Хранительница: в мире нерассказанных историй
В своей жизни я испытала последствия многих неудачных шуток, поэтому сейчас начала злиться! Я тут ломалась несколько месяцев, помогала старику во всём, а теперь он показывает мне дешёвые фокусы и шутит! Он просто сумасшедший? В запале я даже не подумала о том, что заставить летать по воздуху свечи или убрать в одну минуту следы порезов не сможет ни один самый ловкий фокусник.
Сам Теофилус оставался спокойным и даже улыбнулся.
– Выслушай меня. Если быть более точным, ты – хранительница историй, я бы сказал. Можешь назвать, как тебе удобно. И если ты прекратишь злиться, я объясню, что всё это значит.
Злость стала ещё сильнее, и я заорала:
–КАКИХ ЕЩЁ ИСТОРИЙ?! ЧТО ВЫ НЕСЁТЕ?! Я ВАМ ВЕРИЛА, ДУМАЛА, ВЫ НОРМАЛЬНЫЙ, А ВЫ....
Я вскочила и тут…
Всё пространство вокруг меня залило светом. Оказалось, что я стою почти в центре огромного зала. Каменные стены (где облупившаяся штукатурка, где она?) местами покрывала зелень какого-то растения, несколько резных дверей вели в неведомые мне комнаты. Обшарпанные разномастные шкафы исчезли, уступив место другим – высоким, массивным, тёмного дерева. На полках лежали и стояли знакомые мне книги. Шкафы уходили вглубь, а прямо посреди зала возникла чудесная резная винтовая лестница, ведущая на следующий этаж. Кресла тоже были на месте, но преобразились так, словно их выкрали из королевского дворца. И везде лежали самые разные вещи и предметы, назначения которых я не знала, стояли банки с непонятными порошками, переливающимися в свете свечей, один на другой громоздились сундуки и шкатулки, заваленные перьями и свитками пергамента, на одной этажерке высился хрустальный шар, испуская таинственное свечение, на другой лежали рога неведомого мне существа, а над всем эти плыли по воздуху свечи. Я застыла, открыв от изумления рот. Мне показалось, что по всей библиотеке разливается странная мелодия, мягкая, успокаивающая, но, в то же время, придающая силы. Всю меня словно окутало тёплым плащом, и я застыла посреди всего этого великолепия, чувствуя себя Золушкой, ворвавшейся на бал в старом запачканном платье.
Я крутилась на одном месте, рассматривая каждую деталь, всё ещё отказываясь верить в реальность происходящего. Хотелось зажмуриться и изо всех сил ущипнуть себя, но я побоялась – даже если это сон, пусть он продолжается! Однако Теофилус, видимо, решил, что мне хватило времени, и сказал:
–Теперь, думаю, у тебя ещё больше вопросов! Давай присядем, и я всё расскажу.
Я почти забыла, что он здесь, но теперь перевела на него взгляд и тут же села, точнее, почти упала в кресло – изменилась не только библиотека, изменился и её странный хозяин. На нём было что-то напоминающее маскарадный костюм Гендальфа или какого-нибудь другого волшебника, и я проглотила смешок. Выглядел он внушительно, спору нет, но уж слишком чудно было видеть это на нём после мятых костюмов и растоптанных туфель. И тут я поняла, что и страх, и злость прошли бесследно, и всю меня буквально распирало от какого-то нового чувства, смешанного с любопытством!
–Итак, на чём мы остановились?
С этими словами Теофилус махнул рукой, и из воздуха сам собой возник пузатый чайник и две чашки, плавно опустившиеся на стол. Запахло чем-то горьковатым и терпким, и чашка с горячим дымящимся чаем сама собой оказалась у меня в руке.
–Я расскажу тебе историю этого места, Катя. И это, я думаю, одна из самых невероятных историй, которые ты могла бы услышать.
Он улыбнулся мне, вдыхая аромат, плывущий в воздухе, и продолжил:
–Давным-давно жил на свете Сказочник. Я буду называть его так, потому что это единственное имя, под которым я его знал. Смыслом всей его жизни были истории. Великое множество волшебных, трогательных, поучительных, трагических, и даже страшных историй увидел мир благодаря нему. Они были необыкновенны: в самые тяжёлые моменты они врачевали души, давали надежду, веру в добро, справедливость, любовь. Все истории этого мира вышли из-под его пера. Его и его учеников. Они писали, видя его глазами, слыша его ушами, чувствуя всё то, что почувствовал он. Его дар был многогранен и бесценен, и всё самое прекрасное он дарил людям. Он учил их верить и жить по совести, любить и бороться за любовь. Эти истории изменили мир. Или правильнее сказать, они его создали. Не смотри на меня так. Я не смогу тебе в один вечер объяснить всего, до многого тебе придётся дойти самостоятельно. Однажды Сказочнику захотелось создать место, в котором удалось бы собрать всё, что было написано за многие века. Собрать и сохранить. Позже ты поймёшь от чего. Здесь, в этой Библиотеке Сказочник собрал истории мира. Посмотри вокруг. На этих полках стоят не просто книги, здесь живут ИСТОРИИ. И их герои. На протяжении многих веков, вдохновлённые ими, люди шли на подвиги, жертвовали собой, спасая других, боролись и побеждали. Но всё изменилось.
Мне показалось, что в библиотеке стало темнее, повеяло холодом и сыростью.
–Один из учеников Сказочника решил превзойти своего учителя. Истории, созданные им, были почти совершенны, но напоминали кривое зеркало – все добродетели в них превращались в пороки, высокие слова казались пустобрёхством, герои были глупы и нелепы. Он создал своих героев, которые были отражением его сути – жестокие, беспощадные, несущие боль и страх. Сказочник, видя это, навсегда изгнал его и оградил Библиотеку чарами. С тех давних пор ученик не может войти сюда и навредить наследию Сказочника. Конечно, изгнать идеи и истории ученика из этого мира оказалось невозможно. Они нашли своих последователей. Сказочник боялся, что своими книгами ученик причинил непоправимый вред этому миру. Подтверждений нашлось множество. И много лет назад он захотел увидеть, как живут люди, которым он подарил свои истории, решился на путешествие, вышел за эти двери и …исчез. Или … сбежал.
Последнее слово он произнёс так тихо, что я едва расслышала.
–Исчез? Я думала…
–Нет, Катя. Не я Сказочник. Я… – Теофилус замялся.– Он создал меня. Я должен был стать героем одной из его историй. Какой? Неведомо. Он не успел её написать. И всё, что мне остаётся – это попытаться найти его.
–Подождите… То есть, вы не … не настоящий человек?
–Во-первых, я вообще не человек. Я волшебник. Таким меня создали. Но я, конечно, понимаю, что ты хочешь узнать. Нет, Катя, я существую, если так можно сказать, но мне всё время чего-то не хватает. Я не знаю, для чего появился на свет! Что должен был сделать? Наверно, любому знакомо это чувство.
Я промолчала. У старика всегда было полно сумасшедших идей!
–Но вы … Я не знаю… Живой?
Теофилус засмеялся.
–Надеюсь, ты поверишь мне на слово? И, если позволишь, я продолжу. Во-вторых, так как я, как ты абсолютно верно заметила, не совсем человек, я не свободен. Пределы моих сил ограничиваются библиотекой. В ней я – маг. За её пределами – просто старик.
Я открыла рот, пытаясь что-то спросить, но Теофилус взмахнул рукой, словно говоря "об это потом", и продолжил:
–Я много лет хочу найти Сказочника, но я скован этими стенами. Магия вашего мира мне неведома. Значит, ни одним из известных мне заклятий я не могу его обнаружить. Чего я только не пытался сделать! Все известные мне заклинания я пустил в ход, но здесь они не работают! А посоветоваться не с кем, у всех – свои истории, свои дела!
–У кого, у всех?
–Да мало ли существует волшебников! Какие-то были созданы самим Сказочником, какие-то его учениками! Я тут недавно читал про одного. Он, правда, умер под конец. Так что мне ничего не остаётся, как только попробовать поискать его здесь, в этом мире. Но до твоего появления я и этого не мог сделать – библиотеку не бросишь. Ей нужен тот, кто сохранит её, проследит за тем, чтобы во всех историях всё шло своим чередом. И она нашла тебя!
–Меня?
–Верно. Когда Сказочник уходил, он просил, чтобы я не бросал Библиотеку, и сказал, что в случае нужды она позаботится обо мне и о себе. Магия этих стен очень велика, но отсутствие Сказочника стало сказываться – ты видела, в каком состоянии здесь всё было. К тому же, меня обеспокоили вести, принесённые тобой. Если люди забудут истории Сказочника, многое в мире изменится! Но теперь я свободен, и могу попытаться его найти! Множество лет я был вынужден проводить всё время здесь. Я спал, изучал книги, но не мог выйти отсюда. А теперь появилась ты. И ты сможешь сохранить Библиотеку. Она сама поможет тебе, как помогла сегодня. Да и кое-что ты узнаешь от меня – у нас будет немного времени. И заодно сможешь помочь мне. Я тут изучал твой мир по книгам, по газетам, но, по правде говоря, мало что понял. Иногда я проводил во сне слишком много времени, и здесь всё менялось. Но мне нужно найти Сказочника. Я хочу, чтобы он дописал мою историю! Да и этому миру не помешает встряхнуться! И есть ещё ученик, один из первых, кстати! И я не знаю, что он задумал! Его творений тоже не появлялось очень долго, но я не думаю, что он умер. Скорее, затаился, и ищет Библиотеку.
Он стал серьёзным, и даже тень улыбки сошла с его лица. До этого момента мне казалось, что я попала в сказку, но здесь почувствовала озноб. Я уже хотела спросить, что он имеет в виду, но не успела и рта раскрыть.
–Нет-нет, на сегодня хватит историй. Допивай чай и иди. Уже поздно. Я расскажу тебе всё, но завтра, или попозже. Пока что у нас есть время, я думаю. Есть.
Он замолк, а я потихоньку допивала чай, думая обо всём, что услышала, и отчётливо понимая, как мне не хочется выходить под тусклое тёмное осеннее небо и идти назад.
***
В чудеса я перестала верить давно. Где-то между первым и вторым интернатом. В первом я была ещё маленькая, и чудеса периодически происходили: время от времени, например, у кого-нибудь из нас появлялась новая семья. Ребят забирала вначале нечасто, потом всё больше. Намного позже я узнала, что это связано с какой-то государственной программой, по которой людям выдавали деньги на содержание ребёнка-сироты.
Каждый раз я надеялась, что меня тоже заметят, но этого не происходило – в то время я была очень несуразная: худая, длинная, хромающая, с короткими жёсткими русыми волосами. Среди остальных детей я выделялась только молчаливостью и застенчивостью, на контакт с людьми шла плохо. В то же время во время прогулок я пыталась облазить всё, что только можно, за что регулярно стояла в углу. Это меня ничему не учило, и на следующей прогулке я снова бежала в самые отдалённые уголки территории, уводя за собой ещё и детей. Теперь понятно, почему с моим характером и неказистой внешностью пристроить меня в семью так и не удалось. Чуда не произошло.
Подрастая, я начинала многое понимать, но своими выводами не делилась ни с кем – я по-прежнему больше молчала, чем говорила. В семьи брали детей беспроблемных, красивых, весёлых, а я не подходила сюда ни по каким параметрам. С раннего детства я старалась быть как можно тише на людях, памятуя о том, какие проблемы возникали дома, когда я шумела, бегала, громко топая ногами, или смеялась. Обычно это заканчивалось криками и ремнём, потому что таким поведением я провоцировала у родителей головную боль (если с вечера у них были гости) или мешала им отдыхать. Отдых всегда был одинаковым – несколько бутылок водки и компания друзей.
Меня отвезли в другой интернат, когда я подросла, единственную из своей группы – остальных ребят давно забрали. Не знаю, что там говорили в новой школе обо мне, но относились ко мне настороженно, хотя и не обижали.
Через пару лет в этот же интернат привезли и нескольких подросших ребят, которых раньше забирали в семью. В тот момент я окончательно поняла, что чудес не бывает.
То, что произошло в библиотеке, настолько не укладывалось в мою картину мира, что, даже придя назад, я не могла поверить в случившееся. Я, Катя Воронцова, пятнадцати лет от роду, лишавшаяся в восемь лет родителей, побывавшая в четырёх интернатах, прошедшая такие дурные компании, в которых сигарета и банка пива были самой безобидной привычкой – Хранительница? Как такое может быть? А если это ошибка? Если неправда? Если я приду завтра в Библиотеку, а там ничего нет? Может мне это приснилось? Кто мне сможет всё объяснить?
Я спросила у Теофилуса, почему именно я нашла сюда дорогу, но он только пожал плечами. Потом, правда, сказал:
–Я не знаю, Катя. В Библиотеке нет упоминаний о таком. Но это ничего не значитж. Никто не знает, почему время или история выбирают того или иного героя. Казалось бы, вокруг есть множество людей сильнее, умнее, смелее, но… Знаю одно – это не случайно. Значит, в тебе есть что-то, что сможет помочь всем нам!
–Во мне? Теофилус, вы же теперь всё знаете! Точнее, не всё! Я не тот, кто вам нужен! Я… Вы просто не понимаете…
–Я, конечно, не обычный человек, Катя, но недаром же провёл здесь столько времени! Возьми с полки любую книгу, любую историю – сомнения всегда обуревают любого героя!
Как же я ненавидела это слово!
–Это не сомнения! И я не герой. Не надо меня так называть… Вы не думаете, что Библиотека могла меня с кем-то … перепутать.
Тут же в голове возникла картинка: Теофилус стоит возле открытых дверей и извиняется, говорит, что произошла ошибка, и мне надо вернуться назад и забыть обо всём.
Волшебник словно услышал мои мысли и улыбнулся.
–Никаких ошибок. Если бы ты была обычной девочкой, эта дверь никогда не открылась бы для тебя. Ты смогла увидеть её и попасть в место, о котором неизвестно никому в твоём мире. Это его величайшая тайна. И ты убедишься. Со временем. Поймёшь, что она недаром выбрала тебя. А пока просто успокойся. Не думай ни о чём. В конце концов, тебе ещё многому предстоит научиться! И многое понять!
Я перестала спорить только потому, что пора было возвращаться. Но и по дороге, и после возвращения его слова по-прежнему звучали у меня в голове. Они не сказать, что убедили меня в чём-то, но до поры я решила не думать о всяких тайнах.
В тот вечер я почти не обратила внимания на своих обидчиков – они стояли и шушукались в стороне, пока я ужинала. Наверно, прикидывали, рассказала ли я кому-нибудь и как всё выставить так, чтобы они были не виноваты. Даже взгляд Артёма в упор, взгляд, в котором была настороженность, злоба и что-то ещё, меня не впечатлил. Я спокойно пошла в спальню и легла спать. Наутро мне предстояло пойти совсем другим путём, и тогда я не представляла, куда этот путь может меня привести.
Глава 4
Бум!!! Футбольный мячик прилетел мне прямо в голову. Было не больно: тот, кто это сделал, хотел не ударить, а обидеть. Что ж, ему это не удалось. Я подняла голову, пнула мяч подальше и пошла к другой скамейке. Надеюсь, досюда мяч не долетит! Хотя, какая разница! Книга в руках интересовала меня гораздо больше футбола, затеянного ребятами на стадионе. Было свободное время, и многие вышли на улицу – погода для самого конца ноября стояла просто замечательная: неожиданно потеплело, и все наслаждались солнцем перед долгой зимой. Стадион у нас в школе был большой, не настоящее футбольное поле, конечно, но всё-таки приличный. Казалось бы, играйте, кто вам не даёт, но Артём и здесь умудрился меня достать.
Я вышла на улицу с книгой, полученной от Теофилуса, и нашла лавочку поближе – так хотелось быстрее её открыть! Сегодня мне было поручено хотя бы бегло изучить "Бестиарий" – книгу существ, когда-либо встречавшихся в созданных Сказочником и его учениками историях. Толку от такого изучения не было никакого – я запомнила всего пару десятков названий, и то самых распространённых, но Теофилус уверил меня, что это может пригодиться. Конечно, чтение было увлекательным, хотя в Библиотеке мне нравилось читать больше – там рисунки существ оживали, и я могла их рассматривать вдоволь. Естественно, у василиска даже на картинке были завязаны глаза, и он бил могучим хвостом и беспомощно утыкался в край листа, не в силах сбросить повязку. Такой же участи подверглась и Медуза, ощупью бродящая из стороны в сторону. Русалки и сирены пели песни, а вот горгульи, напротив, отворачивались и большую часть времени напоминали уродливых гигантских летучих мышей. Я подолгу рассматривала единорогов – настолько прекрасных, грациозных, дивных существ я ещё не видела. Даже на страницах книги от них исходило жемчужное еле уловимое сияние, и я, словно заворожённая, подолгу любовалась ими. А вот Банши, ужасная женщина-привидение, как-то по-настоящему напугала меня, появившись из-за дерева – её вопли, напоминающие рыдания, долго звучали в ушах. Многие существа были мне неизвестны, под некоторыми стояли бесконечные сноски, объясняющие, где и в каких историях они встречаются. Особо подчёркивалось, что в разных историях существа могли быть похожи лишь внешне, поэтому важно было не ошибиться.
Эта книга была не первой, которую я изучила за прошедшие с момента моего открытия две недели. Теофилус хотел, чтобы к моменту его ухода, я была готова ко всему. В Библиотеке он учил меня, и это были самые увлекательные уроки в моей жизни! Когда я уходила, он давал книги со строгим указанием прочитать всё, что написано. Это могли быть увлекательные описания чудесных миров, истории героев, книги о растениях или, как сейчас, о мифологических или волшебных существах. К счастью, книги из Библиотеки в реальном мире выглядели самыми обычными, и никаких вопросов не вызывали. Это я проверила абсолютно случайно – просто как-то раз забыла убрать одну из них с парты во время уроков. Учителя, даже проходя мимо и глядя на меня и мою парту в упор, так ничего и не заметили. С того момента я успокоилась, и стала читать их открыто.
Где-то на третий день (точнее, вечер) я выяснила, что библиотека в вопросах поиска чего-нибудь действовала лучше Google: я просила книгу, и она тут же оказывалась у меня в руках, прилетая с любого конца огромного зала. Некоторое время я просто развлекалась и просила показать книги, известные мне давным-давно: очень хотелось увидеть, на что они здесь похожи. Библиотека разворачивала их передо мной раз за разом, демонстрируя живые картинки (рыцарь на одной из них поднял в знак приветствия огромный меч, украшенный драгоценными камнями) и буквы, которые сами собой переводились на понятный мне язык. Правда, потом ей надоело меня развлекать, и толстый том угодил мне прямо в лоб.
Сама Библиотека преподносила сюрпризы раз за разом. Она постоянно меняла обличье. В один день это был прекрасный строгий зал с белыми стенами и рядами уходящих вглубь резных шкафов. На стенах висели изящные светильники, повсюду стояли высокие кресла, небольшие столики, вазы с цветами, а с потолка свешивались клетки с маленькими птичками. В другой день обстановка напоминала средневековый зал – серые стены с гобеленами, массивные тёмные шкафы, факелы на стенах и огромные сундуки. Мне же больше всего нравилась она в своём первом облике – увитые зеленью стены, плывущие по воздуху свечи, столы и шкафы тёмного дерева, пузатые кресла и диваны с брошенными поверх тёплыми пледами, аромат трав и мёда.
Также очень скоро я поняла, что обойти Библиотеку целиком не удастся. Некоторые двери оказались закрыты наглухо и настолько пробуждали моё любопытство, что я проверяла их по несколько раз на дню и всерьёз подумывала об отмычке. Винтовая лестница оборачивалась горкой, стоило мне начать на неё подниматься. Дверная ручка появлялась и исчезала в самый неожиданный момент вне зависимости от того, хотела я уйти или нет.
Конечно, уйти мне не хотелось. Была б моя воля, я бы осталась здесь навсегда, но всё как-то не осмеливалась предложить это Теофилусу. В школе меня не держало ничего, но я не знала, как отреагирует старый волшебник, если я скажу ему, что брошу интернат и перееду сюда, поэтому решила повременить.
Всё самое интересное Теофилус приберёг напоследок. Вначале я просто изучала книги, пытаясь запомнить совершенно новые для меня вещи. Старик водил меня по всему залу, рассказывая, где и что стоит, и как не заблудиться в огромном множестве внешне похожих шкафов. Учитывая то, что Библиотека выдавала мне любую книгу тут же, по первому требованию, я не понимала, зачем это надо, но Теофилус был непреклонен.
Закончив с экскурсией, он рассказывал мне о том, за чем придётся наблюдать. И вот тут сидеть мне почти не приходилось, чему я обрадовалась, потому что двери комнат, в которые я безрезультатно пыталась попасть, распахивались сами собой, и я наконец-то могла утолить любопытство.
Первым делом он привёл меня в комнату с часами, в которой я едва не заблудилась. Там были часы самых разных форм и размеров: самые маленькие были не больше спичечного коробка, рядом с ними лежали красивые карманные часы на длинной цепочке, неподалёку – резные часы с кукушкой, прокуковавшей мне прямо в ухо, целый лес напольных часов, и в завершение – огромные песочные часы с драгоценными камнями. Всё вокруг тикало, хрипело, шипело, шуршало, било, звенело и оглушало. Теофилус даже не пытался перекричать это царство времени и заговорил, только захлопнув дверь.
–Это время, как ты уже поняла. В каждой истории оно течёт по-разному. Твоя задача – постоянно проверять часы, смотреть, чтобы они шли, смазывать их. Со временем шутки плохи! Ни в коем случае нельзя допустить, чтобы оно остановилось!
–Почему?
–Катя, если время остановится, история остановится тоже. Представь, что будет, если Золушка так и не попадёт на бал? Если Фродо опоздает в Мордор? Если корабли так и не доплывут до Трои? Миг – и всё изменится! Тот, кто должен был спасти, помочь, успеть не достигнет цели! Вся история пойдёт по-другому, и … ваш мир может ожидать катастрофа!
–Наш?
–Конечно! Малейшая задержка в истории – и она никогда не достигнет того, кому была предназначена! Представь себе, жил когда-то маленький мальчик. Жил себе и жил, но потом в его жизни появилась вот эта книга.
Теофилус протянул руку, и книга в тёмной обложке, слегка потрёпанная, порхнула к нему с ближайшей полки.
– Он прочитал её, и в его жизни всё изменилось – он увидел её другими глазами, и сам смог выйти за грани доступного на тот момент человеческому разуму. А появись она раньше или позже, кто знает, как сложилась бы его жизнь, да и жизнь всего человечества! У каждого есть своя история, которая может всё изменить!
У следующей двери Теофилус в нерешительности остановился. Потом протянул руку и тут же отдёрнул, а я еле успела отскочить. Из середины двери высунулась морда, напоминающая одновременно и человека, и осьминога! Даже в "Книге существ" я не встречала такого отвратительного зрелища!! Чудовище источало смрад, а маленькие глазки, затянутые белой плёнкой, воззрились на меня с неприкрытой ненавистью. Теофилус сказал:
–Сюда заходить нет необходимости, но ты всё же должна знать. Здесь находятся самые страшные и кошмарные существа, населяющие истории. Они очень опасны! Очень! Ты можешь спросить, зачем же они нужны?
Я не хотела ничего спрашивать, меня больше тревожила мысль о том, что я буду находиться неподалёку от ТАКОГО, но я послушно кивнула. Теофилус сказал:
–Они нужны, необходимы героям! Как можно стать героем, если не в схватке с самым ужасным злом? Для каждого оно своё, но оно необходимо. Если не будет чудовищ, не будет и героев! Надо же им кого-то побеждать! Но всё же они заперты отдельно! Уж больно отвратительная компания!
К ещё одной двери Теофилус подошёл без опаски. За ней была комната, сплошь заваленная свитками.
–Нерассказанные истории, – пояснил волшебник.– Множество идей, ждущих своего часа. К некоторым из них мир пока не готов. Другие Сказочник просто не успел завершить. Где-то там, возможно, есть и моя… Да только мне неизвестно, – в его голосе послышалась тоска. – Откровенно говоря, я тут немного похозяйничал. Подбросил пару-тройку идей людям!
–И как?
–Не все поняли. Один так всё поменял! Вышло забавно, конечно, но… А вот одна история… Прямо скажем, удалась, Сказочнику бы понравилась!
–А…
–Но это не совсем правильно всё же, – перебил меня волшебник, так и не дав спросить, что он имеет в виду!
В ещё одной комнате нас ждали зеркала. Я застыла на пороге, любуясь множеством отражений, чувствуя себя словно в сердце лабиринта! Зеркала, как и часы, были очень разные. Небольшие карманные круглые зеркальца, немного побольше с ручками, украшенными резьбой или камнями, большое круглое зеркало, напоминавшее солнце, огромные, в полный рост, завешенные кусками материи. Я остановилась одного из них – тёмная ткань сползла, открывая серебристый прямоугольник – пытаясь понять, что же в нём волшебного. Какое-то время ничего не происходило, потом зеркало изнутри заволокло белесым туманом, и … оно показало меня. Но в каком виде! Даже не сразу стало понятно, что незнакомка в зеркале, наряженная в прекрасное голубое платье с широкой юбкой, всё переливающееся и мерцающее, – это я. Хлопок… – и снова я, но в белом платье в мелкую синюю клеточку, с заплетёнными в мои разноцветные косы светлыми лентами, похожая на примерную школьницу. Хлоп – и на мне тёмно-красный бархатный плащ с капюшоном, в складках которого я сразу потерялась! Что это? Как такое возможно? Я посмотрела на себя настоящую, одетую в джинсы и клетчатую рубашку, невзрачную и ничем не примечательную, и решила, что это зеркало точно способно творить чудеса!