Война двух миров 2. Битва на Земле

Пролог

Земля, 2444-й год.

Робот-разведчик осторожно шагал между развалин домов и груд разбитой и сгоревшей техники. Он медленно перебирал своими четырьмя ногами-манипуляторами, водя из стороны в сторону стволом крупнокалиберного пулемёта и сканируя окрестности радиолокатором, находящимся у него сверху сигарообразного корпуса. Всем своим видом он напоминал морского краба, перемещавшегося по дну моря и готового в случае надобности немедленно броситься в драку.

Вдруг робот остановился и замер на краю глубокой воронки, оставшейся, вероятно, от разрыва фугасного снаряда. Прямо перед ним стоял покосившийся столб, на котором висел указатель: «Москва, 71 км». Робот постоял несколько секунд, как будто в нерешительности, и двинулся дальше по краю воронки.

– Командир, у нас есть цель, – доложила сержант наземных войск Елена Вострикова.

– Классификация цели? – спросил капитан Сергей Бандура.

– Робот-разведчик второй категории, – Елена смотрела в монитор бортового радара. – Вооружение: крупнокалиберный пулемёт и кислотные ракеты.

Сергей и Елена находились внутри боевой машины «Скорпион», которая и была похожа на скорпиона. По бокам огромного обтекаемого корпуса находились широкие колёса, по двенадцать штук с каждой стороны, крепившиеся на подвижных шарнирах. Спереди, как будто клешни, выступали вперёд две скорострельные пушки, а сзади находился высокочувствительный радар похожий на жало известного насекомого.

– Цель уничтожить, – скомандовал Бандура.

– Есть, капитан, – ответила Елена и начала быстро водить своими пальцами по клавиатуре управления системой наведения ракет.

Для Востриковой это был первый в её жизни бой, и она чувствовала небывалое возбуждение. Нет, страха не было, но, глядя на свои руки, Елена неожиданно заметила, как от волнения дрожат её пальцы, бегающие по кнопкам. Ей недавно исполнилось двадцать лет, и всего только неделю назад она получила сержантские нашивки.

В это же время в носовой части «Скорпиона» немедленно открылся люк, и из него выехала ракетная установка «Супер Пэтриот», снаряженная тремя боевыми ракетами.

Робот-разведчик вдруг резко остановился. Его сверхчувствительные сенсоры уловили чужой сигнал, а бортовой компьютер классифицировал это как угрозу. Системы слежения и обнаружения цели не смогли определить, с какой стороны исходит опасность, и робот тут же послал сигнал о помощи.

Два штурмовика Космического Флота Великой Прироны выполняли патрульный полет, и когда пришёл сигнал бедствия, уже собирались возвращаться на базу. Запеленговав источник сигнала и рассчитав, что они находятся всего в сорока километрах от него, компьютеры, управляющие штурмовиками, дали команду на поиск цели. Две боевые машины резко развернулись и рванулись в сторону предполагаемого нахождения противника.

– Ракеты к залпу готовы, – доложила Елена.

– Залп! – скомандовал Бандура, и тут же вся боевая машина затряслась от вибрации, а рёв двигателей от взлетевших ракет проник в кабину «Скорпиона», несмотря на мощную шумоизоляцию.

Вострикова увидела на экране монитора, как все три ракеты точно легли в цель. Приронский робот от страшного взрыва разлетелся на куски. В разные стороны летели части манипуляторов и рваные клочья искорёженного металла. В одно мгновение от совершенной боевой машины остались только оплавленная часть корпуса и множество обломков, разлетевшихся на сотни метров.

«Цель уничтожена» – загорелась красная надпись на мониторе Елены, и она радостно улыбнулась своей первой боевой победе. Но тут же рядом с первой надписью загорелась другая: «Две цели на северо-восток. Угроза нападения».

Пара приронских штурмовиков быстро достигла места, откуда был подан сигнал с просьбой о помощи. Ещё на подлёте системы слежения зафиксировали сильный взрыв, и электронный мозг, управлявший штурмовиками, понял, что они опоздали. Робот-разведчик был уничтожен, и оставалось сделать только одно – уничтожить земной боевой вездеход.

«Орудия навести на цель», – скомандовал Бандура, но Елена и так знала, что нужно делать. Её руки быстро скользили по клавиатуре, вводя в систему наведения пушек координаты и характеристики вражеских летательных аппаратов. Орудия развернулись в сторону приближавшегося врага и тут же изрыгнули из себя пламя. Бронебойные снаряды с урановым сердечником, которые были изобретены специально для того, чтобы пробивать активную силовую защиту приронцев, понеслись к цели со скоростью, в двадцать раз превышающую скорость звука.

Компьютеры штурмовиков тут же разобрались в обстановке и поняв, что силовую защиту включать бесполезно, послали летательные аппараты в сложный манёвр, чтобы уйти из-под обстрела. Боевые машины резко взмыли вверх, одновременно с этим ударив по «Скорпиону» изо всех своих лазерных пушек. У каждого штурмовика было по два боевых лазера, поэтому сразу четыре ярких красных луча сошлись на корпусе боевого вездехода.

– Включить силовую защиту! – закричал капитан, но было уже поздно.

Лазерные лучи, несущие в себе огромное количество энергии, тут же прожгли корпус «Скорпиона» во многих местах. Они рвали его с такой лёгкостью, как будто он был сделан из бумаги, а не из сверхпрочного титанового сплава. Металл горел и плавился, как воск, и кипел, разбрызгивая вокруг раскалённой смертоносной капли. Несколько раскалённых докрасна частей обшивки с зазубренными краями влетели в кабину и, словно иглы, пробив бронежилет капитана Бандуры, вошли ему в грудь. От начавшегося пожара тут же сработала система автоматического пожаротушения, и Елена с ужасом увидела, как белая пена из огнетушителей, смешавшись с кровью капитана, моментально окрасилась в бледно-розовый цвет.

– Командир! Серёжа! Нее-ет! – закричала она.

Бандура лежал в неестественной позе, и Вострикова поняла, что он уже мёртв. «Скорпион» был практически уничтожен, и Елена потянулась к кнопке катапультирования, но страшный взрыв вдруг швырнул её вперёд, и она, сильно ударившись лицом о приборную панель, потеряла сознание.

1. Капитан Космического Отряда, агент времени первого класса Виктор Макаров. Земля, 2444-й год

Три приронских истребителя висели на хвосте, и Виктор никак не мог от них оторваться. За три последних года военная наука ушла далеко вперёд, и земные космолёты уже почти не уступали инопланетным по своим техническим характеристикам, поэтому дрались с приронцами практически на равных.

Но сейчас их было трое против одного, поэтому Макарову оставалось только одно – уносить ноги.

Виктор бросал свой истребитель из стороны в сторону, не давая приронцем как следует прицелиться, и отстреливался из хвостовой пушки, но они не отставали. Двигатели его космолёта работали на предельной нагрузке и могли не выдержать такого напряжения, поэтому надо было что-то срочно предпринять, но капитан не представлял, что.

– «Водолей», это «Гефест», – вдруг раздалось в наушниках.

– Мне некогда с тобой разговаривать, «Гефест», – ответил Виктор не особо вежливо. – Говори быстрее или перезвони позже.

– Говорит командир «Гефеста» Ларс Лундгрен, – опять невозмутимо проговорил всё тот же голос в наушниках. – Я вижу, тебе несладко, парень.

– Ценное наблюдение! – воскликнул Макаров, делая очередной вираж. – Есть какие-нибудь предложения?

– Я должен быть у тебя на радаре на юго-юго-восток, квадрат 43–57, – Виктору показалось, что он в это время зевал. – Тебе нужно подойти ко мне поближе и заманить приронцев в зону поражения моих ракет.

Капитан скосил глаза на монитор и действительно увидел в указанном квадрате грузовой космический корабль.

– Мне понятен ход твоих мыслей, – сказал Виктор. – Готовь встречу.

И он устремился в сторону «Гефеста» с максимальной скоростью, какую только мог развить его истребитель.

После того, как земляне три года назад уничтожили военно-космический флот планеты Прирона, все успокоились. Все думали, что если приронцы прилетят ещё раз, то это будет не скоро. Конечно, шла подготовка к войне и были созданы мощные космические и наземные войска, но этого оказалось недостаточно. Земляне были слишком самоуверенны и горько поплатились за это.

Пришельцы прилетели меньше чем через год после «Битвы цивилизаций». «Пространственные окна» открылись неожиданно, сразу в нескольких местах, очень близко к Земле, и оттуда хлынули тысячи боевых космолётов. На Землю десантировались сотни тысяч боевых роботов, и люди не смогли им противостоять. Вторжение длилось всего семь дней, и за это время пришельцы захватили всю планету. Города либо лежали в руинах, либо были полностью снесены с лица Земли. Но не все…

Два города продолжали сопротивляться до сих пор. Земляне успели создать над Москвой и Санкт-Петербургом купола активной силовой защиты большой мощности, и инопланетяне пока не могли преодолеть эту преграду. Кроме того, многие жители Земли успели эвакуироваться на Луну, где были большие базы Космического флота, а также много противокосмических ракетных комплексов. Приронцы постоянно атаковали Луну, но люди держали оборону, и в космосе ежедневно шли бои.

Таким образом, война за Землю продолжалась уже два года и за это время ни одна из сторон не могла взять верх.

Космолёт нёсся вперёд со скоростью, почти в триста раз превышающую скорость звука. Двигатели выжимали из себя всю мощность, какая только была возможна, и весь корпус истребителя дрожал от напряжения. От перегрузки при таком ускорении сначала у Макарова потемнело в глазах, но потом автоматика постепенно выровняла давление в кабине, и ему стало лучше. Приронские истребители шли за ним, как привязанные, и капитану приходилось постоянно маневрировать, уворачиваясь от их лазерных лучей. У него это неплохо получалось, и он уже подумал, что сумеет уйти, но не тут-то было.

В какой-то момент все три инопланетных космолёта ударили лазерными лучами одновременно, и капитан, не успев среагировать, напоролся на один из них. Луч насквозь прожёг обшивку космолёта, и в кабине тут же запахло гарью. На табло сразу загорелась надпись красного цвета: «Внимание! Угроза разгерметизации! Возгорание в системе топливоподачи! Включена система пожаротушения». Виктор тут же услышал шипение огнетушителей, но в то же время ощутил, что пропала вибрация от работы двигателей, а это значит, что автоматика их отключила, чтобы избежать взрыва топлива.

Это была катастрофа! В условиях космоса, где нет сопротивления воздуха, космолёт будет двигаться по прямой с заданной скоростью, сколько угодно, но маневрировать он уже не мог. Сейчас истребитель Макарова представлял собой отличную мишень, и инопланетяне, конечно же, сразу этим воспользуются. Капитан приготовился к самому худшему, но оказалось, что рано.

То, что случилось потом, можно было назвать чудом. Ракеты появились как будто из ниоткуда и пронеслись мимо. Макаров даже не успел понять, что происходит, когда два приронских космических истребителя взорвались, и их обломки разбросало в разные стороны, а третий, увернувшись от ракеты, развернулся и понёсся прочь.

Капитан тут же сбросил скорость до минимума, перекрестился и подумал, что его ангел-хранитель, наверное, очень сильный, если смог защитить даже в такой ситуации.

– «Водолей», говорит «Гефест», – снова ожила рация. – Как у тебя дела?

– Всё нормально, спасибо, – ответил Виктор. – Мне казалось, что ваш корабль находится намного дальше, и я уже не успею.

– Мы это поняли и решили пойти тебе навстречу, – произнёс всё тот же спокойный голос.

Капитан посмотрел в монитор и сначала не поверил своим глазам: «Гефест» должен был быть прямо напротив него. Но через стекло кабины Макаров ничего не видел. Он не понимал, как такое возможно, и было подумал, что неисправен бортовой радар.

– «Гефест», я вас не вижу, – произнёс Виктор.

– Сейчас мы включим иллюминацию.

Тот час же перед космолётом Макарова в космосе вспыхнули тысячи огней, и он понял, что грузовик включил своё бортовое освещение.

Зрелище впечатляло. «Гефест» был не просто огромен – он был настоящим гигантом, сравнимый по своим размерам с небольшой планетой. Капитан несколько раз видел этот корабль, но только издали. Сейчас же, находясь на довольно близком, не более одного километра, расстоянии, грузовик просто подавлял своими размерами. Виктор на малой скорости подходил к нему, как будто маленький комарик хочет сесть на тушу гиппопотама.

– «Водолей», это «Гефест», – опять услышал он в наушниках. – Мы открыли тебе грузовой шлюз и включили радиомаяк. Поднимайся к нам на борт, и мы осмотрим и, если надо, отремонтируем твоё корыто. После такой трёпки это не будет лишним.

– А кофе у вас есть?

– Настоящий бразильский, ещё довоенный.

– Ну, тогда так и быть, – согласился Макаров как бы нехотя. – Загляну к вам на минуточку.

Он убедился, что радар поймал сигнал радиомаяка, включил автопилот, и космолёт плавно полетел к грузовому шлюзу.

Шлюз представлял собой огромные раздвижные ворота, и они сразу закрылись за истребителем Макарова, как только он медленно залетел внутрь грузовика. Снизу истребителя выехали стояночные опоры, и он мягко опустился на посадочную площадку. Тот час же с правого борта к космолёту подъехал трап, и Виктор, открыв люк, быстро спустился по нему.

Около трапа его уже ожидал робот. У него были светлые волосы и молодое лицо, и его можно было бы принять за человека, если бы не бесцветные глаза, не имевшие зрачков.

– Привет. Что это у тебя с глазами? – попытался сострить капитан.

– Вот сейчас было очень смешно, – ответила машина полным сарказма голосом.

Макаров посмотрел на него с удивлением. Робот, имеющий чувство юмора, – это что-то новое.

– Меня зовут Виктор, – он первый протянул роботу руку.

– А я – Микки, – ответил робот. – Добро пожаловать на борт «Гефеста». Капитан Лундгрен ждёт вас.

Он повёл Макарова через взлётно-посадочный ангар, и Виктор подивился его размерам. Это был настоящий аэропорт. С одной стороны, в ряд стояли двенадцать спасательных челноков и шесть боевых космолётов размерами не меньше космолёта Виктора, а с другой стороны имелись пустые посадочные площадки для приёма космических кораблей в случае необходимости.

Они быстро пересекли ангар и оказались возле кабины лифта, которая уже была открыта. Микки пропустил капитана вперед, а сам, зайдя следом, нажал на самую верхнюю кнопку. Двери закрылись, и кабина мягко тронулась.

После того, как лифт остановился, Микки повёл Макарова по длинному коридору, в конце которого находилась дверь, автоматически открывшаяся при их приближении. Войдя через нее, Виктор увидел ряд анатомических кресел перед стойками управления и тут же понял, что находится в кабине пилотов.

Справа от двери стоял небольшой столик, за которым сидели два человека и играли в шахматы. Один из них, жилистый брюнет, был одет в форму Космического Отряда с погонами майора и нашивками зенитно-ракетного дивизиона, а другой, коренастый блондин лет шестидесяти с длинными волосами, был в обычном сером свитере. При виде Макарова они сразу поднялись.

– Командир «Гефеста» Ларс Лундгрен, – представился блондин и протянул Виктору руку.

– Капитан Виктор Макаров, – он отдал честь и пожал Лундгрену ладонь. – Спасибо за своевременную помощь.

– Вам надо благодарить майора, – кивнул на ракетчика Ларс. – Это его ракеты избавили вас от неприятностей.

– Майор Отто Шнейдер, – протянув руку, представился военный. – Не стоит благодарностей. Все мы просто выполняем свою работу.

– Всё равно, спасибо, – сказал капитан и обвёл взглядом кабину. – А где же кофе?

– Один момент, – Лундгрен повернул голову в сторону робота. – Микки!?

– Уже иду, – робот подошёл к ним с подносом в руках. – Присаживайтесь, капитан.

Все уселись за стол, и Микки стал разливать кофе по чашкам.

– Вы какой предпочитаете, капитан, с молоком или без? – спросил он Виктора.

– Только чёрный, – ответил Макаров. – Молоко портит вкус.

– Полностью с вами согласен, Виктор, – сказал Шнейдер. – Я тоже пью без молока.

Виктор не пробовал настоящего кофе несколько месяцев, и когда сделал первый глоток и почувствовал аромат напитка, у него даже закружилась голова.

– Прекрасный кофе, – сказал капитан, откинувшись на спинку стула. – Где вы его берёте?

– Стратегический запас, – ответил командир «Гефеста». – Держим только для гостей.

– Кстати, – произнёс Виктор, – я подлетел к вам почти вплотную, но почему-то вас не видел до того момента, пока вы не включили бортовые огни. Что это за фокус?

– Всё дело в новой маскировочной краске, которой покрашен наш корабль, – ответил Ларс. – Скоро такой краской будет покрашен весь наш космический флот.

Тут вдруг раздался звонок зуммера.

– Внутренняя связь, командир, – сказал Микки.

– Слышу, – ответил Лундгрен.

– Ремонтный пост вызывает командира корабля, – раздался металлический голос.

– Говори, – сказал Лундгрен.

– Ремонт боевого космолёта будет закончен через десять минут, – опять произнёс тот же голос. – Выполненные работы: ремонт внешней обшивки и замена топливных насосов.

– Вас понял, – командир «Гефеста» повернулся к Макарову, – Считайте, капитан, что вы легко отделались.

– Мне сильно повезло, что вы оказались рядом, – ответил Виктор.

– Это точно, – кивнул Лундгрен, прихлёбывая из чашки.

– Кстати, капитан, как вас сюда занесло? – спросил Шнейдер. – Мы считали, что в этой части космоса никого из наших нет.

– Я выполнял разведывательный полёт.

– Разведывательный полёт? – переспросил майор. – Значит, можно ожидать наступления.

– Скорее бы, – проворчал Лундгрен. – Я больше чем уверен, что сейчас мы уже в состоянии вышвырнуть с Земли этих проклятых пришельцев.

– Полностью с тобой согласен, Ларс, – кивнул Шнейдер.

– А ты что думаешь, Микки? – Лундгрен посмотрел на робота.

– Я просто мечтаю об этом, – ответил тот.

В это время Макаров почувствовал, как завибрировал блок связи у него в нагрудном кармане. Он достал его и, нажав кнопку приема, посмотрел на дисплей. ««Водолею» срочно прибыть в «учреждение»», было написано на экране.

«Учреждением» называли Агентство времени, и Виктор сильно удивился. Дело было в том, что инопланетянам каким-то образом удалось заблокировать «временнЫе каналы», и земляне сейчас были лишены возможности перемещаться во времени. Учёные бились над этой проблемой, но пока безрезультатно, поэтому часть Агентства была на время расформирована, а освободившихся агентов направили на другую работу или в войска. Это сообщение могло означать только одно – земным специалистам всё-таки удалось открыть «временнОй канал».

Капитан быстро допил кофе и поставил пустую чашку на стол.

– Я бы с удовольствием у вас задержался, но мне надо лететь, – сказал Макаров, вставая.

– Удачи тебе, капитан.

2. Планета Прирона. За десять дней до описанных событий

Военно-космический министр штаб-генерал Диш Гирр медленно шёл по совершенно пустой улице столицы Прироны города Прира. Он тревожно оглядывался по сторонам, не в силах понять, что его беспокоит, но ничего необычного не замечал. Министр уже миновал Скорбную площадь, и до министерства оставалось пройти совсем немного, и тут вдруг вокруг раздался неясный шум. Штаб-генерал остановился в нерешительности и сразу увидел их.

Женщины в чёрных траурных одеждах стали появляться отовсюду. Они выходили из-за зданий и с прилегающих улиц, и молча шли к нему. Их становилось всё больше и больше, и скоро на улице собралась огромная толпа. Они окружили Диш Гирра и стояли, глядя на него, как безмолвные призраки. Министру стало жутко под этими взглядами, и он растерянно переминался с ноги на ногу, не зная, что делать.

Вдруг одна из женщин, совсем седая старуха, подошла к нему вплотную и посмотрела ему прямо в глаза.

– Где наши мужчины, генерал? – спросила она скрипучим голосом.

Она сверлила его ненавидящим взглядом, и Диш Гирром вдруг овладела паника. Он открыл рот, чтобы закричать…

…и в это время проснулся.

Он сел на кровати и обхватил голову руками. Этот сон его мучил уже три года с тех пор, как в «Битве цивилизаций» погиб весь Космический Флот Великой Прироны, и министр ничего не мог с этим поделать. Ему не смогли помочь даже врачи, и штаб-генерал давно понял, что с этим проклятием ему теперь оставаться всю жизнь.

Министр встал и подошёл к окну. Квартира, в которой он жил, находилась на самом последнем этаже самого высокого небоскрёба, и сейчас вся столица Прироны находилась далеко внизу под ногами генерала. Собственно, Диш Гирр жил там же, где работал, поскольку его квартира находилась в здании Военно-космического министерства, и его рабочий кабинет был на этом же этаже. Штаб-генерал некоторое время задумчиво смотрел вниз на панораму города, занятый своими мыслями, как вдруг включился сигнал внутренней связи.

– Доброе утро, господин министр, – раздался в комнате голос его адъютанта.

– Сколько раз я говорил, чтобы на службе меня называли штаб-генерал, – недовольно проговорил Диш Гирр.

– Виноват, – произнёс голос.

– Что у вас, фрегат-капитан? – спросил генерал недовольно.

– Вас срочно вызывают во Дворец Высшего Совета Прироны. Вам назначено время для аудиенции через полчаса.

– Передайте, что я буду, – сказал министр.

– Слушаюсь, – ответил адъютант.

Диш Гирр подошёл к вешалке и начал быстро одеваться. Он никогда не носил военный мундир, поэтому надел на себя обычный чёрный костюм чиновника и такую же чёрную накидку. Единственное, что отличало его от простого горожанина, это золотая бляха высшего военного сановника государства, которая блестела у него на груди.

– Выход через пять минут, – произнёс Диш Гирр. – Приготовьте охрану.

– Слушаюсь, господин штаб-генерал, – опять прозвучал в комнате голос адъютанта.

До Дворца Высшего Совета от здания Военно-космического министерства можно было дойти за десять минут, и министр всегда ходил туда пешком, взяв с собой пару гвардейцев для охраны.

Через несколько минут министр вышел из здания и двинулся в сторону Дворца. Два гвардейца из личной охраны штаб-генерала шли в пяти шагах за спиной Диш Гирра и со скучающим видом поигрывали электрическими дубинками.

Министр посмотрел через плечо на своих гвардейцев и улыбнулся. Он знал, что охрана как таковая не нужна и выполняла скорее функцию почётного караула, поскольку на Прироне уже давно не было преступности.

Ещё сто лет назад на всей планете была создана полицейская система, которая заранее предупреждала все преступления. Повсюду были расположены чувствительные датчики, реагирующие на любое изменение энергетического фона, и, если только кто-нибудь только задумал преступление, они тут же улавливали волны агрессии, идущие от этого человека, и вокруг мигом появлялись полицейские.

Улица, по которой шёл штаб-генерал, была прямая, и Дворец Высшего Совета Прироны, находящийся в конце неё, был виден издалека. Огромный купол на его крыше, сделанный из горного хрусталя, переливался всеми цветами радуги. По мере того, как Диш Гирр подходил к Дворцу, купол как бы увеличивался в размерах, как будто из-за горизонта поднималась огромная яркая звезда. Смотрелось это очень красиво, и министр каждый раз с восхищением думал о древних строителях, когда-то построивших этот дворец.

Подойдя к зданию, Диш Гирр по своему обыкновению на несколько секунд остановился и окинул взглядом фигуры древних героев и богов, установленных в нишах стен Дворца, и только после этого взбежал вверх по ступенькам к огромным деревянным дверям парадного входа.

Министр остановился перед дверями, которые были настолько огромны, что через них мог бы проехать танк.

– Идентификация, – раздался металлический голос. – Добро пожаловать, господин штаб-генерал. Вас ожидают.

Пройдя в открывшуюся дверь, Диш Гирр оказался в просторном зале, пол которого был покрыт роскошной мозаикой, а на потолке висели огромные хрустальные люстры. Дворец был воздвигнут много веков назад, и всё здесь сохранялось точно так же, как было при его строительстве. Тут не было даже лифта, чтобы не нарушать архитектуру, хотя в принципе он был не нужен, потому что дворец имел всего три этажа.

По широкой мраморной лестнице министр поднялся на второй этаж и остановился перед высокими дубовыми дверями, по бокам которых застыли в карауле два гвардейца в парадной форме. Подошедший адъютант в форме полковника гвардии открыл перед Диш Гирром дверь.

– Вас ждут, господин штаб-генерал, – произнёс он. – Время аудиенции – тридцать минут.

Министр шагнул вперёд и оказался в малом зале Высшего Совета Прироны.

Зал хоть и назывался малым, но был огромен. В конце зала стоял большой полукруглый стол, за которым в высоких креслах сидели все пять членов Высшего Совета – пять крон-маршалов, пять верховных сановников государства. Все они были одеты в чёрные парадные накидки и у всех на груди висели платиновые бляхи, украшенные брильянтами.