Чайная магия

Глава 5

Служба Правопорядка стояла на ушах. Шутка ли – убийство молодого аристократа! Стоило Альберрану появиться на пороге, как ему тут же сообщили, что тело альда Броктонвуда уже на вскрытии, в доме ведётся обыск, а его самого вызывает к себе начальство.

Переступая порог кабинета, Стефан волновался, гадая о причине. Уж не отстраняют ли его от дела? Ведь он не так опытен, как некоторые другие сотрудники, да и не маг к тому же.

Альд Кирхилд с озабоченным видом сидел на своём рабочем месте, держа в пожелтевших от табака пальцах какую-то бумагу.

– Знаешь, что мне пришло? – проговорил он, не ответив на приветствие подчинённого, почтительно замершего у его стола. – Письмо от её величества! Ей уже сообщили о случившемся, и она пишет, что мы должны поторопиться с расследованием, найти и покарать преступника в ближайшее время! Понимаешь, что это значит? Понимаешь или нет, я тебя спрашиваю?!

– Да, – вытянулся по струнке Стефан Альберран. – Понимаю. Сделаю всё возможное.

– Где результаты?

– Тело на вскрытии, есть надежда, что выяснится, какой яд использовал убийца.

– В курсе. Я хочу знать, где твои результаты? Все подозреваемые опрошены?

– Ещё нет, но сегодня я говорил с невестой убитого. Вечером встречусь с ней снова. Также на сегодня намечены беседы с Джеромом Эрделлином и девицей из кабаре, любовницей Броктонвуда.

– Мне нужно, чтоб ты нашёл виновного и взял его за жабры, ясно тебе?! Пусть даже им окажется благородный альд или альда, неважно! Королева хочет, чтобы убийцу казнили!

– Я тоже хочу, – заверил собеседника Стефан. – Спать перестану, а дело до конца доведу. Клянусь вам!

– Ты уверен, что справишься? – пытливо спросил альд Кирхилд, смотря на подчинённого своим пронизывающим взглядом, под которым Стефан чувствовал себя так, словно сдавал экзамен.

Альберран кивнул, стараясь придать себе уверенный вид. Он знал, что выглядит моложе своего возраста и вообще не слишком солидно. Но, если бы в делах, которыми занимается Служба Правопорядка, всё решали только мускулы и кулаки, можно было бы, вовсе не учитывая умственных способностей кандидатов, набирать на работу одних лишь боксёров.

– Я вызывал некроманта, но тот сказал, что уже поздно, – сообщил начальник. – Маги тоже только руками разводят – никаких зацепок. Зеркала в той комнате нет, других предметов, сохранивших память, тоже.

– А слуг опросили? С ними Бертран собирался поговорить. Есть что-нибудь полезное в их показаниях?

– В тот вечер почти у всех был выходной.

– А раньше? Ведь напиток могли подлить в другой день. Как и подменить бутылку.

– Вариант с подменой бутылки надо проработать. Разузнай, кто продаёт золотой шнапс. Ищи мотивы. Если завещания у покойного не имелось, надо докопаться, кто получает выгоду от его кончины. Незамедлительно выясни, как прошло вскрытие, а затем езжай к другим подозреваемым! – распорядился альд Кирхилд, небрежным движением руки показывая, что Альберран может идти.

Вскрытие проводилось в расположенном неподалёку анатомическом театре, примыкающем к городскому моргу. Сюда поступали не только тела умерших насильственной смертью, но и неопознанные трупы, предназначенные для изучения студентами медицинского университета. Бывать здесь Стефан не любил, но сейчас выхода не было.

Хирург уже закончил работу и невозмутимо перекусывал, запивая свой обед или поздний завтрак купленным на ближайшей улице квасом. Этого полного мужчину, держащегося с присущей его профессии циничностью, знали все, кто работал в Службе Правопорядка. С ними он сотрудничал уже давно, а в свободное от практической медицины время читал лекции.

– Что вы выяснили? – с нетерпением спросил у него Стефан Альберран, чувствуя небывалое волнение.

– Не гони лошадей. Дай человеку поесть. Может, присоединишься?

– Нет, спасибо, – покачал головой Стефан, желая поскорее оказаться на свежем воздухе, где не пахло бы смертью и формалином.

– Ваш покойник – ещё один любитель дорогого пойла с золотишком, – усмехнулся хирург, покончив с трапезой. – Встречались мне такие, да. Им бы просеивать эти хлопья, а они пили прямо так, вот и попадали ко мне на стол.

– Мёртвые?

– Иногда живые. Золото у них застревало кое-где. Приходилось доставать.

– Избавьте меня от подробностей, – скривился Альберран. – Вы лучше скажите, от чего он скончался? Удалось определить, что за яд?

– Да, – кивнул собеседник. – Настойка чилибухи. Она очень горькая, но крепкий напиток помог замаскировать вкус.

– Настойка…

– Семян дерева чилибухи, – терпеливо пояснили ему, – что произрастает в тёплых странах, включая Хинду. В небольших дозах используется как лекарство, которое стимулирует весь организм.

– То есть её не так сложно купить? – уточнил Стефан.

– Ну, не все доктора её рекомендуют. Рискованно. Превысил пациент дозу, и готовьте гроб. Хотя такое и про некоторые другие медикаменты можно сказать. Не только настойка чилибухи становится отравой, если отхлебнуть лишнего. Однако она недешёвая. Если желаешь, могу подсказать пару мест, где её продают, а остальное уж сами выясняйте.

– Буду очень благодарен! – воодушевился Альберран. Иметь на руках название средства, убившего Финнеаса Броктонвуда, куда лучше, чем если бы его отправили на тот свет с помощью неизвестного яда. – Спасибо за вашу работу, вы очень помогли! Уверен, теперь нам легче будет отыскать преступника. А… что-нибудь ещё любопытное нашли?

– Кроме того, что покойный любил выпить и это уже отразилось на его организме? А, ещё у него татуировка есть, чуть ниже локтя. Очень необычная, похожа на знак какого-нибудь тайного общества.

– Можете зарисовать?

Собеседник с хирургической точностью выполнил просьбу. Стефан наклонил голову, изучая затейливую загогулину, которая ни о чём ему не говорила. Если татуировка действительно знак того, что альд Броктонвуд состоял в тайном обществе, выходит, такие же должны быть и у других его членов?..

Альберрану вдруг показалось, что он всё больше углубляется в какие-то глухие заросли, словно идёт по тропинке в тёмный лес. Слишком много странностей окружало внезапную и – вне всякого сомнения – насильственную смерть молодого аристократа. Яд в напитке, слишком экзотическом и дорогом для простых людей. Необычная реакция невесты на известие. А теперь ещё и загадочная татуировка.

Не слишком ли сложное дело для молодого сотрудника Службы Правопорядка? Справится ли он? Или будет правильнее отказаться от дальнейшего расследования, попросив вместо него продолжить им заниматься кого-нибудь постарше и поопытнее?

Обдумав это несколько долгих минут, Стефан решил, что хочет рискнуть. Он никогда не простит себе, если смалодушничает и откажется. И дело не только в карьере, но и в том, что сейчас ему вдруг стало по-настоящему интересно выяснить, кто же тот хитроумный убийца, отравивший Финнеаса Броктонвуда?

Ещё раз от души поблагодарив хирурга, Альберран отправился по адресу, который ему записал Джером Эрделлин. Тот проживал не в самом престижном, но всё же весьма респектабельном районе столицы. Здесь не властвовали неприятные запахи, конский навоз – и тот убирался вовремя, не сновали нищие и воришки, и даже туман, казалось, отличался деликатностью, а потому не слишком сильно сгущался там, где обитали богачи.

Альда Эрделлина дома не оказалось. Слуга велел визитёру подождать, не предложив и стакана воды. Впрочем, это Стефана не удивило, он привык к тому, что его принимали без почестей. Возможно, будь он благородных кровей, как его начальник, дела обстояли бы по-другому. Но чего нет, того нет, и репей не превратится в тюльпан, как его ни поливай.

Приятель Броктонвуда, ставший свидетелем его гибели, вернулся откуда-то, будучи крайне раздражённым. Из неуютной курительной комнаты, где он сидел, Альберран слышал, как хозяин дома кричит на прислугу. Когда он же он соизволил почтить своим вниманием Стефана, то и вовсе скривился так, словно съел лимон целиком.

– Снова вы?

– Мы ведь договаривались о встрече, альд Эрделлин.

– И к чему? Я ведь уже всё сказал. Думаете, мне хочется повторять? Я до конца жизни не забуду, как он умирал у меня на глазах! Сотню лет проживу, а не забуду!

– Понимаю и сочувствую, но у меня осталось к вам ещё несколько вопросов.

– У меня тоже есть вопрос, господин Альберран. Вы ведь уже навестили альду Мортон, верно? И как она вам показалась?

– К чему вы… – нахмурился Стефан. Ему отчего-то не понравилось, что собеседник вдруг заговорил о Летиции. Казалось, будто тот пачкает своим языком её имя.

– Не верьте ей! – выпалил Джером.

– У вас есть какие-то основания так заявлять?

– Какие ещё основания? Все женщины – лгуньи! Даже высокородные, уж я-то достаточно пообщался с ними, чего не скажешь о вас!

– Я предпочитаю сам делать выводы, – холодно произнёс Альберран. – Если у вас есть что сказать конкретно, я выслушаю. Но не позволю очернять имя порядочной девушки.

– Вы что, в неё втрескались? – уставился на него Эрделлин. – Хах! Как это понравится вашему начальству, хотел бы я знать?

Лицо альда побагровело – то ли от смеха, то ли от ярости.

– Послушайте меня! – воззвал к его благоразумию Стефан. – Речь идёт об убийстве. И я, как представитель Службы Правопорядка, не даю воли своим симпатиям и антипатиям к подозреваемым. Сегодня я узнал, каким именно ядом отравили Финнеаса Броктонвуда. Скажите, не употреблял ли он в качестве лекарства настойку чилибухи?

– Чи… чего? Да он вообще никаких лекарств не пил. Зачем ему лечиться, если он не болел?

– Настойка чилибухи имеет стимулирующий эффект, – сообщил ему то, что узнал от врача, Альберран.

– Никогда о такой не слышал, – пожал плечами собеседник. – Значит, её подлили в бутылку, да? А когда это произошло?

– Мы ещё не выяснили.

– Так выясняйте поскорее! Имейте в виду, её величество хорошо к нему относилась! Уверен, она выразит желание, чтобы преступник отыскался в ближайшее время.

– Уже.

– Что?

– Уже выразила, – пояснил Стефан. – Мой начальник получил письмо. А сейчас мне бы хотелось спросить, знаете ли вы, что означает татуировка, которую сделал себе альд Броктонвуд? – поинтересовался он, демонстрируя ему рисунок, сделанный доктором в морге.

Вопрос Джерому Эрделлину явно не понравился. Наклонившись над листком бумаги, он недовольно засопел, затем отвёл глаза, но тут же посмотрел на рисунок снова, будто тот притягивал его взгляд. Альберран терпеливо ждал, жалея, что длинные рукава сюртука и рубашки под ним не позволяют ему увидеть, нет ли такой же татуировки у самого допрашиваемого.

Глава 6

Требований Летиции Джером Эрделлин выполнять не стал. Покинул чайную, так громко хлопнув дверью, что колокольчик ещё долго заливался тревожным звоном. Доркас сделала обережный знак, бормоча шёпотом молитвы высшим силам.

Летти вздохнула, глядя на дверь, которая закрылась за шантажистом. Девушка почти не сомневалась, что он явится снова. Ведь желаемого так и не получил – ни денег, ни наслаждения чужим страхом, ни упоения властью над той, которую хотел запугать.

– Мужа бы вам хорошего! – прямолинейно заявила Доркас.

В ответ Летиция ничего не сказала и уже собиралась вернуться к себе в кабинет, как на пороге возник новый визитёр. Им оказался её кузен, племянник отца. Они не виделись довольно давно, и сомнений по поводу его появления не возникало – или пришёл просить взаймы денег, или же до него дошли слухи о смерти Финнеаса.

Выяснилось, что второе.

– Я всё знаю! – воскликнул Саймирен Мортон, указывая на неё пальцем. Вот ведь и вырос в каланчу, и образование получил, а от детской неучтивой привычки так и не избавился. – Ты стала вдовой, ещё не выйдя замуж!

– Ну, положим, это не так называется, – поморщилась Летти. – Что тебя сюда привело? Соболезнования решил выразить?

– А нужно? – ухмыльнулся родственник, встопорщив медно-рыжую макушку. Такого оттенка женщины пытались добиться, окрашивая волосы хной, которая, как и чай, импортировалась из Хинду, а Саймирену он достался от природы. – Ты не слишком-то похожа на горюющую невесту, дорогая кузина.

– Ни к чему, – отозвалась Летиция. – Ты не хуже меня знаешь, что я не была влюблена в альда Броктонвуда. В последнее время уж точно.

– А правда, что он убит?

– Да. Ко мне уже приходили из Службы Правопорядка. Возможно, заглянут и к тебе.

– Вон оно как, – поёжился собеседник. – А ко мне зачем? У меня-то какой мотив?

– Полагаю, они должны проверить все версии.

Спохватившись, что они мешают Доркас работать и чересчур возбуждают своим разговором её любопытство, Летти увела отказавшегося от чая кузена в свой кабинет.

– Так зачем ты пришёл? – снова спросила она, когда они оказались наедине. – Не думаю, что меня арестуют за убийство, которого я не совершала. Уверена, настоящего преступника скоро отыщут, – добавила, несколько покривив душой. Из книг Летиция знала, что отравителей искать сложнее, чем тех, кто в качестве оружия пользовался ножом или пистолетом. Убийца мог быть уже далеко – успеет ли Стефан Альберран нагнать его?

– Я тут подумал… Если Финнеаса Броктонвуда нет в живых и тебя больше никакие обязательства теперь не связывают… – проговорил Саймирен. Не понимая, к чему он клонит, Летти нахмурилась, ничего хорошего не ожидая. Этот избалованный шалопай едва ли намеревался предложить что-то путное. – Может, поженимся, а?

– Что?! – Летиция изумлённо распахнула глаза. Нет, она прекрасно знала, что браки между двоюродными и ещё более дальними родственниками не запрещались, и даже особы королевских кровей не гнушались ими, но и предположить не могла, что сын её дяди снова надумает повторить давнюю попытку сделать ей предложение. Или он не сам, а родители подсказали? Ведь так у их драгоценного сыночка появился бы шанс жить на доходы от чайной империи.

– А чему ты удивлена? Я немного старше, вполне тебе подхожу. И наша свадьба положит конец слухам, которые непременно пойдут после того, как твой жених отправился на тот свет.

– Ты не думаешь, что так станешь куда более вероятным подозреваемым? Люди будут думать, что ты устранил соперника, чтобы жениться на мне. Но это так, к слову. Я в любом случае не собираюсь выходить за тебя замуж. А теперь прости, мне надо работать. Передай дядюшке и тёте мои наилучшие пожелания. Надеюсь, их здоровье в порядке?

– Ты слишком гордая, – процедил Саймирен, дёргая себя за короткую бородку. Такие недавно вошли в моду, но и князь Чаудхари, и господин Альберран ей не следовали, предпочитая появляться на людях гладко выбритыми. – Посмотри на себя! Неужто хочешь старой девой остаться? Будешь второй тётушкой Пруденс?

– Лучше так, чем стать женой того, кого интересуют только мои деньги, – холодно заметила в ответ Летти. – Или станешь уверять, будто любишь меня? Всё равно не поверю.

– Тебя точно никто не возьмёт замуж! С таким-то характером! Разве плохо для всех нас стать одной семьёй? Вот представь! Я уж точно был бы всем доволен!

Летиция ничего не ответила, но и обиженной себя не почувствовала – прошли те времена, когда язвительные замечания родственников могли довести её до слёз. Она привыкла к тому, что её кузен всегда думал только о собственных интересах. Как, впрочем, и дядя с тётей, которые не поддержали её после смерти родителей. Вернее, после того как огласили их завещание. Витториус Мортон посчитал правильным не оставлять заработанное честным трудом сыну старшего брата, которому досталось наследство их предков, и вместо того позаботился о будущем единственной дочери. Конечно, отцу и матери Саймирена, как, впрочем, и ему самому, такой расклад не понравился. Они даже пытались оспорить последнюю волю альда Мортона, заявляя: «Где ж такое видано, чтобы девчонка распоряжалась деньгами и вела дела?!»

Однако Летти доказала, что вполне способна со всем справиться, и сейчас, получив от кузена брачное предложение, не собиралась отказываться от собственной независимости, которая так дорого ей обошлась.

Собеседник предпринял ещё несколько попыток уговорить её, но Летти не поддавалась, и, бормоча себе под нос ругательства, он удалился. Проводив его взглядом, девушка поднялась с кресла. Прислушалась к себе и поняла, что чувствует облегчение. Возможно, Саймирен ещё попытается, подключив родителей и других родственников, ту же тётушку Пруденс, воздействовать на неё, но это будет не сегодня. А сегодня… сегодня ей предстояло выдержать ещё одно испытание – новую встречу с господином Альберраном.

Он подозревал её не потому, что имел на то конкретные основания, а так же, как и всех остальных, кто окружал Финнеаса. Его слуг, его приятелей, того же Эрделлина, тех, кто должен получить наследство покойного. Может быть, даже соседей, но в первую очередь ближайшее окружение убитого альда. Да и фотография с той девушкой, которую ей продемонстрировал сыщик… Ведь измена действительно может считаться мотивом для убийства.

Если Стефан Альберран узнает, что Летиция Мортон приходила к жениху незадолго до того, как его отправили на тот свет… Если узнает зачем… Если узнает, что она посещала особняк Броктонвуда дважды за тот день, и второй раз – когда его самого не оказалось дома…

Представитель Службы Правопорядка непременно спросит, что ей так срочно потребовалось от жениха, раз Летиция, нарушив правила приличия, которые полагались девушке её круга, почти преследовала мужчину, ещё не ставшего её супругом. И что она ему ответит? Правду? О том, что хотела разорвать помолвку и предлагала Финнеасу деньги за то, чтобы он согласился оставить её в покое? А в ответ услышала примерно то же самое, что говорил ей сегодня Джером, а именно что её ославят на весь город, если не на всё королевство, и тогда никто больше даже не заглянет в «Чай и сладости»…

О да, у неё имелся мотив для убийства Броктонвуда, и ещё какой мотив. Почувствовал ли это господин Альберран своим нюхом ищейки? Или просто заподозрил, что она что-то скрывает за своей чересчур спокойной реакцией на известие об убийстве, и решил надавить на неё? Интересно, с альдом Эрделлином он вёл себя так же? Недаром же тот так нервничал, когда появился сегодня в чайной.

Пожалуй, Летти рассказала бы всё, облегчив душу, если бы не сомневалась в том, что правосудие будет справедливым. Но она сомневалась. Потому что Альберран не показался ей достаточно опытным и серьёзным для ведения столь сложного дела. Потому что он принадлежал к мужскому полу. А мужчины, как известно, всегда встают на сторону других мужчин.

Оставалось надеяться, что настоящий преступник однажды – хорошо бы поскорее – попадёт под арест, а Летиция Энн Мортон будет жить дальше, одинокой и свободной, как ей и мечталось. Может, и не самые подходящие планы на будущее для девушки её лет, но с некоторых пор она не грезила о романтических чувствах и отношениях. Даже те из знакомых ей молодых альд, что выходили замуж, как им казалось, по любви, сейчас являли собой воплощённое разочарование. Их мужья оказались отнюдь не кладезями добродетелей, скорее наоборот. Учитывая, что имуществом жён безраздельно распоряжались именно супруги, а разводы в высшем обществе считались нонсенсом, замужество вполне могло бы называться новой формой рабства, взамен того, что некоторое время назад отменили в королевстве.

Финнеас Броктонвуд знал, что завещанием альда Мортона предусмотрено иное, однако смириться с этим не желал и заранее искал способы унизить будущую жену побольнее. Как-то даже сказал Летти, что после свадьбы будет продавать её. Само собой, не как те мужчины низкого происхождения, которые открыто приводят жён на рынок, а тайно. Своим приятелям. Может быть, даже устраивать аукционы.

– Какая женщина будет рассказывать о таком позоре? – усмехнулся он в ответ на её слова, что всё станет известно Службе Правопорядка. – И полезут ли они разбираться? Скажут, дескать, семейное дело, мало ли как развлекаются в наше время аристократы.

О том, что Финнеас поспорил с друзьями, заявив им, что гордая Летиция, мнящая себя независимой лишь потому, что высшие силы не дали её родителям сына, станет его любовницей до свадьбы, она узнала от горничной, служившей в его доме. Как бы та ни боялась хозяина, а всё же решилась рассказать. Так Летти была предупреждена, однако не учла кое-чего: не только прислуга альда Броктонвуда, но и её собственная может быть неверна. Предприняв несколько неудачных попыток соблазнить невесту, он подговорил её камеристку помочь ему. Та передала в его руки несколько личных вещей работодательницы, которые могли послужить доказательством интимной близости в довесок к его словам, а также шепнула ему, в каких обычно скрытых одеждой местах у Летти имеются родинки.

Этим секретом и пытался шантажировать её Эрделлин. Тот наверняка верил в то, что Финнеасу действительно удалось добиться своего. Дальше его приятелей информация пока не ушла, но мысль о том, что на её пороге могут оказаться новые вымогатели, ничуть не радовала.

Саймирен Мортон ничего не знал, однако подсказал верную мысль – её замужество, вероятно, могло бы положить конец кривотолкам, даже в том случае, если Джером выполнил бы угрозу. Вот только становиться супругой кузена Летти не желала. Больше всего она хотела, чтобы сейчас, когда помолвка с Броктонвудом осталась в прошлом, ей наконец-то представился бы шанс жить собственной жизнью, не вверяя свою судьбу никому, кроме высших сил.

Глава 7

– Понятия не имею! – пробурчал Джером Эрделлин, несколько минут поглядев на рисунок.

– Станете утверждать, будто не знаете, что у вашего приятеля была татуировка? – осведомился Стефан.

– Видел как-то, но что означает, не спрашивал. Не понимаю, чего вы к ней привязались. Просто у Финна возникла когда-то модная причуда сделать татуировку, вот и всё. Какое она имеет отношение к его смерти? Я вам говорю – присмотритесь к альде Мортон! Неправильно, когда женщина занимается мужским делом! Возомнила о себе невесть что, да меня на мякине не проведёшь!

– Вы сейчас о чём говорите? – насторожился Альберран. Альд Эрделлин вёл себя так, словно Летиция Мортон ему лично чем-то сильно насолила. Очень странно.

– Ни о чём! Если у вас больше нет ко мне вопросов, ступайте! Навестите тех, кто обрёл выгоду от смерти Финнеаса.

– Кстати говоря, вы не знаете, писал ли альд Броктонвуд завещание?

– Сомневаюсь. Он не собирался умирать так рано. Так что всё наверняка достанется его дальним родственникам. Однако, насколько я знаю, они живут не в столице и даже не в королевстве, а где-то в колониях. Но уж теперь-то точно приедут, когда окажется, что есть чем поживиться!

– Вот как… – Альберран задумался. Несомненно, деньги – наиболее распространённый и самый очевидный мотив для убийства. Но если родные Финнеаса Броктонвуда действительно живут далеко отсюда… – Вы знаете, как их зовут?