Деревня Нура. Книга 1
– Ты же знаешь, я не люблю это.
– Ну а волосы не могла что ли уложить? Как будто Зорьку свою идешь доить – завязала хвост.
– Ну, я, в отличии от некоторых, понравиться не хочу кому-то из тех, с кем мы едем.
– Кстати, а чего твой отец про Димку Шитова говорил?
– Мне пришлось соврать, что с ним поедем. Ты ж знаешь моего отца, он бы не пустил с городскими.
– Да уж, и ты в этом очень на него похожая. Всегда удивляюсь, как мы с тобой друг друга столько лет понимаем? – она взяла меня под руку, и мы свернули к станции по короткой дороге мимо нашего сельпо.
На встречу нам ехал Димка Шитов. Он был первый жених на деревне, недавно вернулся с армии, в форме моряка. Так местные незамужние девушки все в него влюбились.
– Стой, стой, – замахала я ему руками.
– Привет, Аришка, чего тебе? Надя, ты что ли? Тебя и не узнать, как будто девочка из Голливуда.
– Привет, Димка, ты куда ездишь? – спросила я его.
– Да к бабке Нюре, она попросила ей крышу починить в сарае, а что?
– А, ну раз к бабе Нюре, тогда езжай. Только одна просьба, не в службу, а в дружбу – не попадайся сегодня моему отцу на глаза, хорошо?
– Почему?
– Ну, не спрашивай, просто не попадайся. Потому что я ему соврала, что мы с тобой в Покровку на танцы поехали.
– А на самом деле вы куда?
– А на самом деле, мы просто погулять хотим допоздна, – встряла Надя.
– Ну ладно, дело молодое – гуляйте. Только осторожно, тут опять городских понаехало.
– Спасибо, Димка! – крикнула ему Надя, когда он отъехал.
Дима махнул рукой и скрылся за поворотом.
Когда мы подошли к станции, там действительно стояло четыре мотоцикла. Но парней не было. Я даже выдохнула и подумала: «было бы лучше, если и мотоциклов тоже не было». Но радоваться мне пришлось недолго. Из кустов, что ограждали здание станции, вылезла голова Толика.
– Надюша, ты просто отпад, – закричал он, вылезая из кустов, зовя всех остальных, и обнял Надю, целуя ее в шею.
– Вы что в кустах делаете? – спросила его Надя.
– Вас ждали.
– В кустах?
– Да нет, мы там маленький пикничок устроили, пока вас ждали.
От Толика, мне показалось, несло алкоголем. Но, возможно, я ошиблась, хотя шепнула об этом факте Наде. Она только фыркнула на меня и сказала:
– Ариш, не начинай.
– Девчонки, вы не замерзните? – вылезая из кустов, спросил Сава.
– Если замерзнем – согреете, – быстро ответила Надя.
Толик и Леня заулыбались и оценивающе посмотрели на нас.
– Меня греть не надо, – отрезала я. – У меня с собой есть теплая кофта, – посмотрев на подругу, я спросила: – Надь, а ты что, правда, ничего теплого с собою не взяла?
– Не замерзну, не переживай, – и села к Толику на мотоцикл.
Меня позвал к себе Ник, Данил сел к Саве, и только Леня остался без пассажира. Первыми тронулись Толик и Надя, мы ехали предпоследними, за нами Леня.
Доезжая до Покровки, мотоцикл, на котором ехали Толик с Надей, остановился, и Толик скомандовал, как будто был нашим генералом:
– Мы с Надюшкой в магазин заедем, купим сигареты и пиво. Леня, давай с нами, поможешь нам, у тебя нет груза, а вы все езжайте в Покровку, встретимся у клуба.
– А чего ты тут раскомандовался? Мы с вами поедем! – запротестовала я. – Нам не к спеху туда, и танцплощадка подождет нас.
Но Надя меня перебила, спрыгнула с мотоцикла и подбежала ко мне.
– Ариш, чего ты, блин, тормозишь. Езжайте, мы в магазин и сразу же догоним вас. Не надо за нами ехать.
– Нет! Мы с тобой так не договаривались, вместе – значит вместе.
–Ты что, совсем дура? Или сейчас прикидываешься? Я хочу с Толиком поехать, не надо мне сопровождения, поняла?
– Надя, я может и дура, но крыша у меня на месте, и она не едет с места, как у тебя. Поэтому мы поедем с вами.
– Нет! Езжайте к клубу, там и встретимся. Хватит тебе позорить меня. Как будто ты моя мамка.
Ее тон голоса, меня обидел.
– Как знаешь, но больше я никогда не соглашусь с тобой куда-то ехать. Это последний раз, я, как дура, тебя поддержала.
– Вот и молодец. Давай, подруга, до встречи у клуба.
Она убежала снова к Толику. И, когда они повернули влево, на укатанную дорогу, за ними поехал Леня. Ник меня спросил:
– Почему ты разрешаешь ей с собою так разговаривать?
– В каком смысле?
– Да она тобой прикрывается, а как подругу вообще не ценит, не то что ты ее.
– Она бывает ослихой, но на самом деле мы с ней с детства друг за друга.
– Ну что, поехали, Ариш, в Покровку? Ты не волнуйся, мы тебя правда не обидим.
– Почему-то сейчас я больше переживаю за Надю, – но он меня не услышал, так как вой мотоцикла заглушил мою речь.
Прошло больше часа. Клуб уже открыли, а Нади еще не было. Мои руки от волнения почему-то стали холодными, хотя вечер был теплый и душный. Я вытащила кофту, надела ее, но озноб не прошел.
– Аришка, ты что, замерзла? – спросил Ник?
– Нет, просто волнуюсь.
– За Надю что ли?
– Да, за Надю волнуюсь, почему их так долго нету?
– Слушай, хотел у тебя спросить, у вас что, позвонить совсем неоткуда?
– У нас в Нуре мертвое место, мобильные телефоны не ловят, а здесь, в Покровке, я, честно, не знаю, есть ли телефонная связь вообще. У нас, например, не у всех даже домашние телефоны есть.
– Как вы тут живете? 21 век, а у вас как будто каменный.
– Нормально живем, как видишь. Не тужим по поводу отсутствия связи.
– Да ваша деревня и эта Покровка еще не погибли, в них хоть жизнь кипит, а другие уже давно мертвые стоят.
– Это благодаря нашему председателю, хотя он уже давно предприниматель, но мы его по старинке зовем председателем. Он сумел удержать деревню на плаву, да еще и сделать ее прибыльной. А здесь, в Покровке, я всего несколько раз была, и то с отцом, когда он на своем тракторе подвозил дрова знакомым. А так, я не знаю здесь ничего. Вот только о клубе и слышала, что местные ребята ансамбль организовали и танцы устраивают всегда. Наши тоже сюда часто едут.
– Но ваша деревня все равно лучше, озеро у вас красивое, да с песчаным берегом – на море ехать не надо.
– Да, озеро у нас действительно красивое. Мы все гордимся нашей деревней. Поэтому, наверно, молодежь не разъезжается, как в других деревнях.
– Мне, тоже нравится ваша деревня.
– Да ладно, не верю. Вы же городские, с важным видом перед нами, деревенскими, ходите, словно вы на небесах живете, а не в тесном душном городе. Кстати, почему тебя зовут Ник? Имя иностранное какое-то?
– Да нет, я Никита, это сокращенно меня так называют – Ник, или Кит.
– Тьфу, блин, я думала сначала, что Ник – это, наверно, Николай. Потом подумала, тебя бы Коляном звали, а за целый день ни разу никто так и не выкрикнул это имя. Поэтому решила, что имя у тебя иностранное. Сейчас ведь мода такая – Джессики, Алексы, ну и так далее. Но, чем имя Кит, так лучше Ник. А вообще, Никита – лучше и красивее.
– Согласен, но уже привык, что все мое имя сокращают.
– Интересно, мое имя тоже в городе сократят? И на какое?
– Риной наверняка будут в городе тебя называть.
– Рина? Ну ладно, хоть не рыба, как у тебя.
– Ну что, зайдем в клуб, Рина, которая не рыба? – улыбаясь, спросил он. – Хоть согреешься. А то дрожишь, как будто на улице мороз.
– Никит, кто такие Толик и Леня? Почему-то мне кажется, они как-то не вписываются в вашу компанию.
– Да мы их толком и не знаем, всего пару раз в городе встречались, да несколько раз на вечеринках, а сегодня на заправке по дороге сюда увиделись. Вот они и присоединились к нам. Сказали, что тоже едут на озеро.
– Почему ты мне это не сказал там, на дороге, когда Надя поехала с ними? – закричала я.
– А что я? Откуда мне знать, что тебе надо было говорить?
– Никит, пожалуйста, поедем туда, куда поехали Толик с Надей.
– Ну ладно, поехали, только, кажись, дождь начинается, да и ребятам надо сказать, что мы уедем.
В это время из клуба вышел Сава.
– Ребят, вы чего не заходите? Сегодня здесь глухо, как в танке. И погода меняется как на зло.
– Сава, дружище, мы с Аришкой поедем Надю искать.
– А они что, еще не приехали?
– Нет.
– Тогда мы с вами, – он свистнул Данилу, махая и зовя его рукой.
Пока мы доехали до поворота, куда свернули Толик с Надей, дождь уже лил, как из ведра.
Проехав немного, мы оказались на размытой дороге, которая уперлась в темный лес. Из леса повеяло холодной сыростью.
– Дальше-то куда? – закричал Никита.
– Я не знаю, они же говорили здесь магазин?
Подъехали Сава с Даниилом и тоже стали кричать.
– Тут оказывается нету дороги? Вот мы ослы, поверили Толику. И куда они уехали, кто теперь знает?
– Ребята, давайте проедем немного в лес? Пожалуйста, – ревела я.
Первый поехал Сава с Даниилом. Мы за ними. Проехали мы совсем немного – путь преградило сваленное дерево. Я в панике начала кричать.
– Надя! Надя!
Глава 2
Но в ответ была тишина. Дождь прекратился. Сава, посветив фарами, попробовал объехать дерево, но Данил сказал:
– Подожди, я перелезу на ту сторону и посмотрю, что там. Лучше посветите фарами.
Когда он перелез, снова закричал:
– Ребят, дороги тут точно нету, наверно, и дерево повалили, чтобы не обманываться, что дальше можно проехать.
– Тогда куда они поехали? – опять кричала я.
– Не знаем, Ариш, мы ведь тоже здесь никогда не были. В Покровку Сава пару раз ездил, а мы с Данилой вообще в этой стороне впервые, – ответил Никита.
– Слушайте, у меня в Покровке есть знакомый, – сказал Сава. – Давайте я за ним слетаю, он хоть местный, наверняка знает, куда здесь можно уехать.
– Мне почему-то кажется, они свернули сюда спецом, зная, что мы не знаем местность, а потом развернулись и уехали обратно, возможно, даже в город, – проговорил Никита.
– Ты так думаешь? – спросил его Сава.
– Не уверен, но, если дороги нет, куда они могли отсюда деться? Только назад поехать.
– Сава, поезжай к знакомому, спроси, может здесь есть другая дорога. Я не могу без Нади вернуться домой.
– Ариш, не плачь, мы обязательно ее найдем. Ждите здесь, никуда не уезжайте, я быстро, здесь как раз недалеко. Он живет на окраине Покровки.
И Сава уехал. Мы кружились по лесу недалеко от сваленного дерева. Кричали, звали Надю, Толика и Леню, но никто не отзывался.
С дороги показались огни – это был Сава, позади него ехал еще кто-то, освещая ярко дорогу. Трактор остановился. Сава подъехал к нам, сказал:
– Ребята, тут есть дорога в лес, но мы ее не заметили и проехали один поворот. Поехали, надо вернуться назад, только дорога ведет не в деревню, а в сторожку лесника, там трактор не проедет, но он посветит нам.
Мы доехали до трактора, из окна вылез парень, махая рукой и крича:
– Езжайте вперед я за вами, примерно километр мне с трактором можно проехать, потом останется узкая тропа, и до самой сторожки.
Ехали все медленно, размытая дорога была в ухабах, и мы осторожно выбирали путь. Трактор остановился и забибикал. Мы тоже остановились, парень повернул трактор светом в сторону леса, спрыгнул из кабины с большой монтировкой в руке, показывая пальцем в ту сторону, куда направил свет:
– Кажись, там кто-то есть.
– Где? – спросил Сава, глуша мотоцикл.
– Там, может просто показалось, что-то у дерева виднеется. Видимость плохая, но давайте проверим.
– Останься здесь, – сказал мне Никита.
–Нет! – я зацепилась за его руку. – Я с вами, я одна боюсь.
Местный парень, которого звали Егор, был предусмотрительный – он не только приехал на тракторе, но и не забыл прихватить с собой фонарь. Когда мы подошли к дереву, я увидела Надю. Разорванная одежда на ней говорила сама за себя. Она была то ли без чувств, то ли мертва. Белокурые ее волосы прилипли к лицу.
– Надя! – закричала я и бросилась к ней.
Но Никита, поймав меня за руку, удержал.
– Если она мертва, то ее лучше не трогать.
– Отпусти, – я вырвала свою руку.
Сава подошел первый, взял Надину руку и, нащупывая пульс, тихо сказал:
– Она живая.
Мы попробовали посадить Надю, она застонала.
– Надо ее к трактору дотащить, а там можно и в Покровку, врача у нас в деревне нет, только ветеринар, – сказал Егор. – Хоть и ветеринар, но нас лечит, когда мы болеем. Он классный мужик.
Я сняла с себя кофту и прикрыла наготу своей подруги. Парни осторожно уложили Надю на плащ, снятый Егором, и тихонько потащили к трактору. Я держала ее за руку, мне так хотелось, чтобы она очнулась. Но она только тихо стонала.
– Я понять не могу, – говорил Никита. – Они что, совсем конченые дебилы? Мы ведь все видели, что они ее повезли сюда.
– Может, вообще конченные отморозки. Вы, как я понял Саву, нихрена этих двоих и не знаете? – ворчал Егор. – Нахрен вообще ехали с ними? Только отморозки могут на такое пойти при куче свидетелей.
Когда мы подъезжали к Покровке, я увидела на дороге трактор отца, и рядом стоял мотоцикл Димки Шитова.
– Стой, – закричала я. – Это мой отец, – Никита остановился.
Отец, увидев меня, бросился ко мне.
– Дочка, с тобою все хорошо?
– Пап, – заплакала я. – Да, со мною все хорошо, но Надя…
– Что Надя? – закричал он.
– Не знаю, она там в тракторе, мы ее везем к врачу.
– Какой здесь врач? Здесь ветеринар. Господи, почему ты меня обманула, дочь?
– Папа, пожалуйста, потом! Все потом, Надю надо к врачу.
– Надо ее к нам в деревню вести, у нас хоть больница есть, – громко сказал отец.
Но подошедший Егор сказал:
– Здорово, дядь Василий, лучше бы, конечно, в больницу, но мы не знаем, можно ее вообще транспортировать. Давай сначала Палыч посмотрит ее, хотя бы примерно скажет, можно вести по таким дорогам или нет.
– Ты прав, он хоть и врач зверей, но лучше нас знает, как быть. Поехали на моем тракторе! – скомандовал отец.
– Давайте на мотоцикле, так быстрее, – предложил Димка.
Все трое уселись в мотоцикл и поехали за Палычем.
Мы ждали их у дороги совсем недолго, но казалось, время стоит на месте. И утро никогда не наступит.
Наконец-то показался Димкин мотоцикл. Как они умудрились, четыре взрослых мужика, усесться на один маленький мотоцикл не знаю, но Палыча тоже привезли. Он залез в кабину, осмотрел Надю и крикнул:
– Жалко девчонку, надругались над ней сильно. И голова на затылке пробитая. В больницу ее надо, так переломов вроде нету, может только то, что руками нельзя нащупать, а так вроде дотерпит до больницы. Рану на голове я ей как мог обработал, но лучше везти на машине, а не на тракторе.
Пока Палыч осматривал Надю, мой отец накинулся на Данилу, Никиту и Саву.
– Вы вообще кто такие? Вам что, своих девок мало в городе? Чего вы лезете в деревню? —кричал он на них.
– Пап, это не они! Они наоборот мне помогли найти Надю.
– Все равно, ядрен батон, – бурчал мой отец. – Нехрен им у нас в деревне делать.
Парни стояли молча, ничего не отвечая, словно были и правда виноваты.
Отец, махая руками, приказал:
– Ждите здесь, пойду машину найду.
– Дядь Вась, – крикнул Егор. – Я с вами, пойдемте сходим к Марковым, я видел Сашку вчера вечером, он утром в город собирался, глядишь и довезет, все равно по дороге.
– Марковых я не знаю, новенькие что ли?
– Да нет, это деда Никанора внук, – слышали мы их удаляющийся разговор.
Уже светало, все стояли тихо, съежившись. От утренней прохлады нас всех знобило. Только Палыч стоял курил и все время залазил в трактор, осматривая Надю. Минут через пятнадцать к нам подъехала белая крутая машина. Из нее вышел отец, Егор и мужчина лет под сорок.
– Ну, кого надо в город везти? – сразу же спросил мужчина.
Палыч быстро слез с трактора, здороваясь с мужчиной.
– Сашок, в тракторе девушка, ее срочно в больницу надо отвезти. Только по ухабам не гони, кто знает, что у нее с головой.
Надю осторожно спустили с трактора и уложили в машину. Привезенным одеялом мужчина осторожно накрыл Надю и снова спросил:
– Кто еще пострадал?
Мы почти хором ответили:
– Больше никто.
– Палыч, ты со мной едешь?
– Нет, Сашок, я не могу.
– Как не можешь? Тут человек пострадал. Давай, садись, а вдруг в дороге помощь нужна будет, а я даже первую помощь не знаю, как оказать. У меня нет такой квалификации.
Мой отец тоже наехал на ветеринара:
– Палыч, давай-давай, садись в машину, нехорошо бросать больного, не доставив его до больницы.
– Так, а куда едем – сразу в город или в деревню Нуру? – спросил мужчина, которого Палыч назвал Сашок.
Садясь в машину, Палыч сказал:
–Тогда сразу в район, там хоть оборудование есть, чтобы проверить ее голову. А уже в больнице доктора скажут, куда лучше.
Они уселись в машину и тронулись, но через пару метров вдруг машина остановилась, и Палыч, указывая на нас, приказал своим уверенным басом:
– Вы все за нами езжайте. Там надо будет рассказать, что произошло. Это изнасилование, поэтому и милиция наверняка приедет.
– А без милиции нельзя? – спросил Сава.
– Этого я не знаю. Но вам все равно надо ехать с нами.
– Ладно, поедем, – сказал Никита. – Езжайте спокойно, мы подъедем туда.
– Мужики, а не врете? – спросил Палыч?
– Да чего нам врать? Сказали подъедем – значит подъедем, – ответил Сава.
– Тогда встретимся у больницы.
И машина уехала, увозя Надю под присмотром местного ветеринара Палыча.
– Пап, я тоже поеду с ними. Я ведь тоже свидетельница.
– Нет, сейчас домой, – твердо сказал отец. – Садись к Димке, и езжайте домой, ты вся мокрая, заболеешь, – накидывая на меня свою фуфайку, сказал мой отец.
– Пап, так нечестно, они тоже мокрые, и им в город надо, а не в район. Но они едут туда. А Надя им вообще никто. А мне она подруга.
–Тогда поехали сначала к нам в деревню, я дам из своего что-нибудь переодеться, – сказал Димка, – ну, конечно, моя одежда не совсем в моду, как у вас, но зато сухая.
Все согласились, и мы поехали быстрее, чем отец на своем тракторе. Когда я забежала домой, мама вся в слезах бросилась ко мне:
– Ариша, дочка, что случилось?
– Мам, со мною все хорошо, но с Надей беда. Только ты пока не говори никому и папе скажи, чтобы молчал.
– Ох, – только взмахнула она руками и села на табурет.
– Мам, я переоденусь и поеду в район с Надей. Ее на машине повезли, а я с ребятами из города поеду.
– Из города? Нет, из города я тебя ни с кем не пущу! – со страхом ответила мама.
– Мам, у меня нет времени сейчас спорить. Но мне надо к Наде, понимаешь?
– Понимаю, тогда я с тобой.
– Мам, у них места нету, только одно место на мотоцикле.
– Тем более, ты одна с чужими. Не пущу!
Я забежала быстро в комнату, надела брюки, майку с длинным рукавом и свитер. Выйдя из комнаты, мама стояла уже одетая у двери.
– Дочь, давай пойдем к Левиным и попросим нас отвести в район. Так хоть вместе будем.
– Мамочка, не волнуйся, я целую ночь с ними искала Надю, и они меня не обидели, а, наоборот, помогли.
Дверь открылась и вошел Димка Шитов.
– Теть Вер, не беспокойтесь, я сам ее отвезу и назад тоже сам привезу.
– Ох, Димочка, спасибо тебе, раз ты с ней едешь, тогда буду спокойна.
– Хотя, знаете, теть Вер, мне показалось, эти трое городских – порядочные мужики. Наверно, исключение из всех. Ну все, мы поехали, – отрапортовал бывший моряк.
Выходя из дому, я ему ответила:
– Ты, Дима, так говоришь, как будто среди городских вообще нет порядочных людей.
– Может и есть, но как они появляются в нашей деревне, всегда что-то случается. И это уже как закономерность.
– То, что городские парни красноречивее наших местных, в этом я сегодня убедилась на все сто процентов.
– Вот видишь, все девушки любят лапшу ушами слушать. Мы, деревенские мужики, по лапше не специалисты, мы любим сердцем – меньше говорим, больше делаем.
Мы с ним сели на мотоцикл и поехали в район. Но за нами никто не следовал.
– Дима, а где парни из города? – прокричала я ему почти в ухо.
– Уехали, – услышала в ответ.
Странно, подумала я, ведь обещали, что поедут, а сами уехали. В голове, как и всегда бывает, полетели всякие мысли. Испугались, трусы несчастные, ну и так далее.
Но когда мы подъехали к больнице, у дверей входа стояли Данил и Сава.
– А я подумала, что вы испугались, – честно призналась я, подходя к ним. – И даже плохо стала о вас думать, за что прошу прощения. А Никита где?
– Эх ты, я думал, после сегодняшней ночи у тебя о нас не будет плохого мнения, – ответил Сава.
– Я же могла и не признаваться, о чем я думала, но призналась и даже извинилась, или ты хочешь, чтобы я еще раз извинилась?
– Да нет, одного раза достаточно, мы понятливые, – улыбаясь ответил Сава. – А вон и Ник едет. Он звонить ездил, у него важная встреча сегодня. Поэтому задержался.
– Я немного опоздал, простите, – подбегая к нам, сказал Никита.
– Прощаем, мы и сами только что подъехали.
– Ладно, идите уже, – сказал Димка, – я буду ждать вас здесь.
Нам сказали, что Надя в отделении гинекологии, и плюс у нее сильное сотрясение мозга. Пока ее нельзя беспокоить, но нам нужно рассказать, где и как это случилось. И нас послали к дежурному врачу.
Когда мы зашли в кабинет, там сидел угрюмый доктор и не очень приветливо пригласил присесть.
– Вы знаете, что с нею случилось? – первый вопрос задал он сердитым тоном.
– Нет, мы не знаем, нас не было рядом, но мы знаем, с кем она уехала, и мы же нашли ее в лесу в таком состоянии, – начал отвечать Никита.
– Что с ней, доктор? – спросила я.
Он оглядел меня, потом спросил:
– Вы ей кто?
– Я ее близкая подруга. Мы вместе поехали в Покровку, но, не доезжая деревни, она поехала с Толиком – сказали в магазин, но никто из нас не знал, что там нет дороги в деревню. И еще она сама не захотела, чтобы мы все ехали вместе за одним пивом. Поэтому мы поехали вчетвером в клуб, ждать их там, но, когда прошло полтора часа, мы забеспокоились и поехали искать, вот и нашли ее в таком состоянии, – плача, рассказывала я врачу.
– Ну, что могу сказать. – врач изменил свой сердитый тон на более вежливый. – Ее сначала, видно, избили, а потом зверски изнасиловали. Поэтому мы поставили милицию в известность, так у нас положено. Вам придется давать свидетельские показания в милиции – с кем она уехала. К обеду должен прийти сотрудник от туда. Но я уверен, что она не сможет еще отвечать на вопросы. У нее сильное сотрясение мозга, кто-то ее хорошо ударил тупым предметом прямо в затылок.
– А жить она будет? – опять спросила я.
– Жить будет, только как – это уже другой вопрос. Для нее это сильная психологическая травма.
Но жизнь Нади после больницы продолжилась неожиданным образом для всех нас.
Во-первых, она отрицала факт изнасилования. Якобы ее никто не избивал, она просто упала с мотоцикла. Толика и Леню нашли сразу же. Они, конечно, все отрицали и тоже уверяли, что она упала с мотоцикла, при этом ударилась об дерево.
Когда она вернулась домой после выписки, я на выходные приехала домой. Так как занятия в институте уже начались, и ее койка в общежитии была пустой. А я не могла дождаться, когда же она выпишется из больницы. Но она даже в дом ко мне не зашла. Передала через соседскую девочку, которой было шесть лет, что она ждет меня на озере на нашем месте.
Я, обрадованная, что она наконец-то вернулась, бежала к озеру. В больнице нас так ни разу к ней не пустили: сначала было нельзя, а потом говорили, что она не хочет никого видеть. Тогда я понимала ее. Да и слова доктора все время стояли в ушах: «Для нее это сильная психологическая травма».
– Надюшка, как же я рада, что ты вернулась, – я хотела обнять ее, но она жестом руки остановила меня.
– Ты мне больше не подруга, поняла? – резко ответила она мне.
– Надь, ты чего?
– Предательница! Ты опозорила меня почти на весь край, – орала она.
– Чем я тебя опозорила?
– Собрала почти всю округу, чтобы меня отвезти в больницу. Ты не могла это заделать по-тихому? Какая ты после этого мне подруга? Теперь каждый тычет в меня пальцем. А мать меня знать не хочет.
– Надь, я бы тебя одна пешком до района, даже если бы Геркулесом была, не дотащила. Это раз. Во-вторых, я никого не собирала. Мы везли тебя в Покровку, а отец мой и Димка ждали нас у деревни. Потому что мы с тобой не вернулись домой, когда танцы закончились.
– Не оправдывайся, папенькина доченька. Мало того, что все в деревне знают, так еще и весь район знает. Трепло ты поганое! Как мне теперь жить после этого?
– Надя, все будет хорошо, тем более учеба началась, я тебя все время ждала в общежитии.
– Забудь, я с тобой в одной комнате не собираюсь жить.