– Да, я знаю, – сказал Серый, откладывая «Бизон», – смотрел в «сетке» инфу про здешний сектор.
– Ну, так это, в них типа залежи местной руды, – сообщил бритоголовый собеседник с паучьим прозвищем. – Или этих, как его… э-э-э… полезных ископаемых. Нас туда потащил один научник… То есть как потащил, наняли нас, обещали заплатить нехило. Так это, мы с Чернышом согласились яйцеголового охранять. Черныш – мой старый корефан…
Тарантул достал фляжку, из которой при снятии крышки ощутимо запахло чем-то алкогольным, налил себе и кратковременному напарнику в металлические кружки.
– Чтоб нам выстрелить раньше, чем враг, – выдал незатейливый тост Серый.
– Точняк! Не серчай, Зона!
И они умело влили в себя обжигающую жидкость. Слабо разбавленная спиртяга ободрала горло и пищевод, но тут же согрела животы. А живот значит – жизнь… Серый подложил под себя ногу и снова взялся за иглу и многострадальный рюкзак, продолжая ремонт с того места, где остановился, прерванный нападением.
Тарантул раскраснелся лицом и продолжил рассказ после того, как Серый подтвердил, что в теме:
– Руда такая, да, слышал, с красно-синими переливами. Эмолит или иммолит, что-то такое, в базе данных про нее видал.
– Она-то и понадобилась для исследовательской лаборатории, – кивнул Тарантул. – Ну, так это, слышь сюда, Серый… Идем, значит, мы с тем научником. Курносый такой, молодой, в навороченном шлеме, как у тебя, – Серый сейчас тоже снял шлем и пристроил рядом, под левой рукой, – тощий типчик. Он хотел взять двухцветной хрени сколько получится, вроде как для опытов. Так это, сперва все было норм. Зашли с западного входа…
– Подожди, с западного? – перебил собеседника Серый. – А как же сюда…
– Сейчас расскажу. – Тарантул протянул ему бутерброд: ломтик не совсем зачерствевшего белого батона со ставшей уже каноничной «докторской» колбасой.
Серый куснул с явным удовольствием – видать, давненько такой вкусноты не едал. В этом плане везет сталкерам, которые постоянно тусуются неподалеку от стационарных лагерей: им разная жрачка доступней… Крутые бродяги, которые ходят в третьем и четвертом кругах, ясное дело, тоже могут затариваться у торгашей, но внизу снабженцы встречаются куда реже – соразмерно повышенной степени опасности! – так что выбора на порядок меньше.
– Спасибо за угощение, – поблагодарил Серый, – мое брюхо радуется.
– Кушай, кушай, брат… Значит, это, заходим мы, сначала все шло окейно, нарвались, правда, на стаю мутаснегирей, но их было немного, штук десять, быстро всех прикончили. Так это, в них главное попасть метко, но летают они не сильно резво, можно загасить, ежели чего… А потом вдруг влипли во что-то, пол заходил ходуном, хотели вернуться, только было уже поздно. Вокруг всякие геометрические фигуры летают, точки заплясали, пространство закрутилось… Дурдом на прогулке! И бац, все вернулось на положенное место. Так это, я с трудом в себя пришел, товарищ мой тоже, и стали соображать… Просекли, что нас как-то вынесло совсем в другую часть лабиринта. Ну, зато там руда оказалась совсем рядом, рукой подать, и можно было ее набрать сколько унесешь… А научника того при этом замутило конкретно.
– Еще бы. Он сколько пробыл в Зоне?
– Так это, не сказать, чтоб совсем не готовый… Иначе бы он так далеко не пошел, все-таки у яйцеголовых мозги есть, не дебилы. Ну вот, хотели мы понабирать той руды, а тут вдруг сверху откуда-то… э-э-э… там в шахте потолок высокий, куда выше человеческого роста, туда еще тоннели сходились… Спрыгнуло! Бу-бу-ум! Туша такая, е-мое! Так это, натуральный бабай, чернющий, с башкой как у медведа, а тело, насколько мы знали, регенерирует, прям как у киношного Росомахи… Свалился, скотина, и хвать нашего работодателя! Утянул и потащил его в лапах дальше по коридору. Собственно, тварюгу за то и прозвали бабайкой, я слыхал, из-за привычки не убивать жертву сразу, а сначала хватать и ныкать в какой-нибудь укромный уголок.
– Я тож слыхал, да, – подтвердил Серый.
– Так это, водится растакая мразь в подземельях только, вот и возле руды один такой случился. Короче, мы за ним вдогонку, чтобы он научника не унес с концами, я монстру в спину из дробовика шандарахаю, а ему пох, его даже как будто подбадривает и толкает вперед… А чего ты хочешь, заживает все сразу, как в кино со спецэффектами! Бежит он от нас и еще при этом ревет, только не как обычный медведь, а на более высоких тонах, каким-то почти ультразвуком, получается, по ушам нам ездит… Ну, у Черныша был разрядник, и он с него бошку-то бабаю и прожарил. Аккурат в затылок вогнал импульс. Так это, громадина с визгом рушится, мы подбегаем, вытаскиваем нашего Павлика… научника так звали, понял… Разряд, кстати, навылет не продырявил черепушку, но хорошо хоть с затылочной костью справился. У бабая ж головень крепкая, пули даже крупного калибра могут не пробить…
– Я в курсе, – подтвердил Серый.
– Так это, значит, вытащили мы работодателя, а у него зенки такие вытаращенные, краской налитые, парень страху натерпелся… Черныш, короче, давай его отпаивать, а не помогает. Все бормочет чего-то, язык заплетается… Ни черта не соображает. Ну, мы приуныли, сам понимаешь, и, хошь не хошь, решили вести его обратно, на базу. Мало того, что теперь нам вряд ли заплатят, так еще и раздолбон получим… Присели мы перевести дух, а Павлик в сторонке обмяк, весь в шоке, чего-то шепчет. Так это, застрял в моменте, когда бабай его утаскивал… И вдруг бац, орет как оглашенный, вскакивает, подбегает к Чернышу, выхватывает пистолет и стреляет в него, прямо в лицо! Я как-то не успел отреагировать, а Черныш и подавно, кто ж такого поворота мог ожидать, прикинь?! Секунды научнику хватило на все про все, а на второй я сбиваю его на пол, пистолет выдираю, вырубаю… Совсем крышу у парня снесло, короче. Там я его и пристрелил. Вот так вот. Невезуха, е-мое! За день лишился обещанной награды и старого напарника… Потом ушел и вот сюда выбрался. Чудо, что сам живой остался. А Черныша жалко, блин, мировой бродяга был.
* * *– М-да уж, не подфарти-ило… – сочувственно протянул Серый, выслушав трагическое повествование о ходке, что привела Тарантула к этому выходу из пещер на вертикаль перепада между уровнями Трота.
На лице его было понимающее выражение. Сталкер – не сталкер, если не терял в Отчуждении кого-то из спутников, и случайных, и тех, с кем долго и не раз в рейды хаживал.
Зона гораздо чаще забирает, чем дает. Мягко выражаясь, «гораздо».
– А ты-то как сам здесь? – спросил сталкер в черном бронекомплекте, доедая бутерброд и сворачивая фольгу. Привал окончен, пора и честь знать.
– Да вот, возвращаюсь из ходки вниз, – ровным тоном, расплывчато ответил Серый, оценивая надежность самодельного шва, наложенного на рюкзак, – ничего особенного.
– Так это, ясно ж. Когда сталкер не хочет рассказывать, это его личное дело. – Тарантул, пожав плечами, принялся убирать к себе в рюкзак нехитрый походный «сервиз» и оставшуюся еду; кинув напоследок в рот еще одну мини-галетку, прожевал и добавил: – Спасибки, что с мутным подсобил.
– Нема за что, еще кто кому пособлял. – Серый улыбнулся. – Ну, бывай. Не прощаюсь… Увидимся, если что.
– Ну давай, бывай… – машинально отозвался бритоголовый, но тотчас спохватился: – Так это, нам же наверх? Вместе и полезем, зачем разделяться.
– Не-е, я – туда. – Серый помотал головой и показал рукой не на выход, а в недра пещерного коридора, ведущего в черноту. Прямо в лабиринт подземного сплетения туннелей.
Тарантул удивленно поднял кустистые брови. На бритой голове это выглядело очень эффектно.
– Так это, я думал, ты сюда заполз на передышку…
– Правильно думал. А теперь хочу глянуть, чем там из хабара можно поживиться, – Серый прищурился, всматриваясь во тьму, – а может быть, заодно и руды той возьму, продам потом ученым…
– Ее ж просто так нельзя брать, замеры нужно делать, – осадил его азарт Тарантул и надел шлем, скрыв бритую голову под защитой; продолжил глуше, из-под забрала: – Так это, у разных кусков разный электрический заряд, и если наугад прикоснешься, можно получить убойную дозу.
– Спасибо, что предупредил, – кивнул Серый, не отрывая взгляда от тьмы.
Выдержав паузу, он повернулся лицом к уходящему наружу сталкеру в черном и ухмыльнулся:
– Шучу, шучу, я и так об этом знал. Изучал инфу про эти пещеры и этот участок подъема, целый раздел в базе данных неделю назад смотрел и более внимательно позавчера… Перед тем как куда-то идти, – сообщил он обстоятельно, – специально наизусть, вплоть до мельчайших деталей, заучиваю уже имеющуюся информацию о месте, куда предстоит отправиться. Чтобы не попасть впросак и быть готовым к тому, к чему можно подготовиться заранее. Меня этому еще первый напарник научил, с которым я ходил…
Серый осекся и вновь замолчал.
Без шлема он выглядел обычно, с первого взгляда ничем особо не выделялся: и не скажешь, что новичок-первоход, однако и на сурового ветерана тоже не так чтобы похож. Физиономия не иссечена шрамами и морщинами, не иссушилась, не почернела от ветра и солнца. Словно пришел в Зону совсем недавно и не успел шкуру подпортить… Похоже, из-за того, что он все время голову под защитой держит, лицо маской прикрывает.
Вот и сейчас нахлобучил на голову свой навороченный дорогущий «Арагорн».
– Так это… Ладно, давай пять. – Тарантул, несколько разочарованный, что остался без нового напарника, протянул руку, и они с Серым обменялись рукопожатием прямо в перчатках; даже во время привала ни тот, ни другой их не снимали.
– Встретимся, если что, – вслед уходящему повторил Серый.
Он наблюдал, как сталкер в черном (предварительно отработанными до сантиметра движениями сняв установленную им предупредительную, хотя и не сработавшую растяжку) покидал тоннель… Вот силуэт Тарантула выбрался за кромку выходного проема пещеры и подался влево, перебрался на уступ, исчезнув из квадратного светового пятна.
Оставшийся внутри сталкер в сером скользнул туда, к выходу из пещеры, и посмотрел вниз, на едва проступавший сквозь вязкую клочковатую хмарь «пейзаж» третьего круга. Спиной бродяга повернулся к тьме, и это наверняка произошло лишь потому, что он ощущал – в данный момент на него никто не хочет напасть с тыла.
Сталкер посмотрел вниз и увидел там едва блеснувшее пятнышко красноватой, как рябиновый закат, «геенны», едва не доставшей его. Затем вытащил из нагрудного отделения комбеза портативный плоский гаджет, похожий на сетевой терминал, но в бронированном футляре высшей защиты. Поднеся к голове, одним из торцов вплотную приблизив его к забралу шлема, раздельно, четко проговорил:
– Следующий трек. Дата. Одиннадцать ноль пять двадцать два.
Выдержал паузу в пару секунд и добавил:
– Пункт серебряный яйцеглав. Выбыл.
И сразу же опустил руку, что выглядело странновато, потому что, судя по недавно состоявшемуся общению со случайно встреченным Тарантулом, молчаливостью сталкер не отличался… С его обыкновением отпускать вслух комментарии к происходящему бродяга не выглядел фанатом трижды актуального в Зоне, неизменно универсального правила: «Слово серебро, а молчание золото».
Записав трек, он спрятал то ли рекордер, то ли передатчик и развернулся спиной к свету.
Шагнул от входа и устремился туда, в глубины пещер, направляясь в неведомую тьму лабиринта. Впереди него скользил белый луч фонаря, прикрепленного к автомату, ствол которого был настороженно выставлен в авангард. Человек отдалился от проема на несколько метров, замер и сосредоточенно вслушался в себя. Никаких признаков отклонений от нормы не учуял.
Идущий вытащил из подсумка пакет, наполненный камешками, и принялся «метить» путь. Пакет наполняли каменные осколочки, мелкие, не больше сантиметра-полутора, и пару-тройку десятков граммов по весу. Чтобы их можно было при желании закинуть далеко несильным движением руки. Да и чем больше вес тестовых «снарядов», тем меньше их можно тащить с собою за раз, а следовательно, в запасе будет меньший лимит бросков. Не потаскаешься же по локациям Зоны с грудой булыжников, набивших рюкзак под завязку… Поэтому камни специально подбирались адекватные по размеру, а слишком габаритные раскалывались на подходящие кусочки. Затем снабженцы продавали горстки одинаковых, как на подбор, камешков в торговых точках вместе с оружием и прочим снаряжением.
Первый и второй «зонды» пролетели и упали нормально, без эксцессов, а вот третий камешек изменил траекторию, отскочил от стены и с огромным ускорением врезался в противоположную, раздробившись на множество частичек. Датчики шлема заблаговременно определили, что на данном участке нечисто, но пока не идентифицировали, какая именно разновидность ИФП здесь подстерегает. Поэтому ему оставалось лишь смотреть и распознавать воочию… Оказалось, «колотушка»! Теперь и «бортовой» компьютер подтвердил информацию, запечатлев, как сработала абнормаль.
Гравитационная долбилка заняла, похоже, весь проход. Второй бросок, контрольный, позволил в этом убедиться. Минус два камушка… Разбились об стенку, разлетелись на непригодные осколки! А ведь запас снарядов для тестирования пути не безграничен, это ведомо каждому сталкеру. Те брошенные камни, которые не попадали в измененное пространство, а беспрепятственно приземлялись туда, куда их направили, неукоснительно забирались обратно и использовались повторно. Иначе пришлось бы каждый день закупаться! Дорогое удовольствие. Да и поди найди еще торговцев каждодневно.
Самостоятельно же подходящие камни собирать и готовить в Зоне чревато рассеиванием внимания с возможными плачевными последствиями. Разве что довольствоваться чем придется. Болтиками всякими, гайками, фрагментами металлических изделий и кусочками твердого пластика…
Плюс одна позиция в список причин, по которым среди сталкеров, особенно начинающих, непопулярны локации лесные или вроде этой, подземные. Заколебаешься в каждом темном углу искать сегменты, где упал камушек; к тому же надо сначала отследить всю траекторию его полета к точке приземления.
Чтобы разрядить «колотушку», пары мелких камушков недостаточно. Понадобится воздействие помощнее.
Сталкер отступил назад, изготовил к стрельбе автомат и выпустил короткую очередь. Бах, бах, бах, пули взрываются, вспухает ослепительная вспышка, яростный свет и звук взрыва в замкнутом пространстве во многом гасят компенсаторы шлема… А огненная волна (ожидаемо) не выплескивается за границы локальной изменки – как будто перед человеком установлено незримое огнеупорное стекло.
Побушевав несколько секунд, взрывной смерч исчезает. Готово, теперь еще примерно минуту заряженная «колотушка» здесь не появится. Точнее, она здесь осталась, но не проявит себя, так как всю накопленную энергию только что выплеснула, среагировав на агрессивное вторжение пуль. Сталкер ринулся вперед и шустро проскочил опасный участок, бросая камушки в пространство, расположенное ЗА чужеродной ловушкой, и, уже очутившись метрах в пятнадцати по ту сторону, остановился и этак задумчиво оглянулся…
Наверное, вопрошая себя: как же это «кикимора», напавшая на них с Тарантулом, сумела проскочить-то?! Весь проход был занят гравитационной долбилкой… Ну ладно, растяжка, однако тут еще и искаженный участок вдобавок! Два в одном. Получается, либо монструозная тварь проползла по потолку, либо изменение пространства здесь появилось уже после того, как по направлению к выходу проследовал уходящий из лабиринта Тарантул, а за ним прокралась и вражина… Что в принципе логично, потому что бродяга в черном об этой «колотушке» не упоминал.
Хотя само понятие логики в Зоне – на такой же «измене», как любой пиксель территории внутри Периметра. Каждый миг в каждой точке вероятно возникновение искаженной аномальности.
Дальше узкая пещера расширялась, и теперь встречавшиеся на пути ненормальные образования можно было как-то обходить. Например, вот эту желто-гнойного цвета жидкость, расползшуюся по стенке и полу справа. Даже с виду отвратно-угрожающую. Человек и представлять не захочет, что станется с организмом, каким-либо образом вступившим в непосредственный контакт с нею. Атмосфера здесь, в российской Зоне, и так фактически цвета мочи, в переносном смысле, но эти потеки – в самом что ни на есть прямом.
Вскоре луч фонаря высветил развилку. Тоннель расходился на четыре норы, ведущие в разных направлениях. Один лаз, второй справа, был очень низким – чтобы в него вписаться, потребовалось бы согнуться чуть ли не в поясном поклоне. Остальные три выглядели более пригодными для того, чтобы по ним идти. Особенно крайний левый.
Сталкер обметил зондами каждый из трех проходов и выяснил, что второй слева загорожен «жаровней». Огненный язык «лизнул» сталкера, подкатив чуть ли не вплотную и едва не опалив комбез спереди… Бродяга, отпрянув, чертыхнулся. Крайние коридоры зримо и по ощущениям казались проходимыми. Между правым и левым идущий, поразмыслив, выбрал правый. Уж очень соблазнительным казался левый, наиболее высокий и широкий из четырех…
Конечно, выбранная нора оказалась достаточно узкой, не более метра в ширину, однако и смертельных изменок тут оказалось негусто. Не считая рыже-зеленой мерцающей волосни «огнесети», колыхавшейся на потолке. Под шевелящимися нитями сталкер прополз, не став добычей ни одного из беспокойных волосин-отростков. Он ведал, что по характеру и частоте их движения можно было определять краткие промежутки, когда под ними получится пробраться… А если не уложиться, «сеть» вопьется отростками, подобно щупальцам, и сожжет кислотой еще живого. Никакой комбез от них не помогает… Ну, разве что самый прочный, высшей защиты, но и тот будет изгрызен неслабо.
Через некоторое время после встречи с «огнесетью» потолок стал ощутимо приподыматься, уходить наверх, и человек потерял его из виду. Ширина прохода при этом оставалась прежней. Сталкер продвигался как бы по дну узкой щели… Внезапно он почувствовал: что-то не так! Замер на секунду, а в следующую – уже рывком стартовал вперед! Однако Лешак, «десантировавшийся» откуда-то сверху, все же успел зацепить человека корявой лапой по плечу, как раз там, где был разорван комбинезон.
Сталкер совершил боковой перекат и с положения лежа дал щедрую очередь. Лешак опрокинулся и бездвижно растянулся на полу. Сталкер вскочил, приблизился и произвел контрольный в голову. Посветил вверх, осмотрел поднявшийся метров на тридцать сводчатый каменный потолок, пытаясь определить, где, в какой нише или норе Лешак прятался, и дивясь, как это мутант сумел подкрасться незаметно.
В особенности принимая в расчет усиленные аудиомембраны шлема! Прямо не чмошник, а демон какой-то! Похож ведь, мохнатый, вонючий и рогатый… Хорошо, что в последний момент удалось почуять опасность. И хорошо, что этого монстра берут пули.
Сталкер тщательно осмотрелся и, убедившись, что покамест его никто больше не стремится атаковать, при помощи зеркальца изучил плечо сзади. Как оказалось, когти врага ранили кожу, но не серьезно, хотя кровь все равно сочилась и струйкой потекла по серым лохмотьям изодранного на плече комбеза. Бродяга мог бы просто покрыть рану заживляющим бальзамом, но тело Лешака было сплошь покрыто струпьями и язвами, и в подобной ситуевине каждый опытный сталкер предпочтет перестраховаться.
Сняв через другое плечо потрепанный рюкзак, он вытащил оттуда целебный артефакт «кровь сокола», после чего, примерившись, прикрепил его специальными затяжками к ране на плече.
* * *Очередной зондирующий камешек проделал несколько кульбитов в воздухе и внезапно исчез, вмиг стерся. Сталкер, недоумевая, поводил лучом фонаря туда-сюда.
Возможно, там впереди расположилась область измененного физического пространства, известная под названием «глотка». Датчики шлема никак ее не зафиксировали. Что неудивительно: каким бы навороченным ни был девайс, а все до единого отклонения от нормальной природы распознавать он не сможет по-любому.
Ведь основой каждой разновидности изменок является свой, уникальный, абнормальный процесс. К тому же новые виды появляются постоянно, по две штуки в неделю, а то и в день… Поди тут разберись, что перед тобой – уже познанное хотя бы условно или еще совершенно необъяснимое.
Нарушений нормы в состояниях окружающей среды может быть сколько угодно. Да, возможно «заточить» компьютер на то, чтобы улавливать два, три или двадцать три типа нарушений, но у коварной Зоны Отчуждения всегда найдется что-нибудь в запасе. Это разве что в сеттинге какой-нибудь фантастической видеоигры, на скорую руку спрограммированной бесхитростными «разрабами», мог бы существовать один-единственный детектор, фиксирующий ВСЕ типы аномальных отклонений.
В реальности же шлем или его наручные (карманные, наспинные) аналоги, даже самый новейший, распознает… ну процентов сорок, от силы. Плюс еще процентов сорок можно так или иначе увидеть и почуять глазами и другими обычными органами чувств. И это находясь здесь, между вторым и третьим кругом Трота! В четвертом и где-то со второй половины третьего – ситуация куда сложнее. Невидимых и почти не ощущаемых локальных ловушек гораздо больше, да и датчики в любой момент могут засбоить.
Бродяга метнул еще два снаряда, чтобы обметить «глотку», и четвертый для верности; подобрал уцелевшие и миновал измененный участок, протиснувшись по узкому проходу между стенкой коридора и ловушкой. Точнее, сначала перебросил рюкзак и автомат, а потом и сам просочился, впритирочку.
Сразу же за изменкой ему встретился труп.
Полуистлевший, тот сидел, прислонившись к стене, из развороченных живота и грудной клетки наружу вывалились внутренности; теперь они превратились в ссохшиеся потеки и пятна. Одна нога мертвяка была вывернута под неестественным углом, голова продырявлена прямым попаданием, из левой пустой глазницы вальяжно свисал никуда не торопящийся червь… Похоже, это был зомби, кем-то окончательно добитый. Если бы не шлем, сталкер ощутил бы сейчас всю прелесть гнилостного смрада.
Оглядев неожиданный «сюрприз», живой человек поднял вверх ладонь в перчатке, как бы приветствуя бывшего коллегу. Столкнуться в этих коридорах с зомби не хотелось: если гнилушка поцарапает или укусит, тогда уже не отделаться условно легко, как в случае с Лешим. Тогда уж случится даже не вероятность заражения, а скорее гарантированное проникновение в кровь гнойных смертоносных веществ.
И учитывая замкнутость пространства, у зомби есть все шансы для неожиданного нападения… Свести их к минимуму поможет только всецелая готовность сталкера: как можно быстрее среагировать на возможную угрозу.
Человек отдалился от мертвяка на двадцать шагов.
Никаких изменок пока не встретилось, только с потолка цедилась струйка противной мутной жидкости. Бродяга обогнул ее осторожно, так, чтобы ни капли не попало на шлем, на снаряжение или на комбез. В свете фонаря жидкое выглядело темным, вполне похоже на кровь, к примеру. Противной же струйка казалась потому, что перетягивала на себя внимание, несмотря на кажущуюся незначительность. Отвлекал даже едва слышный звук капающей воды или какой-то иной жидкости… Но сталкер этот был далеко не новичком в ходках по отчужденной необъяснимости и фокус своего внимания на струйке не задерживал долго.
Где-то в темноте ему послышался шелест, бродяга тут же присел на одно колено и направил туда луч фонаря. Пусто… В следующий миг он ощутил движение сзади, юлой крутанулся и выстрелил туда, где, он уже точно знал, возникла угроза. Одиночным, а потом еще и еще… Что-то с гулким стуком шлепнулось, нет, грохнулось на пол! Сталкер удовлетворенно хмыкнул и кивнул головой. В шлеме кивать нелегко, но комментировать собственные действия хоть как-то явно было для него привычным занятием.
Луч высветил трупик летучей мыши, уродливо-когтистой, крупнее экземпляров, обычных для внешнего мира. Гораздо крупнее самых больших из них. Человек убил тварь с выпученными зенками, ржаво-бурого цвета шерсткой и внушительными броненаростами на брюхе. Такими, что и маневрировать не помешают своим весом, однако и пуля по касательной хрен возьмет. А уж чтоб ножом ударить и проткнуть – это надо лишь Трот знает, с какой силой бить! Как у тренированного спецназера, не слабее.
Хотя некоторые «легендарные» зонные кадры спецам вполне дадут фору, но только в отдельных из множества случаях. Простых, так сказать, сталкеров немало, а легенд – единицы… К счастью, убойные патроны прокрадывающегося в лабиринте человека решили проблему с бронированием твари.
В следующую минуту он убил еще пять штук таких же летучих супермышей, стремительно атаковавших сверху. Патроны в рожке закончились, и сталкер сменил магазин. Точнее, закончились не до единого, не до донышка исчерпался предыдущий, в нем осталось два-три выстрела; но перед схваткой необходимо иметь в автомате полный, чтобы получить возможность выпустить во врага хотя бы длинную очередь.
Сомнений в том, что предстоит серьезное столкновение прямо сейчас, не осталось…
За поворотом тоннеля обнаружился очередной труп. Это был уже не зомби, по виду мертвяка определил идущий.