперед. Я на мгновение взлетела в воздух, упала обратно на сиденье, резко придвинулась к Максу. И лишь потом меня догнал испуг – я чуть не свалилась. Но бояться уже было некогда. Снегоход снова дернулся, увеличивая скорость. Белая рука Макса на ручке управления повернулась. Его волосы с легким шелестом били по стеклу шлема, а я все никак не могла отвести глаз от его белой руки, словно заклинала его – не надо, не торопись.
То ли ветер стал дуть сильнее, то ли скорость стала больше – в какой-то момент почувствовала, что мы летим. Навстречу неслась Земля. Она плавно подставляла свой бок под наши лыжи, несильно подбрасывала на ухабах. Я оглянулась. Солнце следило за нами недовольным глазом, а мы мчимся прочь от него, и светило хваталось за край горизонта, чтобы наш грохот не столкнул его в ночную бездну раньше времени.
– Ну как?
От шума мотора я немного оглохла. Но вопрос был прост, его не надо было слышать.
– Супер! – Даже если шлем глушил голос, Макс все понял и без слов.
– Тогда сейчас сама!
«Дракон» фыркнул, останавливаясь, я навалилась на Макса. Он соскользнул в снег, уступая мне место водителя.
«Ой!» – только и успело сказать мое съежившееся от страха сознание. Но я уже чувствовала под перчатками рубчатую поверхность рукояток. Где-то внутри страшного агрегата сто пятьдесят коней били копытами, требуя движения.
– Самое сложное – трогаться. – Макс стоял рядом. Сквозь стекло шлема мне казалось, что его щеки раскраснелись. – Я разгоню машину, а дальше ты сама.
Я бестолково кивала, совершенно не понимая, что он говорит. Надо было что-то отпускать, на что-то жать…
– Газ резко не бросай! – Машина вновь рычала, готовая ринуться вперед. – Все! Пошла!
Макс стоял перед снегоходом, двумя руками держа ручки руля. Сквозь свои перчатки я ощущала его сильные пальцы. Когда они вдруг исчезли, мне тоже захотелось убрать руки, но Макс уже оказался рядом, стоя на каком-то миллиметре подножки.
– Держи! Держи! – орал он мне в ухо.
Сейчас это был не спокойный, рассудительный вампир, каким мой любимый являлся всегда, а веселый мальчишка, сбежавший из школы. Он с азартом учил меня, и его удовольствие легко передалось мне.
– Газ добавляй!
Его голос звучал не со спины, а рядом. Макс бежал, легко касаясь снега. Лицо стало совсем белым, глаза смотрели на горизонт.
– Следи за дорогой! – напомнил он, неожиданно уходя в сторону. И я вспомнила, что на машине одна, что надо сосредоточиться.
Макс легко обогнал снегоход, забирая дальше от моря. Я начала добавлять газа. Машина благодарно зарычала, словно заржал застоявшийся в загоне конь. Я склонилась, уменьшая сопротивление воздуха.
– Schneller! – донесся до меня голос любимого.
Я оторвала взгляд от бегущей передо мной снежной дорожки. Макс в своем сером свитере сливался с долиной. Я не всегда видела его, такие стремительные броски он совершал. А потом встал передо мной, пристроившись к скорости снегохода. Я ехала за ним, как на веревочке. Макс сворачивал, и я поворачивала руль, он припускал, и я чуть меняла положение руки, тогда мотор начинал реветь, топая всей своей кавалерией. Но вот Макс вырвался вперед, и в темноте мне привиделось, что он превратился в волка. Я хорошо разглядела стелющийся над землей пушистый хвост, белые подпалины на мерно взлетающих ляжках, призрачную линию спины. Волк повернул морду, проверяя, следую ли я за ним…
Руки опустились сами. Машина фыркнула, вырываясь из-под меня, крутанулась, закапываясь в снег. Испугалась я уже на земле. Снегоход, задрав вверх вращающуюся цепь, недовольно повизгивал, успокаиваясь. Макс сидел рядом, обнимая за плечи.
– Mein armes Mädchen… Говорил же, резко газ не бросай.
Дышать стало нечем. Я стянула шлем, всмотрелась в бледное лицо над собой, не в силах представить, как ухитрилась в любимом увидеть зверя. Рука потянулась к его щеке. Черная перчатка напомнила о звериной лапе, и я быстро ее сняла.
– Мне показалось, ты превратился в волка.
Макс чуть усмехнулся.
– Только показалось. В тебе просыпаются силы колдуна. – Он помог мне встать. – Хотя для окружающей природы я, конечно, зверь.
– Какие глупости! – Еще не хватало мне видеть в любимом представителя семейства псовых…
Макс вытащил машину из снега, поставил на лыжи, провел рукой по сиденью.
Ноги не несли меня к затихшему чуду техники. Может, хватит экспериментов?
– Но ты же говорил, что вампиры могут перекидываться в волка! – напомнила я, вновь напяливая на себя шлем – без него было зябко.
– Могут. – Мотор взревел. – Но я не буду. – Макс сел, кивком приглашая меня устраиваться у него за спиной. – Для этого надо разбудить в себе зверя. А у меня теперь никогда не получится.
– Из-за меня? – Я быстренько села на сиденье, пока он не предложил мне вновь покататься в одиночестве.
– Из-за тебя. Держись!
Цепь вгрызлась в снег. Белые комочки выбились из-под заднего брызговика, дождем застучали мне по спине.
Макс поддавал газу, не пуская машину вперед, словно ожидал, когда выйдут подкрылки, чтобы взлететь.
И мы взлетели. В первую секунду я зажмурилась – с такой скоростью придвинулась ко мне поролоновая чернота. Но потом вспомнила, что на мне шлем и бояться нечего. Летящая вокруг бесконечность вскружила голову, дышать стало тяжело – легкие сдавило, и я завопила от восторга. Макс припал к рулю, добавляя скорости. А я, наоборот, выпрямилась. Воздух ударился в грудь и рассыпался песком. Закинув руку назад, Макс держал меня, а мне хотелось оторваться от земли, от нагревшегося сиденья. Захотелось, чтобы рычащий драндулет и правда превратился в дракона. Могучего и огромного. Вот он вытягивает шею, расправляет перепончатые крылья, и тонкая кожа крыла трепещет на ветру… Я чувствую, как работают сильные мышцы, какая мощь прячется в этих тонких на вид крыльях. Взмах, другой. Мы двигаемся вперед резкими толчками. Жух, жух – свистит воздух под нами. Дракон наклоняет голову, кожаные перепонки с треском складываются, крылья собираются в острые треугольники, и мы несемся к земле…
– Йййй!
Крик на высокой дрожащей ноте вернул меня к реальности. Выпадая в раздражающие децибелы, он рвал барабанные перепонки. Я припала к Максу. Машина дернулась, зарычала и прыгнула вперед. Мне показалось, что лес наступил. Быстрые прозрачные тени мелькнули рядом. Я разглядела грустные тонкие лица, опущенные глаза. И вдруг, прорывая эту неверную пелену, вперед вышел старик с всклокоченной бородой, с пронзительными злыми глазами. В руке у него было что-то… Плетка! Старая плетка, какой в советских фильмах веселые пастушки гоняют коров. Старик погрозил мне деревянной рукоятью…
– Смотри! – Макс выбросил левую руку в сторону, показывая на что-то.
Я оторвала взгляд от старика, и все тут же исчезло. Передо мной тянулись белесые болота, по кромке неслась быстрая фигура.
Крик тревогой засел в голове, сердце испуганно колотилось где-то на уровне горла. Старик с призрачными девушками забылись.
– Йййййээээ! – тянулось за нами.
Сквозь этот крик я услышала, как Макс смеется. Он так редко это делал, что мне захотелось немедленно увидеть его лицо. Я потянулась вперед, привставая. На мое движение Макс повернул голову. Что-то крикнул. Но мы ехали так быстро, что его слова пролетели мимо меня раньше, чем я смогла что-то услышать. Макс мотнул головой влево.
Вровень с нами мчалась фигура. В первое мгновение я подумала, что это Дракон – проснулся, не нашел своего Боливара и побежал на разборки.
Но это был не Сторожев.
– Маринка! – завопила я, узнавая девочку. – Вернулась!
Макс кивнул и повел машину направо, уходя от вампирши.
Маринка снова заверещала и бросилась нам наперерез. Ее короткое светлое пальто мелькнуло перед нами. Макс заложил резкий вираж, меня тряхнуло, и я стала меньше следить за стремительно перемещающейся фигурой, крепче вцепившись в каменные плечи любимого.
– Сейчас обманем!
Макс заставил машину взреветь, выбраться из сугроба и помчаться прямо к морю. Маринка, бежавшая в противоположную сторону, вынуждена была догонять. Стоило ей поравняться с нами, как Макс бросил машину в ее сторону, затирая в поднявшийся снежный ураган. В меня вцепились крепкие пальцы.
– Ййййэх! – заорала Маринка.
Она запрыгнула к нам на подножку, схватив меня за руку. В ее глазах сидело сумасшествие. Я снова прижалась к Максу, испугавшись, что девчонка меня сбросит. Макс склонил голову, прижался щекой к моей перчатке, давая понять, что сейчас избавится от лишнего пассажира.
Цепь завизжала, снегоход пошел в одну сторону, в другую, вильнул еще раз и лег на бок. Маринка слетела с подножки, но все еще держалась, вцепившись в меня со всей силой. Но тут машина накренилась в другую сторону, подбрасывая ее легкое тело, и девочка была вынуждена отпустить меня, чтобы не оказаться под машиной. Мне почудилось, что Маринка зарычала от ярости.
– Макс! – крикнула, понимая, что следующей в снегу окажусь все-таки я.
Меня грубо припечатало к его спине, я врезалась шлемом по затылку любимого и мгновенно оглохла от навалившейся тишины. Мы остановились.
Маринка стояла перед снегоходом, вцепившись в руль.
– Давай еще!
Ее волосы, полные снега, воинственно торчали над маленьким личиком. С пальто пластами отваливался спрессованный от бешеной скорости снег.
– Бензин кончается. Сгоняешь на заправку?
– Кто сжег, тот пускай и заправляет. – Маринка опустила руки. Секунду постояла на месте, прикидывая выгоды и проигрыш от создавшейся ситуации, и умчалась к виднеющемуся вдалеке домику.
– А что, правда кончается? – попыталась я хоть что-нибудь рассмотреть в бесконечных стрелочках и огоньках на приборной доске. До дома было еще порядком. Я не сомневалась, что Макс меня донесет. Но был еще драндулет. Не хотелось, чтобы любимый надрывался, волоча его на себе.
– На нас хватит.
Звук мотора показался мне долгожданной музыкой – после шума тишина давила на уши. Когда мы подъехали, Маринки не было. Зато нас встречал мрачный Дракон.
Глава IV
Северная зажигалка
– Так нечестно!
Дима Сторожев был похож на маленького мальчика, обделенного сухариком. Укутался в свою длинную куртку-доху, надвинул на нос капюшон – стоит, обижается.
– Чего вы все сбежали-то? – спросил он, плотнее запахиваясь и крепче перекрещивая руки.
Стихи на ум пришли непроизвольно, уж больно парень сейчас был смешон.
– Грозный, черный демон бури! Он смеется и рыдает! Он над тучами смеется! Он от радости рыдает! – проорала я, вбегая на крыльцо.
Шлем, комбинезон – все это, конечно, хорошо, но я подзамерзла.
– Вы где были? – шел за мной следом Дракон.
– Катались.
Я присела около печки. Дрова прогорели, и теперь каждый кирпичик отдавал тепло. Надо поставить чайник. Закипит мгновенно.
– Где катались? – Дракон нависал надо мной. От него тянуло холодом. Словно все то время, что мы отсутствовали, он высматривал нас на горизонте.
– Везде!
Прикасаться к нему не хотелось, но иначе парень не сдвинулся бы с места. И мне пришлось отодвинуть изваяние под именем Дима Сторожев, чтобы взять чайник.
– Я думал, вы меня бросили. И снегоход угнали.
Чай! Да, это то, что мне сейчас нужно!
– Подумаешь, двадцать километров пешочком прогулялся бы… – Дразнить Дракона было одно удовольствие.
– Ну ты чего? С вампирами против людей, что ли?
Дима шел за мной по пятам. Проверил, что я действительно наполняю чайник. Желая позлить его, подержала над водой руку. Пускай будет заговор на… склероз. Чтобы Дракон выпил чай из этой воды и забыл о нашем существовании.
– Предаешь своих, – голосом злой бабки-вещуньи прошептал Сторожев. – Они тебя обманут, ты не заметишь!
– Тебе никаких успокаивающих порошков из больницы с собой не дали? Время приема лекарства не пропустишь?
Я пыталась понять градус сумасшествия в стоящем передо мной человеке. Мой внутренний психометр показывал сто процентов. Хоть Сторожев и выглядел совершенно здоровым парнем, но это только внешне.
– Ты ведь все человечество кидаешь! Встаешь на сторону векового врага! – напряженно шептал он, словно боялся, что его услышат. Пафоса в его словах было на два митинга и три фильма о последних днях Терминатора.
– Говори, говори, – поддакнула я, помня о том, что с психами лучше не спорить.
Дима обиделся. Он вообще очень легко обижался.
– Зря смеешься. Человечество тебе за это спасибо не скажет.
– Дать тебе пару уроков подобного «предательства»? – Я отвернулась к столу, поискала шоколад. Куда этот «покоритель хладнокровных» дел целую плитку? Она была последней! – Сам ведь хочешь переметнуться на их сторону.
Все, не быть ему вурдалаком столетия. Умрет бесславной смертью, обожравшись сластями.
– Вкусно было? – Я наконец нашла ошметки фольги под столом. – А ты знаешь, что от конфет зубы выпадают? Без зубов тебя в вампиры не запишут.
– Завтрак туриста! – Дракон демонстративно цыкнул зубом. Белым таким, крепким. – Вас долго не было.
Так бы и дала ему пинка, чтобы он отправился искать Лео и без шоколада не возвращался. Кстати, и свое желание туда передал. Может, Лео к тому моменту поесть еще не успеет. Вот и поговорили бы о вечном…
Поняв, что патетикой меня не пробьешь, Дракон сменил тактику. Стал ходить за мной тенью, заглядывать в лицо. Макс, как назло, остался с Маринкой на улице. Отрабатывают очередную порцию смертоносных ударов? Могли бы здесь порепетировать. Тут кандидат созрел.
– Ты что, не понимаешь, что они не могут ни с кем не общаться? Они не могут быть одни!
Сторожев оказался на редкость назойливой и болтливой тенью. Прищемить бы ее чем-нибудь. Например, дверцей шкафа. Жаль, у нас нет подходящего шифоньера! Да и вообще никакого нет.
– Если тебе надо что-то выяснить – иди, выясняй! – Я кивнула в сторону окна – легкая тревога говорила о том, что Маринка недалеко.
Дракон вцепился в мою руку, так что я ахнула от боли.
– Помоги мне, и я не буду тебе надоедать.
– Тебя рано из дурдома выпустили! Ты полный псих! – крикнула и сама ахнула, вдруг увидев наступившую на меня черноту. Я шагнула в сторону, воздух в легкие входил с трудом. Неужели я так теперь всех буду чувствовать?
– Ты не понимаешь! Они здесь для чего-то! – завопил Дракон, звуком своего голоса прогоняя мое наваждение.
Где Макс? Почему не слышит его вопли? Давно бы уже пришел и вышвырнул «повелителя дум» за дверь.
– Ты бредишь. – Я шептала, а хотелось кричать. Кричать, чтобы Сторожев немедленно отошел от меня как минимум на метр. Перед собой я видела бледное лицо, угреватую кожу, обветренные губы, бегающие карие глаза.
– Гурьева, это не бред! Все по-настоящему!
– Ничего ты здесь не найдешь!
– С чего вдруг? Знаешь, кто ищет…
– Место такое… Нехорошее. Скорее Смотрители придут, чем вампиры.
– Где Смотрители, там и вампиры. У вас же теперь дружба.
Я хмыкнула. Эта земля знала цену такой «дружбе». Когда я бывала одна, на меня порой накатывал ужас. Но он был не мой – тех людей, что здесь когда-то жили. А потом сбежали. Кто успел. Надо расспросить Макса, что же здесь все-таки произошло.
– Отправлялся бы ты домой, – посоветовала я Дракону. – Здесь нельзя останавливаться надолго.
– Сами убирайтесь! – заорал он запальчиво. – Если вампиры были, они еще придут.
– Я тебя предупредила, – и, чтобы Сторожев больше своими воплями меня не доставал, мысленно поставила между ним и собой стену. Хорошую такую, кирпичную, с белыми линиями соединения. Пускай теперь бьется об нее лбом.
Дракон качнулся назад, посмотрел на меня так, словно оценивал, достойный я боец или нет.
– Мельник тоже все предупреждал. – В его улыбке появилось что-то демоническое. – Говорил, что появление Макса многое изменит, что начнется глобальное перераспределение сил. Ну? И где это? Пророки из вас, колдунов, плохие. Если кто-то и способен здесь что-то сделать, так это я.
Чайник засипел, зашуршал, как опадающие листья дуба.
– Кстати о Мельнике. – Пришла пора сбить с этого наглеца пафос. – Ты собирался чему-то меня учить. Начинай.
– Сейчас не время, – важно сообщил Дима.
– Ну, конечно! А когда оно наступит?
– Время? – Дракон подошел вплотную.
И вдруг снова нахлынуло: комната, печка, стол – все исчезло. Передо мной было серое, перекошенное яростью лицо, скрюченные руки тянулись ко мне.
– Макс! – вскрикнула я, пряча лицо в ладони.
Чего я боюсь? Показалось! Мне все показалось!
Я опустила руки. Макс стоял рядом. Дракон сидел на полу под вешалкой. Вид очумелый. Он тоже не ожидал от вампира такой скорости.
– Психованная! – зло прошипел Сторожев.
– Хочешь вернуться обратно? – холодно спросил Макс.
– Ты знаешь, чего я хочу! – огрызнулся Дракон.
– Макс, отправь его отсюда! – попросила я.
– Всем приятного аппетита. – Любимый пропустил мою просьбу мимо ушей. – Маша, ты будешь пить чай?
Сторожев нехотя поднялся, скинул доху.
Сердце колотилось, я никак не могла продышаться. Надо закрываться от таких видений. Если все события, что должны происходить с людьми, принимать на себя, можно свихнуться.
– Буду, – хрипло заговорила я. – Уже чайник поставила.
– А про Мельника я не соврал. – Дракон строил из себя обиженного. – У меня и тетрадка есть.
У Сторожева совершенно отсутствует чувство момента, когда надо остановиться и прекратить врать.
Я села за стол, перекрестила руки, переплела ноги, откинулась на спинку стула, прикрыла глаза, наблюдая за перемещениями по кухне.
Дракон перебирал коробки, отыскивая вчерашние салаты, Макс расставлял чашки. Поставил себе. Я ухмыльнулась. Сейчас опять начнется игра – мой любимый будет изображать человека. При этом лицо его похудеет, резче обозначатся скулы, у глаз появятся морщинки. Если с ним такое происходит, значит, выходка Сторожева его задела.