Иван Николаевич Пальмов - Медведь

Нет ужаснее пытки, как поступившись любимым, спасти самого себя. Так что мне не понять Авраама. Чем могли его напугать, если и самые страшные пытки ада не сравнятся с терзанием его души по своему сыну. Если уж, конечно, он его любил. В этом рассказе есть своя любовь, детская, наивная, но оттого не менее настоящая.