Она выпила и скривилась.
– Не нравится?
– Нет. Тёплая, да и запах…
– Это полезная вода. Она приносит силу, здоровье, бодрость.
– Мама, купи мороженое, – подошёл Лёша.
И тут все наперебой загалдели.
– Мороженое!
– Хочу мороженое!
– Купи моложеного!
Анна не успела успокоить расшумевшихся детей, а Игорь уже шёл, улыбаясь, им навстречу, неся эскимо. Анна присела на скамью, достала из сумки зеркало, расчёску. Причесала растрепавшиеся волосы. Игорь чуть в сторонке разворачивал Саше мороженое из обёртки. Рядом с Анной на скамье сидела пожилая женщина с девочкой. Она долго рассматривала детей, Игоря, а потом посмотрела на Анну и осторожно спросила.
– Извините, это все ваши?
Игорь подошёл в это время к сидевшим.
– Да, мои, – улыбаясь ответила Анна. – А, что?
– Нет, ничего. Просто смотрю, вы такие молодые, мама с папой, и детки у вас маленькие, все хорошенькие, один за одним.
Анна переглянулась с Игорем и оба заулыбались. Анна встала, Игорь обнял её за плечи и они с какой-то гордостью пошли по бульвару. Впереди, дружно уничтожая порции мороженого, шли четыре брата, четыре маленьких сорванца.
Сделав несколько шагов, Анна отстранилась от Игоря, и ему пришлось убрать руку с её плеча.
– Анюта, скажи, ты любишь своего мужа? – вдруг спросил Игорь.
Она пожала плечами и ничего не ответила. Какое–то волнение ощутила она в душе, в сердце. Она не знала, что ответить Игорю на этот вопрос. Она не умела лгать. Её мучал вопрос, почему он об этом спросил. Она промолчала. Она не могла знать, что подумал и, как воспринял это молчание Игорь.
Они вышли на узкую улицу.
– Ещё я хочу показать вам озеро. Голубое озеро.
Было около двух часов дня. По пути они зашли в кафе и пообедали.
И вот подошли они к горе. В неё, как в пещеру, небольшой вход. Перед входом с двух сторон белые каменные львы, с гордо поднятыми головами. Лёша с Серёжей, и Вадик с Сашей уселись на львов. Анна сфотографировала вначале одних, а затем других детей.
Когда вошли во внутрь скалы, то оказалось, что это тёмный, вырубленный проход, в виде узкого коридора. Лишь впереди виднелся дневной свет. Казалось, что пройдя этот каменный свод, вновь попадёшь на улицу. Но, нет! Они подошли к очень высокой скале, которая поднималась высоко вверх, и подняв голову, взору открывалось ярко – голубое, чистое небо. Здесь было светло оттого, что свет проникал сверху, с округлого отверстия. Внизу было небольшое озеро. Голубое – голубое, цвета медного купороса.
Восхищению Анны не было предела. Она смотрела на озеро не отрываясь, зачарованно. Никогда, нигде, не видела она такой неповторимой красоты. Она не могла представить, что увидит такое. Дикая прелесть! Да где-нибудь ещё есть ли такое чудо? Анна напряжённо вглядывалась, словно желала навсегда запечатлеть в памяти это необыкновенное явление природы. Ей хотелось задержаться здесь, как можно дольше, предполагая, что она видит это в первый и последний раз.
Даже дети стояли притихшие, такие очарованные неожиданной красотой. На неглубоком дне сквозь прозрачную голубизну они рассматривали разноцветные и разнообразные по своей форме камешки. С левой стороны на слегка выступившей скале примостились несколько голубей. Они прилетали сюда сверху. Что привлекало их? Запах серной воды? Тишина и величественность загадочного места? Или что-то ещё, непонятное и волнующее?
Долго стояли они в молчании, в каком-то торжественном одухотворении, и не желали покидать это дивное место.
– Аннушка, если хотите, мы можем взобраться наверх на гору и сверху увидеть это озеро.
– Конечно, Игорёк, – ответила Анна.
Выйдя из сказочного места они стали подниматься вверх. Это было довольно трудно. Иногда Анна брала на руки Сашу, а Игорёк Серёжу и некоторое время несли их. Поддерживали старших ребят. Подавали друг другу руки в тех местах, где особенно трудно было взбираться.
Иногда взгляды Анны и Игоря встречались. В глазах загорался какой-то блеск. Анна смущалась и отводила взгляд в сторону. Но, в душе она испытывала огромную благодарность за то, что он был рядом, и смог так хорошо организовать для них эту увлекательную прогулку по городу.
Наконец они поднялись на вершину. Здесь было сделано каменное ограждение, в виде бассейна. Взглянув вниз, можно было увидеть голубое озеро.
– Сюда приезжал Лермонтов с друзьями на пикники. Здесь устраивались танцы и игры, слышались шутки и смех. Здесь пили они Кахетинское вино.
Они прошли немного влево и вышли на дорожку. В разные стороны разбегались узкие тропинки. Миллионы людей протоптали их здесь, чтобы увидеть этот незабываемый, чудесный край.
Присели отдохнуть.
– Анюта, что же ты молчишь? О чём думаешь?
– О чём думаю? – переспросила она. – Разве можно здесь думать о чём-то, как не о Лермонтове, о Пушкине.
«Люблю отчизну я, но странною любовью!
Не победит её рассудок мой.
Ни слава, купленная кровью,
Ни полный гордого доверия покой,
Ни тёмной старины заветные преданья
Не шевелят во мне отрадного мечтанья.
Но я люблю – за что не знаю сам –
Её степей холодное молчанье,
Её лесов безбрежных колыханье,
Разливы рек её подобные морям…
Просёлочным путём люблю скакать в телеге,
И, взором медленным пронзая ночи тень,
Встречать по сторонам, вздыхая о ночлеге,
Дрожащие огни печальных деревень;
Люблю дымок спалённой жнивы,
В степи ночующий обоз,
И на холме средь жёлтой нивы
Чету белеющих берёз.
С отрадой многим незнакомой
Я вижу полное гумно,
Избу, покрытую соломой,
С резными ставнями окно;
И в праздник, вечером росистым,
Смотреть до полночи готов
На пляску с топаньем и свистом
Под говор пьяных мужичков.»
Когда Анна закончила читать, Игорь пристально поглядел на неё.
«Не робей, краса молодая,
Хоть со мной наедине;
Стыд ненужный отгоняя,
Подойди – дай руку мне.
Не тепла твоя светлица,
Не мягка постель твоя,
Но к устам твоим, девица,
Я прильну – согреюсь я.
От нескромного невежды
Занавесь окно платком;
Ну, – скидай свои одежды,
Не упрямься, мы вдвоём;
На пирах, за полной чашей
Я клянусь, не расскажу
О взаимной страсти нашей,
Так скорее ж… я дрожу. –
О! Как полны, как прекрасны
Груди жаркие твои,
Как румяны, сладострастны
Пред мгновением любви;
Вот и маленькая ножка,
Вот и круглый гибкий стан,
Под сорочкой лишь немножко
Прячешь ты свой талисман;
Перед тем, чтобы лишиться
Непорочности своей,
Так невинна ты, что мнится,
Я, любя тебя, – злодей.
Взор, склонённый на колена,
Будто молит пощадить;
Но ужасным, друг мой лона
Миг один не может быть.
Полон сладких взор питаю свой;
Ты сама, горя желаньем,
Призовёшь меня рукой;
И тогда душа забудет
Всё что в муку ей дано,
И от счастья нас разбудит
Истощение одно.»
Анна закусила нижнюю губу, и слегка покраснев, опустила глаза.
– Игорёк, кто тебе ещё нравится из поэтов?
– Пушкин.
– И мне.
– Есенин.
– Мне тоже.
– Высоцкий.
– И мне. Я ещё люблю Тушнову и Гамзатова. Тебе они нравятся?
– Нравятся.
Игорёк взял травинку в рот.
– А Маяковского я не люблю, – он улыбнулся.
– Я тоже его не люблю.
– Дядя Игорёк, – к сидевшим подошёл Вадик, – вот мы видели Лермонтовскую галерею. А, есть ещё Пушкинская галерея?
– Да, есть. Только она находится в Железноводске. Тоже очень красивая. Почти такая, как наша, Лермонтовская. Внутри каждой галереи – большой зал с бюстом поэтов. В галереях собираются, чтобы услышать лекцию, стихи, здесь проводят тематические вечера. Интеллигенция знакомится и общается между собой.
– Ага, Лёша! Я же говорил тебе, что есть и Пушкинская галерея. А, ты спорил, – оборачиваясь к подошедшему мальчику сказал Вадим.
Дети, разрешив спор, вновь увлеклись игрой среди высоких акаций, елей, раскинувшихся каштанов.
– Анюта, машина, на которой приехали, ваша?
– Папина. Он купил её этой зимой. У нас совпал отпуск. Мы решили взять моих детей и детей брата и провести это время на море. Завтра уже будем в пути.
– Твоя мама сказала, что вы поедите в Грузию. Почему именно туда?
– Да, в Грузию, в город Поти. Раньше мы жили там. У родителей осталось много друзей, знакомых. Я тогда была ещё девчонкой, школьницей.
– Ты и сейчас, как девчонка, Анюта. Не верится, что эти двое ребят – твои сыновья.
Анна встала.
– Пойдём.
Он тоже поднялся, позвал детей.
Ещё один щелчок фотоаппарата и Анна запечатлела Игорька в окружении детей, со смеющимся Сашкой у него на плечах. За ними – раскинувшийся, цветущий Пятигорск.
Спустившись с горы они вышли на бульвар.
– Анюта, ты хорошо живёшь с мужем?
– Сложный вопрос. Чтобы ответить на него надо многое рассказать. У меня сегодня такое настроение, что я не хочу ни о чём говорить, вспоминать. Ответить одним словом, будет неправильно.
Бульвар закончился. Пройдя несколько улиц, они вышли к тополиной роще, за которой виднелось небольшое озеро. Лодки с отдыхающими скользили по нему. Вокруг по берегу невысокая зелёная трава. Дети кинулись к воде. Купаться Анна им не разрешила. Они начали просить, чтобы их покатали на лодке, особенно младший, Сашка.
– Хоцю на лодоцьке! На лодоцьке!..
Когда Игорёк взял лодку, усадил детей, Сашка ехать отказался, чего-то испугавшись. Он остался с Анной на берегу. Аня смотрела вслед удаляющейся лодке. Присела на траву.
– Тётя Аня, я тебе цветоцьки соберу.
– Собери, маленький.
Сашка бегал по лугу и рвал жёлтые, белые, голубые цветочки. Мелкие, они, как ковёр, пестрели повсюду.
Покатав детей на лодке, Игорёк подплыл к берегу. Анна помогла ребятам выйти из лодки. Затем подала руку Игорю. Он спрыгнул на берег и на минуту задержал её руку в своей. Взгляды их встретились. Он приблизил к ней своё лицо и хотел поцеловать. Она, встряхнув головой, отклонилась.
– Как я устала, Игорёк! Пойдём домой?
Он отпустил её.
– Пойдём.
Игорь пошёл вперёд к ребятам. Они наперебой у него что-то спрашивали, он только и успевал поворачиваться то к одному, то к другому и отвечать на их вопросы.
Анна не спеша шла сзади.
«Он хотел меня поцеловать. Зачем? Неужели я ему нравлюсь? Разве могу я ему нравиться? Ведь наверно у него есть девушка, с которой он дружит, любит. Что для него я? Один день вместе, как старые, хорошие друзья. Для меня он, как младший брат. Моложе на четыре года. Я замужняя женщина, у меня двое детей. Он молодой, энергичный, сильный. Что познал он в жизни? Только армию. Может быть и женщину. Но то, что испытала я в своей жизни ему незнакомо, неведомо.
Почему он несколько раз интересовался о моём муже? Стихи читал, явно с умыслом.
Симпатичный, обаятельный, приветливый. В глазах живой огонёк, в душе доброта и тепло. Он молодой, у него всё впереди. Если у него нет подруги, он ещё встретит. А, если есть? И, несмотря на это, у него ко мне проявилась симпатия? Тогда это ужасно, если я поддамся на его нежность, на его ласковый взгляд. Нет! Отбросить всё в сторону. Не должно быть никаких иллюзий. Ни для него, ни для меня. Нельзя сейчас поддаться своей слабости, чтобы потом ни о чём не жалеть, ни в чём не раскаиваться. Этот один прекрасный день! Мы оба чувствуем, как он нам приятен. Но, нельзя допустить, чтобы один неправильный шаг мог потом, позже, послужить злословию. Всё должно остаться чистым, светлым. Наши стихи, беседы, взгляды, улыбки, и эта чудная, неповторимая и незабываемая прогулка. Я не хочу, чтобы он, с насмешками, может сидя обнявшись со своей девушкой, вспоминал обо мне надменно, плохо или с иронией, «Что, вот де была такая!..» И, ведь горели у него глаза, когда он приглашал меня сегодня вечером, после ужина, одну без детей, в ночные горы. Нет! Этого не будет. Этого не должно быть.»
Солнце уже почти полностью спряталось за Кавказскими хребтами. Когда они, уставшие, подходили к дому, на землю опустились сумерки.
Анна отказалась вечером идти гулять, сославшись на усталость. Игорь тоже никуда не пошёл.
Все в доме уже угомонились. Анна помылась в летнем душе и направилась спать. Она проходила через кухню, здесь горел свет. Игорь не спал, он сидел за кухонным столом с книгой.
– Ты ещё не спишь?
– Нет, не хочется.
– Что читаешь? – она подошла к столу.
Игорёк показал ей книгу. Она взглянула на обложку и прочитала вслух.
– Родичев. «Огонь на себя». Нравится?
– Нравится. Интересная.
Игорь не сводил глаз с Анны.
– Ты уже идёшь спать?
– Да, – почему-то смущаясь и отводя взгляд от юноши, ответила она.
Он взял её руку.
– Не уходи. Останься.
Что-то молящее было в его взгляде, в его просьбе.
– Задержись на мгновение. Я знаю, ты устала, но ведь пять минут ничего не решат.
Анна боялась, что родители могут заподозрить некую привязанность между нею и Игорем. Кроме того, она помнила о своих недавних мыслях.
– Анюта, мне ужасно не хочется, чтобы вы уезжали. Если бы вы остались ещё, хотя бы на один день…
– Нет, завтра мы уже уедем, – задумчиво произнесла она.
– Хочешь, я тебе прочитаю стихи Лермонтова?
– Прочитай.
Игорь тихо, с грустью начал.
«Свершилось! Полно ожидать
Последней встречи и прощанья!
Разлуки час и час страданья
Придут – зачем их отклонять!
Ах, я не знал, когда глядел
На чудные глаза прекрасной,
Что час прощанья, час ужасный,
Ко мне внезапно подлетел.
Свершилось! Голосом бесценным
Мне больше сердца не питать,
Запрусь в углу уединенном
И буду плакать, вспоминать!
Итак, прощай! Впервые этот звук
Тревожит так жестоко грудь мою.
Прощай! Шесть букв приносят столько мук,
Уносят всё, что я теперь люблю.
Я встречу взор её прекрасных глаз
И может быть… как знать… в последний раз!»
Анна осторожно убрала свою руку из его руки. Ей стало страшно, что-то непонятно. Так замечательно провести день, и испугаться уединения вечером.
«Что же делать? Как перебороть в себе эти чувства, отбросить все за и против?»
В наступившей тишине и в затянувшемся молчании она ощутила и свою и его нерешительность, странное недоумение сделать первый шаг. Минута молчания… Одна, другая, третья…
Анна встала со стула.
– Спокойной ночи!
Он не успел ей ответить, она ушла в комнату. Быстро раздевшись, легла в постель. Некоторое время она ещё ощущала в себе смятение, волнение. Усталость и предшествующая этой ночи утомительная поездка в автобусе, заставила её забыться.
Засыпая, в полудремоте, она лишь услышала тихий шёпот.
– Аннушка!..
Голос потонул в крепком сне Анны…
Глава 3
Утро было ярким, солнечным, приветливым. Папа за рулём, рядом с ним мама. Анна с детьми сели на заднее сидение. Баба Оля у калитки провожала гостей. Игорька не было. Рано утром он ушёл на работу.
Последние прощания, поцелуи, напутствия удачи в дороге.
Машина вначале не спеша выбиралась из тихих, узких улиц, потом выехав на шоссе, легко понеслась вперёд, к манящим лесам, чудным горам.
За двое суток пути они увидели неописуемые красоты Военно–Грузинской дороги. Казбек, Мцхета, Крестовый перевал, Дарьяльское ущелье…
Крутые склоны; холодные, быстро бегущие и уносящие свои воды, горные реки; снежные вершины гор; маленькие грузинские селения, со своими обычаями и нравами; и даже плывущие внизу под дорогой, между ущельями, белые облака…
Наконец – долгожданное, манящее море! Радость от предчувствия отдыха, воды, солнца. Встреча с детством, воспоминания о прежних, давних днях жизни в маленьком портовом городке. И, море… Каждый день тёплое и ласковое море. Сосновая роща. Жёлтый песок, яркое солнце, безбрежная морская даль. Волнующие впечатления, новые фотоснимки.
Анна с восторгом вспоминает и рассказывает подруге детства, у которой они живут вовремя их пребывания на Чёрном море, о недавно проведённом дне в Пятигорске.
О Игорьке она говорит: «Он славный парень, такой хороший, добрый. Я ему от души благодарна за этот единственный, неповторимый день. Я никогда о нём не забуду.»
Глава 4
Анна не забыла о Пятигорске, иногда добрым словом вспоминала Игоря. Остались фотоснимки: Игорёк прикоснулся рукой к колонне Эоловой башни, где звучит арфа бога ветров, лицо его серьёзно и в то же время в нём чистая простота; вот он в центре, улыбающийся, а вокруг него Лёша, Сашка, Серёжка, Вадик. Дети с улыбками и нежной привязанностью окружили его. Игорёк держит на руках Сашу, малыш тесно прижался щекой к юноше, обнял его за шею – это у грота, в котором проходили тайные свидания Печорина и Веры. Серёжа и Саша на коленях у Игорька, Вадик и Лёша помогают Игорьку грести в лодке, довольный Сашка на плечах у весело смеющегося Игорька.
Снимки… Снимки… Снимки…
Память о прошлом. А, прошлое – всего один день. Эти фотографии в альбоме, среди многих других. Иногда альбом появляется на столе. Никто из детей не забыл Игорька, несмотря на то, что прошло уже четыре с половиной года.
И вдруг… в гости к матери Анны приехала из Пятигорска баба Оля, которая привезла печальную весть.
– После вашего отъезда, Игорёк долго ходил задумчивый, замкнутый. Наверно больше месяца прошло, и он начал просить у меня адрес Анны. Я вначале посмеивалась над ним, подшучивала. Что мол, влюбился в мою внучечку. Потом смотрю, дело то серьёзней, чем я думала. Совсем парень потерялся. Переживает, вижу. Начала его переубеждать, рассказывать о Анне, о её жизни, что сама знала. Говорю: «Какой бы ни был, а муж у неё есть. Живёт она с ним. Худо – бедно, да живёт. Двое деток, сам видел. Им родна мать, да родной батька нужен. Ты молодой, потешишься да забудешь. Ей жизнь поломаешь, себе испортишь. Не глупи, одумайся. Всё у тебя перемелится, мука будет.»
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги