Дамский справочник пакостей

Глава 3

Эвершем не был уверен насчет того, чего именно он надеялся добиться, отправляясь на хвастливое выступление Дольфа Уоргроува, но уж точно не рассчитывал встретить там авторов дьявольского интервью со свидетельницей, которое Уоргроув использовал как повод для ареста невиновного человека.

Одну из них – мисс Хардкасл, как он полагал, поскольку миссис Баском называла ее Каро – унесла первая волна буйных слушателей. Если ей повезет, она сможет отойти на достаточное расстояние и поймать кэб. Тем временем ему требовались все силы и сосредоточенность, чтобы спасти вторую журналистку, миссис Баском, от участи быть растоптанной беснующейся толпой.

– Я – миссис Баском, – внезапно сказала она, как будто их нынешнее положение было бы менее приличным, не будь они официально представлены друг другу. – Хотя, похоже, вы уже догадались об этом, мистер Эвершем.

Он не был уверен насчет того, что она ожидала от него услышать. «Спасибо, что испортили репутацию, на создание которой ушло более десяти лет?» Конечно, сейчас не время для светских бесед. Но, несмотря на все его нетерпение, Эвершем все же ответил:

– Очень приятно.

Сказав это, он почувствовал себя еще большим глупцом.

– Если вы не возражаете, давайте оставим светскую беседу, пока не избавимся от этих мародеров. – Так будет лучше, решил он, протискиваясь вперед к переулку, который приведет к набережной Темзы, где он сможет посадить свою подопечную в кэб.

Потребовалось двадцать минут сложного маневрирования в толпе, но в конечном итоге им удалось выбраться из плотной массы человеческих тел, и вскоре они уже свободно шагали бок о бок.

– Дальше я смогу сама найти дорогу, мистер Эвершем. – Она чопорно протянула ему руку.

Он не совсем понимал, как ей это удалось, ведь он был на несколько дюймов выше ее, но миссис Баском странным образом смотрела на него свысока.

Эвершем посмотрел на ее руку, пытаясь понять, как он мог злиться на эту женщину. Но ее руку проигнорировал.

– Как ваше настоящее имя?

Она нахмурилась.

– Я не совсем уверена, какое это имеет отношение к…

– Мэм, я только что проводил вас сквозь толпу, которая была на грани уличных беспорядков. Меньшее, что вы можете сделать в качестве ответной любезности, – это сказать, что означает буква «К» в вашем псевдониме.

Он знал, что это сущий пустяк, однако поймал себя на том, что хочет знать полное имя женщины, виновной в крушении его карьеры.

– Пожалуйста, не думайте, что я неблагодарна, – поспешила заверить его она. – Я действительно…

Он вновь перебил ее:

– Просто будьте добры, назовите мне ваше чертово имя.

В ответ на грубость она в упор посмотрела на него, но упрекать не стала.

– Кэтрин. – Она облизала губы и уточнила: – Кэтрин Баском.

Эвершем смерил ее внимательным взглядом. Наверняка в начале дня ее темно-синее платье было чистым, а блестящие черные волосы не выбивались из-под шпилек. И, само собой разумеется, на ее голове была шляпка. Если бы она не была ответственна за крах карьеры, которую Эвершем выстраивал более десятка лет, он даже счел бы ее привлекательной.

Но она была виновницей его краха, и он совершенно точно не находил ее привлекательной.

Ни на йоту.

– Что ж, Кэтрин Баском, – сказал он, даже не пытаясь скрыть от нее раздражение, – если вы не возражаете, я провожу вас до набережной, где благополучно посажу вас в кэб. После чего, если в этом мире есть справедливость, мне больше никогда не доведется вас встретить.

Она вновь в упор посмотрела на него, и Эвершем ощутил болезненный укол совести.

– Не знаю, что, по вашему мнению, я вам сделала, мистер Эвершем, – сказала Кейт, вытянувшись во весь свой довольно внушительный рост, – но могу вас заверить, что если бы вы надлежащим образом выполняли обязанности на посту ведущего следователя по делу Блюстителя заповедей, мне не пришлось бы искать и допрашивать Лиззи Грейнджер.

– Вот оно что, – язвительно сказал он. – Так, значит, вы искательница справедливости, которая полагает, что лучше тысячи полицейских знает, как раскрыть убийство. Но в любом случае, миссис Баском, скажите мне, как бы вы поступили на моем месте?

– Во-первых, я бы непременно допросила всех до единого работников заведения, где Бетси Кример в последний раз видели вечером накануне ее убийства. – Щеки Кейт разрумянились от досады, серые глаза вспыхнули огнем. – И, если бы вы потрудились это сделать, возможно, сами и раскрыли бы дело, а не этот высокомерный клоун Адольфус Уоргроув.

– Что касается, Уоргроува, мадам, тут мы с вами сходимся во мнениях. – Эвершем нахмурился. – Но в отношении всего остального, полагаю, нам придется остаться каждому при своем мнении. Я лишь надеюсь, что вам не доведется пожалеть о своем решении поиграть в сыщика. Человек, которого арестовал Дольф Уоргроув, едва ли соответствует описанию, данному Лиззи Грейнджер. Не говоря уже о том, что нет никаких улик, связывающих его с тремя другими убийствами. Но он близок к тому, чтобы осчастливить министра внутренних дел. И, как я полагаю, больше ничего для них не имеет значения.

Он никогда особо не разбирался в политической части своей службы. Его врожденное понимание того, что хорошо, а что дурно, нередко вынуждало его конфликтовать с теми представителями высших эшелонов власти, которые предпочитали быстрое правосудие и торжествующие заголовки в газетах. Но ни разу он не позволил никому манипулировать его расследованием таким образом, чтобы отправить на виселицу невиновного человека. Уоргроув, с которым у него уже случались стычки по поводу этики их работы, не удивил его. Впрочем, он привык думать, что Макс Дэрроу выше подобных вещей. Или, по крайней мере, что у него достаточно прочный хребет, дабы противостоять давлению со стороны министерства внутренних дел.

Пусть Эвершем был бессилен изменить мнение начальства призывами к порядочности, но он надеялся, что, найдя настоящего убийцу, добьется своей цели. Это уже не его расследование – или, если на то пошло, не чье-либо еще – но в его силах сделать все возможное, чтобы спасти Джона Кларка от петли палача.

Его решимость – или гнев – должно быть, отразилась на его лице, потому что миссис Баском не успела скрыть свои чувства за холодной маской вежливости, и в ее взгляде промелькнуло удивление, а затем и раскаяние.

– Вы сказали достаточно. А теперь, пожалуйста, найдите для меня кэб, чтобы я могла вернуться домой. – Ее губы были плотно сжаты, как будто она пыталась удержаться от того, чтобы сказать больше.

Эвершем отвесил насмешливый поклон.

– С удовольствием.

Так вышло, что Кейт заметила Каро в свете ближайшего газового уличного фонаря в паре улиц от того места, где Эвершем посадил ее в кэб.

В следующее мгновение она велела вознице остановиться, чтобы подобрать подругу, и вскоре они уже катили к Белгрейв-сквер.

– Я испугалась, что потеряла тебя навсегда, – театрально воскликнула Каро, крепко обняв Кейт. – Это был просто ужас! Кто знал, что простое публичное заявление о полицейском расследовании обернется таким кошмаром?

– Уже полгода Блюститель заповедей остается самой обсуждаемой темой среди лондонцев, – с улыбкой сказала Кейт. – Полагаю, мы поступили неразумно, недооценив степень общественного интереса.

Она старалась сохранять бодрый тон, но невольно думала о том, что сказал Эвершем о подозреваемом в убийствах Джоне Кларке. Если детектив сказал правду, ее колонка на самом деле отнюдь не способствовала поимке убийцы. Напротив, дала полиции повод арестовать невиновного человека.

Это была пародия на правосудие. Своей колонкой она надеялась помочь полиции привлекать преступников к ответственности – эта цель была для нее важнейшей наряду с помощью женщинам защитить собственную жизнь.

И вот теперь она задумалась о том, не принесла ли ее колонка больше вреда, чем пользы.

– Ужасно, наверное, было добираться до места, где можно было бы найти кэб? – сочувственно спросила Каро. Должно быть, она решила, что ее подруга просто устала от пережитого испытания, и за это Кейт была ей благодарна.

– Это заняло уйму времени, – призналась Кейт. – И мои бедные ноги жутко болят.

– Мои тоже. – Каро нагнулась, чтобы помассировать через кожу башмаков пальцы ног. – Хотелось бы снять их, но даже я не настолько храбра, чтобы осмелиться ступить ногами в чулках на пол общественного транспорта. Кто знает, что за гадость там могла быть?

Кейт впервые за много часов рассмеялась.

– Не стала бы пробовать.

– Итак, о чем будет следующая колонка? – спросила Каро, стремительно переключаясь на новую тему. – Теперь, когда наша первая колонка помогла полиции задержать убийцу, я не уверена, что следующая получится столь же успешной.

При упоминании о газетной колонке Кейт поморщилась.

– Может, нам стоит немного подождать, прежде чем мы напишем еще одну?

Каро нахмурилась.

– Что-то не так? Я думала, вы просто устали, а теперь вы как будто больше не желаете писать вместе со мной. Ничего страшного, я не обижусь. Главное, скажите мне, и я все пойму…

– Нет! – Кейт на секунду подумала, что лучше не стоит сообщать подруге о том, что их беседа с Лиззи Грейнджер привела к тому, что в тюрьму посадили невиновного человека. Но это было бы несправедливо по отношению к ним обеим. – Дело не в вас, честное слово.

Не в привычках Каро было уходить от неприятных тем. И она продолжила расспрашивать Кейт:

– Тогда в чем? Что-то случилось в толпе?

Кейт быстро поделилась с ней тем, что Эвершем сказал о подозреваемом, арестованном полицией.

Каро удивленно вытаращила глаза, и заметно побледнела.

– И вы ему поверили? Вдруг он просто завидует коллеге и недоволен тем, что его отстранили от расследования?

– С какой стати он стал бы лгать? – спросила Кейт. – Разумеется, он был зол на нас. Но у меня нет причин сомневаться, что он говорил правду. Джон Кларк мало подходит под описание Лиззи.

Какое-то время они молчали – обе, несомненно, испытывая сожаление.

– Мне и в голову не могло прийти, – сказала наконец Каро, – что власти используют нашу колонку для поддержки некомпетентной работы полиции. Мы хотели выявить правду, а не помогать в ее сокрытии.

– Верно, – согласилась Кейт. – С тех пор как я взяла на себя руководство газетой, я поставила себе задачу: наши авторы должны придерживаться правды. Любители сенсаций с Флит-стрит [3] могут преувеличивать и откровенно лгать, но «Газетт» так не поступает. Но мне и в голову не могло прийти, что истиной можно манипулировать столь бессовестным образом. Теперь понимаю, насколько наивно это было с моей стороны.

– Наивно со стороны нас обеих, – решительно заявила Каро. – Наши намерения были благими, но, по словам Сэмюэля Джонсона [4], благими намерениями вымощена дорога в ад.

– Когда мы только задумали эту колонку, нашим намерением было помочь женщинам защититься именно от тех преступлений, которые совершает Блюститель заповедей. – Кейт покачала головой. – Но мы упустили из виду собственные цели, потому что мы – или, по крайней мере, я – слишком увлеклись мыслью о поимке убийцы и, если честно, о похвалах, которые тем самым снискали бы.

– Я, как и ты, тоже была в восторге от этой идеи, – заявила Каро, – особенно учитывая, сколько ошибок совершила полиция.

– Но это не значит, что я позволю Скотленд-Ярду беззастенчиво идти на обман, – заверила ее Кейт. – В «Газетт» есть талантливый репортер, освещающий темы мздоимства и подобных вещей. Я передам ему то, что узнала от детектива-инспектора Эвершема. А пока, я думаю, нам следует отложить продолжение этой колонки до тех пор, пока мы поймем лучше, кому именно мы намерены помогать и как мы можем сделать это лучше других, оставаясь верными себе.

– Согласна. – Выражение лица Каро было решительным, но глаза все еще полны тревоги. – Чем мы можем помочь бедному Джону Кларку? Что тебе сказал Эвершем?

– Ничего, – сказала Кейт. – И судя по спектаклю, который устроила сегодня полиция, я сомневаюсь, что они готовы выслушать увещевания двух дам, чья встреча со свидетельницей послужила поводом для ареста Кларка.

– Еще одна тема для размышлений. – Каро нахмурилась. – Почему мужчины бывают такими подлецами?

– Эвершем произвел на меня впечатление честного человека. – Кейт вспомнила, как инспектор был зол на них, а также на своих коллег, которые передергивали факты в собственных целях. – Хотя вряд ли его можно было назвать человеком приятным.

– Честен он или нет, не так важно. Мне жаль, что тебе пришлось слушать его выговор в одиночку. – Каро успокаивающе похлопала ее по руке. – Но я убеждена – мы должны что-то сделать, чтобы мистера Кларка освободили из-под стражи как можно скорее. Может, нам стоит обратиться к министру внутренних дел?

Ее слова натолкнули Кейт на мысль.

– Я получила приглашение на домашнюю вечеринку в загородном поместье друга в Озерном крае. Собиралась было вежливо отклонить приглашение, но теперь, пожалуй, сообщу, что все-таки приму его.

Увидев недоуменный взгляд Каро, она добавила:

– Его отец – герцог. Я бы попросила его сама, но уверена, что просьба, исходящая от мужчины, будет, увы, иметь больший вес.

– О, герцог точно будет иметь вес в глазах министра внутренних дел. – Глаза Каро возбужденно вспыхнули. – Это неприятно, но пока у нас нет силы и влияния, которых мы заслуживаем, мы должны использовать те инструменты, которые у нас есть. В данном случае это наша способность убеждать других выполнять наши просьбы. Я знаю этого друга? – спросила Каро.

– Лорд Валентин Торн. – Кейт с удивлением заметила, как Каро прищурила карие глаза. – О, ты его знаешь? Мы с ним дружим с детства. И он пишет для «Газетт» статьи о спорте, так что ты, вероятно, будешь время от времени видеть его в редакции.

– Да, мы встречались, – сказала Каро. Кейт ожидала, что она что-то добавит, но Каро не стала этого делать.

Интересно. Если только она не ошибается, два ее лучших друга знают друг друга гораздо лучше, чем Каро была готова признать.

– Значит, тебя не будет неделю или две? – спросила Каро, прежде чем кэб остановился перед особняком Хардкаслов в Мейфэре.

– Да. Мне нужно заняться подготовкой к поездке, но я уверена, что увижусь с тобой перед отъездом, – сказала Кейт, когда Каро вышла из кареты. – Вероятно, я сяду на поезд в пятницу.

– Если хочешь, могу просмотреть остальные письма, – сказала Каро. – Я не подумала, как трудно тебе будет прочитать их все, а потом присылать мне. Я готова работать, Кейт, но ты должна сказать мне, что делать. По крайней мере, в самом начале.

Ее слова привели Кейт в чувство. Возможно, она слишком долго заботилась о себе.

– Буду признательна за помощь, – сказала она. – Спасибо тебе.

Но часть писем она все же возьмет с собой в деревню. И, возможно, также поговорит с кем-нибудь из женщин в соседней деревне. Если они собирались по-настоящему помочь женщинам своей газетной колонкой, им нужно сделать все, чтобы принять во внимание мнения всех читательниц.

Прежде чем Каро ушла, Кейт попыталась успокоить подругу.

– Мы вытащим из тюрьмы мистера Кларка. Даже если нам придется обратиться за помощью к самой королеве.

Глава 4

Торнфилд-Холл, Льюистон, Озерный край

Слабое утреннее солнце не могло справиться с прохладным озерным воздухом. Кейт брела по обсаженной деревьями тропинке. Она и остальные гости Торнфилд-Холла уже спозаранку начали исследовать поместье пригласившего их хозяина.

Надо сказать, что лорд Валентин Торн был одним из ее самых старых друзей. Исключительно по этой причине Кейт воздерживалась от того, чтобы пустить в ход свою трость вместо дубины против американского промышленника, присоединившегося к экскурсии.

– Вы никогда не видели ничего подобного, леди Кэтрин, – сказал он, перейдя от хвастовства частным поездом, который он нанял на время своего пребывания в Англии, к восхвалению величия арендованного им поместья на южном побережье. – Оно больше дома в Девоншире. Даже больше дворца. Осмелюсь заметить, бедняга Торн мог бы вместить в него три или четыре своих домика у озера.

Как Кейт знала из своего опыта, мужчины, испытывавшие потребность хвастаться размерами своего… поместья, редко оказывались на должной высоте, когда приходило время для большого разоблачения.

А мистер Джон Бартон, конечно, много хвастался. Хвастался буквально всем.

С того момента, как в первый вечер домашней вечеринки собрались гости, Кейт чувствовала себя лисой, убегающей от слюнявой гончей. Она надеялась, что эта неделя вдали от городского шума даст ей возможность подумать о том, что нужно предпринять, чтобы добиться освобождения неправомерно арестованного мистера Кларка. Но, хотя она и успела попросить лорда Валентина связаться с отцом и запросить его помощь, все ее дальнейшие размышления были прерваны нежелательным вниманием Джона Бартона.

– По-моему, это прекрасный дом, папа, – сказала его дочь Табита, бросив взгляд с плохо скрытой тоской на лорда Валентина, который шел впереди них. И, возможно, в поисках поддержки, добавила: – Вы согласны, леди Кэтрин?

– Он очарователен, – кивнула Кейт. – Уверена в этом с тех самых пор, как лорд Валентин стал его хозяином. Дом идеально расположен на берегу озера, а окружающая местность идеально подходит для тех случаев, когда нужно немного бодрящего деревенского воздуха.

Бартон хмыкнул, но не стал возражать. Однако выражение его лица мало чем отличалось от личика обиженного ребенка, которому посмели возразить.

– Я полагаю, что у человека вроде лорда Валентина есть причины время от времени удаляться в деревню, – продолжила Табита, не обращая внимания на настроение отца. – Он, наверное, живет такой увлекательной жизнью!

– Немедленно прекрати нести чушь, моя девочка, – резко оборвал ее мистер Бартон. – Мы приехали сюда, чтобы заарканить для тебя лорда, а не младшего сына. Я и без того пошел у тебя на поводу, притащившись в такую даль из Лондона, где сосредоточена большая часть моих дел, но если ты намерена продолжать в том же духе, мы извинимся и вернемся в город.

С одной стороны, Кейт решила, что ей даже нравится та прямота, с какой американец только что признал, что целью их пребывания в Англии, по сути, является покупка для Табиты титулованного мужа. Конечно, каждый сезон в Лондон с одинаковой целью – найти дочерям женихов – приезжали множество озабоченных мамочек, правда, вдобавок к титулу они обычно искали еще и богатство.

С другой стороны, она, в конце концов, была дамой и практически с колыбели была приучена избегать в разговоре неприятных вещей. Если вам холодно, вы не говорите об этом вслух, а лишь потираете руки. Если кто-то злится, то он лишь возмущенно фыркает.

Каро научила ее произносить вслух то, о чем обычно говорят шепотом, если вообще говорят. Но для Кейт это все еще было в новинку.

И даже в этом случае одно дело – их откровенные разговоры с Каро, когда они называли вещи своими именами, и совсем другое – неприкрытая грубость. Слова мистера Бартона были вторым.

– Нет, папа! Я ничего не имела в виду. Честное слово. – По лицу мисс Бартон было очевидно, что она смущена словами отца.

– Я уверена, что мисс Бартон хотела сказать, что она слышала истории об успехах лорда Валентина в качестве журналиста, – вставила она, сочтя своим долгом встать на защиту девушки.

Кейт повернулась к Табите и, ободряюще взглянув на нее, продолжила:

– Боюсь, лорд Валентин проводит слишком много времени в довольно сомнительной компании ради своей работы в «Газетт». Но полагаю, он при первой же возможности приезжает в Торнфилд-Холл.

Не совсем успокоенный попыткой Кейт смягчить ситуацию, Бартон взял дочь под руку и продолжал ее бранить, хотя и с меньшей яростью.

Поняв, что это ее шанс, Кейт наклонилась завязать шнурок на ботинке. Это позволило ей немного увеличить расстояние между собой, парой американцев и остальными гостями, шедшими впереди.

Наконец-то она одна!

Ей очень хотелось воспользоваться представившейся на этой неделе возможностью и поразмышлять как о целях ее газетной колонки, так и о том, как помочь мистеру Кларку. Увы, приглашенные хозяином поместья гости были выбраны без учета ее предпочтений.

Лорд Валентин Торн походил на озорного мальчишку; ему нравилось собирать под одной крышей разных людей, чтобы создать как можно больший драматический эффект и завязать интересные разговоры. Иногда это срабатывало, а иногда определенно нет.

В число его гостей вошли бывший призовой боец, а ныне фермер Джим «джентльмен» Хайд; граф и графиня Эгглстон, чей брак произвел фурор в обществе, ибо они познакомились, когда она была невестой его брата; и, наконец, мистер Рив Томпсон, который производил впечатление джентльмена, но в глазах Кейт был всего лишь смазливым бездельником. И это не считая четы Бартонов.

Она непременно должна подумать об этом в следующий раз, когда Валентин попытается убедить ее, что компания гостей будет отличаться от предыдущей. По крайней мере, он написал от ее имени своему отцу, герцогу Торнфилду. Как бы ей ни хотелось лично добиться освобождения Кларка, она понимала: просьба от представителя аристократии, тем более такого влиятельного, как Торнфилд, принесет больше пользы, нежели все ее усилия, сколь бы искренними ни были ее мотивы.

Тем не менее она составила список и написала письма другим знакомым и членам семьи, которые, по ее мнению, могли оказать некоторое влияние на министерство внутренних дел. И хотя она не обсуждала эту тему с другими гостями, она поговорила с Валентином, мнению которого доверяла, и приняла к сведению его предложения. Пусть ей пока не удалось освободить мистера Кларка, она, по крайней мере, продвинулась вперед в своих попытках добиться этого.

Заметив тропу, ответвлявшуюся от той, по которой они шли вокруг озера, она при помощи трости ловко взобралась по тропинке в гору и шагнула в прохладную тень леса.

Местность была поистине очаровательна. Кейт видела Озерный край всего один раз, еще ребенком, когда приезжала погостить у школьной подруги, и ей там очень понравилось. И хотя с момента прибытия она пока не посетила соседнюю деревню, она сделает это в самое ближайшее время. Без других гостей по возможности.

Она могла только представить, какие комментарии леди Эгглстон и мистер Бартон вставляли в разговоры с сельскими жителями об их повседневной жизни и опасениях женщин по поводу мер безопасности, которые следует соблюдать при посещении больших городов. Сама мысль заставила ее содрогнуться.

Какие это были странные несколько лет, думала она, шагая по тропе. Два года назад ее муж Джордж был жив и делал ее жизнь невыносимой. Теперь же она взялась управлять его газетой, которую едва не разорила его бесхозяйственность, и превратила ее в одно из самых прибыльных изданий в стране. К счастью, владение газетой не было привязано к остальному имуществу, и Кейт сумела убедить его наследника, дальнего родственника, продать ей газету по невероятно низкой цене. Он так и поступил, ибо не хотел уронить свою репутацию в глазах окружающих из-за того, что занимается издательской деятельностью.

В целом она была довольна успехом «Газетт», но еще больше надежд возлагала на колонку с Каро. «Дамский справочник пакостей» мог бы служить женской половине населения города – в отличие от других газет.

Оставалось надеяться, что пребывание в Торнфилде даст ей время, необходимое для обдумывания дальнейшей стратегии их колонки. Возможно, не стоит фокусироваться на конкретных случаях. Или же они будут отвечать на вопросы общественности о том, как женщинам лучше защитить себя от множества опасностей, подстерегающих на каждом шагу. Очевидно, это нужно будет обсудить с Каро, но прежде чем она затронет эту тему, ей потребуется больше времени на раздумья.

Ветер постепенно усиливался, и, шагая по извилистой тропе, Кейт заметила впереди более плоский участок земли – ровный, почти как лестничная площадка. Кстати, тропа и в самом деле называлась Лестницей, с опозданием вспомнила она. Вэл рассказал им о ней вчера за ужином, когда описывал местные достопримечательности.