Хижина дяди Тора
Александр Феликсович Каменецкий
До чего ж девчонки бывают любопытные и упрямые. До чего ж любят выпендриваться перед мальчишками, даже если, по их словам, эти мальчишки их нисколько не интересуют. А безмерное любопытство вместе с упрямством могут довести до большой беды. И куда же деваться Даньке если он чувствует себя ответственным за свою взбалмошную новую подружку?! Только спешить на помощь, следовать за ней, даже если дорога ведёт их на чужую планету на другом краю галактики. И вот они вдвоём, так далеко от дома что и представить страшно. Что же способно им помочь? Быть может, любовь? Итак, вперёд в поисках пути домой. Есть ли этот путь вообще?
О сколько нам открытий чудных
Готовят просвещенья дух
И опыт, сын ошибок трудных,
И гений, парадоксов друг,
И случай, бог изобретатель.
(Александр Пушкин)
Данька проводил глазами большой чёрный внедорожник, даже выглянул за забор. Нечасто в деревне увидишь такие дорогие шикарные машины. Интересно, кто приехал? И к кому? Внедорожник, словно чёрный корабль, слегка покачиваясь, медленно прошуршал меж простых деревенских домов, и замер через три дома прижавшись к другой стороне улицы. Данька помахал ладонью перед лицом, разгоняя поднятую пыль, дождался остановки машины и метнулся домой за прадедовским старым биноклем. Прадеда своего Данька никогда не видел, он умер задолго до появления мальчишки на свет, а бинокль так и хранился в доме у бабушки – единственной на сегодняшний день Данькиной родственницы. Прадед Савелий Константинович привёз сей командирский оптический прибор с войны ещё в сорок пятом, хотя, по словам бабушки, командиром никогда не был. Где он добыл бинокль так и осталось загадкой, разгадать которую по прошествии стольких лет, не было никакой возможности. Однако поцарапанные латунные детали, чёрный корпус, выбитое клеймо казанского оптико-механического завода и маркировка 6х30 будоражили Данькину фантазию. А к биноклю прилагался ещё и потёртый кожаный кофр, и ремешок с крышками окуляров. Накинув ремешок на шею, приложив бинокль к глазам, Данька иногда задумывался о судьбах людей, вот также вглядывавшихся вдаль в поисках врагов.
Но сейчас не лучшее время для отвлечённых фантазий. Сейчас Даньку интересовали внедорожник, его водитель и пассажиры. Когда Данька пристроился с биноклем возле забора, высокий мужчина, покинув водительское место, обойдя автомобиль, открывал переднюю дверь. Ишь какие церемонии! Он смотрелся весьма чужеродно в чёрном строгом костюме, ослепительно белой рубашке при галстуке посреди деревенской улочки. Данька ожидал увидеть, как из авто выйдет дама в длинном платье подстать представительному костюму водителя, но с переднего сиденья легко выскочила девчонка, в коротком летнем платье и слегка кивнув мужику в костюме, поспешила во двор дома, сразу скрывшись за высоким автомобилем.
Данька оторвался от окуляров бинокля и негромко хмыкнул. Кажется, эти каникулы не будут такими же скучными как в прошлом году. Впрочем, грех жаловаться, он хотя бы имел возможность провести каникулы в деревне у бабушки, а не оставаться всё лето в детском доме как большинство его приятелей. У бабушки в деревне было замечательно – свобода, независимость, рыбалка отличная, купаться можно сколько влезет. А не хочешь на рыбалку или купаться, сосед дядя Гриша какую-нибудь книжку фантастическую или приключенческую подкинет. Лежи с книжкой, наслаждайся, загорай на солнце. Красота!
Единственное небольшое недовольство Даньки вызывало отсутствие в деревне подходящей по возрасту молодёжи. И деревня-то немаленькая, и на лето не только внуки приезжали в гости к бабушкам с дедушками, но и дачники целыми семействами арендовали несколько домов. Да только либо дети были маленькие, в лучшем случае достигшие лет двенадцати, либо уже большие – совершеннолетние. Ни та ни другая возрастная группа, шестнадцатилетнего Даньку не устраивала. Данька познакомился было с девушкой постарше, но дальше вежливых приветствий дело не шло. Она была студентка и летом вместо отдыха готовилась сдавать какие-то хвосты, что-то там учила – ни на пляж, ни прогуляться вечерком. Ничего. Скучища! Ну, куда это годиться?! И вот, похоже, удача, наконец, улыбнулась Даньке. Девчонка, ровесница, ну, может, чуть помладше и вроде симпатичная, насколько мальчишка успел разглядеть в свой бинокль. Уж она-то не должна целыми днями дома сидеть, наверняка ей тоже захочется погулять, пообщаться. Пожалуй, Данька предпочёл бы товарища, с которым можно и на рыбалку сходить и в лес за грибами, и покупаться вволю, да и вообще… Но девчонка тоже неплохо. Возможно, на рыбалку её не потащишь, зато тут другая романтика, глядишь дело до поцелуев дойдёт, или… Загадывать пока рано, познакомиться бы для начала.
Меж тем, мужчина в костюме достал из багажника две большие сумки и унёс их вслед за девчонкой. Автомобиль своим высоким корпусом перекрывал Даньке весь вид, что там происходило во дворе, он мог только догадываться по долетавшим неясным звукам. Вопреки ожиданиям мальчишки, мужчина скоро вернулся, сел за руль, завёл свою большую «тачку» и укатил. Улица опустела, и во дворе дома, куда приезжал внедорожник, была подозрительная тишина и пустота.
«Неужели всё интересное закончилось? – печально вздохнул Данька. – Приехала в деревню, так чего дома прятаться? Надо осмотреть достопримечательности, познакомится с местными жителями. Я-то не местный житель, конечно, зато самый подходящий объект для знакомства. – Данька ещё раз приложил бинокль к глазам, провёл взглядом по окнам дома. – Я бы и сам подошёл и познакомился, не гордый, да только не идти же к ним прямо домой. Нужно ждать, пока она на улицу выйдет».
Оглядываясь, юноша покинул свой наблюдательный пункт и заскочил в дом.
– Бабушка! – позвал он.
– Чего, Даня, купаться собрался? – бабушка отозвалась с кухни.
– Нет. То есть, да, но попозже. Скажи на той стороне улицы третий дом от нашего, вот туда, – Данька махнул рукой, – там кто живёт?
– Третий, это который же будет?
– Ну, вот напротив нас Фроловы, потом ещё два дома и как раз следующий. Тот, который и дом, и забор голубой краской выкрашены.
– А! Полякова там живёт, Елена Владимировна, раньше у нас в колхозе учётчицей работала. А тебе зачем?
– Гости к ней приехали. Папаша девчонку высадил, а сам укатил. Не знаешь кто такие?
– Так у неё и сын, и дочка имеется. Сын в нашем райцентре строителем работает, хороший парень, только у него дочери нет. Двое сыновей у него, постарше тебя будут. Живут рядом, а приезжают очень редко. А Лена не молодая уж, ей помощь нужна. И крышу подлатать и забор поправить, да мало ли… Ты есть будешь? Я только-только винегрет сделала.
– Нет, не хочу пока, потом поем.
– Ну, смотри сам, не маленький.
– Ага. – Данька нетерпеливо кивнул. – А кто ж тогда приехал? Тут не пацаны, точно девчонка, мне ровесница из машины вышла и шмыг прямо в дом.
– А вот у дочери её, у Людки, точно дочка есть, Лена про них часто рассказывает. Людка-то девушка видная была, и отличница, а учиться в город уехала и там замуж за какого-то богатея вышла. За бизнесмена. Лена говорила, денег не считают, всё по заграницам разъезжают, а она, почитай, несколько лет уже дочку с внучкой не видела.
– Так тогда девчонка бы с мамой, с этой самой Людкой бы приехала. А тут её папаша привёз, да и то сразу уехал. Может, конечно, с женой вернётся. Машина у него, правда, в самом деле, дорогая.
– Неужели, про заграницу свою забыли и решили Лену навестить?! Вот у неё радость-то будет.
– А зовут как? Не знаешь?
– Кого?
– Внучку, конечно!
– Ой, Лена ведь говорила… Имя такое необычное, но простое, русское. Нет, не помню. А тебе зачем? – Екатерина Савельевна хитро улыбнулась внуку. – Симпатичная?
– Да откуда ж я знаю? – не смутился Данька. – С такого расстояния не разглядишь.
– Ну, если в маму пошла, должна быть симпатичной, да только…
– Что?
– Людка-то ещё и учёбу свою не закончила, приезжала к матери уже от нас всех нос воротила. Мы, мол, деревенские, да простые колхозники ей учёной да городской неровня. Ну, нам-то всё равно, а Лена переживала – перед соседями-то неудобно. А уж коли Людка богатой стала, думаю, совсем барыней себя чувствует.
– Так мне до Людки этой никакого дела…
– А, яблоко от яблони недалеко падает.
– Так и обо мне скажешь? Про маму мою, я от тебя ни слова хорошего не слышал.
– Так ведь и плохого не слышал. Зачем мне про неё говорить, ты и сам всё понимаешь. Ты Даня в отца пошёл, а Васенька мой, замечательный был. Может ты плохо помнишь? Если бы не авария та, и у тебя бы всё по-другому сложилось.
– Ладно, бабушка, давай об этом не будем. Так думаешь, я девчонке этой не пара?
– Думаю, это она тебе не пара.
– Считаешь, перед таким молодцом, как я девчонки устоять могут? – Данька нарочито приосанился.
– Балабол! Ты смотри с этим поаккуратней. А то веселье да развлеченье, а потом будешь пелёнки стирать.
– Ну, – смутился мальчишка, – я же не совсем отмороженный. Представление имею.
– Дело молодое. Тут надо не только представление, тут нужно характер, честь иметь. Ответственность чувствовать. Так легко и девчонке и себе жизнь испортить. И исправить ничего нельзя будет.
– Ты думаешь, если я без отца с матерью в детском доме живу, так я безответственный подонок что ли? – Данька вспылил.
– Да что ты, Даня! Ничего такого я не думала. Да только, кроме меня тебе такие слова говорить некому. Ты не обижайся, а прислушайся. Я хоть и прожила всю жизнь в деревне, а повидала в жизни достаточно, знаю, что говорю. О тебе ведь олухе беспокоюсь.
– Ну, ты же знаешь, бабушка, – сразу утих Данька, – у меня голова на плечах имеется.
