Паутина Тхалле

– Ничего, уж чай с булочкой наклянчим, – утешил меня с улыбкой Орри, и прежде чем я успела умилиться его благородному порыву накормить меня, добавил, – я тоже не успел поесть.

Побурчавшая для вида: «А вот возьму и ничегошеньки вам не дам» стряпуха тетя Фетта, выделила нам по кружке еще чуть теплого чая, куску творожной запеканки и даже по вареному яйцу.

Поблагодарив нашу спасительницу, мы расселись по разным углам столовой, и быстро заморив червячка, пошли в библиотеку.

Пока Эйг брал очередную кипу книг, я, поздоровавшись с работницей, прошла к нашему столу за фикусовой изгородью.

Окна библиотеки, в отличие от моей комнаты, выходили не на озеро, а на спортивную площадку, самую обычную такую с турниками и беговой дорожкой. Видимо в этом оплоте магии и знаний укрепляли не только дух, но и тело, что прямо сейчас подтверждала группа студентов во главе с бодрым, в отличие от учащихся, преподавателем. Две девушки бежали по дорожке с умирающим видом, остальные, видимо закончив пробежку, вяло делали упражнения. Такая обычная картина во всем этом дурдоме.

– Хочешь размяться? – спросил Орри, ставя на стол кипу бумажного пыточного инструмента для моих мозгов.

– А костюмчики то на девушках хорошо сидят, – вместо ответа протянула я, – выходит, что и со спортивной формой в размере ты облажался?

– Главное, что в отличие от платья, он на тебя налез. Взял тебе на вырост.

Я только хмыкнула.

Эйг, засчитав очко в свою пользу, потянулся было к учебнику, но я, памятуя о том, что по всем вопросам мне обращаться к белобрысому, решила озвучить зудящую еще со вчера мысль.

–Мне все не дает покоя кое – что. Если быть откровенной, то ваш мир крохотный настолько, что занимает всего четверть от моего, от Земли. Но меня смущают даже не масштабы, а то, что весь ваш мир какой-то не завершенный, будто обрывок чего-то большего. Быть может это и правда лишь часть? Может за этой загадочной туманной границей кроется множество земель и даже другая раса, которая и не хочет контактировать с вами или даже не знает о вас. А может ваши земли для них так же скрывает туманная граница!

– Как много "может", – улыбнулся Эйг, – отвечая на твои предположения, касательно границ и масштабов Тхалле, могу лишь…

Но я тут же перебила его на полуслове:

– Погоди, разве Тхалле это не имя богини-прародительницы?

– Именно, и так как она создала абсолютно все, то и сам мир зовется ее именем, – невозмутимо заверили меня.

В свою очередь, мне только оставалось удивляться, как они тут всё и вся не назвали в ее честь, в том числе и друг друга. Сама я была слегка атеистичного вероисповедания, то есть саму возможность существования высших сил не отрицаю, но не верю, что им до нас есть хоть какое-то дело.

Тем временем Эйг продолжал:

–Так вот, касательно границ и масштабов нашего мира, могу лишь развести руками и заверить, что само собой множество людей, как и эльфов ломали головы над этим вопросом не одно столетие. И пока ты опять меня не перебила, отвечаю сразу – гномам дела до всей этой возни никогда особо не было и порой складывается ощущение, что кроме своих распрекрасных гор их в жизни ничего не интересует, ну разве что еще выпивка и сталь.

Я закрыла, раззявленный для так и не заданного вопроса рот.

–Так на чем я остановился? Ах да, когда мы смогли открывать порталы на Землю и увидели, насколько же ваш мир огромен, в сравнении с Тхалле, то попытки проникнуть за туманную границу возобновили с новой силой. Я видел глобус, и он не идет ни в какое сравнение с нашим жалким клочком земли, на котором мы ютимся, и что важнее – он круглый, бесшовный. Я лично ездил к границе с экспедицией, но мы ничего не добились, кроме того, что потеряли одного из наших людей.

– Как это произошло? – потрясенно спросила я, лишь потом сообразив, что это могут быть не самые приятные воспоминания Орри, которые он не хотел бы лишний раз ворошить или делиться ими с малознакомой девицей, но он ответил без тени недовольства.

– Мы жили в деревушке у границы, несколько недель методично испытывали плетение за плетением, забрасывали на веревке различные предметы в туман. Раз за разом вытягивая веревку, мы доставали лишь ее обрывок, будто срезанный кем-то. Коллиан, паренек из группы был уверен, что все, что оказывается за границей, не исчезает просто так, а попадает За нее. По одной из теорий эта треклятая граница работает по принципу, схожим с порталом, но если портал может быть открыт всего пару-тройку минут, то здесь же он стабилен и статичен почти две тысячи лет. Главный вопрос в том, что в его основе не плетения, а совершенно другая магия, доставшаяся нам либо от давних предков, либо от самой богини. Так вот Коллиан решил пересечь границу. Я, как и большинство членов экспедиции, был против, но он не желал и слушать, уверенный в том, что оказавшись по ту сторону, обязательно рано или поздно вернется к нам, ну или хотя бы найдет для себя место получше, чем богиней забытый Тхилл. Все еще помню улыбку этого дурня, заходящего в туман и машущего рукой на прощанье. В итоге от моего лучшего друга осталась лишь оборванная веревка, которая уже восемь лет мне напоминает о том, что нужно настойчивее отстаивать свое мнение.

– Быть может за границей нет нитей, поэтому он не смог вернуться? – мне было неловко от того, что заставила Орри рассказать мне о таком, и я переживала о его друге, но я ощущала, что мое «сочувствую» сейчас для него не будет уместным.

– На Земле тоже нет нитей, но мы можем возвращаться с помощью порталов и применять самые разные плетения, просто принося их с собой в незавершенной форме, так же и Лиан был обвешан заготовками плетений. Быть может неизвестная нам магия, что скрывается в тумане, разрушила нити в плетениях, быть может, он просто не хочет возвращаться или мертв. Как видишь, в ход опять идет великое и могучее «может», – улыбнулся одними уголками губ Эйг.

Люди гибнут во имя науки и прогресса, давая шанс остальным на лучшее будущее, но друг Орригана просто не вернулся. Он не стал героем или первооткрывателем и даже ничего не доказал, а просто пропал, как и другие до него. От этих мыслей мне стало еще печальнее и видимо эти эмоции отразились на моем лице, потому что Эйг с улыбкой сказал:

– Не грусти, это был его выбор, к тому же, быть может, у него там неплохо обстоят дела.

Ну вот, друг пропал у него, а подбадривают меня.

– Надеюсь, – я искренне улыбнулась в ответ и решила немного сменить тему, – если вернуться к загадке и непохожести миров, то стоить отметить и слишком уж схожие моменты. Почему ваша речь один в один с речью моей родины, а также письменность и счёт не очень-то и отличаются? И это при том, что первый портал к нам вы открыли каких-то десять лет назад.

–Отличный вопрос и по делу, но у нас опять лишь одни теории. Представь наше удивление, когда оказалось, что портал вывел нас в мир, где все совсем иначе, столько технологий, машин и прочего, но говорят на том же языке, что и людская раса с Тхалле. Вопросов добавило то, что порталы открываются преимущественно в твоей стране, хотя их на Земле ой как не мало, впрочем, как и языков.

– Очевидно, что случайность тут исключается, но что же связывает наши миры и почему?

– Ты права, то, что связь есть – неоспоримый факт, – пожал плечами Эйг, – а вот ее причины вызывают множество споров, и чего только среди них не услышишь, но самыми популярными остаются пока две версии. Первая – мы просто отражение вашего мира. Вторая – мы в целой цепочке, связанных между собой миров. На одной из конференций, посвященной этой теме, дошло до драки, – покачал головой белобрысый, с тихим смешком вспоминая увиденное.

–Ты там намял кому-то бока? – спросила я, живо представив, как он с ревом таскает напыщенного старца за бороду, и не сдержавшись тоже тихонько хохотнула. Получить нагоняй за шум в библиотеке не хотелось ни мне, ни Эйгу.

–Нет, но разнимать пришлось, – ответил Орри, задорно улыбаясь, – хотя почесать кулаки о пару-тройку морд все же было соблазнительно.

– Ого, ты столь великий маг-теоретик, который мало того, что присутствовал на конференции, посвящённой загадкам миров, так ещё и хотел влезть в драку во время дебатов? – не удержалась я.

–Совсем ты в меня не веришь, – притворно огорчился препод, – я на правах помощника сопровождал Монка и кстати совсем не пожалел! Вид, дерущихся как школьники, учёных мужей, разменявших не один десяток лет, меня весьма позабавил. Мы их конечно разнимали, но не очень-то ретиво, так что они успели знатно расквасить друг другу носы и проредить бороды.

–В общем, дрались они как девчонки, – сделала заключение я, – так, а врезать ты кому и за что хотел?

– Пауки народ в большинстве своём спесивый из-за особенностей их положения в обществе, но находятся особо зарвавшиеся личности, вот с некоторыми из них очень давно у меня и возникли конфликты.

Я поморщилась от мысли, что мне придется учиться среди кучи снобов, хотя вроде бы встреченные мною студенты и выглядели совершенно обычной молодежью. Не удержавшись, я поделилась мыслями с Эйгом.

– Не волнуйся, так сказать «профессиональная деформация» в основном происходит уже после учебы, когда человек на практике понимает, что его статус во многом развязывает ему руки. Изначально же среди студентов люди из совершенно разных сословий и дети знатных господ в том числе, но откровенно выражать свое «фи» они не могут, так как правилами университета это запрещено и грозит исключением после пары предупреждений с выговорами. Думаю, чуть позже ты и сама все поймешь, стоит лишь повариться в этом котле.

Вот как, значит у Пауков в этом мире особые привилегии. Что ж, вполне ожидаемо.

–Ладно, перейдем к делу. Объем работ у нас большой, а времени мало. Начнем с самых азов.

Эйг открыл учебник на странице с картинками и пододвинул его ко мне.

–Как и сказал Монк, наш мир пронизан множеством нитей различных видов и направлений. Создавая плетения и комбинируя в них нити, мы добиваемся различных эффектов. Пряльщик может использовать нити абсолютно всех направлений и стихий, так же стоит отметить, что максимальная сила готового плетения у каждого пряльщика одинакова.

–Но почему сила заклинаний у всех одинакова? – тут же задала я вопрос.

–Потому, что пряльщик использует силу извне, а не свою собственную. Мы используем шаблоны плетений, и даже если что-то вышло криво – плетение либо активируется, либо нет. По большому счету мы отличаемся от обычных людей лишь умением видеть нити и усилием воли влиять на них, придавая им нужную форму и задавая направление.

–Но я не вижу ничего такого, – пожала я плечами.

–Пока что ты и не должна, – улыбнулся Эйг, – способность видеть нити развивается ближе к восемнадцати годам и проявляется в ходе специальных занятий. Во всех школах проводятся факультативные занятия, направленные на выявление способностей. Максимум через пару дней медитаций и тренировок становится понятно, кто обладает даром, но в основном уже через пару часов сила дает о себе знать. После небольшой теории и мы с тобой к этому приступим.

–Ладно, с этим вроде понятно. А как же вы определяете кто из магов сильнее, или у вас все как под копирку?

–Тот, кто знает сложные и редкие плетения, быстрее их создает и владеет большим их количеством, тот и сильнее. Само собой если дело касается битвы один на один, то глупо плести что-то громоздкое и сложное, когда все решают секунды. Кстати, слово «маг» у нас никто не использует. Между собой все говорят «Паук», официально или на тех же занятиях «пряльщик», вместо заклинания – «плетение». Привыкай, ведь это знают даже деревенщины.

Как у них тут все сложно. Видите ли слово «магия» они использую, хоть и редко, а вот «маг» – нет!

–Кстати, вы с Монком переиграли мою легенду и мне не сказали или же у него есть племянница, которая тоже прибыла позже на учебу? – спохватилась я, вспомнив вчерашнюю сцену.

–О, Тхалле, я что, тебе не сказал? – округлил глаза Эйг.

–А что, ты, я смотрю, отличный конспиратор.

– Ума не приложу, как я мог забыть. Монк решил, что будет безопаснее сделать тебя своей племянницей, так возникнет меньше вопросов о том, почему же взяли на учебу девчонку, опоздавшую на два месяца, а не оставили ее ждать до следующего года, как всех остальных. История с недавно почившей бабулей в силе, ты думала, что осталась сиротой, но появился брат твоей матери в лице дядюшки Монка, который приютил тебя и позволил учиться в университете, хоть ты и припозднилась.

– Ты прям вовремя с информацией, – подмигнула я, на что белобрысый поморщился, – ладно, главное, что вчера смогла выкрутиться. Есть еще что-то из слов, что я обычно использую или жестов, движений, что может меня выдать, и что не спишешь на дремучесть деревенщины?

– Пока не слышал от тебя ничего такого, но вместо «черт» используй «кхаш», это почти то же самое. В целом пара-тройка слов режет слух, но не более, может даже подхватят от тебя словечки, – хмыкнул Эйг, – если что, я буду поправлять тебя в ходе обучения. Продолжим?

До самого обеда Орри втолковывал мне нудятину о подвидах плетений и их различных особенностях, а я отчаянно пыталась все запомнить. Когда мне стало казаться, что еще одно определение или термин и мои мозги полезут из ушей, меня пощадили.

– Ладно, хватит пока. После обеда встречаемся у тебя в комнате и перейдем наконец к практике.

–Разве у вас тут нет аудитории для всяких таких занятий, – удивилась я.

–Есть, но там зачастую довольно шумно, а тебе сейчас нужно тихое и спокойное место.

– А почему не у тебя в комнате, – не то, чтобы я была против моих пенатов, но спросить из вредности была просто обязана. Мне ответили лаконичным: «Потому что».

Приступить к практическим занятиям магией хотелось, но я безумно волновалась. Уж слишком фантастичной казалась мне одна только мысль о том, что я смогу колдовать, пардон, создавать плетения, и было страшно оказаться пустышкой, ведь неизвестно как на такое отреагирует Монк. Он может отправить меня домой, но скорее просто найдёт менее приятный для меня способ исследовать опытный образец в моем лице.

–Вот уж нет, – я была настроена решительнее некуда, и собравшийся было уходить Эйг, поднял брови в немом вопросе, – мы сейчас пойдём и обменяем платье, иначе, чувствую, что до самого выпуска буду ходить в одном этом костюме.

Чуть подумав, Орри решил удивить меня, и сдался без боя:

– Ладно, ты права, заодно немного освоишься в университете, но у нас уйма работы, так что быстро сбегаем туда и обратно. Иди обедать и за платьем, через сорок минут встретимся у главного входа.

Два раза повторять мне не пришлось, ведь я за вчерашний день даже нос на улицу не высунула, ограничившись видом из окна библиотеки.

Быстро пообедав и поднявшись к себе в комнату, я достала из шкафа платье и критически его осмотрела. Мда, мало того, что помятое, так ещё и швы на спине чуть разошлись. Нитки с иголкой у меня не было, да и признаться честно я вовсе не была шейных дел мастерицей, так что не придумала ничего лучше, чем просто вывернуть платье и сложить его огрехами внутрь. Даже если бдительный завхоз его развернет при приёме, то изнанка покажет вполне приличную картину. Как буду краснеть, если при нас обнаружат дефект, я старалась не думать и спустилась вниз к дверям.

Занятия после обеденной перемены уже начались, и в холле практически никого не было, не считая двух тихо переговаривающихся мужчин, видимо преподавателей, и, читающей книгу в потрепанной обложке, вахтерши. Время тянулось, я уже успела изучить лестницу, потолок, обложку книги с горячим названием "пламя страсти" и мне было откровенно скучно, поэтому я приоткрыла дверь и выглянула на улицу. Низкое небо, лениво моросящее дождём, лужи и холод. Пожалуй, поскучаю внутри. Передумав выходить, я захлопнула дверь и увидела спускающегося по лестнице Эйга, который в отличии от меня был одет в куртку.

– Кхаш, совсем забыл, что у тебя нет верхней одежды. Может не пойдёшь и я управлюсь сам?

– Нет, – я мужественно надела капюшон на голову, – тут ведь не далеко?

Вздохнув Орри снял свою куртку, накинул ее мне на плечи, и скомандовав "пошли", скрылся за дверью. Признаться, я ожидала, что он просто оставит меня здесь или не обратит внимания на мою одежду не по сезону, поэтому на несколько секунд растерялась. Куртка хранила тепло прежнего владельца и слегка пахла хвоей. Придя в себя, я выскочила на улицу, на ходу продевая руки в рукава и стараясь не выронить платье.

Эйг обнаружился идущим по дорожке справа от входа. Я быстро спустилась по скользким от влаги ступенькам, и чуть пробежавшись, нагнала его. Хорошо хоть мои ботинки были на шнурках и вполне вписывались в этот мир, а то пришлось бы ещё и разуть белобрысого. Слева от нас мутной серой плёнкой тянулось озеро, идущее рябью под порывами холодного ветра и шуршащее рогозом на дальнем берегу.

Было так тихо. Я с родителями жила в городе и привыкла, что шум сопровождает тебя даже ночью, а здесь даже тише, чем в деревне у бабушки. В детстве я каждое лето проводила на природе, в компании кроликов и кур, именно такой набор живности был у неё во дворе. Целыми днями я поедала блинчики с домашней сметаной, бегала на улице с другой ребятней и собирала ягоды в лесу. С возрастом я стала все реже и реже приезжать, а последние лет шесть и вовсе проводила в городе, работая все лето напролет. Я безумно люблю природу, впрочем, как и лето, но почему тогда все складывалось именно так? Почему мы живём совсем не так как хотим? Тратим свою жизнь на людей, которых не любим, работу, которую ненавидим и неизменно пытаемся казаться лучше, чем мы есть на самом деле. Мы отдаём жизни интернету и телевизору, забывая лишний раз взглянуть на небо…

– Мы почти пришли, – отозвался Эйг, разбивая молчаливую тишину.

Я улыбнулась, выныривая из размышлений. Мы наконец дошли до угла университета, и обогнув здание, увидели две небольшие постройки из того же камня, что и основной корпус. Видя спасительное тепло, Орриган перешёл на бег, но оказавшись у двери лишь заковыристо выругался. Я побежала следом и поняла в чем дело – на двери висел замок и табличка с надписью, знакомой мне теперь уже в обоих мирах – "буду через пять минут". Неужели нам идти обратно? Может погреться в здании рядом, или оно тоже закрыто?

Эйг повернулся ко мне и окинул задумчивым взглядом, после чего подошёл и молча, пуговица за пуговицей начал расстегивать на мне куртку. Закончив, он порылся во внутреннем кармане, откуда и достал уже знакомые мне отмычки. Слегка обалдевая от происходящего, я просто смотрела на все это действо. Минута возни с замком и мы вошли в помещение, где было не в пример теплее, чем на улице. Интересно, работник склада сильно удивится незваным гостям?

Попав в здание, мы оказались не на самом складе, а в небольшой комнате. Длинный стол, занимающим бОльшую часть места, за ним колченогий стульчик, тумбочка с кружкой недопитого чая и дверь в подсобное помещение. К моему удивлению, в комнатушке имелось и окно на улицу.

– Разве на складах нужны окна? – поделилась я с Орриганом своим наблюдением, – это же повышает вероятность краж и все такое, тем более здесь даже решетки нет.

– О, не волнуйся на этот счет, – отозвался он, ходя по комнате, и собирая в руку что-то невидимое для меня. Выглядело это так, будто он рвет в воздухе воображаемые цветы.

– Замок снаружи тоже доверия не внушает, как ты заметила, а все потому, что на внутренней двери стоит довольно мощное плетение, которое и защитит университетское имущество от ворья.

Договорив, Эйг начал шустро перебирать пальцами, видимо создавая плетение. Закончив, он снял рубашку и не успела я как следует поглазеть на крепкое мужское тело, как моим вниманием завладели его дальнейшие манипуляции. Орри положил рубашку на стол, и еще пару раз шевельнув пальцами, приложил плод трудов своих к вымокшей под уличным дождем вещи. Зашипело, от ткани повалил пар, будто ее утюжили, и буквально через минуту белобрысый уже надевал сухую рубашку.

– Удобно, – отметила я, – а зачем было стриптиз устраивать?

– Чтобы не обжечься паром, – на меня посмотрели как на идиотку,– прости, не думал, что тебя такое смутит.

Вот же дурочка, где мои мозги? А этот хмырь стоит и улыбается с невинным видом, хотя от самого так и веет злокозненным сарказмом.

– Да хоть нагишом ходи, – пожала я плечами и положила еще больше измявшееся платье на стол.

– Отлично, у меня как раз брюки мокрые.

Тут снаружи послышался шум и в комнату с криками: «Ох я вам сейчас устрою, ворюги проклятые!» – ворвалась тетка, так похожая на вахтершу в холле университета. У них тут специально такой отбор сотрудников идет? Залетев внутрь и размахивая пращой сумку, валькирия чуть не огрела ею попавшегося у нее на пути Эйга, но вовремя разглядев в «ворюге» преподавателя, опустила грозное оружие. Выдохнули все: я, тетка, избежавший страшной участи белобрысый и даже сумка, выпустившая в воздух аромат свежей сдобы.

– Ах ты стервец эдакий! – решила мадам перевести бой в другую плоскость, – для кого я замок повесила? Вот пойду сейчас и нажалуюсь директору!

– Пойдемте, конечно, я как раз у него уточню ваш график работы, а то мне что-то мерещится, будто перерыв у вас еще полчаса назад закончился, – не остался в долгу Орри.

Небольшая угроза возымела волшебное действие и сделала тетку почти вежливой.

– Ладно, чего уж теперь, не под дождем же вам мокнуть было – пошла на она на попятный, и, примостив сумку на тумбочку, поинтересовалась, – чего у вас там?

– Вот, – протянул ей платье мужчина, – нужно обменять его на сорок четвертый размер, брал позавчера.

Заметно скиснув, дама достала здоровенную тетрадь и коробку с бланками.

– Фамилия, имя, отчество, – протянула она.

Чувствуя пьянящий аромат выпечки, я вполне понимала эту женщину и ее печаль от того, что от горячих булочек ее отвлекают два чучела с тряпкой.

– Да вы меня пятнадцать лет в лицо знаете, все еще не выучили?

Поджав губы, мадам решила не менять полдник на конфликт и довольно быстро нашла бланк с нужной фамилией, ну а добраться до записи в тетради оказалось делом пары секунд.

Платье перекочевало в руки кладовщика и прежде, чем делать пометки в бумагах, многострадальную вещь подвергли осмотру. Конечно, его вывернули и нашли швы в не самом презентабельном состоянии.

– Что за дела? – поинтересовалась тетка.

Эйг молча покосился на меня, а я пожала плечами и не моргнув глазом сообщила, что таким оно и было.

– Приводите вещь в порядок или платите за порчу имущества.

На лице у Эйга заходили желваки, он выхватил многострадальное платье и осмотрев внутренние швы, потянул за нитку. Шов с лицевой стороны закрылся и придраться было не к чему.

Потяни я там за что-то и платье бы распалось на лоскутки.

Поняв, что инцидент исчерпан и обошлось без крови, тетка наконец сделала пометки в документах и сходив на склад принесла платье нужного размера. Размашисто расписавшись в бумагах, Орри сунул мне в руки долгожданную вещицу и молча вышел в холод улицы.

– До свидания, – попрощалась я. Не став заморачиваться с пуговицами, сунула платье запазуху, и запахнув куртку, выскочила на улицу вслед за белобрысым.

Дождя не было, но ощутимо похолодало и от идущего впереди Эйга валил пар. Понятное дело, что он был раздражен, но чтобы настолько?

– Ты похож на закипающий чайник, – ткнула я пальцем в него.

Орри вынырнул из своих тяжких мыслей или дурацких фантазий, уж не знаю, что у него там, и осмотрев себя, рассмеялся.

– В холле университета я не стал тратить время, а вот на складе наложил плетение, которое позволяет мне регулировать температуру рубашки, поэтому на холоде от меня идет пар. Хотя ты права, в последнее время я что-то много нервничаю.

– Себя беречь надо, – глубокомысленно заметила я.

– Да уж, убережешь тут …

– Слушай, а разве не у нее ты ночью брал вещи для меня? Просто ты так злорадно указал ей на рабочие часы, но что-то сомнительна работа склада среди ночи.

– Нет, ее сменщица куда вежливей и сговорчивей. За пару серебрушек она не только помогла мне с вещами, но и часы выдачи указала другие в журнале.

Впервые с момента моего появления в этом мире я подумала о том, что из-за меня Орригану приходится несладко и он должно быть успел ни раз проклясть тот момент, когда принял решение взять странную девицу с собой на Тхалле. Но что теперь поделаешь, каждому из нас приходится приспосабливаться.

Снова начал накрапывать дождь, постепенно набирая силу и оставшийся путь до университета, пришлось бежать. Зайдя в холл, я отдала Эйгу куртку и поблагодарила его за то, что не дал мне замерзнуть, а он мило ответив: «Это лучше, чем мне лечить тебя потом», – оповестил, что зайдет ко мне в комнату через полчаса.

Поднявшись к себе, я легла на постель, и разморенная теплом, умудрилась задремать, хотя планировала просто чуть отдохнуть. Постучавшего в дверь Орри я встретила вялой, сонной и помятой, чему тот явно не обрадовался и отправил меня умываться. Холодная вода подействовала, но недостаточно, так что меня просто подвели к Сашке, теребящему муху на подоконнике, и сказали, что сейчас он окажется у меня за шиворотом. Сон как рукой сняло. Теперь меня пришлось успокаивать.