Договор дороже жизни

Жорик что-то рьяно объяснял девчатам, по-итальянски жестикулируя конечностями. Слабый пол то подшучивал над ним, то фыркал от негодования, то перешептывался между собой, что еще более раззадоривало снабженца. Ему периодически приходилось идти спиной вперед, чтобы держать ситуацию под контролем, отчего ноги постоянно спотыкались. Пора уже было принимать ставки на падение Жоры, но тот не торопился терять равновесие, проявляя чудеса балансировки. Цирковая индустрия в его лице потеряла потрясающего акробата.

В арьергарде временами громко смеялись Виталий с Ринатом. Как они одновременно умудрялись увлеченно смотреть видео на планшете и глядеть под ноги, оставалось загадкой. В любом случае это о них получалось не хуже, чем у Жорика. Мобильные данные уже не могли достучаться до мировой паутины, видимо видео было записано на флэшке.

Стоит признать, что современные технологии все-таки проникли в глубинку, где сплошная безработица, грязь и повальная пьянка подчинились требованиям прогресса. На экране гаджета красота и богатство загнивающего капитализма отвлекали от суровых реалий жизни. Скорость получения информации и ее стоимость достигли критических величин. Стационарные телефоны стали динозаврами, уступив место мобильным устройствам. С каждым годом увеличивалась зона покрытия сети и электромагнитные волны опутывали все большую территорию. Чему не довольными оставались только пчелы. Раньше не бесило отсутствие абонента на другом конце провода, сейчас же выводил из себя факт не отвеченного звонка и пропажа Н+ на экране смартфона. Попробуй не ответить начальству или ревнивой жене, используя фразы типа: «я забыл сотку дома» или «у меня села батарея», как тут же получишь оплеуху в виде: «выкинь свой телефон в унитаз».

Группа все же растянулась, но каждый находился в пределах видимости. Двигались средним темпом не более четырех километров в час, благо время не подгоняло. Присущая молодости выносливость еще не требовала сменить батарейки и открыть клапаны «второго дыхания».

Между деревьями гуляли полуденные тени, в их скоротечной жизни чувствовалось незримое присутствие определенного таинства, манящего и пугающего одновременно. Повсюду царила гармония, рожденная в глубинах религиозного ритуала, созданного эволюцией. Проглядывавшее среди верхушек небо расчистилось, своей бесконечной синевой смущая солнце. Разгулявшийся было ветерок приутих, отчего от оттягивающего плечи груза стало жарко, и на лицах выступил пот. Увлекшись разговором, Роберт не сразу обратил внимание на некоторые странности, смутившие его подсознание:

– Сергей, ты ничего не замечаешь?

– Да вроде бы нет.

Роберт остановился. Шедшие позади товарищи, ничего не понимая, собрались вокруг, ожидая объяснений.

– Мы посреди соснового леса. А что должно быть под ногами?

В ответ тишина. Непонимающие взгляды разбежались по сторонам в поисках несоответствий, но ответ желеобразным студнем просачивался сквозь запутанные нейроны. В итоге пришлось Роберту учительским тоном разжевать остальным мысль, столь очевидно лежавшую для него на поверхности. Неужели никто ничего не заметил? Видимо, он единственный, кто внимательно изучил метод дедукции. Шерлок Холмс точно бы остался довольным.

– Как я понимаю, под ногами должны трещать высохшие ветки, каждый из нас хотя бы тысячу раз должен был наступить на упавшие шишки. Взгляните на тропинку, оглянитесь вокруг – ни сосновых иголок, ни опавших листьев. Нет абсолютно никакого мусора! Сомневаюсь, что лесные зверушки устроили субботник и навели порядок. Я не видел ни одного животного, способного пользоваться пылесосом.

Шутка не удалась, хотя юмором здесь и не пахло вовсе. Было видно, что Роберту не до смеха. Проступившие на лбу морщины подчеркивали процесс работы мозга, буйства мысли и крайнего возбуждения нейронов. Дедукция дала сбой, горделиво развернулась и по-английски, не прощаясь, исчезла за поворотом. Логическая цепочка разорвалась на отдельные звенья, которые никак не удавалось собрать воедино. Не возникло ни одной ассоциации, ни одного шаблона.

Члены группы перестали озираться по сторонам, ожидая более конкретных разъяснений. Никто не мог объяснить, кто же учинил генеральную уборку и навел чистоту в насыщенной беспорядком лесной жизни. Торчащая из земли высохшая трава казалась больным абсурдом злого гения на фоне голой, девственной природы. А необъяснимая иррациональность всегда порождает в человеке стремление найти, пускай и фантастический, ответ, а когда логика начинает «троить», то возникает беспокойство с возникающими новыми вопросами, способными лавиной смести испуганный разум в чертоги сумасшествия. Срабатывает чувство самосохранения, хочется пуститься в бег без оглядки. И движет человеком, в любом случае, СТРАХ!

Страх представляет собой один из сильнейших мотиваторов в совершении тех или иных поступков, за одни из которых, впоследствии, становится стыдно. За другие распирает гордость, и они записываются в учебники в качестве примера для еще не пуганых идиотов. Героизм на поверку не столь романтичен и подражаем, а всего лишь череда событий банальной глупости в большинстве случаев, чья-то системная ошибка. Или тот же СТРАХ ответственности за необходимость принять решение. Нерешительность сродни греху, когда остается только открыть верхний ящик, достать заряженный револьвер и совершить в жизни единственный решительный поступок. И гореть в аду последующие миллиарды лет. Удивительно видеть, на что готов пойти испуганный человек, оставшись один на один со своими страхами… В этот момент исчезает фальшь, уступая пальму первенства неоспоримой ИСТИНЕ, с лиц снимаются маски, обнажая натуральную природу вещей. В душе зарождается разочарование, переоценка ценностей способна сокрушить логику и цивилизованные принципы общества.

– Прислушайтесь.

Все повернулись к Роберту. Он был чрезмерно сосредоточен, отчего на лбу проступили бисеринки пота.

– Я ничего не слышу.

Кристина выглянула из-за плеча Жорика, стрельнув большими карими глазами в пространство. В ее волосах уникальным узором запуталась невесомая паутина, сплетенная когда-то трудолюбивым паучком. Она этого не заметила. Реакция женщины на пауков, зачастую, непредсказуема.

– Вот именно, исчезли даже звуки.

Необъяснимый уборщик вместе с лесным, и на поверку оказавшимся востребованным, мусором стер под чистую перекличку лесных птиц, одинокий крик проснувшегося от зимней спячки голодного медведя, шелест веток и скрип сгибаемых ветром стволов… Даже облака, казалось, замерли, и, зацепившись за макушки величественных сосен, прервали свой танец. Дятлы перестали выстукивать барабанную дробь, сбив отсутствием ритма лесное дыхание. Кукушки прервали свои гадания, и считать возраст пришлось посредством разрывающего грудь сердца. Тишина сдавила барабанные перепонки, в ушах зародился тревожный звон. В таких случаях гипертоники говорят, что необходимо обратить внимание на артериальное давление. А живущие с предрассудками люди верят, что их вспоминают. Кому верить?

Неожиданно воздух стал тяжелым, начал оседать в бронхах, растекаться по кровеносным сосудам, забивать их духотой и смрадной вонью. Роберт почувствовал обжигающее прикосновение миллиарда иголок, заточенных провидением до размеров атома. Дышать стало невыносимо. Кислород превратился в подобие дикобраза, который никак не желал пролезать сквозь туннели трахей. Капли пота прочертили путь к кончику носа, чтобы незамедлительно сорваться вниз. В глазах помутнело до такой степени, что стали различимы трассеры светлячков, порхавших перед хрусталиками. Он боялся взглянуть на остальных, что-то внутри отговаривало его не делать этого. Стоило закрыть веки, но они, будто отдельный организм, самостоятельно приняли решение… Роберт увидел, как кислотный иней смыл с женских лиц скудную косметику, разъел волосы и добрался до кожи, покрывшейся гнойными волдырями. Нарывы лопались с чавкающим звуком, гной бежал по щекам толстой струей. Мужчины с остервенением грызли свои ногти, не обращая внимания на струящиеся по пальцам ручейки крови. От земли поднимались пары миража, расплавляя одежду. Тела таяли на глазах, серым телом растворяясь в воздухе. Исчезли кожные покровы, показались переплетенные проволоки мышечных волокон с разъеденными серной кислотой венами и артериями. Напоследок отполированные до зеркального блеска кости, переплетенные жгутами сухожилий. От людей в считанные секунды остались только скелеты, которые еще стояли каким-то чудом. Но недолго. По щелчку кнута невидимого дрессировщика все тринадцать рухнули оземь, перемешались в общей куче, позволив черепам скатится с вершины к ногам Роберта. Вскоре последовало падение в черную бездну под аккомпанемент затухающих вспышек фейерверка из кусков разорванного мозга.

Вокруг сомкнулась темнота и зазвучала мелодия «лунной сонаты». Тело воспарило в невесомости, хотя космосом не пахло, исчезли звезды и скафандр остался дома. В горле пересохло, язык отказывался двигаться, прилипнув к нёбу. Страшно чесалась левая лопатка, именно в том месте, куда не дотягивались руки. Хотелось пить, жажда просто сводила с ума, несмотря на то, что мочевой пузырь разрывался. «Только один глоток или хотя бы смочите губы влажной салфеткой». В висках пульсировала боль. Она издевалась, нет, насмехалась над Робертом, потерявшим счет времени и пространственные ориентиры. «Это не может быть нашей реальностью, я нахожусь за горизонтом событий». Но его мысль, словно сахар в кипятке, растворилась в сингулярности.

Кто-то аккуратно тряс Роберта за плечо. Он с трудом открыл глаза, оглянулся по сторонам, пытаясь сфокусировать взгляд на чем-нибудь определенном. Картинка плыла, перед глазами танцевал мираж, словно дымка в жаркий день посреди пустыни. Глазные яблоки болели и скрипели при поворотах. Понадобилось еще несколько минут, чтобы мозг смог с достоверностью интерпретировать поступающие зрительные образы. Над ним склонился Сергей, а из-за его плеча выглядывала Света. Все ее чувства были написаны на лице, просто бери и читай.

– Что с тобой?

Ее обеспокоенный и одновременно бархатный голос окончательно вернул Роберта из-за граней кипящего ада в границы еще недавно растворившейся без предупреждения реальности. Нежная женская ладонь, прикоснувшаяся к щеке, обожгла востребованной лаской. На душе моментально стало спокойно. Сергей протянул руку и помог ему встать.

– Не знаю. Со мной это впервые.

Жорик протянул фляжку с водкой.

– Выпей, поможет.

Роберт сделал небольшой глоток. Крепленая жидкость растеклась по телу, согревая без причины замершие клетки.

– Что случилось? – он вернул фляжку обратно Жорику.

– Мы разговаривали с тобой, и ты вдруг неожиданно остановился. Я обернулся, увидел, как кровь отливает от твоего лица. В глазах густая серая пелена и полная отрешенность. Секунд через пять ты упал, словно парализованный. Голова то цела?

Роберт потрогал затылок. Среди коротких волос Эверестом торчала огромная шишка. Слава богу, что хоть не кровоточила. Стало неуютно и как-то по-детски стыдно, будто нашкодил и стоишь наказанный в углу, ожидая родительского прощения. Пришлось срочно принимать меры, чтобы выкрутиться из нелепой ситуации. Роберт натянуто улыбнулся, на большее не хватило фантазии.

– Со мной действительно все в порядке.

Явно выраженное недоверие на лицах. Видимо было что-то еще, чего он не знал. Контроль над телом вернулся, сознание начало адекватно реагировать на внешние раздражители, вернулись осязание и обоняние, но чего-то не хватало в мозаике.

– Сколько я был без сознания?

– Полтора часа.

Ответ Светы, словно утюг по не глаженой рубашке, оставил прожжённый след в груди. Может он ослышался? Или друзья не расслышали вопроса? Наверное, русский язык похож на арамейский… Да нет, просто отсчет времени ведется от разных производных при несопоставимых скоростях. Ведь теорию относительности никто не отменял. Сингулярность порождает сингулярность, фотон двойственен, температура растет, атомы сжимаются, большой взрыв состоялся. Где выход из кольца большого адронного коллайдера?

– Она говорит правду друг.

Жорик похлопал Роберта по плечу. Этот простой жест вынес на поверхность сознание, готовое вновь погрузиться в глубины всепоглощающего хаоса. Никто не заметил секундного помутнения.

Новость поразила Роберта. Он просто не мог поверить, что так долго находился без сознания. И больше всего его смутил не обморок, а видения, которые были столь реальны, красочно вульгарны, кошмарны и незабываемы одновременно. Образы до сих пор стояли перед глазами. Роберт посмотрел на тропинку, усеянную упавшими шишками, иголками, высохшими веточками, небольшими комьями земли, почти не видимыми за сплошным ковром травы. Звуки леса затекли сами собой в ушные раковины. Их разнообразие соответствовало предъявленным требованиям со стороны эволюции к животному сообществу. Все находилось на своих местах – и лес, и небо, и ветер, запахи, свет, гравитация… Пучки протонов столкнулись и мир вновь стал прежним!

Через пять минут группа продолжила движение. Светлана была против этого, настаивая на непродолжительном отдыхе, учитывая состояние Роберта, но он уверил ее, что находится полном порядке. Ему была приятна забота девушки, что не осталось незамеченным и для Светы. Сергей оставил воркующих и отправился выносить назойливое общество Жорика и вездесущей Юли.

Беспокойство не покидало душу, черные кошки скребли изнутри. Что-то было не так. Ощущение надвигающейся пустоты не оставляло Роберта, хотя он не мог объяснить своих чувств, лишь смутная уверенность на грани безысходной неопределенности. Его спутники вновь были веселы и беспечны в предвкушении потрясающих открытий, от которых их отделяло километров десять. Он смотрел в раскрепощенные лица, пытаясь в чертах или мимике найти хотя бы малейший намек, объяснявший недавние видения, но как ни вглядывался, не мог заметить тревоги. И, неожиданно для самого себя, успокоился. Ответы найдутся в любом случае, просто еще не наступило время их получить. Нужно запастись терпением, перестать буксовать на месте и двигаться дальше.

Солнце начало устало клониться к закату, его диск стал кровавым, не предвещающим ничего хорошего. Народные поверья предрекают теплые дни, если вездесущий Ра в красной колеснице исчезает за горизонтом, но навязчивое желание бежать не проходящим зудом раздражало ноги. Кучевые облака отливали пурпуром, свинцом нависая над горизонтом. С верхушек деревьев к поверхности начал стекаться сумрак, такой осязаемый на ощупь, что хотелось принять горизонтальное положение, позволив телу плыть по течению накатившейся усталости. Температура заметно упала, прохладный воздух проникал сквозь складки одежды и неприятно щекотал кожу. Ощутимо увеличилась влажность, к утру точно будет роса. Для местной флоры полезно, но для путешественников, планирующих разбить палатки и обустроить лагерь, не очень. Природа, как маленький ребенок, проявляла свои капризы, с которыми спорить бесполезно. И себе дороже. Остается взять под козырек с выполнением команды «Шагом марш».

Антон, словно эскалатор перегруженной станции метрополитена, неустанно метался от авангарда до арьергарда группы, подбадривая членов команды. Торопить никого не приходилось, все и так шли на пределе возможностей. К месту назначения должны были прибыть еще полчаса назад с учетом всех задержек и скорости продвижения. GPS на смартфонах показывал различные координаты, что было странно, но из-за усталости никто не предал этому значения. Сергей, в который раз, повторял Жорику, что не мог сбиться с пути. Говорил об ориентирах, приводил логические доводы, напоминая о своем опыте выживания в диких местах. Последний демонстративно сомневался, хотя понимал, что многие знали дорогу, и коллективная ошибка была практически исключена. Нарастали напряжение и нервозность, уже можно было заметить искры раздражения, витавшие в воздухе. Роберт практически тащил уставшую на себе Свету, и это была самая приятная ноша за последнее время. Стоило поблагодарить провидение за предоставленную возможность проявить себя джентльменом перед объектом своего обожания. Мужчины максимально разгрузили девушек, взвалив на себя дополнительный груз, но и без этого «слабая половина» валилась с ног. Только слезы не текли из женских глаз, в остальном же ситуация приближалась к критической.

Перед людьми замаячили первые признаки паники. Стемнело очень быстро, тропинки уже нельзя было различить. Тени приобрели причудливые формы, от геометрически правильных, до абстрактно необъяснимых, их размеренный вальс настораживал. Где-то одинокий волк вышел на ночную охоту, о чем предупредил потенциальную жертву своим голодным воем. Света поближе прижалась к спутнику. Роберт в сердцах поблагодарил животное. Радостный возглас неутомимого Антона заставил встрепенуться апатичных коллег. Впереди замаячил знакомый просвет, за которым показалась лесная поляна, радиусом метров в шестьсот, не меньше, хотя в темноте расстояние размывалось в гипотезы и предположения. Но непродолжительную радость сменила пугающая неуверенность, собранная из пазлов сложившихся обстоятельств, замкнувших цепочку нелепых событий. Строгая логика уступила место фантастическим мифам, по существу бездоказательным и надуманным домыслам. Клубок действительности с кошачьей грацией превратился в груду спутанных волокон, и оставалось только уповать на счастливый случай, плечом к плечу прогуливающийся в этот вечер с удачей.