Социалистический капитализм

Второй способ – это воровство золотых наличных денег, – назовём их так, потому что они были обеспечены золотом и находились в торговом обороте. Некоторые директора и начальники крупных производств, в основном лёгкой и пищевой промышленности (прозванные «цеховиками» из-за причастности их к подпольному бизнесу), использовали государственные мощности, сырьё, электроэнергию и труд рабочих – для выпуска «левой» продукции (не запланированной Госпланом) и сбывали её по своим, хорошо налаженным торговым каналам, а не учтённую прибыль от этого теневого бизнеса, распределяли, как и в первом случае, в очень узком кругу заинтересованных и коррумпированных лиц.

Но для обрушения советской экономики, ни воровство первым способом, ни воровство вторым способом, не имели никакого значения. Объясним – почему. Огромное количество наворованных рублей в основном только успокаивающе действовало на воров и удовлетворяло их сознание исключительно в морально-психологическом отношении, – что пачки денег можно видеть воочию, брать и ощущать их руками. Держать же дома большие суммы, или постоянно приобретать на них золото и драгоценности, или заниматься каким-то крупным строительством, или начинать нелегальный бизнес – было опасно, так как боялись контроля со стороны властей, в частности, со стороны ОБХСС. Вследствие этого наворованные деньги или скрывались в тайниках, или помещённые в стеклянные банки и другую посуду закапывались в землю, – сие имело место, когда суммы были настолько велики, что их уже страшно было хранить в сберкассе, даже распределяя по нескольким сберкнижкам, – превращаясь таким образом в «мёртвую массу». Возникающий в бюджете дефицит золотой наличности, – так как оная в ходе обоих воровских действий выводилась из оборота, – государство, в лице госбанка, устраняло допечатыванием частью денежных сумм, не обеспеченных золотом, и выпускало их в оборот (другая часть допечатываемых денег подтверждалась вновь добытым золотом; слово «частью» – разъясняется ниже). Но из-за того что предыдущая, сворованная и спрятанная в тайники наличность, в торговом обороте не участвовала (за малым исключением), то происходило обыкновенное замещение одних денежных знаков – другими, равное тому, как если бы выведенные из оборота деньги сжигались, а вместо них выпускались бы новые. Устойчивости рубля способствовала и жёсткая советская цензура, следствием которой являлось отсутствие в СМИ каких-либо сведений о денежных махинациях, не говоря уже об афёрах с безналом в индустриально-промышленной сфере. Благодаря этой же цензуре никакая информация не утекала и за границу, посему рубль в сознании правительств зарубежных стран оставался стабильным, хотя и неконвертируемым (причина неконвертируемости рубля объясняется в конце главы). Именно последнее обстоятельство не будоражило валютный «чёрный рынок», что в свою очередь положительно отражалось на спокойствии советской экономики, – о сём подробно рассказано ниже, в 11-м абзаце подраздела «Разрушение экономики СССР», где разговор идёт о влиянии валютного «чёрного рынка» на покупательский ажиотаж, и в конечном, важном и дополняющем тему абзаце Приложения №3.

К сказанному добавим. Миллионы наворованных рублей не находили объёмного практического применения ещё и потому, что в СССР их тратить особенно было некуда, – широкого разнообразия товаров и услуг не существовало, а имеющаяся отечественная потребительская продукция (речь идёт о верхней одежде и обуви) большим спросом не пользовалась, импортные товары доставались с трудом, за границу не пускали, да и контрольные органы власти с подачи «доброжелателей» могли проявить излишний интерес к гражданам, делавшим частые и дорогие покупки (в Советском Союзе воровство жестоко наказывалось по закону). Даже если эти деньги шли на подкуп должностных лиц, работающих в самих контрольных органах власти, то последние также почти не использовали их по тем же причинам: и потому что оные некуда было тратить, и потому что боялись всё той же огласки и ненужного внимания со стороны своих знакомых и сослуживцев, кои могли сообщить «куда надо» и «повыше». Поэтому, ещё раз укажем, из-за невозможности жить «на широкую ногу», наворованные деньги, будучи «надёжно» спрятанными в тайники, превращались в мусор, не оказывая никакого пагубного, дестабилизирующего влияния на вращаемую в государственном обороте наличность, сохранявшую соответствие золотому запасу страны.

Теперь поясним значение слова «частью». На протяжении существования СССР рублёвая масса допечатывалась в госбюджет исключительно на основе поступаемого золота. В последние же его десятилетия, – в связи с увеличившимся воровством наличности, вызванным участившимися случаями разного рода афёр через коррупционные схемы, и невозможностью при этом полностью покрыть дефицит госбюджета добываемым золотом, – стареющее, теряющее бдительность правительство, стало прибегать к финансовым нарушениям, выражающимся в частичном и тайном допечатывании денежных сумм, не обеспеченных золотом, с замещением ими тех наворованных, которые не возвращались из оборота. Но! Сие действо – здесь внимание! – имело место быть (и проходило без последствий для экономики) лишь в позднем СССР; факторы, способствующие тому, то есть отсутствию пагубных последствий для страны, подробно показаны в Приложении №3, а пока коротко обозначим их: закрытость границ; долговременная – в течение десятилетий – стабильность рубля; неверие граждан в слухи об обесценивании рубля, основанное на достаточном количестве отечественной товарной массы (кроме дефицитных товаров) в магазинах при фиксированных ценах; жёсткий контроль спецслужб за въезжающими иностранцами и одновременно ограничением круга их общения с советскими людьми.

Итак, в СССР существовали две формы расчётов. Одна – безналичная (работа по «безналу»), это взаиморасчёты, которые применялись исключительно в строительной и индустриально-промышленной сфере, числились только на бумаге, не были привязаны к наличным деньгам и использовались только для увязки предприятий между собой, а другая – наличная, применявшаяся в торговле, сфере услуг и развлечений, с использованием уже самой золотой наличности. И с той, и с другой формами расчётов проводились афёры, в результате которых в руках у махинаторов оказывались огромные суммы денег. Но сие никак не влияло на обрушение экономики Советского Союза, потому что: выведенные из оборота деньги, частью просто замещались госбанком на вновь напечатанные денежные знаки, взамен невозвращённых («надёжно зарытых»), а в то же время правительства зарубежных стран из-за жёсткой советской цензуры ничего не знали о происходящем в СССР мошенничестве, вследствие чего рубль продолжал оставаться в их умах хоть и неконвертируемым, но твёрдым, что в свою очередь не меняло соотношение рубля к валютам на «чёрном рынке», который обязательно спровоцировал бы покупательскую панику.

Социалистическая система оказалась настолько устойчивой к всякого рода денежным махинациям, что они никак не отражались не только на зарплатах граждан, инфляции, торговле, бытовой и развлекательной сферах (то есть там, где была задействована наличная денежная масса), но и на работе всего индустриально-промышленного комплекса, – всё запланированное Госпланом, производилось и сдавалось в намеченные сроки. Это стало возможным исключительно потому, что взаимодействие и функционирование предприятий не основывались на их зависимости от наличных денег и получения ими друг от друга наличной прибыли. Та же прибыль, которую они получали в процессе работы от других предприятий, – здесь важно сделать акцент, – то была безналичная (виртуальная) прибыль, которая по окончании планового периода сдавалась ими обратно, государству – через свои министерства. Между тем, в результате валютных (именно валютных) махинаций высших партийных деятелей по закупкам в капстранах зерна и других товаров, СССР на момент прекращения своего существования имел большой внешний валютный долг; каким образом оное могло произойти, объясняется в предпоследнем абзаце V главы.

Разрушение экономики СССР

Что же всё-таки послужило причиной обвала экономики стабильного государства? Сей причиной стал кризис, поразивший страну в конце 1991 года и случившийся из-за отсутствия механизмов совмещения социализма с капитализмом, и прежде всего, отсутствия системы налоговых сборов, в результате чего нарушился круговорот денежной массы, которая постепенно перетекла из государственной казны в руки частного капитала (кооперативов), что привело к острому дефициту золотых наличных денег в госбанке и развитию последующей гиперинфляции. Ниже будут показаны непродуманные действия советского руководства, приведшие к развалу экономики страны, исчезновению товаров из магазинов и другим негативным последствиям.

Первым ударом по экономике СССР стал закон «О государственном предприятии», введённый в действие 1 января 1988 года и дополненный изменениями в августе уже 1989 года. Суть закона сводилась к тому, что государственные предприятия, находящиеся в плановой системе производства, могли переходить на полный хозрасчёт – самоуправление, самоокупаемость и самофинансирование – с тем, чтобы на основе личной, материальной заинтересованности работников предприятий увеличить разнообразие и количество продукции, расширить сферу услуг и ликвидировать дефицит товаров, существующий в то время. При этом предприятия должны были использовать безналичные оборотные средства таким образом, чтобы выполнять не только задания Госплана, но иметь ещё и прибыль от своей коммерческой деятельности, основанной на договорах с другими производствами и выполнении для населения различных платных услуг. Сию прибыль предполагалось использовать на нужды предприятия, делать с неё отчисления в госбюджет в качестве налогов, и из этой же прибыли (обналичивая её в госбанке) выдавать зарплаты его трудовому коллективу. Но всё дело в том, что выделяемые предприятиям безналичные суммы денег, были просто цифрами, которые, как уже говорилось, существовали исключительно на бумаге, не имели никакого отношения к золотым наличным деньгам и предназначались только для увязки предприятий между собой с целью недопущения хаоса и неразберихи при взаимодействии. Выходило, что предприятиям разрешили обналичивать в госбанке виртуальную прибыль, полученную от взаиморасчётов пустым безналом. То есть, если раньше, до введения закона «О госпредприятии», безнал, обналиченный незаконно, мог нанести вред экономике, дестабилизировав вращаемую в государственном обороте наличность (но ситуацию спасало то, что «цеховики» и иже с ними прятали обналиченные деньги, мало используя их, опасаясь наказания), то теперь – всё это разрешалось законом.

Прежде чем продолжить, коротко поясним читателю, что обозначает слово «госбанк», часто повторяющееся в данной главе. С 1 января 1988 года, во исполнение закона «О госпредприятии», начала работу новая система государственных специализированных банков, объединявшая Внешэкономбанк, Промстройбанк, Агропромбанк, Жилсоцбанк и Сберегательный банк. Все они подчинялись Госбанку СССР, имели статус государственных и предназначались для того, чтобы в новых условиях хозяйствования (с элементами рыночных отношений) «разгрузить» Государственный банк, взяв на себя часть его задач. Каждый из вышеназванных банков отвечал за свой сектор экономики, при этом Госбанк единственный обладал исключительным правом на выпуск в обращение наличных денег. Раньше, до 1988 года, Госбанк выделял необходимые суммы безнала госпредприятиям раз в год, как правило, в конце осени, при утверждении Госпланом их индивидуального рабочего плана на следующий год, поэтому все госпредприятия тяжёлой и лёгкой промышленности (в том числе и сельскохозяйственные), располагающие на 1 января 1988 года (на момент вступления в силу закона «О госпредприятии») безналичными оборотными средствами, получили их в своё распоряжение ещё осенью 1987 года и пока ещё из Госбанка. В последующие годы, госпредприятия (госструктуры) получали безналичные оборотные средства уже из специализированных банков, к которым эти госпредприятия относились. Хозрасчётные производства (то есть перешедшие на самоокупаемость и самофинансирование), а впоследствии и кооперативы, должны были кредитоваться и обналичивать прибыль, вырученную ими от взаимодействия с госпредприятиями (выраженную безналом), в этих же, определённых для каждого сектора экономики специализированных банках, которые замыкались на Госбанк и подавали ему заявки на получение наличных денег. Такого рода реформа банковской системы привела к тому, что Госбанк, в силу разных причин, к коим относились ещё и бесконтрольность со стороны власти, и элементарное мошенничество – утратил главенство и стал играть пассивную роль кассира этой самой банковской системы, выплачивающего наличные деньги специализированным банкам по их запросам. Сейчас мы не будем останавливаться на том, что сие действо в итоге обернулось обесцениванием рубля и разрушением советской экономики, – об этом будет сказано далее, – а только отметим, что под словом «госбанк» в данном разделе, для упрощения толкования, подразумевается вся система специализированных государственных банков, совместно с Госбанком СССР.

Продолжим. Глава государства М.С.Горбачёв, пришедший к власти в марте 1985 года, являясь идейным вдохновителем преобразований в стране, сам, по-видимому, недопонимал устройства плановой системы, ошибочно полагая, что безнал привязан к наличным деньгам, и поэтому, как он считал, в промышленности, работающей по безналу, задействована огромная часть наличных денег. Надо сказать, что и подавляющее большинство высших руководителей, часто оказывающихся на управленческих постах благодаря кумовству и «блату» (в то время набравшим силу), а вовсе не умственным способностям, также не имели чёткого представления о том, какое отношение имел безнал к наличности и из каких накоплений выдавались госбанком наличные деньги на зарплату; и именно по причине своей некомпетентности, а зачастую и профессиональной непригодности, они не могли противостоять идеям Горбачёва или хотя бы своевременно подсказать ему правильный ход. Кроме того централизация власти в Советском Союзе была настолько велика, что любой работник госаппарата мог лишиться должности, открыто высказывая несогласие с линией генерального секретаря, даже если его решения были неверны. Поэтому ни спорить с первым лицом государства, ни тем более доказывать ему, что безнал не связан с наличностью – никто не мог, потому как или боялись потерять место, или же попросту не понимали экономического устройства социализма. В подтверждение последнего обстоятельства говорит и тот факт, что значительное число людей, работавших в советское время на высоких должностях, до сих пор убеждены в том, что безнал был обеспечен наличностью; по их мнению, из-за этого громадный военно-промышленный комплекс «съедал все деньги», а для улучшения жизни и быта советских граждан – их, мол, не оставалось. Сие – досадное заблуждение. На самом же деле на счета предприятий, от государства поступали безналичные расчётные суммы, из которых только часть их могла быть обналичена и выдана рабочим в качестве зарплат в течение, например, года, и эта самая часть денег очень жёстко контролировалась государством. Остальное – составлял безнал, который предназначался для взаиморасчётов с такими же предприятиями и не имел никакого отношения к наличности.

Сразу же возникает множество вопросов. Как такое вообще могло произойти? Ведь Горбачёва наверняка предупреждали экономисты о последствиях подобного рода «реформ»? И если Горбачёв сначала недопонимал устройства социализма, то неужели он (после объяснений и предупреждений экономистов) не понял, к чему приведёт обналичивание безнала? Ответ здесь кроется, скорее всего, в следующем. Ослеплённый идеей внедрения рыночных отношений в СССР, не являясь специалистом в области экономики (а точнее говоря, не являясь специалистом ни в какой области), он и слышать ничего не хотел о наличных и безналичных деньгах, и требовал, как можно быстрее принять закон, разрешающий госпредприятиям переходить на хозрасчёт и самим зарабатывать деньги. А так как власть его (это очень важно понять!!) была безгранична, – взять даже такие факты как вывод войск из Европы, или односторонний мораторий на испытание ядерного оружия, или разоружение в виде уничтожения части ракетного потенциала СССР, решения по которым он принимал самолично, что указывает на неограниченную власть первого лица государства, – то подчинённые, в том числе и экономисты, кои в отличие от него, наоборот, прекрасно понимали последствия такого закона, но боялись перечить ему, послушно выполнили требования генерального секретаря (по принципу «…наше дело – предупредить…») и подготовили на подпись Горбачёву закон «О госпредприятии». Существует другое объяснение тому, что случилось: Горбачёва (если исключить его намеренный шпионаж в пользу ЦРУ, о чём будет говориться ниже) и его свиту, пользуясь их некомпетентностью в области экономики, на сей шаг толкали народившиеся к тому времени подпольные миллионеры, которые занимали высокие должности и состояли во властных структурах, потому что в данном случае они могли обогащаться совершенно легально, а соответствовал ли безнал наличности или не соответствовал оной, какие последствия могли обрушиться на страну в результате принятия такого закона – об этом они не задумывались. Трудно сказать, что именно двигало Горбачёвым и его окружением при утверждении данного закона, ясно одно: безнал стали обналичивать.

Именно в этом заключается разгадка причины обвала экономики СССР: стоило Горбачёву ввести законом «О госпредприятии» рыночные отношения в интеграцию государственных производств и разрешить им обналичивать в госбанке свою прибыль (полученную из безналичных рублей – несуществующих денег), как финансовая сфера государства, основой которой в индустриально-промышленном секторе был виртуальный безнал, а в потребительской сфере – наличные деньги, эта система начала разрушаться. Многие мелкие предприятия, доселе подчинявшиеся объединениям, добывающим и перерабатывающим отраслям промышленности, строительным трестам и прочим интеграционным комплексам, стали требовать у центральной власти большей самостоятельности и независимости, опираясь на положения действующего закона, который поощрял (на основании статьи 5, пункта 7) свободу действий отдельных коллективов. Если выразиться точнее, такого рода «независимости» добивались сами руководители мелких предприятий, которые в этом случае становились полновластными хозяевами в своих «вотчинах», – движимые жаждой наживы, они преследовали личные, корыстные интересы, и потому заработанные денежные средства использовались ими не столько для развития и модернизации производств, сколько для незначительного повышения зарплат своим работникам и весьма значительного повышения их самим себе. В итоге подобные стремления к отделению и обособлению привели к раздробленности и рассогласованности предприятий, вследствие чего стали происходить задержки в поставках сырья, стройматериалов и других комплектующих, что в свою очередь повлияло на снижение темпов промышленного производства. Далее. С 1 января 1988 года на хозрасчёт и самоокупаемость переходили колхозы, совхозы, строительные организации, предприятия лёгкой и пищевой промышленности, то есть те производства, которые без поддержки государства могли сами для себя зарабатывать деньги. При этом предприятия государственного значения и, прежде всего, оборонного комплекса – оставались на обеспечении государства. Хозрасчётные производства (впоследствии и кооперативы), продавая свою продукцию населению и другим, таким же производствам (перешедшим на самофинансирование) – за наличные деньги, а предприятиям и организациям государственного и оборонного значения – за безналичные деньги (прибыль от которых по закону теперь можно было обналичивать в специализированных банках), стали тем самым «разбавлять» золотую наличность деньгами, не обеспеченными золотом. В результате началось обесценивание денежной массы.

Но, до августа 1989 года имели место несколько факторов, в совокупности пока ещё спасавшие страну от последствий девальвации денежных знаков и краха её экономики в целом. Рассмотрим их. Излишки денег, которые образовывались у работников и руководства хозрасчётных предприятий в связи с повысившимися у них зарплатами, тратить всё равно было некуда. Как уже говорилось выше, количество пищевой продукции, выпускавшейся в Советском Союзе на тот момент, практически полностью удовлетворяло потребности населения, и с повышением зарплат люди не потребляли продуктов питания больше, чем они потребляли их в предыдущие годы; широкого разнообразия бытовых услуг ещё не было; в туристические поездки по зарубежью, а тем более в капиталистические страны – поехать было очень сложно; не увеличился спрос и на отечественную непищевую продукцию (верхнюю одежду, обувь) по причине её старомодности, топорности и отсутствия изящества, а напротив, народ старался приобрести импортные товары, коих в свободной продаже ещё не было, которые шли по линии госзакупок и которые можно было купить с великим трудом, отстояв страшную очередь, или же у спекулянтов и перекупщиков; отечественная электроника (цветные телевизоры, видеомагнитофоны), а также и легковые автомобили – были дефицитом. Поэтому прибавки к семейным бюджетам, обусловленные повышенными доходами, в основном накапливались «мёртвым капиталом» или на личных сберкнижках граждан, или у них дома. Надо сказать, что и перекупщики, обогащаясь, сталкивались с той же самой проблемой и не могли толком потратить накопившиеся деньги по тем же причинам: денежная масса, перетекая из рук одних спекулянтов в руки других спекулянтов, – на этот вопрос следует смотреть чисто арифметически, – в конечном счёте не находила выхода (главным образом потому, что не было свободного выезда за границу) и в итоге собиралась у них так же, как и у остальных граждан, или на сберкнижках, или дома. Забегая вперёд, скажем, что с 26 мая 1988 года и в дальнейшем, когда разрешённые кооперативы начали увеличиваться в количестве, зарплаты людей стали перетекать к ним, в их частный бизнес, вследствие того что граждане, покупая для себя еду, одежду, стройматериалы и прочее, оставляли свои деньги в кооперативах; огромная часть денежной массы (к которой относилась и сама золотая наличность, и обналиченные законным образом суммы безнала) теперь аккумулировалась в кооперативах и также не находила выхода, потому что и их владельцам (в том числе) деньги тоже некуда было тратить, – ассортимент отечественных товаров и услуг был ещё скудный, какого-то массового строительства, например, жилья, частный бизнес ещё не производил, а вывезти капитал за границу (съездить на отдых) было невозможно, так как свободных связей с внешним миром не существовало; вместе с тем налоговая система пока ещё пребывала в зародышевом состоянии, своих функций должным образом не исполняла и по сей причине значительное количество денег от частного бизнеса в госбюджет не возвращалось; госбанк восполнял часть образующегося дефицита наличности простым допечатыванием новых денежных знаков и выдавал их в качестве зарплат, пенсий и стипендий. Продолжим. Но именно потому, что до августа 1989 года правительства капиталистических стран пока ещё ничего не знали о сути происходящих внутри государства производственных «реформ», для них рубль и экономическая ситуация в СССР пока ещё оставались стабильными. Благодаря последнему обстоятельству, на «чёрном рынке» сохранялось спокойствие, и в обществе пока ещё не возникали панические настроения (связанные с девальвацией рубля), из-за которых впоследствии опустошались полки государственных магазинов, о чём будет рассказано ниже. Такому сокрытию информации способствовали и неясные формулировки действующего в этот период закона: в первоначальном виде, хоть в нём и указывалась возможность зарабатывания госпредприятиями валюты, он не разрешал им прямого и свободного сотрудничества с фирмами капиталистических государств. Поэтому до августа 1989 года совместные производства ещё не создавались, в связи с чем правительства зарубежных стран пока ещё не могли вникнуть в финансовые взаимоотношения советских предприятий (государственных и хозрасчётных) и посему не имели ясного представления о применяющихся между ними взаиморасчётах. До августа 1989 года они пока ещё ошибочно полагали, что безнал (которым производства оперируют друг с другом) привязан к наличным деньгам и пока ещё не понимали того, что в массу золотых рублей, начиная с января 1988 года, в законном порядке вливаются суммы обналиченного безнала, не обеспеченного золотом.