Мои порочные мажоры

Глава 1

– Представляешь, – сижу, помираю от жары, обмахиваюсь купленным на рынке дешевым веером, – позвонили мне и сказали, что ждут на кафедре завтра! А я даже летней одежды купить не успела! Не знаю, как буду лекции вести…

– Так и будешь. Думаю, твои студентики обрадуются мокрой рубашке молодой преподавательницы, – ржет подруга, – будут вместо лекции твой розовый лифчик обсуждать.

– Ну тебя, вот не помогаешь ведь совсем! – возмущаюсь, – я зря, что ли, так старалась получить красный диплом? Моя цель – научить молодое поколение.

– Ох, Юлька, студенты сейчас горячие! И любят женщин постарше…

– Прекрати! – гаркаю, – я только недавно с Толей рассталась. Измена – это больно. Не уверена, что готова хоть к каким-то отношениям.

– Ладно тебе! Для здоровья молодого самца можно, – я прям вижу, как подруга играет своими тонкими бровями, – отношения не обязательны.

– АЛЛА!

– Ладно, ладно, – смеется, – знаю я, что ты у меня правильная вся. Но хотя бы иногда нужно расслабляться.

– Не со студентами же! Это просто неэтично…

– Ты живешь средневековыми понятиями, дорогая, – снисходительно заявляет подруга.

– Ещё раз повторяю: я…

Внезапно за открытым окном слышится молодецкий гогот. И громкая музыка. Выглядываю, вижу двоих молодых парней прямо у моего подъезда. Один раздет по пояс, второй в футболке. Копошатся около мотоциклов.

Берега что ли попутали?

Время десять!

– Лиза, я тебе перезвоню. Тут молодежь под окнами озверела, – рычу, ищу глазами свой халат.

Ведь из-за жары гуляю по квартире в одних трусиках. И всё равно жарко!

– Ну давай, – хмыкает она, – удачи тебе завтра на занятиях.

– Спасибо!

Кладу трубку, быстро нахожу любимый халат, накидываю. Впрыгиваю в свои летние тапочки. Полная праведного гнева, спускаюсь, чтобы надавать по ушам нерадивой молодежи!

Но то, что происходит потом…

– Вы что шумите в такое время?! – гаркаю, выскочив на улицу, – люди отдыхают!

– Ооо! – разворачивается один.

Молодой, на вид лет девятнадцать-двадцать. Взъерошенные волосы, крепкий торс. Высокий, плечи широченные. Смотрит на меня вполне себе мужским взглядом. Проходится по моему халату от груди к голым ногам.

Кутаюсь в тонкую ткань. Мне как-то не по себе. Я ведь точно старше! Почему чувствую себя овечкой на волчьем пире?

– Ого! Здрааасте, – расплывается в странной ухмылочке.

Второй в темно-серой футболке, облепляющей стальные мышцы. Выключает музыку, вальяжно поворачивается ко мне. Хмыкает и тоже осматривает, словно товар на рынке.

Ну я им сейчас задам!

– А что такая красота забыла ночью на улице? – выгибает бровь первый, делает шаг ко мне, – не боишься, что тебя украдут?

– Алан, блядь, прекрати! Она же старая! – второй глядит на меня.

СТАРАЯ? Я? Но эти его слова быстро меня отрезвляют.

– Или вы сворачиваете свою бурную деятельность, или я вызываю полицию! И еще…

Но мой гневный диалог прерывает резкий порыв ветра. И тонкий халатик, в котором я выскочила, предательски распахивается, открывая наглым парням мою круглую «двоечку» и белые трусики.

Вожусь, запахивая халат и ругая себя за то, что не нашла ничего поскромнее.

– Ничего не старая, а очень даже ничего! – облизывается первый, – видел, Гошан, какие упругие девочки? Я бы потискал!

– Согласен, – второй запихивает что-то в карман, – беру свои слова назад. Сладкая милфа.

МИЛФА?

– В общем так! – плотнее укутываюсь, чтобы вновь не случилось казуса, – или вы начинаете вести себя тише, или будете участковому объяснять…

– Воу, полегче, детка, – ухмыляется тот, который Алан, – нарушать закон мы начнем после одиннадцати. А пока предлагаю развлечься втроем. Я бы потрогал тебя… кстати, твои соски стоят.

– ХАМЛО! – рычу, упирая руки в бока, – если в двадцать три ноль ноль хоть звук услышу…

– Мы поняли, цып, – тот, что Георгий, садится на мотоцикл, – телефончик оставишь?

– Какая наглость! Не стыдно?

– Ну нет так нет. Очень жаль.

С хохотом эти два нарушителя спокойствия срываются с места и уезжают с нашего двора. И что вообще здесь забыли? Брр! После этого разговора прям странно себя чувствую.

Словно не я тут взрослая.

Возвращаюсь домой, обещая себе с первой же зарплаты начать копить на кондиционер. Надеюсь, мои студенты будут лапочками. А не такими вот хамоватыми развратниками.

Мысленно умоляя Бога хоть немного остудить землю завтра, ложусь в постель.

– Какая ты красивая…, а если снять этот халатик? – слышу томный хриплый мужской голос.

Затем с меня стягивают ткань, оставляя в трусиках. Наглые пальцы тут же забираются под них, находят мои горячие складочки. Две пары рук нагло мнут груди, оттягивают и крутят соски.

– Ах! Ммм! Что вы делаете? ААА! – извиваюсь, чувствуя быстрое приближение очень сладкого финала, – остановитесь… ААА!

Просыпаюсь в пять утра. Резко вырванная из сонной неги. Вся потная, мокрая. И влажная там. Мне снился очень горячий сон. Впервые с момента расставания с бывшим.

Я даже лиц этих мужчин не видела. И сразу двое! Дурдом какой-то. Напекло, видимо, капитально. Долго стою в душе, смываю следы ночного безумства. Позор! Кончила во сне!

Тщательно мою голову, затем выхожу. Делаю себе полезный бутербродик, пью кофе.

– Сегодня, по сообщениям метеорологов, ожидается рекордная для июня жара. Столбик термометра поднимется до тридцати трех-тридцати пяти и продержится до конца недели…

Да чтоб тебя! Выключаю радио. Достала эта жара! Обмахиваюсь газеткой, обещая себе купить хотя бы вентилятор. Трудно быть бедной.

– Ничего, Юля! Ты справишься! – даю себе наставления перед зеркалом, – этот день станет началом прекрасной новой жизни!

Ох! Никогда еще я так не ошибалась…

Глава 2

– Мда, – осматриваю скудный гардероб в поисках хоть чего-то летнего.

Дело в том, что я совсем недавно рассталась с мужчиной, с которым жила пять лет. Застукала его в постели с нашей соседкой. Женщиной, на десять лет его старше.

Терпеть не стала. Собрала чемодан. Но эта сволочь, сожитель то бишь, взял и выкинул его с балкона. Вещи разлетелись по всему двору. Что смогла – собрала. Остальное пришлось покупать заново.

А потом этот гад сменил замки.

И еще я работу потеряла! Поскольку этот жук заявил, что я его соблазнила. Я как раз работала ассистентом на кафедре. А он преподавал. Именно меня попросили написать по собственному.

Пришлось уволиться.

Вот такая печальная история любви.

Повезло, что я быстро нашла работу в этом университете. Но есть один нюанс: я преподаю русский язык в техническом ВУЗе. То есть, он нафиг никому не сдался, особенно на третьем курсе.

Видимо, потому меня и взяли. Чтобы я что-то там щебетала, а потом проставила автоматы будущим светилам российской IT сферы.

Но ничего! Я их заставлю Родину любить, в смысле, родной язык учить! Поскольку убеждена, что каждый гражданин должен знать хотя бы основы.

Возвращаемся к гардеробу. Издаю громкий стон. Нужно будет прямо сегодня как-то изловчиться и выкроить средства на летний костюм. А пока надеваю обычный, собираю волосы в высокий хвост.

Немного косметики, чтобы не было заметно, если потечет. Топаю на остановку. Затем час трясусь в метро. Меня пинают, пихают и несколько раз сильно наступают на ногу.

Просто прекрасно!

В буквальном смысле вываливаюсь на нужной станции. Вся помятая, вспотевшая, с отдавленными ножками. Становится так себя жалко, что чуть не плачу.

Всё идет наперекосяк! Но ничего! Я не позволю жизни меня сломать. Так что выпрямляюсь и топаю прямо в здание университета. В котором, слава богу, есть кондиционер.

Уже на подходе слышу восторженный женский визг, а затем рык моторов. Мда, мажоры были, есть и будут. Направляюсь прямо на кафедру. Улыбаюсь, смотрю по сторонам.

Университет хороший. Ремонт современный. Подхожу к массивной двери, толкаю.

– Доброе утро! – здороваюсь.

На меня смотрят две пары глаз. Какая-то дряхлая старушка и полная женщина средних лет.

– Смирнова? – ни тебе доброго утра, ничего.

– Да! – отскакивает от зубов.

– Отлично! – она подходит ко мне, вручает какую-то папку, – отнеси в деканат. Твоя первая лекция в триста двенадцатой. Удачи!

Затем буквально выпихивает меня прочь. Я какое-то время просто хлопаю ресницами. А где здесь деканат?

– Доброе утро, – слышу текучий бархатный голос, – я вас раньше здесь не видел.

Передо мной буквально вырастает высокий молодой мужчина в сером костюме. Модные очки, брендовые часы.

– Я первый день и… – блею.

– Понятно. Взяли молодую девушку воспитывать наших безумных третьекурсников? Как не стыдно! У нас предыдущий преподаватель, который весь год вёл русский, сбежал.

– Как сбежал? Мне сказали, на пенсию ушел, – под ложечкой начинает неприятно сосать.

– Вас обманули, – улыбается белыми винирами, – кстати, я Роман.

– Юля.

– Вам куда сейчас?

– В деканат сказали.

– Пойдемте, провожу, – он высоченный, делает шаг, а я быстро семеню за ним.

– А что эти студенты сделали моему предшественнику, Роман?

– Ой, чего только не делали! – смеется он, – там дедушка был божий одуванчик. Порой даже ректору приходилось вмешиваться.

Вдоль позвоночника пробегает холодок. Куда я попала? Но Юлька Смирнова на полпути не сдается!

– Я попробую их усмирить, – улыбаюсь.

– Ну, перед такой улыбкой парни точно не устоят, – смеется Роман, – если вам не с кем будет пообедать, вот мои контакты. Я на кафедре математики.

Мужчина протягивает мне визитку. Ничего себе! Будаев Роман Иванович. Значит, он преподает дискретную математику? Знать бы, что это такое…

Сдаю бумаги и под сочувствующим взглядом девочек из деканата топаю в нужный кабинет. Уже на подходе слышу хохот и громкие голоса. Толкаю дверь.

Упс!

Да тут одни ребята! Ни одной девочки. Они на миг замирают. Затем снова начинают болтать, словно меня нет. Прокашливаюсь, но это мало помогает. Я же была отличницей на курсе!

– Ребята… – пробую повысить голос, он теряется в молодецком гомоне, – ЭЙ!

Выкрикиваю, что есть силы. И это работает! Студенты начинают с любопытством меня осматривать.

– Здравствуйте! – беру инициативу в свои руки, кладу на стол списки, которые взяла в деканате и учебный план.

– Давайте мы просто придём в конце сессии и проставим зачет, – лениво жуя жвачку басит парень на первом ряду, – остался месяц этой херни экспериментальной.

Экспериментальной? О чем он?

– Просто так я вам отметку не проставлю. Придется доказать…

– Тук-тук! – слышу со стороны двери.

Резко разворачиваюсь, чтобы напомнить опоздавшим о том, что нужно приходить на лекции вовремя. Увидев, кто пришел, замираю.

Вижу своих вчерашних нарушителей. Оба стоят, нагло сунув руки в карманы. Взглядов не опускают. Выглядят победителями.

– Здрааасте, – растекается в улыбке Алан, – вот так встреча, мисс «двоечка».

Глава 3

Юля

Вот же наглые! Выпрямляю плечи, заглядываю в глаза каждому.

– Выйдите и зайдите, как подобает. Иначе на стол ректору ляжет отчет, и я поставлю прогул.

Повисает тишина. Все смотрят на этих двух наглых мажоров. Понятно, они тут лидеры. Решают, пойдет группа на пары или нет, как все будут относиться к преподавателям.

В этом возрасте очень важны авторитеты. Если Алан и Гоша скажут, меня выживут из этого университета. И дальнейшие действия наглых мажоров только подтверждают мои выводы.

– Надо же, – тянет Гоша, затем достаёт мобильный, начинает крутить его в руках.

– На меня смотри, когда со мной разговариваешь, – спокойно произношу, – мы сейчас на занятии. На которое вы оба опоздали. Это неприемлемо!

– А на это что скажешь? – на стол ложится мобильный, а там фото.

Опускаю взгляд и замираю. О нет! Нет! Нет! Там я… с распахнутым халатом стою и свечу всем, чем только можно светить.

И когда он успел сделать фото? Вот же шустрый! Это очень, очень плохо!

– СкажеТЕ, – сдавленно шепчу, пытаясь взять себя в руки, затем отпихиваю телефон, – я ваш преподаватель. Обращайтесь ко мне подобающе. На «вы» как минимум.

Гоша забирает телефон, ухмыляется. Пристально глядит на меня. Такой наглый, открытый взгляд. Он уверен, что поймал меня в ловушку. И теперь что? Будет требовать к себе особого отношения? Пятерок и зачётов автоматом?

А я только устроилась и уже умудрилась вляпаться в неприятности.

– Ну так… обсудим это фото? И то, что нужно для его удаления? – тихо произносит Гоша, – или мне сразу нести его в ректорат?

Стискиваю зубы. Понятно. Решили меня шантажировать. Попала я, так попала. Алан что-то шепчет на ухо другу. Тот хмыкает. Затем мажоры разворачиваются, выходят из аудитории.

К ректору пошли меня сдавать? Так сразу, даже требования не озвучили? Мне конец!

Тук-тук!

Эээ… чего?

Дверь открывается, эти двое заходят. Все в аудитории таращатся на них, включая меня. Что за цирк эти мажоры устроили?

– Юлия Андреевна, можно войти? – спрашивает Алан.

– Д-да, проходите, – отвечаю, и мажоры спокойно следуют на свои места.

Это что такое сейчас было?

Но и остальные, последовав их примеру, замолкают. Студенты смотрят на меня в ожидании начала занятия. Беру себя в руки, прогоняя прочь мысли о том, что эти негодники могут попросить.

Но постепенно проникаюсь. Забываю о шантаже. С увлечением общаюсь с мальчишками этой группы. Среди них есть действительно очень талантливые. Они охотно идут на диалог и в конце уже нет ни следа от изначальной неловкости.

Мне нравится учить! Я этого хочу!

Звенит звонок. А молодые люди продолжают сидеть. Ничего себе!

– На этом всё! – ставлю точку в сегодняшнем занятии, и студенты начинают собираться.

– Спасибо! Это было круто! – говорят, – мы не думали, что русский может быть прикольным! И вы прикольная, Юлия Андреевна.

– Рада, что понравилось, – улыбаюсь, – не забудьте про лекцию на следующей неделе.

– Мы обязательно придем!

Только вот Алан и Гоша продолжают сидеть. Первый вальяжно потягивается, как лев. Словно добыча уже в их лапах. А я выжидаю. Как антилопа. Ищу момент, чтобы вернуть судьбу в свои руки.

Но это не так просто.

– Ну так, Юля, – тянет Алан, смакуя моё имя, – что делать будем с фото?

– Это вам решать, – спокойно отвечаю, – оно же у вас. Понятно, что вы что-то хотите от меня. Давайте закроем вопрос, и я пойду.

– Делаешь вид, что тебе плевать? – Гоша резко встает и спускается к преподавательскому столу, – новенькая преподавательница и уже в первый день умудрившаяся опозориться.

– Вы знаете, что это не так! – собираю бумаги в папку, – и я не буду объяснять, что данное фото – результат случайного стечения обстоятельств.

– Но ректор-то этого не знает, – продолжается глумиться Гоша.

– Чего ты хочешь? – спрашиваю прямо, – говори.

– Тебя хочу, – он облизывается, – целиком.

– Зачем? Я же старая и… как там… милфа? – выгибаю бровь, – поищите девочек по возрасту. Здесь есть экономический факультет.

– Но мы тебя хотим, – мурчит Алан, подходит сзади.

Чувствую на коже его дыхание. Мурашки разбегаются в разные стороны. Резко разворачиваюсь, чтобы задавить наглеца авторитетом, но он такой высокий и широкоплечий, что чувствую себя дюймовочкой.

И как так права-то качать?

– Это невозможно! – уверенно заявляю, глядя в наглые глаза этого парня, – вы мои студенты. Это просто неэтично.

– Нахуй этику. Значит так, – шепчет Алан.

Он наступает, я пячусь. Пока не упираюсь попой в край стола. Ой…

– Сегодня вечером, – он заправляет прядь волос мне за ухо, – оденься красиво. Мы заедем в девять. Поедем потусим в клубе. А дальше, как пойдет.

Сглатываю.

– И вы удалите фото? – тихо спрашиваю, стараясь не фокусироваться на пухлых и сексуальных губах этого парня.

– Как себя вести будешь, – справа слышится хриплый голос Гоши, – условие одно: вечером ты забываешь о том, что преподаешь в нашем универе. И что мы твои студенты. Понятно?

– Но как… – пробую возмутиться.

– Понятно? – спрашивает Алан.

– Да.

– Отлично, – парень отступает, а я пытаюсь сердце утихомирить.

Оно бешено колотится.

Мамочки! Он так близко был! Надеюсь, в этом университете нет камер. Когда Алан и Гоша выходят, в аудиторию заходит следующая группа. У меня сейчас перерыв, так что беру свои папки и ковыляю на кафедру.

Глава 4

– Ну как первое занятие? – спрашивает полная женщина средних лет, имени которой я не знаю.

Это она выпихнула меня сегодня утром с кафедры.

– Нормально, – пожимаю плечами, – могло быть и хуже.

– Странно. Обычно эти нелюди не упускают возможности поиздеваться над новеньким преподавателем.

– Ко всем нужен подход, – мне не нравится то, как она говорит о студентах.

Да, они молодые. Кровь горячая. Но они стремятся сделать мир лучше. Горят этим! И наша задача это пламя раздувать, а не тушить.

– Я Валентина Степановна, помощник и секретарь. Можешь обращаться ко мне по всем вопросам.

– Юля, – отвечаю, – я сегодня услышала кое-что. Про экспериментальный курс…

– А, да! Тебе разве не сказали на собеседовании? – спрашивает она, – этот курс ввели в качестве эксперимента. Ректор съездил на отдых за границу и решил, что нашим обормотам нужно знать родной язык.

– Нет, мне не говорили, – потерянно бормочу.

– У тебя же временный контракт на год. Посмотри внимательно. Там всё это написано. Эх, молодежь, вы даже документы читать не умеете.

Хорошо, что я узнала это в первый же день. Так что могу без зазрения совести разместить своё резюме. На собеседовании мне и правда ничего не сказали. Эх, были б деньги, ушла бы сразу, еще и накатала бы кляузу в минтруда.

– Вот твой стол. Прости, подготовить не успели, – она показывает на нечто, скрывающееся под толстым слоем пыли.

Смахиваю, тут же закашливаюсь. Господи! Стол старый, скрипучий. Ну удружили, спасибо! До самого обеда привожу ЭТО в порядок.

– Юля? – внезапно в дверь просовывается голова Романа, – как насчет обеда? Пойдёмте, покажу столовую.

– Хорошо, – стряхиваю с юбки пыль, – а то я уже с ума схожу.

Выхожу, откидываю волосы. Делаю это безо всякого подтекста и флирта. В ладошках кошелек с последними пятистами рублями.

– Ну как, удалось очаровать наших парней? – спрашивает коллега.

– Да, вы знаете, они замечательные. Я всегда говорю, что важно заинтересовать и найти подход, – с теплом вспоминаю сегодняшнюю лекцию.

– Ну такую красавицу я бы тоже слушал, не отрываясь, – усмехается.

– То есть, хотите сказать, что я плохой профессионал? – выгибаю бровь.

– Нет! – спешит оправдаться, – я комплимент сделал. Видимо, неудачный.

Только собираюсь ответить, как чувствую острое жжение между лопаток. Резко разворачиваюсь и сталкиваюсь с яростными омутами. Гоша стоит, оперевшись на стену и буквально уничтожает меня своим взглядом.

Вздрагиваю. Что это с ним?

– Всё хорошо? – спрашивает Роман.

– Да, всё в порядке, – спешу побыстрее скрыться в столовой.

Коллега что-то советует, рассказывает. А я раз за разом возвращаюсь к мыслям о Гоше. Он очень странный парень. Более сдержанный, чем Алан. Но вместе с этим в его взгляде была агрессия. Словно он ревнует.

Да ну нет! Быть не может! Они просто хотят меня унизить. Кстати!

– Роман Иванович! – перебиваю очередной рассказ о том, как наш университет опережает другие, – у меня вопрос.

– Ммм?

– Вы знаете двух маль… – осекаюсь, понимая, что мальчиками назвать их язык не повернется, – студентов. Азаров и Горин?

Коллега присвистывает.

– Ах эти… – фыркает.

– Да.

– Они мажоры. Что ещё сказать? Вседозволенность – их второе имя. Портят жизнь всем, до кого могут дотянуться. Своими мотоциклами достали уже всё ГИБДД столицы. Девчонок портят только в путь. А у нас их и так мало!

Он так возмущается, словно эти парни у его женщину увели. Но я невозмутимо слушаю, поглощая овощной салат. Мотаю на ус. Мне еще нужно как-то этой ночью выжить без потерь.

– Ну так…, а вы уже столкнулись с ними? – спрашивает Роман.

– Да, но мне они показались… нормальными, – тихо отвечаю, не желая обсуждать свои злоключения.

– Держитесь от них подальше, Юля. Эти мажоры никого не жалеют.

Возвращаюсь домой ближе к вечеру. Отменяю встречу с Аллой. Сегодня у меня непростая задача. Переиграть мажоров. Что-то мне подсказывает, что они не так просты. И эта фраза, что я должна забыть о том, кем работаю…

Лезу в гардероб и достаю единственное выжившее красное платье. Коротенькое, клубное. Красные стринги у меня есть. Туфли-лодочки на высоком каблуке тоже.

Но вот…

Натягиваю плотное платье и понимаю, что красного лифчика у меня нет. И вообще эта модель носится без него. До глубокого вечера пытаюсь уместить свои бюстики под наряд, но не выходит.

Выход один: придется идти без лифчика. Чего мне очень не хочется делать. Иду в душ, привожу себя в порядок. И чем дольше прихорашиваюсь, тем отчетливее чувствую, что собираюсь на свидание.

– Так! – ругаю себя в зеркале, – не свидание, а шантаж! Вообще, зачем я так вырядилась? Словно восприняла это всё серьезно.

А вот фиг им! Уже собираюсь напялись дырявые джинсы и растянутую футболку, как за окном кто-то начинает сигналить. Жильцы тут же реагируют возмущенными возгласами.

Выглядываю в окно. У подъезда стоит спортивная БМВ. Из окна высовывается Алан.

– Выходи, двоечка! – орет на весь двор.

– Да я вас сейчас прикончу! – рычу, стискивая руки в кулаки.

Я недавно переехала и проблемы с соседями мне точно не нужны. Вылетаю из квартиры, на высоченных каблуках бегу вниз по лестнице. Выхожу. Эти двое стоят, прислонившись к машине.

Курят.

– Ох ты ж… вот это да! – Алан подходит ко мне, берет мою ладонь и целует.

По телу проносятся мурашки. Что эти парни делают? Выглядят так, словно тоже собрались на свидание. Алан в джинсах и рубашке навыпуск с закатанными рукавами. Гоша в обтягивающем поло.

Голова кружится! Что они такое задумали?

Алан открывает мне дверь, подмигивает.

– Запрыгивай, красотка! Эту ночь ты никогда не забудешь!

Глава 5

Тяжелое пробуждение. Сильнейшая головная боль. Тошнота. Ох, Юлька, не в том ты возрасте…

Бросаю руку вправо в поисках мобильника. Затем понимаю, что кровать-то не моя. Распахиваю глаза, смотрю на навесной потолок. Квартира чужая. Где я? Любая попытка воскресить в голове вчерашний вечер проваливается.

– Доброе утро, пьянчужка! – раздается веселый голос Алана, – как поспала?

– Чего… – скриплю, как старая половица, – где я и что ты тут делаешь?

– Это моя хата, поэтому я здесь, – довольно скалится, – ахуенные у тебя сиськи…

– Чего? – опускаю глаза и вижу, что лежу в одних красных трусиках без платья.

И без одеяла. Осознание тут же отодвигает головную боль на задний план. Прикрываюсь руками, шарю глазами по кровати в поисках одеяла.

– Уйди! – рычу на студента, – ох, бедовая моя голова… где платье?

– Тебя на него стошнило, мы постирали, – в дверном проеме появляется Гоша.

Облизывается. О нет! Что же вчера было?

***

Сев в машину, я чувствую растущее напряжение. Внутри всё модно и богато. Кожаные сиденья, приятный запах. Но я судорожно соображаю, как мне заставить Гошу и Алана удалить фото.

– Ну, я здесь, – говорю, когда мы трогаемся, – удаляй фото, Гоша.

– Эээ, нет! – он хитро прищуривается, – так ты нас не разведешь, Юля. Мы поедем в клуб, как следует там оторвемся, а потом уже будем решать вопрос.

– Но как я узнаю, что ты действительно его удалил? Вы ведь можете наделать новых, уже в клубе.

– Ты настолько нам не доверяешь? – выгибает бровь мажор.

– А с чего мне вам доверять? – фыркаю.

– Мы поступим по-мужски и слово сдержим, – говорит Алан.

– Ну во-первых, взрослые мужчины не будут шантажировать девушку фотографиями в неглиже, да еще и сделанными против воли! Они находят мужество пригласить её на свидание.

Оба переглядываются. На лице Гоши играют желваки. Он бесится от моих слов. Ну а что? Разве я не права?

Мой взгляд то и дело падает на жилистые запястья Азарова. Они не мальчишеские. Это мужские руки. Небольшой укол между ног остужает мой порыв.

Я не должна так о нём думать. Он мой студент.

– А ты бы познакомилась с нами и пошла куда-нибудь, если бы не фото? – с капелькой грусти в голосе спрашивает Алан.

– Это не… – его вопрос застаёт меня врасплох, – вы даже не попытались!