Россия и мусульманский мир № 8 / 2012

ИСЛАМ В РОССИИ И ПЕРСПЕКТИВЫ

МУСУЛЬМАНСКО-ХРИСТИАНСКОГО ДИАЛОГА

Ислам является второй по значению и числу адептов религией населения России. Это одна из исторических или традиционных религий Российской Федерации. Позиции ислама в традиционных центрах его существования, т.е. в Поволжье и на Северном Кавказе, сильны. Сложнее ситуация в российских мегаполисах, где присутствие мусульман воспринимается как «вторжение», хотя это не совсем верно. Ситуация осложняется все большей интеграцией России в международное пространство и, как следствие, установлением многочисленных контактов российских мусульман с братьями по вере из других стран, в частности из Саудовской Аравии, которые не всегда придерживаются умеренных форм ислама, но могут принадлежать к радикальным движениям в исламе, в частности к так называемым «ваххабитам». В результате подобных конфликтов, а также наличия ряда социальных проблем в современном российском обществе (безработица среди молодежи, особенно сельской, бедность населения отдельных регионов) наблюдается радикализация части мусульман, которые не только с христианами, но и с собратьями по вере не желают или не способны идти на диалог. Однако значительная часть мусульманского населения России, ее образованная и материально благополучная элита выступают за диалог с правящей российской элитой и с Русской православной церковью, а также с другими представителями христианских церквей, с хранителями других религиозных традиций. Территорию Российской Федерации можно условно разделить на три типа регионов, в которых вырисовываются три различные модели развития мусульманско-христианского диалога в зависимости от доли мусульман в населении и их роли в местном управлении. Это Поволжье, Северный Кавказ и остальная Россия.

Христианство и ислам являются двумя крупнейшими конфессиями России. История распространения и взаимоотношения этих конфессий отражает основные этапы российской истории, и наоборот, любое важное событие в истории России так или иначе отражалось на судьбе представителей этих двух ведущих конфессий. При этом не следует забывать, что, будучи доминирующими, эти религии никогда не были единственными, а также едиными. Межрелигиозный диалог в российской ситуации – это, прежде всего, хотя и не только, – диалог между представителями христианства и ислама.

В настоящее время приблизительно 33–40 % населения Российской Федерации считают себя православными христианами, 10–13 % – мусульманами, около 1 % составляют католики и протестанты, 0,7 % – буддисты и столько же – иудаисты, а половина населения страны сохраняет советское наследие – неверие в Бога. Как мы видим, православные и христиане – главные игроки на религиозном поле России, или, как сказали бы западные религиоведы, на «рынке религий» России. Но в том-то и дело, что как православные, так и мусульманские богословы отвергают понятие «рынок» в данном контексте, подчеркивая историческое доминирование своих конфессий в регионе. Соответственно, регионы исторического доминирования этих двух религий воспринимаются многими мусульманскими и христианскими богословами как исторически обоснованные области принадлежности этим конфессиям, и проблема диалога для многих из них – это проблема проведения границ.

Религия в России считается важным фактором этнической идентификации и политической мобилизации. Ислам остается важнейшим признаком культурной идентификации для этнических татар, башкир, чеченцев, аварцев и многих других групп российского населения, чье число превышает 50. Несмотря на лингвистические и культурные различия между так называемыми «этническими мусульманами», ислам остается основой их культурного наследия. Ощущение общих корней и общих интересов у российских мусульман сказалось на формулировании некоторыми мусульманскими политиками требования введения категории «мусульманин» (или «конфессиональная принадлежность») вместо категории «этническая принадлежность» или наряду с ней. Это требование не было учтено в переписи населения Российской Федерации 2002 г., что и понятно. Политизация религии может привести к непредсказуемым последствиям, а материалы переписи, бесспорно, будут востребованы и по-своему интерпретированы разными группами российского населения. Мусульманские группы населения Татарстана, например, настороженно восприняли предложение ввести в качестве этнонима название «кряшены», используемое для обозначения христиан татарского происхождения.

Ислам остается религией большинства так называемых «этнических» мусульман Волго-Уральского региона и Северного Кавказа, где он является религией традиционной или «исторической». В Санкт-Петербурге и Москве это также давняя, историческая религия, в российской столице известная с XV в., а в городе на Неве – со времени его создания. Но там она часто трактуется как религия мигрантов. В регионах традиционного доминирования ислам выступает как религия правящей элиты, там исламу отдается предпочтение перед христианством, хотя последнее также остается под покровительством, как защищаемая религия «людей Книги». В Москве и Санкт-Петербурге ислам – религия терпимая, но контролируемая. Создание новых культовых сооружений ислама в столицах требует согласования с центральными и городскими властями, различными министерствами и службами. В регионах, где доминирует православное и атеистически настроенное население, сооружение мечетей вызывает настороженность. На общегосударственном уровне мусульманские лоббисты добились для ислама статуса «традиционной религии» наряду с христианством, иудаизмом и буддизмом. В то же время миссионеры из Саудовской Аравии, и особенно приверженцы салафитской или «ваххабитской» (сами они этим термином не пользуются) формы ислама, требуют признания мусульманского превосходства в мире и в том числе в России.

Среди молодых, нередко неустроенных, бедных мусульман Северного Кавказа эти лозунги порой находят сторонников, реже, но это случается и в Поволжье. Северо-Кавказский регион считается старейшим центром распространения ислама в России. Мусульманские миссионеры были в этих краях еще в VIII в. В государстве Волжская Булгария ислам был государственной религией также очень давно, еще в X в., до прихода в эти края монголов. Вероятно, из Булгара прибыли на Русь и мусульманские миссионеры, которые наряду с иудейскими и христианскими (византийскими) проповедниками поведали о своей вере киевскому князю Владимиру, решившему объединить Русь под знаменем новой веры – единобожия.

Со времен святого Владимира православное христианство является главной религией территорий, населенных славянами. Однако территориальная экспансия Московского государства со времен Ивана Грозного привела к включению в состав наследника Древней Руси – Московского государства территорий с мусульманским населением – Астраханского, Казанского ханств. Имперская экспансия с XVIII до начала XX в. включила в состав России Кавказ, Закавказье, Среднюю Азию, Казахстан. После 1917 г. и особенно с образованием в 1922 г. СССР наблюдается равноудаление всех религий от правящего центра с его коммунистической идеологией, разрушение и разграбление религиозных святынь, конфискация имущества религиозных общин. Немногочисленные оставшиеся действующими религиозные центры находились под строгим контролем атеистического государства.

Развал Советского Союза привел в 1992 г. к образованию независимых государств из числа бывших союзных республик, что, в свою очередь, привело к уменьшению доли мусульман в составе государства – правопреемника СССР – Российской Федерации. Тем не менее и в нынешней России мусульмане составляют крупнейшее религиозное меньшинство.

География расселения российских мусульман. Основные районы со значительным мусульманским населением расположены в Волго-Уральском регионе и на Северном Кавказе. Российские мусульмане доминируют в восьми автономных республиках: Татарстане, Башкортостане, Адыгее, Кабардино-Балкарии, Карачаево-Черкесии, Ингушетии, Дагестане и Чечне. В этих республиках, коренное или титульное население которых исповедует ислам и порой трактуется как «этнические мусульмане», ислам имеет особенно твердые позиции, а исповедующие эту религию обладают своеобразным «административным ресурсом». Как было зафиксировано в переписи населения Российской Федерации 2002 г., этнические группы, считающие ислам основой или частью своего культурного наследия, составляют не менее 10 % населения нашей страны. 56 этнических групп из списка, предложенного переписью, традиционно ассоциируются с исламом, и их общая численность составляла в 2002 г. 14,3 млн. человек, что как раз и составляло 1/10 от указанной переписью населения цифры для населения России в 145,1 млн. человек. Этого более чем достаточно, чтобы считать мусульман крупнейшим религиозным меньшинством в России. В то же время, это меньше, чем 20 %, а именно о том, что мусульмане составляют 1/5 населения страны, нередко говорят сами мусульмане. Между тем отказ от включения графы «конфессиональная принадлежность» не позволил определить по результатам переписи процесс обращения в ислам части русских, о чем не так часто говорят представители как мусульманской, так и христианской общин. В то же время исторически давно существовали группы обращенных в христианство татар («кряшены»), а переход отдельных представителей татарской интеллигенции в христианство происходит и сейчас, хотя вряд ли имеет массовый характер. Примечательно, что лоббисты идеи включения категории «мусульманин» в ответы переписи ожидали, что этот ответ заменит и ответ на вопрос о национальности респондента, ибо представление о мусульманах как о членах вселенской общины (уммы) оказалось востребовано в России, жители которой, в том числе мусульмане, долгое время жили в изоляции от братьев по вере. В то же время конфессиональное единство пока что не сняло напряженности между этническими группами, исповедующими ислам, как в Поволжье, так и на Северном Кавказе.

Крупнейший этнос России, представители которого исповедуют преимущественно ислам, – это татары. Их число по переписи 2002 г. составляло 5 558 000 человек. Примечательно, что прирост этой группы составил всего лишь 0,7 %, всего на 36 тыс. человек, в то время как число чеченцев за 11 лет (и каких непростых для Чечни!) с 1991 по 2002 г. увеличилось с 899 тыс. до 1 млн. 361 тыс. В общем и целом наблюдается значительно больший прирост населения на Северном Кавказе, чем в Волго-Уральском районе, что способствует росту значения Северного Кавказа как одного из основных центров ислама в России.

Итак, мы в настоящее время говорим о двух главных центрах концентрации мусульман России – Волго-Уральском регионе с 7 млн. «этнических мусульман» и Северном Кавказе с 4 млн. «этнических мусульман», а также об остальной России, где, особенно в городах ее европейской части, сформировалась многочисленная, хотя и трудно уловимая и мало подверженная контролю и учету диаспора народов, исповедующих ислам, представленная многочисленными таджиками, узбеками, азербайджанцами, дагестанцами и др. При этом наибольшая концентрация мусульман вне их этнических территорий – в столицах России, Москве и Санкт-Петербурге. В то же время значительна активность мусульман в российских областях, соседних с Татарстаном и Башкортостаном, о чем можно судить по большому числу в них мечетей. Это может свидетельствовать как о росте мигрантского мусульманского населения в регионах, так и о возрождении национальных традиций среди «этнических мусульман», оказавшихся вне границ «этнических республик».

Этнические различия – не единственные для мусульман России. Доктринальные различия для них также играют роль. Большинство российских мусульман придерживаются норм ханафитского мазхаба (правовой школы) и являются суннитами. Однако часть дагестанцев и чеченцы признают более жесткие нормы шафиитского мазхаба в рамках суннитского ислама. Среди суннитов Северного Кавказа велико влияние суфийских орденов. Сунниты Северного Кавказа и в меньшей степени Поволжья последнее время испытали большое влияние идей ривайвалистского салафитского движения, нередко (но не его последователями) называемого «ваххабизмом». Большая часть азербайджанцев в России (как и в самом Азербайджане) – шииты. Имеет место организация мечетей по принадлежности прихожан к той или иной ветви ислама, этнической группе, мазхабу, течению, что противоречит изначальной эгалитаристской проповеди ислама, но отражает гетерогенность ислама российского.

Таблица 1

Этнические группы, для которых ислам является частью культурного наследия, размером более 100 тыс. человек,

по данным переписей 1989 и 2002 гг.

Таблица 2

Регионы с наибольшим числом зарегистрированных при Министерстве юстиции мечетей (общее число по стране – 3445) по данным на 2003 г.

Наибольшее число мечетей зарегистрировано (данные на 2002 г.) в Татарстане – 971. В Дагестане их на 404 меньше, но и населения там существенно меньше, так что мы наблюдаем приблизительно равное число мечетей на душу населения в этих республиках – по одной мечети на 10 тыс. человек. В Башкортостане в 2003 г. было зарегистрировано 405 мечетей, в соседней Оренбургской области – 129, в Карачаево-Черкесии – 103, в Ульяновской области – 101, в Кабардино-Балкарии – 99, в Самарской области – 89, в Тюменской области, исторически имевшей существенное татарское население, в советское время дополненное нефтяниками из Башкортостана, Татарстана и Азербайджана, – 84, в Пермской области – 75, в Челябинской – 65, в Нижегородской и Свердловской областях по 62, в Пензенской области – 61, в Курганской – 42, в Астраханской области – 38 мечетей. Таблица 2 показывает, что еще в ряде областей и республик страны – более чем по 10 мечетей; к регионам с более чем 10 зарегистрированными мечетями относится и российская столица, в которой в 2003 г. было зарегистрировано 14 мусульманских общин, имеющих центры религиозного поклонения – мечети. У нас нет статистики по поводу того, какая часть из этих зданий – построенные по специальному плану мечети, а какая – прочие сооружения, переоборудованные под центры религиозного поклонения мусульман, но, как правило, в последние годы все больше в России именно специально построенных мечетей.

В Москве есть и суннитские (в столице в 2002 г. было зарегистрировано 166 тыс. татар) и шиитские (в городе проживало 96 тыс. азербайджанцев) мечети. Однако большое число мечетей в городе или регионе отражает не только значительное там число мусульман, но и степень их влияния. Так, татары в Москве – представители достаточно старой и влиятельной общины, азербайджанцы – успешные предприниматели, «короли фруктово-овощ-ных рынков» в российских городах. При этом следует отметить, что ни значение мусульманской общины в том или ином городе или центре, ни количество мечетей там не отражаются на структуре их представительства, ибо церковная иерархия не прописана в исламе и является либо наследницей советских (и досоветских имперских) учреждений, призванных контролировать поведение мусульман, либо следствием активной реакции на их существование в постсоветское время.

Государство и мусульманские организации. Мусульмане верят в равенство всех перед Аллахом, и потому любая иерархия в мусульманском социуме осуждается многими мусульманскими богословами. В теории государству и представителям немусульманских религий следует вести диалог с уммой в целом. На практике это невозможно. Другая сложность в отношениях между государством и мусульманами заключается в том, что последним трудно признавать немусульманское государство. В Средние века сложились концепции «Дар-уль-ислам» («страна ислама») и «Дар-уль-харб» («страна войны»), из которых первая применялась к странам, в которых ислам является государственной религией, а вторая – к странам (например, государство Великих Моголов в Индии при Аурангзебе), в которых шла борьба за доминирование ислама. Появление позднее категории «Дар-уль-сулх» («страна мира, соглашения») позволяло мусульманским государям заключать мир с соседними христианскими правителями, но не снимало проблемы существования мусульман под властью немусульманского правителя. События позднейшей истории, в частности колониальные захваты европейских стран на Востоке, вывели данные вопросы из сферы практики в область схоластики, но возрождение ислама сейчас характеризуется и некритическим принятием неофитами или молодыми ривайвалистами всех старых теологических и политологических концепций без учета их контекста. Как следствие, мусульманские радикалы оспаривают авторитет российской власти для мусульман. Между тем за столетия российской государственности были сформированы структуры взаимодействия власти с ее подданными-мусульманами. В Российской империи таким органом было Духовное управление мусульман Российской империи, основанное еще при Екатерине II в 1789 г. Штаб-квартирой Управления был Оренбург, но позднее она была переведена в Уфу. Существование такого органа в регионе распространения ислама делало возможным признание имперской власти легитимной для мусульман России. Духовное управление ведало изданием священной книги мусульман – Корана, другой религиозной литературы, содержанием мечетей и медресе – мусульманских учебных заведений, выступало в роли верховного судебного авторитета для мусульман страны. В то же время частная жизнь и религиозная практика мусульман страны оставались внутриобщинным делом, что соответствовало эгалитаристским установкам ислама. В 1880-е годы при Александре III русификация, коснувшаяся многих жителей империи, проявилась в районах с мусульманским населением активизацией православных христианских миссий. Следует, однако, отметить, что миссии работали преимущественно с населением, еще сохранившим многие пережитки традиционных шаманистских верований и вряд ли попадавшим под категорию «мусульмане». Однако соперничество христианских миссий и мусульманских активистов способствовало разграничению сфер их интересов и «зон влияния». В то же время определенные трения в отношениях между христианскими богословами и мусульманскими муллами иногда чувствовались.

В предреволюционные годы мусульмане России получили возможность политического представительства в Государственной думе. Либерально-демократическая партия татар-мусульман, известная как «Иттифак-ал-Муслимин», получила представительство в Думе в 1906 г. Вскоре число мусульманских представителей выросло до 30, но в 1907 г. упало до восьми. Тем не менее голос российских мусульман был достаточно громко слышен в российском парламенте предреволюционной поры.

Развал Российской империи вызвал у народов мусульманских регионов страны не только разочарование. Часть мусульманских политиков решили воспользоваться этой катастрофой и создать свои государства (эмираты) на Северном Кавказе, в Азербайджане, в Поволжье (Итиль-Уральская республика). Вскоре, однако, большевики установили контроль над большей частью бывшей Российской империи, при этом с 1924 г. все интенсивней велась антирелигиозная пропаганда в стране, поставившая служителей всех религий, да и верующих в очень сложное положение, фактически – вне закона. В годы Второй мировой войны отношение советской власти к религии изменилось. В трудном 1943 г., дабы мобилизовать патриотические чувства верующих мусульман, советская власть создает четыре Духовных управления мусульман, в том числе – Духовное управление мусульман Европейской части России и Сибири (с центром в Уфе) и Духовное управление мусульман Северного Кавказа (с центром в Махачкале). Два других управления занимались делами мусульман Средней Азии и Закавказья.

События 1990-х годов не только привели к отпадению территорий, подчиненных двум последним управлениям, но и к появлению региональных управлений – муфтиятов: Муфтията Москвы и Центральной России, Муфтията Татарстана, Муфтията Башкортостана. В то же время, потеряв часть своего влияния, бывший муфтият – Духовное управление мусульман Европейской части России и Сибири не было расформировано. Строгая иерархия была нарушена в силу крушения таковой в стране в целом. Влияние того или иного муфтията определялось степенью его поддержки со стороны региональных светских властей. В конце 1990-х в России существовали:

Центральное духовное управление мусульман России и Европейской части Содружества Независимых Государств (СНГ), известное также как Верховный муфтият. Его возглавлял муфтий Талгат Таджуддин. Муфтият, по его утверждению, контролировал половину мечетей Европейской России;

Верховный координационный центр мусульман России во главе с Габдуллой Галиуллой (позднее замененным Нафигуллой Ашировым), со штаб-квартирой в Казани;

Совет муфтиев во главе с Равилем Гайнутдином, с центром в Москве. Нахождение центра в российской столице, ближе к власти, заинтересованной в голосах и лояльности мусульман, дает ему ряд преимуществ.

В настоящее время число муфтиятов возросло до трех десятков. Они стали региональными (в рамках республик или областей) комитетами мусульман, тесно связанными с региональными властями, в меньшей степени – со слабыми, номинально контролирующими их центральными организациями. Муфтияты, выступая важным авторитетным органом для российских мусульман, в то же время не являются центрами политических движений. Политическими партиями, выражающими интересы мусульман, называют себя движения «Мусульмане России», «Hyp» и «Всероссийский Союз Мусульман». В начале 1990-х годов относительно влиятельной была Исламская партия возрождения. Влияние мусульманских партий на общероссийском уровне, однако, невелико. Правила избирательной кампании не позволяют таким партиям идти на общероссийские выборы под религиозными лозунгами. В то же время на местах гораздо бóльшую роль играют мусульмане – активисты влиятельных общероссийских партий, прежде всего – «Единой России». Рассмотрим подробнее ситуацию в наиболее важных регионах со значительным мусульманским населением.