Кот да Винчи

Я не верю себе

Предисловие

Посвящается всем подросткам

Мы – подростки, люди, стоящие на пороге жизни; люди, с которыми порой не считаются; люди, которые часто далеки от внешнего мира и одиноки…

Машины за окном проносятся мимо: одна, другая, третья… В комнате отбивают моменты жизни часы: тик-так, тик-так… Как-то грустно и одиноко… Темно, надо засыпать. Закрываю глаза. Класс, перемена, бессмысленный говор.

Вскоре все по двое, по трое разбрелись из класса по коридору и о чём-то оживлённо беседуют.

Я, как всегда, одна в классе сижу и пишу в своём дневнике. Поворачиваю голову. А… вот и та самая сплетница. Раньше я о ней так не думала. Но однажды я написала в своём дневнике, кто мне нравится из класса, и она, без спроса прочитав, всем всё рассказала. Мне она улыбается, а когда я отвернусь, начинает усмехаться. Мне обидно… Но если с ней поссориться, то она может весь класс сразу настроить против тебя. Я уже ссорилась. Мне всё равно, плевать! И как это у неё так ловко получается?

Возникает другая картина.

Я в школе, у нас праздник – Новый год. Придумали какие-то дурацкие конкурсы: отгадывать избитые, всем известные загадки. Стараюсь не принимать во всём этом участия. Да впрочем, всё равно моего голоса не будет слышно. А если и услышат, то не обратят внимания. Я спокойно сижу на стуле и смотрю куда-то вверх, мимо всего этого…

Опять какой-то праздник. Классный концерт. Я сыграла на пианино первую часть фа-мажорной сонаты Моцарта. Иду по коридору. Вижу ту саму сплетницу.

– А… – протянула она. – С праздником. – И тихо добавила: «Дура».

Я подошла к ней вплотную и спросила:

– Что тебе от меня нужно?

– А ничего! – ответила она запальчиво. – Ну и что, что ты пишешь целыми переменами? Ну и что, что ты играешь на пианино? Всё равно все в классе смеются над тобой! Ты ведь жирная! Уродка! К тому же двоечница и тупица!

– Прекрати! – с трудом проговариваю я.

– Да что ты тупая, даже наша классная говорила!

– Врёшь ты всё! Опять сплетничаешь!

– Говорила, говорила, когда тебя в школе не было. И ещё про бант твой говорила, что он тебе идёт как корове седло! – и она потянулась рукой к моему банту на голове.

Я перехватила её руку, закрутила её назад, и в следующее мгновение она оказалась на полу. Она закричала.

К ней, откуда ни возьмись, все сбежались.

Опять праздник – Новый год.

Вожу взглядом по потолку, сторонам и останавливаю его на своём самом лучшем друге… Он улыбается, но не мне… Его веселит его друг.

Странно, но он не знает ещё, что он мой друг, а я знаю…

Всех позвали играть в какую-то игру. Я не пошла, и он тоже. Я села на стул за его спиной и почему-то говорю ему:

– Это я!

Он поворачивается и улыбается. Соскакивает со своего стула ко мне и, продолжая улыбаться, просто берёт меня за руку. Я робко сжимаю его руку.

– Ты знаешь, ты – мой самый, самый лучший друг!

Он спокойно отвечает:

– Я знаю.

У меня на глаза почему-то наворачиваются слёзы. Я вдруг чувствую необходимость ему пожаловаться и выплеснуть все свои обиды на одноклассников и рассказать, как эта сплетница и ещё несколько одноклассников кидают в меня ручки, бумажки, обзывают обидными словами, даже пытаются больно ударить дверью, когда я захожу в класс. Одним словом, достают каждый день, и всё это из-за моей «нестандартной» фигуры, что я не такая худая, к тому же выше всех! Что я из-за этого в школу иду как на каторгу. И я мечтаю уйти отсюда далеко-далеко… Он прочёл всё в моих глазах:

– Пойдём, – сказал он. – Пойдём отсюда!

– Пошли! – обрадовалась я.

И мы пошли со своим другом, взявшись за руки.

Мне вдруг необычно стало легко и хорошо…

Мои глаза открылись.

Быстро пройдя по комнате глазами, я поняла, что всё это мне только приснилось.

Я не верю, я не верю: неужели всё это действительно в прошлом? На мгновение мне стало смешно. Но лицо приобрело серьёзное выражение. За стеной прозвенел будильник. Я вздрогнула. Значит, на часах было полвосьмого утра: пора вставать, пора учиться!

Но в этот класс я уже не пойду, потому что уже давно учусь в другом. И мой друг учится в другом классе, правда, он ещё не знает, что он – мой друг…

Лучший друг

Они были лучшими друзьями.

Его звали Денисом (мальчик высокий, с красивыми серыми глазами и хлопающими ресницами), а его лучшего друга – Глебом (маленького роста, коренастый, с полукруглыми бровями). Они учились вместе и дружили с первого класса. Всегда и во всём друг другу помогали.

Денис души не чаял в своём лучшем друге Глебе.

Эта история началась в начале их десятой школьной осени.

– Смотри! – сказал Денис однажды, когда они, как всегда, вместе гуляли в школьном палисаднике.

Среди травы валялся дорогой сотовый телефон.

– Сотик, – радостно заметил Глеб.

– Надо сообщить о нашей находке по школьному радио, – сказал Денис, бережно поднимая телефон.

Глеб поднял голову и внимательно посмотрел на Дениса.

– Ты рехнулся?

– Действительно, – поддержал Глеба другой мальчик, их одноклассник Михаил, шедший с ними.

– А что? – спросил Денис, взглянув на друзей с удивлением.

– Мы можем продать телефон и выручить за него деньги… Чуешь? Глеб в упор посмотрел на Дениса.

Глаза у Михаила загорелись.

– Нет, Глеб, мы должны его вернуть! – возразил с чувством Денис.

– Ты – дурак, Денисыч! – продолжал уговаривать его Глеб. – Скажи же, Миха!

– Да! – подтвердил тот, которого звали Михаилом, мальчик среднего роста с волчьим оскалом.

– Нет! – отрезал Денис и нахмурился.

– Ну, как хочешь, – разочарованно вздохнул Глеб. – Пойдёмте лучше около «Газовика» на роликах покатаемся! – заметил он с улыбкой, как ни в чём не бывало.

Мальчики его предложение дружно поддержали.

На следующий день в школе к ребятам поспешно подошла учительница иностранного языка, их классный руководитель, и, обняв их, начала восторгаться:

– Молодцы, мальчики! – Людмила Витальевна расплылась в улыбке. – Эта пятиклашка была просто счастлива, когда вы на торжественной линейке вернули ей потерянный телефон! И директор школы была очень довольна!

Денис, Михаил и Глеб улыбнулись.

– Старались, – ответил Глеб Людмиле Витальевне.

– Ну, пошли, нас уже заждались, – выплюнув жвачку, объявил Глеб Михаилу и Денису, когда они остались одни. – Я сказал родителям, что сегодня на свой день рождения позову только самых лучших своих друзей!

Польщённые Михаил и Денис направились домой к Глебу.

– Вот и именинник пожаловал! – приветливо воскликнула мама Глеба.

– И гостей привёл, – шутливо заметил старший брат Глеба Антон.

– Вначале всем мыть руки! – скомандовала мама Глеба.

Мальчики послушно последовали в ванную.

Денис первый помыл руки и ждал Глеба и Михаила, но его внимание отвлекла мама Глеба, которая, накрывая на стол, с интересом расспрашивала Дениса о том, как прошла школьная линейка, о пятикласснице и её телефоне.

Оставшись наедине с Глебом, Михаил тихо спросил:

– Слушай, Глеб, а сколько бы мы выручили за телефон?

– Ну… – подумал Глеб, прищурившись. – Я думаю, тысяч девять.

Михаил даже причмокнул.

– Но что теперь считать? – сказал Глеб, раздражаясь. – Всё равно его уже нет!

– Такие деньги потеряли! – досадовал Михаил.

– Ладно, проехали!.. – Глеб махнул рукой.

– Если бы не Денисыч, разделили бы поровну деньги, и баста! – воскликнул опять, разгорячившись, Михаил.

– Успокойся… – Глеб скорчил недовольное лицо. – Подумаешь! – Пошли лучше день рождения праздновать!

Денис улыбнулся появившимся в комнате товарищам.

Подарки мальчики подарили Глебу ещё в школе, поэтому гости с именинником немедленно уселись за стол.

– Гулять будем! – воскликнул Глеб, делая ударение на слове «гулять», и его брови-полукруги округлились ещё больше.

Начался оживлённый разговор. Родители и его брат удалились, оставив мальчиков за столом втроём.

Смех, шутки, веселье… Никто не вспоминал ни о телефоне, ни о деньгах… Все непринужденно говорили тосты, чокались бокалами, а когда стали расходиться, Глеб ещё раз поблагодарил своих друзей, в особенности Дениса, который был неимоверно рад, что его подарок понравился Глебу.

Ребята, довольные и счастливые, разошлись по домам.

Осень быстро уступила место зиме, которая в том году распорядилась так, чтобы снега вдоволь хватило на весь город. Метель лихо подметала городские улицы, закручивала высокие сугробы, остужая случайных прохожих. Пролетев мимо школы, бросила в окно снежную горсть, где в этот момент учительница по литературе Лидия Алексеевна раздавала всем задания с такой щедростью, как будто это были новогодние конфеты. Метель завыла как ненормальная, с шумом дёрнув железный подоконник, от чего Лидия Алексеевна натянула платок чуть ли не на нос.

– Денис, у тебя будет ответственное задание: подготовить материал о празднике во дворце «Газовик» для школьной стенгазеты, – сказала она важно. – Подготовь фото и статью.

– Хорошо, Лидия Алексеевна, – кивнул головой Денис, которому очень нравились творческие задания.

После урока литературы был урок биологии.

Учитель по биологии, Виталий Алексеевич, мужчина высокого роста, деловито выставив очки на нос, объявил о зачёте в конце полугодия.

– Ты что-нибудь учил по биологии? – спросил Глеб Дениса.

– Нет, слушай, дашь списать?

– Не вопрос!

Глеб протянул Денису тетрадь по биологии.

– Я спасён, – потёр руки Денис.

– А почему не выучил? – поинтересовался Глеб.

– Да ты знаешь, вчера со Снежанкой допоздна догулялся! – улыбнулся Денис.

– А… – протянул Глеб. – Понятно… Ну, и?

– Что «и»? – прищурился Денис.

Глеб испытующе смотрел на него.

– Поцеловал её… – проговорил Денис.

– Хм… Что и следовало ожидать! – воскликнул Глеб, улыбаясь. – Когда ещё встретитесь?

– Не знаю… Нескоро, наверное… Ты слышал, что сказал Виталий Алексеевич?

– Что-то про то, что мы обязательно должны сдать зачёт по биологии в конце второго полугодия… – без интереса заметил Глеб.

– Вот именно, Глебыч! Я серьёзно намерен подготовиться к зачёту! Я обещал родителям, что у меня не будет в этом полугодии троек ни по одному предмету!

Глеб почесал в затылке.

– И я должен всё выучить и сдать, поэтому будет не до Снежаны…

Глеб вздохнул.

– Чертовски много учить! – воскликнул он.

– Ну, а что делать? – кинул вопрос в потолок Денис и после паузы добавил, передавая тетрадь. – Спасибо, друг!

– Всегда рад помочь! – улыбнулся Глеб.

Остальные уроки протекали плавно, и не торопясь.

Звонок с последнего урока будто разбудил всех.

Школьники грянули на улицу с весёлым азартом на лицах.

Мороз каждому лично пощипывал нос, а метель щедро осыпала шапки и шубы снежными хлопьями.

На следующий день, едва успело солнце проснуться, Денис приоткрыл веки. Его глаза сфокусировались на часах, которые показывали половину восьмого. В мыслях всплывала школа, но тут же исчезла, он вспомнил, что сегодня – воскресенье. Его ноги, неторопливо опустившись на ковёр, почувствовали прохладу, идущую от пола.

Денис открыл дверь ванной комнаты, и в зеркале показалось его невыспавшееся лицо. Оно растянулось в сладостном зевке, а руки поднялись вверх, обнимая пространство. Глаза в зеркале улыбнулись, наслаждаясь тишиной.

Потом он осторожно закрыл дверь в ванную и, мягко шагая, перебрался в кухню.

Денис опустился на табурет и задумался… Перед ним появилась Снежана. Запутавшись в его мыслях, она не могла выбраться из его головы, да он и не желал этого. Он думал о ней снова и снова… Красивая, ласково смотрящая на него, в его мыслях она сидела на его коленях, а он смотрел в её глаза…

Вдруг истошно завопил будильник. В соседней комнате проснулись родители. Мечтательный туман рассеялся…

После завтрака мама сказала:

– Денис, возьми с собой папин телефон. Будешь им снимать праздник в «Газовике», а вечером мы за тобой заедем и отвезём тебя домой вместе с Глебом и Михаилом. Ладно?

Она весело тряхнула шатеновыми кудряшками.

– Угу… – Денис задорно улыбнулся и кивнул головой, скорчив весёлую рожицу.

– Ну, не от мира сего… – покачала головой мама.

– Я?! – удивился Денис.

– Конечно, ты! Радостный мой! – воскликнула мама и обняла его. – Ваша Лидия Алексеевна – большая выдумщица! Разве можно такому, как ты, давать такие задания?!

– А почему нет? – улыбаясь, поднял брови Денис.

– Да ты вместо очерка о празднике в «Газовике» напишешь стихи о любви! – засмеялась мама.

Денис пожал плечами.

– И вообще, живёшь в каком-то розовом мире. С первого класса окружают тебя твои выдуманные эльфы, волшебницы – герои, которые вместе с тобой, как ты думаешь, читают стихи…

– Это плохо, мама? – спросил Денис, положив ей голову на колени.

Она задумалась.

– Мама, но разве у меня не замечательные друзья?

– Друзья твои не эльфы и не волшебники, и они не читают стихов!

– Ну, не знаю, что они там не читают… – проговорил Денис. – Но у меня самые замечательные друзья на свете!

– Ты – романтик! – воскликнула мама и засмеялась.

– Ненормальный романтик! – захохотал Денис, взъерошив на себе волосы.

Когда после праздника мальчики вышли из «Газовика», метель, казалось, совсем успокоилась.

Прищурившись, Глеб сказал Денису:

– Слышь, давай не будем ждать твоих родителей, а сами дойдём. Ещё светло… Мы раньше придём!

Денис колебался.

Михаил тоже стал уговаривать Дениса идти.

– Ладно, – согласился Денис. – Пошли!

Трое ребят шли, весело разговаривая, обсуждая праздник.

– Парам, парам… Траля-ля! Слышь, ты не помнишь, какая там песня была? – спросил с интересом Глеб Дениса.

– Да ты её сам напеваешь! – воскликнул, смеясь, Денис.

– Да только мелодию! А слова-то забыл! – крикнул весело Глеб. – Траля-ля…

– А мне праздник понравился! – бодро вставил Михаил. – Там пара девчонок вообще суперские были…

– Ну и что, не познакомился? – прищурился хитро Глеб.

– Ага! – протянул Михаил, – познакомишься! Только я подошёл и начал разговаривать, как рядом такие громилы объявились – извини, подвинься! Думаешь, я могу этаких горилл отдубасить?

– Да… – задумался Глеб, – с такими и я не справился бы! Размозжили бы все мозги мне, на фиг! Правда, Денис?

– Ещё бы! – согласился Денис. – Они действительно нам всем бы проломили черепа! Ну, слава богу, наши черепушки целы!

– Ха-ха! – засмеялся Глеб. – Так что ты опять, Миха, остался без девушки!

– Да у него же есть Оксанка! – воскликнул Денис.

– Оксанка? Кинула давно его эта Оксанка, и тебя твоя Снежанка!

– Ну… – проговорил недовольно Денис, – не говори, пожалуйста, так о Снежане… Она – милый, чудесный человечек… Если бы ты знал…

– Если бы я знал, как она целовалась взасос с этим дуриком Гришкиным, будучи моей девушкой, я бы давно её бросил!

– Перестань! Это сплетни! – воскликнул раздражённо Денис. – Она любит меня… – При этих словах его глаза засияли. – Она… Она – богиня!

– Ну ты даёшь! Да ты – поэт!

– Я даже её недостоин!

– Ну, это ты брось! – заявил с чувством Глеб. – Такой парень, и недостоин! Верно же я говорю, Миха? – спросил он, пустив в Михаила горячий пар, шедший из его рта, как будто от дыма сигарет.

– Конечно, – громко согласился Михаил.

– Брось! – повторил Глеб и дружески похлопал Дениса по плечу.

Пока они шли, уже стемнело.

Вдруг из темноты возникли несколько высоких парней.

Оттолкнув Глеба и Михаила, они набросились на Дениса.

Глеб и Михаил сразу побежали.

Сначала Денис пытался сопротивляться, но силы были неравными. Парни были старше по возрасту и намного сильнее его. Они молча жестоко били его по лицу и пинали в живот, а потом, увидев, что он уже потерял сознание, быстро скрылись, оставив его на снегу…

Спустя какое-то время Денис очнулся. Посмотрел кругом… На момент всё показалось красным… Сильно болело всё тело, в голове шумело…

Он посмотрел на снег, который был испачкан каплями крови, будто усыпан багровыми вишнями. С трудом вставая, Денис обнаружил, что пропали меховая шапка и шарф. Денег и сотового телефона тоже не было.

Истекая кровью, избитый, Денис более часа добирался до дома по холоду, сторонясь прохожих и пряча лицо.

А через два дня был его день рождения.

На семейный ужин Денис пригласил своего лучшего друга Глеба, но тот не пришёл, сославшись на простуду.

В этот же вечер Денис начал учить биологию, по которой на завтра должен был состояться обещанный учителем зачёт.

Все тело его продолжало изнывать от боли, но Денис старался учить предмет, хотя, как назло, голова раскалывалась и не могла нормально работать.

– Плохо, Денис, – констатировал на следующий день учитель по биологии, равнодушно смотря через очки на Дениса.

– Виталий Алексеевич, я ещё болею. Разрешите мне пересдать, – попросил Денис, умоляюще взглянув на учителя.

– Нет, Денис! Ты должен был всё выучить к сроку, а теперь за полугодие у тебя будет плохая оценка! Да, знаю, что тебя избили, и это – прискорбно… – Он поправил очки. – Но я не могу идти на поводу у своих учеников.

Но тут Денис увидел классного руководителя.

– Людмила Витальевна, – обратился он к ней с надеждой. – Я ещё болею, я до конца не пришёл в себя и не успел выучить биологию…

Людмила Витальевна посмотрела на его побитое лицо и спокойно сказала монотонным голосом:

– Что я могу, Денис? Что же ты больной в школу пришёл?

– Ну вы же сами говорили, Людмила Витальевна, что все должны обязательно явиться и сдать биологию.

– Но надо было её просто выучить! В любом состоянии можно выучить биологию, это не иностранный язык! И вообще, вся эта ваша история с дракой директору очень не нравится…

Она прошла мимо.

– Ты уйдёшь из этой школы, Денис, – сказала ему мама, когда они возвращались вместе домой. Она теперь каждый день провожала Дениса из школы.

Денис ничего не ответил, а только кивнул…

По пути им встретился Михаил. Он хотел быстро пройти мимо, но мама Дениса резко остановила его.

– Может быть, ты всё же расскажешь, что произошло тогда?

– Я же говорил, – затараторил Михаил. – Я испугался и убежал!

– Это я слышала! – мама Дениса грозно посмотрела на него.

Он весь сжался, словно был бумажкой, которую стискивали в кулаке…

Мама продолжала на него испытывающее смотреть.

Михаил, долго не поднимая глаз, наконец тихо сказал:

– Это Глеб заказал…

Денис вздрогнул от неожиданности.

– Ты врёшь! – закричал он, порывисто наступая на Михаила.

– Нет, – запальчиво ответил Михаил. – Тебя избили друзья старшего брата Глеба… Они уже продали твой телефон. Глебыч не мог тебе простить историю с пятиклашкой, что ты лишил его тогда денег… А мне, – добавил он уже менее уверенно, отворачиваясь. – Такие деньги не нужны…

– Мама, этого не может быть, – с надеждой обратился Денис к матери. – Ведь Глеб – мой друг с первого класса! Он – мой лучший друг!

– Открой глаза, Денис, и ты увидишь, что лучшие друзья могут быть лучшими предателями…

Мама печально вздохнула.

– Это неправда, мама! – возразил с горечью Денис.

– Это правда, Денис!

– Но я ему столько доверял… Мы так дружили… Ты же помнишь?

– Да, мой друг, – сказала мама, обнимая его, – я всё помню.

Она прикусила губу. Ей было больно за сына. Она опять его прижала к себе.

– Мы это переживём, Денис!

– Он – мой лучший друг, – тихо повторил Денис.

Мама ещё крепче его прижала к себе.

– Мы это переживём…

Тсс…

Посвящается Татьяне Николаевне Чекуровой

– Химичка идет! – крикнул Вовка Куропаткин.

– Тсс… – приложила палец к губам Ира Вязева. Все мгновенно замолчали.

В класс вошла Таисия Львовна, женщина довольно симпатичная, несмотря на свои годы. Она уже давно была на пенсии, но продолжала работать.

– Здравствуйте, ребята! Садитесь! – сказала учительница.

Бух!

– Что такое? – спросила Таисия Львовна.

– Карпатова вазу разбила, – заметил Шкуров.

– Я нечаянно, – протянула Карпатова.

– Уф, – произнесла Таисия Львовна. – Перепугала. Кто дежурный? Подберите осколки.

– А что это я-то?! – возмутилась дежурная Красова. – Сама разбила, пусть и убирает!

– Убирают дежурные! – серьёзно сказала Таисия Львовна.

– Не буду я! – заупрямилась Красова.

– Кто ещё, кроме Красовой, дежурный?

– Кузьминченко, – сказал кто-то.

– Кузьминченко, – проговорила Таисия Львовна.

– А что я? Как что, так сразу Кузьминченко!

– Ты дежурная! – сказала учительница.

– Ну и что же! Я, например, так же, как Красова, считаю, что я здесь ни при чём!

– Значит, не хотите. Отлично! Обе к доске! Придётся тебе самой, Карпатова, убирать.

– Она не может, у неё рука сломана, – сказал Куропаткин.

Только сейчас Таисия Львовна заметила, что правая рука Карпатовой толще, чем левая, из-за гипса.

– Давайте я уберу, – решила Маргаритова.

Таисия Львовна кивнула, какой-то доброжелательный огонёк блеснул в её глазах.

– Вы сделали упражнения 2 и 4, которые были заданы на дом? – спросила она девочек у доски.

Обе отрицательно покачали головами.

– Два, – сказала Таисия Львовна.

– Мы дежурные, – пробурчала Кузьминченко.

– Ну и что? – спросила Таисия Львовна. – Садитесь! Почему на столах книг нет?

Красова со злостью кинула учебник на парту.

Маргаритова подняла руку.

– Что такое? – спросила её учительница весьма дружелюбно.

– Можно ответить 2 и 4? Я сделала.

Таисия Львовна одобрительно кивнула.

Маргаритова, вызвав зависть нескольких человек, ответила на «5».

Урок прошел не очень хорошо, но более или менее спокойно.

На перемене Маргаритова подошла к Красовой и Кузьминченко.

– Что вы так себя вели?

– А что?! – спросила вспыльчиво Красова.

– Ведь не из-за того, что Карпатова эту злосчастную вазу перевернула, вы не хотели убирать? Она же ни при чем! Это вы Таисию Львовну злили.

– Злюка эта Таисия Львовна! Что её защищаешь? Как зайдет, рявкнет на всех и «два» поставит! Никто её не любит!

– Вы её просто не понимаете! – возмутилась Маргаритова.

– Ага! – воскликнула Кузьминченко. – Пятёрки получаешь, вот и защищаешь!

– А вы тоже получайте! – сказала Маргаритова.

– Заливай, заливай! – воскликнула Красова. – У такой злючки фиг хорошую оценку получишь!

– Ну вас! – воскликнула Маргаритова. – А зря вы так! Она хорошая, а вы нападаете на неё, злите! Кстати, она знает, что вы о ней думаете!

– Ну и слава богу! – заметила Кузьминченко.

Маргаритова заглянула в маленькую комнатку-подсобку, присоединённую к классу химии. Там их учительница часто находилась в перерывах между уроками.

Маргаритова с робостью заглянула за дверь, она никогда не заходила в это помещение, и теперь ей стало неловко. Внутри никого не было… Она зашла.

По стенам – шкафчики. В середине – небольшой, забитый бумагами квадратный столик.

– О, Алеся – из-за загородки выглянула Таисия Львовна.

Маргаритова улыбнулась.

– С днём рождения! – воскликнула девочка и протянула ей открытку и шоколадку.

Таисия Львовна удивлённо улыбнулась.

– Спасибо! – проговорила она и добавила, – если есть сладкое, значит, должен быть и чай, не так ли?

Маргаритова пожала плечами. Она вообще любила делать подарки учителям, которые ей очень нравились, просто так, от души.

А потом ученица и учительница долго и с удовольствием разговаривали и разошлись по домам, довольные тем, что понимают друг друга.

Разговор с Луной

– Луна, милая моя, светлая моя подруга тёмных бессонных ночей, скажи мне, ты же смотришь свысока. Почему люди друг друга обижают, почему не любят друг друга? Почему страдают?

– Эх, дорогая моя Землянка, так они устроены. Так вы все устроены. Не можете быть счастливы, пока друг друга не измучаете.

– Но что делать, Луна? Посоветуй со своего небесного поста.

– Землянка, люди-то сами разобраться не могут, а я и подавно. Лучше у Земли спросить. Все вы по ней ходите, всех она вас знает.

– Земля-матушка, расскажи, матушка, объясни. Почему люди страдают, мучают друг друга?

– Что отвечу тебе, дочь моя, сложный этот вопрос для меня, Земли. Сложно вас всех понять. Вы такие разные. Сложно разобраться в вас. Вы такие непредсказуемые. А посмотрю я на себя. Такая неухоженная, мусором заброшенная, невспаханная и думаю: «Когда же обо мне позаботятся?»