Кавказ. Выпуск XVII. Черкесия
В настоящее время все черкесы исповедуют магометанскую веру по суннитскому обряду. Но, что прежде у них было распространено христианство, это доказывают предания, памятники и история. До сих пор у черкесов существует смутное воспоминание о христианстве; до сих пор сохраняются у них некоторые обряды и праздники христианской церкви, которые они смешивают с обрядами ислама и язычества. Они чтят память Иисуса Христа, признавая его Сыном Божьим, но еще более питают благоговение к Матери Божьей и празднуют торжественно вознесение Ее на небеса в июне. По морскому берегу и даже несколько в глубь гор встречаются развалины церквей и остатки надгробных памятников с латинскими и греческими надписями. Памятники с латинским крестом и гербом Генуэзской республики попадаются более в северной части прибрежья, а с греческими надписями и с изображением греческого креста находятся преимущественно в южной части Черкесии. Встречаемые здесь, и особенно ближе к Абхазии, остатки христианских церквей носят на себе явственно тип византийского стиля. Из византийской истории известно, что в VI веке были посылаемы из Византии особые миссионеры для введения христианства на Западном Кавказе. С восточной стороны предпринимались подобные подвиги грузинскими царями, на что указывают источники грузинской истории.
Когда фанатические последователи Магомета стали мечом и огнем распространять его учение повсюду, куда только могли проникнуть, тогда и жители Кавказа подверглись их напору. Из народов, обитавших на Кавказе и в Закавказье, одни только армяне и грузины, просветившиеся христианством в начале IV столетия, отстояли свою веру; прочие же волей и неволей сделались мусульманами. Турецкие султаны, заняв в средине XV столетия престол византийских императоров, распространили магометанскую веру между кавказскими народами, в том числе и между черкесами, и с того времени начали считать их своими подданными. Для поддержания своей власти они построили в XVI столетии приморские крепости Поти, Сухум, Апсюг и др. Несмотря на то, черкесы, которых турецкий султан считал своими подданными, на деле никогда ему не повиновались. Они признавали его, как наследника Магомета и падишаха всех мусульман, духовным своим главой, но не платили никаких податей, не поставляли солдат и не допускали вмешиваться в их внутренние дела, терпя турок, занимавших несколько укреп-ленных мест, по праву только единоверия. В случае посягательства на их свободу они прибегали к оружию и выходили победителями. Так продолжалось до 1829 года. По силе Адрианопольского трактата, Оттоманская Порта уступила России Закубанскую область с ее жителями-черкесами вплоть до границ Абхазии, предавшейся России лет двадцать ранее. Но эта уступка осталась только на бумаге и не имела никакой фактической силы. Черкесы упорно стояли на том, что они и предки их были всегда независимы. Султан никогда ими не владел, а потому и уступать их никому не мог[73]. Должно было брать силой то, что следовало по праву трактата, после побед, проложивших русским войскам путь к стенам Константинополя. Но вести войну с горцами обычным способом было невозможно.
Как дикие птицы, когда их спугнут с одного места, перелетают на другое, пока не найдут неприступного для себя убежища или пока не утомят охотника, – так поступали черкесы с нашими войсками. Наши укрепления, построенные в стратегических пунктах, были страшны для тех только черкесов, которые жили на расстоянии пушечного выстрела и которые не могли переселиться далее в глубь гор и там удобно устроить свои подвижные жилища. Приморские же укрепления, требовавшие так много жертв, были полезны только против внешних, враждебных нам вмешательств, но не могли иметь прямого влияния на покорение черкесов. В продолжение тридцати лет после Адрианопольского мира много было пролито русской крови, много было геройских подвигов с нашей стороны, но покорение края продвигалось медленно.
Между тем на противоположном конце Кавказа разыгрывалась кровавая драма, в которой действующими лицами были фанатики ислама – мюриды, главная обязанность которых состояла в возбуждении религиозной войны против неверных, и, конечно, прежде всего против русских. Известный в России и весьма памятный на Кавказе Шамиль сделался имамом мюридов, неограниченным повелителем Дагестана и непримиримым врагом России. Для противодействия его замыслам нужно было отвлечь часть войск с запада, где и без того их было недостаточно; это дало возможность усилиться здесь козням против России. Шамиль имел тайные сношения с черкесами, пытался было в 1846 году со своим войском проникнуть к ним через Кабарду для личного возбуждения их против русских; наконец, посылал к ним с этой целью своих наибов, из которых первые два не имели успеха, но последний, Мегмет-Эмин, настоящий питомец Шамиля, исполнил удачно возложенное на него поручение, долго имел влияние на абадзехов и только после падения своего имама, видя его судьбу, а может быть, склоняясь и на другие убеждения, покорился России и увлек с собой абадзехов. В конце 1859 года они дали клятву покорности России, а в начале 1860 года последовали их примеру и натухайцы, но при первой возможности как те, так и другие соединились с воюющими против России собратьями своими. Восточная война представляла черкесам самый удобный случай завоевать независимость, а покровительствующей им Турции и прочим воюющим против нас державам – нанести сильный удар России на Кавказе. Большая часть войск ее должна была двинуться на юг для защиты границ со стороны Азиатской Турции. Черкесы ожидали существенного пособия со стороны Турции и ее союзниц – войск и воинских припасов, – но к ним прислали только военачальника в лице старого, неспособного Сефер-паши, потому только, что он был родом натухаец и в молодости служил в русском войске. Вместо того чтобы соединиться с ловким Мегмет-Эмином и действовать с ним заодно, паша не преминул поссориться с ним, а эта ссора еще более усилила несогласие между черкесами, из которых одни начали держать сторону паши, а другие – Шамилева наиба. Прибытие потом в Анапу еще высшего турецкого сановника, Мустафы-паши, не могло пособить делу, и на вызов его едва явилось до 20 тысяч натухайцев и шапсугов; из абадзехов же никто не прибыл. Англичанин Лонгворт и его агенты напрасно тратили английские деньги. Черкесское войско, усиленное горстью польских туристов и турецких солдат, ограничило свои действия несколькими набегами и стычками с русским войском, которые оканчивались всегда в пользу последнего[74]. Между тем время ушло, и с ним потерян невозвратно благоприятный для черкесов случай. Тяжелый для России Парижский мир был началом счастливых событий на Кавказе. Свободные и притом усиленные войска были направлены против Шамиля, с падением которого покорился и Дагестан. Оставалось покорить черкесов, для чего было под руками весьма достаточно войск. Но кавказское начальство, наученное опытом, пришло к убеждению, что для достижения этой цели необходимо вести с ними войну значительными массами, окружая их со всех возможных сторон, вести войну энергично, безостановочно, без отдыха, в занятых местах, где предстоит удобство, ставить казачьи станицы, продвигаться таким образом все далее и далее, до самых крайних пределов – до Черного моря, не давая неприятелю вздохнуть и собраться с силами. Система[75]
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
Господин Люлье, живший у черкесов 8 лет (с 1820-го по 1828 год) в качестве комиссара русского правительства, в миссии г-на Скасси, и известный изданием черкесского словаря и грамматики того же языка, а также и некоторыми статьями о черкесах, в статье своей, напечатанной в IV книжке Записок Кавказского отдела Географического общества (1857) под названием: «Общий взгляд на страны, занимаемые горскими народами и пр.», причисляет к натухайскому племени всех жителей южной покатости Кавказского хребта от Анапы до реки Шахе и несколько далее к югу. Не отвергая справедливости его предположения, мы придерживаемся здесь общепринятого разделения племен.
2
Река Супс не показана на дорожной карте Кавказа, изданной в 1858 году и поступившей во всеобщую продажу; река эта впадает в Кубань между Афипсом и Псекупсом.
3
Хамыш также не показана на означенной карте; она впадает в Черное море между Сочи и Мздымтой.
4
По нашим законам воровство разделяется на два разряда: воровство-кража и воровство-мошенничество; у кавказских же горцев есть еще третий вид этого действия: воровство-удальство, предпринимаемое с опасностью для жизни, с отвагой и ловкостью; оно, по их понятиям, не составляет преступления, а принадлежит к военным подвигам.
5
Партии хищников собирались у черкесов из охотников по вызову людей, получивших военную славу прежними подвигами удальства и верными военными соображениями. Вызывающий приводил к присяге являвшихся к нему охотников в том, что они будут ему повиноваться, и принимал на себя предводительство партией. Эти набеги были не что иное, как частные предприятия для добычи, не воспрещаемые народными постановлениями, однако и не служившие выражением политического действия всего народа; каждый человек, имеющий право употребления оружия внутри края по своему произволу, тем более имел право обратить его против неприятеля. Только большие народные предприятия, решаемые в народных собраниях, как, например, нападения на наши укрепления и станицы, составляли в собственном смысле проявления общей народной воли и действия политического права войны. В нападениях древних германских народов на провинции Западной Римской империи можно также отличить произвольные действия партии охотников от больших народных предприятий. Когда варвары, почувствовав свою силу, начали, вместо набегов мелкими партиями для добычи, предпринимать большие вторжения многочисленными массами для завоеваний, то они должны были для успеха улучшить свою военную организацию учреждением иерархии властей и предоставить предводителям более обширные права, которые, обратясь в наследственные, дали начало феодальному государственному устройству. Прежнее феодальное устройство черкесских племен и нынешнее абхазское устройство служат признаком завоевательного утверждения их в занимаемом ими крае. Исторические события потом поставили эти племена в такое положение, что у одной части абхазского народа феодальные учреждения развились вполне, у другой части не дозрели или пришли в упадок, а у черкесских племен совершенно рушились.
6
Обстоятельство, здесь рассказываемое, основано на точных официальных источниках.
7
Чебсин (Вулан – на прежних картах) был занят в 1837 году генерал-лейтенантом Вельяминовым, и на этом месте построено укрепление Михайловское, взорванное в 1840 году капитаном Лико, когда горцы его осаждали.
8
Бастоко жил в последнее время близ Новороссийска, в чине поручика.
9
Дюбуа ошибочно показал: Tableau comparatif des noms donnes aux tribue Tscherkesses etc. Т. 1. P. 64. Chegaki, comme tribu existente en 1838 et forte de 20 m. habitans.
10
Edition de Paris. 1811. T. 2. P. 116 et 152.
11
Невзирая на однозвучие и сходство слов «абадзех» и «абадзе» (абазинцы), надобно принять во внимание, что первое есть имя местности, означающее на черкесском языке «ниже абазинцев» и доказывающее, что абазинцы жили в отношении абадзехов выше.
12
Долины и речки, по ним протекающие, имеют одно общее название.
13
Пшиз есть название Кубани у горцев, в буквально смысле – «старый князь».
14
В скобках означены названия, показанные на кавказских картах, изданных в Тифлисе.
15
Не надо смешивать реку Убин с рекой Абин. На сей последней была построена в 1834 году крепость отрядом войск генерал-лейтенанта Вельяминова.
16
Вероятно по ошибке, Ф. Фонтон (Tableau du Caucase. P. 29) ставит Псеабе (Psekab) на южном скате Кавказского хребта.
17
Адекум признается границей между шапсугами и натухажцами, а не Пшецизь, как упоминает Ф. Фонтон (Р. 29), которая в земле шапсугов образуется болотом. Точно так же г-н Дюбуа (Liv. 1. Р. 38) говорит об округе Adekau ou Adekoum; он смешивает названия: действительно из горы Маркотхе вытекают два ручья – Шедогопс и Нако (а не На), впадающие в Адекуау (Adekau), который сам воды свои изливает в речку Абин. Из сего видно, что Адекум принадлежит совсем к другой местности, тогда как Адекуау находится посреди земель шапсугов (См.: Дюбуа. Liv. 1. Р. 156).
18
Ф. Фонтон (Р. 29), говоря о Черноморском побережье, упоминает о Duab; Дуаб действительно есть, но она впадает с правой стороны в речку Пшад, в шести верстах от ее устья.
19
У Ф. Фонтона – Tuab, правильнее: Туапсе. Капитан-лейтенант Манганари на карте восточного берега Черного моря первый обозначил местности названием верным.
20
Несколько кабардинских семейств с подвластными перешли разновременно в долины двух Зеленчуков и составили отдельную усадьбу в соседстве с абадзехами. Они известны у нас под именем абреков.
21
Ф. Фонтон в сочинении своем (Tableau du Caucase) упоминает о трех главных пунктах: Идокопасхь, Шяпсюг и Ногайгюсь, как о трех мысах, вдающихся в море. Считаю нужным объяснить: 1) Идокопасхь действительно есть мыс, составляющий северную оконечность долины Нихапшь; 2) Шапсюг, вероятно Шапсухо, – долина, примыкающая к морю; но тут мыса, заслуживающего особого внимания, нет; и 3) Ногайгюсь. Черкесы называют Ногайкусха Бештад, что у Кавказских Минеральных Вод, близ города Пятигорска. Ногайкусха в переводе означает Ногайские горы, оттого что некогда жили и отчасти теперь живут вблизи ногайцы.
22
Абхазцы называют соседей своих – джигетов и даже убыхов – садзен, сохраняя им и их название. Черкесские же племена они отличают под общим наименованием азух. Интересно бы разъяснить этимологию этого слова с Azak и Azow, тем более что George Interiano, писатель 1551 года, говорит, что народ адыге жил тогда на азиатском берегу Азовского моря. Кабардинцы прибрежных абхазцев именуют аибга, а мингрельцев – тооль.
23
Во избежание всякого недоумения следует объяснить, что abasintzi и abadzas, о которых упоминает Ф. Фонтон (Р. 129), суть одни и те же; поэтому неосновательно было бы полагать какое-либо различие между названиями абаза, абазинцы и абхазцы (Tableau du Caucase. P. 4).
24
Они отделились от медовеевцев.
25
У Ф. Фонтона неправильно названа Dagamza, у Белля (Bell) – Tramerse.
26
Достойно замечания, что род владетелей Гурии, Гуриель, носит название Ворданидзе (Кавказ. 1817. № 26).
27
Эльборус у черкесов называется Кусха-Мафь и означает: «Приносящая счастье», «Счастливая гора».
28
Потомок этой фамилии Карабатыр жил между натухажцами; отец же его Сефер-бей после занятия крепости Анапа в 1828 году выехал в Турцию.
29
Le Waia de M. Bell.
30
Pototski J. Voyage dans les steppes d’ Astrakhan etc. Т. 2. P. 155.
31
Там же. P. 161; Note de Klaproth.
32
Pototsky J. Указ. соч. T. 2. P. 154; Dubois de Montpereux. Voyage autour du Caucase. Т. 1. P. 78 (Далее: Dubois).
33
На дороге, ведущей из земли натухажцев к шапсугам, есть долина, называемая и ныне Бакан.
34
Местная легенда указывает на эту равнину, как на поле битвы с татарами.
35
Татары овладели Крымом (Казарией) в 1237 году.
36
Dubois. Voyage autour du Caucase etc. T. 1. P. 53.
37
Pototski J. Voyage dans les sleppes etc. T. 2. P. 106, 146, 181.
38
Dubois. Voyage outour du Caucase ets. T. 4. P. 378.
39
Pototski J. Voyage dans les steppes etc. Т. 1. P. 321 et 328.
40
Pallas P. S. // Edition de Paris. 1811. Т. 2. P. 154.
41
Pototski J. Voyage dans les steppes etc. T. 2. P. 186.
Примечание. Говоря о наречиях адыгского племени и смежных с ним, нелишним будет, как полагаю, упомянуть и о прочих существующих на Кавказе.
Разными наречиями картвельского корня говорят грузины, имеретины, гурийцы, мингрельцы и сванеты. Лезгинским – в Лезгистане. Кистинским говорят собственно кистинцы и одноплеменники их – чеченцы, ингуши и карабулаки; осетинским – тагаурцы и дигорцы. Татарским говорят в мусульманских провинциях Закавказья, в прибрежных к Каспийскому морю ханствах, в Дагестане и по Тереку кумыки. Итак, кавказские народы, за исключением татарских племен, естественным образом разделяются на семь главных отдельных родов, не имеющих никакого сходства между собой и говорящих особыми языками, как то: 1) картвельский, 2) лезгинский, 3) кистинский, 4) осетинский, 5) черкесский, 6) абхазский и 7) убыхский.
42
«Общий взгляд на страны, занимаемые черкесами (адыге), абхазцами (азега) и другими смежными с ними горскими народами».
43
Одна отрасль фамилии Едиге, о которой здесь упоминается, существует между ногайцами, живущими на левом берегу Кубани; другая же находится в Крыму под именем Кекуат (почетные мурзы). Обе отрасли признают между собой родство.
44
В обзорах, которые посылались от начальника Черноморской береговой линии в штаб Отдельного Кавказского корпуса, видны действия агентов Шамиля и влияние их на события в стране.
45
Фанагория около XI века и Пантикапея в XV веке имели своих епископов. В ту же эпоху на другой оконечности берега процветала духовная метрополия оного – Пицунда.
46
XI и XII века были самой блестящей эпохой ее при царях абхазо-карталинских.
47
С этой фамилией состоят в родстве следующие: Екуас, Синепс, Горказ и Харуп, которые искони не употребляют в пищу ни говядину, ни птиц, ни яиц.
48
Буза приготовляется из проса и в нее после брожения подбавляют меду.
49
См.: Журнал МВД. 1847. Июнь.
50
Dubois. Voyage autour du Caucase. Т. 4. P. 447.
51
Гора этого имени (на картах: Собероаш) находится в земле шапсугов, в верховьях речки Убин, в одном из отрогов, отделяющихся от Главного Кавказского хребта. Она замечательна по своей высоте, резко отличаясь от прочих возвышенностей, и видна издалека.
52
Сведения эти относятся ко времени, предшествовавшему Восточной войне (1853–1855). В последнее время у натухажцев и у шапсугов суд происходил в особых мегкеме.
53
Все черкесские слова в рукописи автором написаны русскими буквами, поэтому можно ручаться за их верность.
54
Впрочем, жители одного селения на берегу Черного моря, называемого Тигапс, известны своими разбоями, но и у них не доходит до того, чтобы убивали одиноких странников.
55
Инициалы редактора «Вестника Европы» (1867).
56
По последним измерениям, абсолютная высота Эльбруса – 18 523 фута, Арарата – 16 916 футов, Казбека – 16 554 фута. Из атласа, при «Космосе» Гумбольдта приложенного, видно, что Эльбрус уступает высотой только некоторым горам Гималаев и Южной Америки, которые возвышаются над уровнем океана от 20 тысяч до 26 438 футов.
57
Профессор Щуровский. Геологические очерки Кавказа // Русский вестник. 1862. Март.
58
Поводом к исследованию языка удов послужило любопытное заявление в Географическом обществе члена его Яновского о родстве этого народца, вымирающего, которого остатки сохраняются в Закавказье, в двух деревнях (Варташене и Надже) между Шемахой и Нухой, среди тюркского населения, с финскими вотяками, которые именуют себя также удью (вотью). Академик Шифнер, воспользовавшись материалами, переданными ему от Географического общества, и сведениями, полученными им от компетентных лиц о языке удов, составил грамматику его и пришел к убеждению, что он находится в близком родстве с другими кавказскими языками, именно Нагорного Дагестана, но подвергся в течение времени сильному влиянию тюркского элемента. Об отношении же собственно удского языка или наречия к вотякскому г-н Шифнер не сделал особого заключения.
59
Так как и филология, и лингвистика имеют предметом языки, то многие принимают эти слова за синонимы. Филология употребляет языки как орудие для изучения сущности духовной жизни народа или сравнительно нескольких народов; она преимущественно действует там, где существует литература, а потому принадлежит к наукам историческим: может быть филология классическая, китайская, романская, славянская и т. д.; каждая из них объемлет больший или меньший круг исторической жизни одного или нескольких родственных между собой народов. Лингвистика, напротив, занимается языком, не обращая внимания на народ, которому он принадлежит; для нее может быть весьма интересен язык народа, у которого вовсе нет письменности. Лингвистику можно отнести к наукам естественным: она, как и эти науки, останавливается на наблюдениях современных. (Подробности – в главе моих исследований «Об основаниях классификации народов».)
60
Это описание должно храниться в бумагах покойного. – Ред.
61
Примечательно, во-первых, что род владетелей Гурии (Гуриель) назывался Варданидзе (Кавказ. 1847. № 26), и, во-вторых, что, по свидетельству кабардинца Шоры Ногмова, историографа адигского народа, слово варде значит «великий, сильный», откуда происходит уорд, или уорк, – дворянское звание у черкесов.
62
Генерал Р. А. Фадеев (в 9-м из кавказских его писем, напечатанных в «Московских ведомостях» за октябрь, ноябрь и декабрь 1864 года) показывает, что в 1864 году переселилось в турецкие владения 190 тыс. душ черкесов. Из официальных турецких известий (Wanderer. 1865. 15 февр.) видно, что по произведенной турецким правительством ревизии в начале 1865 года оказалось поселенных черкесов в Болгарии и на границе Сербии 70 тыс. семейств, или до 200 тыс. душ. К этому следует еще присовокупить хотя небольшое число переселившихся в Малую Азию и много погибших на пути черкесов. Далее, исчисляя переселившихся как в турецкие владения, так и на кубанские плоскости, а равно оставшихся мирных черкесов, генерал Фадеев определяет общее число для всех их 320 тыс. душ. Барон Торнау, бывший в плену у черкесов с 1836-го по 1838 год (Воспоминания кавказского офицера Т. // Русский вестник. 1864), определяет число всех черкесов вообще до 500 тыс. душ, в том числе одних шапсугов с натухайцами до 300 тыс., а убыхов только 6 тыс.; но, сопоставляя это с другими сведениями, мы видим, что первое число преувеличено, а второе слишком уменьшено. Ренегат Лапинский (Тафик-бей), живший у черкесов 3 года (Die Bergvolker des Kaukazus), утверждает, что общее число черкесов должно составлять до 900 тыс. душ. Но как он, отвергая вообще имя черкесов, смешивает их с абазами или абхазами, то, вычтя даже число населения сих последних, составляющее до 150 тыс. душ, из означенной суммы, приходится на долю населения черкесов 750 тыс. душ! Впрочем, черкесофил Лапинский смотрит в увеличительное стекло на все, что относится до закубанских горцев. Вышеприведенные разнообразные цифры подтверждают, как трудно достигнуть истинного определения населения такого народа, как черкесы.
63
Черкес всегда вооружен, как говорится, с головы до ног: за плечами – меткая винтовка, при бедре – острая шашка (по-черкесски: сашху – «большой нож»), за поясом – один или два длинных пистолета и широкий кинжал – всегдашние его спутники, с которыми он не разлучается.