Советско-польские конфликты 1918—1939 гг.

В преддверии схватки

Пока польское правительство всячески уклонялось от ответа на советские мирные предложения, польское командование стремилось создать все условия, чтобы наступление в глубь Украины прошло без особых затруднений. Для того, чтобы лишить советское командование возможности перебрасывать войска с севера на юг, было решено перерезать железную дорогу Орша – Жлобин – Коростень – Житомир, связывавшую Западный и Юго-Западный фронты. 5 марта 1920 г. польские войска генерала В. Сикорского начали наступление и 6 марта заняли Мозырь и Калинковичи. Противостоявшая им в Полесье 57‐я стрелковая дивизия насчитывала всего 1 375 штыков при 25 легких орудиях, растянутых на 120-километро-вом фронте. Однако захват названных пунктов не решал основной задачи, поставленной противником, ибо главные резервы на Западный и Юго-Западный фронты шли в это время из центра страны и с Кавказского фронта. Продолжая наступление, поляки 8 марта захватили Речицу, но, получив подкрепления, в середине марта 57‐я дивизия вернула город и отбросила противника к Калинковичам.

В дальнейшем, в течение месяца стороны вели в этом районе упорные бои, которые позволили польскому руководству начать шумиху в прессе о советском наступлении, угрожающем независимости Польши[105].

6 марта Москва обратилась к Варшаве с нотой, в которой указывалось, что польское правительство не только не ответило на мирные советские предложения, но допустило новые агрессивные действия. Советское правительство заявляло о том, что оно надеется получить ответ на свои предложения[106]. 27 марта польский министр иностранных дел С. Патек сообщил в Москву о согласии польского правительства 10 апреля начать переговоры о мире. Местом переговоров назначался город Борисов, который находился в районе боевых действий и был занят польскими войсками[107]. Предлагаемое Варшавой перемирие вокруг Борисова позволяло польскому командованию вести наступление на Украине и одновременно препятствовало Советской России начать ответные действия в Белоруссии. Поэтому советское правительство 28 марта предложило заключить общее перемирие и выбрать для переговоров любое другое место вдали от линии фронта. Польское правительство 1 апреля ответило отказом[108]. На новые предложения Москвы от 2 апреля Варшава 7 апреля заявила, что либо переговоры начнутся 17 апреля в Борисове, либо их не будет вовсе[109]. Тем самым стало очевидно, что польское предложение было лишь дипломатическим маневром, рассчитанным на заведомо неприемлемые для РСФСР условия[110]. Таким образом, все попытки советского правительства установить мирные отношения и решить спорные вопросы путем переговоров закончились неудачей.

Польское руководство расценило миролюбивые предложения Советского государства как признак его слабости и сделало ставку на военную силу. Развернутая в польской прессе кампания с описанием советского наступления была подкреплена официальным заявлением Варшавы от 20 апреля, в котором Москва обвинялась в намеренном затягивании переговоров и в том, что она начала большое наступление против Польши. В ответ 23 апреля Москва, естественно, возложила ответственность за срыв переговоров на Польшу и предложила в качестве места переговоров Гродно или Белосток[111]. Понятно, что польское руководство уже не собиралось как-либо реагировать на это предложение. В качестве союзника для похода на Восток присвоивший себе маршальское звание Ю. Пилсудский решил использовать С. Петлюру, вытесненного с Украины в оккупированную Польшей Восточную Галицию. Отчаянно нуждающейся в чьей-либо поддержке, Петлюра в подписанном в ночь на 22 апреля договоре с Пилсудским соглашался на передачу Волыни Польше, которая гарантировала ему контроль над украинскими территориями до линии границы 1772 г. 24 апреля была подписана польско-украинская военная конвенция, согласно которой 2 украинские дивизии подчинялись верховному польскому командованию, а польские войска на Украине получали возможность снабжаться за счет союзника[112].

К сосредоточению сил на Украине и в Белоруссии польское командование приступило в конце 1919 г.[113]. Переброска войск и военных материалов производилась в строгой тайне. Так, под предлогом недостатка угля в Польше было приостановлено на две недели пассажирское железнодорожное сообщение, а весь транспорт был использован для военных перевозок. В январе и феврале 1920 г. на польский Восточный фронт прибыло 4 ½ новых пехотных дивизий и 3 кавалерийские бригады, из них 3 пехотные дивизии и 1 кавалерийская бригада были направлены на Украинский участок фронта. За зиму 1919–1920 гг. польская армия, находившаяся на советском фронте, была полностью укомплектована и хорошо оснащена. К апрелю 1920 г. польские вооруженные силы на Восточном фронте состояли из шести армий (см. таблицу 3), боевая численность которых определялась в 148,4 тыс. солдат и офицеров. На их вооружении было 4 157 пулеметов, 302 миномета, 894 артиллерийских орудия, 49 бронеавтомобилей и 51 самолет, из которых в составе резервной 11‐й пехотной дивизии находилось 4,4 тыс. бойцов и офицеров, 120 пулеметов, 56 орудий[114].

Таблица 3. Боевой состав польских войск на Востоке

Советские войска, завершавшие весной 1920 гг. разгром армий Деникина, имели на польском фронте протяженностью около 1 тыс. км от Опочки до Могилева-Подольского ограниченные силы (см. таблицу 4).

Таблица 4. Боевой состав Красной армии на Польском фронте

Хотя в целом на фронте польские войска лишь незначительно превосходили Красную армию, но на Украине, где польское командование планировало нанести главный удар, ему удалось создать значительное превосходство над армиями Юго-Западного фронта (см. таблицу 5). Кроме того, следует помнить, что 41‐я стрелковая дивизия 14‐й армии была развернута на Днестре, а 13‐я армия вела бои против войск П.Н. Врангеля, сосредоточенных в Крыму.

Таблица 5. Соотношение сил на советско-польском фронте к 20 апреля 1920 г.[115]

Со своей стороны, советское руководство, столкнувшись с невозможностью установить мирные отношения с Польшей, не могло не учитывать вероятность расширения военных действий. 23 января 1920 г. командующий Западным фронтом предупреждал главкома «о намерении поляков предпринять в ближайшее время против нас операции широкого масштаба» в направлении Гомеля, Могилева, Орши и Полоцка и просил ускорить присылку пополнений. 25 января главком поставил Западному фронту задачу «упорно удерживать линию фронта»[116]. В середине февраля 1920 г. начальник оперативного управления штаба Красной армии Б.М. Шапошников подготовил доклад с изложением плана возможной операции против Польши. Предполагая, что польские войска, вероятно, в союзе с Латвией, будут наступать в Белоруссии, Шапошников предлагал сосредоточить в составе Западного фронта 19 стрелковых и 5 кавалерийских дивизий и нанести главный удар из района Дрисса, Полоцк, Лепель на фронт Вильно – Лида. Кроме того, предлагалось провести ряд вспомогательных ударов в Полесье и на Волыни. Считалось, что этот план мог быть осуществлен после сосредоточения войск не ранее конца апреля 1920 г.[117].

23 февраля РВС Западного фронта направил на имя председателя Совета Обороны В.И. Ленина доклад, в котором командующий В.М. Гиттис и член РВС фронта Ю.С. Уншлихт приводили подробные данные о состоянии армий Западного фронта и группировке сил противника, сообщали об усилении польских войск. В докладе сообщалось о мерах, предпринимаемых командованием на случай польского наступления. РВС Западного фронта просил принять своевременно меры по усилению войск фронта, без чего «обстановка на западном фронте в случае перехода польских войск в наступление может быстро и резко серьезно осложниться»[118]. Советское руководство серьезно отнеслось к просьбе командования Западного фронта, однако оно не располагало боеготовыми резервами. Только после того, как в марте 1920 г. определилось окончательное поражение войск Деникина и Колчака, можно было приступить к увеличению сил на Западном фронте. Все войска, какие приходилось перебрасывать на польский фронт, находились в это время от театра военных действий за тысячи километров – в Сибири, на Урале, на Кавказе. Даже при хорошем состоянии транспорта на перевозку этих войск к фронту потребовалось бы значительное время. Однако состояние железных дорог во время Гражданской войны было исключительно тяжелым, поэтому в течение полутора месяцев (с 15 марта по 1 мая 1920 г.) на Западный фронт прибыло всего 3 дивизии двухбригадного состава, а на польский участок Юго-Западного фронта – только 1 стрелковая дивизия. Остальные войска к началу мая находились еще в пути.

Тем временем 10 марта Главное командование Красной армии рассмотрело варианты плана операции против польских войск. Идея удара из района Полоцк, Витебск, Лепель, предложенная РВС Западного фронта, была отвергнута. Каменев считал, что пока продолжаются бои в мозырском районе, Юго-Западный фронт должен сковывать противника и ждать подхода 1‐й Конной армии с Кавказа, а Западному фронту следовало организовать демонстративные действия у Полоцка и Мозыря и подготовить главный удар в направлении Игумен – Минск. Причем для сохранения в тайне подготовки операции войска первоначально следовало сосредоточивать в районе южнее Витебска. 6 апреля РВС Западного фронта исходя из хода боев около Мозыря предложил наносить главный удар в направлении Гомель – Минск, но эта идея не нашла поддержки в Москве.

Для оказания поддержки войскам Западного фронта командование Юго-Западного фронта 6 марта приказало 12‐й и 14‐й армиям активизировать свои действия и выйти на линию рек Птичь и Уборть – Новоград-Волынский – Шепетовка – Проскуров – Солодковцы – Каменец-Подольск. Однако начавшиеся бои не дали существенных результатов, и 24 марта советским войскам на Украине было приказано перейти к обороне. Тем временем командование Юго-Западного фронта, занятое боями на Перекопе, 14 марта предложило передать 12-ю и 14-ю армии в состав Западного фронта. Однако 18 марта главком ответил, что хотя главный удар будет наносить Западный фронт, «тем не менее ваши действия» тоже «будут иметь достаточно решительный характер, чтобы их не считать только вспомогательными». По прибытии 1‐й Конной армии основным направлением наступления Юго-Западного фронта будет линия Бердичев, Ровно, Ковель, Брест. 23 марта РВС Юго-Западного фронта представил главкому план соответствующей операции, который и был утвержден им 25 марта. Начать операцию планировалось после занятия Крыма и сосредоточения необходимых сил не ранее второй половины мая. Однако неудача операции войск фронта по прорыву в Крым поставила под вопрос реализацию этого плана.

8 апреля главком предупредил командование Западного и Юго-Западного фронтов о том, что «последний ответ Польши дает полные основания ожидать решительных наступательных действий поляков в ближайшие дни. Необходимо, чтобы мы были в полной готовности встретить это наступление» энергичным контрударом. «Если решительных наступательных действий в ближайшие дни со стороны поляков не последует, фронт должен выполнять сосредоточение и подготовку к намеченным нами операциям». 9 апреля командующий Западным фронтом приказал РВС 15‐й и 16‐й армий подготовить планы контрударов в Белоруссии на случай перехода польских войск в наступление. Командование Юго-Западного фронта 15 апреля приказало своим войскам повысить боеготовность, а 17 апреля 1‐й Конной армии было приказано выступить из Ростова-на-Дону и к 1 июня сосредоточиться в районе Бердичев – Винница. В тот же день командующий Западным фронтом отдал приказ о начале сосредоточения дивизий для наступательной операции в сторону Минска. 16‐я армия намечала завершить подготовку операции к 5 мая[119].

Со своей стороны, Ю. Пилсудский 17 апреля 1920 г. утвердил состав польских армий и групп, предназначенных действовать против советского Юго-Западного фронта, и отдал приказ о наступлении, ближайшей целью которого являлся захват Киева. Считалось, что именно на Украине сосредоточены основные силы Красной армии, разгром которых позволит предпринять широкое наступление в Белоруссии. Польское командование для выхода к Киеву рассчитывало нанести правым флангом своей 3‐й армии сильный удар в стык 12‐й и 14‐й советских армий, чтобы, прорвавшись к Житомиру, Радомыслю и Казатину, разобщить их, а группа генерала Ю. Рыбака должна была прорвать фронт 12‐й армии с севера и, развивая наступление на Овруч, Коростень и Малин, выйти в тыл 12‐й армии, окружить и уничтожить ее в течение 5 дней. Считалось, что тем самым будут созданы благоприятные условия для захвата Киева и разгрома 14‐й армии. Для главного удара были выделены почти 7 пехотных и 2 кавалерийских дивизии, а на одесское направление – три пехотные дивизии и конница. Решающую роль в операции должна была играть вновь сформированная и наиболее многочисленная 3‐я польская армия, командование которой взял на себя Пилсудский. Особую роль в этой операции польское командование отводило коннице, которая должна была прорваться в тыл советских войск в район Малина и Казатина и отрезать им пути отхода на восток. Правда, столь детально расписанный план сковывал инициативу подчиненных командиров[120].

Советским войскам Юго-Западного фронта (командующий А.И. Егоров, член РВС Р.И. Берзин) предстояло выдержать натиск численно превосходящего, хорошо подготовленного противника. Кроме того, в тылу войск Юго-Западного фронта активно действовала вражеская агентура, стремившаяся ослабить боеспособность советских частей. Утром 23 апреля 2‐я и 3‐я галицийские бригады, занимавшие оборону на участке 14‐й армии, подняли антисоветский мятеж[121]. Для его ликвидации советское командование вынуждено было использовать все резервы 14‐й и часть резервов 12‐й армии. Кроме того, в тылу Юго-Западного фронта действовали различные повстанческие отряды от сельской самообороны до формирований, выступавших под политическими или националистическими лозунгами. Для борьбы с ними советскому командованию приходилось выделять значительные силы. Например, только из 12‐й армии было послано 8 экспедиционных отрядов, в 150–200 человек каждый[122].

Поход на Киев

В этой сложной обстановке на рассвете 25 апреля 1920 г. началось наступление 3‐й и части сил 2‐й польских армий на Украине. Разгорелись ожесточенные бои. Главный удар противник наносил по 12‐й армии, войска которой уже к вечеру 26 апреля утратили связь со штабом армии. Советские части были вынуждены отходить, чтобы избежать разгрома. На левом фланге польского Юго-Восточного фронта группа генерала Рыбака теснила на юг немногочисленные подразделения 47‐й стрелковой дивизии и к вечеру 25 апреля заняла Овруч. К утру 27 апреля 7‐я польская кавбригада захватила Малин. На левом фланге 2‐й армии в ночь на 25 апреля польские части оттеснили небольшие разъезды 17‐й советской кавдивизии, и в эту брешь двинулась сводная кавдивизия генерала Я. Ромера, которая к утру 27 апреля ворвалась в Казатин. Считалось, что тем самым будут перерезаны пути отхода советских войск к Киеву. 26 апреля польские войска из группы Рыдз-Смиглы захватили Житомир, а 4‐я пехотная дивизия вступила в Коростень. Не имея иных задач, Рыдз-Смиглы решил закрепиться в занятом районе, а 4‐я дивизия согласно плану передавалась в резерв главного командования и не организовала преследование отступавшей от города 7‐й стрелковой дивизии 12‐й армии.

Однако надежды противника на быстрый разгром Красной армии оказались несбыточными. Полякам не хватало сил для создания устойчивого фронта окружения, что позволяло советским войскам с боями отходить на восток. Так, охваченная с флангов в районе Коростеня 7‐я стрелковая дивизия 12‐й армии (начдив А.Г. Голиков, военком Ф.Ф. Рогалев), испытывавшая недостаток в продовольствии и боеприпасах, прикрывшись сильными арьергардами, планомерно отходила от Коростеня на Малин. Подойдя к городу, 7‐я дивизия при поддержке 3 бронепоездов атаковала польскую кавалерию. Город несколько раз переходил из рук в руки, но в ночь на 28 апреля советские части отбросили противника на север от Малина и открыли себе дорогу из окружения, успев вывезти с собой 30 эшелонов с войсковым имуществом. В этих боях дивизия захватила пленных, 8 орудий и 23 пулемета. За эти действия 7‐я стрелковая дивизия была награждена почетным революционным Красным знаменем. Польская пехота, подтянутая к Малину, была вынуждена вести бои с арьергардами 7‐й дивизии, отходящей к Киеву. Мелкие группы польских войск предпочитали отходить с пути движения советских частей, не ввязываясь в бои.

В районе Житомира противнику удалось рассечь на части и окружить 58-ю стрелковую дивизию 12‐й армии, но, сорганизовавшись, части дивизии нанесли сильный удар по противнику и вышли из окружения, обходя занятый поляками Казатин с севера. Соединившись с другими подразделениями 12‐й армии, дивизия сдерживала противника на реках Тетерев, Здвиж, Ирпень и под Киевом. Хотя к вечеру 27 апреля поляки заняли Бердичев, а 28 апреля – Радомысль, их попытки окружить 12-ю армию на пути к реке Тетерев оказались безуспешными. На фронте 2‐й армии 15‐я пехотная дивизия отбросила части 1‐й галицийской бригады и 44‐й стрелковой дивизии на юго-восток. 27 апреля одна из колонн 44‐й дивизии между Казатиным и Винницей натолкнулась на 13-ю пехотную дивизию противника и была ею разгромлена, потеряв до 3 тыс. пленными. Относительно планомерному отходу дивизии способствовало то, что 13‐я пехотная дивизия перешла в наступление по плану лишь 26 апреля. Советские части обходили занятый польской кавалерией Казатин с юга.

На фронте 14‐й советской армии весь день 25 апреля 6‐я польская армия пассивно наблюдала за борьбой советских и восставших галицийских частей. Когда же 26 апреля поляки и здесь перешли в наступление, между ними и советскими войсками оказались галицийские бригады, сражавшиеся теперь на два фронта. В этой обстановке галичане стали сдаваться как полякам, так и советским частям. Соответственно, 14‐я армия все еще не испытала на себе ударов противника и в порядке отходила на юго-восток. 26 апреля произошли бои за Бар, оборонявшийся частями 45‐й стрелковой дивизии. В дальнейшем, имея дело лишь с арьергардами 14‐й армии, поляки 28 апреля заняли Жмеринку, а 29 апреля – Винницу.

Не имея ясного представления о положении на фронте, польское командование 28 апреля решило двинуть группу Рыдз-Смиглы на фронт Пясковка – Ставище – Высокое – Шарлеювка и занять конницей Фастов. 2‐я армия оставалась на фронте Галендры – Казатин. Фактически поляки не стали развивать свой успех для полного разгрома войск 12‐й армии. 29 апреля противнику удалось выбить из Ставище отряды 58‐й стрелковой дивизии. Под вечер 30 апреля польская кавалерия вошла в Фастов. В этот день Ю. Пилсудский, все еще осторожничая, приказал своим войскам занять фронт Яруга – Немиров – Липовец – Сквира – Жидовцы – Брусилов – Ставище – Песковка, а кавдивизия Ромера должна была занять Белую Церковь. На эту линию поляки вышли 2–3 мая, имея мелкие стычки с советскими частями.

В условиях прорыва фронта противником командование Юго-Западного фронта 27 апреля определило главную задачу – удержать Киевский район и путем обороны на широком фронте выиграть время до подхода 1‐й Конной армии с Северного Кавказа, измотать противника, заставить его рассредоточить свои силы на огромном пространстве и тем самым создать выгодные условия для перехода советских войск в контрнаступление[123]. Пока же 1 мая по приказу командования войска Юго-Западного фронта перешли к пассивной обороне[124]. Этому способствовало и то, что 29 апреля – 3 мая польское наступление замедлилось, что с одной стороны обусловливалось необходимостью изменения группировки войск, а с другой – отражало колебания польского командования в вопросе выбора следующей цели: Киев или разгром 14‐й армии. В итоге было принято решение добить советскую 12-ю армию на подступах к Киеву и занять город.

В ночь на 6 мая польские войска перешли в наступление на соединения 12‐й армии, оборонявшие Киев. Не имея сил для удержания города, 12‐я армия в тот же день оставила Киев и отошла на восточный берег Днепра. 8–9 мая польские войска захватили плацдарм на левом берегу Днепра в районе Киева, а попытки 12‐й армии отбросить противника за реку не удались[125]. 7–9 мая поляки активизировались на левом фланге Западного фронта и заняли Речицу, оттеснив советские войска за Березину и Днепр. Одновременно противник продолжал теснить части 14‐й армии, которые также оказывали упорное сопротивление, неоднократно переходя в контратаки. Хотя противник продолжал продвигаться в глубь Украины, советские 12‐я и 14‐я армии, понесшие значительные потери, все же не были разгромлены и сохранили фронт. В ходе боев и частично от болезней польская армия, по официальным данным Главного командования Польши, потеряла в течение апреля 1920 г. 190 офицеров и 13,7 тыс. солдат[126]. Упорное сопротивление советских войск и отход их к Киеву и Одессе в расходящихся направлениях заставили ударную группировку противника распылять свои силы, растягивая фронт наступления.