Мадам де Маникюр

В квартиру звонят. Потом стучат. Долго и сильно. Наконец, выламывают дверь. На пороге стоят Владислав и Рита, чуть сзади – Алексей. Правда же, эффектная сцена? Автор гордится собой, а тем временем Людмила молча обнимает сына с девушкой. Из ванной комнаты вытекает вода.

– Хочу вернуть вам долг, Людмила Вадимовна, – Рита протягивает конверт с логотипом банка «Экономный». Догадаться нетрудно: внутри пять тысяч евро. Те самые.

Фазенда Полуянова являет собой странное сооружение. Проезжая по Подмосковью или иным пригородным районам, вы наверняка видели дома-недострои. В конце 90-х их было много, иной раз целыми поселками стояли. Набрала, к примеру, братва деньжат, начали строиться по-соседски, а их возьми да перестреляй. Участки оформлены, денег у родни нет, вот и красуются эти памятники веселым годам.

Сейчас большинство замороженных объектов выкуплено и достроено, но кое-где полудома все же попадаются. Кого-то кризис подломил, или еще какие подарки судьбы, вроде того, который она преподнесла Алексею Авдеевичу. И замечательно задуманный особняк по Новорижскому шоссе, где не стыдно было бы принять Стивена Спилберга, Квентина Тарантино, да что там – самого Харви Вайнштейна, отпросись он на пару дней из узилища, – поднялся до второго этажа, да так и замер на полдороге, стыдливо прикрывшись временной крышей. Хотя мы-то с вами знаем, что нет ничего постояннее временного жилища.

Но первый этаж для жизни кое-как приспособлен. Свет, газ, вода имеются. Из окон природу видно, а также строительный вагончик, в котором проживает отец. После посещения обители порока Авдей Тимофеевич живенько перебрался в Москву и стал вести строительный надзор над бригадой молдаван.

Но этого его активной натуре было мало. Вскоре начались разговоры: дескать, я к земле привыкший, мне бы в огороде повозиться, а то овощи с зеленью приходится покупать на рынке, поди пойми, сколько там химии, да и цены такие, что денег не напасешься.

Сын сперва эту тему обрывал – его особняку в стиле постмодерн только огорода не хватало! Батя, однако, давил все сильнее, и Алексей, решивший угробить идею на корню, установил пленочный парник и злорадно наблюдал, как Авдей Тимофеевич на корячках перемещается в пространстве пятиметровой длины и метровой высоты.

Коварный замысел сработал безотказно: сначала папу разбил радикулит, а потом порыв ветра снес парник. Отца сразила глубокая депрессия, он скисал на глазах, и сердце любящего сына вместо планируемой радости испытало раскаянье и жалость.

Вскоре на месте парника стояла пирамида Лувра – роскошное сооружение из алюминиевого профиля и четырехмиллиметрового стекла, оснащенное системой вентиляции воздуха. Называлось оно теплицей класса премиум и предназначалось для комфортного выращивания любых садово-огородных культур и даже устройства зимнего сада. Стоило это удовольствие бешеных денег.

И это было последнее крупное приобретение Полуянова-младшего перед тем, как крякнулся банк.

В недостроенный дом сын наезжал нечасто, а женщин вообще ни разу не приводил, поэтому, узнав, что будет гостья, возбужденный Авдей Тимофеевич накрыл изобильный – по его разумению – стол.

– Все свое едим, чистенькое, без пестицидов, а главное – бесплатно! – угощает он Людмилу доморощенной сельхозпродукцией.

– Ага, бесплатно, – шепчет Алексей, когда отче отходит нарвать редиски. – На деньги, закопанные на папином огороде, мы могли бы кормиться с рынка лет пятьдесят.

Миладиновой легко на душе, она не сводит глаз с Алексея, облокачивается на его плечо, кладет ладонь ему на колено. И еще демонстративно кокетничает с папой, который с удовольствием ей подыгрывает.

– Не заводи батюшку, – смеется Алексей. – В порыве страсти он опасен.

– Неужели? Есть свидетели?

– Даже более того – участницы!

После обеда Авдей Тимофеевич собирается порыбачить, Людмила напрашивается с ним. К вечеру начинается ливень, и насквозь промокшие рыбаки бегут домой со своим мелким уловом. Полуяновы закутывают гостью в сухое одеяло, дают горячий чай и укладывают в комнату с кроватью – назвать ее спальней было бы преувеличением.

За полночь Людмила просыпается. Из-за хлипкой стенки доносится разговор.

– Так все-таки что у тебя с ней? – это голос папы.

– С ней у меня хорошие предчувствия. Пока это все.

– Такую женщину нельзя упустить. Она в курсе твоей истории?

– Ты о банке? Да, в курсе. Она тоже пострадавшая сторона.

– Обманутая вкладчица?

– Как сказать. Скорее, обманувшая. Шучу, проехали. В общем, мы с ней товарищи по несчастью. А общие несчастья сближают.

Отец уходит в свой вагончик. В доме наступает тишина. Алексей ворочается на раскладушке. В лунном свете возникает Людмила, завернувшаяся в одеяло.

– Рыбачка, ты почему не спишь?

– Да вот думаю. Несчастья сближают – а как именно?

Алексей встает с раскладушки. Людмила обнимает его. Одеяло падает на пол.

Ну, вот и дождались мы с вами любовной сцены. Кто только и как только ее не снимал! Можно было бы без проблем сложить ее из лучших кадров мирового кино, как складывали мы образы героев, но хочется чего-то своеобычного. К примеру, вообще обойтись без описания эротических ласк и всего такого прочего. В конце концов, самый сексуальный женский наряд – закрытое черное платье в пол. Все остальное домыслите самостоятельно.

А что касается Людмилы и Алексея, то они понимают страхи друг друга. Он боится мужского фиаско, случающегося после долгого простоя. Она боится разочаровать его, обнажившись. Поэтому они долго стоят посреди пустого полудома, обнявшись и впуская друг в друга тепло. Порадуемся за них; право же, они это заслужили.

С глазами, полными солнечных лучей, Людмила впархивает в салон. Улыбаясь преображению маникюрши, парикмахер Акоп Саркисович сообщает, что ее спрашивал какой-то плохо подстриженный и вообще довольно противный тип, да вон он на скамейке сидит. Ничего себе встреча: полковник Вострышев, в былые времена шеф службы безопасности банка. Он передает Людмиле номер, по которому ее просят позвонить. Это телефон Юлиана Юрьевича Сокольского. Людмила наотрез отказывается и просит Вострышева больше ее не беспокоить. Но душевное равновесие, обретенное всего несколько дней назад, нарушено.

На следующий день на ее рабочем столике лежит конверт. В нем авиабилет до Вены на завтра и обратный билет с открытой датой, а также бронь отеля. Людмила на распутье. Ее пугает возврат к прошлому, но интуиция подсказывает лететь. Хотя бы для того, чтобы плюнуть в лицо подставившему ее человеку, некогда близкому и дорогому. Она звонит Алексею и сообщает, что улетает на трехдневные курсы – осваивать новейшую маникюрную технологию.

Утром садится в такси. Куда ехать? Шереметьево-2.