Ночная тень

Дебора подняла бровь, в тишине было слышно, как бьется ее сердце.

– Я жду продолжения.

– Это не шутка, сестренка! – Парино склонился над столом. – Мне есть что предложить, и тебе лучше принять правила игры.

Дебора нарочитыми движениями положила свои записи обратно в портфель, защелкнула замок и встала.

– Ты подонок, Парино! Ничто, ничто из того, что ты собираешься предложить, не вернет тебе свободы. Если ты думаешь, что тебе удастся обвести вокруг пальца меня и наших сотрудников, то ты глубоко заблуждаешься!

Увидев, что она направилась к двери, Симмонс вскочил:

– Пожалуйста, мисс О’Рурк, давайте обсудим ситуацию!

Дебора резко повернулась к нему:

– Конечно, обсудим. Как только вы сделаете мне реальное предложение.

Парино сказал что-то короткое и непристойное, отчего Симмонс побледнел. Дебора холодно, бесстрастно взглянула на него.

– Штат будет настаивать на обвинении в убийстве и смертном приговоре, – спокойно произнесла она. – И поверьте мне, я позабочусь о том, чтобы общество избавили от вашего клиента, как от пиявки.

– Я выйду отсюда! – заорал на нее Парино, вскочив и бешено сверкнув глазами. – И уж тогда я разыщу тебя, сука!

– Вы не выйдете отсюда. – Она посмотрела на него через стол холодным, немигающим взглядом. – Я очень хорошо выполняю свои обязанности, Парино, то есть засаживаю маленьких бешеных животных вроде вас в клетки. В вашем же случае я постараюсь приложить все свои силы. Вы не выйдете отсюда, – повторила она. – А когда вы будете томиться в камере смертников, я хочу, чтобы вы вспоминали обо мне.

– Убийство второй степени, – быстро произнес Симмонс.

– Тебе не удастся продать меня, сукин сын! – словно бешеное эхо, раздался голос его клиента.

Дебора проигнорировала Парино и посмотрела в напряженные глаза Симмонса. Что-то здесь нечисто, она это чувствовала.

– Убийство первой степени, – повторила она. – Пожизненное заключение, а не смертная казнь, если, конечно, не вскроются какие-нибудь факты, затрагивающие мои интересы.

– Пожалуйста, позвольте мне поговорить с моим клиентом. Мне нужна минута, не больше.

– Конечно. – Она оставила истекающего потом адвоката с его орущим клиентом.

Двадцать минут спустя она снова встретилась с Парино за поцарапанным столом. Он был бледнее, спокойнее и докурил сигарету до фильтра.

– Выкладывайте свои карты, Парино, – предложила она.

– Я требую неприкосновенности.

– От каких-либо обвинений, которые могут быть выдвинуты против вас на основании информации, которую вы мне дадите? Договорились. – Он уже был у нее в кармане.

– И защиты.

– Это гарантированно.

Он заколебался, играя сигаретой и прожженной пластиковой пепельницей. Но она знала, что загнала его в угол. Двадцать лет.

Адвокат обещал, что, вероятно, через двадцать лет он будет условно освобожден.

Двадцать лет тюрьмы все равно лучше, чем электрический стул. Крепкий парень сумеет постоять за себя в местах не столь отдаленных. А Парино считал себя очень крепким парнем.

– Я кое-что поставлял каким-то парням. Тяжелые наркотики. Перевозил это барахло с доков к антикварному магазину в центре города. Мне хорошо платили, слишком хорошо, поэтому я понял, что, кроме старинных ваз, в этих корзинах есть что-то еще. – Неуклюжий в своих наручниках, он прикурил от тлеющего фильтра другую сигарету. – Вот я и решил сам посмотреть. Открыл одну из корзин. Она была набита кокаином. Черт, я никогда не видел столько снега! Сто, может быть, сто пятьдесят фунтов. И он был чистым.

– Откуда вам это известно?

Он облизал губы, затем широко улыбнулся.

– Я взял один из пакетов и засунул под рубашку. Говорю вам, этого достаточно, чтобы засадить любое рыло в штате на двадцать лет.

– Как называется магазин?

Он снова облизал губы.

– Я хочу знать, заключим ли мы сделку?

– Да, если ваша информация подтвердится. А если вы водите меня за нос, то нет.

– «Вечное». Вот как он называется. Это на Седьмой. Мы делали туда поставки один, может быть, два раза в неделю. А вот как часто там был кокаин, а как часто античные штучки, не знаю.

– Назовите мне несколько имен.

– Того парня, который работал со мной в доках, звали Мышь. Просто Мышь, это все, что я знаю.

– Кто вас нанял?

– Один парень. Он пришел к Лоредо, в бар в Уэст-Энде, где ошиваются ребята из нашей группировки «Дьяволы». Он сказал, что у него есть работа, если у меня сильный хребет и я умею держать язык за зубами. Вот мы с Реем и согласились.

– Рей?

– Рей Сантьяго. Он один из нас, «Дьяволов».

– Как выглядел человек, который вас нанял?

– Маленький, довольно страшненький парень. Большие усы, пара золотых зубов. Пришел к Лоредо в хорошем костюме, но никому в голову не приходило якшаться с ним.

Дебора взяла свои записки, кивнула, уверенная, что Парино выжат до конца.

– Хорошо, я это проверю. Если вы были честны со мной, то убедитесь, что и я честна с вами. – Она встала и взглянула на Симмонса: – Я с вами свяжусь.

Когда она покинула кабинет, в голове у нее стучало. У нее сдавило виски и закружилась голова, как всегда, когда она сталкивалась с людьми типа Парино.

Господи, ему девятнадцать лет, думала она, бросая дежурному сержанту жетон посетителя. Едва получил право голосовать, а уже с особой жестокостью застрелил другого человека! Она знала, что он не испытывает угрызений совести. «Дьяволы» считали эти перевозки неким племенным ритуалом. А она, как представитель закона, заключила с ним сделку!

Так работает система, напомнила она себе, выйдя из душного полицейского участка в палящий зной. Она продаст Парино, как фишку в покере, и, возможно, выйдет на более крупную фигуру. В результате Парино проведет остаток юности и большую часть взрослой жизни за решеткой.

Она надеялась, что семья Рико Мендеса почувствует: юстиция работает.

– Неудачный день?

По-прежнему нахмуренная, она повернулась, прикрыла глаза ладонью и увидела Гейджа Гатри.

– А, здравствуйте. Что вы тут делаете?

– Поджидаю вас.

Она подняла бровь, осторожно обдумывая правильную реакцию. Сегодня на нем был серый костюм, очень элегантный и в меру дорогой. Несмотря на высокую влажность, его белая рубашка казалась свежей. Серый шелковый галстук был аккуратно завязан.

Он выглядел именно тем, кем и был. Успешным, богатым бизнесменом. Пока не посмотришь ему в глаза, подумала Дебора. Тогда можно увидеть, что женщин притягивает к нему нечто более элементарное, нежели богатство и положение.

Она отреагировала единственным вопросом, показавшимся ей адекватным:

– Зачем?

Он улыбнулся. Гейдж ясно видел ее осторожность и опаску, и это его забавляло.

– Чтобы пригласить вас позавтракать.

– А... Что ж, это очень славно, но...

– Вы же едите, правда?

Он смеялся над ней! В этом не было никакого сомнения!

– Да, почти каждый день. Но в данный момент я работаю.

– Вы посвятили себя служению обществу, не так ли, Дебора?

– Мне хочется думать, что да. – В его голосе ей слышалось столько сарказма, что это начало сердить ее. Она подошла к краю тротуара и подняла руку, останавливая такси. Мимо пропыхтел автобус, исторгая выхлопные газы. – С вашей стороны было очень любезно оставить мне ваш лимузин вчера вечером. – Она повернулась и взглянула на Гейджа. – Но в этом не было необходимости.

– Я часто делаю то, что другие считают ненужным. – Он слегка сжал ее руку и отвел в сторону. – Если не можете позавтракать со мной, то приглашаю вас на обед!

– Это больше похоже на приказ, чем на предложение! – Надо было бы выдернуть руку, но казалось глупым затевать детское соревнование на глазах у изумленной публики. – В любом случае я отказываюсь! Сегодня я работаю допоздна.

– Тогда завтра. Это приказ, советник!

Трудно было не улыбнуться в ответ, когда он с таким озорством смотрел на нее, а в глазах у него читалось... одиночество.

– Мистер Гатри. Гейдж. – Она назвала его по имени прежде, чем он успел ее поправить. – Меня обычно раздражают настойчивые люди. И вы не исключение. Но мне почему-то хочется пообедать с вами.

– Заезжаю за вами в семь! Предпочитаю ранние часы.

– Прекрасно. Сейчас я дам вам мой адрес.

– Я его знаю.

– Ах да, разумеется! – Ведь вчера вечером его водитель подвез ее прямо к порогу. – И отпустите мою руку, я бы хотела остановить такси.

Он не сразу выполнил просьбу, прежде посмотрел на ее руку. Маленькую и изящную, как и вся она. Но вся сила заключалась в ее пальцах. Ногти короткие, слегка закругленные, покрытые бесцветным лаком. Ни колец, ни браслетов, только маленькие, деловые часы, как он заметил, точные до минуты.

Он посмотрел на нее и увидел в ее глазах любопытство, снова сменившееся некоторым нетерпением и настороженностью. Гейдж заставил себя улыбнуться, удивляясь, как от простого соприкосновения ладоней так возмутительно сотрясается все его существо.

– До завтра! – Он отпустил ее руку и отошел.

Она лишь кивнула, не доверяя своему голосу. Сев в такси, она обернулась. Но Гейдж уже исчез.

В одиннадцатом часу Дебора подошла к антикварному магазину. Разумеется, он был закрыт, но она и не ожидала что-либо там найти. Она составила рапорт, в котором описала все подробности встречи с Парино. Но она не могла отказать себе в том, чтобы посмотреть на магазин.

В этой фешенебельной части города люди коротали время за обедом или наслаждались игрой. Несколько пар прошло к клубу и к ресторану. Уличные огни создавали чувство безопасности.

Она понимала, что приходить сюда было глупо. Вряд ли можно было ждать, что дверь откроется и в шкафу восемнадцатого века она обнаружит запас наркотиков.

Окно было не только темным, оно было зарешеченным и затонированным. Да и сам магазин окутывала тройная пелена секретности. Сегодня она потратила много часов, чтобы разузнать имя хозяина. Он прикрывался целой сетью корпораций. Бумажная канитель принесла одни разочарования. Пока любой путь, по которому шла Дебора, вел в тупик.

Но магазин был реальным. Завтра, самое позднее послезавтра у нее будет судебное постановление. Полиция обыщет все укромные уголки и щели «Вечного». Компромат будет конфискован. У нее будет все необходимое для предъявления обвинения в суд.

Она подошла поближе к темному окну. Что-то заставило ее быстро обернуться и посмотреть на улицу у себя за спиной.

Мимо бесшумно проезжали машины. Какая-то парочка прогуливалась под ручку по противоположному тротуару. Из открытых окон машин раздавалась самая разнообразная музыка, время от времени оттеняемая гудением клаксонов и скрипом тормозов.

Все нормально, подумала Дебора. Но почему у нее возник какой-то странный зуд между лопатками? Она спокойно осматривала улицу, смежные здания, чтобы убедиться, что на нее никто не обращает внимания, но все же ее не покидало настойчивое чувство, что за ней следят.

Дебора решила, что сама на себя нагоняет страх. Конечно, неприятный осадок после той ночи в переулке остался, но она старалась не обращать на него внимания. Нельзя же прожить всю жизнь в таком страхе, чтобы бояться выходить ночью на улицу, стать настолько параноиком, чтобы заглядывать за угол прежде, чем завернуть за него. По крайней мере, для нее это было невозможно.

Большую часть жизни о Деборе заботилась, даже баловала старшая сестра. Хотя она всегда будет благодарна Силле, ей все же удалось совершить поступок и уехать из Денвера в Урбану. Чтобы оставить свой след. Если бы она бегала от теней, она бы так не поступила.

Твердо решив бороться с собственными страхами, она обогнула здание и быстро прошла по короткому узкому переулку между антикварным магазином и бутиком рядом с ним.

Задняя часть здания была такой же безопасной и приветливой, как и фасад. Там было одно окно, укрепленное стальными перекладинами, и пара широких дверей с тройным засовом. И никаких уличных фонарей.

– Вы не производите впечатления глупого человека!

Услышав этот голос, она отскочила назад и ударилась бы о мусорные бачки, если бы ее не схватили за запястье. Дебора раскрыла рот, чтобы закричать, и уже замахнулась кулаком, как вдруг узнала своего спутника:

– Вы!

Он был в черном и едва различим в темноте. Но она его узнала.

– У вас прямо-таки нездоровая страсть к темным переулкам! – Он все еще держал ее руку, хотя знал, что должен отпустить. Его пальцы, как браслеты, сжимали ее запястье и чувствовали быструю, горячую пульсацию ее крови.

– Вы следили за мной?

– Есть женщины, от которых трудно отвернуться. – Он притянул ее ближе, слегка дернув за запястье, и оба они окаменели. Слыша его низкий, грубый голос и видя сверкающие гневом глаза, она сочла такое сочетание довольно странным и непонятным. – Что вы тут делаете?

Губы у Деборы настолько пересохли, что стали болеть. Он притянул ее так близко, что их бедра соприкоснулись. Она чувствовала на своих губах теплый трепет его дыхания. Чтобы установить некоторую дистанцию и контролировать ситуацию, она приложила руку к груди.

– Это мое дело.

– Ваше дело готовить дела и расследовать их в суде, а не играть в детектива.

– Я не играю... – Она осеклась и прищурилась. – Откуда вы знаете, что я юрист?

– Я много о вас знаю, мисс О’Рурк! – Он невесело улыбнулся тонкими губами. – Это моя работа. Я не думаю, что ваша сестра для того определила вас в юридическую школу и заботилась о том, чтобы вы были лучшей в классе, чтобы вы ошивались возле черных ходов запертых зданий. Особенно если в этом здании идет какая-то нечистая торговля.

– Вы знаете об этом магазине?

– Как я уже говорил, я много чего знаю.

С этим вторжением в ее жизнь она справится позже. А сейчас работа.

– Если у вас имеется какая-либо информация об этой подозрительной операции с наркотиками, ваш долг предоставить ее окружному прокурору!

– Я прекрасно знаю свой долг. Заключать сделки с отбросами общества в него не входит!

Краска залила ей щеки. Она даже не спросила его, откуда ему известно о ее встрече с Парино. Достаточно, более чем достаточно, что он проверяет ее честность.

– Я действовала в рамках закона, – огрызнулась Дебора. – А вот о вас этого не скажешь! Вы надели маску и играете роль Спасителя Америки, действуя по собственным правилам! Так что вы скорее проблема, а не решение!

Сквозь прорези маски она увидела, как он прищурился.

– И это ваша благодарность за то, что несколько дней назад я решил вашу проблему?

Она вскинула подбородок. Как бы ей хотелось увидеть его при свете!

– Я уже поблагодарила вас за помощь, хотя в ней совершенно не нуждалась!

– Вы всегда так нахальны, мисс О’Рурк?

– Уверена в себе, – поправила она.

– И вы всегда побеждаете в суде?

– У меня отличный послужной список.

– Вы всегда побеждаете?

– Нет, но дело не в этом.

– Именно в этом. В нашем городе идет война, мисс О’Рурк!

– А вы назначили себя генералом хороших парней?

Он не улыбнулся.

– Нет, я сражаюсь в одиночку.

– И вы не...

Но он вдруг резко оборвал ее, прикрыв ей рот рукой в перчатке. Он слушал, но не ушами. Он не слышал, а чувствовал, как некоторые мужчины чувствуют голод или жажду, любовь или ненависть. Так, как древние мужчины, чьи чувства еще не были так притуплены, как у современных, чуяли опасность.

Прежде чем она успела запротестовать, он оттащил ее в сторону и прижал к стене соседнего с магазином здания.

– Что вы делаете, черт вас побери?

Только она успела произнести эти слова, как раздался взрыв, от которого у нее зазвенело в ушах. От вспышки света сжались зрачки. Прежде чем Дебора успела зажмуриться, она увидела летящие осколки стекла и обгоревшего кирпича. Земля дрожала под ее ногами. Антикварный магазин взорвался!

К своему ужасу и потрясению, она увидела, как смертоносная бетонная глыба грохнулась всего в трех футах от ее лица.

– Вы в порядке? – Когда она не ответила, а только задрожала, он повернул ее лицо к себе. – Дебора, вы в порядке?

Он дважды повторил ее имя, прежде чем ее взгляд стал осмысленным.

– Да, – с трудом произнесла она. – А вы?

– Разве вы не читаете газет? – На его губах появилась чуть заметная улыбка. – Я неуязвим!

– Верно. – Слегка вздохнув, она попыталась выпрямиться, но мешало прижатое к ней тело Немезида. Его лицо находилось всего в нескольких дюймах от ее лица, и он думал, что будет с ними, если он преодолеет эту дистанцию и прижмется губами к ее губам.

Он поцелует ее, поняла Дебора. В ней бушевали эмоции. Не гнев, как она ожидала, а возбуждение, неприкрытое и первозданное. Оно переполнило ее так быстро и так сильно, что затмило все остальные чувства. Что-то тихо пробормотав в знак согласия, она поднесла руку к его щеке.

Ее пальцы коснулись маски. Он отпрянул от ее прикосновения, как от удара. Отряхнувшись, он поднялся и помог подняться ей. Борясь с унижением и яростью, она обогнула стену и направилась к задней части антикварного магазина.

От него мало что осталось. Повсюду валялись кирпич, стекло и бетон. Внутри поврежденного здания бушевал огонь. Крыша обвалилась с долгим, долгим стоном.

– На этот раз они вас опередили, – пробормотал Немезид. – Здесь больше нечего искать – ни бумаг, ни наркотиков, ни записей!

– Они разрушили здание, – сквозь зубы произнесла она. «Не хочу, чтобы меня целовали», – подумала Дебора. Ее всю трясло, у нее временно помутился разум. – Но кто-то же сделал это, и я выясню кто!

– Это было предупреждение, мисс О’Рурк! И вы не должны им пренебрегать!

– Меня не запугают ни взрыв здания, ни вы! – Она повернулась к нему, но ее нисколько не удивило, что он исчез.