Мег, – восставшая жрица

– Я Даив, Тот-кто-познает. Я думал об этой Обители Богов и решил, что тоже пойду посмотреть на это. – Он понюхал коричневую кипящую жижу, и остался доволен результатом. – Хочешь попробовать? Кауфи, ну конечно.– Даив был удивлен. – Разве ты не знаешь? Ах, нет. Я полагаю, что бобовое дерево не выросло бы в вашем холодном северном климате. Оно растет недалеко от моего края, на территориях Сиппер и Визианы. Попробуй!

Мег отхлебнула. Приятный запах подтвердился прекрасным вкусом: сильным и горьким, но странно вкусным.

Теплый напиток проник в нее, снимая усталость и боль тела, как вода из источника снимала жар с ее ног.

– Очень вкусно, Мужчина, – сказала она.

– Даив, – сказал он, – меня зовут Даив, золотце.

Мэг сурово сдвинула брови:

– Так не пойдет, – сказала она, – жрицы не зовут мужчин по имени.

Даив, казалось, постоянно издавал какие-то радостные звуки, и он снова усмехнулся.

– Ты сегодня натворила много вещей, которые не пристало делать жрицам, золотце. Ты теперь не из Джиннии. Все изменилось. И что до меня… – он пожал плечами, – Мой народ тоже все делает по-другому. У нас избранное племя, знаешь ли. Мы прибыли из земель Побега.

– Побега? – спросила Мег.

– Да, – и пока он говорил, он был занят делом. Он достал из сумки мясо и завернул его в глину. Затем он бросил запекшиеся кусочки в разгоревшиеся угли костра. Еще у него было немного картошки, которую Мэг не пробовала уже много недель. Он снял с нее кожуру, нарезал охотничьим ножом на ломтики и обжарил на горячем плоском камне. – Побег Древних, ну ты знаешь.

– Не уверена, что понимаю, о чем ты говоришь, – сказала Мег.

– Я сам не слишком уверен в том, о чем рассказываю. Это случилось много лет назад, еще до народа моего отца, праотца и праотца. В племени Дом Мастера есть книги, говорящие об этом. Я видел несколько из них. Знаешь, когда-то все было по-другому. В Древние времена мужчины и женщины были равны во всем мире. На самом деле, мужчины были Хозяевами. Они были воинственны и жестоки.

–Как дикие?

– Да. Но они не сражались дубинками и копьями, как у Диких. Они дрались при помощи огромных катапульт, которые сеяли огонь, пламя и смерть; маленькими луками, стреляющими стальными наконечниками; разрушающими газами и водой, обжигающей кожу. Они сражались на земле и на море, и даже в воздухе, ибо в те дни у Древних были крылья, как у птиц. Они парили высоко, издавая оглушительные раскаты грома, и они бросали огромные огненные яйца, которые убивали других.

Мег громко ахнула.

– Ты мне не веришь? – спросил Даив.

– Картошка, Даив! Она горит!

Даив радостно посмотрел на Мег и осторожно перевернул ломтики. Затем он продолжил:

– Говорят, что началась последняя, величайшая из всех войн. Это был конфликт не только между кланами, но и между силами всей земли. Он начался в году, который известен как две тысячи девятьсот шестидесятый, что бы это ни значило…

– Я знаю, – сказала Мег.

Даив посмотрел на нее с внезапно возникшим уважением.

– Правда? Тогда Наставник моего племени должен встретиться с тобой и…

– Это невозможно! – сказала Мег, – Продолжай.

– Хорошо. Много лет длилась эта война. Но ни одна из сторон не могла победить. В те времена мужчины должны были сражаться, а женщины оставались и сохраняли их жилища. Но тысячи мужчин погибли, и настал день, когда женщины устали от этого.

Они собрались, все, кто жил в цивилизованных местах и решили избавиться от жестоких мужчин. Они перестали посылать припасы и огненные яйца тем, кто сражался за морем. Вместо этого, они построили укрепленные крепости и спрятались в лесу.

Война закончилась в тот момент, когда мужчины обнаружили, что им нечем больше воевать. Они вернулись в свои дома к женщинам, но те их не приняли. И снова началась ожесточенная борьба на этот раз между мужчинами и женщинами. Но женщины смогли удержать свои города, обнесенные стенами. И так…

– Да? – удивленно сказала Мег.

– Мужчины, – мрачно продолжал Даив, – стали Дикими обитателями леса. У них не было пар, за исключением нескольких женщин, которых они могли похитить. Их численность уменьшилась, а женские кланы росли. Только в нескольких местах, таких как в Кирки, на моей земле, человечество не стало матриархатом.

Он взглянул на Мег:

– Ты веришь мне?

Мэг покачала головой. Внезапно ей стало очень жаль этого незнакомца. Теперь она поняла, почему он не причинил ей вреда, почему, когда она была без сознания, он не овладел ею. Он был безумен. Окончательно и бесповоротно он сошел с ума. Она мягко спросила:

– Давай поедим, Даив?

Так или иначе, ей доставляло огромное удовольствие находиться в компании кого-то на долгом, утомительном, оставшемся пути паломничества. И Мег не прилагала никаких усилий, чтобы отговорить Даива от его желания сопровождать ее. Он был безобиден и составлял довольно приятную компанию – для мужчины. И его болтовня, какой бы дикой она ни была временами, помогала скоротать долгие скучные часы путешествия.

Они пересекли территорию Браски и, наконец, въехали в страну КОта. Именно здесь находилось то самое место, где обитали Боги, только в дальнем западном конце,

недалеко от Йомина. Дни тянулись медленно, превращаясь в недели. За первые несколько дней они преодолели не так уж много миль. Ступни Мэг были чувствительны и полны маленьких прыгающих чертиков боли, но когда тяжелая ходьба уничтожила этих чертиков, они оба смогли двигаться быстрее, и время их прибытия стало приближаться.

– Ты как-то начал рассказывать мне о каком-то Побеге, Даив, – сказала Мэг однажды вечером. – Но ты не закончил. Что это за легенда?

Даив лениво растянулся перед костром, а его глаза стали мечтательными:

– Это произошло на территории Зони. – сказал он, – недалеко от земель моего племени. В те дни жил там Бог-мужчина по имени Ренн, который предсказал гибель Древних. Он построил гигантскую металлическую птицу, и в ее недра забрались два десятка мужчин и женщин.

Они улетели туда.., – Даив указал на сверкающую точку в небе. – к Вечерней звезде. Но в писании говорится, что они вернутся. Поэтому наше племя пытается сохранить традиции, по которым жили Древние. Зачем даже такие заблудшие племена, как твое, хранят летописи?..

– Хватит! – вскрикнула Мег. – Я услышала слишком много твоих историй без комментариев, Даив. Но сейчас я тебе приказываю больше не рассказывать подобного. Это.. это богохульство!

– Богохульство?

– Разве недостаточно того, что твоя безумная фантазия повествует о днях, когда Землей правили мужчины? Теперь ты говоришь о каком-то Боге-мужчине!

Даив посмотрел на нее взволнованно:

– Но, золотце, я подумал ты поняла, что все боги были мужчинами…

– Даив! – Сама не зная, почему она это сделала, Мэг внезапно повернулась к нему лицом и закрыла его губы руками. Она испуганно вгляделась в темноту, сделала какой-то быстрый жест и произнесла какую-то быструю молитву. – Не навлекай на себя гнев Богов! Я жрица, и я знаю, что все Боги – женщины!

– Но почему?

– Почему-почему, потому что это так! – сказала Мег. – По-другому не может быть. Женщины знают, что боги величественны, прекрасны и сильны. Как же они могут быть мужчинами? Джарг и Ибрим, и Таамуз. Всемогущая Тедхи..

Глаза Даива удивленно сузились:

– Я не знаю их имен, – он задумался, – Они не боги моего племени.

Мег произнесла с жалостью в голосе:

– Мы были союзниками в долгом путешествии, Даив. Никогда еще, со времен начала этого мира, мужчина и женщина не сближались так, как мы с тобой. Часто ты говоришь несуразицу и невозможные вещи, но я прощала тебя, потому что, ..ну потому что ты всего лишь мужчина.

Но завтра или послезавтра мы придем в Обитель Богов. Тогда мое паломничество закончится, и я узнаю то, что является главной тайной нашего существования. Тогда мне придется вернуться в свой Клан, чтобы стать Матерью, и поэтому давай не будем портить наши последние часы дружбы пустыми спорами.

Даив вздохнул:

– Старики умерли, а их легенды так мало рассказывают. Может быть ты и права, золотце. Но у меня такое чувство, что мои племенные традиции не ошибаются. Мэг, я уже спрашивал об этом однажды, теперь я спрашиваю снова. Ты станешь моей женщиной?

– Это невозможно. Жрицы и Великие Матери не выходят замуж. Но.. – голос Мег стал мягче, – я могу взять тебя с собой в Джиннию, если хочешь. И я позабочусь о том, чтобы о тебе всегда заботились, как подобает…

Даив покачал головой:

– Не могу, Мег. Наши пути разные. Есть традиция пар в моем племени, традиция, о которой ты не знаешь. Позволь показать тебе…

Он быстро наклонился к ней. Мег почувствовала, как могучая сила его загорелых рук обхватила ее, притягивая к себе. И он прикоснулся губами к ее губам близко и брутально.

Она сопротивлялась и пыталась закричать, но его губы прижались к ее губам. Гневные мысли охватили ее, как пламя. Но это был не гнев, а нечто другое, что дало жизнь этому пламени. Внезапно по ее венам заструился жидкий огонь. Ее сердце билось в тяжело дышащей груди, как нечто плененное, которое стремится вырваться на свободу. Она тщетно колотила кулаками по его плечам… Но в ее ударах было мало силы.

Затем он отпустил ее, и она в изнеможении откинулась назад. Ее глаза горели гневом, а голос звучал хрипло. Она попыталась заговорить и не смогла. И в этот момент огромная и ужасная слабость охватила ее. Мэг со страхом осознала, что, если Даив попытается соединиться с ней, все жрицы богов не смогут спасти ее. Внутри нее пульсировал телесный голод, который ненавидел его манеры, но молил об этом!

Но Даив тоже отступил назад и спросил низким тоном: «Мег?»

Она вытерла губы тыльной стороной руки. Ее голос дрожал:

– Что это за магия, Даив? Что это за традиция? Ненавижу это! Ненавижу тебя!

– Это касание губами, золотце. Это право Мужчины и его Женщины. Я умоляю тебя не входить в Обитель Богов, а вернуться со мной сейчас в Кирки, чтобы стать моей женщиной.

На мгновение сомнение охватило Мег, но потом она медленно произнесла:

– Нет! Я должна пойти туда!

***

Так и случилось. На следующий день Мег отметила на списке посещаемых мест последнюю строчку, которая указывала путь ее паломничества, а вечером, когда солнце бросило последние красноватые лучи на округлые черные холмы, они с Даивом вошли в ворота, которые, как ей сказали, вели в Обитель Богов.

Здесь они задержались на мгновение, и у каждого из них было много слов, которые им хотелось сказать друг другу. Оба знали, что это конец их совместного пути.

– Я не знаю Закон, Даив, – сказала Мег, – который запрещал бы мужчине входить в Обитель Богов. Поэтому ты можешь войти, если хочешь. Но нельзя входить нам вдвоем, поэтому я прошу тебя остаться здесь, пока я войду. Там я познаю секрет, вступлю в следующую ступень своего обучения и вернусь в Джиннию.

– Ты пойдешь одна?

– Да, Даив.

Даив, согласившись, кивнул.

– Тебе решать, золотце. Но тебе бы лучше передумать…

– Я не передумаю, Даив.

– Но если это произойдет.. – он настаивал.

– Если по какой-то странной причине я передумаю, – сказала Мег, – я вернусь сюда, к тебе. Но это маловероятно, поэтому не жди меня.

– Я буду ждать, золотце, – сказал Даив серьезно, – пока не умрет последняя капля надежды.

Мэг отвернулась, затем, поколебавшись немного, вернулась обратно. Ее охватила великая печаль. Она не знала почему, но она знала об одном волшебстве, которое могло на время исцелить ее сердце.

– Даив, – прошептала она.

– Да, золотце?

– Никто ведь никогда не узнает. И перед тем, как я уйду, можем мы снова провести тот ритуал прикосновения губами?

Так и случилось, что в одиночестве, с воспоминаниями о мгновении волнующем сердце, Мег наконец гордо вошла в Обитель Богов.

Это было дикое и безлюдное место. Вокруг возвышались голые песчаные холмы, и никакой растительности не было, кроме редких сорняков и низкорослых кустарников, цветущих в унылом, холодном воздухе.

Земля под ее ногами была жесткой и соленой, и ни одна птица не пела свой вечерний гимн в этой унылой глуши. Вдалеке дикая собака пронзила небо своим одиноким криком. Огромные холмы эхом отозвались на этот вой.

Над другими холмами возвышался еще один, более высокий. Туда-то безошибочно и направилась Мэг. Она не знала, чего ждать. Возможно, именно здесь перед ней предстанет группа поющих девственниц, которые поведут ее к тайному алтарю, перед которым она преклонит колени и познает последнюю тайну. Или, здесь правили сами боги, и она пришла бы в благоговейный трепет перед широкими юбками суровой Джарги, услышав из божественных уст саму тайну, ради которой она проделала столь долгий путь.

Что бы там ни было, Мэг была готова ко всему. Другие приходили в это место, и выжили, и она не боялась смерти. Но смерть при жизни? Прийти в Обитель Богов с богохульством в сердце? С воспоминанием о прикосновении мужских губ к ее губам…

На секунду Мег испугалась. Она предала свою миссию. Ее тело стало непослушным, но смогут ли боги заглянуть в ее сердце и увидеть, что она забыла Закон, что она прикоснулась к мужчине?

Но если ей уготована смерть за это, быть посему. И она двинулась вперед увереннее.

Мэг свернула на извилистую тропинку, ведущую вниз, между двумя извилистыми расселинами в скале, и, наконец, пришла к Месту, где обитают Боги. И она не могла бы выбрать лучшего момента для знакомства с этим местом. Круглое солнце уже коснулось западного горизонта, но вокруг было светло, как днем и удивленные глаза Мег искали источник этого света. Она нашла его и с благоговением в сердце, Мег упала на колени.

Она увидела то, что нельзя было увидеть! Самих Богов, стоявших во всемогущем величии на вершине высокой скалы.

Несколько трепетных мгновений Мэг стояла на коленях, шепча ритуальные молитвы умиротворения. В любой момент она ожидала услышать громовой голос Тедхи или почувствовать на своем плече руку судьи Джарга. Но, кроме собственного сердцебиения и мягкого шелеста травы, не было слышно ни единого звука. И она подняла свою голову и снова взглянула на них…

Это были они! Память о расе, более глубокая и надежная, чем ее собственная короткая, сразу подсказала ей, что она не ошиблась. Это действительно было Место обитания Богов. И это были те Боги, перед которыми она стояла: суровые, неумолимые, вечные, высеченные в вечной скале руками тех, кто жил в незапамятные времена. Вот они, Великая четверка: Джарг и Таамуз, с вьющимися волосами, обрамляющими их суровые, как у судьи, лица. И дальновидный Тедхи.

А как же секрет?

Но как только этот вопрос возник у нее в голове, на него уже был дан ответ. Внезапно Мэг знала, что здесь ее никто не потревожит. Не будет круга поющих дев, не будет общения с этими огромными каменными устами… И эта тайна, на которую намекала ей великая Мать, тайна, которую женщины Клана не должны были знать, была та, которую Даив доверил ей во время их долгого путешествия.

Боги были мужчинами!

Ох, не такими мужчинами, как Жак или Ральф, чьи бледные тела были лишь инструментами для продолжения рода. И не такими, как Дикие. Но такие, как Даив! Поджарые, с твердыми подбородками, сильными мышцами, тренированным телом.

Даже кудри не могли скрыть врожденной мужественности Джарга и Таммуза. А губы Тедхи были покрыты мужскими волосами, коротко подстриженными и торчащими над его счастливым ртом. И щеки Ибрима поросли волосами, такими же, как у Даива, до того, как он сотворил свою племенную магию стрижки острым ножом.

Боги, правители, Повелители Древних были Мужчинами. Как и говорил Даив, много веков назад женщины восстали, и теперь они продолжали жить в холоде и без любви, за исключением нескольких мест, таких как земля Кирки, где все еще сохранялся старый уклад. Это было великое и горькое познание. Теперь Мег поняла, почему судьба Матери была такой несчастной. Потому что только Мать знала, насколько искусственной была эта новая жизнь. Как только Дикие животные вымрут,

а вместе с ними и плененные женщины, и их детенышей больше не будет, не будет больше прежней цивилизации мужчин и женщин.

Боги знали это. Вот почему они стояли здесь, на серых холмах у земель КОта, печальные, покинутые и всеми забытые. Умирающие боги умирающей расы. Из-за плохо продуманной мести человечество медленно уничтожало само себя.

Надежды не было. Зная, теперь, этот секрет, Мег должна вернуться в Клан и держать рот на замке. Как и великая Мать до нее, она должна была бы затравленными глазами наблюдать за медленным сокращением их крошечного числа… видеть, как вымирают слабые и бесполезные остатки Человека. Пока, наконец…

Как свет новой луны, Мег осенило понимание! Еще не все потеряно! Великая Мать ошибалась. Все потому, что ей не так повезло в ее паломничестве, как Мэг. Она так и не узнала, что в мире еще есть места, где Человек сохранил себя по образу и подобию Древних. По образу и подобию Богов.

Но Мег узнала об этом! И зная это, ей представилась великая возможность стать Женщиной, которая знает.

Впереди, в долине, лежал путь, по которому она могла вернуться в свой Клан. Там она станет великой Матерью и будет всю жизнь направлять и оберегать свой народ. Она будет мудрой, всемогущей и очень важной. Но, при этом, она останется девственной до самой смерти, бесплодной в соответствии со святостью традиции.

Она могла бы это сделать. Но был и другой путь. И Мэг высоко вскинула руки, взывая к Богам, чтобы они услышали и разрешили ее проблему.

И Боги молчали. Их торжественные лица, отягощенные временем, не двигались. Но пока она жалобно вглядывалась в них в поисках ответа на свое безмерное отчаяние, к ней пришло воспоминание о Меге. Это был отрывок из молитвы Ибрахима. И когда ее губы произнесли эти запомнившиеся слова, ей показалось, что угасающие лучи солнца осветили усталое лицо Ибрима, и эти огромные, словно каменные, глаза на мгновение наполнились пониманием и одобрением.

«…не исчезнут с лица земли, но будут иметь Жизнь вечную…» Тогда Мэг, жрица, приняла решение. С пронзительным криком, вырвавшимся из ее сердца, она повернулась и побежала. Но не в сторону долины, а назад… назад… назад… на ногах, которые вдруг начали спотыкаться, и в нетерпении. Назад, через возвышающуюся тень горы Рашмор, через пустынный грот, ведущий к воротам, где ждал Мужчина, научивший ее прикосновению губ…