Выходные прошли с большой пользой для всех. Андрей помог Ивану Афанасьевичу с уборкой участка, а Лариса навела чистоту в доме и приготовила вкусный обед. Кнопик погонял соседских котов и кошек, желая с ними познакомиться, а Василиса сладко спала на свежем воздухе в коляске.
В воскресенье вечером, загрузив багажник банками с огурцами и вареньем, они отправились домой в Зеленогороск. Глянув на дом-крепость мадам Саблиной, Бунцагин спросил:
– Иван Афанасьевич, а что в доме напротив никто не живёт?
– Давно уже, – сухо ответил дед. – Как хозяйку арестовали, так её шестёрки выгнали всю обслугу, и теперь дом стоит как призрак. Может, кто и приезжает, но я ни разу гостей не видел. Да и некогда мне за чужими домами следить. На свой уже сил не хватает.
– Зря вы напраслину на себя наговариваете, – сказала, усаживаясь на заднее сиденье, Лариса. – Для своего возраста вы ещё ого-го.
– Димка, сын, тоже так говорит, поэтому лишний раз и не приезжает, – вздохнув, ответил старик.
Домой они приехали в девятом часу вечера, и когда открывали дверь своей квартиры, Кнопик вдруг забеспокоился и завыл. Лариса стала ругать питомца и, обратившись к Андрею, сказала:
– Видать, так понравилось в посёлке, что домой возвращаться не хочет.
– Ничего, сейчас ляжет на свою любимую подстилку и уснёт без задних ног.
Но Кнопик продолжал вести себя странно. Ларисе даже пришлось отвести его в бывшую спальню сестры, которая теперь стала кабинетом Андрея, и закрыть дверь.
Глава 11
В понедельник Лара наметила до обеда заняться домашними делами и, забросив бельё в стиральную машину, сосредоточилась на уборке квартиры. Малышка лежала в переносной люльке, и Лариса нежно с ней разговаривала, пока мыла пол в гостиной. Звонок в дверь застал её и Василису врасплох. Дочка заплакала от громкого звука, а Кнопик залился непрерывным лаем. Лариса сняла резиновые перчатки и взяла Васёну на руки.
Подойдя к глазку, она увидела молодого участкового. «Да, прав был Андрей, когда говорил, что теперь затаскают как свидетеля», – подумала Лариса и открыла дверь.
Вячеслав поздоровался с докторшей и спросил, не видела ли она свою соседку. Овчинникова сообщила, что выходные дни они провели за городом, поэтому подробностями она не располагает. В это время Кнопик выскочил на лестничную площадку и завыл возле двери Евдокии Яковлевны. Участковый с Ларисой переглянулись.
– Господи, вот так же он выл, когда обнаружил Игоря, – произнесла Овчинникова.
– Что вы сказали? – переспросил молодой лейтенант.
– Нет, ничего. Это я о своём, – сказала Лариса. Но затем, подумав, добавила. – Вызывайте службу спасения, мне кажется, там что-то случилось.
Овчинникова не стала дожидаться, когда приедут спасатели, и скрылась с дочкой в своей квартире.
Едва закончив уборку и помыв руки, её опять потревожил дверной звонок. Васёна начинала капризничать, потому что подходило время её кормления. Лариса нехотя отправилась открывать дверь. На пороге опять стоял растерянный лейтенант и умоляюще просил докторшу стать понятой, так как он вызвал следственную группу, и они сейчас приедут. Овчинникова твёрдо сказала, что сначала она покормит ребёнка, а потом зайдёт к соседке, не обратив внимания на слова участкового про следственную группу.
Когда сытая Василиса начала засыпать, Лариса положила её в кроватку и с неохотой направилась в соседнюю квартиру.
Дверь в пятьдесят первую была открыта настежь, и оттуда слышались мужские голоса. Овчинникова осторожно зашла внутрь и огляделась. В пустой спальне всё оставалось так, как было в день приезда скорой. А в гостиной толпились люди. Лариса неуверенно прошла в большую комнату и остановилась в дверях. Пожилой криминалист делал описание места происшествия, а высокий старший лейтенант разговаривал с участковым. Пока Овчинникова разглядывала, лежащую на полу в неудобной позе, Серафиму Яковлевну, старлей повернулся и, смерив любопытным взглядом Ларису, сказал:
– Ба, какие люди! Лариса Константиновна, раз в этом деле опять замешаны вы, значит, на один висяк в моей работе станет больше.
Лариса смутилась. Она узнала следователя Романа Гришина, и у неё неприятно засосало под ложечкой.
– Здравствуйте, – спокойно произнесла она и подошла к телу Собакиной-Окунёвой. – А что с ней случилось?
Криминалист тяжело поднялся и, снимая перчатки, сказал:
– Признаков насильственной смерти не обнаружено. У пожилой женщины элементарно могла закружиться голова, и она упала. Хотя не стоит исключать и то, что она споткнулась. Потому что костыли лежат именно под таким углом. А дальше даже без вскрытия можно предположить, что, упав с таким весом, она сломала шейку бедра, поэтому из-за боли не смогла подняться. Затем последовало обезвоживание и переохлаждение.
– Я просил её не уезжать, – вклинился в разговор участковый, – но она, судя по собранному чемодану, всё же собиралась покинуть наш город. Странно, почему она так спешила?
– А вы уже были в больнице у Евдокии Яковлевны? – поинтересовалась у молодого лейтенанта Лариса.
– Ещё нет. Но здесь недалеко, поэтому схожу позже, поговорю с ней и врачами. Странно, кто это вздумал охотиться за безобидными старушками? – недоумевая, произнёс Вячеслав.
Когда санитары унесли тело Серафимы Яковлевны, Лариса спросила:
– А кто будет её хоронить? Евдокия Яковлевна сама еле живая.
– Не извольте беспокоиться, гражданка Овчинникова, – с нотками превосходства ответил следователь Гришин. – Следствие на этот раз во всём разберётся, и виновные понесут наказание.
– А я и не сомневаюсь, – в тон ему ответила Лариса.
Глава 12
Статья про цветочный магазин понравилась Тамаре, и она поблагодарила журналистку за хорошие слова в её адрес. Но события, связанные с Игорем Савиным, снова взбудоражили воспоминания годовой давности, поэтому Агния не находила себе места, выкуривая по две пачки сигарет в день.
Она даже сходила в церковь и попросила у Бога, стоя у иконы Всевышнего, чтобы он избавил её от всех мучений, связанных с этим человеком. Гуня не могла понять, где взять ключ, который закрывает эту тему раз и навсегда, поэтому продолжала мучиться и страдать.
В середине октября Агния не выдержала и, купив бутылку хорошего вина, отправилась в Зеленогорск к Ларисе. Она в другом случае этого и не сделала бы, но Андрей, муж Ларисы, находился в краткосрочной командировке, поэтому в пятницу после работы Гуня села в электричку.
Был час пик, народ возвращался домой после рабочей недели, расслабившись в предвкушении выходных. Агния заняла свободное место в середине вагона и с облегчением выдохнула. Конечно, ей не очень нравилась толчея и запах грязных носков рядом сидящего мужчины, но она предпочла двадцать пять минут временных неудобств, чем два часа езды в пробке на машине.
Когда она приехала к подруге, Лариса укладывала спать маленькую Василису, которой уже исполнилось полтора месяца. Агния в одиночестве потягивала вкусное белое вино, сидя на кухне, и смотрела в тёмное окно, где уличный фонарь отбрасывал причудливые тени от шатающихся от ветра полуоблетевших деревьев.
«Ничего не меняется. Те же деревья, та же осень, тот же фонарь. Но без Игоря», – подумала Гуня. В это время на кухню зашла Лариса и стала разогревать ужин.
Пока они неспешно трапезничали, Овчинникова подробно рассказала подруге о том, что произошло с её соседкой. В начале недели Евдокию Яковлевну выписали из больницы, и теперь она ожидала приезда племянника, сына Серафимы Яковлевны. Неожиданная смерть сестры очень потрясла соседку. Но больше всего её поразило то, что родная сестра Сима пыталась избавиться от неё и завладеть квартирой.
Оказывается, пьющий и неработающий сын Собакиной-Окунёвой частенько поколачивал мать, если она не давала ему денег на бутылку. В какой-то момент не выдержав, Серафима Яковлевна сбежала к сестре, чтобы передохнуть от такой жизни. Тихая и размеренная жизнь Дуси так ей понравилась, что через некоторое время Собакина-Окунёва решила, что сестра уже пожила в хороших условиях, и теперь настал её черёд.
Зная о проблеме сестры с давлением, она стала подмешивать ей в чай травы, которые поднимали и так повышенное давление. Когда первая попытка, извести сестру якобы естественным путём, не удалась, Собакина-Окунёва стала подмешивать ей в чай снотворное. Видя, что Евдокия Яковлевна в следующий раз может не проснуться, гражданка Собакина вызвала нотариуса для того, чтобы сестра написала завещание в её пользу.
Но, как на грех, в это время Лариса с Васёной пошла гулять и, поняв, что в соседней квартире творится что-то недоброе, вызвала участкового. В общем, злодейку наказал сам Бог. Когда Собакина-Окунёва поняла, что против неё слишком много улик, и ей грозит наказание, она решила сбежать в свой Вышний Волочёк. Но, вероятно, так спешила, что упала и сломала шейку бедра. А так как сестра в это время лежала в больнице, а Лариса с Андреем и Василисой находились в Рощино, то она пролежала одна без помощи три дня и скончалась.
Гуня так внимательно слушала свою подругу, что не заметила, как съела всё, что Лара положила ей на тарелку. Допив вино из бокала, она откинулась на спинку дивана и неожиданно спросила:
– А ты не боишься, что, когда приедет племянник, он добьёт твою соседку?
Лариса, услышав этот вопрос, открыла рот. Потом справившись с первыми эмоциями, она сделала несколько глотков яблочного сока и осторожно произнесла:
– И что теперь делать?
– Для начала успокоиться, – решительно сказала Гуня. – И помнить, что моя полиция меня бережет, – перефразировав слова известной песни, добавила она.
– А где эту Собакину будут хоронить? – вдруг снова задала вопрос Агния.
– Я не знаю, но вряд ли у сына-алкоголика есть деньги, чтобы перевезти гроб с телом в Вышний Волочёк, – тихо ответила Лариса.
– А Евдокия Яковлевна, что думает по этому поводу? – продолжала допытываться журналистка.
– Ну кто ж её знает? – начиная злиться, ответила Овчинникова. – Мне Андрей строго-настрого запретил влезать в эти дела.
– А ты и не влезай. Возьми свой аппаратик и наведайся к ней, померить давление. И между делом поспрашивай, что да как.
– Агния, а мне это надо? – не на шутку рассердившись, сказала подруга. – Чтобы меня теперь в чём-нибудь заподозрили? К соседке приходит врач и следователь Гришин. Он до сих пор не может мне простить Савина, и я думаю, что продолжает меня подозревать в причастности к его исчезновению из больницы. Просто то, что Игорю так удачно удалось сменить имя и уехать за границу, поставило точку на его деле.
– Не точку, а многоточие, – назидательно произнесла Гуня.
– Господи, – протянула Лариса. – Да когда же всё это кончится? Ну, сколько можно вспоминать об этом никчемном человеке? Гуня, я тебя умоляю, забудь о нём раз и навсегда.
– Не могу, – спокойно сказала Агния. – Я пойду на балкон покурю, – добавила она и встала из-за стола.
Глава 13
В три часа ночи спящий подъезд пятиэтажки разбудили громкие крики и стук в дверь.
Гуня, которая накануне в одиночку выпила бутылку вина, решила, что она находится дома в Измайлово. Она завозилась на диване и нехотя села, не открывая глаз. Потом протянула руку, чтобы взять телефон, но, не понимая, почему прикроватная тумбочка исчезла, с удивлением открыла глаза. Оглядевшись, Агния вспомнила, что она находится в гостях у подруги. Крики и удары не прекращались, и Гуня направилась в прихожую к дверному глазку.
– Кто там буянит? – поинтересовалась подошедшая сзади Лариса. – Сейчас весь дом перебудит.
– Какой-то мужик ломится к твоей соседке, – шёпотом ответила Агния.
– Понятно, наверно, это её племянник приехал. Сын Серафимы Яковлевны, – также шёпотом сказала Лара.
– По всей видимости, он пьяный и успокаиваться не собирается, – уже в голос произнесла Гуня. – А что ваши смелые соседи вымерли, что ли? – добавила она, когда пьяный племянник, что-то невнятно бормоча, вдруг затих.
– Он ушёл? – удивлённо спросила Овчинникова.
– Нет. Думаю, что устроился на ночлег под дверью, – зевая, ответила подруга. – Вот, зараза, такой сон обломал. Ларка, я у тебя всегда так крепко сплю, а этот нехороший человек весь кайф испортил. Ты иди ложись, а я покурю и тоже лягу.
Лариса постояла возле детской кроватки, нежно вглядываясь в лицо спящей дочурки и, погладив Кнопика, лежащего на кровати, мгновенно уснула.
Ночной переполох немного сказался на пробуждении обитателей квартиры. Лара с трудом встала в шесть утра, чтобы покормить Василису. Но глаза продолжали слипаться, и она прилегла на полчасика снова. Часы уже показывали начало девятого, но ни она, ни Гуня никак не могли проснуться. Кнопик одиноко бродил по тихой квартире и терпеливо ждал, когда все, наконец, встанут и займутся привычными делами.
За завтраком подруги лениво переговаривались о ночном происшествии и строили планы на субботний день, который выдался солнечным. Агния решила задержаться в Зеленогорске, потому что побоялась оставлять Ларису одну с проблемными соседями. Муж Ларисы Андрей должен был вернуться в понедельник, и Лара даже была благодарна подруге за такое решение.
Покончив с утренними делами, они решили совершить оздоровительный моцион и стали собираться на прогулку. Когда Лариса с коляской и Агния с Кнопиком вышли из квартиры, их глазам предстала очень живописная картина: возле двери Евдокии Яковлевны на полу лежал мужчина далеко за пятьдесят, положив давно нестриженную грязную голову на рюкзак ещё советских времён. Он был небольшого роста, худой, с неопрятной длинной бородой, и от него исходил такой жуткий запах, что женщины сморщили носы и закашляли.
Услышав, что он на лестничной площадке не один, мужчина открыл глаза и сел.
– Доброе утро, барышни, не могли бы вы угостить меня остатками еды с вашего стола. Я со вчерашнего дня ничего не ел.
– Ага, только пил, – язвительно добавила Гуня.
– Вы племянник Евдокии Яковлевны? – поинтересовалась Лариса.
– О, я вижу, что вы в курсе событий местного масштаба, – сказал мужчина и попытался встать.
Женщины шарахнулись в сторону, Кнопик громко залаял, а Васёна заплакала. Тогда Лариса отправила подругу с коляской и шпицем на улицу, а сама продолжила беседу.
– Разрешите, я сама позвоню соседке, – решительно произнесла она и нажала на кнопку звонка.
Через некоторое время дверь пятьдесят первой квартиры приоткрылась на расстояние внутренней цепочки, и Евдокия Яковлевна твёрдо сказала:
– Иннокентий, зачем ты приехал? Денег, чтобы похоронить мать, у тебя нет. А к себе я тебя не пущу. И, если ты не перестанешь меня беспокоить, я буду вынуждена вызвать полицию.
Иннокентий растерянно глянул на Ларису и противно загундосил:
– Тётушка, разве так принимают гостей? Я как только узнал о смерти моей любимой матушки, не задумываясь, собрался в дорогу.
– Твоя мать чуть не лишила меня жизни. Но Господь наказал её за это, поэтому, учитывая, что она моя сестра, я похороню её здесь. На пышные похороны Сима может не рассчитывать. Всё будет скромно. Это всё, что я могу сделать для твоей семьи. А ты, племянничек, возвращайся домой в Вышний Волочёк, потому что ещё раз повторяю, для тебя двери этого дома закрыты навсегда.
С этими словами соседка захлопнула дверь, звякнув цепочкой. Мужчина посмотрел на Ларису и развёл руками:
– Я потратил последние деньги, чтобы приехать сюда. Обратно мне не на что возвращаться. Хозяюшка, у тебя выпить есть? Я ещё сегодня не поминал мою безвременно усопшую маму.
– Значит так, – начала соображать Овчинникова. – Ждите меня здесь, я что-нибудь придумаю.
Она зашла обратно в квартиру и, пока делала бутерброды с колбасой, вспомнила про молодого участкового.
Вячеслав не сразу взял трубку. Лариса подробно изложила лейтенанту сложившуюся ситуацию и попросила посодействовать неожиданно приехавшему племяннику. Участковый ответил, что ничего не обещает, но что-нибудь придумает.
Отдав бедолаге пакет с едой и бутылку воды, Овчинникова посоветовала ему подождать участкового на улице, а сама спустилась вниз, где её уже заждалась Гуня с коляской и Кнопиком.
Они решили не оставаться во дворе, а двинулись в сторону перелеска, где в прошлом году Лариса обнаружила полумёртвого Француза.
Глава 14
Как только они оказались возле того самого куста, под которым когда-то лежал Савин, Агния остановилась и нервно закурила. Потом она подняла руки к небу и как заклинание прокричала:
– Господи! Если ты слышишь меня, сделай так, чтобы я забыла этого человека. Я согласна выполнить любое твоё испытание, но только освободи меня от этих чар.
Вдруг она закрыла лицо руками и заплакала. Это было так неожиданно, что Лариса растерялась. Она подошла и обняла подругу. А потом стала её успокаивать как свою маленькую Василису, когда она капризничала. Гуня всхлипывала и что-то говорила, а Лариса гладила её по голове и приговарила:
– Всё проходит. Пройдёт и это.
Только сейчас Лара поняла, насколько серьёзно Агния увлеклась Игорем. Раньше она почему-то не верила, что такое возможно. Но сегодняшняя сцена открыла ей глаза совершенно на другую сторону этой проблемы.
– Гуня, ты в этом году была уже в отпуске? – простодушно спросила она подругу.
Та, в свою очередь, абсолютно не ожидая такого вопроса, отрицательно покачала головой и громко высморкалась.
– Тогда у меня есть следующее предложение, – Лариса с улыбкой посмотрела на успокоившуюся подругу. – Ты берёшь отпуск и едешь в Германию к моим родителям. Василиса пока маленькая, и я боюсь с ней летать, а тебе надо обязательно сменить обстановку и развеяться. Сеструха Эльвира поводит тебя по немецким магазинам, театрам и кафешкам. Ты наберёшься новых впечатлений. И, кто знает, вдруг ты там встретишь свою вторую половинку?
Последние слова были для Гуни как красная тряпка для быка. Агния сразу поменялась в лице. К ней тут же вернулись её беспечность и уверенность. И уже забыв про Савина, она стала вслух строить планы на будущее.
Лариса мысленно облегчённо вздохнула и предложила вернуться домой, так как пора было кормить дочку.
Когда они подходили к подъезду, то увидели следующую картину. На бордюре, прислонившись спиной к забору палисадника, сидел Иннокентий и пил из горла дешёвую водку. Рядом валялся рюкзак.
– Иннокентий, – растерянно и вне себя от возмущения воскликнула Лариса. – Ты почему до сих пор здесь?
– А куда мне деваться? Мою маму ещё не предали земле, вот сижу поминаю, – всхлипнув, произнёс он.
– А участковый приходил? – негодуя, спросила Овчинникова.
– А кто его знает? На нём не написано, что он участковый. Да и некогда мне его было ждать, дела были, – покосившись на бутылку, сказал племянник.
– Да, дела… – протянула Лариса и поспешила за своей многочисленной компанией к подъезду.
Накормив дочку и пообедав с подругой, Овчинникова не выдержала и, оставив Василису с будущей крёстной, отправилась к соседке.
Евдокия Яковлевна долго не открывала. Тогда Лариса покричала в притвор, чтобы она не боялась и пустила её, потому что она на сей раз одна без племянника. Эти слова возымели своё действие, и старушка приоткрыла дверь на цепочке. Убедившись, что на площадке кроме Ларисы никого нет, она распахнула перед ней дверь.
– Евдокия Яковлевна, голубушка, давайте-ка я вам измерю давление, – начала разговор докторша. – Что-то слишком много напастей на вас свалилось за последнее время.
Соседка молча впустила докторшу и принесла свой прибор. Лариса быстро проделала нужные манипуляции и, сложив губы трубочкой, произнесла:
– Высоковато для вас. Какие у вас есть таблетки?
– Спасибо, вам, Лариса Константиновна! Не в первый раз вы меня спасаете. Если бы не вы, то сейчас бы не Симу хоронили, а меня. Вот ведь как на старости лет всё обернулось. Думала ли я, что родная сестра вздумает меня извести? Разве не у одних отца с матерью мы родились? Ведь одна кровь в наших венах течёт, а мысли-то разные. Хочу представить, что это был сон, но не получается. Я же ей не отказывала – живи, сколько хочешь. А она вон, что со мной сотворила. Чуть на тот свет не отправила. Тяжело мне вспоминать про это, – Евдокия Яковлевна приложила руку к губам и отрешённо зашаталась из стороны в сторону.
Лариса не перебивала соседку, понимая, что ей надо выговориться. Но вопрос с появившимся племянником не давал ей покоя.
– Евдокия Яковлевна, а что нам всем теперь делать с сыном вашей сестры? Денег-то на обратный билет у него нет. Да и не факт, что, получив их, он уедет в Вышний Волочёк.
– Я даже слышать о нём не хочу, – скривившись, ответила соседка.
– Это понятно. Но, если его не отправить домой, он не оставит вас и нас в покое.
– А я его не приглашала. Вот кто его пригласил, пусть и расхлёбывает эту кашу. Я найду денег, чтобы похоронить сестру. Я уже позвонила дочке в Петербург, она обещала приехать и помочь мне. Сын приехать не сможет, но деньгами поможет обязательно.
– К сожалению, я ваших детей плохо помню. Вы же не с самого начала живёте в этом доме, – поддержала разговор Овчинникова.
– Да, мы с мужем сюда перебрались, когда он вышел в отставку. Но, к счастью, он не увидел моего позора, когда родная сестра травила меня сначала зверобоем, а потом снотворным. Правда, при нём Сима никогда бы так не поступила. Я пытаюсь её простить, но пока у меня не получается. Когда я сегодня увидела Иннокентия, то немного стала понимать сестру, почему она сбежала из Волочка. Ведь иметь такого сына – не только стыдно, но и страшно.
– А когда будут похороны Серафимы Яковлевны? – решила подвести итог Лариса.
– Завтра должна приехать моя дочь Лена, тогда и определимся.
Глава 15
Воскресенье прошло бы спокойно, если бы не позвонил участковый. Оказалось, что племянник Евдокии Яковлевны в магазине стащил у старушки кошелёк, да ещё припрятал в своей безразмерной куртке две бутылки пива. Секьюрити увидели это на экранах мониторов и задержали похитителя, а затем вызвали наряд полиции. Старушку еле откачали, потому что в стареньком кошелёчке лежала вся её пенсия. Пришлось бабуле даже скорую вызывать.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Речь идёт о событиях, описанных в книге Милены Стилл «Лабиринты судьбы. Cherchez le homme, или Ищите мужчину».
2
см. книгу Милены Стилл «Кошки-Мишки. Cherchez la femme, или Ищите женщину».
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги