Восхождение. Янтарное Взморье

Разумеется, удовольствие не было бы полным без законной добычи. Участники эвента получали: монеты и ресурсы для крафта с обычных мобов; тоже самое, но рангом повыше с элиты, плюс шанс выбить какую-либо экипировку, если повезет; не менее одного предмета экипировки уровня, соответствующего испытуемому. Грейд предмета с босса – это уже как повезет.

Дополнительно: по одному эликсиру с одним свободным очком характеристик за каждый этап, пройденный целиком (то есть, с зачисткой всех монстров и убийством босса). За прохождение десятой, двадцатой, тридцатой и сороковой ступени полагалась награда в виде большого эликсира, уже на пять свободных очков характеристик. За победу над боссом последней, пятидесятой ступени, героя одаривали великим эликсиром, аж на десять свободных поинтов.

Каждый плюсик – это прогресс, так менторским тоном проговаривала Хель. Никто с ней не спорил, объективная реальность – это то, с чем особо не поспоришь.

Да, разработчики заявили о возможности появления дополнительной, бонусной комнаты. Там не было опасных противников, зато можно было получить ценные призы… Какие? «Узнаете, когда попадете в такую комнату», – официальный ответ из офиса Extra-World.

На третий день эвента Хэйт билась с тучей насекомых-переростков. Тварьки были крупнее детеныша гидры, а уж насколько Геро был симпатичнее большинства из них… Видели ли вы «лицо» муравья в макросъемке? А трубки с ворсинками – корематы – у австралийского мотылька? А гигантскую сколопендру? Вот и не спешите увидеть, если вы не огромный фанат мира насекомых.

Глава Ненависти восхищалась Шерри… Одной, родной и всецело замечательной. В куче же жвал и лапок, среди стрекочущих звуков – нет, не испытывала она восторга. Определенно.

Вторую ступеньку оккупировали громадные жуки. Пузатые, «толстые» по хп и по объемам, обманчиво-медлительные. Сначала они медленно семенили на лапках, а затем делали рывок на полплатформы. С последующими толчком и ударом лапами. Что будет дальше, Хэйт не дожидалась. Она носилась между жучарами, раздавая тычки и скиллы контроля.

Разочек рискнула и запрыгнула на спину жуку, вспомнив другой бой и другого исполнителя маневра… Только не учла, что надкрылья жучищ окажутся скользкими. Вместо героического вознесения на спину монстру получился хаотичный шмяк, а знакомства с мандибулами удалось избежать только чудом и быстрой реакцией.

Больше Хэйт не рисковала. Отщелкивала элитных врагов по одному, пользуясь «окнами» между их рывками.

На третьей ступени ее поджидал Одонат. Прямоходящий… стрекозел. Иных определений для вражины подобрать не удавалось.

Переливчатые крылья, больше похожие на ленты, постоянно находились в движении. Босс и сам оказался донельзя подвижным. То и дело взлетал над площадкой и принимался заливать область боя умениями по площади.

По круглой ступеньке били теневые копья, норовили сбить с ног и вышвырнуть за пределы платформы порывы хлесткого ветра… Но хуже всего было попасть под «опыление»: серебристые частички, похожие на пыль в солнечном луче, накладывали запрет на применение магических умений на тридцать секунд, а еще отнимали здоровье. По чуть-чуть, но пылинок Одонат выпускал превеликое множество…

«Запылил» ее босс на последней четверти здоровья, а сам еще сильнее ускорился. Теперь, чтобы попасть по нему «шпилькой» или лезвиями на кончиках косичек, надо было чудеса изворотливости проявлять. Еще вся эта блескучая летучая взвесь здорово мешала обзору.

– Вот теперь я понимаю, что такое «пустить пыль в глаза», – фыркнула глава Ненависти. – Или это пыльца? Какие-то у вас неправильные пчелы…

Падение здоровья остановилось, когда у Хэйт, как и у Одоната, осталась четвертинка шкалы. Уравнял, так сказать, шансы. Облако осело бесполезными блестками. Баночка с зельем слегка поправила положение темноухой.

В тонких лапках Одоната появилась двухклинковая глефа.

– Я не буду спрашивать, откуда ты эту штуку вытащил, – потрясла головой Хэйт.

И тут же кувыркнулась назад, уходя от выпада тонкого, в чем-то даже изящного оружия. Видимо, эффект «пылепада» действовал на обоих поединщиков, и босс перешел с магии на ближний бой. На открытой всем ветрам платформе тут же стало жарче.

Металлический блеск слева, когда рука с Игг’Шадиром уже занесена для броска. Отпрыгнуть, пробежаться, разорвать дистанцию… Резко отпрянуть, потому как этот гад, похоже, еще и телепортируется. Уклонение… Успешно!

Отправить «шпильку» в полет, наплевав на риск: таймер неумолимо отсчитывает время до завершения испытания.

Бросок против броска: Одонат швыряет глефу на манер дротика.

Распластаться на прохладном… стекле (или что там пошло на изготовление ступеней?), порадоваться тому, что не филонила на тренировках. Опять уклонение!

Вскочить, раскрутиться, ударить лезвиями в волосах… Одонат зачем-то разворачивается, и косички врезаются в крылья. Хруст, визг… Оглушение, как дополнение к визгу, а сразу за ним – волна теплого воздуха, отбросившая Хэйт назад.

Глефа снова в цепких лапках. Новая? Или та, что улетела в пропасть, вернулась, как бумеранг? Не суть. Оглушение короткое, можно успеть отойти от замаха…

И ощутить под пяткой пустоту.

– У-ух, – в такт сердцу, что ухнуло в пятки, выдыхает адептка. – Спасибо, маленький герой.

Это – детенышу гидры, он с помощью чешуепортаци принял на себя удар. Дал хозяйке возможность отступить от опасного края платформы.

– А теперь белый танец, – зло щурится Хэйт.

Тело продолжает вертеться в скоростной пляске со смертью, а пальцы порхают по пиктограммам. Тридцать секунд запрета на магию кончились.

Тьма изначальная заволакивает ступень. Минус точность, минус скорость вражине. И критический урон магией!

Одонат взмывает, уносится к небу, но это уже бесполезно: за время вынужденного бездействия в магическом плане у Хэйт откатилось большинство скиллов.

Тлен ставит точку в поединке.

Можно отдышаться, а затем уже без всякой спешки проверить дымчатую сферу на лут.

– Пригодится в хозяйстве, тому же Рюку. Или «дублям» презентую, – Хэйт повертела в пальцах такое себе колечко на ловкость. – А это что? Да ну нет. Быть того не может!

В ладони лежал и пульсировал маленький серебряный шарик.

– Ты сильная, смелая, – ровным голосом увещевал подругу дней своих эльфийских Кен. – Пыльным мешком, как сама говоришь, долбанутая… Ты справишься. Я в тебя верю.

– Ни! За! Что! – гневно ревела Барби. – Ноги моей там больше не будет!

– Действительно, подруга, где наша не пропадала? – Рэй предпринял попытку воодушевить орчанку. – Правильный ответ: наша нигде и никогда не пропадет.

– Вам легко говорить! – перекричала всех присутствующих Барби. – Да, я сильная и пробивная.

– А еще очень скромная… – куда-то в сторону шепнул убийца.

Чуть не словил зеленый кулачище в лицо, успел отодвинуться.

– Я, саркастичные мои, каждый день огребаю на острие атаки, – вдруг резко посерьезнела орчанка. – Давно привыкла к ударам на половину хлебалушки, чтоб оторвать, так оторвать, да вторые «пол» начать обгладывать. Запомните, а лучше запишите: Барби не трусиха!

Кен качнулся вперед.

– Справедливости ради, так о тебе никто не отзывался, – проникновенно высказал лучник. – И даже не думал. Кроме тебя самой, моя милая.

Пока тянулись суд да дело, основной состав Ненависти квартировал в Бэнтпассе. Хотя владелец гостевого дома ждал своей участи в подвале управы, единственный заезжий двор и место для сбора за кружечкой пива для местных продолжал функционировать. И это было удобно для ребят (и девчат, разумеется, тоже). Там они встречались после игрового дня, и там же пересекались в начале дня нового.

Поделиться новостями, отчитаться о проделанных работах, распланировать занятия на новый день, скинуть Хель статистику по набору стат тренировками… Все это было рациональней и приятней делать при личном общении, чем через клановый чатик.

Опять же, гномочка могла прикинуть на месте, что стоит переделать, когда она провернет с управой сделку по этому зданию, а что послужит в нынешнем виде.

– Столы с табуретами – в топку, – бурчала себе под нос Мася, что-то помечая в видимом лишь ей блокноте. – В прямом смысле, распилить и сжечь. Они в таком плачевном состоянии, что скрипят громче и чаще, чем голосит баба-танк.

– Здесь все очень грустно с поделочной и строительной древесиной, – Монк легонько стукнул по столу, отчего тот издал унылое: «Ум»… – Прогиб в сторону реализма, а местность тут… Сама знаешь. Помнится, я видел в гномьем форте каменные скамьи, столы и даже барную стойку. Может, тут что-то похожее соорудить?

Барби как ждала слов про нее.

– Ты мне, зараза, сейчас еще психоанализом займись! – вспыхнула баба-танк. – Высота! Я думала, хотя бы поначалу будет как-то так. Лестницы обычно начинаются от земли, нормальные, мать их, лестницы!

Орчанка одним махом запрыгнула на стол, благо, что пустой, заказ еще не принесли. Часть персонала тоже коротала время в подвале управы, в гостевом доме остро ощущалась нехватка рабочих рук. Если бы после всех событий жители Бэнтпасса не стали избегать заведение, которым владел пособник работорговцев, было бы совсем тяжко.

– Мысль, – важно кивнула Массакре. – Я знаю, к кому обратиться. И ремонтировать реже…

Реплика про ремонт, возможно, была вызвана зрелищем стола, ломающегося по центру, и Барби, падающей вместе с обломками.

– Кхе-кхе…

Две несвязанные между собой беседы прервались. Кто-то протягивал руку помощи упавшей, кто-то орал благим матом, кто-то что-то подсчитывал…

– Барби, я всё понимаю, – ровно выговорила гномочка. – Но не могла бы ты повременить с изменениями в интерьере, пока мы не купили это место?

Грозная воительница из орочьих степей выдала сложную тираду. Если кратенько перевести и отбросить ненужные анатомические подробности, спросила она: «Какая разница?»

– Сейчас нам в счет внесут поломку мебели, – Мася вздохнула. – Причем так внесут, будто стол мастерили из гром-дерева. А после – ломай забесплатно. Только долю в изготовление нового внеси.

Хэйт в эти обсуждения не встревала. Она заняла весь соседний стол, разложила на нем принадлежности для рисования, и творила картину. Не эскиз, как для альбомов, а полноценное произведение в масле.

Кстати, об альбомах: покупатели распробовали новинку и требовали больше золота… То есть, готовы были нести больше денег, лишь бы их продолжали снабжать удобными пособиями для прохождения данжей. Так что было бы хорошо втиснуть в плотное расписание игровых дней еще и забеги по подземельям с самописным стеклянным пером и стопками альбомных листов.

Сейчас Хэйт ни до чего не было дела, включая обрушение стола. Ее накрыл творческий порыв. И порыв требовал воплотить Одоната, еще недавно ни капельки не симпатичного. Теперь же, когда задумка главы Ненависти постепенно водворялась в жизнь, то есть, в холст, стрекозел вызывал исключительно теплые чувства. Художница подозревала даже, что в будущем, особенно далеком, при упоминании эвента «Лестница в небо» на память ей станет приходить именно этот босс.

И то, что она получила за его убиение.

– А это что будет? – вопрос от Локи застал художницу врасплох. – Ничего ж не видать. Абстракция?

Хэйт молча зыркнула на парня и продолжила работу над картиной. Да, ей захотелось отобразить не только стрекозла, но и пылевое облако. И даже себя, в виде махонькой и совершенно неузнаваемой фигурки в правом верхнем углу.

– Барби, если не хочешь ходить на эвент, просто скажи об этом Хель, – ласково предложил Кен. – Ведь никто не сможет заставить тебя играть против воли.

– О! Вы уже вернулись с испытания? – в сторонке материализовалась Хель.

Прямо-таки вовремя.

– Еще нет Рюка и Вала, – озвучил очевидное кинжальщик. – А Барби хочет тебе кое-что сказать.

Баба-танк одарила добрейшими взглядами Кена с Рэем.

– Эта лестница… – Орчанка содрогнулась и позеленела, казалось, еще больше, хотя игровой «скин» на подобное не был рассчитан.

– Отличное место с великолепными призами! – Хэйт нанесла заключительный мазок на холст и отложила кисть. – И летать там учат.

– Что?! – возгласы друзей слились воедино. – Как?!

– Ну пока так себе, пять секунд и всего на полтора метра вверх, – ответила на последний вопрос глава Ненависти.

Когда запустили эвент и описали основные награды, форум зашумел претензиями, мол, маловато будет. На что администрация ответила: за полное прохождение будут еще призы, вы сначала пройдите…

И – вишенкой на торте – обозначила крохотный шанс в одну стотысячную процента, что при убийстве босса игрок может получить одно (случайное) умение из списка умений поверженного врага. Любого босса, хоть мини, хоть «макси», с первого по последний, пятидесятый, участок лестницы. Дергать за хвост птицу удачи предлагалось участникам ежедневно, вплоть до завершения игрового события.

Причем количественного ограничения на такое счастливое выпадение не ввели, как это было с Древними пергаментами. Те было строго лимитированы. Здесь же шанс (микроскопический, но все же) имелся у каждого.

– Повышаю ставку, – глухо выговорила Барби. – Ушастая и есть – разработчик.

– Думаешь, только через админ-панель можно такое оформлять? – задумчиво спросил Кен.

Серьезным тоном спросил, без тени иронии.

И никто не стал спорить. Только Хэйт махнула рукой со словами:

– Да ну вас с вашими шуточками. Пойдем, пока не все в сборе, на аренку? Которая три на три.

Арена с забавами фортуны в зависимости от суммы чисел на выпавших кубиках «зашла» народу. Игроки продавили запрос на ввод этого формата сражений на постоянной, а не временной основе. Им пошли навстречу: больше интересных для пользователя занятий, больше времени этот пользователь проведет в игре. И тем сильнее озаботится усилением своего персонажа, а это экипировка и прочие полезности, что приводит к аукциону, куда игроки добровольно и с песней несут свои денежки. Аукцион – это комиссия, прибыль корпорации.

И, главное, все довольны.

– Погоди ты с аренкой, – потрясла хвостиками гномка. – Тут бы от очередного потрясения отойти. Кстати, а что там за шум с улицы?

С улицы шумел Сорхо.

– Вот ты где! – с порога прокричал толстяк и воздел руки к потолку.

Обращался он явно к клан-лидеру.

Притихли в ожидании чего-то интересного все, даже Барби, заткнуть которую обычно тот еще квест.

– Так мы же обговаривали точку сбора, – пожала плечами Хэйт. – И можно было спросить в чате. Что случилось, из-за чего сыр-бор?

– Это срочно… – Сорхо потер лоб. – Да, про чат не подумал. Ты мне нужна. Срочно. Прямо сейчас.

– Для чего? – склонила голову набок художница.

Сколько она знала владельца Обжорки, тот всегда неплохо держал себя в руках. Насмешливый, ответственный, хозяйственный (хоть и не гном) – примерно так описала бы Хэйт знакомца, если бы кто-то спросил ее о характере Сорхо.

Суматоха, громкость на максимуме, экспрессия там же – это скорее про бабу-стража, чем про стража-толстяка.

«Тут что-то из ряда вон», – задумалась глава Ненависти.

Сорхо внимательно оглядел зал на наличие лишних глаз и ушей.

– Мне на испытании попалась тетка с половником и сковородкой, – быстро, эмоционально, с придыханием начал рассказывать страж. – Кухарка Бэт. И с нее выпало умение «Обман вкуса». Оно позволяет менять вкус блюда в процессе приготовления. По описанию я понял, что могу взять за образец любое блюдо из своей книги рецептов, и придать его вкус другому блюду.

– Прямо-таки любому? – выгнула брови Хэйт. – Ставишь тушиться капусту, выбираешь шашлык – и получаешь капусту со вкусом шашлыка?

– Да хоть паштета из большого аргуса – это фазаны такие, – закивал Сорхо. – Или ягодного мороженого. В теории! Если я верно истолковал описание. Нужно проверить. Но! Эффект достигает максимума на стадии прокачки умения до «мастера», на «новичке» блюду придается только оттенок вкуса. Что это значит, как это применять, чтобы не испортить, а улучшить пищу…

– А на напитки умение действует? – подался вперед Рэй с крайне заинтересованным видом. – Что-то типа: варишь компот, а получается на вкус он, как…

– Текила.

– Кофе!

С одинаково мечтательными лицами выдали Барби и Хэйт.

– Шерри, – с улыбкой предложил свою версию кинжальщик.

Женская часть стушевалась: их варианты на фоне предложения Рэя терялись. С учетом живого символа клана. Монк зааплодировал.

– Без понятия, – развел руками мастер-кулинар. – Но непременно выясню. Опытным путем.

– И для этого тебе нужно… – Хэйт не договорила, Мася закончила фразу за подругу.

– В Обжорку.

Трактирщик активно закивал.

– А переносная, как ее… жаровня? – решила снова встрять и сумничать Барби. – Быстрее и ближе.

– Для серии экспериментов нужен основательный подход, – отверг идею толстяк. – Походные условия – не то. Покачивать умение, опять же, необходимо. И как можно быстрее. Запас продуктов и бонусы от моей кухни в Обжорке существенно ускорят процесс. Подбросишь меня до Велегарда по старой доброй памяти?

Это он обратился к владелице летающего маунта, одного из трех на всё Восхождение.

– Конечно же, – согласилась Хэйт. – Мась, тебе стоит ускориться.

– С чем? – не поняла наезда гнома.

– С выкупом этого места, – вздохнула художница. – Вопрос приобретает всё больше актуальности. И да… Какой там, говорите, шанс на выпадение умения?

– Одна стотысячная, – автоматически откликнулся любитель чисел эльфийской наружности.

– Пятьдесят на пятьдесят, – хмыкнула Барби. – Либо выпадет, либо нет.

– Заметим, что нашего кулинара, в отличие от некоторых, – глава Ненависти поочередно указала перстом на Сорхо, затем на себя. – В причастности к разработчикам не стали обвинять. Где справедливость?

– Что ты опять учудила, малышка? – из толстяка, казалось, выпустили воздух.

– Показала бы, но потолок низковат, – отмахнулась Хэйт.

– Увеличить высоту, – пробормотала гномка, сделала очередную пометку. – Такими темпами будет легче снести и заново отстроить…

Рассуждения малорослого казначея Хэйт слушать не стала. Махнула рукой Сорхо, чтобы шел с ней, выскочила за дверь. Во дворе они со стражем подхватили по булыжнику в качестве утяжелителя, и помчали наперегонки к воротам укрепления.

Горку камней натаскали к гостевому дому ребята и девчата из Ненависти, потому так просто бег Хель давно забраковала в качестве тренировок. Только с грузом, ради прокачки выносливости. Работники не возражали, только побурчали, чтобы каменюки не перегородили вход. И то не слишком настойчиво.

Камни для горки менялись. Финиш всякой групповой пробежки переходил в состязание по броскам тяжестей. Кто дальше зашвырнет булыжник, тот и победил. Локи называл эту часть дневного расписания: «Время разбрасывать камни».

Не всем хватало одного каменюки, силушки многовато набрали некоторые (тот же Сорхо), им доставалось несколько бросков. Больше веселья (по мнению Хель), больше желания обвязать валун, второй конец на шею, и в реку бультых (пожелание кое-кого зеленого). Но с реками поблизости было туго, а вниз с горы катиться Барби мешала боязнь высоты.

Когда приходило время возвращаться в Бэнтпасс, мемберы Ненависти подбирали себе по новому камню (или несколько). Благо, горная местность располагала. Статы, хоть и медленно, но росли, лимит переносимого веса по чуть-чуть увеличивался… Это совместными усилиями нарекли: «Время собирать камни». Филолог в лице все той же Барби ворчал, что было бы неплохо расставлять знаки копирайта. Еще она мечтала сменить локацию, желательно на какое-нибудь болотистое или песчаное место, где нет камней.

Впрочем, остальных все устраивало. Да и орчанка бухтела скорее по привычке, чем от реального недовольства.

Вскоре Хэйт наслаждалась полетом. Шерри радовалась, «штрекотала» и пощелкивала в такт взмахам крыльев. Сорхо провалился в мысли и расчеты, а в таком состоянии лучше не отвлекать – это художница знала по себе.

Очухался трактирщик уже на подлете к Велегарду, скомкано поблагодарил. Через миг только латные подошвы над травкой сверкали. Крылатая мгла ссадила пассажира, не долетая до самого города, на полянке, и тут же взвилась в поднебесье, в обратный путь.

В гостевом доме мало что изменилось. В отсутствие Хэйт донесли-таки заказанную еду. И съели – кланлидера ждали пустые тарелки и кружки.

По составу: исчезла орчанка, вероятно, пинками запихнули ее покорять очередную эвентовую ступень; объявились Вал и Рюк. Народ обсуждал «Лестницу в небо», как и до отбытия Хэйт с Сорхо.

– Меня лично не удивляет, что игра скалирует[1] не только уровень, но и количество, а также некоторые возможности мобов, – менторским тоном выговаривал эльф. – Меня удивляет, что вы удивляетесь скалированию.

– Вообще, да, – потер подбородок Рюк. – Даже в простых ММО была «подгонка». Не во всех, но была, сам сталкивался. И под ПВП делали «усредненку», когда всем выдавали одинаково по статам. Уровень, экипировка и прочее никакой роли не играли. Только ручки. Хочешь нагибать? Нагибай на скилле.

– Давайте будем честны: ПВП ради ПВП интересно далеко не каждому, – вставил свои «пять копеек» Рэй. – Мирных «крабиков» во всех играх больше, и это неоспоримый факт. Прогресс от боев с игроками далеко не так ощущается, как от фарма. Потому и усредняли, чтобы меньше было нытиков и обиженок. Но мы отклонились от темы… Кен, ты логичен и прав, как всегда.

Лучник принял похвалу, как должное.

– Суть в том, что разработчики заинтересованы в прохождении Лестницы, – подхватил утерянную было нить беседы Кен. – Иначе бы не отсыпали столько наград. Еще только начало, финал где-то за облаками, а у нас уже два особых умения. И Рюк залутал эпическую серьгу. Вывод? Игроки обязаны пройти до конца. Зачем? Предположу, что им понравился ажиотаж на выходе расы демонов, и они возжелали закрепить успех.

Хэйт поймала взгляд приятеля и одними губами обозначила: «Поздравляю». Рюк улыбнулся, кивнул и довольно сощурился, как сытый, пригревшийся кот.

Мася подняла голову от записей.

– Небо – это ангелы, – мечтательно проговорила гнома.

– Браво, – хлопнул в ладоши Вал. – Славно сказано.

– Так-то там много летающих, – засомневался Рэй. – Птицы, гарпии, драконы… Не обязательно ангелы.

– Шерри, – дополнил список Монк.

– Ангелы после демонов – это так прямолинейно, что аж скучно, – насупился Локи. – Хотя как противовес, сойдет.

– Фракционно ангелы стали бы противостоять демонам, ход очевидный, – кивнул Кен. – Аналогично светлым и темным эльфам.

– Если эльф прав, – Хель поднялась из сложной позы, где руки переплетены с ногами, а туловище изогнуто. – Вопрос: будет ли кто менять персонажа на ангела? В группе два демона. Ангелы: крылья, полет. Но – неприязнь рас. Вероятно.

Массакре затрясла головой из стороны в сторону. Парни обошлись сдержанными отказами. Что думает Барби, узнать не представлялось возможным, но едва ли перья заставят ее отказаться от орка-стража.

– На меня не смотрите даже, – выставила руки перед собой Хэйт. – Летать умею, от Шерри не откажусь. Белокрылые лошадки… то есть, ангелочки, пусть кому-то другому предлагаются. Не мне.

– Вот от пегаса я б не отказался! – у Рюка глаза загорелись.

Монк молча поднял большой палец.

– Значит, лошадки Туф-Туф вас уже не устраивают? – спросила гномочка. – Так и запишем… Чего там опять расшумелись?

– Хель, а почему ты тренируешься, а все остальные нет? – решила прояснить несоответствие глава Ненависти, пока часть сокланов отправилась вызнавать причину гвалта со двора.

– Ожидание сбора. Арена. Вместе, договорились, – Хель осторожно подбирала слова, стараясь не использовать автопереводчик. – Просили об отдыхе, согласилась. Празднолюбие, халатность ведут в пропасть слабости и несовершенства. Пусть осознают глубину.

– Вау, – только и смогла ответить Хэйт. – Твой языковой прогресс поражает.

– Спасибо, – в один голос ответили оба представителя расы демонов.

Хель приняла похвалу с присущей ей скромностью, зато Вал сиял, как начищенная до блеска посудина из набора столового серебра.

Дверь с улицы приотворилась, стало слышно множество разноголосых возгласов. Нетипично для Бэнтпасса, люд тут не особенно шумный жил, даже разговорчивостью местные не отличались, не то, что крикливостью.

– Вешать ведут! – с избыточной радостью огласил едальню мальчишеский голос.

Следом раздался какой-то грохот из подсобных помещений.

– Глядеть пойдем? – лениво вопросил кинжальщик.

– Зачем? – Мася встряхнулась. – Нет, если кто хочет – ступайте. Я лично не намерена. Вот сразу после арены в управу наведаюсь. Мне обещано решение вопроса по передаче прав собственности аккурат после того, как свершится суд. И казнь. Взнос, чтобы не перекупил кто-то шустрый, уже внесен.

– Да! Про арену, – Рэй поднял указательный палец вверх. – Ушастая, ты в курсе обновления?