Жандарм-5
– …! – сзади раздался изумленный выкрик на алеутском, привлекший внимание всех пассажиров.
Да и мое тоже. Обернувшись, я увидел круглые глаза Феофана, бухнувшегося на колени и зачитавшего молитву духам. Парень при этом не отрываясь смотрел в сторону окна, за которым деревья постепенно скрывались из вида, а им на смену приходило голубое небо и белые облака.
– Ох и нелегко мне с вами будет, – пробурчал я себе под нос и пошел поднимать того с колен.
Путешествие на дирижабле вышло спокойным, хотя и не без приключений. И все они были связаны с парнями из племени. Хотя бы троица, выделенная Анкалином, не так бурно и остро реагировала на чудеса цивилизации и понимала русский язык. Пришлось приказать им не отходить от четверки «проблемных», да чтобы попутно обучали тех языку. А то когда Феофан в кино-комнате подскочил с кресла, дико закричал и выбежал в коридор на моменте с проездом поезда, чем перепугал всех отдыхающих, мне сначала пришлось его искать, а после извиняться перед пассажирами за испорченный отдых. И подобных случаев было много. Причем половина связана была именно с этим пятнадцатилетним пареньком, оказавшимся на диво впечатлительным и эмоциональным.
В остальном путешествие было отдыхом. Ход у дирижабля плавный, лишь иногда при сильном ветре трясло немного. О досуге для пассажиров тоже позаботились. Каюты удобные и даже душевые были. Правда последнее можно принять лишь раз в день, но все же. Летели мы в основном над сушей. Как за час перемахнули Берингов пролив, так потом и шли вдоль моря в ста километрах от береговой линии. В итоге до Порт-Артура, являвшегося конечной точкой нашего полета, мы добрались за шесть дней.
Здесь я был впервые. И впечатления у меня от Порт-Артура сложились не самые радужные. Дыра. Вот так емко и коротко могу охарактеризовать это место. Даже Ново-Архангельск уж на что далеко от столицы, а и то более богато выглядит. А тут… Дороги не мощеные, кроме центральной. Сейчас даже в позднюю осень из-за близости к южным широтам и морю снега еще нет, а дожди превратили укатанные направления, которые здесь называют дорогами, в грязное полотно. Люди ходят в основном в сапогах. Кареты и немногочисленные автомобили изгвазданы в грязи. Самые «бурная» жизнь шла около порта. Ярких нарядов и одежд на местных не заметил. Увеселительных заведений тоже не так, чтобы много. А ведь именно они в любом городе являются местом сбора людей для отдыха и являются «отдушиной» в череде серых будней. Ещё и военных разных хватало, в том числе и казаков. Короче, билеты на поезд я покупал с большим удовольствием, так как задерживаться здесь не было ни малейшего желания.
В этот раз повезло – были в вагон второго класса. Хотя после комфорта в дирижабле места там уже не воспринимались как нечто невероятное. Даже Феофан крутил головой не так удивленно. Больше всего вагон второго класса напоминал мне купейный вагон из моего прошлого мира. Также четыре полки в купе с закрывающейся дверью. Столик и занавески на окне. Наша компания как раз заняла два таких купе, и ехать нам предстояло почти три недели. А все из-за долгих стоянок на перевалочных станциях, где наш вагон будут отцеплять от одного поезда и крепить к другому. Да и скорость у здешних поездов не чета из моего прошлого мира. Хоть занять себя будет чем – за шесть дней путешествия на дирижабле четверка «проблемных» с трудом освоила «привет», «пока», «меня зовут…» и тому подобное. Ну и немного стали понимать, что им говорят. Вот детальным изучением русского языка с ними и займусь. А то честно признаться в дирижабле я просто наслаждался полетом и отдыхал после приключений на Аляске. И все их успехи – «работа» с тройкой парней Анкалина.
Сели без приключений. И первые пару часов ничего не происходило. Полчаса рассовывали вещи по полкам, да ждали, когда проводник расстелет нам постели, а потом я взял у проводника пару книг (в прокат за пять рублей да еще только на сутки!) и принялся за первое занятие по русскому языку.
– Нет, Феофан, правильно говорить «крестьянин», а не крест Анин. «Т» мягкая – «ть», а после идет «я», а не «а». Понял?
– Понял, – закивал паренек. – Крес-ТЬ-анин.
– Уф, – выдохнул я, утомленно. – Ну, почти правильно. Давай перерыв сделаем, да уже обедать пора.
Есть мы будем не в купе, а пойдем в вагон-ресторан. В купе можно только что-то перекусить, а вот полноценно обедать – невместно. Не поймут. И я не про навязанных алеутов, а про проводника и соседей по вагону, которым тот точно все разболтает. Аристократ должен следить за своим статусом всегда и везде. А мне из-за этого приходится с горестью смотреть в кошелек, уже скоро грозящий показать дно. Но вроде в одном из городов, где у нас будет долгая стоянка, можно будет посетить банк и получить наличность.
Вагон-ресторан находился через два вагона от нашего. Так что когда мы пришли, народу там было уже не мало. Половина мест занято. Причем большинство посетителей сели так, что за каждым столиком был один или два пассажира. Полностью свободных столиков не было вообще. Пришлось нам рассаживаться на свободные места, а мне контролировать, чтобы у парней с другими пассажирами не возникло конфликтов. Та еще задачка. Да и заказ делал тоже я. Но управился и смог наконец сам занять одно из свободных мест рядом с молодой красивой девушкой. Судя по богатому платью и модной шляпке – дворянка.
– Не помешаю? – дежурно спросил я и, получив кивок, чуть не плюхнулся на стул.
– Ваши подопечные? – также дежурно спросила девушка, не спеша попивая сок.
– Да. Так сложилось, что вынужден проводить их в Москву для поступления на учебу.
Та понимающе кивнула и представилась.
– Ирина Михайловна Завгородняя.
– Григорий Мстиславович Бологовский. К вашим услугам.
Разговорились, и оказалось, что Ира тоже из Твери. Землячка. Едет на родину из солнечного Форт-Росса. Это как я понял где-то в Калифорнии. В Америку ее привела любовь. Отставной офицер, решивший попытать свою удачу в поисках золота, но не слишком жаловавший морозы Аляски. А золотая лихорадка не только на севере этого континента оказывается была, но и на более южном полуострове. Другое дело, что к текущему моменту она там почти завершилась. Но отставному майору было не до сбора таких данных и естественно когда он с Ирой прибыл в Форт-Росс, то крупно обломался. И не нашел ничего лучше, чем выместить свое разочарование, обиду и злость на девушке. После чего внеземная любовь как-то быстро превратилась во вполне земную вражду и ненависть. Девушка сбежала от бывшего возлюбленного и решила вернуться в родные пенаты. Чем теперь занимается оставшийся для меня безымянным майор ей все равно.
За время рассказа нам принесли обед, и на какое-то время за столом воцарилась тишина. За соседними столиками тоже не торопясь наслаждались обедом. Но эта идиллия была прервана гневным возгласом пожилого мужчины.
– Да как ты посмел, невежа!
Обернувшись на крик, я лишь обреченно простонал:
– Феофан…
Глава 3
– Что произошло, сударь? – спросил я полноватого мужчину в дорогом костюме, сидевшего напротив сжавшегося Феофана.
Тот встал из-за стола и нависал над пареньком коршуном, пылая праведным гневом.
– Это ведь ваш слуга? – закричал мужчина. – Как вы посмели усадить его за один стол со мной? Да еще даже не потрудившись обучить элементарным манерам?!
– Это не слуга, – тут же осадил я незнакомца. – Он мой подопечный. И я так и не услышал, что именно произошло.
– Да плевать мне, слуга или нет! – взорвался неприятный тип. – Он чавкает за столом! Хлюпает супом! А на вежливую просьбу так не делать, игнорирует меня!!
– Феофан почти не знает русский язык, поэтому вполне мог просто не понять, что вы ему говорите, – решил я попытаться решить дело миром. – Я его и везу в Москву по просьбе уважаемого в Ново-Архангельске человека для поступления на учебу, где он получит все необходимые знания.
– А мне что, терпеть его все время поездки?!
– Нет. Я попрошу, чтобы в следующие приемы пищи за нами был зарезервирован столик.
– Но сейчас вы предлагаете мне спустить его хамство и невежество на тормозах?! – не унимался мужчина.
– Да, – процедил я. – Ничего непоправимого не произошло. И вы, как разумный человек, вполне могли бы войти в положение. Но если будете настаивать… – я с угрозой посмотрел на мужика.
Не люблю таких. По лицу видно – любит «осаживать» тех, кто ниже его по положению и власти, зато перед более сильными сам расстелится так, как никакая иная девушка легкого поведения не сможет. Вон, уже глазки забегали, как понял, что я не собираюсь перед ним гнуться и в обиду паренька не дам. А уж после прозвучавшего в моем голосе рыка и вовсе на спинку стула откинулся и слегка побледнел.
– Нет, не буду, – попытался он ответить с гордостью. Впрочем, получилось жалко.
– Благодарю. Больше мои люди за один стол с вами не сядут.
И понимай как хочешь. Или что я прогнулся, или как плевок – мол, ты такая скотина, что даже не обученным манерам парням с тобой сидеть невместно.
После этого надолго задерживаться так и не представившийся мужик не стал и через несколько минут покинул вагон. Я же вернулся к Ире.
– Извиняюсь, – улыбнулся я ей, после чего мы продолжили беседу.
Обед закончился благополучно. Распрощавшись с девушкой и договорившись поужинать снова вместе, я сходил на кухню ресторана и договорился о том, чтобы за моими подопечными зарезервировали два столика на время поездки. А вернувшись в свое купе, еще и провел беседу со всеми парнями, разъяснив четверке «проблемных» суть возникшего конфликта и как важно современное воспитание в нашем обществе. Вроде прониклись. Так что на время пути кроме обучения языку пришлось заняться еще и правилами поведения. Хотя бы общими.
Благодаря возне с семеркой парней время в дороге пролетало незаметно. Учеба давалась им трудно, иногда они меня серьезно выводили из себя, но приемы пищи с Ирой позволяли расслабиться. Общение с красивой девушкой, которой я приглянулся и уже через два дня стал получать намеки на возможность более близкого контакта, дарило спокойствие и снижало раздражение и чувство эмоционального утомления от работы «преподавателем». Поэтому не удивительно, что на четвертый день после ужина мы оказались вдвоем в моем купе, пока я попросил своих парней «погулять» в тамбуре.
Ирина оказалась на диво страстной и крикливой. Да и фигурка загляденье. Тонкая талия, упругая грудь и привычка закусывать нижнюю губу во время особенно сильного наслаждения приковывало мой взгляд. Правда парни после того, как девушка вышла, прятали глаза и прикрывали пах руками. Но вроде ни на кого кидаться не собирались, а остальное меня не волновало.
Две недели пути прошли без происшествий. Я уж надеялся, что и оставшееся время не принесет сюрпризов, но не тут то было.
В Екатеринбурге у нас была очередная долгая остановка – почти сутки надо было ждать, пока пройдет перецепка вагонов и пополнение запасов воды и угля. Наказав парням следить за нашими вещами и далеко не отходить от вагона и вокзала, оставил за старшего Романа, как самого взрослого и смекалистого, да еще и пользующегося авторитетом у остальных, и подхватил под ручку Иру. Мы решили прогуляться и осмотреть город, да и ночевать в купе откровенно надоело. А тут можно было снять номер на ночь и приятно провести вечер и ночь. Во всех смыслах.
Для начала поймали извозчика и попросили устроить нам экскурсию по городу. Мужичок попался понятливый и словоохотливый. Рассказал о начале основания города. Показал здание управления железоделательным заводом – промышленным гигантом, с которого и началось освоение этого края на государственном уровне. Проехали мимо монетного двора, где когда-то чеканили до восьмидесяти процентов всех медных монет страны. Тоже своеобразная достопримечательность. Рассказал о том, что в городе до сих пор сильны позиции старообрядцев, которые массово бежали и прижились во время второго христианского раскола именно на этой земле. Правда, их в этом мире притесняют не так сильно, как в моем прошлом. Все же церковь здесь хоть и сильна, но из-за наличия магии и магов не в такой степени.
Что меня особо поразило в городе – дороги. А точнее их ширина. Большинство дорог здесь были четырехрядными. Да, без разметки, но места здесь было столько, что между домами было метров по двадцать, а то и более. Да и высота домов – не более трех этажей, создавали ощущение «приземистого» и широкого города. В основном застройка деревянная, хотя и каменных домов было в избытке.
С удовольствием откушав после такой экскурсии в ресторане, где выбор был гораздо шире, чем в вагон-ресторане поезда, мы с Ирой потанцевали под живую музыку и поднялись в номер. Он располагался как раз над залом ресторана.
Утром проснулся в отличном настроении с красивой девушкой на плече и если бы не нужда возвращаться на поезд, мы бы здесь задержались еще на пару дней. А так – помылись в баньке, которую заказали накануне вечером, подкрепились сибирской кухней и довольные вернулись на вокзал. Где мое настроение плавно пошло вниз, когда я застал пустые купе, вместо ждущих меня там парней.
– Егор Сергеевич, – обратился я к проводнику – солидному дядьке за сорок. – А вы моих подопечных не видели?
– Полицейские их куда-то повели, – вздохнул мужик. – Извините, Григорий Мстиславович, не углядел. Пока приемом припасов да воды занимался, они решили ноги размять. А тут гляжу – их уже и уводят. А я, сами понимаете, далеко от своего вагона отходить во время пути права не имею.
– В околоток их повели? – предположил я.
– Туда, куда ж еще-то?
Скрипнув зубами от досады – до отправления всего-то два часа осталось! – я пошел искать местный полицейский участок.
Идти пришлось недолго, всего минут пять. Буквально перейти привокзальную площадь, да по подсказкам городового найти нужную дверь, за которой находился вход в здание с дежурным офицером. А вот встретили меня там неласково.
– По какому вопросу? – даже не поднимая на меня глаз, вальяжно спросил толстый мордатый околоточный надзиратель.
Если сравнить его звание с армейским, то он равен был примерно прапорщику.
– К вам сегодня привели семерых парней. Алеутов. Где они? – не стал я ходить вокруг да около.
– А вы собственно кто? – лениво посмотрел он на меня.
Видимо мой вид его не особо впечатлил, потому что взгляд его не изменился – все такой же лениво-надменный с ноткой пренебрежения.
– Григорий Бологовский. Они мои подопечные. Где эти парни?
– В камере, где же еще? – пожал плечами надзиратель и замолчал, вновь уткнувшись в стол, на котором лежала газета.
Такое пренебрежение меня задело. Привык видно, что настолько наплевательски еще никто ко мне не относился. Да и время поджимало. Поэтому не удивительно, что я сорвался.
– А ну-ка встать!! – рявкнул я на полицейского.
Тот аж вздрогнул и рефлекторно подскочил, опрокинув стул, на котором сидел.
– Фамилия! Звание! Где дежурный офицер? Что у вас здесь за балаган происходит, а?!
– Околоточный надзиратель Ванищев! Коллежский асессор Леонов на обходе поезда, прибудет по завершению обхода! – тут же испуганно выпалил мордатый.
После чего до него дошло, что отчитывается он перед гражданским незнакомым мужиком. Но все-таки мужиком с командным голосом, да еще почему-то уверенным в праве этого командования. Потому далее он осторожно спросил, а кто я собственно такой.
– На, читай, – ткнул я ему под нос свою бумагу жандарма. – Прочитал? А теперь живо отвечай – где семерка алеутов, которых вы задержали на платформе?
– Дык. В камере они, господин штабс-ротмистр, – испуганно выдавил из себя мордатый.
Больше в моем праве командовать он не сомневался.
– Веди их сюда. Живо!
Вскоре все семеро оказались передо мной, а я стал выпытывать у надзирателя, за что их взяли. Все оказалось и смешно и печально.
Парни, насмотревшись на нас с Ириной, тоже возжелали женской ласки. Тем более они молодые и гормоны гуляют только так. В общем Роман, оставленный мной за главного, оказался настолько смекалистым, что сумел найти здесь «ночную бабочку». Далее семерка скинулась на те деньги, что им дали в дорогу родные, и, отведя ее в вокзальный туалет, по очереди стали пользовать. И все бы ничего, но когда очередь дошла до Феофана, то этот девственник долго не мог приткнуть куда следует. В туалет стала собираться уже настоящая очередь из желающих использовать его по прямому назначению. Естественно парни людей не пускали, пока Феофан не доделает свое дело. А тот лишь больше стал волноваться и в итоге «ткнул не в ту дырку». «Бабочка» вскрикнула от боли, желающие сходить в туалет оттолкнули моих парней и ворвались внутрь. А та не долго думая обвинила паренька в изнасиловании, чтобы самой не пойти по статье за продажную любовь. Ну тут уж и городовых крикнули, после чего всю семерку повязали.
– В поезд. Живо, – мрачно приказал я подопечным, забирая их паспорта у полицейского. – Я с ними сам разберусь, – пообещал я тому и покинул околоток.
Да уж. Вот не было печали. Правда, в чем-то сам виноват. Не подумал о такой стороне вопроса. Но все равно, это ж надо! Найти «бабочку» и пользовать ее в общественном туалете!
– … молитесь своим духам, чтобы она вас всех не «наградила», – завершил я разъяснительную беседу.
– А чем она может наградить? – наивно спросил Феофан.
– Тебя – ничем, – хмыкнул я. – Ты же не успел ничего сделать. А вот твоих друзей, – выразительно посмотрел я на каждого.
До троицы Анкалина тут же все дошло и они побледнели. А вот остальным им пришлось отдельно потом объяснять. Ну ничего! Думать в следующий раз будут головой, а не головкой.
А если честно я даже и не знал, то ли плакать, то ли смеяться над данным происшествием. Однако парочки подзатыльников они заслужили, а то и настоящую порку.
– В общем так, великолепная семерка. Хоть еще одно происшествие до приезда в Москву – и я вас отправлю обратно пешком и не забуду отписаться вашим старшим. Я понятно излагаю? – глянул я на парней.
Они же стояли, понурив головы и пряча от меня взгляд.
– И еще за вину каждого отвечают все, это значит: если виноват один, то отвечать будут все. Раз не понимаете по-хорошему, будет по-плохому. И имейте ввиду – не доходит через голову, дойдет через другие места, – смерив взглядом парней еще раз, я выдохнул.
Когда мы отправились, то за ужином Ирина меня попыталась расспросить о произошедшем. Первым моим желанием было рассказать и посмеяться, но потом я понял, что о подобных конфузах не стоит говорить в приличном обществе, а тем более при дамах. Моветон! Отговорился плохим знанием парней языка и что произошло простое недопонимание.
Время шло, и поезд двигался в сторону Москвы.
И наконец-то прибыл.
– Григорий, – лукаво посмотрела на меня Ирина, когда мы сошли на перрон. – Буду не против, если вы навестите меня в Твери.
– Обещать не могу, но встрече буду рад, – учтиво поцеловал я ей руку на прощание.
Здесь мы расставались. Она пересаживалась на новый поезд и отправлялась домой, а я собирался ехать в свою квартиру в Москве. Только парням сначала нашел гостиницу неподалеку от моего дома. Ко мне бы такая толпа точно не влезла.
Разместив их и дав указания вести себя тихо, объяснил, где я живу. После этого договорившись о том, когда к ним приду, я мысленно перекрестился и поехал до дома. Как же давно меня там не было!
– Здравствуйте, Дементий Поликарпович, – улыбнулся я бессменному консьержу дома Юсуповых, в котором и была моя квартира.
– Григорий Мстиславович? – глаза пожилого мужчины округлились, а затем он начал истово креститься.
– Что-то не так? – удивился я такой реакции.
– Так… говорили же… что вы того… на тот свет отправились, – пробормотал он.
– Кто говорил?
– Так… в газетах писали, – постепенно успокаиваясь, стал рассказывать консьерж. – Да и Ольга Юрьевна плакала долго. Она-то мне ту газетку и показала.
– А о том, что я выжил, она потом с вами не поделилась?
– Эээ… да вроде нет, – растерялся Дементий Поликарпович.
– Ну, может на радостях забыла, – пожал я плечами. – Она сейчас дома?
– Нет, с утра ушла. Да и воспитанников ваших тоже сейчас нет. Учатся. Только послезавтра на выходные вернутся.
– Благодарю. Тогда пока прошу им не говорить о моем возвращении. Хочу сюрприз сделать.
Мужчина понимающе заулыбался и закивал.
– Не сомневайтесь, буду нем как рыба! Это… – замялся он. – Григорий Мстиславович. А все-таки, что там было то?
– Обычная авария, – пожал я плечами. – Дело житейское.
Делиться подробностями с ним я не собирался. Но консьержу и этого хватило. Взяв у него ключи от квартиры, я поднялся на свой этаж и зашел внутрь. Там почти ничего не поменялось. Разве что чуть уютнее стало. Даже не знаю, с чего такое ощущение накатило. Может из-за появившегося цветка на подоконнике в кабинете? Или из-за тканевых салфеток на столе на кухне? Сразу видно, что здесь хозяйничает женщина, которая едва заметными мелочами и наносит тот самый уют, который ни одному мужчине не добиться.
– Вот я и дома.
Ольга пришла лишь через полтора часа. Я за это время успел умыться с дороги, переодеться, да поесть. Глафира Матвеевна все также приходила и готовила. Когда меня увидела, обрадовалась знатно. И как я понял, она-то была в курсе о том, что я выжил. Почему консьержу не сказала – вот вопрос. Или просто не обсуждали это между собой, или Дементий Поликарпович забыл. Как поделилась женщина, пока жарила картошку, консьерж в последнее время «совсем худой стал». Иногда заговаривается. Бывает и выпадает у него что из памяти – старость все же берет свое.
Но когда пришла Оля, Глафиры Матвеевны уже не было, так что в квартире мы были одни.
– Гриша? – потрясенно прошептала девушка, увидев меня.
Дамская сумочка выпала у нее из руки и она медленно двинулась ко мне, словно ожидая, что я в любой момент исчезну, аки призрак.
– Да не бойся, – не выдержал я и улыбнулся. – Я это, я.
– Гриша! – уже не сомневаясь, она кинулась ко мне и обняла. – Живой. Вернулся.
Объятия через какое-то время перетекли в поцелуи, а там уже мы сами не заметили, как оказались в спальне. Лишь спустя час угомонились и расслабились. Только Оля вцепилась в меня и отпускать не хотела.
– Ты надолго? – наконец осмелилась она задать самый главный для нее вопрос.
– Надеюсь, навсегда. Но сначала мне в Тверь надо.
– Зачем? – удивилась она.
– Род принять. У меня дед умер, потому и отозвали. А так бы еще неизвестно, сколько бы пришлось на Аляске торчать.
Девушка промолчала. Зато я стал задавать вопросы. Про мальчишек, как она сама живет, чем занимается. Проговорили до позднего вечера.
Утром я первым делом отправился в управление. Чтобы отметиться, да уточнить, сколько мне времени готовы дать на принятие рода. Ну и узнать, могу ли я в Москве остаться. Перед уходом попросил Олю узнать, куда можно пристроить семерых навязанных балбесов. Ну и сводил ее в гостиницу, где те ночевали. Самих парней проведал, да познакомил их заодно с девушкой.
У дежурного узнал на месте ли Агапонов и направился к нему.
– Тук, тук, тук, – аккуратно я постучал в его кабинет.
– Проходите, – раздалось из-за дверей, и, открыв дверь на распашку, я шагнул внутрь кабинета.
Глава 4
– Алексей Петрович, здравствуйте, – улыбнулся я искренне, войдя в кабинет Агапонова.
– Григорий Мстиславович! – расплылся тот в ответной улыбке. – Давненько не виделись. Прибыли, значит-с?
– Так точно.
– Соболезную вашей утрате, – вздохнул ротмистр. – Род уже приняли?
– Нет, я только с дороги. Думал на выходных в Тверь ехать.
– Ну, вы с этим не затягивайте. Надеюсь, за пару месяцев управитесь и не будете растягивать на целый год, – хмыкнул Агафонов. – Раз у вас пара дней свободных есть, то неплохо было бы отчет написать о том, что там в Аляске происходит. А то в телеграммах много не расскажешь.
– Сделаю, – кивнул я.
Ох уж эта бюрократия. Но он прав.
– Алексей Петрович, я хотел бы узнать – есть возможность мне на Аляску не возвращаться, а здесь остаться?
– А в чем дело? – удивился ротмистр. – Вам настолько не понравилось там?
– У меня здесь родные. Да и раз род приму, нужно будет и о нем параллельно заботиться. Из Аляски это делать трудно.
– Жаль, искренне жаль, – покачал головой Агапонов. – А мы уж думали поставить вас там начальником отделения. Естественно с присвоением нового звания.
Тот хитро посмотрел на меня, ожидая моих сомнений или того, что я передумаю, но я был не преклонен.
– Это связано со скорым выходом на пенсию Сергея Илларионовича?
– Да. Так что? Возьметесь?
– Хочу отказаться.
– И кого же нам тогда там ставить?
– Так его заместителя и назначьте, – пожал я плечами. – Павел Гаврилов – вполне компетентный офицер. И честный. Последнее сам лично проверил. И люди в управлении его уважают и ценят.