Запрет на чувства
Роберт усмехнулся.
– Ты уверена, что он вёл наблюдение за тобой?
– Да.
– А твоё окно не было зашторено полностью, и ты при этом переодевалась?
– Ну, да. Хотя, нет, в этот момент я складывала сумку. Переоделась я немного ранее…
– Не переживай, малыш, это обыкновенный вуайерист – мужик, который любит подглядывать за женщинами. Он исследовал все окна дома и наткнулся на твоё. – Я его понимаю, есть на что посмотреть, – рассмеялся Роберт.
– Да, ну тебя, Роберт! А вдруг этот озабоченный мэн нападёт на меня?
– Но тебе же не знакомо чувство страха.
– Не знакомо. Но я знаю, что такое физическая боль, и я не хотела бы вновь испытать её на себе.
Говоря о физической боли, Адель имела в виду телесные наказания, которые применялись к ней в самом раннем детстве за безобидные непослушания.
– Не бойся, никто тебя не обидит. Я порву любого, кто тебя тронет, хотя бы пальцем…
– Знаешь, Роберт, а что ещё я подумала по этому поводу?
– И что же ты такого жуткого удумала?
– Мне стыдно об этом говорить, но в голову пришло, что это ты, перед отъездом в Москву, дал поручение своим головорезам из охраны проследить за мной. За моей подругой Инной всегда скрытно присматривают по поручению её мужа.
– Скрытно присматривают, говоришь? – Роберт закатился громким смехом. – Вот поэтому я и не связываю себя узами брака, чтобы потом не мучится дурью. Я считаю, что девушке, равно как и мужчине, нужно предоставлять возможность погулять, чтобы она возвращалась домой.
В противном случае будешь мучиться от ревности, как муженёк твой подружки.
– Я бы убрала слово «мучиться», – как ни в чём не бывало сказала Адель. – Мне вспомнился анекдот, который знаю ещё со студенческой скамьи.
На приёме врач-психиатр спрашивает пациента:
– Пациент, вас мучают эротические сны?
– Почему мучают? – изумился пациент.
Роберт раскатисто рассмеялся и Адель окончательно успокоилась. Когда Роберт рядом, сидит ли он на диване, пьют ли они кофе, смотрят ли они по телевизору фильм или играют в карты, они близки настолько, насколько это возможно между любящими людьми. Они с ним просто идеальная пара, их счастье кажется полным и безмятежным.
Но вот наступает ночь, она засыпает у него на груди и вновь, кажется, что они являют собой одно целое. Но это только ей кажется, они по-прежнему существуют в разных мирах и сны цветные видит только он.
– Забавный анекдот, мне он понравился, это ещё одно подтверждение тому, что мы все разные: кто-то мучится, кто-то ловит кайф, а кто-то, словно жемчужина, спряталась в своей раковине, – сказал Роберт.
– Ну, да, – хмыкнула она. – Спасибо за параллель с жемчужиной…
– Ты что обиделась?
– Нет. Ты же знаешь, мне не ведомо это чувство. У меня конкретно-предметное мышление – я ничего не имею против жемчуга.
– Я знаю. Просто на меня многие обижаются. Вдруг и в тебе это прорезалось.
– Не прорезалось…
– Как я понял, ты на тренировку по фитнесу сегодня не идёшь?
– Уже не иду. Опоздала.
– Тогда позвони подруге, той, у которой муж ресторатор, и махните в какой-нибудь из его кабаков – оттенитесь. Не убивайся в тоске, хотя, о чём это я, – рассмеялся он. – В общем, малыш, помни, твоя жизнь принадлежит только тебе, и ты её хозяйка. Живи без напряга.
– А как у тебя дела?
– Я с друзьями через пару часов еду в крутой московский кабак «Сохо». Расслабление обязательно нужно тому, кто напрягается, – изрёк он.
– А ты напрягся? – тут же последовал ее вопрос.
– Я всегда, малыш, в напряжении. Свободно храпит только лев…
Закончив разговор с Робертом, Адель ещё некоторое время ошалело смотрела на телефон. Роберт вновь поразил её своим видением отношений между мужчиной и женщиной. Жизнь без напряга? Именно такую жизнь и проживал её беспутный отец, только он при этом напрягал её бедную мать. Нужна ли ей такая жизнь – без напряга?
– О, Адель! – заворковала Дарина, заслышав голос своей подруги. – Ты не на тренировке, а где?
– Я дома. На тренировку не пошла. Похоже мне всё надоело.
– Что за настроение, зайка? Роберт достал?
Адель утаивать ничего не стала и рассказала всё, что произошло, и передала свой разговор с Робертом.
– Он у тебя какой-то необычный. Удивительно слышать от мужика – оттенись с подругой в кабаке, пока меня нет дома. Мой Вадим не такой, но у него своих тараканов через край. Порой не знаю, как ко всему тому, что него исходит, относиться.
– Ты о чём сейчас?
– Помнишь слова из песни Любы Успенской?
За него, за него все отдам и потеряю…
Пропадаю я, пропадаю я…
Так вот, мы своим возрастным мужикам отдаём молодость и красоту, хотя и не бесплатно, но, в конечном итоге, мы пропадём, заплатив дорогую цену. Не знаю, как ты, а я уже пропадаю окончательно…
– Ты что такое, Дарина, говоришь? – едва не вскричала Адель. – Давай, подруга, я подъеду к тебе, и ты мне всё расскажешь.
В трубке послышалось шмыганье носом.
– Адель, ко мне ехать не надо. Мы воспользуемся советом твоего Роберта и поедем ужинать в ресторан, там и поговорим.
– А куда поедем?
– В «Памфлет-Портрет». Это один из кабаков Вадима. Он говорит, что там хорошая кухня. Закажи такси и подъезжай через пару часов. Успеешь войти в образ?
– Успею…
– Итак, у меня есть полтора часа в запасе, – буркнула под нос Адель, подходя к платяным шкафам. – Вопрос какие шмотки надеть? Может, приталенную «Аврору» от Бродяги или хайповую «Небесную музыку» от Пачеламы? А может просто жёлтые льняные штаны и зелёный вышитый блэйзер от Гоши Рыбинского и бирюзовую кепку «Крокс»?
Она открыла поочерёдно дверцы трёх шкафов и перебрала в них все вешалки. После некоторых раздумий выбрала «Бохо стиль» – сиреневое платье со шлейфом и накидкой. Посмотрела на часы – пора заказывать такси…
Как только Адель вошла в зал ресторана «Памфлет-Портрет», к ней сразу поспешил метрдотель.
– Вас зовут Адель? – учтиво спросил он.
– Да, это я, – сухо ответила она.
Метрдотель проводил к столику, стоящему у окна, где её уже поджидала Дарина.
– Адель, да ты просто секс-бомба! – встретила её чувственным распевом Дарина, – ты рождена для славы.
Адель, не обращая внимания на столь лестный комплимент своей подруги, огляделась вокруг.
– А здесь красиво и необычно, – оценила она интерьер.
– Мне здесь тоже нравится. Все выполнено в стиле аристократических салонов конца XIX – начала XX века: антикварная мебель, тяжёлые дубовые столы, старинные патефоны, фотографии, вырезки из пожелтевших газет. Все это стоило Вадиму уйму денег…
Адель сдержанно улыбнулась. Икающий говор Дарины являл собой нечто среднее между тем, как говорят жители Москвы, где она прожила большую часть своей жизни, и питерским произношением. Сейчас он был особенно заметен.
Подошёл официант, держа в руках бутылку красного сухого вина.
– «Мартини. Асти», как вы и заказывали, мадам Дарина. Открыть?
– Да.
Дарина отдала модельному бизнесу более десяти лет. Она была одной из самых ярких звёзд на модельном подиуме. Ее хорошо знали не только у себя дома, но и в зарубежных агентствах моды, таких как IMG, Women, Elite, Next, DNA, The Society, Marilyn, Oui, Select, Storm, D’Management и других.
Несмотря на свои неполные тридцать лет, она была похоже на долговязую девочку-тростинку с бледным лицом, у которой острые колени напоминали надломленные спички. Подобных гламурных штудий, скроенных по лекалам профессионального моделинга, можно видеть во многих глянцевых журналах, где они представлены в качестве арт-объектов для подражания девочкам-подросткам старшего возраста.
Адель не видела Дарину пару месяцев и не могла поверить в то, что её высокооплачиваемый личный диетолог довёл ее подругу до такого жалкого состояния.
Дарина была в зелёном «трансформере Джаз» от Чин Тамани, облегающая ткань которого бесстыже подчёркивала ее худобу. Её тонкую шею венчало колье из разноцветных камней, с преобладанием жёлтых и оранжевых цветов. Как ни странно, но в этой взрослой девочке-осень было что-то нездоровое, но при этом порочно-соблазнительное.
Адель неожиданно вспомнила фото Дарины трёхмесячной давности, размещённое в какой-то из газет, относящейся к бульварной прессе. Заголовок к нему гласил: «Тощая корова, далеко не газель…».
Тонкая, как тростиночка, Дарина была сфотографирована в кожаном кресле, она сидела, свесив ножки, на которых мяса было меньше, чем на руках у обычной девушки. «Не эти ли гламурные образчики доводят ваших дочерей до полного истощения?» – заключал свой гневный эпос автор статьи.
Официант открыл шампанское и разлил его по бокалам-флюте. Принесли клубнику и десерт…
– Я совершенно обескуражена твоим отчаянием, Адель. В чём дело? Я всегда считала, что у тебя есть всё, что только можно пожелать! Твой Роберт не жмот – купил тебе шикарную квартиру, крутую машину, драгоценных бирюлек у тебя навалом.
Откуда взялась у тебя на лице вселенская тоска? Может тебе нравиться надевать маску несчастной? Или ты, действительно несчастна? Мне кажется, дело в твоих мозгах? Будучи психологом, ты излишне занимаешься психоанализом себя родной, в этом твоя беда.
Адель тяжело вздохнула.
– Ты права, подруга, – всё дело в моих мозгах. Когда училась в школе, я думала, главное быть красивой и счастье ко мне придёт.
В институте я думала, чтобы быть счастливой нужно выйти замуж за богатого мужчину, парни – сверстники при этом в счёт не шли, потому как все они «босота».
Теперь у меня всё это есть, правда с одной оговоркой, – мужик, лежащий рядом со мной на кровати явно староват, ему бы лет на пятнадцать быть помоложе. Вот по ночам теперь лежу и думаю, чего же мне не хватает, чтобы по-настоящему быть счастливой?
– А Роберт тоже так мучается?
Адель громко рассмеялась.
– Нет. Он спит как убитый, его храп сотрясает стены. Роберта наши отношения вообще не занимают, его всё устраивает – молодое, крепкое, а главное безропотное тело, лежит рядом, что ещё надо!
Мои чувства? Это вопрос захламлённый. Ощущения есть, мне нравится секс, но он без эмоционального окраса – чувств, связанных с ним, нет.
Я не знаю, что такое любовь и похоже на то, что никогда не узнаю. Впрочем, Роберта это обстоятельство не волнует, ему так со мной проще. Он вообще не думает о таких вещах, ибо сам, также, как и я, эмоционально не окрашен.
Мы с ним, в этой части, похожи, с той лишь разницей – я нахватала аберраций в семье, а у него запрет на чувства связан с его криминальным укладом. Кстати, такой запрет, говорил нам профессор в университете, нередко наблюдается у военных. Помимо военной тайны, они вдруг начинают хранить в себе всё подряд.
– Подруга, так никуда не годится! Я даю тебе установку – не мучайся дурью и заведи себе любовника. Спать будешь хорошо и сны будешь видеть розовые…
– Я уже думала об этом. Даже завела интрижку с одним, когда была на показе мод в Москве. Но он оказался моральным уродом…
– Так ты заведи себе не урода. Я же ведь завела, – разоткровенничалась Дарина.
– Ты молодец! А мне не везёт. К тому же я боюсь Роберта, он был в 90-е годы бандитом, у него и сейчас дружки такие. Он просто меня убьёт.
– Не убьёт, сейчас время другое. Выгонит с квартиры, заберёт машину, цацки. Может ещё отлупит. Эта проблема всех карманных девочек, живущих на дотации…
– И тебя тоже?
– А чем я лучше других. Мой Вадим, в отличие от твоего Роберта, к тому же маниакально ревнив. Вот он может точно меня убить. Но это меня не пугает…
– Почему?
– Есть кое-что пострашнее…
На лице Дарины высветился испуг и у Адель невольно возникло желание прижать подругу к груди. Наверное, подобное желание всегда возникает у родителей, когда они видят перед собой взрослую дочь в платье детского размера и с невесомой задницей, – подумала она.
– И что это? Ты меня пугаешь, подруга…
– Вадим посадил меня на наркотики…
Адель какое-то мгновение не могла взять в толк, о чём она говорит.
– Как так, взял и посадил? – сердито спросила она ее. – Ты же можешь от них умереть. Что ты думала в это миг?
Дарина чуть отодвинулась и с укором посмотрела на неё.
– Пожалуйста, без этого сердитого выражения на лице. Ничего, подруга, я не думала, я тогда была полной дурой, к тому же ещё и навеселе. Потом пристрастилась. Сейчас мы почти каждый вечер проводим с ним в элитном клубе, в котором собираются такие же «рафинированные», как мы.
Это богема Питера, кого там только нет – известные музыканты, узнаваемые киношники и телезвезды, прокаченные стилисты, детки богатых родителей и прочая хрень. Пьём, нюхаем, ширяемся…
Я давно поняла, что для того, чтобы попасть в так называемый «высший свет» талант не нужен. Нужно иметь смазливую внешность, одеваться в модные тряпки, посещать нужные вечеринки и затащить на себя какого-нибудь именитого мужика. Нужен холодный и циничный расчёт.
У нас с Вадимом вначале было иначе. Я влюбилась в него до беспамятства, он был в восторге от меня. Но папины деньги и профессиональная деятельность сгубили его.
– Я никогда у тебя не спрашивала, а чем занимается Вадим? – проявила интерес Адель.
– Помимо того, что он ресторатор, он ещё известный в Питере сомелье, но это полбеды. В нём не на шутку разгулялись гормоны, в то время как моя «физика» не была ещё «разбужена» полностью. Вот и пошло всё у нас на перекос.
– А полиция? Разве она не знает о существование этого подпольного клуба? В прочем, можешь не отвечать на этот вопрос, она, скорее всего, его «крышует» (сленг).
– Эта действительно тайный клуб – пароль на каждый день разный, его отправляют Вадиму на телефон. Один из друзей Вадима назвал этот клуб «ВКПБ».
Адель рассмеялась.
– Это что? Всероссийская Коммунистическая Партия Большевиков? И место ваших тайных встреч – крейсер «Аврора»?
Дарина усмехнулась.
– Нет. Он расшифровал эту аббревиатуру как «Всемирный Конгломерат Питерских Бл@дей».
Адель, отставив бокал с шампанским в сторону, на мгновение задумалась. На её лице отразилось смятение. Дарине это не понравилось.
– В чём дело, Адель?
– Всё это неправильно, Дарина. С этим надо что-то делать. Иначе ты погибнешь. Ты так не считаешь?
– Согласна с тобой, подруга. Моя болезненная худоба, – это ведь не заслуга диетолога. Я тихо сгораю от того, что употребляю наркотики, у меня нет желания принимать пищу. В этом вся проблема.
– Тебе надо лечь в специализированный центр на излечение.
– Я так и сделаю, но это будет потом…
– Когда потом?
Дарина пристально всмотрелась в глаза подруги.
– Через пару месяцев. Я уже не паникую от всего того, что со мной происходит. Моё сердце бьётся все медленнее, и я уверена, что я смогу пройти через все это.
– Через что всё это?
– Дело в том, что Вадим сознательно подсадил меня на наркотики. Сам он их тогда не употреблял, сейчас стал…
Адель ошеломлённо посмотрела на Дарину.
– И зачем ему это надо было?
– Из-за отвязанного секса. Сначала у нас в доме появилась пара свингеров, потом он подложил меня под своего друга, когда я была в «отключке». Ты понимаешь, почему я его ненавижу? – И это, заметь, не из-за того, что он старше меня.
– Н-да… Тот, у кого ума мало, радость находит в скотстве. Не думала я, что Вадим такой…
Адель обратила внимание, как при этом задрожала её верхняя губа. Боже, да она вот-вот разрыдается! Только этого не хватало.
– Так вот, – продолжила Дарина, взяв себя в руки. – Уйти и прекратить всё это я не могу, так как увязла с головой. Но кое-что я предприняла. Посмотрим, кто кого быстрее загонит в гроб. – Дарина огляделась по сторонам и наклонила к ней голову. – Я скрытно подсыпаю Вадиму в пищу молотый мухомор. Око за око! Он меня посадил на наркотик, я его на мухомор! Думаю, это вполне справедливо.
Адель с трудом проглотила образовавшийся комок в горле.
– Странная отравляющая связь… А мухомор ты где взяла?
– Купила в пригороде на сезонном рынке у какой-то бабки, она из него готовит настойку для лечения желудочно-кишечного тракта.
– И что теперь происходит с Вадимом? – осторожно поинтересовалась Адель.
– Сохнет, как и я. Он ходит по всяким врачам, сдал кучу анализов, проверился на ВИЧ, СПИД, и другие заразы. Заставил меня провериться. В общем, пишут ему всякие диагнозы, но никто ему не сказал, что не надо было поступать со мной так. Сейчас он понял, что дни его сочтены и стал глушить своё состояние наркотиками.
– Ну, вы даёте! – протянула Адель, скрывая при этом массу непечатных выражений, хорошо известных не только молодым парням, но и молодым девушкам.
Как всё страшно, Дарина! Ты сжигаешь себя… А я тут со своими душевными метаниями лезу к тебе… Понимаю, что я дура, но ничего поделать с собой не могу. Ночью плохо сплю, часами прокручиваю в голове прошедшие события, подвергаю их оценке, выскребаю из них всё новые подтверждения своим мыслям. А теперь вообще не засну, буду думать о тебе.
– Не надо думать обо мне, со мной все ясно…
– Ну уж, нет! – категорично заявила Адель. – Тебе надо отпустить эту ситуацию с Вадимом. И сделай это, прежде всего, для себя самой. Твоё озлобление на него, способствует собственному эмоциональному выгоранию, – это я тебе как психолог говорю.
Что касается Вадима, то он серьёзно болен, его заболевание называется гиперфилия2. В прошлом веке это заболевание было приравнено к наркотической зависимости. Во многих странах существуют группы взаимопомощи по типу клуба анонимных алкоголиков.
– ВКПБ и есть такой клуб. Там все пьют как лошади или «ширяются». Кстати, а твой Вадим волосатый? – неожиданно спросила её Адель.
– В каком смысле волосатый? Залысин на голове я у него не замечала…, а спина, грудь и плечи, заросшие как у обезьяны.
– Это один из признаков гиперсексуальности у мужчин, а у женщин это крутые бедра…
– А ещё какие признаки есть?
– Они тебе хорошо известны это неуёмность и неудовлетворённость в сексе. Давай лучше вернёмся к нашим баранам. Тебе не надо больше травить Вадима. Если он умрёт, ты будешь нести в себе груз убийцы до конца своих дней.
То, что ты делаешь, разрушает и тебя, как личность. Вадим получил своё сполна – по крайней мере, вы с ним сравнялись в весовых категориях. Ты должна срочно пройти курс лечения! Я завтра приеду за тобой и увезу тебя в хорошую клинику.
– Обещай, мне подруга, что ты не сбежишь и сделаешь, как я тебе сказала, – пристально посмотрела на неё Адель.
На лице Дарины отразилось смятение и это Адель явно не понравилось.
– В чём дело?
– Я не знаю… Давай выпьем ещё для смелости. Когда я пьяна, то мне море по колено…
Дарина шмыгнула носом, глаза ее увлажнились…
– Выпьем, но я жду от тебя ответа, – не отступала Адель.
– Я обещаю тебе! – выпалила Дарина, смахнув со щеки набежавшую слезу.
– Ну вот и хорошо!
Адель пододвинула к ней своё кресло, обняла и поцеловала в щеку.
– Знаешь, Адель, а мне сейчас в голову пришла гениальная мысль как помочь тебе. Тебе нужно не только завести любовника, но ещё и загрузить себя надомной работой, притом по специальности.
– Боже, какая трезвая идея – поработать на кубышку, – усмехнулась Адель. Ты, наверное, подруга, забыла, что я не нуждаюсь в деньгах…
– Не иронизируй, Адель, и, пожалуйста, выслушай меня. Эта работа в колл-центре РДВ. РДВ расшифровывается как разговоры для взрослых.
Озабоченный клиент набирает телефон коммутатора, оператор соединяет его со свободной девушкой, находящейся в сети, и таймер тикает. Ты, к примеру, лежишь на диване, называешь своё вымышленное имя, и разговариваешь с клиентом на тему любви, секса и прочего, как человек понимающий в этом толк.
У меня одна знакомая девушка, с ней мы познакомились в клубе, работает в этом центре, в деньгах тоже не нуждается, у неё мужик богатый, поэтому она их переводит на благотворительный счёт детей больных раком. Раньше она от скуки выла, теперь все своё свободное время проводит по приколу и с пользой.
Тебе, как психологу, это может быть интересно, со всяким людом пообщаешься, и в сексологии поднатореешь. Если тебе не понравится это направление, то можешь в удалённом доступе заняться онлайн-консультированием, как психолог. Там у них есть и такое…
– Вот это направление для меня намного интереснее, чем имитация вздохов и оргазмов по телефону. И где этот колл-центр находится?
– Эльза, так зовут мою знакомую, говорит, что офис центра находится в городе Пушкин. Руководит им доцент кафедры психологии из университета, в котором ты училась, тётке лет сорок с лишним, зовут Марго…
– Не знаю такую, это имя скорее всего вымышленное. Интересно, кто у них там такая шустрая? Только ради того, чтобы узнать это, можно съездить в этот колл-центр, – рассмеялась Адель. – Кстати, Пушкин – мой родной город, я там родилась…
– Давай, я прямо сейчас позвоню Эльзе и узнаю координаты этого центра, – предложила Дарина.
– Давай, звони!
Дарина набрала по телефону свою знакомую и принялась оживлённо с ней беседовать.
Адель допила бокал шампанского и со скучающим видом стала рассматривать людей, сидящих в зале за соседними столиками. И вдруг она обомлела. В поле её зрения попали двое – лысеющий здоровяк, сидящий к ней спиной, и его собеседник – молодой парень с необыкновенно красивым лицом и узлом темных волосы на затылке.
Почувствовав на себе её взгляд, молодой парень посмотрел в её сторону. Адель замерла. Все в нём напоминало того парня на трассе, которого она окрестила «подрывником» – красивое лицо, целеустремлённый взгляд, мужественный подбородок, узел волос на голове. В тоже же время было и отличие, но она никак не могла взять в толк какое. Вот если бы он был в белой майке, тогда другое дело, – подумала она.
Адель сместила в сторону своё кресло, чтобы не встречаться с ним взглядом…
«Подрывник» узнал её сразу. На его лице отразилась сложная гамма чувств. Нереализованное право на знакомство не позволяло ему так просто забыть девушку на красном ягуаре, продемонстрировавшую незабываемую растяжку. В нём вновь взыграло самолюбие. Он что-то прошептал на ухо своему собеседнику, поднялся из-за стола, подошёл к метрдотелю и предъявил ему какие-то корочки.
– Скажите, пожалуйста, на кого был заказан столик номер пятнадцать, за которым сидят две девушки? – спросил он его.
Метрдотель понимающе улыбнулся, обнажив белые зубы.
– В зелёном платье подруга нашего хозяина, ее зовут Дарина, а другую девушку зовут Адель, так она себя назвала на входе в ресторан.
«Подрывник», повеселевший вернулся за свой стол. Дело приобретает забавный оборот. Посмотрим, что из этого получится, – вбросил он в себя обнадёживающий посыл…
– Что с твоим лицом, Адель? – обеспокоилась Дарина. – О чём ты сейчас задумалась?
– Посмотри налево. Видишь, через два ряда от нас, за столиком у стены, сидят двое.
Дарина небрежно посмотрела туда, куда она показывала.
– Вижу.
– Так вот, молодой парень мне показался знакомым. Помнишь, я тебе как-то рассказывала о парне, который сделал аэрографию на автомобиле, использовав для этого своё фото. На нем он изображён сидящим на шпагате, на противотанковых минах. Этот молодой, и тот на трассе, – одно и тоже лицо.
– Если это так, что ты будешь делать? – задорно рассмеялась она.
– Да ровным счётом ничего. Я его не знаю и, честно говоря, знать не хочу, – категорично ответила Адель.
– А он, тем временем, идёт к нам…
– Вижу, – процедила сквозь зубы она, слегка покраснев.
– Здравствуйте, девушки! – поприветствовал их парень. – Пожалуйста, не сочтите меня бестактным, но я подошёл к вам, потому как увидел, что Адель, узнала меня тоже. Я Игорь.
Адель вконец растерялась, но на её лице не дрогнул ни один мускул.
– Неужели, Адель, вы не помните меня? Позвольте вам напомнить. Это был июль, трасса «М-11», вы гнали на красном ягуаре, я же едва волочился на своём эксплорере. Припоминаете?
Он посмотрел на неё долгим взглядом, что Адель на мгновение подумала, а всё ли у неё в порядке?
– Вы присаживаетесь, Игорь. – Дарина жестом указала ему на свободный стул. – Как ты считаешь, Адель, может нам стоит пригласить за стол ещё одну влажную помощницу?
Адель осуждающе взглянула на подругу. Дарина начала гнать понты – влажной помощницей она называла бутылку шампанского. Но её это не остановило, она поманила пальцем к себе официанта.
– Любезный, будь добр, принеси ещё одну бутылочку «Асти Мартини» и клубнику.
Официант принёс шампанское и разлил его по трём бокалам.
– Выпьете немного шампанского с нами? – спросила Игоря Дарина.
– Нет, спасибо, я за рулём!
– Посмотрите на нас с Адель и берите пример, мы тоже за рулём, – слукавила она.
Дарина подняла бокал.