Все демоны ада. Книга 3-я. Набат колокола преисподней

Именно страх! Это он таился во мгле, это он подкрадывался исподтишка и готовил себе дорогу, чтобы затем напасть и подчинить души вторгшихся в его владения людей. Страх заполнял собой каждую точку пространства, и скрыться от него было некуда. Чернота вокруг вдруг зашевелилась, заворочалась, усугубляя настроение. Она то уносилась в бесконечность, оставляя сосущую пустоту, то наваливалась всей массой, отчего становилось трудно дышать, но поделать с этим ничего было нельзя…

…Илен с жалобным вздохом-всхлипом скорчилась на носу лодки, словно пытаясь спрятаться от нависающего отовсюду ужаса, и Тэлмер, поначалу хладнокровно воспринимавший давление тьмы, заметив состояние Илен, забеспокоился сам. Теперь ему казалось, что со всех сторон лодке угрожает опасность. Разыгравшееся ни с того, ни сего воображение рисовало кошмарных монстров, ужасных чудищ, у которых не было ни форм, ни названий, таящихся в темноте и только и ждущих, чтобы схватить Илен и утащить в преисподнюю. Тэлмер пытался усилием воли избавиться от наваждения, но страх за любимую девушку заставлял его пальцы сильнее сжиматься на рукояти шпаги, а чувства напряженно следить за окружающей обстановкой, без толку всматриваться и вслушиваться во тьму.

Даже Шико, мирно спящий до этого, начал ворочаться, потом метаться во сне, выкрикивая какие-то бессвязные слова. Видно, местные ужасы преследовали его даже во сне в виде кошмаров. И ему-то было хуже всего – ведь проснуться он не мог.

– Илен, – негромко позвал Тэлмер, это удалось ему не сразу.

Девушка шевельнулась и повернула голову.

– Трудно? – тихо спросил Тэлмер. Он скорее угадал, чем увидел вымученную слабую улыбку.

– Потерпи, милая. Пожалуйста, потерпи, – с жалостью шепнул он. Кивок в ответ, вздох – и снова кивок. Тэлмер хотел поговорить с ней – отвлечь от кошмаров, но язык не слушался, а разум отвлекали различные опасности, несомненно, прячущиеся за пределами восприятия. Где-то в глубине души Тэлмер понимал, что эти страхи не более, чем внушение, но ничего поделать с собой не мог. Видимо, силы, властвующие здесь, были могущественней.

Путь сквозь кошмары продолжался. Илен сидела теперь, закрыв уши руками и сжавшись в комочек, а у Тэлмера сердце кровью обливалось при виде подруги в таком состоянии – а ведь ей было хуже еще и потому, что, не обладая ночным зрением, она все время находилась в непроглядной тьме, и не было в ней ни рассвета, ни просвета. Страдая от боли за любимую девушку, Тэлмер никак не мог облегчить ей муки ни словом, ни прикосновением, и продолжал сидеть на корме, стиснув зубы и всматриваясь во тьму, готовый отразить любую опасность. А Шико продолжал метаться, бормотать, вздыхать и даже стонать, мучимый своими собственными кошмарами.

А затем неожиданно все разом посветлело. Шико успокоено затих на дне лодки, Илен отняла ладони от ушей и осторожно подняла голову, а Тэлмер с удивлением обнаружил, что вокруг лодки не кишат чудовища. И плывет она по черной реке в большой пещере со слегка фосфоресцирующими стенками. Кошмары исчезли, но не сгинули, а затаились, попрятавшись по щелям в непроглядной черноте, оставшейся позади. Илен облегченно вздохнула и улыбнулась Тэлмеру.

Света в пещере постепенно прибавлялось. Скоро стало ясно почему, так как лодка наконец покинула пещеру. Глазам Тэлмера и Илен открылась безрадостная картина: теперь черная река, Река Мертвых, протекала по равнине под темно-темно-серым небом без туч. Воздух был невыносимо сух, несмотря на речку, а на каменистых растрескавшихся берегах видны лишь безобразных форм скальные образования с острыми гранями, в беспорядке усеявшие равнину до самого горизонта.

Откуда-то потянуло туманом. Словно живой, туман наползал с берегов и накрывал реку плотной белесой пеленой – влажности она не приносила.

Илен, задумчиво смотревшая на воду, обтекавшую нос лодки, вдруг встрепенулась. Ей показалось, что впереди послышался негромкий плеск весла. Девушка хотела радостно вскрикнуть, но удержалась. Тэлмер напряженно всматривался в туман на звук – кто или что может выплыть в таком месте из тумана (только что пережитые страхи всколыхнулись в нем с новой силой)?

Сначала показалось темное пятно. Потом оно обрело контуры, затем – четкую форму. Навстречу лодке с молодыми людьми плыла плоскодонка. Ею правил высокий… человек?… в черно-сером плаще до пят с капюшоном, закрывавшим голову. Лодочник заносил и опускал весло с размеренной четкостью и периодичностью, не производя кроме этих больше никаких движений. На носу плоскодонки, уставившись неподвижным взглядом прямо перед собой, сидел старый, весь седой воин в бронзовых доспехах и в синем плаще. На его коленях лежали короткий меч и шлем. Мужественное покрытое шрамами лицо не выражало никаких эмоций, воин смотрел только вперед, видя лишь одному ему ведомую цель. Ни он, ни странный перевозчик встретившуюся им лодку словно не замечали. В полном молчании лодки разминулись, пройдя почти борт о борт, и плоскодонка снова скрылась в тумане, следуя туда, откуда только что выбрались Тэлмер, Илен и Шико. Скоро не стало слышно и плеска весла.

Туман сгустился так, что не было видно берегов, и даже черной воды. Лодка будто плыла сквозь облака, а, может, и летела в них, своим движением создавая завихрения белесых прядей, отчего туман начинал казаться похожим на живое существо – типа эльвы – шевелился, шептал, перетекал с места на место, создавал в самом себе какие-то неясные образы, действия. А может быть, он просто являлся средой обитания для каких-нибудь загадочных существ, вьющихся сейчас вокруг лодки и боящихся, а может, стесняющихся показаться на глаза…

Потом всё как-то резко потемнело. Туман кончился, но не исчезла черная река под днищем лодки. Теперь она влачила свои жуткие воды под не менее черным небом, усеянным редкой россыпью незнакомых холодных звезд. Черный лес высился на высоких обрывистых берегах и мрачно сопровождал проплывающую лодку своим навевающим тяжелые мысли видом. Тишина здесь была странной – как будто полной, но на пределе восприятия, кажется, слышалась музыка – под стать этой мертвой тишине – медленная и тягучая, напомнившая о бренности жизни и неумолимости Смерти.

Шико вытянулся на дне лодки и лежал спокойно на спине, бледный и неподвижный, как мертвец. Илен в тревоге потрогала у него пульс и успокоилась – сердце билось редко, но ровно. Тэлмер сидел в полной прострации. Лицо его сейчас было похоже на лицо встреченного в тумане старого воина, такое же бесстрастное и целеустремленное. Не реагировал он ни на что, даже на появившиеся внезапно из воды громадные плавники неведомых речных обитателей, заставившие вздрогнуть Илен. Плавников было четыре, и появились они – по одному на все четыре стороны лодки. Действий неведомые существа никаких не производили – бритвы их плавников лишь бесшумно резали черноту воды, зловещим эскортом сопровождая лодку. А вскоре они исчезли так же внезапно, как и появились. Река Мертвых сделала резкий поворот и снова скрылась пещере, образованной в заросшей черным лесом горе, перегораживающей русло. Тьма на этот раз не навалилась всей своей тяжестью, а мягко обволокла, принеся с собой не кошмары, а дарующий покой сон. Шико удовлетворенно что-то пробормотал и повернулся на бок. Илен прикорнула у него в ногах, а Тэлмер, еще немного поборовшись, сдался и тоже сполз на дно лодки, чтобы устроиться поудобней. Через мгновение лодка с тремя крепко спящими молодыми людьми во тьме подплыла к странно бесшумному водопаду и также бесшумно канула в непроглядную бездну…