Тоесть до полуночи, – подумал я про себя. – Тоесть мы не уходим в пять вечера? – задал я идиотский вопрос.
– Чуть позже, плюс минус там, по-разному, – сказал кто-то из-за стола. Кто-то из жующих моё шоколадное печенье.
Накрылась моя йога, – пронеслось в голове. – И писанина. Господи! Нахера я припёрся на этот склад…
Как оказалось нехватка комплектовщиков была связана с тем, что один из сборщиков неожиданно уволился, а другой неожиданно уехал на Украину. После того как ночью ему неожиданно позвонили в дверь и он открыл её. Стоявшие на пороге люди вручили ему какую-то бумажку. Неожиданно.
Я могу здесь добавить только то, что описываемые события происходили в конце сентября 2022 года…
6
Начались мои трудовые будни. Шесть месяцев, – говорил я себе. – Просто отработаешь здесь шесть месяцев и всё.
Мой день начинался с того, что я просыпался в пять часов утра. Далее в течение часа я практиковал йогу. Умывался, завтракал и писал в течении того времени, которое мне оставалось до выхода из дому.
На улице всё было хмурым. Хмурое небо, хмурые лица прохожих, хмурые автомобили. Я шёл по тротуару, а голуби и вороны водили в небе хмурый хоровод.
Это явление называется мурмурация. Стая птиц с громким гомоном скоординировано выполняет в небе различные пируэты. Я заметил, что эти птичьи танцы происходят как правило в середине-конце осени.
Каждый день, выходя из дому я вставлял в уши наушники и включал на смартфоне либо какой-нибудь видос с YouTube, либо же какой-нибудь аудио роман. Благо, что у меня их было приличное количество.
Проехав несколько остановок на маршрутном автобусе, я сходил на очередной из них и дальше продолжал свой путь пешком. Через промышленную зону. Меня окружало множество различных складов, гаражей, магазинов, предприятий и мелких организаций.
И чем дальше я отходил от центральной дороги, тем более постаппокалиптичный вид принимала окружающая меня местность. С девяностых годов прошлого века здесь мало чего изменилось.
Обшарпанные стены старых складов, покосившиеся бетонные заборы с вывалившимися кусками и торчащей арматурой. Ржавые железные гаражи и кучи какого-то хлама в осенней траве.
Над небольшим районом, состоящим из нескольких организаций возвышалось чёрное многоэтажное здание в виде башни, вывалившиеся окна которого напоминали бойницы средневекового замка. В сумерках по утрам в них горел свет. Я назвал это строение «Тёмная башня». Оно было огорожено таким же тёмным забором на котором было намалевано довольно неплохое граффити.
Общее впечатление от постаппокалиптики портили проезжающий по дороге автотранспорт и несколько «нормальных» на вид зданий. На дороге даже имелись пешеходные переходы. Но без светофоров.
Где-то на половине моего ежедневного маршрута основная дорога разделялась. Основная трасса уходила дальше, по направлению к табачному складу и множеству других построек, а свернувшая дорога уходила на восток, по направлению к новым районам города.
Каждый день по пути на работу я видел как солнце восходит над горизонтом. Оно окрашивало небо в красный цвет. Я видел бордовый шар висевший прямо над длинной дорогой уходящей на восток. И я видел окрашенные в розовый свет облака, клубящиеся над «Тёмной башней» в выбитых окнах которой горел электрический свет.
В это утреннее время машин на дороге было очень мало. Как и прохожих. И всякий раз когда я выходил на то место где дорога разветвлялась, а солнце находилось прямо над асфальтированной трассой уходящей вдаль – я оказывался один на один с красным диском зависшем в утреннем небе и окрашивающим его в яркие цвета. Были только я и солнце. И серые обшарпанные стены бетонных построек в зелёной траве.
7
Табачный склад оказался маленьким для того количества продукции, которая в нём хранилась. Помимо сигарет фирма торговала редбуллом и всякого вида батарейками, зажигалками, презервативами и кофе. Всё это стояло друг на друге в несколько этажей и было кое-как помещено на территории склада.
Двое молодых грузчиков показали и объяснили что от меня требуется. Ничего сложного мне не предстояло. Таскать ящики с сигаретами на территорию сборки заказов. Это было отдельно отведённое для комплектовки место, на котором в удобном для всей складской группы порядке стояли коробки с сигаретами.
Также от меня требовалось принимать участие в разгрузке контейнеров и в перемещении продукции по складу.
Утром каждого рабочего дня я переодевшись шёл сразу в склад. А парни со складской группы пили в это время чай. Это были двое моих коллег – молодые грузчики лет тридцати, а также два комплектовщика, карщик и завсклад Дмитриевский. Имелся в складской банде и кладовщик. Все называли его Алексом. Дмитриевский оказался моим годишником, а Алексу было сорок. Каждый понедельник он как правило приходил с бодуна.
После пятидесятикилограммовых бочек с «невысыпающимся» гипохлоритом – картонные коробки с сигаретами казались мне упаковками с печением. Намного сложнее было запомнить что и где стоит. Ещё и с учётом того, что различные наименования сигарет меняли своё местоположение на территории склада – мне приходилось играть в игру «Найди меня».
Выполнив свою миссию по укомплектованию линии сборки заказов – я тут же, вместе с комплектовщиками приступал к сборке заказов. Учитывая что в смене комплектовщиков, или как её называли – «комплектовка» отсутствовали две штатные единицы – я сразу впрягался в помощь парням.
Мои же коллеги – грузчики и водитель кары занимались перемещением товара и сбором отдельного вида заказов, состоящих из большого количества цельных коробок. После обеда парни присоединялись к нам и все вместе мы «добивали» заявки.
Кладовщик Алекс сканировал собранные нами заказы. Для этого он использовал специальный прибор. ТСД. Терминал сбора данных. Я окрестил этот похожий на пистолет терминал очень просто – бластер.
Я бросил курить десять лет назад и из всего обилия сигарет имеющегося на складе был знаком с небольшим количеством продукции. Это были такие марки как «Parliament», «LM», «Camel», «Winston» и «Bond». Ну ещё «Chesterfild» и «Marlboro». В будущность мою курильщиком, «Winston» я никогда не покупал – это было настоящее дерьмо.
Знакомые мне наименования сигарет составляли может быть процентов тридцать из имеющегося на складе ассортимента. Все остальные сигареты, пожалуй ещё за исключением «Русского стиля» были мне абсолютно незнакомы. Они стояли в картонных коробках, образуя длинную и изгибающуюся в трех поворотах змейку.
Казалось что проще – берёшь сборочный лист из общей стопки, толщина которой порой внушала уважение и казалось, что её ударом можно оглушить слона – и… идёшь вдоль коробок с сигаретами, стоящими в два-три и более этажей. Смотришь в сборочном листе наименование и количество блоков. Берёшь то, что тебе нужно и укладываешь в те-же самые картонные коробки. Только располовиненые надвое. Мы так и называли их – половинки.
Очерёдность наименований в заявках соответствовала очерёдности наименований на линии сборки. Грубо говоря – всё, за редким исключением стояло по порядку. Ошибиться казалось было невозможно. Но! Ошибались все. И я больше всех.
Я делал ошибку в каждом заказе. Бывало что несколько ошибок. Меня это ужасно злило – как я ни крепился. Я казался себе старым пердуном, занимающимся не своим делом. Думаю что так оно и было. За исключением Дмитриевского и карщика я был самым старшим по возрасту.
Сигареты казалось издевались надо мной. Они ехидно смотрели на меня со всех сторон и откровенно стебались над старым реагентщиком. Иди растворяй известь! – казалось кричали они мне со всех сторон. Или это я сам себе кричал.
Я брал те сигаретные блоки, которые казалось были мне нужны, и они оказывались не тем что нужно. Я не мог ошибиться, – говорил я себе. Но я ошибался. Постоянно. Я был как персонаж из фильма ужасов. То, что я брал в руки – в итоге оказывалось не тем, что я думал.
Мимо, с сигаретными блоками в руках постоянно проходил Алекс. Он исправлял наши ошибки. Иногда он говорил мне где я допустил промах. Однажды Алекс подошёл ко мне бордовый как солнечный диск который я лицезрел каждое утро по пути на работу и сказал, что я сделал три ошибки в десяти наименованиях. Я почувствовал себя полным и конченым лохом. Облитым говном и вывалянным в перьях.
А сигареты вокруг продолжали смеяться надо мной. И я буквально слышал их смех в своей голове. Я был как Брюс Кэмпбелл в «Зловещих мертвецах». Я озирался вокруг и видел лишь зубастые пасти смеющихся надо мной сигаретных блоков…
Проблема была ещё и в ценах. Цены некоторых сигарет одних и тех же марок были разными. Старые и новые цены. И те и другие шли в продажу. Как и на продукты питания, цены на табачные изделия постоянно росли вверх. Хорошо, что я бросил курить, – каждый день говорил я себе.
Среди покупателей имелся ряд магазинов, которые брали сигареты по новым ценам. И если ты не знаешь названия этих магазинов, и не помнишь всех сигаретных марок с разными ценами имеющимися в продаже – ты однозначно напорешь косяков. Ну… можно конечно смотреть ценик напротив каждого наименования в заявке, но тогда, чувак, ты будешь собирать их до конца бесконечности.
На работу из отпуска вышел второй кладовщик. Димон. В первый же свой рабочий день он менял сигаретные блоки почти в каждой собранной мною заявке. Вершиной моего мастерства стал большой заказ, в котором я поперепутал абсолютно все сигареты с другой ценовой категорией. Алекс и Димон позвали меня и продемонстрировали ТО, что я им «понасобирал». Я готов был провалиться сквозь землю…
8
Где-то через месяцок «такой работы» я решил уволиться. Надо было валить с этой богадельни сразу, с халявной комиссией на руках. Было нихрена непонятно. Толи я грузчик, толи сборщик заявок. Уходишь с работы то в шесть, то в восемь.
Руководство филиала подало объявления о приёме на работу комплектовщика, но что-то народ не спешил обгоняя друг друга устроиться на этот распрекраснейший склад на отшибе. Несмотря на то, что вокруг были ещё склады и магазины и другие организации – всё равно это была окраина.
Предполагаемые мной уходы с работы в пять часов вечера накрылись медным тазом, потому что заканчивали мы минимум в шесть. Вечером у меня хватало времени только на йогу и гантели. На писанину я мог иногда уделять час или два. А надо было ещё готовить себе еду и заглядывать в магазины. В общем, не алло.
Но более всего мне было непонятно зачем Бог привёл меня на этот склад. И я прямо спрашивал его об этом. На хрена, ты, меня сюда засунул?
Фактически безостановочная ходьба по кругу сборочной линии не давала мне возможности работать с текстовыми документами в смартфоне. И я не мог отойти куда-либо чтобы выполнить пару упражнений цигун. С лёгкой грустью я вспоминал реагентные цеха «Сапфирового», где фактически в любом из них я мог закрыться и спокойно практиковать. Здесь – на складе расклад был иной.
У нас конечно бывали просветы, когда мы сидели в бытовке, бывало что и минут по тридцать, в ожидании следующей партии заявок. Но отойти куда-то и помедировать… В склад под видеокамеры? Или на улицу за угол. На крышу здания склада? Чтобы проезжающие в автомобилях горожане лицезрели сидящего в ваджрасане на крыше склада сорокачетырехлетнего дядьку? Это было бы забавно. Думаю, что однажды меня оттуда бы сняли. Под руки.
Плохтотйогин, чтоне можетпрактиковатьприлюбыхусловиях. И я знал это. А может меня сюда запихали как раз для того, чтобы я познал дзен? Часами напролёт собирая бесконечные заказы.
Где-то через пару недель после трудоустройства я подошёл к двум штатным комплектовщикам и откровенно выразил им своё уважение.
– Не каждый так сможет, парни, – сказал я. – Далеко не каждый выдержит это бесконечное хождение по кругу. Даже с учётом того, что это нудное, тупое и малооплачиваемое занятие, вам нужно отдать должное.
