Селена

Сердце красавицы разрывалось от жалости и нежности по отношению к отцу – и она бросилась обнимать мужчину:

– Ну, что ты себе придумал, папа? Да я еще сильнее теперь тебя буду любить, если это возможно. Ты же спас меня от верной смерти, вырастил и воспитал в заботе и ласке. Ты – единственный мой родной человек. И я никогда тебя не оставлю.

– Дочка… доча… доченька, – мельник обнял дочь в ответ, еле сдерживаясь, чтоб не разрыдаться от накативших эмоций.

Вскоре Селена услышала звук подъезжающей кибитки и, держа отца за руку, вышла на улицу.

– Доброго утра, селяне. Не за этой ли красавицей я прибыл? – весело спросил княжеский кучер, рыжий усатый мужчина средних лет.

– И вам доброго дня. За мной, – грустно подтвердила девушка.

– Так, значит, запрыгивайте, мадмуазель. Поедем-с во дворец, – игриво резюмировал рыжий.

Селена на прощанье обняла отца, и, окинув взглядом только начавшее просыпаться село, разместилась в кибитке.

В лучах утреннего солнца деревня казалась такой красивой и такой родной. В воздухе еще стояли запахи вчерашних растопленных бань и печеного хлеба. Со всех сторон доносилось стрекотанье кузнечиков. Перед глазами калейдоскопом пронеслись воспоминания о счастливой и беззаботной жизни в этом месте. А еще девушку неожиданно посетила уверенность, что ее путь в селе закончен и пришла пора двигаться дальше. Конечно, жаль было оставлять отца одного, но жизнь продолжалась. А неизвестность как пугала, так и в некоторой степени приятно будоражила воображение молодицы.

Несмотря на вчерашний эмоциональный разговор, Селена в глубине души надеялась на появление Ральфа и Алиры. Но молодые люди так и не пришли проститься. Обида неприятно кольнула сердце девушки. Все же один горячо клялся в любви, а с другой дружили с раннего детства – и не верилось, что один случай мог перечеркнуть пережитое за многие годы.

Когда кибитка тронулась, девушка сначала с интересом рассматривала проносящиеся мимо пейзажи. В основном они проезжали такие же деревни, как и ее собственная. Но вскоре плавный ритм движения усыпил красавицу.

Проснувшись, молодица выглянула в окно и обнаружила, что кибитка стоит в незнакомом людном месте. До этого Селена никогда не бывала в городах, но по тому, что о них слышала от односельчан, определила, что находится именно в городе.

На мощеных улицах с непривычными деревянными и каменными постройками сновало множество повозок и людей, с разных сторон доносилось цоканье копыт, звон железа, обрывки разговоров и смешанные запахи от трудовой деятельности. Было шумно, как на ярмарке, честное слово. Только царившая атмосфера казалась далека от веселья. Скорее, в городе витал дух занятости и суеты.

Неожиданно девушка почувствовала чей-то прожигающий взгляд. Шагах в десяти прямо напротив нее стояла седовласая женщина с безумными глазами и смотрела, не моргая. От такого пристального внимания красавице стало не по себе, и она отвернулась, но взгляд старухи будто прилип к ней. В прямом смысле Селена чувствовала его кожей. Не выдержав напора, девушка вновь посмотрела прямо – и тут же дернулась от испуга. Лицо женщины оказалось совсем рядом.

– Что вам нужно? – нервно спросила красавица.

– Порождение тьмы, – седовласая будто выплюнула слова. – Недолго тебе осталось ходить по свету. Скоро сдохнешь, но прежде хорошенько помучаешься, – и, залившись гадким смехом, скрылась из виду.

Селену охватил суеверный ужас. В горле появился ком и, как в припадке, затряслись руки.

– Красавица проснулась, – девушка услышала веселый голос кучера. – Вы так бледны, будто привидение увидели или, может, укачало? – в интонации усача вдруг появилась озабоченность. – А я буквально на минутку отошел забрать подковы для лошадей у здешнего ремесленника. Всегда у него беру. Он их на славу делает.

Девушке срочно захотелось с кем-то поделиться страхами. И она с придыханием рассказала о том, что ее так встревожило, но мужчина лишь заулыбался:

– Полно вам. Мало ли безумных по свету ходит? Старуха точно умом тронулась, раз назвала вас порождением тьмы. Вы же ангел во плоти. Я за свой век девиц всяких повидал – и кой-че в этом смыслю, уж поверьте.

Слова рыжего усача в некоторой степени успокоили Селену, но неприятная тревога так и осталась на дне невинной души.