Стать некромантом
Когда же учитель закончил говорить, то он, сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, оперся на посох и продолжил:
– Ладно, мальчик мой, к этому всему мы еще вернемся. Теперь же перейдем к боевой и защитной магии, – старик вновь выпрямился, вытянул одну руку вперед ладонью вверх, и в ней показалась небольшая искорка, превратившаяся в огненный шар.
– Начнем с магии Четырех Стихий, а в первую очередь – с Огня. Огонь – очень мощная магия. Это и разрушение и жизнь. Обуздать его довольно тяжело, ибо только твердые духом и телом могут подчинить пламя. Но, если у тебя это получится, – Анарс совершил едва заметное движение большим пальцем и огненный шар закружился вокруг колдуна, оставляя за собой пламенный шлейф, растворявшийся в воздухе, – то тогда подчинить остальные три Стихии станет проще, ибо Вода – мягкая субстанция, не столь сокрушающая, как Огонь. Для нее нужно быть лишь столь же мягким и податливым. Земля – магия тверди этого мира, да и всех иных тоже, а потому надобно быть крепким телом для ее освоения. Воздух же сродни Огню. Нет, не тем, что это и жизнь, и разрушение, не тем, что это тоже очень сильная магия… Воздух тоже непокорен. Для него нужно иметь крепкий дух и тело, как и для Огня. Возможно тебе интересно узнать: а почему бы не начать с Воздуха? Отвечу, что боевые заклинания Огня куда мощнее…
«Учитель, ты считаешь Огонь сильнейшей Стихией? Но как можно разделить все эти четыре Первоэлемента? Каждый из них силен по-своему. И Воздух может задуть Огонь, Вода – погасить, Земля – засыпать. Нет из этих четырех братьев и сестер более мощного элемента. Если маг достаточно силен и искусен в своей Стихии, то он сможет одолеть других, разве нет? И не будет ли магия сильней, коль объединить все Первоэлементы в одно заклинание?»
Мысль сама собой возникла в голове мальчика, да так стремительно, так естественно, что он далеко не сразу осознал это. Откуда ему это ведомо? Откуда он знал про возможность соединить все Первоэлементов? И мысли были столь естественны, все казалось таким логичным и понятным, словно Эльтран уже десятки лет являлся магом Четырех Стихий.
Учитель заметил некое изменение в своем ученике. Сын смотрел на него, прямо на него, и со стороны могло показаться, что мальчик внимал каждому слову Анарса, ловил каждое движение, каждый жест, но взглянув в его глаза становилось понятно, что это не так. Он витал где-то там, далеко-далеко, бродил по перепутьям собственных мыслей. Естественно, это разозлило колдуна, и он сильно ударил мальчика посохом в бок, в очередной раз.
– Эльтран! – прогремел голос учителя. – О чем таком важном ты задумался, что перестал меня слушать?!
– Я… не переставал вас слушать… учитель, – крепко прижав руку к боку, сквозь зубы произнес сын магов, за что получил еще один удар, но с другой стороны.
– Девятое: никогда, слышишь, никогда не ври! Тем более своему учителю! Не надо обманывать тех, кто доверяет тебе, кто решил составить тебе компанию, кто обучает тебя. Никогда! А теперь ответь, о чем ты задумался?
Молчал он всего лишь долю секунды, но за этот короткий миг он успел многое обдумать. Сказать правду? Можно, но тогда он, скорее всего, вновь получил бы удар посохом, а бока и без этого безумно болели, да и слушать очередную речь о том, что Огонь – сильнейшая Стихия, ему не хотелось. Обмануть? Это лучше, но ведь учитель сказал ему никогда не обманывать других, особенно его. Так можно ли один раз солгать ему? Как Анарс поймет, обманули его, иль нет? Это, конечно, возможно, но придется прибегнуть к сложному заклинанию, которое позволяет проникать в чужой разум. Анарс не сделал бы так, ибо заклинание требовало слишком много энергии.
– Учитель… простите меня, но… я задумался над тем, почему вы меня оставили в живых тогда…
Анарс опешил, непонимающе приподнял одну бровь. Подобного он не ожидал услышать, а потому решил уточнить:
– Я тебя не понял, Эльтран. Объясни.
– Учитель… тогда, двенадцать лет назад, вы нашли меня… точнее, ваши разбойники. Мне сохранили жизнь, вырастили меня, даже несмотря на то, что я был новорожденным. Пусть и рос я в качестве раба, но… скажите, учитель, почему вы оставили меня? Почему не оставили лежать на дороге подле своих мертвых родителей?
Старик оперся на посох, закрыл глаза и тяжело вздохнул. Он всем видом давал понять, что подобного вопроса он не желал услышать от ученика, но отвечать придется.
– Видишь ли, – неуверенно начал колдун, – тебя оставили в живых только потому, что я так сказал. Остальные не хотели обременять себя младенцем, но, учитывая, что главой «Иллитиалов» являюсь я, – несколько надменно произнес Анарс, – то мое слово – закон. Поэтому тебя и взяли. Но, признаюсь, решился я на это не просто так, Эльтран. Как только я взял тебя на руки и заглянул в твое естество то…, – он запнулся на полуслове, глаза бегали из стороны в сторону и, казалось, что старец пытался вспомнить те ощущения, что испытал много лет назад, – то увидел, что в тебе заложен огромный потенциал. Почему тебя не убили вместе с твоими родителями – мне не ведомо. Видимо, таков был принцип убийц: не трогать детей. Разбойники и наемники живут по собственным законам, а детоубийц средь них не очень много. Я… Извини, что не рассказал тебе раньше, ибо я посчитал, что еще слишком рано для подобного, но… Эльтран, через два дня мы нашли убийц твоих родителей и жестоко их покарали. Они бахвалились в трактире одной небольшой деревушки, что недавно убили двух людей, а младенца не тронули и оставили «на съедение зверям», – глаза мальчика широко раскрылись, заблестели. Сын магов был рад, что кара настигла тех выродков, но в тоже время он был зол, ибо хотел хотя бы лично увидеть подобное.
– Я увидел в тебе огромный потенциал, и понял, что из тебя может вырасти прекрасный маг! – поспешил продолжить Анарс. – Но, вначале я хотел закалить твой дух и плоть! Хотел, чтобы в тебе проявился характер, и, исходя из него, я бы решил, чему и как тебя обучать. Мне пришлось покинуть «Иллитиалов», дабы обучиться новым премудростям магии, но я сказал им, что ты должен вырасти крепким и сильным к моему возвращению. Эти глупцы, видимо, неправильно меня поняли, и решили попытаться закалить твой характер совершенно иначе, нежели мне хотелось бы. Я уже приносил тебе извинения, мальчик мой, за то, что эти двенадцать лет отсутствовал и, тем самым, позволял издеваться над тобой другим разбойникам и ты жил как раб. Ты принимаешь мои извинения, или же все еще не можешь простить?
Эльтран лишь коротко кивнул, и лицо колдуна расплылось в улыбке.
– Спасибо, мальчик мой… Я ответил на вопрос, что мучил тебя? Прекрасно. Продолжим же! Мы говорили о магии Огня, и начнем с огненных шаров. Запомни: Огонь внутри каждого из нас, как остальные Стихии. Главное – суметь обуздать пламя, что внутри тебя. Делай так, как я скажу: закрой глаза, расслабься. Хорошо. Попытайся заглянуть внутрь себя и увидеть свой внутренний огонь. Не ошибись, ибо есть и другие Стихии! Нам нужен Огонь, и только он.
Эльтран делал все, как ему говорили: пытался сосредоточиться, увидеть то, что скрыто от простых глаз, увидеть то, что составляло саму его суть. И он увидел. Время перестало для него существовать, ибо он очутился в изначальной внутренней пустоте, как прозвал это место учитель. Она не представляла из себя ровным счетом ничего, кроме кромешного ничто, кое было столь сильно схоже с Тьмой. И в этом непонятном месте мальчик совершенно один. Попытавшись сдвинуться с места – сын магов не сумел понять, ему это удалось, аль нет. Он уверен, что совершал движения, что поднимал ноги и ставил их вперед, но, тем не менее, не было ощущения, что он действительно сдвинулся с места.
«И где же я? Почему ничего не видно? Хоть что-нибудь должно ведь произойти!»
И это «что-нибудь» произошло.
Перед ним возникла резкая вспышка, а потом вторая, и третья, и четвертая. С каждым разом становилось все ярче и ярче, и с каждым разом цвет менялся. И из вереницы вспышек появилась странная бесцветная сфера размером с целый замок правителя королевства. Неподвижный бесцветный купол будто бы ждал… чего?
Сын магов медленно подошел к нему, осторожно коснулся пальцами, и в следующее мгновение отскочил назад. У него появилось чувство бесконечного падения, но никакого удара о землю не последовало. Это произошло из-за очередной вспышки, но на этот раз оказавшейся более яркой, нежели все предыдущие, и Эльтран даже ослеп на время. Медленно открыв глаза, он увидел сферу, состоявшую из мириад нитей, переплетающихся, кружащихся, извивающихся, подобно змеям, и они всеразличных цветов. Сфера словно была живой и она будто бы кружилась в неведомом никому танце, маня за собой и завораживая. И от нее повеяло теплом и холодом, любовью и ненавистью, радостью и грустью, добротой и злобой, огнем и водой, землей и воздухом, страхом и безрассудством, трусостью и храбростью, подлостью и честностью, безграничной мудростью и столь же безграничной глупостью, жизнью и смертью. Она сияла, манила Эльтрана к себе, будто любящая мать, желавшая обнять сына. Заглянув меж танцующих нитей Силы, Эльтран сумел разглядеть, как внутри образовался странный шар, состоявший всего из двух цветов: черного и белого. Оба оттенка разделены меж собой, и по центру проходила ровная линия.
Медленно подойдя к этому диву, он осторожно коснулся кончиками пальцев одной «змейки», и она тот час же замерла. Приложив же ладонь, вся сфера остановилась, словно по чьему-то приказу. «Змейки» медленно приближались к ладони, переплелись меж собой, и Эльтран почувствовал тепло в руке, медленно расползавшееся по всему телу. Было приятно… очень приятно и хорошо. В кой-то веки сын магов обрел покой, как ему показалось. Но все резко прекратилось, стойло нитям Сил молниями метнуться в разные стороны. Ладонь мальчика обожгло, и он невольно отступил назад на несколько шагов.
Змейки соединялись и расходились, все ускоряя темп. Сфера начала уменьшаться, став в величину с кулак Эльтрана. Более не видно дивного и странно танца Сил, не видно черно-белого шара внутри, ибо все слилось воедино. Ничего не понимая, сыну магов хотелось покинуть это жуткое место и вернуться в реальность, но он не знал, как это сделать, а потому оставалось лишь наблюдать, как небольшой шар стрелой метнулся в его сторону, ударил в грудь и вошел внутрь, не оставив на теле мальчика никаких следов. Дрожащий от происходящего, трясущийся Эльтран с трудом заставил себя опустить взор, чтобы посмотреть на грудь. И увидел он весьма яркое разноцветное свечение. Сфера Сил не обжигала, не причиняла никакой боли, но, тем не менее, сын магов не выдержал и потерял сознание.
Очнувшись, он увидел нависшего над ним учителя. Взволнованный Анарс аж вонзил посох в землю рядом с лежавшим Эльтраном, а его дрожащие руки судорожно мелькали перед взором мальчика то вверх, то вниз, и от них исходило нежно-золотистое сияние.
– Слава Творцу, Эльтран, ты жив! – учитель помог мальчику сесть и подал ему бурдюк с водой.
– Заставил ты меня поволноваться, мальчик, – продолжил говорить старец пока его ученик пил воду. – Расскажи же, что случилось? Что ты видел?
И Эльтран рассказал. Во всех подробностях рассказал.
Глаза Анарса сделались круглыми, широко раскрытыми, и казалось, что они вот-вот вылетят из орбит. Услышанное явно ввело старого колдуна в некое непонятное состояние, и старец не мог понять, как себя вести и что делать. Еще совсем недавно он боялся, переживал за своего ученика, ибо считал, что ему не удастся выжить после подобного. Колдун ведь не этого добивался! Он не планировал, что Эльтран так скоро увидит это, ибо еще слишком рано. Но теперь, услышав все, он радовался, и чуть не пустился в пляс.
– Учитель… а что все это было? Что это за сфера? И что значил тот черно-белый шар внутри? – принялся расспрашивать его Эльтран.
– О… видишь ли…, – улыбка исчезла с лица колдуна и дальше он говорил в обычной манере, – Эльтран, это… кхм… это все твое естество, твоя сущность. Увы, но сказать тебе больше я не могу, ибо выбор предстоит сделать тебе самому без моей помощи. Но знай, каким бы он ни был, я всегда буду помогать тебе, – весьма туманно ответил Анарс.
– Что за выбор? – непонимающе переспросил мальчик.
– Когда придет время, то ты поймешь, что я имел в виду. А теперь скажи, ты видел среди тех нитей Сил, как ты их назвал, похожее на пламя?
– Учитель… простите меня, но… там было столько цветов, что я не запомнил их все. Лишь на некоторые успел обратить внимание. Все произошло столь стремительно, что я не успел ничего предпринять! И я… я… испугался и растерялся, учитель, – виноватым голосом произнес Эльтран эти слова. – Но я более чем уверен, что такая там была…
– Хорошо, мой мальчик, хорошо. Отдохни еще немного, и мы продолжим.
– Что ты видишь, Веал?
– Я вижу людей и слежу за ними. Мне удалось запутать их, а потому они прошли всего лишь половину леса, – старый ар’ше позволил себе легкую улыбку. – И никто из них не может понять, что же творится, и почему они столь сильно заплутали. Ох, люди, люди… Раса с не малым потенциалом, не малыми Силами, но возомнившая себя венцом творения Творца, сильнейшими средь иных рас. Большинство из них отказываются от нашей помощи нынче, Менер…
– А ведь коль не мы, то им бы не удалось достичь и десятой доли тех познаний в магии, которые у них сейчас есть. Но, Веал, я не понимаю, почему же тогда мы им все еще помогаем?
– Мы – сцерры, вторая по старшинству раса среди всех. Да, мы гордая раса, порой даже высокомерная, но нас отличает от всех остальных то, что готовы помогать другим, даже не прося ничего взамен. Если люди хотят постичь магию, что ж… мы должны помочь им, ибо у них есть потенциал, в отличие от множества иных существ. Магия не принадлежит какой-либо расе, Менер, ибо она общая. Как знать, быть может, если потоки Силы сойдутся определенным образом в определенном месте, по которому совершенно случайно будет проползать червь, то это сможет его изменить, сделать иным, но кем именно, жутким монстром иль разумным существом – неведомо никому. Сила дана всем, и она для всех, Менер. Именно она и объединяет самого слабого мага с Богами и даже с Творцом. Изначально не существовало никаких различий между высшими существами и такими, как мы. Сильнейшие из магов могли бы по Силе уподобиться им и тоже стать сверхсуществами, как мне говорил мой учитель. Но все изменилось, когда пришли новые Боги. После гибели Первого Поколения их место заняли эльфы…, и мы все знаем, к чему привело подобное: Перворожденные возомнили себя главенствующей над всеми расой, избранными, самыми лучшими, ибо так сказали Боги. Менер, они создали множество Законов, которые стали разделять меж собой всех и вся. Не было больше истинного единства с Силой, ибо теперь для каждой расы она своя, и уподобиться никто не сможет им, «великим Наместникам Творца». Но то ложь и обман, ибо изначально все было иначе. Мы свободны, мы достаточно сильны и мудры, дабы обходить эти Законы, и коль есть возможность помочь в этом и другим, то мы обязаны так поступить! Такими же свободными расами являются лишь орки, хаоромы, амедеи и саалиты. Хоть орки таковы из-за своего скудного магического таланта, но отменной силы воли.
– Так может нам стоит поговорить с ними и объединить усилия?
– Ради чего, Менер?
– Хотя бы ради того, чтобы пойти войной против прихвостней Богов вроде людей из королевства Рейрс!
– Нет. Прольются моря крови. И не забывай, что некоторые расы, такие как тролли или гномы, не придерживаются ничьей стороны. Им плевать на Богов, на тех, кто против них и на тех, кто на их стороне. И скажи: как ты собираешься заключить союз с хаоромами? Они нас ненавидят издавна и некогда даже пытались истребить всю нашу расу. Нас осталось не так уж и много, дорогой мой Менер, а кроме того, хаоромы считают себя высшей расой. Орки? Да, они еще не забыли, что такое честь и справедливость. Мы могли бы договориться с ними. Амедеи? Невозможно, ибо эта раса обитает исключительно под водой, а потому им просто плевать на все то, что происходит на суше. Саалиты? Ты прекрасно знаешь, что это весьма жестокая раса, практикующая некромантию, да к тому же довольно скрытная. Их крайне трудно найти и неизвестно точно, где именно они обитают. Потому они не согласятся на подобное.
– Но, Веал, что же нам тогда делать?
– Я отвечу тебе, Менер: сейчас нам надо позаботиться об этом мальчике.
– Итак, Эльтран, ты уже видел то пламя, что внутри тебя. Теперь же тебе нужно подчинить его себе, и тогда, мальчик мой, ты сможешь творить чудеса, – воодушевленным голосом сказал Анарс, а последние слова решил закрепить легкой магической пылью, появившейся из воздуха вокруг сына магов.
Старец лишь стукнул разок посохом по земле, и вокруг него появилось несколько пылающих шаров.
– Все не так уж и сложно, как может показаться, Эльтран, – огненные шары закружились вокруг него. – А теперь попытайся вновь заглянуть внутрь себя, но найди лишь Огонь! Закрой глаза и подготовься. Сделал? Хорошо, мальчик, хорошо. А теперь аккуратно схвати эту «змейку». Да, вот так. Что она делает?
– Она… обвивается вокруг моей руки и медленно… ползет к лицу, – Эльтран говорил не уверенно и веки его дрожали.
– Попытайся силой мысли подчинить эту «змейку» себе. Когда сделаешь, то…
– Ар! – вскрикнул сын магов, и лицо его скривилось от боли.
– Что случилось? – обеспокоенно спросил колдун.
– Она пожирает меня… больно… я… будто бы попал… в пламя! – издав короткий выкрик, Эльтран потерял сознание.
Очнувшись, он видел вокруг себя лишь сплошной огонь. И вновь он все осознал неведомым образом. Он понял, что очутился внутри той пылающей «змейки».
«Что случилось? Как? Почему моя же сущность поглотила меня?»
Мальчик ни то лежал, ни то стоял, и не мог пошевелиться. Хоть его и окружало пламя, но оно его не обжигало. Он будто бы попал внутрь огненного шара.
«И что теперь мне делать? Я ничего не могу тут! Я не могу даже шевельнуться… И что теперь? Я погибну? И не остается ничего иного, кроме как ждать смерти?»
Огненные стены стали медленно уменьшаться, подкрадываясь к мальчику.
«Смерть так близка… Возможно, именно такова моя судьба? Но я увижу родителей»
Пламя вокруг сужалось значительно быстрей.
«Погибнуть… здесь… внутри себя… быть выжженным своей же сущностью… Интересно, а такое случалось когда-либо с другим магом? Жутко и смешно. Все равно, что люкр станет пожирать самого себя. И погибну тут… НЕТ! Я двенадцать лет прожил среди разбойников, был их рабом, и не сдался! Выжил! Так почему я отступаю сейчас? Почему я струсил? Мне еще многого надо достичь. Я должен узнать, кто были моими родителями! Должен узнать, кто именно убил их!»
Пылающие стены остановились, будто бы в нерешительности, ибо усомнились в том, что сына магов можно сжечь.
«Нет. Я не сдамся. Я буду бороться до конца. Если мне и суждено погибнуть сегодня, то я не сдамся столь легко. Это моя суть и я внутри нее. Эта „змейка“ – часть этой самой сути, а это значит, что я могу контролировать ее!»
Эльтран напрягся и пытался силой мысли подчинить себе огненную Силу.
«Подчинись!» – прокричал сын магов.
Огненные стены стали медленно, неуверенно раздвигаться.
«Подчинись!» – повторил сын магов свой выкрик.
Все вокруг закружилось в бешеном танце. Стремительно. Быстро.
«Подчинись! Я приказываю тебе!»
Пламя продолжило свой бег, кружась вокруг мальчика.
«Я Эльтран, сын магов, приказываю тебе подчиниться мне!»
Огонь ускорился, диковинно переплетаясь языками пламени, вновь сужаясь и приближаясь к Эльтрану. Из огненной стены показался чей-то лик, искаженный, как решил мальчик, ни то гневом, ни то болью. Сын магов не испугался и смотрел прямо в лицо опасности. Казалось, что прошла целая вечность, но огненное лицо не исчезало, и столь пристально смотрело на Эльтрана, словно пыталось испепелить его взглядом.
«Нельзя отворачиваться первым. Нельзя»
Искаженный лик смотрел сыну магов прямо в глаза, и за мгновение вспыхнул мистическим бледным пламенем. Огненные стены пропадали, но лицо осталось, и когда Эльтран посмотрел на него вновь, то так и замер, ибо видел он самого себя. Но, раньше пылающий лик искажали гнев и боль, а теперь он растянулся в улыбке. Лицо сделало короткий кивок, пытаясь тем самым что-то сказать Эльтрану, после чего обратилось в «змейку» и вошло в голову мальчика прямо меж глаз.
Придя в себя, Эльтран вновь увидел нависшего над ним Анарса.
– Эльтран! Слава Творцу, ты живой! Что случилось? Что ты видел на этот раз?
«А действительно ли он волнуется за меня или же просто использует, дабы опробовать на мне новые виды заклинаний? И почему он каждый раз удивляется тому, что со мной произошло? Неужели он не знал, что именно должно случиться?» – ни с того ни с сего пронеслось в голове мальчика, но он ему все рассказал.
– Учитель, вы ведь поняли, что случилось, ведь так?
– Догадываюсь…, – коротко ответил Анарс, отошел на несколько шагов назад и пустил с рук струю пламени.
Сын магов хоть и не ожидал подобного, но не растерялся. Пламя почти вплотную приблизилось к нему, но замерло в полуметре, развернулось и метнулось в заклинателя. Учитель изумился такому и Эльтран услышал короткий вскрик и испугался, что с учителем могло что-то случиться. Сын магов вытянул одну руку вперед и пытался вновь принялся подчинять себе пламя.
«Повинуйся!»
Огонь отозвался тот час же, и струя всепожирающего пламени остановилась, после чего ушла под землю. Когда заклинание исчезло Эльтран имел удовольствие лицезреть изумленное лицо Анарса. Возможно, ему и показалось, но колдун был напуган.
«А еще учил меня быть всегда готовым к нападению»
Но учитель быстро вышел из оцепенения, гордо выпрямился и заговорил:
– Что ж, Эльтран, я, признаться, потрясен. Хорошо. Коль ты так овладел Огнем, то теперь поступим иначе.
Учитель вытянул одну руку вперед ладонью вверх, и крохотные язычки синего пламени заплясали на кончиках пальцев. Быстро перебежали в центр ладони и соединились, став единым целым. Опустив руку, Анарс следил за тем, как небольшой синий огонек висел в воздухе и разрастался. Учитель не прибегал к помощи посоха, а лишь что-то бубнил себе под нос, да так, что Эльтран даже при всем желании не смог ничего расслышать. Рука опущена, но мальчик заметил, что старик совершал короткие и медленные движения пальцами, словно их схватило судорогами.
Синий огонь разросся, превратился в большую пылающую стену и стал кружить вокруг учителя. Остановившись перед мальчиком, собрался и принял вид Анарса, став его огненным двойником. Именно такое Эльтран видел недавно, но то было только лицо, а тут полноценный огненный элементаль.
«Элементаль? Откуда я знаю такое слово?» – сразу же поймал себя на этой мысли сын магов, и миг спустя пламя погасло.
– Все увидел? – холодно спросил колдун.
– Да, учитель.
– Хорошо. Вот тебе задание: ты должен повторить это. Тебе надо призвать такого же элементаля, как я сейчас. Можешь придать ему свой облик или мой – мне все равно, но он должен быть. И именно в той же последовательности, что я тебе сейчас показал. Ибо первое: небольшие огоньки могут помочь тебе во время рукопашного боя. Применяешь это простенькое заклинание, и может загореться противник. Второе: небольшой язык пламени можно использовать, когда ты находишься в темном помещении без освещения. Третье: огненная стена – защитное заклинание. Четвертое: то, что эта стена стала кружиться вокруг меня, так же относится к защите, но только уже чуть более высокого уровня, ибо тут защищаешь себя со всех сторон. И, наконец, пятое: огненный элементаль – боевое заклинание… даже нет, не столько боевое, сколько призывающее. Призвав его, ты получаешь мощного защитника, исполняющего все, что ты ему скажешь! Главное – суметь подчинить его себе.
– Но, учитель, ведь вы не объясняли мне как все рабо…
Анарс ударил его посохом, не дав возможности договорить.
– Знаю. Ты должен понять это все сам. Я показал тебе одно заклинание, состоящее из пяти разных. И на этом довольно. Дальше разбирайся сам и попытайся повторить. Завтра с первым лучом восходящего солнца я вернусь и искренне надеюсь, что увижу все, что я тебе дал.
– То есть, я остаюсь здесь на всю ночь?
– Да. Лучше начни как можно раньше, а мне надо идти, – Анарс перестал опираться на свой посох, тяжело вздохнул и зашагал прочь, – И смотри, не медли. Солнце вскоре сядет, – напоследок кинул он.
Молодая девушка с белыми волосами и небесно-голубыми глазами шла по коридору замка. Она взволнована, ибо отец не часто вызывал ее, да и когда такое случалось, он лишь отдавал ей приказы или же хотел кое о чем спросить. Когда она дошла до массивных дверей из толстого красного дерева с металлическими обшивками, двое стражников открыли их. Внутри все выглядело довольно старым: деревянные столы и стулья частично сломаны и от них оторваны куски, золотая утварь потускнела, пол под ногами скрипел, но не был в столь ужасном состоянии, дабы провалиться, потолок же покрывали трещины, но он держался. Лишь трон сохранял целостный благородный вид, сделанный из хорошего дерева, покрытый бархатом, подлокотники в виде львиных голов, а на спинке красовалась надпись из золотой нити на каком-то из старых человеческих диалектов. Представ перед отцом, она встала на колено, опустила голову и сложила белоснежные крылья за спиной.