Танкист

И хохотала бы, скаля белые неровные зубы.

– Олежек, ты это серьезно? – спросила Олега Шальнева его соседка Наташа, взрослая девушка двадцати шести лет, только что насмерть расплевавшаяся с очередным ухажером и вдруг заметившая, что сосед-мальчишка вырос и превратился в пригожего широкоплечего парня с густой русой шевелюрой, твердым подбородком и красивыми серо-голубыми глазами.

– Что именно?

– Говорят, ты какого-то Годлу на танковую дуэль вызвал?

– Кто это говорит?

– Да все. Только что в магазине тетю Машу встретила из четвертого подъезда, она мне сказала.

– Ясно. Значит, маме уже тоже доложили. Доброхоты, чтоб им…

– Так это правда?

– Ну, правда. И что?

– Ничего, – зазывно улыбалась одними глазами Наташа. – Может, зайдешь в гости вечерком, раз такое дело?

– Э… зачем? – покраснел Олег.

Он догадывается зачем. И зайти ему хочется. Наталью красавицей не назовешь, но все при ней – ровные ноги, крепкие бедра, соблазнительно колышущаяся под тонкой майкой грудь. Очень хочется зайти, прямо до дрожи. Но ведь об этом непременно узнают, и пойдут слухи. И слухи эти тут же дойдут до Женьки Заран, рыжей веснушчатой чертовки из соседнего двора и параллельного класса, с которой он знаком одиннадцать из своих шестнадцати лет и о которой неотвязно думает последние несколько месяцев. С тех самых пор, как зимой на большой перемене они, их было несколько человек, играли в снежки и в какой-то момент солнечный луч, прорвавшись сквозь облака, зажег волосы хохочущей Женьки волшебным по красоте огнем. Он, Олег Шальнев, так и замер с открытым ртом, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть от внезапно охватившего его чувства. И тут же получил снежком в лоб. Как раз от Женьки, что, вероятно, лишь усилило эффект.

Точно дойдут слухи, здесь не может быть ни малейших сомнений. И тогда лучше сразу утопиться в Москве-реке.

– Узнаешь, – уже откровенно смеялась и подмигивала Наталья. – Чаю попьем со сладкими баранками. Любишь сладкое? Я – очень.

– Слушай, ты извини, но мне домой надо, – нашелся Олег. – Если мама уже знает, надо объясняться. Завтра отца хоронить, а тут я еще со своей дуэлью.

– Так ты ей сразу не сказал? Это зря.

– Разберусь, – твердо сказал Олег и поспешил домой.

– Подожди-ка, – остановила его Наталья.

Он нетерпеливо посмотрел на нее – что, мол, еще? Соседка подошла ближе, почти коснулась его своей грудью – лифчика она не носит, и это хорошо заметно.

– Я еще кое-что слышала… Говорят, – она оглянулась, понизила голос почти до шепота, – папу твоего… как бы это… в общем, не случайно все произошло. Убили его. Говорят, слишком хорошим танкистом был бригадир Шальной, многим мешал.

– Так всегда болтают, когда погибает танкист. – Олег слышал себя как бы со стороны.

– Я не думаю, что это только слухи, – шевелятся полные губы Натальи.

– У тебя есть конкретные сведения? – нахмурился Олег.

– А ты заходи вечерком, – усмехнулась Наталья. – Поболтаем, а там уж сам решишь, есть у меня конкретные сведения или нет. Да не бойся, не съем я тебя. Мы ж соседи, нет?

– Ладно, – кивнул Олег. – Зайду. Часов в восемь нормально будет?

– Да хоть в одиннадцать. Я раньше часа ночи спать не ложусь.

Наталья ушла, покачивая бедрами. Олег несколько секунд смотрел ей вслед, сделал непроизвольное глотательное движение и зашагал домой. Он вдруг осознал, что сейчас ему предстоит трудный разговор с матерью, потом похороны отца, потом танковая дуэль с мастер-капралом Годлой. На фоне этих событий визит к Наталье, чем бы он ни закончился, уже не так волнует, как еще минуту назад. И потом, может быть, соседка и впрямь что-то знает?

Разберемся, говорит он себе, шагая по лестнице через две ступеньки, во всем разберемся. Дед прав, в России взрослеют быстро. Иногда кажется, что даже слишком. Но вот умирать в ближайшие лет пятьдесят Олег точно не собирается. Ни внезапно, ни как бы то ни было иначе. Но если соседка Наталья права и подтвердит то, о чем он и сам уже думал, кто-то умрет точно.

Мать Олега была на кухне, готовила ужин и восприняла известие о дуэли без истерики и слез. Но лицо при этом у нее было такое, что лучше б она плакала. Или даже треснула его чем-нибудь тяжелым. Но она только тихо охнула и села на стул. Ее пальцы раз за разом все разглаживали и разглаживали фартук, а большие сухие глаза смотрели куда-то мимо Олега.

– Ты не волнуйся, ма, – сказал он, сам внутренне морщась от того, с каким фальшивым оптимизмом звучат его слова. – Ничего со мной не случится, папа меня не зря учил.

– Папа тебя учил, – очень тихо ответила Екатерина Шальнева. – И где он теперь?

– Мам, это же не бои кланов, а дуэль один на один, там ничего такого не может произойти. В самом крайнем случае проиграю, и все. Деньги на проигрыш у меня есть, я накопил.

– Это я понимаю, жена танкиста как-никак. Вернее, уже вдова. – Она наконец перевела на него взгляд. – Но боюсь я как раз не того, что ты проиграешь, а наоборот. Что выиграешь.

– Как это? – не понял Олег. – Если выиграю, это живые деньги, между прочим. Заработок.

– Вот этого заработка и боюсь. Выиграешь, захочется еще. Я знаю, как это бывает, всю жизнь с твоим отцом прожила. И сам видишь, до чего дожила… Ты вообще решил, что собираешься делать после школы?

Вот оно, подумал Олег, сам виноват. А куда деваться? Рано или поздно пришлось бы признаваться, что в любом случае после девятого класса, который он почти окончил (остался один экзамен по математике на следующей неделе, и он его сдаст), ее сын собрался идти по стопам отца. В танкисты «Красных Танков Онлайн». Но раньше Олег рассчитывал, что папа его поддержит в этом трудном разговоре с матерью. И рассчитывал не без оснований, отец ему это обещал. Однако теперь папы нет, поддержать некому. Теперь он будет все делать только сам. Как по-настоящему взрослый человек.

Нет, ну в самом деле, куда еще ему идти, если не в танкисты? Те одноклассники, кто собирается учиться в школе еще два года, нацеливаются в дальнейшем на высшее образование, которое ему лично и на фиг не нужно. К тому же за эти два дополнительных года уже надо платить, а лишних денег в семье нет. Особенно сейчас, когда погиб отец.

Топать на какой-нибудь завод или городскую ферму, окончив соответствующие курсы?

Десять часов ежедневно с шести утра и до пяти вечера с часовым перерывом на обед, суббота короткий день, две недели в году отпуск плюс несколько выходных праздничных дней. А заработки известно какие, – вон сосед дядя Коля, батрак на городской ферме, вечно у отца до получки деньги одалживал. Если очень повезет, лет через десять можно стать мастером или даже начальником участка. И все равно копить на всякую нужную, но дорогую вещь вплоть до новых хороших штанов или обуви и считать каждый энерго.

Перспектива.

Нет уж, спасибо.

То же самое и на любой работе, куда приходится наниматься. Наемный труд всегда дешев, сколько бы за него ни платили. Дешев по определению. Исключения, видимо, бывают, но где они и где Олег?

Можно было бы, конечно, попробовать поступить в школу Специальных Полицейских Сил, напрямую спонсируемых энергетическими корпорациями, этими царями и богами нашего времени, и затем пройти длинный путь от рядового спецпола до какого-нибудь капитана или даже майора с солидным окладом и неплохой пенсией по окончании службы. Но… «Не верь спецполам, сын, – часто говорил его отец. – Ни при каких обстоятельствах. Это бесчестные люди, они могут подставить тебя в любой момент. У них одна задача – чтобы богатели энергокорпорации и никто при этом особо не вякал. Даже наши городские полицейские лучше, у них хотя бы иногда живая душа обнаруживается».

Но самое главное даже не в этом. Не хотелось Олегу ни в рабочие, ни в продавцы, ни в фермеры, ни в инженеры с высшим образованием, ни в спецполы или городовые. Даже редкая, очень престижная и высокооплачиваемая работа космолетчика его не особо прельщала. Он мог бы попробовать поступить в космопилотное училище, невзирая на бешеный конкурс, – ни живым умом, ни здоровьем бог его не обидел. Рефлексы так и вовсе были исключительные – однажды на спор Олег поймал взлетевшего с куста воробья, затем разжал кулак и отпустил совершенно обалдевшую птицу на свободу. Присутствующие при этом представлении одноклассники и одноклассницы так и не поняли, как ему это удалось, решили, что здесь какой-то хитрый фокус, но фокуса никакого не было. Только от природы превосходная реакция и координация движений. Позже, сколько ни просили, он отказывался повторить шоу. Не столько из скромности, сколько из практических соображений. «Не хвались, идучи на рать, хвались, идучи с рати, – не раз учил его отец. – И дело не в том, что хвастаться плохо. В некоторых случаях это хорошо и полезно. Дело в том, что свое превосходство в чем-то лучше всего скрывать. До той поры, пока оно действительно не понадобится. И вот тогда уже пользуйся им на всю катушку».

Да, мог бы попробовать. Но туда брали только с восемнадцати лет, а перед этим претендент должен был два года отучиться в училище, готовящем техников для космических челноков, станций, планетолетов и космодромов. Если же затем молодой человек по различным причинам не поступал в космопилотное, он или автоматически переходил в техобслугу, или вовсе прощался с космосом.

Космические корабли Олег любил не до такой степени, чтобы всю жизнь заниматься их обслуживанием. Да и сам космос тоже, если уж быть до конца откровенным. В детстве мечтал побывать и на Луне, и на Марсе, как почти все мальчишки, а сейчас… Обойдемся. И даже плакать по данному поводу не станем.

Что остается?

Пробиваться в марсианские колонисты или добытчики гелия-3 на Луне? Там можно неплохо заработать. Однако первое означает полный отрыв от родной планеты. Это почти как умереть – всем известно, что после переселения на Марс навещает Землю один колонист из ста. В среднем раз в десять лет.

Добытчики гелия-3 работают вахтовым методом и бывают на Земле чаще. Шесть недель в году. Иначе невыгодно. При этом две недели из шести уходят на адаптацию, а в оставшиеся четыре лунный добытчик, как правило, тратит потом и кровью заработанные энерго на фешенебельных курортах и в дорогих увеселительных заведениях. Чтобы было что вспомнить. Это если нет семьи. Семейные же… Нет, на фиг. Хочется дела на Земле. Пусть даже того, что он любит по-настоящему, уже не существует в этом мире. Это – армии. Нигде и ни одной.

Дед Олега Иван Андреевич Шальнев, ветеран-танкист, успевший повоевать и на старых танках, и на первых прототипах танков современных, четырежды горевший, неоднократно раненный, награжденный орденами и медалями уже несуществующих государств, редко рассказывал о войне и армии. Но и тех рассказов, которые Олег слышал в детстве, когда отец с матерью отправляли его на лето в деревню под Можайском к деду и бабушке – к деду время от времени наведывались однополчане, и они вместе, подвыпив, вспоминали минувшие дни, – хватило ему, чтобы грезить об армии, боях и победах. И вечно теребить деда, чтобы рассказывал еще.

Дед чаще всего сердился, отнекивался и всячески отмахивался. Однако внук настойчивостью пошел в него, и, бывало, Иван Шальнев поддавался на уговоры и вспоминал одну-другую историю, в которых было поменьше крови и побольше юмора, начинал рассказывать, увлекался, а Олег сидел рядом и зачарованно млел. Ночью ему снились танковые атаки, пожары, геройские подвиги и служба в настоящей армии.

Все это и сейчас ему снилось, но воплотить мечты в жизнь можно было единственным способом – стать игроком в «Красных Танках Онлайн». Да, это неравноценная замена. Олег был достаточно умным парнем, чтобы понимать: победа в игровом бою и настоящем, по сути, хоть и похожие, но совершенно разные вещи. Танкист-игрок не может сказать, что защищает родину, поскольку нет ни родины, ни, соответственно, грозящей ей опасности. В лучшем случае он таким образом содержит семью, как это делал Виктор Шальнев. В худшем же просто-напросто находит применение своей природной агрессии, ищет острых ощущений. Ну и денег, понятно.

Как бы то ни было, на мамин вопрос нужно ответить.

– Да, мам, думал. Буду танкистом, как отец и дед. И не отговаривай меня, не надо, я уже все решил. Извини, что пришлось сообщить тебе об этом именно сейчас.

– Я давно подозревала, – вздохнула мама. – Но, может быть, тогда попробовать в «ВТО»? Там хорошие деньги, ты знаешь.

– Ма, ты что? Не по Сеньке шапка, как сказала бы бабушка. Ты знаешь, какие нужны связи и деньги, чтобы туда пробиться? А даже самый простенький аватар и оборудование к нему знаешь, сколько стоят?

– Подожди, подожди, я точно знаю, что на самом начальном этапе аватары бесплатные, казенные, любой может попробовать себя…

– Во-первых, не любой. Извини, что перебил. Но не любой. Во-вторых, бесплатный казенный аватар – это… Все равно что на конкурсе кулинаров тебе дали бы задание приготовить вкусный обед из некачественных и даже испорченных продуктов. А твой соперник принес бы свои из дома, отборные, и был бы не худшим кулинаром, чем ты. Кто бы победил?

– Если это твое призвание, то неважно, какие там аватары или продукты. Рано или поздно станешь танкистом. Или кулинаром.

– Сказки это, мам. Сказки для детей. Чтобы были послушными, хорошо учились и стремились добиваться своего во что бы то ни стало.

– Ты считаешь, что не надо добиваться своего во что бы то ни стало?

– Как раз так я и считаю. Поэтому хочу идти в «Красные Танки Онлайн». Понимаешь? Ну не могу я себя представить в чужом да еще искусственно выращенном теле! Какое-то извращение, неправильно это. Хорошо хоть есть чисто биологические ограничения по использованию аватаров. А то они давно бы уже у нас по улицам ходили вместо людей, а люди бы сутками в «колыбелях» лежали со шлемофонами на головах и думали, что живут настоящей наполненной жизнью. До тех пор, пока не придется прервать контакт и вылезти из «колыбели» хотя бы в туалет. Или на кухню пожрать. Ты знаешь, как выглядит чуть ли не половина танкистов из «ВТО»? Те, которые уже больны игрой, почти не вылезают из тел своих аватаров и пренебрегают собственным телом? Жирные, бледные, глаза, как у снулой рыбы… Брр! Хочешь, чтобы и я стал таким? А сколько там моральных и прочих уродов, знаешь? В настоящей жизни и в собственном теле ничего не могут достичь, вот и лезут в «ВТО», чтобы за счет аватар возвыситься. И возвышаются некоторые, вот что хуже всего. В «Красных Танках», конечно, тоже всякой шушеры хватает. Но там они хотя бы не напяливают чужие личины. Что же касается законности «ВТО» и якобы незаконности «КТО»… Не мне тебе объяснять, как власть к «Красным Танкам» относится. Только делает вид, что запрещает, а на самом деле еще и поощряет. И правильно, я считаю. Социологические исследования, между прочим, показывают, что, если бы не «Красные Танки Онлайн», преступность в таких гиперполисах, как Москва, перешла бы все мыслимые и немыслимые пределы. Да что там говорить. Наш квартальный, и тот ставки в «КТО» постоянно делает, и все про это знают!

Олег умолк, переводя дух. Он не был по натуре говорлив, и произнесенный одним махом монолог подействовал на него примерно как стометровка, преодоленная на максимуме возможностей.

Возникла долгая пауза.

Она висела посреди кухни, будто одинокое облако в небе, умудрившееся закрыть собой солнце.

– Ну что ж, – наконец промолвила мама и снова вздохнула. – Раз так… Сходи в кладовку. Там в правом дальнем углу стоит коробка. Вытащи ее, достань то, что там лежит, и примерь.

До крайности заинтригованный Олег немедленно отправился в кладовку и действительно обнаружил указанную коробку в указанном месте.

Еще вчера ее не было, он знал это совершенно точно, поскольку лазил туда за инструментами и клеем, чтобы починить расшатавшийся стул в своей комнате. И вот – на тебе. Стоит. Большая, в половину его роста, упаковочная коробка из дешевого акватина, который давно и почти повсеместно заменил некогда употреблявшийся для данных целей картон. У Олега громко застучало сердце. Судя по красивой рекламной картинке на боку и соответствующей надписи… Нет, не может быть. Откуда?

Он быстро вытащил коробку в гостиную и, еще не веря, раскрыл ее.

Вот это да!

Внутри, аккуратно свернутая, лежала последняя разработка танковых оружейников – защитный скаф-костюм «Латник-4». Очень, очень дорогая вещь. Кр-рутейшая.

Олег бросился на кухню:

– Мама, откуда это?! Это наше? Отец же не любил защитные скаф-костюмы!

– Я купила. Заказала и купила. Хотела подарить ему и уговорить, чтобы надевал на игру. – Мама, не оглядываясь, помешивала ложкой в кастрюле. Абсолютное большинство московских, да и не только московских домохозяек со средним доходом пользовались для приготовления пищи автоматическими печами-комбайнами различных модификаций, которые сами жарили, варили, запекали, подогревали и совершали кучу других операций с продуктами по заранее выбранной рецептурной программе. Но Екатерина Даниловна Шальнева не признавала автоматическую готовку, готовила всегда только сама, на открытом газовом огне, как сто лет назад. Ну, почти всегда.

– Слушай, он же чертову уйму денег стоит!

Мама отложила ложку, обернулась:

– Жизнь дороже любых денег. Увы, я не смогла, не успела объяснить это Виктору… Ты, надеюсь, не против скаф-костюмов?

– Э… так-то не против, но пока не попробуешь…

– Олег! – Голос матери зазвенел. – Я, как видишь, не стала особо возражать ни против твоей дуэли, ни против твоего будущего, которое ты себе запланировал. Но учти. Если ты, как отец, откажешься пользоваться защитным скаф-костюмом… – Она замолчала, судорожно втянула носом воздух, в глазах заблестели слезы.

У Олега хватило ума подойти к матери, обнять ее и ласково сказать:

– Ну что ты, мам. Обязательно буду пользоваться. Обещаю! Просто надо к нему привыкнуть.

– Вот иди надевай и привыкай, – сказала мать. – Когда у тебя дуэль?

– Пятнадцатого, в двадцать один ноль-ноль.

– Даже с учетом завтрашнего тяжелого дня время есть. Надеюсь, у тебя хватит ума правильно его распределить.

Мысленно поражаясь материнской выдержке и здравомыслию, он вернулся в гостиную, вытащил «Латник-4» из коробки, влез в него и подогнал по размеру, лишь изредка заглядывая в инструкцию. Любой мальчишка, живущий «Красными Танками Онлайн», знает, как надевать скаф и пользоваться им. Хотя бы в теории. Но многие сыновья танкистов и на практике. Правда, «Латник-4» редко у кого из взрослых танкистов имеется. А у него теперь есть, спасибо маме.

Он надел шлем, прошелся по комнате. Скаф сидел словно вторая кожа. По сути, это и была своего рода вторая кожа, сработанная по технологии «живой металл» и способная выдержать очень серьезные ударные, тепловые и прочие нагрузки и также защитить от действия химических веществ и радиации. Сохраняя при этом замечательную эластичность и упругость.

Олег остановился перед встроенным в стенной шкаф зеркалом. Оттуда на него глядело полуфантастическое, будто облитое сверкающей темно-синей сталью существо. Скафы выпускались разных цветов, по желанию заказчика, и Олег знал, что отец любил глубокий темно-синий цвет, подобный этому.

Впечатление нереальности усиливалось еще из-за того, что защитные ребра шлема, входящего в комплект скафа, напоминали головные гребни какого-то неизвестного науке животного, скорее всего давным-давно вымершего, а выдвижное забрало было прозрачно только изнутри, мерцая снаружи плотным, непроницаемым для взгляда серебром.

Справа, за открытой дверью, послышался тихий шорох, и раздалось двойное испуганное: «Ай!»

Олег повернулся.

В комнату заглядывали две одинаковые детские головки. Темно-каштановые волосы близнецов были разлохмачены, большие карие глаза смотрели с любопытством.

Олег русой шевелюрой и серо-голубым цветом глаз пошел в мать, от отца ему досталась широкоплечая ладная фигура, упрямый рот и твердый подбородок. А также характер, в котором упрямство и твердость смешивались в удачной пропорции. Сестрички же близнецы Иришка и Маришка внешне больше походили на отца – те же волосы, разрез и цвет глаз, темные брови вразлет. И друг на дружку они были похожи, словно две горошины из одного стручка. Характеры же имели разные. Иришка более открытый, резкий. Маришка более скрытный, тихий. У них и голоса слегка отличались тембром, и как раз по голосам их легко различали и мать, и Олег. И отец, пока был жив.

– Братик, это ты? – неуверенно осведомилась Иришка. – А то мы боимся.

Олег хотел было пошутить, изобразить инопланетное чудище, но вовремя передумал. Завтра отца хоронить, какие уж тут шутки… Он стянул с головы шлем, пообщался с сестренками, объяснив им вкратце, что такое скаф-костюм «Латник-4», снял и упрятал его обратно в коробку. Затем они все вместе поужинали, и Олег, стараясь держать воображение в узде, что давалось ему с переменным успехом, пошел к соседке Наташе. Начатый во дворе разговор следовало довести до конца.

– До свиданья, мои дорогие участники, фанаты и просто любители «Всемирных Танков Онлайн»! До свиданья! Сегодня был прекрасный день, и я, ваша Валерия Стинг, счастлива, что провела его вместе с вами. До новых волнующих встреч!

Она улыбнулась зрителям фирменной ослепительно-сексуальной улыбкой. Режиссер показал ей: «Все!» Валерия облегченно вздохнула, откинулась в кресле и, ни на кого не глядя, обратилась в пространство перед собой со всем знакомым вопросом:

– Надеюсь, мы снова победили, мальчики и девочки?

Не менее знакомые аплодисменты в студии были ей ответом.

Ассистентка принесла дежурную чашку кофе. Валерия поблагодарила, закурила, сделала глоток, закинула ноги на стол и принялась размышлять, чего ей ждать от сегодняшнего праздничного вечера. Сначала, как всегда, сотрудники приготовят угощение в студии – уже наверняка готовят, можно даже не оборачиваться, чтобы в этом убедиться, – и придется какое-то время посидеть с ними. Недолго, минут сорок. А то и вовсе полчаса. Потом…

Запел личный комм. Валерия глянула на вызов. Лукас? Странно. Что нужно от нее генеральному в День Обретения Мира да еще и после удачного эфира? Хочет пригласить отпраздновать вместе? С какой стати? Их любовные отношения закончились несколько лет назад, спокойно, без нервов, перейдя в чисто дружеские и служебные. К тому же, насколько она помнит, Дабл всегда отмечает этот праздник в одиночестве. Привычка, которая может кому-то показаться странной, но только не ей.

Что-то по работе?

– Слушаю тебя, мон женераль, – негромко пропела она в комм голосом невинной девочки.

– Привет, Лера. Вижу, у тебя хорошее настроение. Точнее, слышу.

– А то. Надеюсь, ты не собираешься мне его испортить?

– С чего ты взяла? Вообще-то я хотел сказать, что ты мастерски провела эфир, спасибо. И с праздником, кстати.

– И тебя с праздником, и тебе спасибо.

– Чем занята?

– Сижу, задрав свои прекрасные ноги на стол, пью кофе, курю, жду, когда откупорят шампанское, и разговариваю с тобой.

– Не хочешь ко мне подняться? А то мы тут с Феликсом вдвоем, и нам не хватает женщины.

– Ты уверен, что я захочу и смогу удовлетворить вас обоих? – хмыкнула Валерия.

– Черт, извини. Я хотел сказать, что нам не хватает женской компании.

– Двести грамм виски, – определила она. – «Чивас Ригал», конечно. Минимум льда. И без закуски. А что пьет Феликс?

– Коньяк. Но закуску мы найдем, не сомневайся.

– Ни секунды. Я нужна вам только для этого?

– Лерочка, – помолчав, сказал Лукас. – Тебе звонит генеральный директор и просит составить ему компанию. Что еще ты хочешь услышать?

– Ясно, сейчас буду. Все-таки бутерброды вам принести? Девочки как раз нарезали.

– А знаешь, неси, – засмеялся Дабл. – Что-то и впрямь жрать охота.

От предложенных виски и коньяка Валерия решительно отказалась, мотивировав это тем, что кто-то должен оставаться хотя бы относительно трезвым, чтобы контролировать ситуацию.

– Шутка, мальчики, – добавила она на всякий случай. – Просто не хочу крепкого. Пока.

– Мне нравится это «пока»! – воскликнул Лукас. – От него так и веет оптимизмом. А тебе, Феликс?

– Очень нравится, – подтвердил начальник отдела безопасности. – Но возникает вопрос.

– Какой?

– Что будет пить наша Лера Великолепная сейчас?

– Лера Великолепная будет пить амонтильядо, – сообщила Валерия, раскладывая принесенные бутерброды по тарелкам. – Если, разумеется, он найдется в этой берлоге.

– Обидеть хочешь, – констатировал Лукас, поднялся с кресла и направился к бару. – Не выйдет. У меня лучший амонтильядо, который только можно достать на этой планете. И ты сейчас в этом убедишься.

– А почему амонтильядо – он? – удивился Феликс. – Это же вино. Значит, оно.

– Потому что херес, – объяснила Валерия.

– О как, – признался начальник отдела охраны. – Я и не знал.

– Значит, уже не зря собрались, – сказал Лукас, подавая бокал своей ведущей. – Все сегодня узнали что-то новое. Ну, с праздником!