1001 Ночь с Тираном. Сказка о Порочном
– Значит, ваша женщина-рабыня?– сознательно дальше иду на обострение, потому что я вспыльчивая и дурная. И мой длинный язык далеко меня заведет…
Еще один шаг в мою сторону делает пространство между нами слишком близким. Нестерпимо. Я чувствую его дыхание на своей коже. Оно горячее, как самум из ливийской пустыни…
– В моей жизни нет женщины, сказочница Елена. Но есть много женщин. Чувствуешь разницу?
Я нервно сглатываю и невольно отвожу глаза в пол.
Он поддевает мой подбородок пальцами и заставляет снова на себя посмотреть.
–В тебе есть эта природная кротость. Она сильно заводит, Елена. В купе с твоим строптивым характером- это гремучая смесь. Я бы даже сказал, непреодолимо влекущая…
Его слова, взгляд, аромат- все это чарует, гипнотизирует. Чертов джинн… Я словно бы сама сейчас в одной из тех самых сказок, про которые столько читала…
– Вы просто не встретили женщину, которую захотели бы видеть не под собой, а рядом…– говорю тихо, зачарованно…
–А такие есть?
–Шахрияр встретил…– не знаю почему, но на ум приходит именно это сравнение.
Ахмад на секунду замирает. Словно бы он удивлен моими словами, а потом начинает истошно смеяться. Звонко, искренне.
–Маленькая Елена… А ты и правда сказочница…– разворачивает меня к себе спиной и быстро надевает на руку свою кожаную перчатку с руки.
Все слишком быстро. Я растеряна и не успеваю за его реакцией.
–Что Вы делаете?– встает сзади, вжимается в себя. И я… ощущаю его эрекцию. Это же эрекция, да? Когда в бедро давит член.
Пугаюсь, пытаюсь отодвинуться, стесняюсь до невозможности.
–Не стоит так суетиться, красавица. В этом нет ничего удивительного. Да, я хочу тебя,– наклоняется и шепчет на ухо. Бьюсь об заклад, он сейчас улыбается своими до невозможности порочными губами,– я скажу тебе больше. Ночью, когда я трахал твою польскую подружку, я думал о тебе… Только… Это было в разы не так сладко, как даже стоять сейчас рядом с тобой и прижиматься к твоей попке через толстые слои одежды…
–Не надо…– шепчу я, совершенно потерянная, смущенная, испуганная его напором. Мы одни… Что в голове у этого мужчины, хозяина пустыни…
Он словно бы чувствует нарастающую во мне панику и немного отступает.
–Расслабься, Елена. И лови момент. Мукавим сейчас вернется. У тебя есть уникальная возможность: пчувствовать, как верный сокол самого правителя Мармарики, его второе я, альтер эго, покорно принесет тебе добычу… Только одно условие- осмелься смотреть ему в глаза, когда он будет подлетать. Дай почувствовать ему себя равной, если и правда на это способна… А иначе он может выколоть тебя глаза когтями…
Птица летит на меня. Я снова и снова собираюсь с силами, чтобы выдержать, чтобы посмотреть, не сломаться. Это почему-то очень страшно. Кажется, что сокол вот-вот вопьется в мои глаза. Как же я боюсь. Снова настраиваю себя, снова вытягиваю дрожащую руку вперед. Он молчит, словно бы проверяет, тестирует. Только дышит горячо в затылок.
Свист. Пронзительный, прокатывающийся по барханам. Крылья приближаются все ближе. Десять метров, пять, два.
Я вскрикиваю и резко отскакиваю, потому что он не держит меня.
Нет. Не могу.
Глубоко и часто дышу. Смотрю в сторону. Это словно бы паническая атака сейчас.
Когда поднимаю глаза, вижу, что сокол сидит на руке Ахмада. Ее ничего не прикрывает. Зверина прямо впивается своими острыми когтями в мясо хозяина. А у его ног лежит тушка какого-то мелкого зверька…
Ахмад что-то говорит, что я не могу разобрать. Мукавим послушно взлетает, а мужчина подходит ко мне.
Протягивает руку и тянет на себя.
Я впечатываюсь в его тело. Снова замираю. В голове гул и вата.
–Невинна,– шепчет он в миллиметре от моих губ,– значит, мне не показалось… Ты еще не познала власти мужчины над своим телом и разумом, Елена…
Зависает на моих глазах, пока я вот так стою- совершенно параллизованная, наверное, впервые в жизни потерявшая дар речи. А он как будто над чем-то раздумывает… Это длится мгновение и вечность.
– Нужно возвращаться в лагерь, -отстраняется и говорит таким далеким и холодным голосом, что я несколько раз моргаю. Что за резкий контраст? Это он же? Этот же мужчина, который только секунду назад страстно дышал мною?– Отец говорил, что ты хотела бы изучить фолианты, связанные с твоим дипломом. Я предупредил помощника. Все материалы уже собраны и ждут тебя в Александрийской библиотеке. Так что необходимости приезжать во дворец не будет.
Он не дожидается моего ответа. Просто разворачивается и идет к внедорожнику.
А я сглатываю клубы пыли, внезапно поднявшиеся над нами. И совершенно не понимаю, что это сейчас было…
[1]Мой вольный перевод строк арабского поэта Абу аль-Касема Мухаммада аль-Фжижи
Глава 10
Глава 10
С того странного дня, когда я впервые побывала на соколиной охоте, прошло больше недели. За это время я неплохо освоилась в Мармарике, с головой уйдя в свои исследования. Шейх не обманул- на следующий день я в обозначенное время прибыла в Библиотеку Александрину[1], где мне сразу открыли доступ к таким уникальным фолиантам, что я сперва даже не поверила своим глазам.
–Я была уверена, что эти книги либо вовсе не существуют, либо давно уничтожены, -восхищенно воскликнула смотрителю, кончиками пальцев в тканевых перчатках касаясь страниц, переживших не один век. Сколько рук к ним прикасались, сколько глаз поглощали мудрость, подаренную человечеству… Это кружило голову.
– Это заслуга Его Высочества Шейха Ахмада, – с придыханием говорил угловатый мужчина, открывающий мне портал в бесконечность,– на свете едва ли есть другой правитель, столь ценящий искусство и мудрость. Пожалуй, его харизма может посоперничать только с великим Хакимом би –Амриллах, легендарным правителем династии Фатимидов из Каира, создавшим великий Дом мудрости- «Дар аль-хикма» много веков назад.
Я задумчиво кивнула. Про Хакима Фатимидского я знала много. Это один из самых любопытных этапов в истории арабской культуры. При нем и правда искусство получило небывалый рост и развитие. Одна только культура легендарных алимий- сведущих жриц искусства, услаждавших слух и взор величайших людей того времени чего стоила. Правда, у того правителя была и оборотная сторона… Его эксцентричность, жестокость, резкость в перемене настроения и мнения нередко приводили к тому, что получавшие небывалые благости и воспаряющие высоко-высоко в своем успехе падали ниц так же стремительно и очень больно по воле всесильного правителя… Почему-то мне казалось, что Шейх Ахмад может сделать так же больно…
Шейх Ахмад… С того самого дня в пустыне мы больше не виделись. Он отдалился от меня, закрылся еще на охоте. После странной сцены, когда он прошептал горячо мне в волосы, что я невинна, а от его тона, тембра и исходящего жара у меня чуть ноги не расплавились, он на меня даже не посмотрел. Мы вернулись в лагерь в полном молчании. Шейх не инициировал разговора, напряженно вглядываясь в песчаное бездорожье, а я боялась даже дышать в его присутствии. От былой смелости, налетевшей на меня из ниоткуда диким самумом на самой охоте, не осталось и следа. Я вспоминала о том, что говорила ему про секс, как провокационно и смело парировала его дерзости на грани приличия – и щеки заливались румянцем. И что в меня вселилось? Разве это была я?
По возвращении во дворец он сдержанно попрощался со всеми участниками охоты и быстро удалился к себе, не удосужив меня даже краткого беглого взгляда. Правильнее было бы сказать, удалился из моей жизни, словно бы все произошедшее за эти странные, сюрреалистичные сутки было миражом.
Я старалась не вспоминать о нем. Это даже лучше, что он остался позади, что решил не обострять… Его близость пугала меня, она делала меня совсем не такой, какой я была на самом деле- сознательной, сдержанной, адекватной…
И все равно, мозг невольно снова и снова прокручивал меня по кругу воспоминаний, заставляя смаковать детали, задаваться лишними вопросами, зацикливаться на том, на чем не следовало бы…
Сегодня я задержалась в библиотеке больше, чем следовало. Внимание привлекло интересное исследование одного из современных арабских исследователей-эзотериков, который по факту описывал легендарную цивилизацию Атлантов, ушедшую под воду. Он несколько раз делал отсылку к странному факту, упоминание о котором ранее я ни разу не встречала в исторических источниках. Якобы, осознавая неминуемый крах своей цивилизации, будучи не в состоянии предотвратить глобальную катастрофу, атланты решили передать свои знания выжившему человечеству и, сделав несколько копий основных постулатов основ мироздания, разослали их по разным уголкам мира. Выводил автор на то, что по сей день в разных уголках мира археологами находятся скрижали, содержащие набор не совсем понятных современнику постулатов на древних языках. Далее пробрасывалась мысль, что в свое время именно такую скрижаль атлантов и нашел Александр Македонский в храме Тота или Гермеса…
Я интересовалась эзотерикой, но не так глубоко, чтобы оценивать серьезность этих суждений. Так или иначе, такой ход мыслей мне показался интересным. С учетом того, что исследования отца вращались вокруг данного сюжета, я решила снять на телефон нужные страницы в рукописи и переслать ему.
Удостоверившись у смотрителя, что это не запрещено, отправила копии на мессенжер, но сообщения не дошли… Возможно, на концессии плохо ловит связь. Вызвала водителя, решила не задерживаться и поехать к нам в отель. Отец приезжал обратно засветло- закат в пустыне стремительный и после него на раскопках делать совершенно нечего.
Я была измотана и очень хотела спать. Резвое солнце разморило, а может это столь интенсивное погружение в литературу. Когда я была среди этих уникальных книжных коллекций, время переставало существовать и напоминало о себе только болью в спине и шее спустя много часов интеллектуальных трудов. Я пообедала и решила прикорнуть, перед сном снова проверив телефон. Нет, мои сообщения продолжали гореть одной галочкой.
Опять несколько раз набрала отца по обычной связи- телефон вне зоны доступа. Под ложечкой неприятно засосало, хотя поводов паниковтаь пока не было… Там столько охраны… Со мной бы обязательно связались, если бы что-то случилось.
Сонная нега пересилила и я сама не заметила, как прикорнула прямо на диване в гостиной номера. А когда открыла глаза, за окном было уже темно. Спросонья подрываюсь к телефону. Сердце отчего-то гулко ухает в груди. Открываю мессенджер- нет. Все без изменений. Отец не заходил в телефон и уже гарантированно должен был вернуться с концессии, но его нет… Паника затопила меня разом, словно бы прорвавшая плотина. Даже дышать стало тяжело.
Кому звонить? Что делать? У меня был телефон двух помощников отца, но и их номера поле моих интенсивных названиваний несколько раз подряд упорно показывали, что они вне зоны доступа сети. Что происходит?!
Я как раз вставала, чтобы найти записную книгу отца с по старинке выписанными телефонами местных контактных лиц из министерства культуры, как в номер громко постучали.
– Открывайте немедленно!– услышала тут же грозный голос на английском с арабским акцентом. Подбежала к двери, не дыша, быстро ее распахнула и только и успела, что вскрикнуть, потому что в этот самый момент на меня налетели трое огромных мужчин и скрутили, заломив руки за спину, словно бы я была опасная преступница.
[1]Здесь и далее называются конкретные географические названия и объекты, которые территориально относятся к территории, некогда составляющей Мармарику. Сейчас это территория другого государства, потому спешу напомнить, что все описанные в книге события- плод авторского вымысла, пусть и основанного на реальных фактах и привязке к географической местности.
Глава 11
Глава 11
– Куда меня ведут?– пытаюсь подавить парализующий страх, который делает тело деревянным.
Они думают, я упираюсь, и потому буквально волокут меня по полу, а я и правда так испугана, что идти не могу…
– Это какая-то ошибка,– пытаюсь говорить на арабском четко и понятно,– я дочь профессора Филина! Мы гости самого Шейха Мармарики! Немедленно сообщите во дворец о произошедшем!
Я уверена, что это какое-то недоразумение. Все разрешится, обязательно… Понять бы, где я…
Здание, к которому меня привезли, находится за чертой города. Это не пустыня, но и не цивилизация. Серое пустое пространство с выжженной землей. Обшарпанные стены. Температура, пробивающая сорокоградусную отметку. Жарко и тошно.
Меня заталкивают в комнату с плохо побеленными серыми стенами, где затхло, несмотря на то, что на потолке уныло крутит вентилятор. Посреди комнаты одинокий видавший виды деревянный стул.
Мужчина в темных очках с густыми усами, один из тех, кто участвовал в «плане-захвате» меня, заталкивает меня внутрь и без лишних комментариев направляется на выход, бросая в неизвестности и духоте.
Нервно оглядываюсь и нахожу глазами заляпанное окно. Оно такое грязное, что даже не видно света, хотя уже рассвет- мы ехали почти всю ночь…
Силы на исходе. Я обезвожена. Про то, что хочу есть, даже не думаю- потому что мне совсем не до этого. Паника в буквальном смысле скручивает живот. Мне больно и страшно. Физическии и морально.
–Пожалуйста… Это ошибка…– шепчу я, не сдерживая слезы. Почему-то именно сейчас понимаю до конца, как же сильно я попала… И за что?! Что я такого совершила?! Где мой отец?! Почему все разом произошло?!– передайте во дворец, что меня схватили, пожалуйста. У меня есть телефон протокольщика Его Высочества… Он должен помочь…
Мужчина оборачивается на меня уже в дверях. Темные линзы и усы полностью скрывают выражение его лица.
Но даже по этому несчитываемому образу я чувствую пренебрежение и даже презрение в свой адрес. Словно бы я совершила нечто недостойное. Словно бы я пустое место. Когда-то я видела такое отношение. Летела от отца из аэропорта Бейрута. Одновременно со мной на границе схватили какую-то африканку- горничную, которых пруд пруди в стране. Они приезжают работать в богатые ливанские семьи по контракту за мизерную плату. Относятся к ним, мягко говоря, как к третьему сорту, а та дуреха еще и умудрилась провозить в своем багаже наркотики. Вот в этот самый момент, когда её задерживали, я и проходила досмотр. Это было унизительно и неприятно даже со стороны… А сейчас казалось, что и я в аналогичном положении.
–Советую успокоиться,– произнес мужчина нейтральным голосом на английском все с тем же сильным арабским акцентом,– ты здесь по распоряжению самого Шейха Ахмада…
И он вышел.
Оставив меня в полнейшем шоке и неверии…
Часы тянулись, как годы.
Я смотрела сквозь тусклое окно на уходящее солнце и мне казалось, что нормальной жизни уже нет.
Тело покрыто мокрой испариной. Горло настолько сухое, что все слиплось. Глаза закатываются в полубреду.
В голове снова и снова на репите воспоминания о жестоком и коварном Шейхе Ахмаде. Что я могла ему сделать? За что он наказывает меня так жестоко?
Я ведь даже не отказала ему… Наоборот, смотрела как кролик на удава… Так что произошло? Почему… Почему?!
Собрала последние силы в кулак. Мне уже нечего терять!
Подскочила к железной двери.
Со всей силы по ней ударила.
Снова и снова. Костяшки сбились в кровь. Руки горят, но я даже не чувствую этого- вся в агонии, вся горю!
Резко отскакиваю, потому что слышу лязг тяжелого замка.
Замираю. Едва стою на ногах.
Металл со скрежетом отворяется.
На пороге Он. Собственной персоной.
Дьявол и Полубог.
Мужчина, который одним своим приказом для чего-то превратил мою жизнь в ад.
–Здравствуй, сказочница Елена,– слышу его надменно-ироничный тон, от которого по телу мурашки. Только если раньше это были мурашки волнения и томления, то теперь… ужаса… От него зависит моя жизнь. Я так отчетливо теперь понимаю, что я ничто в этом жестоком мире, что чувствую себя муравьем. Песчинкой в пустыне.
– Думаю, ты прекрасно понимаешь, почему ты здесь…– произносит он и заходит внутрь, захлопывая за собой дверь.
–Нет! – отвечаю я так резко, что последние силы покидают меня.
Шатаюсь и падаю на пол. Перед глазами рябит…
– Амиран!– слышу грозный голос,– вы что, не поили её?! Немедленно принесите воды!
Черная рябь перед глазами не дает возможности сконцентрировать взгляд на чем-бы то ни было. Чувствую, как рука властно сжимает подбородок, а моих губ касается стакан воды. Жадно пью. Давлюсь, но пью. Вода-жизнь. А я, оказывается, отчаянно хочу жить…
Только осушив стакан до самого дна, могу начинать хоть как-то внятно соображать.
–Еще воды?– слышу его голос сверху.
Отрицательно качаю головой.
–Итак, возвращаемся к началу. Ты знаешь, почему ты здесь, Елена…
–Нет, Шейх Ахмад,– отвечаю, продолжая смотреть в пол. Пытаюсь собрать свои силы. Получается не очень…
Чувствую, как горячие пальцы поддевают подбородок, заставляя запрокинуть голову.
Я на коленях перед Ним. Глаза слепит не солнце. Это Его взгляд: он такой опаляющий, что жжет роговицу. Даже в этой тусклой комнате. Вдали от света.
– Не стоит врать мне, Елена… Это сделает вашу участь только хуже…
–Вашу?– переспрашиваю я, все еще не понимаю, о чем речь…
– Что тебе известно об изумрудных скрижалях, Елена?– продолжает давить бесстрастно Ахмад.
Я нервно сглатываю.
– То же, что и любому другому читателю. Это известная эзотерическая легенда. Мой отец верил в их существование, занимался их поиском. Ничего более… Вчера, правда, я нашла интересный материал о них в библиотеке…
–И переслала отцу. Я это видел, да,– перебивает меня Шейх,– меня ознакомили со всей твоей перепиской…
–Где мой отец?– страшная догадка впрыскивает в кровь парализующий страх. Голос звучи хрипло и надломлено…
Чувствую, как тяжелая ладонь касается моей головы. Начинает нежно гладить по волосам…
–Сознайся, Елена… Сознайся- и я постараюсь быть не таким жестоким с тобой, как ты заслуживаешь…
–О чем вы говорите?
Он яростно хватает мое лицо за подбородок и снова заставляет болезненно запрокинуть голову.
–Ты знаешь, что делают в Мармарике за воровство?
–Отрубают руку?– шепчу я подавленно, потому что знаю этот шариатский закон.
–Отрубают голову,– говорит он бесстрастно,– а ты воровка, Елена. Ты и твой отец. Решили сговориться и украсть то, что принадлежит моей стране…
– Я не знаю, о чем Вы говорите, Шейх Ахмад. Я невиновна…– шепчу бессвязно- я ничего у Вас не крала…
Не даёт мне договорить, накрывая губы своим большим пальцем, порочно растирая по ним слюну.
– Я предупреждал тебя, сказочница Елена… Не заиграйся…– его полные губы растягиваются в привычной вальяжной улыбке,– Может ты и невиновна, малышка… Зато твой отец- вор и шпион. Он все-таки нашел скрижаль Александра Македонского и решил подло вывезти её из моей страны. Но видимо, забыл, что с такими, как я, не стоит играть в мошеннические игры… Он в темнице и ожидает своей казни, которая состоится на рассвете.
–Нет!– кричу я в ужасе, хватая грозного мужчину за ноги, опускаясь на самое дно,– пожалуйста… Не убивайте его…
–Это пустое, Елена. Моего решения не изменить. А ты посиди пока здесь. Подумай, что тебе известно о махинациях твоего папашки. Возможно, тогда я не устрою на тебя соколиную охоту,– усмехается и пытается отойти, пренебрежительно отталкивая меня, но я вцепилась в его мощные ноги на уровне икр мертвецкой хваткой…
– Я сделаю всё, чтобы Вы продлили его жизнь, Шейх Тамер…
Говорю и чувствую, как унижение заполняет каждую клетку моего тела. Это больно- ломаться. Это больно- переступать через себя. Но черт возьми, это того стоит…
Мужчина снова берет меня за подбородок и улыбается. В этой улыбке бездна из порока и похоти. Мой личный ад…
– Сделаешь всё? А вот это может меня заинтересовать, сказочница… Только давай конкретизируем, что ты подразумеваешь под этим самым «всё» и почему я должен на это согласиться?
Я сглатываю слюну. Она горькая. Это вкус моего падения…
– «Всё»– это то, что Вы сами вложите в это понятие… Я не знаю Ваши пределы и границы…
Он резко дергает меня на себя, заставляя встать. Ноги не держат, но он крепко зажимает мою талию. Только поэтому я не падаю.
Голова ватная. Болтается. Взгляд плохо концентрируется. Давление грохочет по всем венам в организме от перенапряжения…
–Я правильно понимаю, что ты предлагаешь мне себя?
–Я буду твоей рабыней…– отбросив пиетет и приличия, шепчу я еле-еле двигающими губами.
Он хмыкает. Чувствую исходящую от него вибрацию. Это страшно…
–С чего ты взяла, что мне это интересно? У меня тысячи женщин, Елена. Каждая из них почтет за счастье стать бесправной рабыней подо мной…
Глаза буравят меня до самого сердца. Но там у меня платина. Черта с два он видит, что внутри…
– Потому что я не они,– шепчу хрипло и нахожу, наконец, силы посмотреть в его глаза и не зажмуриться,– я бы никогда сама не согласилась стать вашей. Мы оба это прекрасно знаем. Потому Вы и отступили там, в пустыне… Промахнувшийся сокол- поверженный сокол…
А вот теперь я закрываю глаза. Потому что моя дикая провокация явно будет иметь последствия. Либо он согласится, приняв вызов, либо прямо здесь и сейчас уничтожит меня…
Лучше бы второе… Пусть все закончится сейчас. Даже пулей в сердце, даже голодной смертью в жестокой пустыне…
Но Шейх Ахмад выбирает первое…
Он резко притягивает меня к себе и шепчет на ухо. Его дыхание оставляет ожог на моей коже.
– Я заберу у тебя все, сказочница Елена… Ты отдашь мне всё до последней капли… Твое тело, разум, душа и сердце будут моими игрушками… Хорошенько запомни этот день… Сегодня ты превратилась из свободного человека в мою игрушку… И пока мне будет интересно в тебя играть, твой отец будет жить…
– Стража!– слышу, как в тумане, его следующую команду,– отвезите мадемуазель Елену во дворец!
Глава 12
Глава 12
Я живу здесь уже дней пять. В полном вакууме. Выхоленная, я бы даже сказала вылизанная роскошью, удобствами, постоянной заботой о моем теле, но совершенно разбитая изнутри.
Со мной никто не разговаривает по существу и не отвечает ни на один из моих вопросов. Зато дают такую заботу, о которой, наверное, мечтала бы каждая эскортница на свете.
Хаммам с расслабляющими аромамаслами, регулярный массаж, о котором можно только мечтать, возможность загорать и купаться в бассейне с морской водой в уединении. Ко мне регулярно приходит косметолог и парикмахер, день ото дня планомерно приводя волосы и кожу в идеальное состояние, а также тренер по фитнесу, который настолько мастерски проводит тренировки, что я впервые в жизни занимаюсь с удовольствием.
Или просто дело в том, что хоть какое-то занятие дает возможность отвлечься от того пожарища, что бушует у меня в душе… Я пребываю в полнейшем неведении о судьбе отца. Да и что греха таить- совсем не понятно, что будет ждать меня…
При всей своей страстности Шейх Ахмад не производит впечатления мужчины, который готов на импульсивные поступки ради малознакомой женщины. Да, я видела в его глазах интерес в мой адрес, но достаточно сообразительна, чтобы понять, что эти эмоции далеки от одержимости. Гораздо сильнее его вывела из себя эта странная и запутанная ситуация вокруг мифических скрижалей, в существование которых, по правде говоря, я вообще верила мало… Что-то большое и непонятное происходило за моей спиной, но вот что- понять было невозможно.
В апартаментах, куда меня поселили, была восхитительная библиотека, которая единственная и спасала мой мозг от того, чтобы впасть в тотальное безумие. Страх перед неизведанным- самая острая из эмоций. Именно её мне удалось прочувствовать во всей своей мощи.
Я уже отчаялась что-то спрашивать у вежливых, но молчаливых прислужниц, которые были готовы выполнить любые мои прихоти, кроме как давать хотя бы какие-то ответы на хотя бы какие-то вопросы.
И потому, когда в один из очередных бесконечных вечеров, слившихся для меня в единое полотно иссиня-черной ночи, дверь в библиотеку тихо скрипнула, я почти не прореагировала, не сразу переведя глаза на источник шума.
Наверное, мне снова принесли очередной изысканный восточный десерт или чай. Эта приторная забота начинала сильно раздражать. На фоне информационного вакуума- тем более. Было ощущение, что не просто меня физически посадили в золотую клетку. Словно бы мой мозг запрятан в коробочку, пусть и с резными сторонами.
–Что читаешь, сказочница Елена?– услышала глубокий знакомый мужской голос и резко встрепенулась, от чего томик упал из рук.
Шейх Ахмад не спеша прошел в комнату, медленно наклонился и сам поднял книгу, посмотрев на обложку. Его движения были плавными и размеренными. Обманчивое спокойствие- вот что исходило от его фигуры. Только я знала, все это игра. Он перевоплотится в смертельно опасного хищника в моновение ока…