Гогэн Хэйгэн, коллекционер черепов
– Я, это тут поэтому, э. А, да. А, Семён дома, а?
Наконец-то нашел что сказать, растерявшийся опер. То, что, Никон растерялся, было неудивительно, ведь он являлся тайным поклонником знаменитой актрисы.
– Семён Александрович в отъезде. Вы по какому вопросу?
Голос у Милы, оказался очень даже приятным и милым как сама Мила.
– Позвольте, представится. Никонов Игорь Леонидович. Мне необходимо, поговорить с Семёном Александровичем по одному очень деликатному вопросу. Что несу, что несу? Чёрт его знает, чего несу? Змея Шнура, вдруг по имени отчеству величаю. Э браток – оперок, да ты никак поплыл? В руки, возьми себя в руки, мысленно пытался, наставить и настроить себя на привычный рабочий лад, Игорь. Настроится, не получалось, на лице непроизвольно, расплывалась идиотская улыбка.
– Конева Елена Евгеньевна, можно просто Лена. Семён Александрович в Иркутск уехал, когда будет обратно, неизвестно. Вы из милиции?
– Да. Я, сотрудник милиции, уголовный розыск. А как вы об этом догадались?
Протягивая удостоверение, осведомился опер, он заметил, что при слове милиция, по лицу девушки скользнула, лёгкая едва заметная тень. Вот и вся прелюдия. Романтическая дымка, не успев, окутать молодых людей, спала и рассеялась, при слове милиция. Не любят наши люди, с милицией знакомится, даже когда ни при делах, а уж когда милиция в дом приходит, так и подавно. Никон, с сожалением вздохнул, желание улыбнутся красивой девушке, куда-то ушло.
– Зачем, догадываться? Я, работаю медсестрой в районной больнице, хирургическое отделение. Вы, месяц назад на 9 мая к нам в отделение, паренька привозили с ножевым ранением. Там мы с вами и виделись. Вернее сказать, я вас видела из окна второго этажа.
– Лена, мне необходимо поговорить с вами, дело серьёзное, вполне возможно, что оно касается вашего супруга.
– Проходите, поговорим. Но имейте в виду, по поводу своего мужа, я с вами говорить не буду, по той простой причине, что мужа как такового у меня нет.
Отступив в сторону, хозяйка лёгким жестом руки, пригласила визитёра пройти во двор.
Разговор продолжился за столом на застеклённой веранде, пристроенной к летней кухне. Кухня, рубленная из бруса, примыкала к торцевой стене гаража и выходила фасадом в большой огород.
– Лена, вы сказали, что не замужем, в таком случае кем вам приходится, Шнуров Семён Александрович?
Присаживаясь за стол, задал вопрос Игорь.
– Хорошим знакомым. Я, снимаю комнату в его доме.
При словах девушки, хорошим знакомым. По душе молодого человека, прокатилась волна лёгкого восторга. Знакомым, всего лишь знакомым. Надо же так? Неужели так бывает? Устав от бесконечных поисков, той одной, единственной и неповторимой вот так просто, по работе, постучал кулаком в железную, ржавую дверь…
– Игорь с вами всё в порядке?
– Да, да. Извините, я немного задумался.
– Так, что вас интересует?
– Признаюсь честно, ещё полчаса назад, я понятия не имел о существовании Шнурова Семёна Александровича. Вы его по имени отчеству величаете, сколько ему лет?
– Ему, тридцать восемь лет.
– Тридцать восемь, это не много, на шесть лет постарше меня будет. Ну, а коли так, то давайте его, между собой Семёном звать, по крайней мере, за глаза. Думаю, Семён не обидится?
– Думаю, да.
– Скажите. Кто ещё помимо вас и Семёна проживает в этом доме?
– Вчетвером мы здесь проживаем, я, Семён, кот Кеша и пёс Ричь.
– Лена, вообще-то я, серьёзно спрашиваю, лохматые – хвостатые меня не интересуют.
– А, я вам вполне серьёзно отвечаю. Кому как не нам с вами, по нашей работе знать, что люди хуже зверей стали. Помните того паренька? Вытянули мы его, жить будет, правда не знаю, как долго он проживёт с одной почкой? Ведь его трое избивали, избили, с пьяных глаз показалось мало, напоследок ещё ножом пырнули, нелюди поганые.
– Да, Лена, вы правы, между вашей и нашей работой, есть одно печальное общее, слишком часто нам с вами приходиться сталкиваться с человеческим горем.
Девушка, поднялась из-за стола.
– Подождите, я сейчас.
Хлопнув дверью, она прошла в кухню.
Оставшись в одиночестве, Игорь, поднявшись, прошелся по веранде, на душе было легко – светло и весело. Он вспомнил это забытое в суете последних лет чувство. Такое с ним было, жарким июньским днём в сквере у школы, сдав последний выпускной экзамен, он пил с одноклассниками шампанское прямо из бутылки. Ребятам было легко и весело, кто-то во всю глотку заорал. Свобода! Свобода. Произнёс вслух Игорь. Свобода, от одиночества, да и такая свобода бывает. Кладбище больше не наводило на тягостные размышления, и даже наоборот всем своим видом, внушало какой-то доселе неведомый оптимизм. Всё впереди, да мы ещё нежили. За окном в траве, промелькнул сиамский кот, Игорь машинально опустил взгляд, опустил и задержал на пол-литровой банке из-под майонеза, стоявшей на подоконнике. В банке лежала горстка штапельных гвоздиков, но ни они привлекли внимание оперативника. Взяв банку, он вытряхнул её содержимое в ладонь левой руки. Среди двух десятков гвоздей, лежал маленький латунный цилиндрик, мелкокалиберной гильзы. Вернув содержимое банки на место, Игорь внимательно осмотрел находку, поднёс к носу, понюхал, ещё раз осмотрел, и сделал вывод. Старая гильза, нет порохового запаха, и крапинки зелёного окисла уже побежали по всей поверхности. Из кухни с подносом в руках, вышла Лена. Сунув гильзу в карман джинсов, Игорь вернулся к столу.
– Сок виноградный, холодный, угощайтесь.
Наполняя из стеклянного кувшина, бокал, предложила девушка.
– С большим удовольствием.
Располагаясь удобнее на стуле, улыбнулся Никон. Отпив пару глотков, благодатной прохлады он в блаженстве прикрыл глаза.
– Игорь, вы не забыли, зачем пришли?
– Ага, вот вы и разбудили во мне опера.
Подняв веки, Игорь посмотрел прямо в серо-зеленые глаза красавицы.
– Сегодня ночью Михаила Осина убили.
– Вы более оригинальной шутки придумать не могли?
– Это не шутка.
– Хватит. Мы с вами не дети малые. Семён из Иркутска вернётся, с ним и пошутите.
Игорь, достал из кармана мобильник и, зайдя в меню телефона, выбрал фотографию, на которой был запечатлён убиенный.
– Посмотри.
Он протянул телефон. Прошла минута, прежде чем Лена, опустив руку, положила на стол телефон.
– Такое несчастье, и Семёна как на грех нет дома. Чем, я, могу помочь?
– Когда ты последний раз видела Михаила Осина?
– Восьмого мая он к нам заходил, как раз перед праздником. Посидели втроём выпили немного в честь праздника. Миша на девятое к отцу в гости собирался, мне девятого дежурство выпало, вот и отметили заранее.
– Михаил часто бывал в этом доме?
– В среднем раза – два в месяц заходил, придет, бывало, я стол им накрою здесь в кухне, посидят с Семёном, выпьют, о делах своих поговорят. Семён в прошлом году у Михаила, рабочих на время со стройки брал, канализацию ремонтировать.
– Дом что, благоустроен?
– Да, туалет, ванна, электробойлер, отопление электрическое есть.
– А, что за агрегат у вас во дворе гудел, как раз перед моим приходом?
– Насос в гараже гудел, воду из скважины в дом подавал.
– Вода у вас в скважине горячая или холодная? Я, почему спрашиваю, в лесу, немного не доходя до первых домов этой улицы, родник есть в нём вода горячая, круглый год из глубин земли поднимается. Знаешь об этом?
– Знаю, Семён родник показывал три года назад, когда в пригородный лес за грибами ходили. Миша тогда с нами по грибы ходил. Жалко Мишку, и Семёну нет возможности позвонить, он, уезжая, телефон отключил. А, вода в скважине холодная, когда пьёшь зубы ломит.
– Скажи, когда и с какой целью Семён поехал в Иркутск?
– Двенадцатого мая в областную больницу поехал.
– В какое конкретно отделение больницы, поехал Шнуров?
– Мне неудобно говорить о здоровье Семёна.
– Врачебная тайна значит? Понимаю. Есть, ещё такие понятия, как тайна следствия, государственная тайна, тайна вкладов в сбербанке. В жизни вообще много всевозможных тайн. Сейчас я, поеду в отдел и сделаю официальный запрос в областной центр. Завтра к обеду, буду знать всё о здоровье гражданина Шнурова.
– Ты чего, так завёлся?
– Извини.
Игорь чуть было не добавил, Милая.
– Здоровье Семёна меня не интересует, мне необходимо установить его местонахождение на определённый период времени.
– Он поехал в областной психоневрологический диспансер, город Иркутск улица Сударева 6. Пенсию поехал оформлять по шизофрении.
– Фьють.
Присвистнул, удивлённо оперативник.
– Чего рассвистелся, шизофрения – это болезнь талантливых, одарённых людей. Гоголь, Эйнштейн, Чарли Чаплин, и многие другие известные люди страдали этим заболеванием.
– Не знаю, не знаю.
Делая удивлённое лицо и разводя руки в стороны, протянул Игорь.
– У народа по поводу шизофрении…
– Меня, мнение народа, меньше всего интересует.
Перебила, его собеседница.
– А, Семён, вполне нормальный человек, беда с ним приключилась, от которой никто не застрахован, он в автомобильную катастрофу попал, получил тяжелую контузию головного мозга, смерть клиническую пережил, теперь вот слышит голоса всякие.
– Хм, но извините, я никого не хотел обидеть. Семён, где работает? На, что живёт?
– Негром литературным он работает, с того и живёт.
– Кочегар, что ли?
– Почему кочегар? Литературный негр, это профессия такая, писатель, который пишет литературные произведения за других людей. Допустим, он рассказ на заказ написал и отдал заказчику, тот ему деньги заплатил, а рассказ под своим именем опубликовал, ну вроде как сам написал. Понимаешь?
– Честно, сказать, не совсем дошло, ну да ладно, разберёмся.
– У, тебя ещё есть вопросы? Мне на работу пора собираться, в ночь сегодня дежурю.
– Есть, и будут.
Допив сок, Игорь поднялся из-за стола.
– Лена, я на машине, отвезу тебя до больницы. Не торопись, собирайся, жду на улице.
Никон, направился к выходу. Девушка удивлённым взглядом проводила оперативника.
Покинув ограду, Игорь прикрыл за собой калитку. На мгновение, задержав взгляд на воротах, он провёл рукой по металлическому листу. Ай да Сеня. Ай да сукин сын. Как же я сразу не разглядел. Ведь это не ржавчина, это краска под ржавчину. Пройдя вдоль ворот, Никон осмотрел гаражные ворота. Тоже краска, металлический лист почти сантиметровой толщины и шлакоблоки в два ряда, сделано прочно. В цементный раствор, похоже, добавлена печная сажа? Всё в этом хозяйстве имеет мрачноватый вид, баня и туалет в огороде побелены серой известью. Всё устроено так, чтобы не привлекать лишнего внимания, ибо вид новых построек, свидетельствует о наличии денег у владельца усадьбы. Сев за руль автомобиля, он ещё раз окинул взглядом дом. Камуфляж. Не так прост, этот Змей Шнур. Достав телефон, Игорь набрал номер Чагина.
– Иван, ты на работе?
– А где же мне ещё быть, работы завал, до утра пахать будем сегодня.
– Ваня, я через часок подъеду, ещё работы тебе подкину, настраивайся.
– Уже настроился.
– Тогда до встречи.
Убрав телефон, Никон откинулся на спинку сидения, прикрыл глаза и погрузился в раздумья.
Размышленья у парадного подъезда
Высветив 23.00, на панели приборов пискнули электронные часы.
Ржавый, постучал мундштуком папиросы по крышке портсигара.
– Покурю?
Обратился майор к Никону.
– Курите Станислав Петрович, зачем спрашивать.
Они сидели в машине Игоря, в тихом, уютном дворике, у подъезда трёхэтажного дома, в котором проживал Ржавый.
– Как же не спросить. У тебя в салоне такой приятный аромат витает. Майор, на показуху потянул носом воздух.
– Бабой пахнет. Кого возил то? Уж не квартирантку ли господина Шнурова?
– Да, Лену до работы подвозил.
– Что, хороша?
– Фирменная девочка, просто супер, на Милу Йовович похожа.
Лицо Никона, слегка подсветилось розовым, по губам скользнула мечтательная улыбка идиота.
– Ещё бы не фирменная. Французскими духами душится, по двести пятьдесят баксов за флакушку, похоже, не посредствам живёт деваха. Ты с ней Игорёк, по аккуратнее будь. Про шизика Шнура, не забывай. Кто знает, какие у них, взаимоотношения, как – никак под одной крышей живут. А, шизофреники люди опасные, мстительные и злопамятные.
– Ага, сейчас нагоните жути. Нет между ними ничего, я спрашивал.
– Что прямо так и спросил?
Майор, внимательно посмотрел на подчинённого.
– Да, прямо. А, чего вокруг да около, ходить?
– Ну, ты даёшь, опер.
Ржавый, рассмеялся.
– У Шнура подруга есть, со слов Лены очень красивая, блондинка на вид лет тридцать, зовут Светлана Филипповна. Где эта Светлана проживает неизвестно. Шнур как по графику, два дня в неделю у неё зависает. Зависать, зависает, а сходится для совместной жизни, не торопится. Сам Семён детдомовский, родственников нет. Подозрительно и странно, крыша над головой есть, кусок земли есть, другой бы на его месте давно семью организовал, а этот даже не чешется.
– Значит, причины есть, коли не чешется. В городе семьдесят тысяч жителей, совсем немного, блондинка красавица Светлана Филипповна не иголка, поищем – найдём, тем более отчество редкое Филипповна. Что-то знакомое, где-то я уже слышал это словосочетание? Надо будет мозги встряхнуть, может, вспомню?
Майор, усмехнувшись, щелкнул зажигалкой и глубоко затянувшись, выпустил в приоткрытую дверку, сизую струю табачного дыма.
– Рано потемнело.
Подавшись к двери, Ржавый посмотрел вверх.
– Туч понагнало, не подвёл перелом Федьку, гроза надвигается.
В кармане джинсовой куртки Никона, зазвонил мобильник.
– Да, Ваня говори.
Опер, включил громкую связь.
– Извини, я тебя предупреждал, что работы много, только сейчас посмотрел. И так, Шнуров Семён Александрович, 1970 года рождения, уроженец города Тосно Ленинградской области, семейное положение холост, к уголовной ответственности не привлекался. В Таёжном проживает с 1989 года. По адресу Коммунаров дом 85, зарегистрированы двое жильцов, хозяин дома Шнуров и, имеющая временную прописку с 20 июня 2001 года, Конева Елена Евгеньевна 1980 года рождения, уроженка города Екатеринбург. Это всё что удалось выяснить из базы паспортного стола. Игорь, у нас проблема, диск, который ты завез, не открывается.
– Как не открывается?
– Диск закодирован наглухо, придётся в управление К отправлять, сами не справимся.
– Иван, ты же волокёшь в этих делах, может, придумаешь чего? Специалистов из центра, как минимум неделю ждать.
– Есть один вариант, правда к делу придётся подключить постороннего человека, а это сам понимаешь не положено с начальством согласовывать надо.
– Что за спец? Кто такой?
Вмешался в разговор Ржавый.
– Это вы, товарищ майор?
Поинтересовался личностью нового собеседника, стажер.
– Ванька, третий месяц вместе работаем, пора по голосу начальство узнавать.
– Товарищ майор, я для порядка спросил. По поводу специалиста, это мой друг детства, Константин Козырёв, программист в компах разбирается. Он работает в фирме Мир электроники, фирма занимается продажей и ремонтом оргтехники.
– Хачик значит?
– Не хачик, а хакер.
– Доверять то можно твоему хакеру?
– Да, товарищ майор за Костю, я ручаюсь.
– Студент запомни, никогда ни за кого не ручайся, а по поводу диска, дою добро. Пусть посмотрит, может, расколет, чем чёрт не шутит? Предупреди его, за сохранность диска головой отвечает, времени на работу с диском до обеда завтрашнего дня. Если к двенадцати часам не сделаете, диск должен быть у меня в кабинете на столе, понял?
– Так точно товарищ майор, понял. Я, с ним только что по телефону говорил, сейчас перезвоню, чтобы подъехал за диском.
– Так, ты что диск собираешься ему на руки отдать?
– Да, Станислав Петрович, у него же вся аппаратура дома.
– А у нас, что компьютеры хуже?
– Компьютеры не хуже, программ для культурного взлома нет.
– Ладно, чёрт с ним, главное дело сделайте, чтобы результат был. Иван, по Осину экспертизы готовы?
– Готовы. Одну минуту.
Молодой эксперт зашуршал бумагами.
– Товарищ майор, представленные на исследование гильзы, стреляны в одном пистолете системы Макаров. Так, теперь по пулям. Пули калибра 9,2 миллиметра, стреляны из одного пистолета системы Макаров. На пулях, следы полей стволовых нарезов, выражены слабо, из чего следует что ствол пистолета, сильно изношен. Проверка пуль и гильз по базам АБИС*5 Арсенал, результатов не дала, данные экземпляры в пулегильзотеке отсутствуют.
– Что по телефонам?
– На Осина зарегистрированы две сим карты, обе в компании БАЙКАЛВЕСТКОМ, одна симка в телефоне Осина, вторая заряжена в телефон его тётки. Связался с дежурным оператором, завтра к обеду, обещали предоставить информацию. Сегодня воскресенье, они без начальства такие вопросы не решают, так что придётся немного подождать.
– Что поделаешь, подождём, работа у нас такая ждать и догонять.
– Товарищ майор, Андрей Карлович говорить будет, передаю ему трубку.
– Алло, Стас?
– Да, Карлыч, слушаю.
– Смерть Михаила Осина, наступила между двумя и тремя часами ночи, от двух огнестрельных ранений в сердце. В крови убитого, следов алкоголя, психотропных и наркотических веществ не выявлено. Рана на голове, нанесена твёрдым, тупым предметом, имеющим слегка скошенные грани. Похоже, рукояткой пистолета ударили? Удар нанесен сзади, сверху вниз, предположительно, физически крепким человеком среднего роста. В результате, тяжелый ушиб мозговой ткани, с образованием травматической гематомы, потерпевший впал в коматозное состояние и после удара, в сознание, похоже, не приходил. По этой причине, преступник или преступники сняли с него наручники, об этом говорит положение тела, руки-то раскинуты в стороны. При осмотре тела, на внутренней стороне бедра левой ноги, обнаружен шрам от пулевого ранения. Ранение сквозное, кость и крупные сосуды не повреждены, имеются следы хирургического вмешательства. Судя по образовавшемуся рубцу, ляжка прострелена три – четыре года назад. Ранение предположительно нанесено, пулей калибра 7,62мм. В результате осмотра одежды убитого, на поясе джинсов с внутренней стороны, обнаружено засалённое пятно. Установили, это часовое масло Циатим – 201. Похоже, Осин часто таскал за поясом короткоствольное огнестрельное оружие. Обнаруженный в сейфе конверт, сейчас обрабатываем. По анализам пыли, взятой из сейфа, результаты будут позже.
– Ясно, чем ещё порадуешь?
– Станислав, дом на Пионерской 14, 1946 года постройки, принадлежал управлению МГБ по Озерлагу. Я, созвонился со своим старым приятелем Георгием Бусыгиным, он работает директором городского музея, занимается краеведением, обещал посмотреть информацию. Всё-таки, меня этот конверт из сейфа Осина, напрягает.
– Чем он тебя так напряг?
– Стас, ты же знаешь, я большой любитель в старье покопаться.
– Я, не против Карлыч, копайся, была бы польза. У тебя всё?
– На этот час, да.
– Тогда до связи.
Выбросив окурок, майор захлопнул дверку.
– Выходит, товарищ майор, Миша абсолютно трезвый был, значит, Осин старший с полудня субботы до вечера две бутылки водки выжрал?
– Стаж питейный большой у старика. Нечему удивляться. Тем более, он полбутылки водки во фляжку перелил и с собой домой взял. Галина Петровна показала, что вчера, придя вечером домой, муж сильно ругался. Недоволен был, что сын, папу раньше времени домой отправил, водку спокойно допить не дал, друзья мол дороже отца родного стали. Знать бы кого, Михаил в гости ждал? От старика толку нет, совсем плох, в реанимации лежит, хотел ему пару вопросов задать, да врачи не разрешили беспокоить.
Ржавый, достав телефон, набрал номер.
– Алло, Галина Петровна? Это, майор Ржавый вас беспокоит, мы с вами сегодня встречались.
– Да, слушаю, говорите.
– Глина Петровна, припомните, пожалуйста, ваш муж вчера, когда домой вернулся, спортивная сумка синего цвета при нём была или нет?
– Нет, ничего не было. А, что сумку посмотреть, надо? Сейчас посмотрю.
– Нет, ничего не надо смотреть. У Михаила на левой ноге, обнаружен шрам от пулевого ранения, вы можете пояснить, когда и при каких обстоятельствах, он получил данную травму?
– Точно не помню, кажется осенью в 2003 году, на охоте поранился. Рана была пустяковая, Тоня, его дома лечила.
– Спасибо за разъяснения Галина Петровна, извините за беспокойство, до свидания.
Ржавый отключил телефон.
– Ничего себе пустяковая, нога на вылет простреляна.
Майор с удивлением посмотрел на Никона.
– Сумку, Михаил мог, не доходя до Пионерской, по пути кому-нибудь из своих знакомых занести.
– Знакомых? Что-то я не наблюдаю этих самых знакомых?
Пройдясь большим пальцем по клавиатуре телефона, майор послал вызов.
– Шаров на связи.
– Георгий как успехи, чем порадуешь?
– По микраге мотаюсь, справки навожу. Выяснил следующее. Костяк компании, в которой тусовался Осин, состоял из шести человек. Компания, надо отметить интересная. Пишите Станислав Петрович.
– Диктуй по порядку, у меня в мобиле, диктофон включен.
– Так, братья Шплинты. Старший брат, Шплинт Виктор Викторович, младший брат Шплинт Евгений Викторович. Братья проживали в трёхкомнатной квартире по адресу, Новостройки дом № 2 квартира 56. В сентябре 2001 года, Шплинты продали свою квартиру и съехали в неизвестном направлении. Далее. Лифанов Вячеслав Юрьевич, одно время работал с Осиным в одной бригаде, проживал с матерью в Новостройках дом № 2 квартира 2. В августе 2001 года, Лифановы продали свою трёхкомнатную квартиру, и выехали на постоянное место жительство в Украину, город Запорожье. Четвёртый кадр, некто Семён Шнуров, в Новостройках появлялся редко, адрес проживания установить, пока не удалось. Местные аборигены о нём ничего не знают. Собиралась вся компания на квартире Осина, соседи говорят, частенько бухали, бабёнок таскали, бабы неместные, снимали походу. Характер компании, можно сказать одним словом, закрытый. Посторонних в свои дела не посвящали, со слов соседей, верховодил в компании Осин, по большому счёту, закон не нарушали, и поведением своим внимание к себе не привлекали.
– Гоша, на Шнура, мы уже вышли. Ты назвал только четверых, кто пятый?
– Пятого, товарищ майор, я как говорится, выделил в отдельное производство и оставил на десерт. Пятый, Леман Николай Иосифович по национальности немец, проживал по адресу Новостройки дом № 6 квартира 80. Только что беседовал с его родственниками. В конце девяностых годов Николай Леман, попал в так называемую программу по переселению этнических немцев на историческую родину, то бишь в Германию. Оформил все документы на выезд из страны, дело было 10 июня 2001 года, Николай Леман вышел утром из дома, имея на руках все документы, включая загранпаспорт, и отправился на железнодорожный вокзал за билетами. С того момента как Леман вышел из дома, его больше никто не видел, исчез бесследно. С июля 2001 года Леман был объявлен в федеральный розыск, в декабре 2002 года его признали без вести пропавшим, и дело по поиску закрыли.
– В Новостройках если не ошибаюсь, участковым капитан Гусев трудится?
– Да Гусев.
– Подключай его к делу.
– Уже подключил.
– Данные на корешей Осина, скинь Чагину.
– Уже скинул.
– Гоша, с этого момента работаешь только по Осинской компании. Собираешь всё, что можно собрать, с места учёбы, работы, в поликлинику и в военкомат загляни, по возможности найди свежие фотографии фигурантов. Неспроста они в одночасье с насиженных мест снялись. Просекаёшь?
– Уже просёк.
– Ну, раз просёк, работай.
Ржавый отключил связь.
– Вот и поступила информация к размышлению. Какие будут соображения капитан?
Никон задумчиво почесал подбородок.