Дьявол снова в деле
– Правда. Копай.
Мужчина тут же с остервенением продолжил раскопки, позабыв про усталость. Через несколько секунд показался кусок жёлтого металла. Тарасов отбросил в сторону лопату, встал на колени и азартно принялся разрывать землю руками. Земля здесь была мягкая, и процесс шёл легко. Тарасов активно работал конечностями, словно экскаватор. Спустя пару минут он отрыл жёлтый прямоугольный слиток. Василий вытащил его из ямы на поверхность, после чего вытер с лица ладонью пот, оставив грязный след от земли на щеке.
– Охренеть! – выразил Тарасов всю гамму чувств наиболее ярким словом из своего лексикона. – Неужели золото?
– Оно, – ответил Мортус.
– Тяжёлое, – произнёс Василий, покачав его на ладонях. – Сколько здесь?
– Шестьдесят пять тройских унций1.
– Чего-чего? Это по-русски сколько?
– Чуть больше двух килограммов.
– Охренеть! Выходит, ты не врал?
– Я никогда не вру.
– Охренеть! – повторил Василий. Буря эмоций и радости сейчас кипела в нём.
Вдруг Василий воровато огляделся по сторонам и поспешил спрятать слиток под потную майку.
– Не бойся, здесь никого вокруг нет, – успокоил его Мортус.
– Бережёного бог бережёт.
– Ты же не веришь в бога? – усмехнулся мужчина.
– А это сейчас неважно, в кого я верю, а в кого нет. С таким богатством для меня вообще всё теперь неважно!
– О как! И что же ты теперь делать будешь, с таким богатством? – ехидно спросил Мортус.
– Жить на широкую ногу.
– На какую? На левую или на правую? Какая у тебя нога шире?
– Не зубоскаль.
– Просто шутка, – развел руками Мортус.
– Несмешная. Хотя пофиг, можешь шутить как хочешь. Я всё-таки, как-никак, тебе этим всем обязан. Слушай, а я тебе ничего не должен?
– В каком смысле?
– Ну там половину или часть от этого слитка? Золото-то всё-таки твоё.
– Нет, ничего. Меня это не интересует. У меня другие предпочтения.
– Это хорошо. Стой… – Василий вдруг напрягся, – а ты, случайно, не из этих?
– Из этих это из кого? – не понял его Мортус.
– Ну из тех… Из меньшинств. Вдруг я тебе за это золото честь свою мужскую должен отдать?
– Нет-нет, – хмыкнул Мортус. – Будь спокоен. В сексуальном плане ты меня не интересуешь. Я дьявол, я искушаю, а не насилую.
– А, ну тогда ладно, – выдохнул Василий. – Хочешь продолжать называться дьяволом – называйся. Да хоть Папой Римским. Я вообще к психам нормально отношусь, лишь бы не приставали.
Возможно, Тарасов не хотел это говорить вслух, но по своему обыкновению, из-за невозможности держать любые мысли в голове, тут же всё озвучил.
– Всё ещё считаешь меня психом?
– Даже ещё больше в этом убедился.
– Вот как!
– Ну да. Ты сам подумай, кто в здравом уме будет с чужим человеком золотом делиться?
– В истории было много примеров.
– Хм… Приведи хоть один?
Мортус склонил голову вниз, положив подбородок себе на грудь. Какое-то время он так и стоял молча. И было непонятно, то ли мужчина что-то вспоминает, то ли разглядывает носки своих ботинок. Наконец он приподнял голову, по–прежнему продолжив прятать глаза за полями шляпы, и произнёс:
– Ладно, как богатством своим распорядишься-то?
– Для начала бухну. Можешь и ты со мной. Угощаю.
– Спасибо.
– В кафе пойдем, текилы закажем! Я эту штуку никогда не пробовал. Пацаны говорят, что её с солью пить надо, а потом лимоном закусывать. Но сначала по пивку, жарко, пить уж больно хочется.
– Отличный план. Вот только есть одно но.
– И какое же? – спросил Василий, почуяв неладное.
– Расплачиваться как будешь?
– Так у меня же золото, – продемонстрировал под майкой слиток мужчина.
– И что, так прям на стол вывалишь? Или кусочек отщипнешь и официантке дашь?
– Бли-и-ин! – громко выругался Тарасов. – Я об этом и не подумал. Золото же как-то в деньги конвертировать надо! А как же это сделать?
– Тут есть несколько вариантов, и все они имеют свои минусы.
– Что за варианты?
– Можно пойти и сдать в полицию. Государство оценит стоимость находки и выплатит тебе полагающиеся пятьдесят процентов.
– Сколько? Пятьдесят?! Половину? Это какой-то дьявольский процент!
– Ага, – не смог скрыть улыбки Мортус. – Но это ещё и не самый большой минус.
– Куда уж больше?
– Больше есть куда. Во-первых, неизвестно, на сколько эта вся процедура затянется. Может, и год, может, и два. А во-вторых, твоё золото может просто-напросто пропасть.
– Как пропасть?
– А вот так. Где-нибудь по пути по инстанциям подменят его на кусок меди, например, и всё, не докажешь потом ничего. Экспертиза покажет, что ты не золото нашёл, а медь. Определенные люди заберут слиток себе, ну а тебе шиш с маслом. И ещё и спасибо им за это скажешь.
– За что?
– За то, что не убили как ненужного свидетеля.
– Не-э, меня такой вариант не устраивает.
– Есть другой. Нужно это золото продать. Но продавать придётся втихаря и по цене гораздо ниже рыночной.
– Кому же я его продам?
– Можно начать с ломбардов. Но желательно с не совсем легальных. А лучше с совсем нелегальных.
– Нету у нас ломбардов, – расстроенно произнес Василий. – Это же Липск2 – маленький провинциальный город – тут вообще ни хрена нету.
– В Москву, значит, надо ехать.
– Ага, а на какие деньги?
– Замкнутый круг, – вместо ответа дал свое резюме Мортус.
Тарасов тяжело вздохнул. Внезапно свалившийся на него клад пока что не принёс ему обогащения. И вроде вот оно, золото, его можно пощупать, потрогать. Что только делать с ним дальше?
– Есть идея! – вспыхнул радостью Василий, словно бенгальский огонь посреди новогодней ночи. – Можно Игнату сдать!
– Что за Игнат?
– Мужик один. Владелец пункта приёма металла. Он по-любому у меня его возьмёт.
Глава третья
Пункт приема металла в Липске, а именно там происходит вся эта история, являлся своеобразным Эльдорадо. Любой, имеющий хоть какую-нибудь железяку, мог принести ее сюда и получить N-ную сумму, в зависимости от вида металла и его веса.
Игнат Витальевич Ступин, владелец пункта приёма, открыл свой бизнес в девяностых. Он принимал от населения металл по одной цене, а потом перепродавал его в Москву по совсем другой. Бизнес его быстро пошёл в гору. Времена тогда были тяжёлые, и к нему тащили всё что ни попадя. В основном в цене были медь и алюминий. В городе на них была целая хота. Из-за этого в Липске часто не было электричества, так как медные и алюминиевые провода воровались с завидной периодичностью.
В наше же время, когда благосостояние граждан немного улучшилось, а количество бесхозного металла значительно уменьшилось, бизнес Игната по-прежнему процветал. Объяснение тут было простое: цены и спрос на всё росли безостановочно, словно на дрожжах, и поэтому, несмотря на то, что людские потоки, приходящие к нему поубавились, прибыль за счёт цены и той разницы, которую он имел при перепродаже, по сравнению с теми временами даже увеличилась.
Сам Игнат был достаточно высоким и крупным мужчиной с мускулистыми и мозолистыми руками. К пятидесяти годам жизнь у него была сытая, довольная и неторопливая. Но, несмотря на своё благосостояние, он предпочитал работать сам, не имея под собой никаких заместителей. Он сам общался с клиентами, сам взвешивал металл, сам выдавал деньги. На то имелось сразу несколько причин. Первая: Игнат никому не доверял. Вторая: находясь в эпицентре своего бизнеса, он ощущал свою значимость и важность, теша тем самым своё самолюбие. И третья причина: ему в городе банально было нечем больше заняться. Можно было, конечно, переехать в город побольше, побогаче, повеселее, но Игнат придерживался того мнения, что если у него здесь всё хорошо, то и нечего испытывать судьбу и куда-то уезжать. Жить можно неплохо везде – были бы деньги. А деньги у Игната были.
Василий и Мортус подошли к территории пункта приема металла аккурат в полдень. Солнце, взобравшись на наивысшую точку на небе, палило нещадно. Тарасов безостановочно потел. Впрочем, не столько от жары, сколько от осознания того, что у него под майкой слиток золота. А ещё от невесть откуда взявшихся страхов, что про это золото может кто-то узнать и отнять. А вот его спутник по-прежнему не выражал признаков неудовольствия погодой. Казалось, что ему в этом костюме, шляпе и коричневых кожаных ботинках действительно не жарко.
Территорию пункта приема металла окружал старый железный забор с острыми шпилями на верхушке. Попасть честным путем внутрь можно было только через ворота, которые были открыты всегда с девяти утра до шести вечера. Как только Василий и Мортус прошли через ворота, огромный блохастый пёс, выполняющий роль охранника и спавший до этого в тени будки, тут же вскочил и принялся лаять на мужчин. Пёс был необычайно зол, он лаял, хрипел, из пасти его брызжала слюна. Казалось, что, если бы не цепь, которая удерживала его, он бы загрыз всех. Но так казалось со стороны. Если приглядеться, то можно было заметить, что животное было настроено агрессивно только к Мортусу.
– Чего это он? – недоумевал Тарасов. – Рехнулся, что ли? Сколько раз хожу, вроде всегда добрый был.
– От жары, наверно, – пожал плечами Мортус. – Голову напекло.
– Наверно.
– Ты, Василий, иди, а я тебя попозже догоню.
– Что, собаку испугался? – подколол его мужчина.
– Нет, шнурки развязались.
Тарасов посмотрел на ноги Мортуса и увидел, что шнурок на правом ботинке действительно развязан.
– Я могу подождать.
– Иди-иди, я догоню.
Мортус наклонился к ботинку и медленно и демонстративно принялся завязывать шнурок. Василий, ничего более не сказав, продолжил путь. Ему в общем-то было все равно, пойдет с ним мужчина или нет. Ведь главное, что золото у него. И единственное, что его сейчас заботило, это то, как повыгоднее провести сделку.
Идя по заваленной разными железяками территории, Тарасов позволил себе пофантазировать, что будет делать с теми огромными деньжищами, которые выручит от продажи золота. В его ограниченном в фантазиях мозге рисовались картины большого количества алкоголя, дорогих машин и, конечно же, множества красивых девушек, сходящих от него с ума. Василий настолько замечтался, что не заметил, как споткнулся об кусок ржавой трубы. К счастью, он не упал, сумев сохранить равновесие, но палец на ноге ушиб достаточно ощутимо.
– Накидали тут, сволочи, – выругался Василий.
Вся территория была завалена различными железками. Тут были и старые чугунные ванны, и куски труб, и элементы могильной ограды. Был даже сгоревший остов отечественного автомобиля. О порядке на территории хозяин пункта приема не очень заботился. Весь валяющийся на улице металл являлся по своей сути черметом, поэтому о его сохранности Игнат Ступин не переживал. Да и ни к чему было выкладывать тут все по фэншую, ведь в субботу всё это уедет на КамАЗе на перепродажу. А вот металлы поценнее он принимал и хранил в гараже. Хотя сейчас такое время, когда любой металл ценен. Все зависит лишь от количества этого самого металла.
Преодолев импровизированное минное поле, Тарасов дошел до гаража, который являлся своего рода головным офисом пункта приема. Воротины его были открыты, а возле одной из них беззаботно и даже с каким-то философским взглядом на окружающие его горы металла сидел на стуле Ступин. Он курил, пуская в перегретый летний воздух клубы дыма, ощущая себя королем в своем царстве железяк.
– Здрасте, Игнат Витальевич, – поприветствовал его Тарасов, подойдя поближе.
– Здорово, Васька.
Василия Ступин знал, так как тот несколько раз сдавал ему чугунные батареи, украденные из-под носа управляющей компании.
– Чего припёрся?
– Да так, есть кое-что, – подмигнул ему Тарасов.
Ступин медленно оглядел мужчину снизу вверх и не приметил при нём ни сумки, ни мешка, ни тележки, в которых могло быть хоть что-то, что должно было заинтересовать его.
– Даже любопытно стало, – ухмыльнулся Ступин. – Чего там, моток меди принёс? – спросил он, заметив, что Василий что-то прячет под потной и грязной майкой, бережно придерживая это руками.
– Да кое-что поценнее и поинтереснее, – подмигнул ему Тарасов.
– О как! Ну показывай.
Мужчина воровато оглянулся по сторонам. Вокруг никого не было. На удивление, не было и Мортуса. Но всё равно рисковать не хотелось.
– Не здесь, Игнат Витальевич.
– Интригуешь прям, – произнёс хозяин пункта приёма, выбрасывая недокуренную сигарету и вставая со стула. – Ладно, пошли.
Василий тут же поспешил вслед за Ступиным.
Внутри гаража наблюдался контраст в сравнении с всеобщим беспорядком на улице. Здесь было чисто, аккуратно, все разложено по полочкам и расфасовано по мешкам. На одних была надпись «медь», на других – «алюминий», на третьих – «латунь». Было видно, что к этим металлам Ступин относился гораздо уважительнее, чем к чермету.
– Показывай, что там у тебя? – сказал Игнат, остановившись возле больших напольных советских механических весов.
Василий вновь воровато огляделся и наконец извлек из-под майки слиток.
– Твою мать, что это? – выругался от удивления Ступин.
– Золото, – тихо ответил Тарасов.
– Я вижу, что не медь. Ты где это взял?
– Нашёл.
– Хм, нашел? – нахмурил брови хозяин пункта приёма.
– Игнат Витальевич, тебе какая разница, где я это взял? Ты брать будешь?
– Вообще-то, молодой человек, это незаконный оборот драгоценных металлов. Знаешь, сколько за это получить можно?
– В деньгах?
– В годах.
– Что, все так серьёзно?
– А как же, законы, Васька, они не просто так писаны.
Эта фраза немного поставила Тарасова в тупик. Но он быстро нашелся что возразить.
– Можно подумать, Игнат Витальевич, что вы по закону работаете?
– А как же! У меня и лицензия есть.
– Ага. И весь металл, который вам приносят, он из личных запасов граждан. И среди него нет ничего ворованного.
– Ты что, парень, хочешь сказать, что я краденое принимаю?
– Так весь город знает.
– Знаешь что, вали-ка ты, Васька, отсюда подальше с такими знаниями, – разозлился на него Ступин.
– Да не обижайтесь вы, Игнат Витальевич, мне-то, в принципе, по барабану, кто там и чего приносит. Мне бы золото пристроить. Ведь можно сделать так, чтобы и мне было хорошо, и вам. Вы ведь его потом по своим каналам гораздо дороже перепродадите.
– Золото, золото… А может, это и не золото вовсе, – тут же переменился Ступин. – Ну-ка, дай посмотрю.
Тарасов аккуратно протянул слиток. Хозяин пункта приема взял его в руки, немного подержал, зачем-то понюхал, лизнул и даже попробовал на вкус. Слиток манил. Очень хотелось завладеть им. В голове тут же начали прокручиваться различные экономические схемы. Они все сплошь состояли из желания как можно сильнее обмануть Василия при покупке и из подсчёта вероятной прибыли при дальнейшей продаже.
– Вроде золото, – с напускным безразличием пробормотал Ступин.
– Оно, будьте уверены.
– А чего оно грязное такое? – указал мужчина на куски земли, налипшие на слитке.
– Фигня, вытрете. Брать-то будете?
– Хм, но ты же понимаешь, как я рискую, участвуя в этой сделке?
Тарасов кивнул.
– И как рискую я потом, когда буду перепродавать его?
Тарасов вновь кивнул.
– И как рискует тот, кто будет потом у меня его покупать?
В этот раз Василий не стал кивать.
– Вы к чему это клоните, Игнат Витальевич?
– А к тому, что могу купить у тебя этот слиток по цене гораздо ниже рыночной.
– Я это понимаю.
– И тут идет речь даже не о цене в два раза меньше, – продолжил Ступин, – тут с такими рисками надо делить минимум на четыре.
– Ух, ни хрена ж себе у вас математика!
– Риски, риски…
– Не, спасибо, – потянул руки к золоту Василий. – По-моему, тут не в рисках дело, а в вашем желании меня наколоть.
– Хм, как знаешь, парень, как знаешь, – произнес Ступин. Золото отдавать он не спешил. – Но, вообще, обидно такие слова от тебя слышать. Я на металле не один десяток лет работаю и никого ни разу даже ни на грамм не обманул. Ты можешь, конечно, провернуть сделку где-нибудь в другом месте. Только где? В другом городе? А там сразу цену на шесть дели. Это как пить дать. А могут и вообще грохнуть. Золото все же. Ты ж для них чужой.
Эти аргументы, а в особенности последний, очень убедили Василия, и он даже перестал тянуть к слитку грязные руки.
– Хорошо, на четыре, так на четыре, – согласился мужчина.
– Вот это правильно, парень, вот это правильно. Мы, жители Липска, друг друга не обманываем.
– Сколько там по деньгам получается?
– А это мы сейчас взвесим и посчитаем.
Ступин положил слиток на напольные механические весы, после чего принялся орудовать гирьками. Одну он передвинул влево, вторую вправо, затем обратно влево.
– Кило двести, как в аптеке!
– Сколько?! – вытаращил глаза Василий.
– Кило двести.
– Да не может быть!
– Ну как не может, вот сам посмотри.
– Да врут ваши весы.
– Э-э-э, парень, никогда такое не говори. Это весы добротные, советские. Они в тысячу раз точнее сегодняшних электронных, которые все сплошь китайские. А эти – они еще нас с тобой переживут.
– В том, что они нас переживут, я не сомневаюсь, я в правильности веса сомневаюсь.
– Ты что, опять думаешь, что я тебя обмануть хочу?
– Думаю, да.
– А ты, что, взвешивал слиток?
– Нет. Но я знаю, что он должен весить около двух килограммов.
– А с чего это ты так думаешь, если ты не взвешивал? На глаз определил? Ну, на глаз, парень, это метод неточный.
Василий было хотел сказать, что про вес ему поведал Мортус и даже в доказательство этих слов решил предъявить самого Мортуса. Но, обернувшись назад, того, кто рассказал ему место нахождения клада, не увидел. То ли шнурки оказывали сопротивление при попытке их завязать, то ли странного мужчину загрызла собака при прохождении ворот, то ли еще чего.
– Ладно, черт с вами. Пусть будет кило двести, – сдался Тарасов. Ему не терпелось закончить всю эту канитель и стать обладателем большой суммы.
– А сейчас посчитаем.
Ступин достал из кармана телефон, нашел в меню калькулятор и принялся сосредоточенно набивать в него цифры.
– Т-так, тут, значит, мы делим на четыре. Угу. Это получается за грамм. А теперь умножаем на тысячу двести. Ого, хорошая сумма получается!
– Сколько? – пересохшим голосом спросил Василий.
– Триста тысяч.
– Охренеть! – только и смог произнести мужчина.
Услышав озвученную сумму, он вмиг забыл то, что это всего лишь четвертая часть от реальной стоимости (а на деле даже и больше). Забыл и то, что Игнат, возможно, и с весом слитка его обманул. Для Василия сумма была баснословная, не являвшаяся ему даже в его примитивных снах.
– Ну, что, по рукам? —поинтересовался Ступин, увидев, как засверкали глаза Тарасова.
– Ага, – безостановочно закивал Василий.
Игнат поднял с весов слиток и направился в дальний угол гаража. Там стоял небольшой сейф, прикрученный болтами к полу и стене. Ступин достал из кармана ключ, открыл сейф и положил золото на верхнюю полку. После этого он взял с нижней полки пачку денег, туго перетянутую резинкой, послюнявил палец и быстрыми движениями кончиков пальцев, касаясь лишь краешков купюр, принялся их пересчитывать. Василий смотрел на это действо словно завороженный. Игнат закончил. И по окончании счёта лицо его сделалось задумчивым.
– Слушай, тут такое дело…
– Какое? – обеспокоенно спросил Тарасов. Выражение лица Ступина ему не понравилось.
– У меня просто с собой нет таких денег. Да и не храню я такие суммы в гараже. Небезопасно, сам должен понимать.
– И?
– Давай я тебе сейчас отдам часть, тут тридцать восемь пятьсот, а остальное завтра.
– Не-э, так не пойдет, – закричал Василий. – Вы либо всю сумму гоните, либо отдавайте слиток обратно.
– Не кричи, – произнес Ступин, закрывая сейф на замок и убирая ключ обратно в карман. – Деньги есть, но на карте.
– Так снимите.
– Сниму, сниму, но завтра. Во-первых, карта дома. За ней надо идти. Во-вторых, я не могу взять и все здесь бросить.
– Почему не можете? Закройте и идите. Вы же здесь хозяин.
– Эх, Васька, сразу видно, ты не бизнесмен. Бизнес не должен простаивать, хочешь ты этого или не хочешь.
– Тогда верните золото, – вновь закричал Тарасов. – Снимете деньги, тогда и получите его обратно.
– Тише, тише, не ори так. Вдруг кто услышит. А оно нам надо?
– Верните слиток, – прошипел Василий.
– Не понимаю. Мы же обо всем договорились?
– Мы на триста тысяч договорились, а не на тридцать восемь.
– Так я тебе их и дам. Но завтра, завтра. Сейчас у меня такой суммы нет. Понимаешь ты это? Или ты опять думаешь, что я тебя обмануть хочу?
– Так и думаю.
– Ох, но что ж ты за человек-то такой. Ну если не веришь мне, хочешь, я тебе расписку напишу.
– Расписку? Какую расписку?
– Обычную. Напишу, так мол и так, обязуюсь завтра вернуть тебе недостающие до трехсот тысяч деньги.
Василий задумался.
– Юридический документ, между прочим, будет, – подкинул довод Ступин.
– И прямо подпись свою поставите? – заколебался Василий.
– А то!
Тарасов остервенело почесал затылок.
– Ну что, согласен? – продолжил давить Ступин.
– Ну если напишите, то давайте. Расписка все-таки документ.
– Ещё какой документ, – улыбаясь подтвердил Игнат. – Так, держи, значит, пока деньги, это задаток. И, получается, я тебе буду должен… М-м-м… Двести шестьдесят одна тысяча пятьсот. Верно?
– Наверно, – ответил мужчина, пытаясь посчитать в уме. Выходило у него это плохо.
– Да верно-верно. Бери деньги.
Василий подошел и забрал протянутые ему купюры, всё ещё продолжая в уме выполнять математические действия. А Ступин тем временем раздобыл лист бумаги и, облокотившись на сейф, принялся быстро писать текст. Через минуту все было готово.
– На, читай.
Василий взял в руки лист бумаги и, прищурившись, с трудом разбирая мелкий почерк, начал читать.
«Я, Игнат Ступин, – гласила расписка,– обязуюсь отдать Василию деньги в размере двухсот шестьдесят одной тысячи пятисот рублей за слиток золота, который он мне передал».
Далее следовали дата и подпись.
– Ну что, пойдёт? – спросил хозяин пункта приема.
– Пойдёт, – ответил довольный Василий.
Он спрятал деньги в левый карман шорт, а расписку, сложив вчетверо, – в правый.
– Смотрите мне, если что, у меня документ есть, – потряс мужчина пальцем.
– Смотрю, смотрю, – кивнул Игнат.
Василий с широкой улыбкой на лице вышел из гаража.
Глава четвертая
– Ну что, как сделка прошла? – спросил Мортус.
Он возник словно из ниоткуда, как только Тарасов миновал ворота с собакой.
– О, а ты где был?
– Да так, задержаться пришлось.
– Со шнурками?
– Нет, там другое. Неважно, в общем, ты лучше расскажи, как все прошло? Удачно?
– А то! – улыбнулся Василий, похлопав себя по карману шорт, в которых лежали деньги.
– Вот и хорошо. Что теперь делать будешь?
– Нажрусь! Вот прям сейчас пойду и нажрусь.
– А меня с собой возьмешь? Угостишь? Обещал вроде.
– Конечно, братан, – хлопнул Тарасов Мортуса по плечу. – Я ж тебе обязан. Ты ж, считай, меня целым состоянием обеспечил.
– Вот и славно, – произнес мужчина, недовольно отряхивая плечо пиджака от следов грязных рук Василия.
– Ой, извини… извините…
– Ничего-ничего, тебе простительно. Но лучше так больше не делай.
– Хорошо, – виновато кивнул Василий.
– Я твои грязные руки имею в виду, – пояснил Мортус, догадавшись, что тот не так его понял. – Не люблю грязь. Ты, кстати, помыться не хочешь, перед тем как в люди идти?
– А что не так?
Тарасов посмотрел на свои грязные руки с траурной каёмкой под ногтями, образовавшейся из-за набившейся грязи во время рытья клада, поплевал на них, потёр ладони друг о друга и произнёс:
– Нормально, завтра помоюсь.
– Что ж, дело твоё. Веди тогда, куда ты там хотел?
– В кафе!
***
Если вы впервые приехали в Липск и хотите посетить какое-нибудь приличное заведение, то у вас ничего не получится. Приличных заведений здесь нет. Но если вы коренной житель города или хотя бы завсегдатай, и вы испытываете желание посорить деньгами и шикануть, то у вас есть два варианта: ресторан и кафе. И оба варианта в единственном числе.
Тарасов выбрал кафе. Не потому, что там было дешевле, а из-за чисто психологических рамок. Ему казалось, что ресторан – это место, где собираются серьёзные дядьки и тетки, они едят там какие-то неведомые блюда, общаются на пафосном языке с обилием непонятных слов (некоторые это еще называют культурной речью) и бесконечно демонстрируют манеры. А он, Васька, даже в какой руке держать нож с вилкой не знает. Конечно, это все было немного не так, во всяком случае в липсковском ресторане, но в голове мужчины стояли именно такие картины. Тут спасибо ещё и телевидению, которое являлось и является практически единственным источником образования и просвещения Василия.