Рэй опустила взгляд; черные волосы скрыли лицо женщины, словно занавес.
– Не знаю, но подозреваю, что твой отец после церемонии бракосочетания приказал ее казнить, чтобы она никому не рассказала о подмене. Я, по крайней мере, с тех пор ее не видела.
Фрейя не знала, кем была та девушка, но ее снова начало мутить, и горе тесно сдавило горло. Никогда раньше принцесса и подумать не могла, что ее отец способен на такое, но теперь девушка знала его истинное лицо. Ни один человек не интересовал короля Андроиса, если, конечно, этим человеком не был он сам. И он совершенно не брезговал тем, чтобы ради своих целей идти по трупам других.
Собственное мнение и воля к осуществлению задуманного отличают сильного короля, но по-настоящему хороший король никогда не ставит себя выше своего народа. Даже не смешно. Как минимум вторая часть этого предложения была ложью, которую отец годами скармливал ей, Фрейе и Кирану. Король Андроис ставил себя выше всех и каждого. Своего народа. Своей семьи. Соглашения. Он был готов попрать тысячелетний договор между странами, чтобы добиться своего и получить больше власти.
Фрейя снова начала писать.
Как я лишилась языка?
– Мы с Элроем надеялись, что об этом нам сможешь рассказать ты, – ответила Рэй, поглядывая в сторону запертой двери. В коридоре послышались шаги. – В официальном уведомлении говорится, что ты упала на следующий день после свадьбы и случайно откусила себе язык. Нам сказали, что это произошло во время примерки свадебного платья. Но, видно, ни то, ни другое не является правдой.
Фрейя покачала головой.
Мой отец…
Она не успела дописать предложение, потому что в коридоре раздались голоса. Выругавшись на своем родном языке, Рэй выхватила из рук Фрейи записную книжку и вырвала страницу с записями. Блокнот она снова спрятала в ящик, а вырванный лист сунула в карман мундира, чтобы потом, скорее всего, сжечь. Чтобы не оставить никаких доказательств их разговора.
– Я сообщу Элрою, что ты очнулась, – сказала она и поспешила к балкону. Шторы были задернуты, но когда Рэй распахнула дверь, в комнату ворвался легкий ветерок. Прохладный поток воздуха принес с собой сладковатый аромат первых весенних цветов. – Не ешь и не пей ничего, что тебе здесь дадут. Возможно, они попытаются снова погрузить тебя в сон. Я вернусь.
Фрейя кивнула, так как без бумаги и пера ей больше ничего не оставалось.
Рэй в ответ махнула рукой, исчезая за окном. И вовремя, потому что в тот же миг Фрейя услышала в замке скрежет ключа.
Дверь приоткрылась. Быстрый взгляд Фрейи отметил нескольких гвардейцев, стоявших прямо перед ее комнатой. В покои вошли две горничные, которых, видимо, послали обмыть принцессу, потому что одна из них держала в руках ведро с водой. От воды исходил пар. Заметив Фрейю, обе женщины остановились как вкопанные.
– Принцесса! – воскликнула женщина с ведром. – Вы проснулись!
Глава 4 – Ли
– Нихалос —
Над Нихалосом нависла тень. Темные облака скрывали солнце, погружая стеклянный город во мрак. Ли потерял всякое чувство времени. Хранитель не знал, сколько недель, а может, и месяцев, он бродил по пустошам Мелидриана. Сначала для того, чтобы найти полуэльфа, затем – чтобы выходить и вылечить его. Но теперь он вернулся, и, хотя они с Вэйлином собирались войти в город Неблагих, для Ли это было почти то же самое, что вернуться домой. Он с нетерпением ждал теплой ванны, пахнущей лавандой, и уютной кровати, пусть и всего на одну ночь.
Раздался отдаленный грохот грома, возвещающий о приближающейся грозе. Многообещающе повеяло свежим ароматом надвигающегося дождя. Ли дернул поводья своей лошади, вынуждая ее поторопиться. Возможно, им удастся найти для Вэйлина угол на ночь, прежде чем разразится гроза и они окажутся во власти непогоды.
– Нельзя подходить к замку слишком близко. Если они узнают меня, то сразу же арестуют, – сказал Вэйлин, который, чтобы скрыть от посторонних глаз свое лицо, низко надвинул на лоб капюшон плаща еще час назад, когда они были далеко от столицы.
Бросив взгляд через плечо, Ли посмотрел на Вэйлина, который сидел на лошади позади него, крепко обхватив Хранителя за талию.
– Я знаю, не переживай.
Ли долго размышлял, стоит ли рисковать брать Вэйлина с собой в Нихалос, ведь здесь он был разыскиваемым преступником. И Неблагим, безусловно, будет совершенно безразлично, что Вэйлин – кровный раб и совершил покушение на Кирана не по собственной воле: он был вынужден это сделать, управляемый своей хозяйкой, а по совместительству – любовницей. Однако и оставить Вэйлина в Туманном лесу Ли тоже не мог. Полукровка едва оправился от последнего нападения эльв и отравления их ядом, но пройдет еще много времени, прежде чем он полностью восстановит свои силы.
– Может, есть какие-то идеи, куда я тебя могу отвезти?
– На окраине города есть таверна. «Сияющий путь». Я жил там до того, как меня арестовали. Тамошняя хозяйка слепа. Поэтому, если я останусь в своей комнате, то буду в безопасности… по крайней мере, настолько, насколько могу быть в безопасности в этом городе, – ответил Вэйлин, крепче цепляясь за рубашку Ли.
– Не волнуйся. Я постараюсь вернуться как можно скорее.
В ответ Вэйлин издал какое-то бурчание, которое ясно показывало, что Ли совсем его не убедил.
Ли буквально кожей чувствовал напряжение Вэйлина и всеми силами хотел обеспечить ему безопасность. Но Хранитель не мог этого сделать. В его силах было только обещать поторопиться, чтобы как можно скорее найти возможность разрушить проклятие. Однако перед этим Ли должен был увидеть Зейлан и поговорить с девушкой. Юноша не знал, сколько времени потребуется, чтобы разрушить клятву крови, и не хотел, чтобы Зейлан думала, будто он бросил ее на произвол судьбы. Или – что еще хуже – чтобы Неблагие, потеряв терпение, казнили Зейлан до того, как Вэйлин сможет свободно рассказать о своих действиях и их заказчике. Потому что если Ли был прав в своих предположениях и совершить нападение на Кирана Вэйлина заставил кто-то из Благих, это было равносильно объявлению войны. А с этим следовало не мириться, а пресечь в зародыше.
Конечно, в обязанности Ли, как Хранителя, не входило обеспечение мира между народами фейри, но он прожил в этом мире достаточно долго, чтобы знать: волна обрушится на тебя, даже если ты стоишь к морю спиной. С фейри точно так же. Если между Благими и Неблагими разразится война, Мелидриан превратится в штормовое море, волны которого, миновав Стену, захлестнут Тобрию. И решать, смотреть ли в лицо надвигающейся буре или отвернуться, чтобы впоследствии быть застигнутыми этим штормом врасплох, было только им. Теперь Ли предпочитал знать, чего ожидать от жизни, потому что в прошлом слишком часто отводил газа и слепо натыкался на то, о чем не имел ни малейшего представления. Он дорого заплатил за этот опыт – и это еще слабо сказано.
Они достигли первых предгорий Нихалоса, и взглядам путников открылись маленькие, ветхие домишки с садами, однако же не менее великолепными и величественными, чем в самом центре города. Фасады домов сплошь увивались побегами растений, а цветы, благодаря магии пережившие зиму, украшали крыши, отвлекая внимание от полусгнивших дверей и покосившихся ставен.
Ли до сих пор не так часто бывал в этой части города, но сразу почувствовал что-то неладное. Улицы были пустынны, вездесущий плеск воды в реках, ручейках и каналах Нихалоса затих. Фонтаны не работали, окна большинства окрестных хижин зияли темнотой. Но Ли все равно чувствовал, что за двумя одинокими путниками пристально наблюдают.
– Что-то не так, – озвучил ту же мысль Вэйлин.
Ли кивнул.
Вэйлин снял руку с талии Ли и опустил ее на кинжал, засунутый за пояс Хранителя. Полукровка мог в любой момент выхватить клинок, перерезать своему спутнику горло и скрыться, но Ли не испытывал ни страха, ни беспокойства. Кори, Зейлан и все остальные Хранители наверняка обозвали бы его дураком, но Ли доверял Вэйлину и серьезно отнесся к каждому слову, сказанному полуэльфом в Ливатте. Несмотря на запачканные кровью жертв руки, Вэйлин был невиновен. Он был загнанным в угол зверем, вынужденным сражаться, чтобы выжить. А это чувство и самому Ли было слишком хорошо знакомо.
– Эльвы их побери, – вдруг шепнул Вэйлин Ли прямо в ухо.
– В чем дело?
Вэйлин указал рукой вдоль по улице, и тут Ли тоже увидел ее – трещину в земле, которая определенно возникла не естественным образом. Кто-то использовал магию Земли, чтобы разрушить эту дорогу и поставить здесь своего рода блокаду. Ни лошадь, ни карета не могли преодолеть этот ров. Это было достаточно странно, но почему никто не устранил его?
Ли огляделся в поисках объяснения и обнаружил фигуру, стоящую у одного из немногих освещенных окон. Но в тот момент, когда взгляд Хранителя встретил взгляд Неблагого фейри, фигура исчезла, и свет в домике погас.
Да что, во имя Короля, произошло здесь за последние несколько недель? После неудавшейся коронации Кирана настроения в Нихалосе были не самыми радужными, но люди, по крайней мере, осмеливались выходить на улицу.
Совершив обход, который явил им еще больше разрушений, путники, не встретив по дороге ни одного фейри, добрались наконец до «Сияющего пути». Ли привязал у входа лошадь. Поилка была пуста, потому что все колодцы в городе, казалось, были разрушены. Ли похлопал животное по крупу, дав ему обещание как можно скорее принести ведро воды, а Вэйлин бросился к таверне, намереваясь войти внутрь. Но когда полукровка потянул за дверь, она оказалась закрыта на замок.
– Заперто.
Неприятное чувство в желудке Ли усилилось. Он постучал по гнилой древесине двери, которая, казалось, была насквозь проедена термитами. Затаив дыхание, Хранитель прислушался. За дверью послышалось слабое шарканье шагов. Ключ повернулся в замке, дверь слегка приоткрылась, но в проеме величиной с узкую щель никого не было видно.
– Кто вы? – спросил кто-то, прячущийся за дверью, словно хрупкое старое дерево могло обеспечить какую-то защиту. Любой фейри мог разнести эту преграду в щепки.
– Мы…
Подняв руку, Вэйлин заставил Ли замолчать.
– Мы – два путешественника, – сказал он, заставляя приобретенный акцент Благих в своем голосе звучать еще сильнее. – Мы не ищем неприятностей, нам нужно только пристанище.
Фейри колебалась:
– И надолго вы хотите остаться?
– Для начала на два дня.
– А какие у вас элементы?
