Золотое озеро детства. Рассказы для детей и взрослых
Нина Ивашинникова
Эта книга о маленькой девочке Нинке, самой обыкновенной, ничем не отличающейся от таких же детей того, давно прошедшего советского времени. О её жизни на Севере, о переезде в заповедное место Горного Алтая – Телецкое озеро. О забавных случаях, о семье и друзьях, о дружбе и любви. О её представлении о мире, переживаниях и разочарованиях. Если вы узнали себя или вспомнили давно забытые моменты своего детства, посмеялись или погрустили, значит, написана книга была не напрасно.
Золотое озеро детства
Рассказы для детей и взрослых
Нина Ивашинникова
Иллюстратор Мария Ивашинникова
© Нина Ивашинникова, 2022
© Мария Ивашинникова, иллюстрации, 2022
ISBN 978-5-4485-6196-2
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Начало
Меня зовут Нинка, фамилия моя смешная, Моськина, я белобрысая коротко стриженная девочка семи лет. Вообще, моё имя мне не нравится. Вот бы назвали меня Белкой! Мне кажется, что это самое красивое имя для девочки. В пионерском лагере я познакомилась с девочкой по имени Изабелла. Все ребята её называли Белка, с того времени я тоже захотела быть именно Белкой. Дома я сказала:
– Зовите меня Белочкой!
– Козявка ты, а не белочка! – обозвал брат.
И правда, Белка Моськина – это совсем смешно. Фамилия меня смущала везде, где и с кем бы я ни знакомилась. «Ну почему моя фамилия, не Москвина, – размышляла я. – Звучит совсем по столичному, почти как Москва. И всего-то мягкий знак убрать да одну буковку добавить… Или еще лучше – Герман… Как красиво – Нина Герман! Почти так же, как Анна Герман». Её песни звучали из каждого радиоприёмника, и мама часто тихо напевала, стоя у плиты:
Один раз в год сады цветут,
Весну любви один раз ждут.
Всего один лишь только раз
Цветут сады в душе у нас,
Один лишь раз, один лишь раз.
– Мама, а если бы я была Герман Нина Адольфовна?
– Почему Герман? Одна уже есть, а ты Моськина Нина, хорошая фамилия.
– Ага, хорошая. Почему тогда мальчишки смеются?
В общем, Имя, Фамилия и Отчество лежали на плечах как тяжёлый ненавистный смешной груз, от которого так хотелось избавиться.
– Слон и Моська! – смеялись ребята, когда в третьем классе проходили басни Крылова.
– Ах, Моська, знать она сильна, что лает на слона! – хором читали мальчишки, глядя на меня.
Я специально смеялась вместе с ними. Как смешно! Маленькая собачка нападает на огромного размера животное, не задумываясь о своей ничтожности! Я хохотала, и ребята уже не так шутили. Они не не понимали, почему мне, вместо того, чтобы огрызаться, обижаться на них, было также весело? Всё просто: смех и открытая улыбка порой служила защитной реакцией. Иногда, чтобы просто не разрыдаться, я улыбалась и смешила людей, которые говорили:
– Вот так Нинка, вот хохотушка!
Никто не понимал, что у этой хохотушки в душе. Да это и неважно. Важна сама картинка. Хотите? Будет вам картинка. Помните, как вы в детстве в цирк ходили? Самый смешной клоун тот, у кого самые грустные глаза. А он смешит детей и взрослых, обливаясь слезами с двух фонтанчиков у висков, неуклюже спотыкаясь и падая. Так и я, спотыкаясь и падая, вставала, и, вопреки ожиданиям ребят, которые смеялись над нелепой ситуацией, смеялась вместе с ними. А дома ревела, когда мама зелёнкой мазала раненые коленки.
– Нина, ну почему ты такая невнимательная? – вздыхала она. – Ты куда смотришь, когда идёшь? Ворон считаешь? Мало того, что новые колготки порвала, ещё и до крови ободралась.
– Мама, а ты всегда Моськиной была? – вдруг спросила я.
– Нет, до того, как за твоего отца замуж вышла, Лельчук была.
– Как Олег?
– Да, – засмеялась мама.
– Нет, Лельчук я тоже не хочу. Мам, а можно поменять фамилию?
– Можно. Вырастешь, выйдешь замуж и сразу поменяешь.
– Ага, поменяешь! – засмеялся Олег. – Вырастешь, Нинка, подойдёшь к парню и спросишь: «Какая у тебя фамилия?». А он ответит: «Киськин». А ты скажешь ему: «Киськин? А я Моськина! Давай дружить!», – и Олег громко загоготал.
– Олежка, хватит! Нина, наша с тобой фамилия добрая, хотя и смешная.
– Вот именно, смешная! Меня ребята даже Нинкой Гитлеровной обозвали! Ненавижу… – и я от злости сжала кулаки.
– А ты чего им ответила?
– Ничего. Засмеялась вместе с ними, вот и всё, весело же. Дураки!
Вообще ссориться я не любила, уж тем более драться. Драки – это вообще удел мальчишек, которые только и знают, что ставить друг другу синяки и ссадины. И даже смотреть на дерущихся пацанов не было никакого интереса. Вот брат у меня дрался. Дрался часто, с разными ребятами и по разным причинам.
– Эй, вы зачем к нам на Алтай припёрлись? – кричали мальчишки-алтайцы. – Катитесь к своим русским или тут живите по нашим правилам!
Олег дрался с алтайцами за право жить среди них. Я же с алтайцами дружила. Для меня они были такие же, как и все остальные ребята. И я для них тоже. Мы играли в прятки, догонялки, дочки-матери, просто болтали, и ни разу ни одна алтайка меня не прогоняла к русским.
– Стану постарше – боксом заниматься буду. Мамка перчатки купит, – говорил брат, стоя перед зеркалом в боевой стойке со сжатыми кулаками. – Всех их перелуплю.
– А я, когда вырасту, буду гимнасткой, – мечтала я, задрав нос к потолку. – Буду на бревне кувыркаться. Все станут говорить: «Вот идёт чемпионка мира Нина Моськина!», и скорее со мной фотографироваться! И фотографии на стене вешать.
– Нина, ты по земле сначала научись ходить, а уж потом на бревне, – вздыхала мама.
Она была права. Вообще я редко ходила, в основном скакала: два шага пройду, на третий подпрыгну. Или просто бежала. Поэтому колготки на коленях были всегда рваные, носки сандалий сбитые, а сами колени в незаживающих болячках. Но моя жизнь была самая интересная, и ни на одну другую жизнь я бы её никогда не променяла! Кроме фамилии, имени и отчества. С этого и начну…
Адольф
Для меня эта самая тяжёлая и до конца не понятая глава моей жизни, в которой я так и не дала ответ – кем же был мой отец, какую миссию он выполнял на земле, и где прошли его последние дни. Попробую рассказать то, что помню сама или что рассказывала мама.
В тот далёкий тридцать восьмой год Моськин Николай и его жена Акулина родили на свет божий в Каргопольском районе Архангельской области сына; долго думал отец, как же назвать ребёнка, чтобы он с гордостью нёс и прославлял своё имя. И решил назвать его Адольфом, в честь основоположника и основателя тоталитарной диктатуры Третьего рейха; в то время многие верили, что второй мировой войны не будет. Так в тяжёлое предвоенное и военное время грузом легло фатальное имя на маленького ребёнка. Моськин Адольф Николаевич! Не Иван, не Василий, не великий Петр, а Адольф!..
Грянула Великая Отечественная война… Отец Адольфа ушёл на фронт, мать же, как и многие сельские женщины, стала работать на лесозаготовках. Тяжёлое было то военное время. Ходила страшная чёрная женщина по нашей необъятной Родине. Имя ей было СМЕРТЬ.
