Мегаморф, или Возвращение Реликта

Кочевники

С момента Падения изменились не только условия жизни уцелевших землян, но и законы физики Метавселенной, которую миллиарды лет назад создали Архитекторы и Конструкторы. В этом необычном плоском мире действительно стали невозможны мысленно-волевые выходы в поле Сил, то есть то, что люди назвали магией и волшебством. Прямой энергоотбор из вакуума стал недоступен. Перестали работать шолдерсы – вакуумные генераторы и преобразователи, «сдохли» «вечные» батарейки и аккумуляторы. Людям пришлось заново учиться строить жилища и греться у костра.

Почему выигравший у Геи Игрок не уничтожил пространство Игры – Метагалактический домен, «испорченный» нагуалями, Влад не знал. Ставр, когда уходил, ни словом не обмолвился о том, что произойдёт в будущем, только пообещал вернуться в нужный момент. Но с тех пор прошло много лет, Влад возглавил переселившуюся на Равнину Дебрянскую общину и ждал, надеясь, что кто-нибудь из ушедших вернётся и посоветует, что делать. Бежали дни, складывались в седмицы, в месяцы, годы, но никто не приходил. И в новый мир вернулся почти первобытный хаос.

Появились банды кочевников, которых Влад называл неопеченегами, отряды мутантов: людей-кошек, гориллоидов, медвян – бывших медведей, получивших зачатки интеллекта, и стаи насекомых – ос, пчёл, шершней и саранчи, обладавших странным разумом, далёким от всего человеческого. Все они хотели утвердить себя на просторах равнины, завоевать первенство, стать полновластными хозяевами занятых территорий.

Тысячу лет назад Катастрофа вызвала на Земле мутации у множества самоорганизующихся подсистем, каждая из которых достигла определённой стадии эволюции и обрела нечто вроде коллективного сознания. После Падения эти подсистемы, в основном гоминоиды, расселились вокруг Зем-Горы и начали сражаться за доступ к воде – основе жизни.

Лишь насекомые не нападали на людей первыми ради наживы и добычи да медвяне, проявлявшие необычную доброту. Остальные формы «разумных сообществ» предпочитали жить за счёт других, отнимая то, что им не принадлежало.

Дивий однажды сказал, что кто-то помешал Игроку, низвергнувшему Гею, полностью уничтожить Метавселенную людей, и без того пострадавшую от инфекции чужих физических законов, которая приобрела форму нагуалей, и Влад с ним согласился. По его убеждению, это мог сделать только отец, Ставр Панкратов, вложивший перед уходом в ткань пространства, в вакуум, некий дополнительный «страховочный регулятор», по которому в случае негативных последствий деятельности Геи и её противника человеческая цивилизация не должна была исчезнуть.

Что и произошло.

Но кто был противником Геи, с кем она играла, рискуя жизнями миллиардов живых и разумных существ, населяющих Метавселенную, оставалось загадкой до сих пор. На этот вопрос ни Влад, ни Дивий не имели ответа.

Конечно, это мог быть и Конструктор, получивший соратника в лице «Конструкторши», которую смог реанимировать интраморф-отщепенец, называвший себя файвером, Кристофер Кроули. Это мог быть кто-то из файверов, увлёкшийся реализацией собственных идей. И это мог быть совершенно иной разум, достигший определённого могущества. Что такие разумы могли существовать в Универсуме, сомневаться не приходилось. Вся Большая Вселенная, порождающая бесчисленное количество Метавселенных, являлась не просто стихией Хаоса, но живой и живородящей системой, Разумной Бесконечной Игрой!

А паранормы в изменившейся вселенной практически перестали владеть физическими полями, перестали быть магами и волшебниками, способными словом и мыслью управлять материей, многими физическими процессами. Какое-то их количество сохранилось: сам Влад, Улыба, Дивий, кое-кто из старейшин, сын Ясен, – но и они мало что могли изменить в жизни с помощью «магических» приёмов. Магия в новой плоской вселенной умерла.

А низменные желания у большинства выживших землян остались в приоритете. Иначе они не начали бы сбиваться в хищные стаи и банды, жаждавшие только отнимать нажитое и потреблять, ничего не давая взамен. Работать, жить в мире с себе подобными они не умели.

Банда, подобравшаяся к хутору Жуковец Дебрянской общины, принадлежала к секте злопанов, известной Владу ещё по юношеским временам. Обычно секта предпочитала засылать в общину команды воров, рассчитывая на лёгкую поживу. Скот они не угоняли, грабили хутора редко и быстро отступали, получив достойный отпор. Славились же злопаны тем, что отращивали длинные волосы на затылке, брили полчерепа ото лба до макушки и никогда не мылись, чтобы «не смывать ауру, заключённую в коже». Известны они были и употреблением алкоголя, разбавленного отбросами и нередко кровью, которая текла из ран на их телах после самоистязаний. Их родоначальником считался бог Вающ, бог проказы и прочих болезней, поэтому лица почти всей мужской половины секты были покрыты странной коростой, которую никто не пытался лечить.

На этот раз отряд злопанов насчитывал более тридцати мужских особей, оседлавших беговых безгорбых верблюдов. Злопаны подкрались к Жуковцу, насчитывающему всего восемь теремов, и, справившись с немногочисленной охраной хутора, принялись вытаскивать из домов скарб и запасы пищи.

На хуторе жили десять семей дебрян, всего двадцать семь человек, из них две трети – дети в возрасте от одного года до четырнадцати лет. К счастью, они в этот момент занимались в гимнасии, стоящей в центре хутора, и грабители не стали нападать на маленькое строение, не сулящее добычи. Они настолько увлеклись своей «работой», что не заметили, как на помощь хуторянам прискакала на гепардоконях дружина дебрян из центра; Жуковец строился в двенадцати километрах от столицы общины – Бряницы.

Дружинников было вдвое меньше, но они были хорошо обучены и могли бы справиться с бандой легко, если бы не одно существенное обстоятельство: злопаны оказались вооружены не только холодным оружием – трезубцами, пиками и мечами, а кое-чем посерьёзней.

Когда Влад и Ясен прибыли к месту сражения, среди дружинников уже были потери. Трое лежали у стен домов без движения, двое пытались уползти с центральной площади хутора, где стояла кубической формы кааба Веры. Остальные продолжали бой с противником, вихрем проносясь меж домами на гепардоконях, но достать уворачивающихся бандитов не могли: по ним стреляли!

Горилловидного вида кочевник держал в руке пистолет с красным пупырчатым стволом и небольшой антенной, второй, похудее и помосластее, стрелял из жуткого вида карабина, каждым выстрелом поражая то коня, то всадника.

Стрелков было всего двое, но именно они и представляли самую большую опасность, поскольку остальные члены банды плохо владели оружием и техникой боевых скачек на верблюдах.

Влад разобрался в обстановке мгновенно.

– Берём стрелков! – обернулся он к Ясену. – Ты слева, я справа! Остальные – в коловорот!

Дружинники подчинились, устремляясь к центру хутора, начиная стремительную скаковую карусель.

Ясен доскакал до каабы, вычисляя свои дальнейшие действия, спрыгнул с коня, шлепком по крупу отправил его назад. Метнулся по боковой улочке к терему, с крыльца которого вёл стрельбу рябой мосластый бандит в невообразимом мундире.

От отца Ясен взял не только сильную фигуру и стать, но и многие способности интраморфа, давшие ему возможность обрести навыки эрма – ратного мастера экстра-класса. Он умел входить в изменённое состояние сознания, что позволяло ему видеть в других диапазонах электромагнитного спектра, слышать сквозь стены и на очень больших расстояниях, а главное – погружаться в гиперрежим скоростного оперирования, использующий пси-резерв организма на сто процентов. Поэтому при переходе в этот режим время для Ясена растягивалось, замедлялось так, что он успевал за секунду сделать то, чего не могли сделать нормальные люди за несколько минут.

Да, ему недоступны были паракинез, или, как его называли сами интраморфы, легкоступ, мыслесвязь, а также другие магические состояния, но всё же сверхнормативы белкового организма действовали, и волевые посылы тело отрабатывало.

Своего «визави» Ясен обезвредил довольно легко. Отнятое у него оружие и в самом деле оказалось карабином, стреляющим пулями, хотя пули эти были ракетными и свободно пробивали не только тело человека, но и стены и целые дома.

Стрелок отреагировал на внезапно сгустившуюся тень слева слишком поздно: повернул голову, вытаращил глаза, но выстрелить не успел. В следующее мгновение его снесло с крыльца, как пёрышко птицы под порывом ветра. Пролетев с десяток метров по воздуху, он ударился всем телом о стену кузни, сполз на землю и остался лежать недвижимо.

Ясен подхватил карабин, удивляясь его тяжести и хищной красоте, но отвлекаться было некогда, и он без раздумий выстрелил в скачущего на него злопана: память предков сама подсказала, как это делается, несмотря на то, что молодой человек никогда не держал в руках огнестрельного оружия.

Отдача в плечо была слабой, карабин, очевидно, имел устройство гашения импульса выстрела, однако злопана снесло с седла верблюда как от удара дубиной.

Ошалевший верблюд поскакал дальше, ревя и мотая головой.

Ясен огляделся.

Отец уже расправился со своим противником и тоже разглядывал поле боя, намечая траекторию движения. В руке он держал пистолет с красным набалдашником, вызывающий неприятные ассоциации.

Однако бандиты сориентировались на удивление быстро. Увидев, что их основная ударная сила потерпела поражение, они с воплями бросились наутёк, и через минуту на хутор вернулась тишина.

Влад жестом послал подскакавших дружинников в погоню. С десяток бойцов помчались следом за бандой.

Влад посмотрел на струящийся в мареве воздуха купол близкой Зем-Горы, направился к Ясену. Его гепардоконь, услышав свист, вынырнул из-за ближайшего терема, потрусил за хозяином.

– Что это у тебя? – полюбопытствовал Ясен.

Влад протянул ему пистолет.

– Это «термоб», объёмный термоизлучатель.

– Инфракрасный лазер? – проявил младший Велич знание древних технологий.

– Нет, микроволновый излучатель. Разряд «термоба» доводит температуру тела человека, да и любого белкового существа, до семидесяти градусов, все белки сворачиваются.

Лицо Ясена отвердело.

– Мгновенная смерть!

Влад забрал у него пистолет, кинул взгляд на карабин.

– Покажи.

Ясен протянул карабин.

– Батюшки-светы, «Дракон», – покачал тот головой, разглядывая оружие. – Стреляет обычными и ракетными пулями, компьютерная наводка ствола на цель, координатная оптимизация выстрела по дальности, трансформная свёртка.

– Что?

Влад провёл пальцем по ребристому вздутию под устройством оптического прицеливания, и карабин вдруг потёк, начал менять форму, превратился в дугу с четырьмя рожками на концах. Влад закинул дугу на плечо, умело согнул рожки, так что дуга осталась висеть на плече.

– Понял? Так его удобно носить.

Ясен открыл было рот, собираясь выразить восхищение, и в этот момент за околицей хутора раздался шум, послышались крики, из-за сосновых посадок вырвалась группа всадников на верблюдах и гепардоконях.

Сначала Влад подумал, что идёт сеча, дружинники схватились с бандитами и отступают, но события развивались по-другому.

– Они бегут к нам! – прошептал Ясен.

Влад сунул карабин сыну, вскочил на коня, преградил путь одному из дружинников.

– Сван, в чём дело?!

Дружинник натянул поводья, остановил разгорячённого гепардоконя. Глаза у него были дикие.

– Там… там… – он оглянулся. – Дьявол гонится!

Мимо проскакали злопаны, оглядываясь, нахлёстывая верблюдов, не обращая внимания на противника.

Дружинники, заметившие командира, начали останавливаться, поворачивать коней, подъезжать к Величу-старшему.

Послышался треск, гулкий топот, сотрясавший землю, и над вершинами сосен выросла какая-то неясная масса. Затем на краю хутора появился тот, от кого бежала банда.

Ясен удивлённо оглянулся на отца.

– Ничего себе! Кто это?!

– Тартарианин! – сжал зубы Влад. – Глазам не верю! Так далеко они ещё не заходили!

Преследователь злопанов больше всего походил на ажурный чёрный скелет диковинного зверя величиной со слона. У него были две ноги, точнее – гусеницы, ниспадавшие с угловатых плеч, гигантские длинные лапы, тоже ажурные, состоящие из множества как бы не соединённых между собой костей, выдающаяся тараном грудь и голова, вросшая в плечи, в виде неровной полусферы, также собранная из отдельных пластин и блоков. Общие очертания монстра слегка напоминали древнего робота, какими его рисовали художники Земли далёкого двадцатого столетия.

Все детали и «кости» этого чёрного «скелеторобота» двигались относительно друг друга, вращались, ходили ходуном, так что казалось, он вот-вот развалится. Но «робот» не разваливался и двигался гораздо быстрее, чем люди на своих разнообразных скакунах.

Он догнал одного из бандитов, левая «рука» стремительно прошлась перед ним и как косой срезала всадника вместе с верблюдом. Вернее, как десятком кос. Злопан и его скакун превратились буквально в струю ошмётков и крови, брызнувшую на стену крайнего терема.

Такая же участь постигла ещё одного налётчика, затем сразу двух: руки «скелета» жили как бы сами по себе, вращаясь относительно плеч в любом направлении.

Дружинник из отряда Велича попытался отбиться от догнавшего его великана мечом, но был снесен с пути чудовища как пушинка.

– Крыльями! – крикнул Влад. – Луки!

Дружинники повиновались.

Часть их поскакала налево, часть направо, освобождая улицу чудовищу. В руках парней появились луки.

– Разом!

Дружинники выстрелили. И вместе с ними выстрелил Влад, но не из лука – из карабина, сдёрнув его с плеча и развернув в оружие.

Стрелы пронзили воздух бесшумно. Карабин бабахнул не так уж и громко. Но именно его выстрел остановил тартарианина, поскольку стрелы дружинников испарились ещё до касания «скелета».

Жуткий чёрный «робот» смахнул с пути ещё двух злопанов вместе с их скакунами и замедлил бег. Странные гусеницы его, похожие на связку ничем не скреплённых костей, перестали струиться, остановились.

Влад тронул своего коня, медленно двинулся навстречу.

Ясен не замедлил встать рядом с ним, боковым зрением отмечая, как перемещаются дружинники, удирают во все лопатки кочевники, а из теремов начинают выглядывать жители хутора.

– Я никогда не видел таких чудо-юд.

– Я тоже, – раздул ноздри Влад. – Их видели разведчики за тысячи километров от Зем-Горы. Но раньше тартариане никогда не приближались к нашим владениям.

– Почему он остановился?

– Стой здесь, будь готов к отступлению.

– Он испугался карабина!

– Вряд ли.

– У нас ещё есть этот красноствольный пистолет.

– Тартарианин всего лишь кластер свёрнутых пространств с иными параметрами, на него излучение «термоба» не подействует.

Влад сжал бока гепардоконя коленями и медленно поехал дальше, приблизился к чудовищному представителю Тартара.

Ясен читал «Свод истин» деда Ставра и знал, что когда-то очень давно Тартар представлял собой псевдопланету, осколок иной Метавселенной, не успевший развернуться в полноценный объём пространства внутри Метагалактики, но никогда не думал, что встретит «живого» тартарианина. Разведчики общины, за двадцать лет поисков добравшиеся до Тартар-Горы, видели подобных тварей, он – нет.

Тартарианин снёс «коленом» угол терема, двинулся к старосте, набирая скорость.

Влад выстрелил.

Ясен затаил дыхание.

Ракетная пуля, оставляя слабо видимый белёсый пунктир, вонзилась в «лоб» чудовища. И бесследно исчезла! Впечатление было такое, будто она проникла внутрь чёрного смолянистого монолита и застряла, не взорвавшись.

Тем не менее тартарианин снова замедлил бег. Каким-то образом пуля на него всё-таки подействовала.

– Поворачивай обратно! – гулко выкрикнул Влад, формируя «пузырь» объёмного звука. – Тебе здесь не место!

Тартарианин замер на мгновение, но тут же устремился к человеку.

Последующие два выстрела его не задержали.

– Все назад! – скомандовал Влад, разворачивая коня. – Отходим!

Ясен не удержался, выстрелил из «термоба», который остался у него, результата не достиг и помчался вслед за отцом.

«Рассыпающийся скелеторобот» направился за ними, легко набирая скорость, будто ничего не весил.

Проскочили хутор.

Дружинники двумя группами – «крыльями» отвернули влево и вправо по ходу скачки, Влад и Ясен продолжали скакать по прямой, уводя преследователя за собой.

Гепардокони могли бегать с гораздо большей скоростью, чем обычные кони, до ста километров в час, но тартарианин двигался ещё быстрей. Уже через пару минут стало ясно, что он вскоре нагонит отступающих, и тогда придётся принимать неравный бой, потому что оружия, способного остановить монстра, у дебрян не было.

И в этот момент в ситуацию вмешалась третья сила, на которую ни Влад, ни тем более Ясен рассчитывать не могли.

Дробный стук, сопровождающий движение «скелеторобота», – издавали звук вертящиеся гусеницы, – прекратился.

Влад придержал коня, оглянулся.

Тартарианин отстал, затем вообще остановился.

Какое-то струение воздуха возникло над ним, сгустилось, превратилось в гроздь прозрачных шариков, и в каждом из них проявился… самый настоящий глаз! Шаров было около полусотни, вместе они образовали переливчатый сросток яйцевидной формы с размерами от пяти до десяти метров, и хотя «скелеторобот» превосходил этот «мешок» вдвое, он явно его опасался.

– Что это?! – подъехал к отцу Ясен.

– «Глазастый»! – шевельнул губами Влад, сделавшись удивлённо-задумчивым.

– И я вижу глаза. Что это такое?

– Я ни разу не встречал подобные объекты, но твой дед рассказывал, что эти глазастые призраки возникали и раньше. Возможно, они представляют собой системы наблюдения.

– Странная штука. Кто же их запускает? Гея? Орилоух?

– Не Гея и не Орилоух.

– Кто же тогда?

Влад не ответил.

Тартарианин в странной нерешительности потоптался на месте, пошевеливая «костистыми лапами». Впечатление было такое, будто он проснулся и теперь оглядывается по сторонам, не понимая, как здесь оказался.

Догнавшие монстра дружинники с опаской объехали его справа и слева, не решаясь приблизиться к старосте.

Отряд злопанов исчез за холмами, оставив после себя опадающий хвост пыли. Стало совсем тихо.

Глазастый призрак опустился чуть ли не на голову тартарианина и неожиданно растаял в воздухе.

Влад взялся за карабин, однако «скелеторобот» решил не продолжать погоню. Он вывернулся сам в себе и помчался прочь, к смутно видимому зеленовато-голубовато-коричневому куполу Зем-Горы. Набрал скорость и через несколько секунд пропал за холмом в трёх километрах от хутора.

Дружинники и староста общины с сыном молча смотрели ему вслед.

– Ты мне не рассказывал о «глазастых», – с лёгкой обидой пробормотал Ясен.

– Не было необходимости, – ответил по-прежнему задумчивый Влад, трогая гепардоконя с места. – Не думал, что когда-нибудь встречу одного из них.

Они вернулись на хутор, где уже начался плач по погибшим односельчанам. Влад распорядился собрать павших, успокоил хуторян, и отряд направился к столице в скорбном молчании. Всего погибло восемь человек: пять дружинников и трое мирных жителей.

Ясена подмывало расспросить отца о тартарианах и о странном призраке с мигающими глазами, но он терпел, понимая, что не время.

Мама кинулась к нему с крыльца как птица, когда он спрыгнул с коня, обняла быстро, отстранилась, виновато глянув на мужа.

– Я изволновалась вся! Что случилось?

– Неопеченеги. – Влад бросил взгляд на подъезжавших дружинников, на повозку, на которой лежали тела убитых. – К вечеру будем хоронить.

Глаза Улыбы стали большими, потемнели, она прижала к губам ладони.

К терему подскакал седой старик, хранитель знаний общины Базил Дивий, спешился, глядя на мрачную процессию.

– Кочевники?

– Тартарианин.

Дивий пригладил седую прядь за ухом. Взгляд его стал острым.

– Тартарианин?

Они встретились глазами. Влад кивнул.

Подскакал дружинник, протянул старосте изящный аппарат с окулярами.

– Нашли у хутора, злопаны потеряли.

Влад бросил поводья коня другому дружиннику, взял аппарат, направился в терем.

Бывший советник Президента Геи посмотрел на останки убитых, покачал головой, последовал за старостой.

Помедлив, Ясен взял маму под локоть, повёл в дом. На крыльце в нерешительности задержался, не зная, что делать дальше, но услышал голос отца:

– Ясь, поднимись к нам.

– Не переживай, ма, – пробормотал он, погладив Улыбу по плечу, – мы не в первый раз теряем людей.

– Успокоил, – улыбнулась она сквозь горечь и печаль, – иди, отец зовёт.

Он поднялся в верхний шатёр.

Учитель Дивий сидел на диванчике, отец крупными шагами мерил светёлку. На столе лежали карабин «Дракон», пистолет, названный Владом «термобом», и красивый, обтекаемой формы предмет с двумя окулярами, переданный отцу дружинником.

– Бинокль? – кивнул на него Ясен.

– Оптикон, – сказал Влад. – Фотоэлектронный умножитель.

– Откуда у кочевников такие вещи? Карабин, «термоб», оптикон…

– Мне тоже хотелось бы знать, – пробурчал Влад. – Скорее всего банда наткнулась где-то на закладки деда.

– Где? – не понял Ясен.

– Не здесь, конечно, на Зем-Горе.

Дивий покачал головой.

– Кочевники сами не пошли бы на Гору, да и найти схрон Ставра дано не всем.

– Что ты хочешь сказать?

– Началась разгерметизация свёрнутых твоим отцом объёмов старого пространства. Если вы и в самом деле видели «глазастого», значит, кто-то запустил процесс настройки новой Игры.

– Ты уверен?

– Факты говорят сами за себя.

– Возбудился Тартар.

– Либо созрел новый Игрок, о котором мы ничего не знаем. Одно то, что на хутор заявился тартарианин, за двадцать тысяч километров от Тартар-Горы, говорит о начавшихся изменениях реальности. Пора объединяться, друзья мои.

– С кем? – озадаченно спросил Ясен.

– С геянами, – мрачно сказал Велич-старший.

– Но они же с нами воевали!

– Люди завистливы, наши способности им были поперёк горла.

– И всё же мы, – мягко, но с назидательной уверенностью заговорил Дивий, – земляне и геяне – люди, мы были и остаёмся детьми Земли. Мы пронизаны чувством общности, родства, природного единения и доброжелательности, несмотря ни на что! Если нам не удастся объединиться, будущего у нас не будет.

Ясен вопросительно посмотрел на отца.

– Я не верю в объединение, – поморщился Влад. – История рода человеческого хранит много фактов, когда бывшие соратники, призывающие к объединению ради победы над общим врагом, после победы предавали друг друга, желая обладать единоличной властью. Но у нас нет другого выбора, учитель прав.

– Кроме того, есть ещё один аргумент в пользу похода, – добавил Дивий.

Величи с одинаковым интересом посмотрели на старика.

Он огладил ладонью бороду, в глазах промелькнуло странное сожаление.

За окном раздался взрыв женского плача: к убитым прибежали родственники. Затем послышался печальный звук свирели.

Влад и Ясен подошли к окну. Дивий поднялся, присоединился к ним. Некоторое время они смотрели на то, что происходило под стенами терема.

– Это испытание, родичи, – со вздохом сказал Дивий.

– Что ты имеешь в виду? – обернулся к нему Влад. – Любая катастрофа – уже испытание, а мы испытали немало и выжили.

– Я говорю о том, что грядёт. Скажу даже больше: это испытание ему, – старик кивнул на Ясена, – ибо если ты – Предтеча, то он – Спаситель, если изъясняться высокопарно.

Влад оценивающе глянул на сына, по губам его скользнула слабая улыбка.

– Спаситель, однако.

Ясен растерялся, не понимая, шутят ли старшие или говорят серьёзно.

– Если он пробьёт дорогу наружу, – закончил Дивий, – развернёт этот мир, мы вернёмся домой.

Влад покачал головой.

– Это под силу разве что Инженерам.

– А почему ты сомневаешься, что он Инженер?