Астелия
Кэлен повернулась и бросилась дальше. Ветви вокруг нее стонали и вздыхали, листья перешептывались, тени шевелились и угрожающе менялись. Лесные астелы были настроены к ней недружелюбно – что ж, логично, если учесть, что в лагере наверняка находился по меньшей мере один сильный заклинатель древесных духов. Ей не скрыться от них здесь, в этом лесу, где деревья сами будут выдавать ее местонахождение…
– Бектас! – выдохнула Кэлен. – Вверх!
Ветер сгустился вокруг нее и оторвал от земли – и сразу же ветки, двигаясь быстро, словно человеческие руки, сплелись над ее головой в сплошную завесу. Она с криком врезалась в этот живой потолок и рухнула обратно на землю; хорошо еще, Бектас смягчил падение.
Кэлен быстро посмотрела направо, налево, но со всех сторон деревья смыкали ветви, а лес становился темнее по мере того, как появлялась крыша из ветвей и листвы. До нее донесся приближающийся стук копыт. Кэлен вскочила на ноги; порезанная рука отчаянно болела. Она побежала дальше, но всадники нагоняли ее.
Кэлен не помнила, как долго бежала. В памяти сохранились только угрожающе тянущиеся к ней тени деревьев и обжигающий огонь в легких, унять который не мог даже Бектас своим дуновением. Страх сменился возбуждением, а оно, в свою очередь, – усталым безразличием.
Кэлен бежала до тех пор, пока что-то не заставило ее обернуться, – и взглянула прямо в глаза верховому легионеру, от которого ее отделяло не больше двух десятков футов. Тот с криком метнул в нее копье. Она уклонилась от него, увернулась от коня и вдруг выбежала на показавшийся ей неожиданно ярким солнечный свет. Она посмотрела вперед: в каких-то трех-четырех шагах начинался обрыв, столь крутой и глубокий, что ни подножия его, ни хотя бы земли видно не было.
Легионер выхватил меч, тронул коня пятками, и тот, словно продолжение его тела, повернул и двинулся к ней.
Кэлен без малейшего колебания повернулась и бросилась с обрыва. Она раскинула руки и крикнула: «Бектас! Вверх!» Ветер со свистом сгустился под ней, и ее охватил внезапно свирепый восторг, когда она устремилась вверх, в осеннее небо; несущий ее ветер швырнул пыль в лицо незадачливому легионеру, а его конь попятился и встал на дыбы от неожиданности.
Она летела все дальше и дальше от лагеря, но спустя некоторое время она остановилась, чтобы оглянуться. Обрыв казался с этой точки игрушечным – как-никак, она находилась в нескольких милях от него, да еще в миле над землей.
– Бектас, – прошептала Кэлен, выставив руки перед собой.
Астел извернулся, и часть ее сгустилась в кольце ее рук, колыхаясь, как воздух над раскаленным камнем. Кэлен лепила этот воздух руками, будто глину, и в конце концов сквозь него увидела обрыв, словно с расстояния в сто ярдов. Преследователи выехали на него из леса, и Крэйг спешился. Легионер, первым догнавший ее, описал ее бегство, и Крэйг, прищурившись, принялся шарить взглядом по небу. Кэлен похолодела, когда взгляд его остановился прямо на ней. Он склонил голову к стоявшему рядом с ним рыцарю, уже знакомому Кэлен заклинателю деревьев, и тот просто дотронулся до ближайшего древесного ствола.
Кэлен судорожно сглотнула и чуть двинула руками, нацелив воздушную линзу на лагерь легиона.
С полдюжины темных пятен вынырнуло из-за леса; ветер трепал их как развешанные для просушки вязанки трав на кухне у фермерши. Они повернули и устремились в ее сторону. Солнце блеснуло на металле – доспехах, оружии…
– Воздушные рыцари, – пробормотала Кэлен.
Она еще раз сглотнула и опустила руки. В обычной обстановке она не сомневалась бы в том, что запросто оторвется от их преследования. Но теперь – раненая, уставшая телом и духом – она не могла утверждать этого наверняка.
Кэлен повернулась и приказала Бектасу нести ее на северо-восток. Она молилась только об одном: чтобы солнце село прежде, чем враги догонят ее.
Глава 3
Джефф выскользнул из комнаты, спустился по лестнице сквозь последние лепившиеся по углам клочки ночи. В большом зале царила гулкая тишина, только слабый свет пробивался в него из кухни. Старая Эмма страдала бессонницей, и Джефф слышал, как она шаркает ногами по кухне, готовя завтрак.
Он отпер дверь и вышел на двор Индрефорда. Одна из стедгольдовых собак высунула морду из превращенной в конуру пустой бочки, и Джефф задержался, чтобы почесать ее между ушами. Собака стукнула несколько раз хвостом по доскам и убралась обратно – досыпать. Джефф запахнул плащ – ночи поздней осенью холодные – и, отворив заднюю калитку, приготовился шагнуть наружу, вон из теплого, безопасного Индрефорда.
Глухая деревянная створка отворилась, и мальчик увидел дядю Дрейка. Тот стоял, небрежно прислонясь к забору, одетый в кожу и тяжелый зеленый плащ для работы в лесу, окружавшем поля фермы. Он поднес ко рту яблоко и с хрустом откусил половину. Дрейк был крупным мужчиной с нажитыми тяжелым трудом широкими плечами и крепкими мускулами. В коротко стриженных, как у легионера, темных волосах мелькали кое-где седые пряди, но в аккуратной бороде их не было ни одной. На его боку рядом с легионерским мечом висел колчан со стрелами; в руке он держал самый легкий из своих луков со спущенной тетивой.
Джефф застыл как вкопанный, потом развел руками, признавая свое поражение, и слабо улыбнулся дяде.
– Как ты узнал?
Дрейк улыбнулся в ответ, хотя и немного хмуро.
– Линялый видел, что ты пил вдвое больше обычного после того, как вернулся вчера так поздно, и сказал мне. Это старый солдатский прием, чтобы встать пораньше.
– А-а, – вздохнул Джефф. – Да, сэр.
– Я пересчитал стадо, – сказал Дрейк. – Похоже, нескольких голов недостает.
– Да, сэр, – повторил Джефф и нервно облизнул губы. – Я как раз за ними.
– У меня сложилось впечатление, будто ты уже проделывал это вчера, раз уж ты сделал засечку на учетной рейке.
Джефф покраснел; хорошо еще, что было темно.
– Роджер увел своих маток и ягнят вчера вечером, когда я пытался пригнать южное стадо. Я не хотел тебя тревожить из-за этого.
Дрейк покачал головой.
– Джефф, ты же знаешь, какой сегодня важный день. Все окрестные фермеры собираются на Дознание, и мне не нужно лишних хлопот.
– Извини, дядя. Тогда чего ты торчишь здесь? Я и сам найду Роджера и приведу его.
– Мне не хотелось, чтобы ты ходил по долине в одиночку, Джефф.
– Рано или поздно, дядя, мне все равно придется это делать. Если только ты не собираешься ходить за мной до конца моих дней.
Дрейк вздохнул.
– Твоя тетка убьет меня.
Джефф ухмыльнулся.
– Я справлюсь с этим сам. Я буду осторожен и вернусь до полудня.
– Дело не в этом. Тебе нужно было пригнать их вчера ночью, – сказал Дрейк. – Что помешало тебе сделать это?
Джефф поперхнулся.
– Э… Я обещал сделать кое-что. Ну, и не успел до темноты.
– О вороны, Джефф, – вздохнул Дрейк. – Мне казалось, ты достаточно повзрослел за это лето, чтобы понимать свою ответственность.
У Джеффа вдруг засосало под ложечкой.
– Ты не подаришь мне овец, да?
– Мне не жаль выделить тебе справедливую долю, – покачал головой Дрейк. – Я был бы рад – я и сейчас хотел бы помочь тебе завести собственное стадо. Но я не желаю выбрасывать деньги на ветер. Если ты не способен доказать мне, что позаботишься о стаде как положено, я не могу дать тебе овец.
– Можно подумать, у меня было много времени доказать это.
– Возможно, и так. Тут все дело в принципе, парень. Ничто не дается даром.
– Но, дядя, – вскинулся Джефф, – это же единственная возможность добиться хоть чего-то в жизни.
– Если так, – хмыкнул Дрейк, – тебе вряд ли стоило выбирать… – Он нахмурился. – Скажи, Джефф, что такого тебе нужно было сделать более важного, чем собрать стадо?
Джефф покраснел сильнее.
– Ну…
Дрейк поднял брови.
– Ясно, – сказал он.
– Что ясно?
– Девушка.
Джефф опустился на колено и притворился, будто шнурует башмак, чтобы скрыть лицо.
– С чего это ты так решил?
– Тебе пятнадцать лет, Джефф. Значит, девушка.
– Вовсе нет, – настаивал Джефф.
Дрейк помолчал, потом пожал плечами.
– Захочешь поговорить об этом – дай знать, ладно? – Он оттолкнулся плечом от стены и, согнув лук коленом, накинул тетиву на зарубку. – Подарок тебе обсудим позже. Как думаешь, где нам искать след Роджера?
Джефф достал из сумки кожаную пращу, потом положил в карман несколько гладких камешков.
– А что, Корвус его не найдет?
Дрейк улыбнулся.
– Кажется, кое-кто говорил, что справится сам.
Джефф смерил дядю хмурым взглядом, потом задумчиво сморщил нос.
– Надвигаются холода, и они это чуют. Для крова и пищи им нужны вечнозеленые растения… но на южных склонах выпасают геардосов, а они сами к геардосам ни за что не подойдут. – Джефф кивнул сам себе. – На север. Роджер повел их через тракт в сосновые лощины.
Дрейк одобрительно кивнул.
– Хорошо. Не забывай, что заклинание астелов не заменяет собственных мозгов.
– Но и мозги астела не заменят, – понуро буркнул Джефф и пнул башмаком комок грязи, раскидав землю и сухие листья.
Дрейк положил свою ручищу на плечо Джеффа, крепко сжал, потом повернулся и решительно зашагал на север по старому тракту.
– Все не так плохо, как тебе кажется, Джефф. Астелы – это еще не все.
– Ага, у самого, небось, их два, – буркнул Джефф, стараясь не отставать. – Тетя Белла говорит, ты мог бы требовать себе полного гражданства, если бы захотел.
Дрейк снова пожал плечами.
– Если бы захотел… что ж, возможно. Но я не дозрел до своих астелов, пока не дорос… ну, почти до твоего возраста.
– Но ты просто медленно созревал, – заметил Джефф. – Совсем не так, как я. Никто еще не дорастал до моих лет и так и оставался без астелов.
Дрейк вздохнул.
– Ты не можешь знать этого, Джефф. Не беспокойся, парень. Со временем все придет.
– Это ты мне с десяти лет говоришь. Будь у меня свои астелы, я бы успел удержать Роджера, и еще… – Он успел вовремя прикусить язык.
Дядя Дрейк оглянулся на Джеффа; лицо его оставалось серьезным, но глаза смеялись.
– Пошли, парень. Нам надо спешить. Мне нужно вернуться прежде, чем соберутся гольдеры.
Джефф кивнул, и они быстрым шагом двинулись по извилистой дороге. По мере того как они миновали яблоневые сады, пасеки и углублялись в сжатые северные поля, небо становилось все светлее. Потом дорога нырнула в лес, в котором росли такие старые дубы и клены, что выжить в тени их крон могли только самые стойкие кусты и травы. Ко времени, когда предрассветная синь окрасилась на востоке желтым и оранжевым, они дошагали до последней полоски леса, обозначавшей границу Индрефорда. Этот лес был не таким старым, поэтому и подлесок здесь рос гуще и местами еще зеленел, несмотря на позднюю осень. Алые и золотые листья висели на скелетах кустов поменьше, а обнаженные деревца поскрипывали, раскачиваясь на ветру.
И тут что-то заставило Джеффа насторожиться. Он замер и едва слышно предостерегающе зашипел. Дрейк пригнулся, и Джефф инстинктивно последовал его примеру.
Дрейк оглянулся на Джеффа, вопросительно приподняв бровь.
Джефф на четвереньках подполз к дяде и зашептал ему на ухо:
– Там, впереди, в ближних к ручью деревьях. Там обычно гнездятся перепела, а сейчас они летают над дорогой.
– Думаешь, их спугнуло что-то? – таким же шепотом спросил Дрейк. – Кайлус, – позвал он и махнул рукой в направлении деревьев, подавая сигнал меньшему из двух его астелов.
Джефф поднял взгляд и увидел, как с одного из деревьев к ним спускается нечто, отдаленно напоминающее человеческую фигуру, но ростом не больше годовалого ребенка. Взгляд светло-зеленых глаз обратился на мгновение на Дрейка, и фигурка опустилась на землю, свернувшись, как зверек. Листья и ветки мгновенно сплелись, прикрыв то, что находилось под ними. Кайлус склонил голову набок, не сводя глаз с Дрейка, потом издал звук, более всего напоминавший шелест листвы, и исчез в кустах.
Джефф все пытался отдышаться после долгого бега.
– Что там? – прошептал он.
Взгляд Дрейка на мгновение затуманился.
– Ты был прав, – ответил он наконец. – Молодчина, малыш. Кто-то прячется в засаде у моста. И у них там чертовски сильный астел.
– Разбойники? – прошептал Джефф.
Дрейк прищурился.
– Это Синнер.
Джефф нахмурился.
– Я-то думал, остальные гольдеры должны собраться сегодня, но позже. И зачем им прятаться в деревьях?
Дрейк встал и отряхнул колени.
– А вот мы сейчас и узнаем.
Он решительно зашагал по дороге к мосту, словно намереваясь пройти мимо засады; Джефф старался не отставать. Неожиданно Дрейк повернулся влево, натянул лук и пустил стрелу с серым оперением в кусты, которые росли в нескольких шагах от негромко журчавшего ручья.
До Джеффа донесся вопль, и кусты заколыхались, как от сильного ветра. Мгновение спустя из них вывалился паренек примерно одного с Джеффом возраста, держась руками за мягкое место. Сложение он имел крепкое, был коренастым, и лицо его было бы симпатичным, если бы не капризное выражение. Майк из Боргольда, младший сын Синнера.
– Чертовы вороны! – взвыл он. – Ты что, спятил?
– Майк? – воскликнул Дрейк с наигранным удивлением. – Надо же! А я и не знал, что это ты там сидел.
Чуть дальше от моста кусты зашевелились, и на дорогу вышел юноша постарше – второй сын Синнера. Он был выше и стройнее младшего брата, волосы на затылке собирал в хвост, а на его лбу уже пролегли морщины от привычного задумчивого выражения. Он с опаской покосился на Дрейка и повернулся к брату.
– Майк? Ты как, в порядке?
– Я в полном беспорядке! – злобно взвизгнул мальчишка. – Меня подстрелили!
– Ты и правда его подстрелил? – негромко спросил Джефф дядьку.
– Чуть-чуть поцарапал.
Джефф ухмыльнулся.
– Похоже, ты ему прямо в мозг попал.
Дрейк улыбнулся волчьей улыбкой и промолчал.
Снова зашелестели и затрещали кусты – еще дальше от них. Спустя мгновение из зарослей появился и сам глава семейства, фермер Синнер. Он был не слишком уж высок, но плечи имел не по росту широкие, да и руки его казались неестественно длинными. Одет он был в линялую, заплатанную серую куртку, которой явно не помешала бы хорошая стирка, и плотные штаны из гаргантовой кожи. На шее его красовался символ статуса: тяжелая цепь стедгольдера. Цепь была грязная и засаленная, но Джефф решил, что так она даже лучше подходит к его всклокоченным седеющим волосам и пегой бороде.
Синнер двигался откровенно угрожающе, а его глаза налились злостью.
– Что, вороны подери, ты себе позволяешь, Дрейк?
Дрейк приятельски помахал Синнеру, но Джефф заметил, что лук и стрелу тот держит наготове.
– Маленькое недоразумение, – произнес он. – Я принял твоего мальца за разбойника, засевшего у дороги в ожидании мирных путников.
Синнер злобно прищурился.
– Уж не обвиняешь ли ты меня в чем-то?
– Ну конечно нет, – улыбнулся Дрейк, хотя глаза его оставались пронзительно-настороженными. – Я же сказал: это недоразумение. Хвала Великим астелам, что никто не пострадал. – Он помолчал пару секунд, и улыбка исчезла с его лица. – Мне бы не хотелось, чтобы кто-либо пострадал на моей земле.
Синнер злобно зарычал – совсем как зверь – и шагнул вперед. Земля под его ногами дрогнула и заколыхалась, словно под самой ее поверхностью ползла большая змея.
Дрейк продолжал в упор смотреть на Синнера; лицо его не дрогнуло и не сменило выражения.
Синнер снова зарычал, но уже тише, с видимым усилием подавив свою злость.
– Ох, и выведешь ты меня как-нибудь из себя, Дрейк.
– Не говори так, – отозвался дядька Джеффа. – Мальчика напугаешь.
Взгляд Синнера скользнул по Джеффу, и пареньку вдруг стало не по себе.
– Ну что, созрел он наконец до астелов или ты все-таки признаешь, что это бесполезный уродец?
Это нехитрое замечание больно задело Джеффа, и он открыл было рот, чтобы дать наглецу достойный отпор, но Дрейк положил руку ему на плечо.
– О моем племяннике не беспокойся, – посоветовал он и выразительно покосился на Майка. – В конце концов, у тебя и своих хлопот хватает. Кстати, почему бы нам не пройти ко мне в дом? Уверен, у Беллы найдется чем тебя угостить.
– Мы, пожалуй, посидим здесь еще немного, – сказал Синнер. – Заодно и перекусим на свежем воздухе.
– Что ж, на здоровье, – улыбнулся Дрейк и двинулся дальше по дороге. Джефф не отставал от него ни на шаг. Дрейк не оглядывался на Синнера до тех пор, пока они не пересекли мост. – Да, кстати, – бросил Дрейк через плечо, – совсем забыл сказать: Уорнер уже приехал к нам вчера вечером. Сыновей его отпустили на побывку из легионов, вот они и навестили отца.
– Мы их на куски порвем, – рявкнул Майк.
Синнер с размаху залепил Майку оплеуху, от которой тот полетел на землю.
– Заткни хлебало!
Майк, слегка оглушенный, замотал головой. Поднявшись, он не сказал отцу ни слова и не смотрел на него.
– Пошли потолкуем, – сказал Дрейк. – Уверен, мы сможем все уладить.
Синнер не ответил. Он махнул сыновьям рукой и двинулся прочь по дороге. Они потянулись за ним, только Майк бросил на Джеффа полный ненависти взгляд.
– Урод, – шепнул он, проходя мимо.
Джефф стиснул кулаки, но промолчал. Дрейк одобрительно кивнул, и они подождали, пока Синнер с сыновьями не скроются за поворотом дороги, ведущей к Боргольду.
– Они ведь собирались напасть на Уорнера, да, дядя?
– Возможно, – кивнул Дрейк. – Потому-то твоя тетка и пригласила Уорнера приехать еще вчера, заранее. Синнер способен на все.
– Но почему? Это же Майка обвиняют, не его.
– Изнасилование бросает тень на все поместье, – ответил Дрейк. – Синнер – глава семьи, и он несет свою долю ответственности за то, что делают другие ее члены. Если дознание покажет, что необходим суд, и Майка признают виновным, граф Глэнтон может лишить Синнера прав на Кордгольд.
– Думаешь, он пойдет на убийство, чтобы защитить их? – спросил Джэф.
– Я думаю, человек, снедаемый жаждой власти, пойдет почти на все. – Он покачал головой. – Для Синнера власть – средство удовлетворения своих желаний, а не защиты и помощи людям, которые от него зависят. Поведение глупее некуда, и рано или поздно оно сведет его в могилу – но до тех пор это делает его опасным.
– Он меня пугает, – признался Джефф.
– Он пугает всякого обладающего здравым смыслом.
Дрейк отдал лук Джеффу и развязал поясную сумку. Он достал из нее маленькую стеклянную пуговку и бросил ее через перила в ручей.
– Рилл, – твердо произнес он, – мне нужно поговорить с Беллой. Пожалуйста.
Они прождали на мосту несколько секунд, прежде чем шум воды начал меняться. Из ручья вырос водяной столб, постепенно принимавший очертания человека, пока не превратился в жидкое изваяние тетки Джеффа, Беллы, сочетавшей фигуру юной девушки, умелой заклинательницы воды, с голосом зрелой женщины. Изваяние огляделось по сторонам и повернулось к Дрейку и Джеффу.
– Доброе утро, Дрейк, Джефф. – В голосе ее прозвучали металлические нотки, словно он доносился с другого конца длинной трубы.
– Тетя Белла. – Джефф вежливо склонил голову.
– Белл, – буркнул Дрейк. – Мы тут напоролись на Синнера с сыновьями. Они ждали в кустах у северного моста.
Белла покачала головой.
– Вряд ли этот болван задумал что-то серьезное.
– Боюсь, ты ошибаешься, – возразил Дрейк. – Мне кажется, он понимает, что натворил Майк, и что Глэнтон больше не будет с ним церемониться.
Губы Беллы сложились в ехидную улыбку.
– Сомневаюсь также, чтобы ему понравилась и женщина, которую назначили дознавательницей по этому делу.
Дрейк кивнул.
– Возможно, тебе захочется, чтобы в доме с тобой находился кто-нибудь из наших – так, на всякий случай. Они сейчас идут по дороге к тебе.
Водяной образ Беллы нахмурился.
– Ты скоро вернешься?
– Если повезет, до полудня. Если нет – к обеду.
– Постарайся быстрее. Я по возможности буду держать его в рамках приличий, но не уверена, чтобы кому-либо удалось утихомирить Синнера, не пролив при этом крови.
– Я смогу. Ты только осторожнее.
Белла кивнула.
– Ты тоже. Старая Эмма говорит, Гард с женой готовят нам грозу – самое позднее, нынче ночью.
Джефф тревожно оглянулся на северо-запад, где высилась громада Гарда, глядя на обитателей долины Вестланда сверху вниз. Верхняя часть его склонов белела ледяной шапкой, а сами вершины прятались в тучах – это злобный астел горы сговаривался с Лилией, астелом холодных ветров, задувавших с Ледового моря на севере. Вот уж они сгонят тучи, как овец в отару, напитают их ненавистью к дневному свету и погонят с закатом вниз, на жителей долины…
– Мы вернемся раньше, – заверил ее Дрейк.
– Вот и хорошо. Да, Джефф…
– Что, тетя Белла?
– Ты не знаешь случайно, откуда у Ари свежий венок из бубенцов?
Джефф виновато покосился на дядьку и покраснел.
– Ну, наверное, нашла где-нибудь…
– Ясно. Она еще не доросла до брачного возраста, она слишком безответственна, чтобы растить ребенка, и уж наверняка слишком молода, чтобы носить бубенцы. Как ты думаешь, найдет она их еще раз?
– Нет, мэм.
– Вот и отлично, – немного резко произнесла Белла. – Мы обсудим этот вопрос, когда ты вернешься.
Джефф поежился.
Дрейк сдерживал улыбку до тех пор, пока водяное изваяние не растворилось в ручье.
– Значит, не было девушек, да? А мне казалось, это Эдди гуляет с Ари.
– Он и гуляет, – вздохнул Джефф. – Возможно, для него она и носит венок. Но она попросила меня набрать ей бубенцов, и… ну, тогда казалось, что это очень важно.
Дрейк кивнул.
– Совершать ошибку не стыдно, Джефф, – если ты извлек из нее надлежащий урок. Мне кажется, ты достаточно умен, чтобы это стало для тебя уроком: нужно делать то, что важнее. И что?
Джефф нахмурился.
– Что – «что»?
Дрейк продолжал улыбаться.
– Что ты усвоил этим утром?
Джефф уперся взглядом в землю.
– Что с женщинами одни неприятности, сэр.
Дрейк открыл рот и вдруг оглушительно захохотал. Джефф осторожно покосился на дядю и позволил себе слабо улыбнуться. Глаза Дрейка сияли весельем.
– Ох, парень! Это всего лишь половина истины.
– А другая половина?
– Другая? То, что тебя все равно к ним тянет. – Он покачал головой, и улыбка его сделалась мечтательной. – В твои годы я тоже отчебучил пару глупостей, чтобы произвести впечатление на девиц.
– А стоило?
Улыбка исчезла с лица Дрейка, но мечтательное выражение осталось. Просто улыбка ушла вглубь, словно он дарил ее тому, что существовало только в его памяти. Дрейк никогда не говорил ни о своей покойной жене, ни о детях, тоже давно уже умерших.
– Да. До последнего синяка, до последней ссадины.
Джефф вдруг очнулся.
– Как думаешь, Майк виновен?
– Скорее всего, – ответил Дрейк. – Но я могу ошибаться. До тех пор пока мы не выслушали все стороны, нам стоит воздержаться от окончательных суждений. Солгать твоей тетке ему не удастся.
– Мне удается.
Дрейк рассмеялся.
– Ты все-таки поумнее Майка. И потом, у тебя богатый опыт.
Джефф улыбнулся в ответ.
– Сэр, я и правда могу отыскать отару. Нет, честно.
Мгновение Дрейк молча смотрел на Джеффа. Потом кивнул.
– Вот и докажи, парень. Докажи мне.
Глава 4
Недовольно хмурясь, Белла подняла взгляд от кастрюли с водой. Когда-нибудь этот парень вляпается в неприятность, из которой выкрутится лишь благодаря хорошо подвешенному языку… Неяркое осеннее солнце светило в окна главной кухни Индрефорда. В помещении пахло пекущимся хлебом и жареным мясом, которое шипело на вертеле над углями. Спина у Беллы уже болела от утренних хлопот, ведь они начались задолго до восхода солнца, и ни малейшего шанса отдохнуть в обозримом будущем у нее не было.
Всякий раз, как выдавалась пара свободных минут, она тратила их на то, чтобы, поглядывая на кипящий котел, с помощью Джил следить за Синнерами и Уорнерами. Уорнер с сыновьями помогали Френсису-старшему, отвечавшему за всех геардосов в хозяйстве, который вместе с долговязым сыном, Френсисом-младшим, чистил хлев.
Синнер с младшим сыном бездельничали во дворе. Старший сын Синнера, Пол, все утро колол дрова, давая выход жгущей его изнутри энергии. Напряжение сгущалось все утро, и это ощущалось всеми – даже теми, в телах у которых не было ни унции водяной магии.
Женщины забежали на кухню за своей полуденной трапезой – наскоро разогретой овощной похлебкой, вчерашним хлебом и сыром, – но есть предпочли на прохладном дворе. Усталое осеннее солнце освещало двор усадьбы, защищенный от холодного северного ветра высокими каменными стенами Индрефорда. Белла не пошла за женщинами. От напряжения, сгущавшегося во дворе, ей становилось дурно, и она старалась по возможности дольше сохранить силы и самоконтроль на случай, если ей придется вмешаться.