Повисла тишина. В ожидание ответа, все боялись пошевелиться. Секунды тянулись мучительно. Я была уверена, что сестра набросится на Франциску и расцарапает ей лицо. Но вместо агрессии и злости, Селестина вытерла рот салфеткой и, поблагодарив за ужин, ушла. В тот момент я поняла, как сильно Селестина устала от неизвестности собственного будущего.
Открыв дверь, я вошла внутрь. Мои глаза застыли на длинном шраме, который рассекал тонкую женскую спину.
– Почему ты не постучалась?
Франциска натянула рубашку, скрыв шрам.
– Извини. Я боялась, что меня увидят. Не хотела тратить время на бесполезные манеры.
– Можешь спросить, если хочешь.
– Откуда у тебя такой ужасный шрам?
– Обычно люди спрашивают это вежливее.
– Боевое ранение? Сражалась за повстанцев?
– Всё не так интересно, как ты думаешь.
Франциска села на кровать и начала зашнуровывать ботинки. Я отдала ей самый маленький размер. Франциска напоминала фарфоровую статуэтку и была самой миниатюрной из всех претенденток.
Воспользовавшись моментом, я посмотрела по сторонам. Её комната была точно такой же, как моя: широкая кровать с кучей подушек, высокие потолки, большие окна, зеркало с туалетным столиком, несколько картин разнообразной природы и плотные шторы. Моя комната была выполнена в холодных оттенках синего, а покои Фран были тёмно-красными. На фоне кровавого цвета, Франциска с её светлыми волосами и бледной кожей смотрелась нелепо.
– В детстве я так сильно боялась лошадей, что не могла даже дотронуться до них. Но отец настаивал на обучение.
Франциска опустила голову.
– Мне было четырнадцать. В Горных Вершинах считалось позором, когда в такой возрасте ребенок не умел ездить верхом. Но ты и так это знаешь.
– Да. – я кивнула. – Вероника научила меня в первый месяц прибытия. Мне было тринадцать.
– Ровесники любили издеваться над моим страхом. Брат защищал меня, но он не мог постоянно быть рядом. Когда я потерпела очередную неудачу, отец назвал меня «разочарованием».
Фран грустно улыбнулась.
– «Ты не моей крови. Ты ошибка». Так он сказал. Я проплакала всю ночь, а утром решила доказать ему, что была сильнее, чем он думал. Я правда в это верила.
Я прислонилась к стене, внимательно слушая редкое откровение Франциски.
– Была зима, солнце только взошло. Я пробралась в конюшню, пока все спали. Выбрала чёрного жеребца с широкой спиной и длинной гривой. Конь моего отца. Мне хотелось доказать, что я достойна его. Закрепив седло, я с пятой попытки забралась на коня. Ударила его по бокам и он рванул. Конь скакал так быстро, что я не смогла его остановить. В один момент он сбросил меня с себя. Моя нога застряла в уздечке. Конь пронёс меня по заснеженному полю, пока в мою спину не впился камень. Я потеряла сознание от болевого шока.
Какой ужас.
– Так появился этот уродливый шрам. Но в тот день я была счастлива. – она грустно улыбнулась. – Отец похвалил меня за храбрость, а я поборола страх лошадей. Теперь я превосходная наездница.
– У тебя ужасный отец.
– Он строг. – она нахмурила брови. – Но он должен быть таким. Слишком много людей на него рассчитывают.
– Почему люди на него рассчитывают?
Раздался быстрый стук в дверь. Потом ещё один.
– Хоть у кого-то есть «бесполезные» манеры.
Проигнорировав мой вопрос, Франциска встала с кровати и подошла к двери. Прикоснувшись к золотой ручке, она уже собиралась открыть, как её опередили. Медали забежала в комнату. Хлопнув дверью, она прислонилась к ней спиной.
– Уф! Я почти попалась мисс Анабель! Пришлось бежать от неё по лестнице! – тяжело дыша, проговорила Медалин. – Клянусь, у этой женщины на меня какой-то магнит!
– Она тебя видела? – спросила Франциска.
– Нет. Мисс Анабель беседовала с Себастьяном. Точнее отчитывала его, – Медалин покачала головой. – Даже старичку нет от неё покоя. Не удивительно, что она никогда не была замужем. Её контроль никто бы не выдержал!
– Моя фрейлина Люси сказала тоже самое.
– Ах, Люси! Вивьен! Поблагодари её за меня! Твоя фрейлина достала мне прекрасные варварские вещи!
Медалин гордо покружилась, а после скорчила гримасу.
– Правда, ботинки явно не первой свежести. Пришлось надеть две пары вязанных носков. Не хочу подхватить болячки бывшего владельца.
– Помогите мне.
Франциска подошла к кровати и начала отталкивать её от стены. Кровать была слишком большой, но ей удалось её сдвинуть.
– Что вы стоите? – Франциска собрала светлые волосы в хвост на затылке. – У нас мало времени.
– Настолько мало, что ты решила заняться перестановкой? – Медалин удивлённо подняла брови.
– Помогите, она тяжёлая.
Переглянувшись с Медалин, мы пожали плечами и начали толкать кровать. Спустя минуту, подушки были скинуты на пол, простыня задралась, а сама кровать была прижата к платяному шкафу. На стене за спинкой кровати оказалось высокое полотно, на котором были изображены красные розы. Дворец династии Дюран был весь пропитан кровавой атмосферой. Подобный стиль мне всегда казался абсолютно безвкусным.
– Надевайте.
Открыв шкаф, Франциска протянула нам чёрные плащи.
Казалось, моё сердце ускорило темп. Держа в руках мягкую ткань, я вспомнила о нём.
– Это обязательно? – я спросила.
– Не нравится? – Франциска уставилась мне в глаза. – Напоминание о былых временах?
– В Горных Вершинах я постоянно ходила в чёрном.
Мы смотрели друг на друга, не отрываясь. В её серо-голубых глазах застыла непонятная мне боль. Будто мы вспоминали одни и те же моменты, встречи и потери. Будто Франциска знала, о ком я думала. Но это было невозможно. Она не могла знать, что тёмное одеяние, которое я сжимала в руках, напомнило мне о человеке без имени. Она не могла знать о нём.
Надев плащ, я старалась не смотреть в стоящее рядом зеркало. Мне не хотелось видеть себя в чёрном. Не хотелось возвращаться в прошлое. В собственном отражение я видела не себя. Я видела его.
