Укрой меня от замыслов коварных

Роман не нашёлся, что ответить. Он вдруг понял, что всё это происходит с ним наяву, а главное, отказаться помогать команде, в первую очередь, и во вторую – всей конторе, уже нельзя. Отказ будет выглядеть как трусость и предательство.

И ещё он осознал простую вещь: операции с применением экстрасенсов ФСБ проводит не в первый раз, иначе трудно объяснить непоказное спокойствие майора и его сотрудников. Они уже участвовали в подобных мероприятиях.

Впрочем, мелькнула мысль, нынче, наверно, все спецслужбы используют экстрасенсов, потому что это серьёзное оружие, несмотря на возникновение новых супертехнологий и совершенствование оружия физического.

Афанасий протянул ему ещё одну флэшку.

Роман занялся изучением систем охраны базы ЦРУ на Нуниваке. Вопрос: откуда эти сведения у Вьюгина? – он задавать не стал. И так было ясно, что на Аляске работает не один русский разведчик, и вполне возможно, кто-то из них служил и в самом ЦРУ.

До Чаплино долетели за четыре часа.

Перегрузились в новые вездеходы «Росомаха» российского производства. Вездеходы вмещали до четырёх тонн груза либо восемнадцать пассажиров. У них были гигантские колёса двухметрового диаметра, позволявшие машинам преодолевать любые препятствия и пересекать реки и болота.

По дороге, соединявшей посёлки Чаплино и Лаврентия, вездеходы не пошли. Нырнули на восток в лес и попёрли между сопками, сокращая расстояние как минимум втрое.

Перед отправлением Роман стал свидетелем применения технологии «стелс» на вездеходах, хотя до этого считал, что сделать объекты невидимыми можно только при определённой аэродинамике этих объектов, таких как самолёты, ракеты и морские корабли.

На аэродроме, прямо в ангаре, на вездеходы подвесили необычные антенны в форме ежей.

– Контроль! – объявил Макей.

Установки сработали, по колючкам «ежей» пробежали искры, и над вездеходами выросли «мыльные пузыри», исказившие форму машин и практически скрывшие их размеры.

– Добавьте вниз на ноль три, – попросил Макей по рации.

«Мыльные пузыри» покрылись цветными пятнами… и вездеходы стали почти невидимыми!

– Здорово! – восхитился Роман.

Афанасий покосился на него.

– САЗ.

– Что?

– Спецсредства активной защиты.

– Голография?

– Адаптивная голография. – Майор многозначительно поднял вверх палец. – Подстраивается под окружающий ландшафт. Так можно маскировать любые объекты, даже крейсера. Сверху нас никто не увидит.

Тем не менее во время похода вездеходы дважды останавливались, включая защитную маскировку.

Первый раз – когда над Чукоткой пролетал американский спутник. Второй – когда командиру отряда доложили о пролёте над Беринговым проливом самолёта-разведчика SR-2010. Он имел такую чуткую аппаратуру, что мог свободно засечь движение машин по тайге.

– На всякий случай перестрахуемся, – проворчал Афанасий, отвечая на вопросительный взгляд Волкова.

Стемнело, но свет не включали. Компьютерные видеонавигаторы позволяли обходиться без прожекторов, используя коротковолновые локаторы.

В пути команда Вьюгина переоделась.

Роману достался комбинезон «Север-20», не стесняющий движений, снабжённый системой принудительной вентиляции, удаляющий при необходимости отходы метаболизма.

Роману костюм понравился. Через полчаса он вообще перестал замечать, что на нём плотный, напичканный электроникой и нанотроникой комбинезон, имеющий исключительно надёжную систему маскировки «хамелеон».

К посёлку Лаврентия добрались за три с лишним часа, когда время перевалило за полночь. На берегу небольшой бухточки пересели на катер, который доставил приезжих на борт подводной лодки, не имевшей не только названия, но и номера. Сами моряки уважительно называли её «касаткой».

С виду, то есть со стороны моря, лодка казалась небольшой, если судить по выступающему из воды обтекаемому пузырю рубки. Однако внутри она была под стать океанским субмаринам, и отряд Макея с группой Вьюгина разместились по кубрикам без каких-либо осложнений.

– Два часа на отдых, – сказал Афанасий в одном из кубриков, где расположились его подопечные. – Подъём в половине третьего. Вопросы есть?

Вопрос у Романа имелся: как бойцы Макея проникнут на базу? Из плана операции, изученного им за время перелёта, никаких выводов относительно этого сделать было нельзя. Но задавать вопрос Волков не решился, подумав, что в нужный момент ему всё расскажут.

Спал он хорошо, умея не замечать неудобства вроде храпа.

Храпел экстрасенс по имени Джокер, и это было удивительно, так как люди с такими характеристиками должны были уметь регулировать собственные физиологические процессы.

Проснулся Роман от «звонка» внутреннего «будильника». И тотчас же его плеча коснулась рука Вьюгина:

– Пора.

На сборы ушло пять минут.

Умылись, хлебнули тоника.

Майор исчез и появился через минуту.

– Выходим.

По одному протиснулись в люк, поднялись в рубку, а из неё – на «крышу» подлодки.

Роман вылез и застыл, окунувшись в море звёзд, раскинувшееся над заливом Этолин. Небо было чёрное, бездонное, безоблачное, звёзды – крупные, яркие, каких не увидишь в небе над городами.

Вьюгин толкнул его в спину.

– Что остановился?

– Звёзды…

– В тебе романтик заговорил?

– Давно не видел таких звёзд.

– Как-нибудь полюбуемся звёздами вместе, мне тоже нравится глазеть на небо. Готов?

Роман очнулся, глянул по сторонам.

Вокруг царил мрак. Море ощущалось только по тихому плеску волн о борт субмарины и йодистому запаху. Острова Нунивак видно не было, но Роман чувствовал его присутствие в километре от лодки. Температура в этих краях не превышала десяти градусов Цельсия, но благодаря костюмам не ощущалась вовсе.

– Где десант?

– Уже на берегу. Садись в катер.

– А говорил, что нам нельзя соваться на остров.

– Мы и не полезем туда, будем сидеть в катере.

Роман внутренним волевым усилием отрегулировал диапазон зрения.

Стал виден катер – чёрная сигара с эллипсоидом рубки.

– Нас не засекут?

– Катер весь из композитных материалов, не отражающих радиоволны. К тому же он снабжён «хамелеоном». Залезайте.

Экстрасенсы один за другим спустились в судёнышко по верёвочной лестнице с пластиковыми перекладинами. Вьюгин переговорил с сопровождавшим их матросом, спрыгнул в катер последним.

Судно бесшумно отодвинулось от борта подводной лодки, заскользило по почти невидимой глади залива на юг. Гребного винта оно не имело, и услышать его движение было практически невозможно.

Чёрный пузырь лодочной рубки затерялся во мраке.

Перед носом судёнышка вырос ощутимо массивный чёрный горб.

Катер остановился.

– Внимание! – приглушённым голосом сказал Афанасий; лица его в темноте разглядеть было невозможно, но Роман почувствовал, как оно затвердело до состояния камня. – Десант на месте, готов действовать. Начинаем работу.

– Где – на месте? – не удержался от вопроса Роман.

– Вербализация таких сведений во время операции, – холодно отозвался один из экстрасенсов, похоже, – Джокер, – недопустима. Хочешь узнать – сам попытайся. – Раздался смешок. – Если ты сенс.

Вьюгин никак не отреагировал на это высказывание.

– Включайтесь в процесс, время пошло!

Роман хотел спросить: что значит – включайтесь? – и вдруг понял, что это тест на профпригодность. Он должен был сам добиться каких-то результатов, без помощи извне, без наводящих пояснений и бесед. В случае же неудачи (какое неприятное слово, даже под ложечкой засосало) его ожидало «разжалование в рядовые» без шанса попытать счастья второй раз.

Растерянность, подправленная вспыхнувшей злостью, длилась две секунды.

Роман толчком сердца запустил «обнуление» эмоций и заставил «вспыхнуть» энергетические центры организма вдоль позвоночника – чакры. Последней засветилась макушечная сахасрара-чакра, превратив его в своеобразную «люстру», а вернее – в чувствительнейшую из всех существующих природных антенн.

Вокруг посветлело, словно наступило утро.

Стали видны изрезанные склоны берега, чёрная вода залива.

Роман огляделся, сосредоточился на вхождении в состояние самадхи, как обозначали его древние индусы, или состояние просветления, и вышел из тела, поднимаясь вверх бесплотной струйкой «тонкой» энергии.

Когда-то в детстве на него произвёл большое впечатление роман Джека Лондона «Странник по звёздам», герой которого, находясь в плену, в тюремной камере, да ещё в смирительной рубашке, научился выходить из тела и путешествовать по временам и пространствам, изучать жизнь людей и видеть их творения в любом уголке земного шара. Научился этому и Роман, хотя слово «видеть» не совсем отражало те ощущения, которые он испытывал. Да, он видел мир вокруг, и своё тело тоже, но иначе, не глазами.

Лёгкий, как привидение, он взлетел над островом, обнимая своей чувствительной оболочкой всю его твердь. И вдруг наткнулся на чей-то удивлённый взгляд. Замер, бросая во все стороны «щупальца» своего ментального «локатора».

Обладатель взгляда оказался под землёй, но его связывала пульсирующая световая нить с почти невидимой струйкой ментальной энергии. Он тоже мог выходить из тела!

«Помогите!» – прилетел слабый всплеск поля, потонувший в природных шумах.

Роман облетел струйку чужого «духа», изучая его цвет.

Цвет «привидения» был прозрачно-голубым, а по краям оно было одето в оранжевую бахрому. Обладатель «духа» испытывал боль.

«Я Ылтыын Юря, захвачен в плен американской контрразведкой. Прошу помощи!»

«Жди, – ответил Роман, – мне нужно посоветоваться».

Превратившись в световое копьё, он упал с высоты на катер у берега, нырнул в тело. Наступила темнота. Показалось, что он зажат в невероятной тесноте.

– Понял? – прошелестел наушник рации.

Роман не сразу сообразил, что имел в виду Вьюгин.

– Он внизу…

– Я и так знаю, что он внизу. Где конкретно?

– Он только что вышел на связь.

Лицо Вьюгина придвинулось к лицу Романа. Он его не видел, но чуял тепло.

– Как – на связь?!

– Я услышал его призыв. Он сказал: «Прошу помощи».

– Ты поймал его мысли? – недоверчиво спросил Афанасий.

– Он тоже экстрасенс, мы с ним «сидим» на одной пси-частоте. Это не мысли и не слова… но я его понимаю.

– Укажи точное место.

Роман обругал себя самыми последними словами, пробормотал торопливо:

– Сейчас…

Рывком выбросил своё сознание из тела, «растёкся» по острову, проник в его породы, во все щели и дыры. Замелькали светлые полости, коридоры, шахты, лифтовые коробки, перемычки и стены, пронизанные светящимися прожилками электропроводов и кабелей. Ориентироваться в этом рукотворном хаосе было сложно, потому что Роман проделывал такое впервые, да и анализировал возникший в голове – минуя синапсы системы зрения – пейзаж первый раз в жизни, однако всё же сумел разобраться в пёстрой объёмной картине и нашёл пленника.

– Он в камере… один… двигаться не может, привязан к лежаку.

– Этаж, номер камеры, направление, ближе к морю, дальше?