Два с половиной сыщика
– Здесь, здесь, – недовольно поморщился Саня. – А ты что тут делаешь? Ты же в Грецию собирался.
– Передумал. – Герка махнул рукой. – Тут такие дела намечаются! Отойдем, расскажу.
– При нем можно, – сказал Саня. – Это мой друг.
Герка недоверчиво глянул на Пашку. Но, видно, информация распирала его, и, секунду поколебавшись, он сказал:
– Про Александровскую слободу слышал? Ну, ты ж по истории рубишь, Птичка, это же не физика! Помнишь, Иван Грозный из Москвы уехал со своими опричниками? Так это и есть Александров, райцентр местный.
Город Александров действительно находился всего в десяти километрах от дачного поселка «Известия». И резиденция Ивана Грозного там действительно была. Отец обещал Сане, что, когда приедет в выходные на дачу, они съездят посмотреть Александровский кремль.
– Ну, есть такая слобода. И что? – спросил Саня.
– А то, что мой папаша экспедицию организовал, – торжествующе объявил Буздырин. – Библиотеку Ивана Грозного ищет. Ты прикинь, там ценностей – на миллионы баксов! Знаешь, какие отцу неслабые бабки на поиски выделили? Так что – какая там Греция!
– Разве твой отец археолог? – удивился Саня. – Я думал, он бизнесом занимается.
– А это, по-твоему, не бизнес? Кто найдет, тому мало не покажется. Ее если на «Сотбисе» каком-нибудь продать, эту библиотеку…
Герка ухмылялся так самодовольно, как будто дело осталось за малым – пойти и загрузить в микроавтобус кованые сундуки.
Саня с Пашкой переглянулись.
– А почему вы решили, что тут надо искать? – подозрительным тоном спросил Пашка. – Может, у вас… план какой-нибудь есть? Чертеж какой-нибудь?
– Да у нас не то что чертеж – полный компьютер информации, – хмыкнул Буздырин. – В Москве уже весь Кремль перерыли – не нашли. А у моего папахена нюх на такие дела. В смысле, на большие бабки. Говорит, раз Иван Грозный хотел в Александровскую слободу столицу из Москвы переносить, то обязательно сюда и свою библиотеку перевез. Да у нас, знаешь, какая аппаратура? – Герка даже руками размахивал для убедительности. – Сквозь стены и землю видит!
– Смотри, не надорвись, когда копать будешь, – съязвил Саня. – И кремль Александровский не сравняй с землей, все-таки музей. Слушай, а может, вы лучше топор поищете? – предложил он. – Дядя Вася, который у нас на дачах крылечки делает, топор недавно потерял. Хоть польза бы от вас была!
Но Герка не обратил на Санину подколку никакого внимания.
– А чего нам надрываться? – хмыкнул он. – Найдем без шума и пыли! Мы, между прочим, тут рядом жить будем, в пансионате «Звездочка». Так что не боись, Санек, одним из первых узнаешь об открытии века! Ладно, некогда тут с вами, – небрежно добавил он. – Повидаемся еще.
Глава IV
КОНКУРЕНТЫ
– Трепло, – мрачно сказал Пашка, когда Буздырин наконец ушел.
Возвращаясь в «Известия», ребята подавленно молчали. После встречи с Геркой настроение у них испортилось.
– Пошли возле седьмой дачи посидим, – предложил Саня. – Там никто еще не поселился.
Открытую веранду седьмой дачи окружали густые елочки, и ребятам давно уже приглянулось это укромное место.
– Везет же дуракам, – вздохнул Пашка, усаживаясь на прогретые доски веранды. – Нам бы такую аппаратуру! За один день клад нашли бы.
Он опять развернул план, словно за это время на нем могло появиться что-то новое.
– Слушай, Пашка! – вдруг воскликнул Саня. – А может, наш клад – это и есть библиотека Ивана Грозного? Может, тот человек, который план составил, ее и нашел? Ну, не всю, а часть хотя бы?
– Только книжек нам не хватало, – недовольно буркнул Пашка.
– Ну ты даешь, Пашка! – возмутился Саня. – А книги что, не ценность? Ты думаешь, клад – это обязательно монеты, да? – И чтобы до практичного Пашки быстрее дошло, он добавил: – Слышал, что Буздырин про миллионы долларов говорил? А я думаю, библиотека даже не миллионы, а миллиарды стоит!
– Правда? – недоверчиво глянул Пашка. – А не свистишь?
– Какое! Про нее в журнале «Итоги» писали, и в «Известиях» тоже. Кто ее найдет, тому, может, вообще Нобелевскую премию дадут.
– Нобелевская – это сколько? – заинтересовался Пашка.
– Да ну тебя, – махнул рукой Саня. – Сколько, сколько… На горный велик уж как-нибудь хватит! – вспомнил он про заветную Пашкину мечту.
Саня и сам был не прочь купить хороший велик. У него украли велосипед ровно месяц назад, перед самыми каникулами. Поставил велик у киоска, на минуту всего отвернулся, чтобы жвачку купить – и пожалуйста, на все лето остался без колес.
– Ты меня совсем за дурака держишь, – обиделся Пашка. – Велик… Как будто я ради велика стараюсь! Я же это… ради справедливости. В смысле, чтоб сокровище зря не пропадало.
– Ладно, – усмехнулся Саня. – Неважно, ради чего – важно найти. Только придется нам теперь свои действия скорректировать, раз конкуренты объявились. Я думаю, надо…
– Ага! – услышали они вдруг. – То-то вы от всех откололись, целыми днями вдвоем шляетесь! Выходит, вот что задумали!
Голос прозвучал просто как гром с ясного неба! Ребята одновременно подняли головы.
На пологой крыше седьмой дачи сидела Анна Митрошкина собственной персоной.
Саня Чибисов не испытывал никакой радости от того, что оказался этим летом в дачном поселке издательства «Известия». Но это ведь потому, что он уже вовсю настроился на Грецию – и пожалуйста, такой облом! Конечно, если ты собирался на остров Родос, то не обрадуешься обыкновенному бревенчатому домику, пусть даже и под столетними соснами. Ну а родители в Грецию не собирались, и поэтому очень даже обрадовались новой даче.
Санин папа работал журналистом. Правда, не международником, что было бы очень неплохо: уж тогда Саня наверняка побывал бы и в Греции, и в Америке, и даже в Антарктиде. Но, к сожалению, отец всю жизнь писал про всякие скучные вещи: про заводы, зарплаты, банки и кредиты. Это называлось «на экономические темы».
В этом году папа перешел работать в газету «Известия», и летом ему предложили дачу рядом с городком Караваево.
– Чтобы тебе понятнее было, – объяснил папа, – это что-то вроде таймшера. Слышал про такую систему?
– Слышал, – хмуро кивнул Саня. – Ее всякие жулики на улицах рекламируют.
При слове «таймшер» ему снова вспомнилась Греция…
– Почему обязательно жулики? – не согласился папа. – Таймшер – это такая система клубного отдыха. Ты арендуешь на весь год апартаменты, в которых можешь отдыхать, например, неделю – когда тебе удобно. А в течение года можешь обмениваться с другими членами клуба, которые арендовали апартаменты где-нибудь в другом месте. Например, ты снял домик на Багамских островах, а кто-то – в Греции. И вот вы решили…
Опять он про Грецию! Специально, что ли?
– Так может, мы эту дачу сразу на Грецию и обменяем? – предложил Саня. – Или на Мальдивские острова.
– Все может быть, – усмехнулся папа. – Со временем или несколько позже. Но для начала поезжай-ка ты с мамой в Караваево. А я к вам буду на выходные приезжать. Это же всего два часа на электричке.
Так Саня и проснулся в одно прекрасное утро под соснами дачного поселка «Известия».
Проснулся, вышел на улицу, огляделся. Тоска зеленая! В смысле, что зелени кругом – как в джунглях. Слева от крыльца огромный куст черемухи. Справа – такой же огромный куст сирени. На черемухе черные ягоды, на сирени – ягод никаких, только листья. Уж какие там Мальдивы с Багамами! Обыкновенный дачный домик в обыкновенной дачной местности, зря отец выдумывает про какой-то таймшер.
Саня сорвал с черемухового куста терпкую ягодку, пожевал ее и тяжело вздохнул.
– Привет! – вдруг услышал он. – А ты, значит, новенький Саша Чибисов?
Голос раздался из густого малинника, начинавшегося прямо у крыльца. Потом ветки малины раздвинулись, и на дорожке показалась девчонка. Она снизу вверх смотрела на стоящего на крыльце Саню, и вид у нее почему-то был ужасно нахальный. Даже непонятно почему. Вроде обыкновенная девчонка. Только маленькая, как Дюймовочка.
– Привет, – кивнул Саня. – Ну, Чибисов. А у вас здесь что, летний лагерь?
– Почему лагерь? – удивилась девчонка.
Глаза у нее и так были круглые, а когда она удивилась, то вообще стали похожи на зеленые монетки.
– А почему «новенький»?
– А потому что мы тут все уже сто лет живем, и у нас своя компания. А ты только что приехал, и еще неизвестно, примем ли мы тебя!
Что за словом она в карман не лезет, это ясно. И что в самом деле нахальная, как он сразу и подумал, – это тоже ясно.
– Не очень-то и нужна ваша компания, – пожал плечами Саня. – Тоже мне, Лондонский клуб!
– Меня зовут Анна, – ничуть не смутившись, представилась девчонка. – Можно Анюта.
– Тогда уж лучше Нюрка, – хмыкнул Саня.
Нюркой звали лучшую в деревне козу, от которой все известинские дачники брали молоко. Мама выяснила это прямо в день приезда и тут же сбегала к хозяйке козы, договорилась насчет ежедневной порции для Сани.
Нахальная девчонка наверняка знала про козу, но совсем не обиделась. Похоже, она была самой настоящей пофигисткой. А таким вообще все равно, что про них говорят.
– Или еще можно – Анка-пулеметчица, – продолжал Саня. – Как в анекдоте про Чапаева.
– А мы спектакль ставим, – не обратив ни малейшего внимания на его подколки, сообщила Анка. – Детективный, про Шерлока Холмса. Только все роли уже распределены, так что тебе не хватит.
Можно подумать, он ночей не спит – мечтает о роли в какой-то детской самодеятельности!
– Да-а… – протянул Саня. – Ошибся я! У вас тут не летний лагерь, а прямо детский сад. Может, ты меня еще в кукольное ателье пригласишь? Или там тоже мест нету?
– Все равно ты к нам попросишься, – уверенно заявила Анка. – А ролей все равно не будет, и не мечтай.
Вот вредная малявка! Про таких Санина бабушка говорила: хоть кол на голове теши.
Анка, впрочем, не стала дожидаться, пока Саня начнет тесать у нее на голове кол. Она скорчила смешную гримаску, крутнулась на одной ножке и исчезла так же мгновенно, как появилась.
– Я на десятой даче живу! – донеслось из малиновой зарошки. – Только никогда дома не бываю, потому что мне некогда!
«Интересно, – подумал Саня, – зачем говорить, где ты живешь, если все равно дома не бываешь? И зачем рассказывать про какой-то спектакль, если в нем все роли уже распределены? Да ну ее, эту пулеметчицу малолетнюю!»
Стоит ли удивляться, что пронзительный Анкин голосок, да еще раздавшийся в самый неподходящий момент, ничуть Саню не обрадовал. А Пашка и вовсе дернулся так, как будто хотел запустить в девчонку камнем.
Анка как ни в чем не бывало сидела на пологой крыше и поглядывала на друзей своими нахальными круглыми глазами. Наверное, все это время она пряталась на чердаке. Даже, может быть, специально шпионила. И уж конечно, слышала весь их с Пашкой разговор, вовсе для ее ушей не предназначенный…
– А ну, брысь отсюда! – скомандовал Пашка. – Я кому сказал? Считаю до трех, потом начинаю палками сбивать.
– Попробуй еще попади! – На всякий случай Анка переместилась поближе к чердачному окошку. – А если попадешь хоть раз, я твоему отцу расскажу, что ты клад ищешь.
– Ах ты, поганка! – взвился было Пашка, но тут же взял себя в руки и сказал небрежным тоном: – Ладно свистеть! Ты с моим отцом вообще не знакома.
– Ничего, познакомлюсь, – по своему обыкновению не смутившись, заявила Анка. – Я коммуникабельная.
– И где ты таким словам научилась? – хмыкнул Саня. – В детском саду?
– Мне, между прочим, уже тринадцать лет, – наконец обиделась она. – Будет…
Ага, хоть что-то ее проняло! Пустяк, а приятно.
– Поздравляю, – буркнул Пашка.
– И я, между прочим, много чего могу.
– Чужие разговоры, например, подслушивать, – усмехнулся Саня.
– А что ты думаешь? – охотно согласилась Анка. – Вы же, я так поняла, за конкурентами следить собираетесь? Ну вот, значит, придется подслушивать и подсматривать.
– Это ты к чему говоришь? – насторожился Саня.
– А к тому, что лучше вам взять меня в долю.
– Ничего себе! – возмутился Пашка. – Это в какую такую долю?
– Например, из расчета одной трети стоимости клада.
– А морда не треснет? – поинтересовался Пашка. – Слушай, Чибис, может, лучше уберем ее, а? Как ненужного свидетеля.
Но Саня уже понял: раз они так глупо прокололись, раз их секрет стал известен третьему лицу, – ничего не поделаешь, придется выполнять поставленные условия. Особенно если третье лицо такое вредное, как эта Анка-поганка…
– Во-первых, мы еще ничего не нашли, – обращаясь к Анке, примирительно сказал он. – А во-вторых, клад полагается сдавать государству, так что мы можем рассчитывать только на двадцать пять процентов стоимости.
– Да? – удивилась Анка. – И что, вы так просто возьмете и сдадите клад государству? Ну, вы даете!
– А что делать? – пожал плечами Саня. – Как ты себе представляешь наши действия? Станем у метро и будем продавать прохожим золотые монеты?
– Ну, можно через каких-нибудь знакомых, – не слишком уверенно сказала Анка. – Или еще что-нибудь придумать.
– Вот и подумай пока что, – оборвал ее Пашка. – А мы…
– И мы тоже подумаем. – Саня незаметно ткнул Пашку локтем в бок. – А как придумаем, так сразу тебе скажем. И задание какое-нибудь дадим. Не задаром же тебя в долю брать, – добавил он для убедительности.
– Правда? – недоверчиво прищурилась Анка. – Смотрите… А вообще-то, никуда вы не денетесь! Я ведь и твоей маме могу про клад рассказать, правда, Саша? – хихикнула она.
– Правда, правда, – подтвердил Саня. – Мы у тебя на крючке, чего уж там… Короче, мы пошли думать.
С этими словами он дернул Пашку за руку. Не успела Анка рта открыть, как ребята скрылись за густыми елочками.
– И без нее забот хватало! – всю дорогу до Саниной дачи возмущался Пашка. – И как это мы ее не заметили? Вот же проныра!
– Ладно, не переживай, – успокаивал его Саня. – Даже у профессионалов бывают проколы. Оторвемся от нее как-нибудь. Или ей самой надоест за нами таскаться. Она же в спектакле участвует вместе со всей мелочью. У них каждый день репетиции.
– Фиг два такой надоест, – пробормотал Пашка. – Быстрее тебе надоест, чем ей.
Глава V
ЗНАКОМЫЙ НЕЗНАКОМЕЦ
Александровский рынок по выходным дням напоминал муравьиную кучу. Люди, как муравьи, плыли плотными ручейками между рядами с разными товарами – от простого укропа до самых что ни на есть живых поросят и кроликов. Впрочем, домашние животные Санину маму не интересовали.
– Мам, ты что, издеваешься надо мной? – ворчал Саня, стараясь не отстать от нее. – Мы же третий раз по этому ряду идем! Ты уж реши сначала, что тебе надо купить, а потом меня тащи. Сумки же не воздухом наполнены…
– Все-все, сию минуту уходим, – ответила мама. – Только вот никак не найду…
И что она еще хочет найти? Наверное, и сама не знает!
Саня с тоской поглядывал на часы. До назначенной встречи оставалось всего десять минут. Еще вчера, как только Пашка узнал, что из «Известий» в Александров поедет специальный автобус, он предложил пересечься у центрального входа на рынок, а потом прогуляться по кремлю.
– Мам, я опаздываю, – заныл Саня, увидев, что мама, ничуть не торопясь, разглядывает какой-то веник. – Говорил же тебе, мы с Пашкой на экскурсию идем! Я сумки в автобус отнесу и побегу, ладно?
Кажется, мама услышала его слова. На всякий случай Саня не стал дожидаться ответа и быстро просочился к воротам.
Освободившись от груза, он купил два мороженых и вернулся ко входу на рынок.
«Вот опоздает Пашка, придется съесть и его порцию», – подумал Саня, очень даже допуская такую возможность.
Пашка должен был приехать из Караваева на велосипеде, а это километров восемь. Мог и не рассчитать время.
Он уже потихоньку сжимал пальцами Пашкино мороженое – не подтаяло ли? – когда услышал знакомое кряканье. Саня сначала свистнул в ответ, а уж потом огляделся. Рыжая Пашкина голова высунулась из-за киоска.
– А что, классные позывные! – вместо приветствия сказал Пашка. – Вроде ничего такого, а приятно. Как все равно опасность рядом!
Пашка выкатил из-за киоска огромный велосипед, рама которого была обмотана изолентой.
Саня усмехнулся, протягивая другу мороженое:
– Ты даешь! Что такого приятного в опасности? Тебе что, приятно было на крыше без лестницы сидеть?
Откусив сразу полпорции, Пашка отмахнулся:
– Вечно ты, Чибис, к словам придираешься! Может, и не приятно, а зато хоть есть что вспомнить. Я так думаю, нам теперь вообще по-другому жить придется. С конспирацией!
В этом Саня был согласен с другом. Он тоже заметил перемены – и в себе, и во всем, что его окружало. Например, плохого настроения у него теперь не бывало. Какое же может быть плохое настроение, когда так повезло с этим кладом! Если посчитать, какой процент от всех мальчишек получает такой подарок судьбы, то и десятой доли процента не наберется! Это в книгах клады на каждом шагу зарыты. Такое впечатление, что все только их и ищут. А на самом деле жизнь обычно бывает довольно скучная. Взять хотя бы каникулы. Мог бы он все лето прожить на этой даче. Ходил бы только в лес да на речку – и все радости…
Да, если бы не Пашкино открытие – пропало бы лето!
Чем дальше Саня с Пашкой отходили от рынка, тем меньше людей встречалось им на пути. Старая часть города была холмистой. Ребята то скатывались на велосипеде вниз по узким улочкам, то пешком поднимались вверх. Впереди уже виднелись самые высокие здания кремля – угловые башни и колокольни.
По дороге Саня по своему обыкновению рассуждал:
– Вот найдет буздыринская компания какой-нибудь ветхий документик, а там и сказано: в монастырской церкви возле «Известий» под правым углом от входа закопано три сундука червонного золота для Павла Солдаткина и сундук старинных книг для Александра Чибисова. Просьба срочно сообщить эту информацию владельцам. За вознаграждение.
Пашка только хмыкнул:
– А что ты думаешь? Да они тут все окрестные церкви просветят своими приборами. А нашу уж точно. Как не поискать – это ж рядышком с ихним пансионатом.
Александровский кремль удивил пустынностью. Наверное, ребята ожидали, что здесь все разрыто буздыринцами, стены раздолблены, а кругом валяются опустошенные конкурентами сундуки. Но у ворот не было ни машин, ни людей. После рыночного многолюдья ребятам показалось, что они перенеслись в какой-то другой город, за тысячи километров от Александрова.
Из окошка кассы на них с интересом поглядывала старушка.
– А сколько стоит билет? – спросили Пашка и Саня в один голос.
– Школьникам бесплатно, – радостно улыбнулась кассирша.
– Это правильно, – одобрил Пашка. – Везде бы так! В кафе «Северное сияние», например.
– Скажите, а археологи из Москвы сейчас работают? – обратился к старушке Саня.
– А ктой-то? Ученые? Так они все время тут бумажки научные перебирают.
– Да нет, – объяснил Саня – Ну, раскопки какие-нибудь ведутся?
– Нет, копать не копали, – припоминала последние события кассирша. – Да вы вон туда сходите, в научный отдел, там все и спросите, – показала она на небольшой белый домик. – А велосипед, деточки, тут оставляйте. Не бойтеся, я посторожу!
– Отдыхает твой Герка, – процедил Пашка, скривившись на старушкино «деточки». – Выходной у кладоискателей.
В белом домике располагался не только научный отдел музея, но и библиотека. Пашка хихикнул:
– Так вот же она, библиотека Ивана Грозного! Проходите, граждане, записывайтесь. Только сокровища вовремя возвращайте.
– А между прочим, – поднял палец вверх Саня, – эта библиотека очень кстати. В нашем деле любая информация дорога. Главное, чтобы нас внутрь пустили.
– Ой, Чибис… – Пашка скривился так, как будто проглотил гусеницу. – Ты чего, все книжки тут собрался перечитать? Да мы ж помрем со скуки!
– Ничего мы не помрем, – возразил Саня. – И не собираюсь я все книжки читать. Гляну только. На всякий случай!
С этими словами он нажал кнопку звонка. Щелкнул автоматический замок. Ребята вошли, оглядываясь в тесном коридорчике.
– Вы на экскурсию, мальчики? – Из боковой двери вышел бородатый мужчина с болтающимися на цепочке очками. – Тогда ждите возле кассы.
– Понимаете, сейчас лето… – начал Саня.
– Понимаю, – улыбнулся бородач. – Лето в самом разгаре.
Нет, все-таки Саня не умел разговаривать со взрослыми! Он сразу начинал в подробностях разъяснять, в чем дело. А взрослым это, похоже, было совсем не нужно. Даже учителя, слушая его ответы, часто посмеивались и говорили: «Чибисов, не отвлекайся, переходи к самой сути вопроса!»
И Саня выпалил на едином дыхании, чтобы его больше не смогли перебить:
– У нас задание на каникулы: написать доклад об Александровской слободе. А городская библиотека закрыта. Может быть, вы нам покажете какие-нибудь материалы?
– Закрыта? Странно. – Мужчина посмотрел на Саню сквозь очки. – А что именно интересует моего юного коллегу?
– Вообще-то не сам музей, а окрестности, – объяснил Саня. – Ну, в смысле, места, где бывал Иван Грозный. Не сидел же он все время в кремле.
Бородач удивленно повел головой:
– Да, признаться… Ценю вашу самоотверженность. В каникулы посвятить себя научной деятельности! Такого на моей памяти не бывало. Хотя музейная библиотека предназначена только для научных работников, вам я отказать не могу. Пройдите во-он в ту комнату, я для вас что-нибудь подыщу.
У дальнего окна просторной комнаты склонился над бумагами какой-то человек. Ребята сели за стол у самой двери, разглядывая бесконечные полки, заполненные толстенными папками. Минут через пять бородач принес им стопку брошюр и книг.
– Вот, полистайте. Я думаю, этого вам за глаза хватит для доклада.
Как только дверь закрылась, Пашка сердито прошептал:
– Свихнулся ты, Чибис! Да тут и за год всего не прочитать!
– Ничего, – шепотом ответил Саня. – Мы только карты и схемы будем смотреть.
Вообще-то Саня любил читать что-нибудь историческое, и ему вовсе не было скучно. Это тебе не физика, правильно Буздырин заметил. Но, покосившись на Пашку, он понял, что надо иметь совесть и не издеваться над ни в чем не повинным человеком. У Пашки даже веснушки побледнели от скуки! Поэтому Саня торопливо зашуршал страницами, пропуская текст и быстро проглядывая рисунки.
Сидящий впереди человек вдруг потянулся и посмотрел в окно. Саня машинально взглянул на него – и чуть не подпрыгнул на стуле. Да это же Пауль! Тот самый иностранец, который снял их с церковной крыши! А ему-то что здесь надо? Сказал же, что приехал с экскурсией… Неужели и он тоже?..
Саня толкнул Пашку локтем в бок – посмотри, мол – и приложил палец к губам.
Они замерли, стараясь не привлекать внимания Пауля, чтобы он не обернулся и не узнал их. Почему – и сами толком не понимали. Их просто настораживали странные совпадения: встреча с этим человеком сначала в «их» церкви, а потом здесь, в музейной библиотеке… А вдруг Пауль интересуется тем же, чем и они?
Пашка с кислым видом следил за тем, как Саня листает брошюрки. Но поиски, к его счастью, оказались недолгими. Саня почти сразу ткнул пальцем в какую-то схему. «Путь царского поезда из Москвы в Александровскую слободу», – было написано вверху страницы.
Карта, правда, оказалась не старинная, а вполне современная. На ней пунктиром был указан извилистый маршрут. А караваевский монастырь был отмечен как место, в котором царский обоз останавливался на постой и молебен.
– Больше нам ничего и не надо, – прошептал Саня, пригнувшись к столу.
Они быстро собрали брошюры и вышмыгнули в коридор. Дверь в кабинет музейщика была открыта.
– Что так скоро? – удивился он, поднимаясь им навстречу. – Не те материалы я подобрал?
– Да нет, как раз те. Нам вообще-то не нужны особенные подробности, – пробормотал Саня. – Только некоторые даты, еще там кое-что… Мы потом, если можно, еще придем!
– Конечно, приходите, – закивал бородач. – Прямо у меня спрашивайте, если неясности возникнут. Может, и без документов обойдемся, – хитро усмехнулся он, идя рядом с ребятами по коридору.
– Дядя… – начал было Пашка, но бородач перебил его:
– Меня зовут Викентий Викентьевич.
– Викентий Викентьевич, а этот человек – ну, который там сидит… Он у вас работает?
Конечно, Пашка не мог уйти, не задав этого вопроса!
– Нет, он такой же, как и вы, вольный стрелок. Что-то везет мне сегодня на следопытов!
– Следопытов? – затаил дыхание Пашка. – Он тоже про Ивана Грозного ищет?
– Нет, он не про Грозного, – покачал головой Викентий Викентьевич. – Он одним нашим сотрудником интересуется. Вот этим. – Он кивнул на одну из висящих на стене фотографий. – Этот сотрудник еще до войны у нас работал. Швейцарский гость читает кое-какие работы, которые уцелели у нас в архиве. А что, он ваш знакомый? В таком случае, я думаю, вам лучше его самого расспросить.