DISHONORED: Порченый
Галия поджала губы, но руку, которую держала над ножом, опустила.
– Я помог тебе, – продолжал Босс. – Это только начало, Галия, только начало. С моей помощью ты сможешь возродить «китобоев» – смотри, ты ведь уже начала. С моей помощью город снова станет вас бояться. Это ты теперь во главе. Маленькими шагами ты приближаешься к великому.
Губы Галии приоткрылись, она задышала часто и неглубоко, представляя себе все, о чем говорил Босс. Да, шаги были маленькими… Но это было только начало. «Китобои» вернулись.
И она стояла во главе.
Она потерялась в его красных глазах, мир закружился, она полетела в пропасть…
Босс коснулся щеки Галии затянутой в перчатку рукой. Она почувствовала разряд, словно ее ударило статическим электричеством, а моргнув, заметила танцевавший перед ней синеватый свет. Разум прояснился.
Она почувствовала в себе силу.
– Тебя ждет большее, Галия, – сказал Босс. – Гораздо большее.
Он отвернулся, а она так и осталась стоять на цыпочках, не в силах сделать вдох. Босс снова подошел к зеркальному стеклу и посмотрел на цех.
– Ты способна, Галия, – произнес он. – Безумно способна. И твои способности с годами становились лишь сильнее. С моей помощью мы заставим их работать.
Галия кивнула, сама того не понимая.
– Ты спала, Галия Флит. Прошли годы. Целые годы были потеряны в «Золотой кошке». – Босс поднял руки, словно в подтверждение своих слов. – Разве это не лучше, чем служба в охране борделя? Поверь мне, Галия, ты рождена для великих вещей – и я могу помочь тебе исполнить свое предназначение.
Галия покачнулась на пятках. Да. Он был прав. Она спала. Нет, гораздо хуже. Она была мертва. Пятнадцать лет – прошло пятнадцать лет с исчезновения Дауда, и за эти годы она не сделала ровным счетом ничего. Она лишь постепенно разлагалась в «Золотой кошке», вливая в себя виски «Старый Дануолл» или ром «Орбум», когда приходила поставка из Карнаки, и притворяясь, что день, когда Дауд просто войдет в ее двери, настанет…
Так что да, он мог ей помочь. Он мог дать ей то, чего она хотела…
Нет. То, чего она заслуживала.
Силу. Она хотела ее и намеревалась ее получить.
Сейчас же.
У Галии слегка кружилась голова, ей было жарко, очень жарко в этой душной и влажной заводской аппаратной. А Босс как ни в чем не бывало стоял рядом во всей этой тяжелой зимней одежде, более подходящей для снегов Тивии, чем для Дануоллской сырости.
Да. Да. Босс был глупцом. Глупцом, который говорил загадками и полагал, что может приказывать Галии.
Что ж, довольно. Раз он не желает говорить, пусть хотя бы даст ей все обещанные силы.
А если он не согласится, здесь тотчас прольется его кровь.
Галия сжала рукоятку длинного ножа – ножа, который она уж и не помнила, когда в последний раз вынимала из ножен. Клинок был легким, отлично сбалансированным – идеальным орудием убийцы. И она была такой же. Стала старше, конечно, но в сути своей не изменилась, осталась такой же надежной, как ее нож, и все так же была готова выполнять работу, для которой была предназначена.
Приподнявшись на носочки, она опустила голову, готовая к прыжку. Босс по-прежнему стоял, повернувшись к ней своей широкой спиной, а его боковое зрение ограничивали поля его огромной шляпы.
«Посмотрим, какими загадками он заговорит, когда я приставлю нож к его горлу», – подумала Галия. Ему придется уступить. Она его заставит.
На краткий миг между двумя ударами сердца Галия заметила свое отражение в окне аппаратной – она бесшумно двигалась вперед, готовая поставить на колени этого безумца. Босс тоже отражался в стекле, но… что-то было не так.
Все случилось мгновенно. Не успела Галия и глазом моргнуть, как весь мир пошатнулся. Его отражение в окне вдруг оказалось позади нее. Она развернулась, уже не надеясь застать его врасплох, и взмахнула клинком. Движение получилось неуклюжим, но обычно хватало и такого – оно было порождением инстинкта, долгих лет упорной работы в качестве «китобоя» Дауда, когда Галией двигала лишь мечта однажды превратиться из новичка в настоящего мастера, стать ближе к нему, получить больше его сил.
И снова Галия качнулась вперед, ожидая, что нож войдет в шею противника, но клинок лишь рассек воздух.
Она развернулась. Босс стоял в ярде от нее с другой стороны.
Раздраженно зарычав, Галия снова взмахнула ножом.
И снова осталась ни с чем.
Когда она подняла глаза, оказалось, что Босс стоит позади нее, на другом конце аппаратной.
Ну конечно же! Перенос! В эту игру могли играть и двое.
Галия сконцентрировалась, выбрала новую позицию, практически мгновенно перенеслась на короткое расстояние и оказалась в трех ярдах позади того места, где только что стояла. Ей хотелось застать Босса врасплох.
Но он уже исчез.
Снаружи, за окнами раздался грохот. Галия повернулась и увидела противника на сетчатой железной платформе, огибающей аппаратную. Она сконцентрировалась, перенеслась туда, где стоял Босс, но и там оказалась одна. Она посмотрела по сторонам, затем вниз. Вот. Внизу. Он был уже на полу бойни и направлялся к привезенным с кладбища гробам.
Не выпуская нож, Галия перепрыгнула через железный поручень. Падая, она перенеслась и оказалась на корточках на полу цеха.
Одна. Снова.
Поднявшись на ноги, она пошла вперед, озираясь по сторонам. Цех был огромен. На полу не было ничего, кроме бочек из-под ворвани и шести гробов. Остальные члены банды вернулись в импровизированный штаб в задней части здания. Перед Галией были высокие, доходящие почти до потолка и занимающие чуть ли не весь торец бойни двери, сквозь которые в этот цех когда-то доставляли ценный груз с китобойных судов, заходящих в речную гавань. Кита втаскивали внутрь с помощью огромных, прикрепленых к потолку кранов, пока он не оказывался над огромными резервуарами.
Галия развернулась. Об осторожности можно было забыть. Она топнула ногой по луже, и в воздух взлетели мелкие брызги.
Когда все капли снова упали на пол, Босс появился из ниоткуда и выступил вперед. Он был близко, слишком близко – и Галия это понимала. Он ударил ее кулаком в живот. Она согнулась пополам и чуть не упала, но в этот момент снова перенеслась и оказалась за спиной у Босса. Запыхавшись, она собрала все силы, чтобы нанести удар…
Только вот бить было некого. Вместо этого Галия почувствовала, как тяжелый ботинок толкнул ее в бедро, и полетела в сторону. Она упала в воду, и ее обожгло холодом. Быстро вскочив на ноги, она взмахнула ножом, но достать до Босса не смогла. Она сделала выпад, встала на одно колено и выбросила вперед левый кулак. На этот раз ей удалось поразить противника, но он и бровью не повел. Он наклонился и ударил ее по руке.
Раздался треск, руку Галии пронзило болью. Она быстро перенеслась на другой конец бойни, как можно дальше от Босса, и упала на пол. Перекатилась на бок. Боль в руке и в бедре была почти невыносима.
Раздался плеск. Галия подняла глаза.
Босс стоял рядом.
Она попыталась встать, но медленно, очень медленно. Помимо боли, она чувствовала… слабость. Руки, ноги, все тело как будто налились свинцом, а голову словно набили ватой и китовым жиром. Босс стоял прямо перед ней и смотрел сквозь красные стекла очков.
Кашлянув, Галия все же поднялась. Ее правое бедро пронзило такой болью, что она снова упала на мокрый пол, сильно ударившись коленями о бетон. Она снова кашлянула и села на корточки, а затем и вовсе на задницу, прямо в воду. Левую руку она прижала к груди. Бедро пульсировало. Голова кружилась.
– Хватит, – сказала она, хотя сквозь звон в ушах ей с трудом удалось расслышать собственные слова. – Хватит. Я сдаюсь.
Босс рассмеялся – а может, Галии это просто показалось. Голова кружилась, она чувствовала себя усталой, очень и очень усталой. Складывалось впечатление, что, чем больше она использовала свою силу – силу, которую ей даровал Босс, – тем слабее она становилась. Из-под контроля выходили не только сверхспособности, но и все тело. Ее силы таяли прямо на глазах.
Ее взгляд упал на воду, в которой она сидела. Она увидела свое слегка искаженное отражение и отражение возвышавшегося над ней Босса.
Конечно. Отражения – сначала в аппаратной, затем на полу. Точно так же было и в «Золотой кошке». Босс тоже мог использовать перенос, но его сила была другой. Он переносился через отражения – в зеркалах, в стеклах, даже в стоячей воде.
И, похоже, это не истощало его способности.
Галия отвела глаза от его отражения. Ей казалось, что красные очки прожигают ее насквозь. В голове стучало. Чуть приподняв голову, она посмотрела на выстроенные в ряд гробы, стоящие совсем недалеко от того места, где она упала. Их отчистили от земли, но они все равно были грязными, многолетняя пыль въелась в каждую трещину. Никто не удосужился записать, кому принадлежали могилы и сколько времени останки покоились в них с миром. Босс не отдал такого приказания.
Ему нужны были лишь тела.
Семь штук.
Но получил он только шесть.
– Зачем они тебе? – тихо спросила Галия, кивнув в сторону гробов.
Услышав ее вопрос, Босс подошел к ним, громко шлепая по лужам. Остановившись возле ближайшего, он наклонился, провел затянутой в перчатку рукой по деревянной крышке, сначала смахнув грязь, а затем очертив все контуры кончиками пальцев. Он наклонился еще ниже, и его закрытое очками и шарфом лицо оказалось всего в нескольких сантиметрах от гроба. От мумифицированного трупа его отделяли лишь деревянные доски. Галии показалось, что он принюхался, но потом она решила, что это лишь причуды ее воображения, и списала все на шум в ушах.
– Они необходимы мне, – сказал Босс и выпрямился. – Они необходимы нам, моя дорогая Галия. Нам.
Она вздохнула и поднялась с пола. Нога пульсировала в том месте, куда пришелся его пинок, но не была сломана. Не сломана была и рука, хотя Галия и понимала, что болеть она будет еще долго. Более того, она не сможет драться так, как раньше. Ей понадобится время, чтобы восстановиться и залечить раны.
– Но что мы делаем? – спросила она, едва ли не срываясь на крик. – Кто ты?
Босс рассмеялся и поднял правую руку. На глазах у Галии левой он стянул с нее перчатку. Под перчаткой его рука была обмотана грязными черными бинтами.
Босс бросил перчатку на мокрый пол и принялся разматывать бинты, обнажая кисть и предплечье, пока у него в руке не осталась длинная полоска полуистлевшей ткани, пропитанной кровью или какой-то мазью – сказать наверняка Галия не могла. Она ахнула, поняв, что почерневший, обугленный бинт полностью сошел с руки Босса и теперь она видела перед собой не повязку, а его кожу – такую же почерневшую и обугленную, – с которой облетали частички пепла, кружившиеся в воздухе и падавшие в воду, как крошечные сухие лепестки.
Она была права. Он был болен или ранен – или и болен, и ранен. Босс сжал кулак, и с его руки облетело еще несколько частичек пепла. Затем он повернул руку и показал Галии покрытую коркой тыльную сторону ладони.
Глаза Галии округлились. Кожа была совсем черной, но на ней проступало и еще кое-что. Подобно следу чернил, остающемуся на сгоревшей в огне бумаге, тонкой вязью черным по черному на руке был начертан символ, какая-то эмблема.
Метка. Два полукруга, разрезанные лучом, вырывающимся из маленького круга в центре символа. Эта метка была знакома Галии. Такая была у Дауда, и такую же она видела на странных святилищах, которые были разбросаны по всему городу.
Метка Чужого.
– Меня зовут Жуков, – сказал Босс. – Я – герой Тивии. Я пришел сюда, чтобы спасти мир.
5
ДАНУОЛЛСКАЯ БАШНЯ
8-й день, месяц тьмы, 1851 год
«В столичном городе Дануолле каждый император имеет право назначить лорда-защитника. Это не просто надежный телохранитель. Он пользуется несравнимо большим уважением, чем проходящие суровый отбор стражники Дануоллской башни и дегустаторы пищи. Лорд-защитник является членом императорского двора, обладает огромной свободой и ни на шаг не отходит от верховного правителя известного нам мира».
– ЛОРД-ЗАЩИТНИКВыдержка из исторических записей о правительственных должностях и рангахКорво вошел в тронный зал и обнаружил, что остальные уже ожидают его. Все как один повернулись в его сторону. Эмили сидела на троне, положив ногу на ногу, подперев подбородок ладонью, а пальцами свободной руки постукивая по тусклому серебряному подлокотнику.
Встав рядом с придворными, Корво учтиво поклонился императрице и услышал, как у него за спиной захлопнулись парадные двери зала. Оглянувшись, он заметил, что вышли даже дворцовые стражники, которые должны были нести непрерывную вахту по эту сторону двери. Должно быть, их отослала сама императрица.
В зале осталось всего четыре человека. Корво обвел остальных взглядом, и они по очереди поклонились ему в ответ.
Ближе всех к возвышению стоял верховный смотритель Юл Хулан, высокий и крепкий мужчина с бритой головой, неотразимый в своем длинном, красного бархата плаще с высоким воротником. Корво не слишком много времени проводил с Хуланом, но он казался ему хорошим, даже добрым человеком, горячо преданным императрице, но в то же время блюдущим независимость своей позиции. После падения лорда-регента Хулан быстро вступил в альянс с восстановленной на троне юной императрицей. Они с Корво почти десять лет помогали правительнице с государственными делами, пока Эмили не достигла того возраста, когда они оба решили, что теперь она может справляться сама.
Если бы только верховный смотритель знал, какой сильной девушкой – и каким умелым бойцом – на самом деле была императрица!
Рядом с Хуланом стоял Джеймсон Карноу, молодой сын бывшего капитана городской стражи Джеффа Карноу, который теперь счастливо жил в отставке вместе со своей женой, за что нужно было сказать спасибо самому Корво и племяннице Джеффа Карноу – кузине Джеймсона – Каллисте, бывшей няне Эмили.
Джеймсон был одет в элегантный коричневый сюртук со вставкой из черной парчи спереди и воротником-стойкой, как того требовала нынешняя мода аристократов. Длинная челка падала ему на брови, и, сдержанно кивнув Корво, он смахнул волосы с лица и искоса взглянул на Эмили – так, чтобы не заметили ни верховный смотритель, ни сама императрица. Насколько им было известно, Джеймсон входил в ближний круг правительницы, был всего на год-два старше ее самой, а доверительные отношения Каллисты и Эмили позволили ему стать надежным советником.
Но они не знали, что Джеймсон Карноу напрямую подчинялся Корво. Ведь Корво был не только лордом-защитником, он был еще и главой Королевской тайной канцелярии, впервые в истории совмещая оба поста.
И Джеймсон Карноу был его главным агентом.
Эмили поднялась с трона и ступила на длинный красный ковер, элегантная в своем приталенном черном брючном костюме. Кружевной воротник белой блузки был высоко поднят и закрывал ей шею. Кивнув ей, Корво улыбнулся и сложил руки за спиной. Она улыбнулась в ответ, не разжимая губ.
Он прекрасно понял смысл этой улыбки. Получив рано утром – вскоре после своего возвращения в башню – вызов на эту встречу, он сразу же догадался, о чем Эмили собирается говорить.
– Полагаю, императрица, мне известно, что вас тревожит, – сказал он, слегка поклонившись. – Утром капитан городской стражи сообщил мне о неприятной находке. – Он даже не лгал: вернувшись, он направил одного из своих агентов с донесением для патрульного городской стражи, который, в свою очередь, сообщил обо всем капитану, после чего тот немедленно пришел к Корво. – Я уже отправил нескольких агентов получше все изучить. С минуты на минуту я ожидаю их донесений.
– Темные делишки в Дануолле! – улыбнувшись, заметил Джеймсон. Сложив руки на груди, он театрально поднял брови, из-за чего его челка тоже поползла вверх. – Грабители уже орудуют на кладбищах, а до Праздника Безумств еще целых семь месяцев. Кто-то не любит ждать.
Корво поджал губы, а верховный смотритель Хулан ахнул и схватился за лацканы своего бархатного плаща, явно шокированный услышанным. Эмили посмотрела на Джеймсона, изогнув одну бровь, а затем повернулась и прошла в другой конец зала, где стоял большой стол.
– Надеюсь, вы правы, мистер Карноу, – сказала она, когда к ней подошли и остальные. – Но кража у мертвых – гнусное преступление. Вот.
Все склонились над столом, на котором лежала большая карта Дануолла, прижатая по углам изящными статуэтками, изображающими золотых рыбок, которые в другое время обычно украшали витрину в дальней части зала. Корво не смог сдержать улыбки – эти статуэтки были подарками маленьких деревень Серконоса, прекрасно знакомого ему острова, где он появился на свет. Хотя он вырос в Карнаке, столице Серконоса, до смерти отца он частенько проводил время за городом, на побережье. Этот регион всегда славился рыбным промыслом.
Эмили рассказывала и показывала на карте район к северу от центра города, прямо за старой городской стеной. Корво кивал, прикусив губу, и терпеливо слушал рассказ о том, что Эмили видела своими глазами, но, не желая признаваться в своих ночных вылазках, приписала наблюдениям капитана городской стражи.
Когда она закончила, верховный смотритель поежился. Его оливковая кожа покрылась мурашками, костяшки обеих рук побелели, а он еще сильнее сжал свои лацканы.
– Это возмутительно, Ваше Величество, – сказал он. – Просто возмутительно. Кто способен на такое? Осквернять могилы тех, кто покинул этот мир, кто заслужил избавление? Возмутительно.
Джеймсон кивнул и, оперевшись на карту, наклонился ниже, чтобы лучше изучить план города. Челка упала ему на глаза. Из-под нее он посмотрел на Эмили и снова опустил взгляд.
– Прошу прощения за неуместное веселье, Ваше Величество, – сказал он, и Эмили кивнула в ответ. Еще раз взглянув на карту, Джеймсон выпрямился и указал на несколько мест. – В городе много кладбищ, некоторые из них очень посещаемы, как, например, мавзолей Аббатства Обывателей и главное городское кладбище, которое находится вот здесь. – Он ткнул в карту. – Но есть, пожалуй, с десяток других, очень похожих на заросшее кладбище в Новом Торговом округе… Вот здесь и здесь, насколько мне известно.
Корво посмотрел, куда указывал Джеймсон. Эмили взяла со стола еще две статуэтки и поставила их на карту, чтобы обозначить места.
– Нужно выяснить, кто за этим стоит, – сказала императрица. – Я не могу допустить – и не допущу, – чтобы в моей столице творилось такое беззаконие.
– Решено, – кивнул Корво. – Посмотрим, что сообщат мои агенты, которых я отправил на место преступления. Возможно, грабители оставили какие-то улики. Если банда вскрывает могилы ради денег и ценностей, есть вероятность, что злоумышленники снова заявят о себе. Я буду на связи с городской стражей – они могут отправить патрули на каждое кладбище города.
– Но тогда преступники поймут, что мы у них на хвосте, – заметил Джеймсон и снова показал на карте место преступления. – Похоже, на этом кладбище они не стали заметать следы. Этот округ стоит почти пустой, но они должны были понимать, что рано или поздно кто-нибудь все равно обнаружит устроенный ими беспорядок.
– К счастью, это случилось рано, – подал голос верховный смотритель, с презрением смотревший на карту. – В этом районе, насколько я понимаю, как раз идет перестройка. Преступление могло оставаться тайной несколько дней и даже недель. – Тут он снова поежился и сжал лацканы. – Будем надеяться, – тихо добавил он, – что это орудуют жадные до наживы воры, как вы и сказали. Иначе я боюсь даже представить, какова их цель. Возможно, это адепты какого-то культа Чужого – хотя мне и претит произносить его имя в присутствии императрицы – замышляют свои грязные дела. Возможно, это очередные еретики.
Хулан вздохнул, взял себя в руки, затем повернулся к Эмили и кратко поклонился ей.
– Вашу городскую стражу следует похвалить за бдительность, – сказал Корво, облизнул губы и посмотрел на Эмили, изучая ее реакцию, но она держалась молодцом и себя не выдала. Вместо этого она снова склонилась над картой.
Корво повернулся к Джеймсону.
– Вы правы, – согласился он. – Они будут настороже, но, действуя осторожно, мы… – Он кивнул в сторону верховного смотрителя. – Хулан, если вы выделите нескольких смотрителей в помощь страже, любой, кто заметит отряд, решит, что Аббатство готовится к погребальным ритуалам.
Хулан поклонился.
– Конечно, лорд-защитник, Аббатство в вашем распоряжении.
– Хорошая мысль, – подняв голову, сказала Эмили. – Мы можем сфокусировать внимание на маленьких кладбищах. – Она указала еще несколько мест на карте. – Вряд ли они решат наведаться в мавзолей Аббатства или вскрыть одну из известных могил, но и за ними тоже лучше проследить.
– Да, – кивнул Корво, – и я отправлю в город своих агентов, чтобы выяснить, не болтает ли кто о грабителях.
«И еще о чем-нибудь», – добавил он про себя.
– Нужно связаться с семьями, чьи захоронения были вскрыты, – сказала Эмили. – Я могу написать родственникам или принять их у себя, если они в городе. Я пообещаю им, что мы найдем злоумышленников и те будут наказаны.
– С этим могут возникнуть сложности, – заметил Джеймсон. – Я тут кое-что раскопал – простите мой каламбур, – и похоже, что большая часть домов в Новом Торговом округе пустует уже много лет. Полагаю, мало кто из жителей этого округа до сих пор в Дануолле. Некоторые отправились в Поттерстид и Бэйлтон, а большинство и вовсе уехали в Арран. По моим сведениям, большая часть семей происходила с Морли.
Эмили посмотрела на своего советника.
– Понятно, Джеймсон. Сделайте все, что в ваших силах. – Она взглянула на остальных. – Джентльмены, спасибо за помощь. Нужно следить за Дануоллом. Даже много лет спустя некоторые районы до сих пор не могут оправиться от ужасов крысиной чумы. Процесс восстановления идет медленно, но ничто не должно мешать нам перестраивать эти округа. Народ должен верить в империю, и – уверена, вы это понимаете – верить в меня. Может, это преступление и кажется незначительным в сравнении с тем, что этот город повидал в прошлом, но я не могу позволить – и не позволю, – чтобы оно сошло злоумышленникам с рук.
Все остальные, включая Корво, который не сводил с Эмили глаз, согласились с ее словами. План был вполне выполнимым – присматривать за городом, параллельно разыскивая кладбищенских воров. Само собой, искать их будут не только городские стражники и агенты Корво. Он прекрасно понимал, что Эмили возьмется за это сама.
Корво оставалось лишь надеяться, что она не будет копать слишком глубоко.
Эмили вернулась к трону. Остановившись возле возвышения, она подняла руки и трижды хлопнула в ладоши, резкий звук эхом разнесся по залу. В следующую секунду двое имперских стражников отворили двери и впустили внутрь яркий солнечный свет с террасы.
На террасе стоял молодой аристократ, должно быть ровесник императрицы, одетый в темно-зеленый бархатный сюртук с высоким воротником и отделкой из тяжелой синей парчи. Когда двери открылись, он выпрямился и посмотрел на Эмили. Корво не смог сдержать улыбки, а когда повернулся к императрице, заметил, что и она улыбается Вайману.
Корво был рад, что Эмили сумела обрести любовь, несмотря на вечную загруженность государственными делами и учебой под его руководством.
Джеймсон повернулся к трону и отвесил императрице театральный поклон, а затем попрощался с Корво и верховным смотрителем. После этого он кратко, едва заметно кивнул лорду-защитнику, и тот кивнул ему в ответ.
Так они условились продолжить эту встречу с глазу на глаз.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги