Свою находку магистр поместил в секретный подземный бункер, по которому сейчас и шёл, освещённый лампами сопровождения. Этот бункер хоть и был построен под патронатом Совета, но кроме археолога о нём никто не знал. Точнее сказать, он сам финансировал его содержание и обустройство. Все записи о существовании данного сооружения лично изъял из всех архивов.
– Назовите свой идентификационный номер! – услышал историк, суровый голос в темноте.
– 77265834, – ответил великий магистр.
В эту же секунду яркий луч сканера промчался сверху вниз и тут же исчез. Прошло мгновение, и всё тот же голос произнёс:
– Приветствую вас, магистр. Приложите вашу ладонь к скважине био-сканера.
Историк сделал ещё несколько шагов вперёд, свет ламп сопровождения стал ярче, и перед его взором появилась массивная дверь. Тут же открылась небольшая створка, и магистр вложил в неё свою ладонь. Резкая боль отдалась в мозгу, затем послышался звук анализатора, спустя десятую долю сентия щёлкнул замок. Огромная дверь медленно опустилась в подземный паз, и световая дорожка сопровождения замерцала яркими стрелами, указывая путь внутрь бункера.
Советник двигался медленно, дорожка шла с уклоном вниз. Магистр много циклов не посещал этого места. Он откровенно боялся его. Страх, который он испытал тогда, когда осознал всю опасность своей чудесной находки, долгие годы не давал ему успокоиться. Но любопытство манило сильнее.
Историк догадывался об истинной природе этого объекта. Он знал, что это нечто ничто иное, как жуткая правда, которой не дозволено было явиться на свет. Магистр предполагал, что причина гибели целой цивилизации скрыта в найденном им артефакте. Он решил, что никогда, никому не расскажет об этой находке, и что она исчезнет вместе с ним, когда придёт время.
Циклы мелькали один за другим, и мир требовал от великого магистра большего. Он обрёл могущество и пост, который позволил ему спокойно и без последствий уклоняться от неприятных вопросов. Но в глубине своего стареющего сознания Советник понимал, что у него, и лишь у него одного, есть реальный шанс узнать всю правду об исчезнувшей в небытие загадочной цивилизации Арилов. Это знание позволит ему увековечить себя в великих анналах истории его родной цивилизации.
Историк терзался смятениями и разрывался от сомнений. Его страдания были понятны. Он вновь погрузился в изучение архивов.
Теперь у него было больше возможностей, и он всё свободное время проводил в секретных секциях, где хранились величайшие тайны его народа. Советник понимал, что архивы таят в себе тайны, которые по множеству причин не должны быть раскрыты. А многим из этих тайн и вовсе положено оставаться тайнами. Не зря великие предки создали архив, в котором была информация, которую не мог получить даже Великий Советник.
Удача вновь улыбнулась ему. Историк нашёл очень старый документ, датированный чуть ли не полутора тысячами циклов тому назад. Многие данные были удалены, но суть уяснить археолог сумел. По крайней мере, ему так казалось.
В секретном документе говорилось о том, что когда его народ впервые вступил на поверхность планеты Сарту, то исследователи нашли множество свидетельств, указывающих на то, что на планете произошло нечто немыслимое. Однако некоторые находки свидетельствовали о том, что жившие тут создания были не очень-то миролюбивы. После долгих исследований и поисков спуск в одну из пещер закончился трагедией. Экспедиционная группа с номером БИС-445 почти полностью погибла в результате столкновения с неизведанным до этого субъектом. Что именно это было, в докладе не говорилось, но было указано, что объект был извлечён из состояния больше напоминающего анабиоз и помещён в круглую капсулу с герметичной системой под большим давлением. Впоследствии, после доставки на Сауру, он был помещён под купол энергосдерживания и сокрыт в изоляции от всего живого. Дальше в сообщении говорилось, что после катастрофы на Сауре объект был переправлен обратно на Сарту и скрыт в строго засекреченном месте, а все записи по этой операции по приказу генерала Гуркхка были уничтожены. После этого генерал был арестован, осужден и умерщвлен по приказу Совета в вакуумном секторе.
Много циклов потратил магистр в стараниях собрать все данные по секретному объекту. Великий Советник сам до конца не знал, с чем ему предстоит столкнуться, если информация, каким бы то ни было чудным образом, попадёт не в те руки. Его труды вновь увенчались успехом. За долгие циклы своих археологических изысканий он видел множество того, чего знать простым жителям Колл не положено. Запечатлел массу секретов, и многие из них засекретил лично. Также он поступил и со своим секретным бункером, который обозначался лишь в одном, ему лично принадлежащем документе, под кодовым именем «Гений». Содержимое этого бункера теперь должно быть укрыто надёжно от чужих глаз и мыслей. Так думал Великий Советник. Но он ошибался.
Скрывая свои секреты от других, он совершенно не подумал о себе. Несмотря на реально существующую угрозу совершенно неизученной и основательно неизвестной природы, любопытство одолело верх над разумом великого археолога.
Впервые за долгие сотни циклов Великий Советник нарушил закон, который сам был поставлен блюсти. Он приказал своим подчинённым, перевезти все материалы архива по проекту «Гений» в своё собственное распоряжение. Он был весьма осторожен, как ему казалось. Но это была лишь иллюзия. Советник в действительности даже не осознавал, с чем он столкнулся. Чем дальше он заходил в эту, как ему казалось, полностью контролируемую им стихию, тем больше он увязал в трясине своего наивного неведения.
Коридор, что спускался вниз, закончился. В центре круглого шарообразного зала, окутанного сильнейшим энергетическим полем, вращалось нечто. Это не было какой-либо известной науке физической субстанцией или формой жизни. Это не была энергия, это не было что-то живое или нечто духовное. Всё что смог видеть магистр – было прозрачное свечение, мерно парившее в пространстве энергетического поля.
Из древних документов его предков следовало, что когда сие нечто было найдено на Сарту, оно находилось в странном состоянии покоя, словно во сне. Субстанция не излучала никаких волн, энергетических потоков, радиации и прочего вида известной миру энергии. Оно словно было мертво. Но при приближении к нему чувствовалось странное состояние, от которого начинали трястись руки и разум терял осознанность мышления.
Но, самое страшное открылось археологу позже, когда он приблизился к своей находке. Оказалось, что нечто имеет разум. После достаточного нахождения рядом с живыми созданиями, найденное магистром нечто стало проявлять признаки жизни. В первый цикл исследований погиб один из учёных, странным образом сошедший с ума и убивший себя, перекусив провод центрального энергоблока. Через несколько сотен пэрий (один пэрий равен 4 часам земного времяисчисления – прим. автора) стали поступать жалобы от других сотрудников о том, что нечто вроде как вытягивает из них жизнь, память, воспоминания.
Советник тут же прекратил исследования и распорядился закрыть находку в бункере.
Он долгие циклы не приходил туда. А когда однажды спустился, то увидел, что странное нечто вновь погрузилось в спячку. Магистр понял, что без непосредственного общения странное создание теряет силы и как бы впадает в сон. Он вновь закрыл бункер на десяток циклов. А когда вернулся, его уже ждали.
Странное нечто было весьма любознательным. Оно общалось с археологом сначала с помощью телепатии. Затем, когда смогло достаточно проснуться, уже с помощью голоса. Оно многое поведало магистру о таинственной цивилизации Арилов. В том числе и об их технологиях, колониях и истории.
Советник вновь возглавил заголовки таблоидов, он снова заговорил о своём детище. Историк ссылался на древние артефакты, которые якобы долгие циклы изучал и сумел постичь их загадочный смысл. Многое открылось магистру после бесед со странным созданием. Но одна тайна всё так и не поддавалась разгадке.
Спустя одну десятую цикла, историк стал замечать, что теряет некие осколки своих знаний. Забылись некие моменты далёкого прошлого. Он стал страдать страной формой зависимости. Его постоянно тянуло в этот бункер, где было сокрыто нечто.
Осознав это, магистр испугался по-настоящему. Он постарался оградить себя от общения с этим странным созданием. Но зависимость была уже необратимой. Каждый раз он просыпался с мыслью о секретном бункере, и каждый раз огромной силой воли сдерживал себя от соблазна спуститься туда. Долгими закатами он мучился от томившего его соблазна. Но осознание невероятной опасности притупилось, и однажды ночью он услышал голос, очень тихий, словно умирающий. Он звал его, молил о пришествии и продолжении общения. Советник проснулся в ужасе. Сначала он подумал, что это был лишь сон, но стоило ему только подумать о странном создании, как голос повторялся вновь. Его мольбы были похожи на страдания преступника, обречённого на вечные муки в заточении. Они были столь ужасны и искренни, что Советник уже не мог больше переносить их. Он стойко сопротивлялся в течении нескольких десятков циклов. Археолог знал, что общение с созданием может быть опасным. Но силы старика уже не хватало на то, чтобы сдерживать напор постоянных криков, что сводили его с ума. Магистр стал подумывать о самоубийстве. Но в одну из ночей голос предложил ему то, от чего Советник не смог отказаться.
На этот раз голос руководствовался неким знанием, которое могло раскрыть истинную причину гибели цивилизации Арилов. Перед этим доводом Великий советник и магистр истории не смог устоять. Он отринул свои же инструкции, пренебрёг голосом разума и инстинктами, которые кричали ему о страшной угрозе. Он подчинился лишь своему любопытству, которое уже много циклов терзало его. Перед ним открывалась величайшая тайна древнего мира, самая трепетная и будоражащая история, у которой пока не было финала, но который был уже так рядом, что оставалось просто протянуть руку и взять. Это могло навсегда изменить мир, в котором жил великий магистр, перевернуть мировоззрение о величественной загадке прошлого. Сознание археолога встрепенулось. Причины этого эмоционального всплеска он не мог объяснить. Он просто бросился в бункер и прильнул к сфере, окружавшей запертое в ней нечто. Он слушал и гладил энергетический барьер, смотрел на субстанцию взглядом совершенно неприсущим его манере и улыбался.
Что именно увидел и услышал магистр там, в тот самый момент излома его сознания, было загадкой, которую он никому не раскрыл.
Советник подошёл к огромному энергетическому барьеру и приложил к нему свою руку.
Внутри метнулось некое движение, и магистр открыл глаза, устремив взор на то, что было внутри сферы.
– Мой Господин, я приветствую вас, – раздался странный голос, больше напоминающий мягкие вибрации воздуха. – Всё получилось?
Советник взглянул на создание и улыбнулся.
– Да, всё получилось. Совет полностью на моей стороне. Они даже не подумали, что это уловка. Их слепота нам на руку. Они фанатично верят в свои идеалы и готовы защищать их до конца. Молодого историка словно изгнали. Он не сможет ничего доказать. Уже слишком поздно. Аннексионист запущен. Тот мир уже не спасти, и вскоре он станет нашим. Мы сможем модифицировать его и возродить утерянное.
Глава 11. Ангел
Дни шли за днями, часы сменяли друг друга, словно капли падающие с крыши. Ударяясь об меня, они разбивались и исчезали в небытии. Мой мир стал однообразным, скучным, серым, словно этот город, который я возненавидел. За собой я стал замечать, что изменился. Я стал грубым, раздражительным и несдержанным. Меня могла взбесить простая мелочь, наподобие ежедневного ползания по вонючей трубе.
Однажды я настолько разозлился, что со всего размаху ударил мистера Крюмского, которого раньше боялся больше смерти, трубой по его протезированной ноге. Труба погнулась, мистер Крюмский был в ярости и запер меня в чулане до конца рабочего дня.
Миссис Бэкстридж слегла. Она болела уже три недели и не показывалась нам на глаза. С тех пор как кремировали её сына, она заперлась в своей комнате и пускала туда только тётушку Фиму. Однажды Зюзя наткнулся на неё в туалете, в котором он как всегда оказался по своей рассеянности. Вид осунувшейся, старой, с отсутствием макияжа женщины едва не заставил маленького мальчика вскрикнуть от ужаса. Он заткнул свой рот рукой и так и просидел в тёмном углу, ожидая ухода страшной женщины. Как потом рассказывал сам Зюзя, она напомнила ему смерть с одной из картинок, что он видел в книжке Рима.
Тётушка Фима держала на себе весь приют и в прачечную отправляла работать только мальчиков. Все девочки оставались в приюте и помогали ей по хозяйству.
По ночам я частенько выбирался на крышу один. Сидел там и смотрел на редкие звёзды.
Я вспоминал о Машеньке и часто плакал. Порой думал о её сестре Мари. Пытался даже отыскать её, но в госпитале она, как оказалось, больше не работала и куда делась после предположительной ссоры с миссис Бэкстридж, я не знал. Я также не знал, была ли это ссора, или Мари сама ушла, решив таким образом наказать старую ведьму за её ложь и жадность. Мне было очень жаль, что я не смогу больше увидеть Мари, я бы хотел многое ей рассказать о её сестре и о том разговоре, что состоялся у нас в раздевалке старого стадиона, ныне именуемого военным госпиталем.
Жизнь, как мне казалось, потеряла всякий дальнейший смысл. Рядом не было никого, кто мог поддержать меня, сказать доброе слово или просто прижать к своей груди. Рассказать, как он мною дорожит и насколько его жизнь без меня бессмысленна. Так мне казалось, но я ошибался.
Как-то раз я по обыкновению выбрался ночью на крышу и, разместившись на высокой телебашне, стал всматриваться в даль освещённую огнями огромного города. Мне вновь вспомнилась Машенька. Я представил себе её личико и её косички. Улыбка непроизвольно натянулась на мои губы, а из глаз потекли горячие слёзы.
– Как же мне тебя не хватает! – сказал я тихо и вытер кулаком заплаканные глаза.
– Ей тебя тоже не хватает, – услышал я голос.
Это было для меня такой неожиданностью, что я подскочил и едва не свалился с вершины телебашни.
Чья-то крепкая рука удержала меня и сильным рывком вернула обратно. Я откатился в сторону по железной решётке крыши, и быстро поднявшись на ноги, осмотрелся по сторонам. Возле противоположного бортика телевышки, облокотившись на перила, стоял человек. Он был весьма необычный, поскольку его одеяние просто не подпадало под мои представления о том мире, в котором я жил. Длинный приталенный френч с большим капюшоном, наброшенным на голову. Широкий пояс на талии опоясывал кафтан с красивыми большими пуговицами. К поясу крепился тонкий клинок в изящных ножнах. Штаны простого покроя, заправленные в длинные до колен сапоги. В руках он держал перчатки. На пальце у него было надето странное кольцо с изображением расправленных крыльев охватывающих палец. Лица странного собеседника я не видел, но с одного взгляда определил, что передо мной женщина.
Она была невысокого роста, но с хорошей фигурой.
– Кто вы? – испуганно спросил я, начиная потихоньку пятиться в сторону лестницы.
Девушка сделала уверенный шаг вперёд и преградила мне путь к отступлению.
– Кто я, это мне известно, – ответила она спокойно. – Интересует другое. Она пристально взглянула мне в глаза из-под большого капюшона, и я увидел их необычный блеск. – Почему ты меня слышишь? А теперь ещё и видишь?
Я испуганно прижался к хлипкому остову перила.
