Сирота
– Можно мне салат без тунца? – учтиво попросила Миэль, – я редко ем рыбу, и только малосольную. С картофелем.
– Конечно, – строго глянула на официанта Кора, и он умчался как ветер. А эксперт улыбнулась ученице и похвалила, – Ты молодец, не растерялась и не смолчала. Многие на твоем месте давились бы тунцом.
– Но ты же сказала, что можно выбрать.
– Я еще и просила помалкивать, – насмешливо напомнила наставница.
– Но прозвучало это не как приказ… и относилось не к прислуге.
– Марош не прислуга, – сразу стала строгой Кора. – Он такой же работник, как мы. Только дело у него другое. Но если будет работать хорошо, и проявит сообразительность, может получить повышение. А вон и твой обед.
К тому времени, как сотрапезницы добрались до десерта, обедающих прибавилось, и Миэль рассматривала приходивших во все глаза. Многие были в форме, но несколько молодых женщин появились в светлых нарядных платьях, выглядевших, по мнению Миэль, еще более фривольными, чем ее обновы. Но девушки ничуть не смущались и вели себя очень уверенно и с достоинством, да и ни один мужчина не позволил себе ничего нетактичного. Хотя молодые парни на них и поглядывали с интересом, однако гораздо меньшим, чем на саму Эмиэлию, несмотря на ее форменное платье.
– Кора, – пробормотала Миэль, когда они вернулись на женскую половину, – ты заставила меня переодеться, потому что знала, как все будут смотреть?
– А ты разве не знаешь, что новичков всегда разглядывают очень внимательно? – Изумленно подняла бровь наставница. – тем более молодых девушек. Если ты заметила, большинство работников агентства – мужчины.
– Я помню. Ты это уже говорила. А можно еще вопрос… когда Азхарт спрашивал про свободную комнату, ты сказала про фисташковую с каким-то намеком… с ее прежней хозяйкой что-то случилось?
– Ну что ж… похоже мы не ошиблись. И за эту внимательность я отвечу подробнее. Ничего плохого с нею не произошло, она вышла замуж. Но для нас это конечно потеря… не так – то просто найти подходящего человека и выучить всем хитростям ремесла. Поэтому мы и заключаем договор не менее, чем на три года.
– И когда… – мгновенно насторожилась Миэль, – вы собирались сказать об этом мне?
– Как только станет понятно, есть у тебя способности к нашему делу или оно тебя шокирует, как блузка с коротким рукавом, – суховато отрезала Кора.
– И какое же это дело?
Миэль понимала, как безрассудно и неприлично слишком настаивать на откровенности, когда еще не имеешь никаких законных прав, но остановиться уже не могла. Ей нужно было прямо сейчас выяснить, какой должна быть таинственная работа, чтобы за нее платили так щедро? И почему от нее отказалась прежняя помощница Коры, едва выйдя замуж?
– Если коротко, – строго смотрела на девушку Кора, – я сваха. Но не в том смысле, как это происходит в небольших городах и селах. Я не хожу по домам и никому никого не навязываю. Наоборот. К нам приходят молодые девушки и женщины, не имеющие возможности познакомиться с мужчинами своей мечты, и мы им помогаем, по мере возможности. В королевстве достаточно мужчин, живущих уединенно или наоборот, окруженных такими же холостяками. Это воины, моряки и рыбаки, охотники и добытчики, наемники, маги… всех сразу не перечислить. Мы помогаем им найти друг друга, познакомиться, получше рассмотреть… и зачастую все заканчивается свадьбой. А теперь идем, скоро появится первая клиентка.
Глава 6
За время их отсутствия в кабинете появился еще один столик. Вовсе не такой, каким заранее представляла его себе Миэль, а небольшая конторка, за которой стоял удобный стул. На стенке, рядом с буфетом кто-то повесил кашпо с вьющимся цветком, наполовину загораживающим Миэль, стоило ей опуститься на стул. На наклонной столешнице лежал толстый блокнот, в подставке стояли ручки и карандаши, хрустальная чернильнице была полна чернил.
Кора открыла буфет и показала ученице как вскипятить чай с помощью магического нагревателя, где стоят чистые чашки и сладости и куда ставить грязную посуду. Миэль слушала очень внимательно, и тут же повторяла все на практике.
– Конфеты подаешь в коробке, а печенье в вазочке, положи горкой, но не слишком много, чтобы не сыпалось; чашечки подноси со стороны лица, или сбоку, так, чтобы человек тебя видел, тогда никого не ошпаришь. И держи пониже, не над головой, – наглядно показала все Кора и предупредила, – и постарайся ничего не спрашивать. Я позже тебе все объясню.
Отправила ученицу за столик и села на свое место. Как раз вовремя, вскоре раздался звонок секретаря предупреждающий о приходе клиентки.
– Добрый день, донна Корания, – войдя в кабинет, чуточку неуверенно произнесла донна в строгом, но изысканно изящном платье и шляпке с густой вуалью, – мы с вами договаривались в прошлый раз…
– Конечно помню, а как же, – приветливо улыбалась Кора, вставая ей навстречу, – проходите, устраивайтесь. А это моя помощница, Эми. Она записывает все ваши пожелания, чтобы я ничего не упустила. Чай, кофе, лимонад?
– Благодарю, пока не нужно. Скажите… у вас есть для меня новости?
– Есть. Молодой человек, которым вы интересовались, перебрался в провинцию и живет в имении дяди. Скромно живет, никуда не ходит, ни с кем не встречается. Даже писем никому не пишет. Помогает дяде управлять имением, читает. Наш человек ездил туда под видом торговца мелочами, осторожно расспросил соседей и слуг.
– Благодарю, – помолчав, произнесла клиентка, кладя на стол конверт, – Донна Корания, у меня будет еще просьба… я хотела бы с ним встретиться.
– А вы понимаете, что может сделать с нашим «При-по» ваш отец, если узнает об этом?
– Ничего не сделает… я не позволю. Теперь, когда я получила наследство, он больше не смеет мной командовать. Кроме того, все будет словно случайно, вы же умеете такое делать.
– Я должна буду доложить хозяину, – стояла на своем Кора. – Без его разрешения подобные вещи мы не делаем. Да и наших людей придется привлечь… охрану, наблюдателей. Компаньонку или чтицу.
– Хорошо, спрашивайте хозяина. Как решите, дайте мне знать. И не сомневайтесь, я все оплачу.
Когда дверь за ней закрылась, Кора обернулась к ученице.
– Ничего не хочешь спросить?
– Нет, – отказалась Миэль, задумчиво рисуя в блокноте цветочки.
Да и о чем спрашивать? Имена, подробности? Зачем? Ей и без них понятно, что эта богатая и определенно знатная донна влюбилась так же беспечно, как простая служанка. А ее отец определенно был против… если даже Кора опасается его мести. И сделал возлюбленному клиентки какую-то пакость, поскольку тот вынужден скрываться в провинции.
– Тогда я спрошу, – решила наставница, – расскажи, что ты поняла из нашего разговора.
Девушка серьезно кивнула и кратко изложила Коре свои выводы.
– Ну, в целом верно, – одобрительно кивнула та, – тогда второй вопрос, а как ты относишься к ее желанию с ним встретиться?
– Но ведь оно справедливое? – задумалась Миэль, – Они же не сами поссорились? Но даже если и сами… раз он ей не безразличен, значит нужно хотя бы поговорить? А он, как я поняла, не имеет возможности устроить встречу. Или денег нет, или пообещал не встречаться… а может даже ему чем-то угрожали…
– Достаточно. И последний вопрос, если я возьмусь им помогать, это не покажется тебе вмешательством в семейные дела ее семьи? Нарушением воли отца?
– Какой-то каверзный вопрос… – растерянно бормотала ученица, пытаясь найти причину, по которой нужно было бы встать на сторону деспотичного родителя незнакомки. Однако причина никак не находилась. – видимо меня не так воспитали. Или потому, что я сирота и отец не мог выбрать за меня жениха… ой! Извини, Кора, я забыла, что тут нельзя рассказывать про свою жизнь. Но ей я хотела бы помочь, она показалась мне несчастной.
– Ну что же, – довольно кивнула ей наставница, – пока я не вижу причин отказаться от тебя и отправить учить чему-то другому. У тебя определенно есть способности к этой работе. Считай, что экзамен ты сдала. А теперь можем выпить чаю или разобрать дело клиентки, которая придет через полтора часа. Я не предполагала, что мы так быстро договоримся с доньей Лати. Имена, сама понимаешь, тут стараются называть условные.
Больше ничего сказать она не успела. В приемной послышался шум, громкий крик Сули, затем дверь резко распахнулась и в кабинет ворвалась стройная девушка в роскошном платье и обязательной вуали. Только у этой клиентки она была густо-розового цвета, в тон к непомерно пышной юбке персикового платья. Какого цвета лиф, рассмотреть не удалось из-за сплошной вышивки мелким жемчугом и розовыми камнями. Плечи незнакомки были оголены настолько рискованно, что щеки Миэль вспыхнули за нее смущеньем. Конечно, сиротке доводилось видеть в книгах бальные платья, но она и помыслить не могла, что кому-то хватит смелости выйти в подобном наряде на улицу.
– Донна Кора, – с порога возмущенно закричала нежданная гостья скорее тонким, чем звонким голоском, – отзовите вашего цербера! Она порвала мне платье!
– Ничего подобного, – спокойно парировала невидимая Сули, – вы зацепились за кресло, я и шагу из-за стола не сделала.
– Вот! И грубо прекословит клиентам! У вас неучтивые служащие! – розовый вихрь пронесся по комнате и без приглашения хлопнулся в кресло для клиентов, – Я выпью бокал Барвейского… тридцатилетней выдержки… с лимонным льдом и белым виноградом.
Миэль, приподнявшаяся со стула, едва гостья заговорила про напитки, дослушав заказ растерянно опустилась на место. Она не имела никакого представления, где искать в буфете Барвейское, дорогое шипучее вино с южных островов, и Кора ничего подобного не объясняла. А спрашивать у наставницы при этой самоуверенной клиентке не хотелось просто до отвращения. Ведь заранее понятно, какими эпитетами наградит неумеху любительница выдержанных вин.
– Сожалею, – холодно прервала Кора мучения ученицы, – но никаких напитков крепче лимонада в «При-по» посетителям не подают. Нашими правилами запрещено принимать задания и договариваться с нетрезвыми клиентами.
– Ваш дон Ридзони вообще зверь, – возмутилась гостья и вдруг откинула розовую вуаль, – не могу через нее разговаривать, мне кажется, будто вы меня не слышите. Донна Кора, я желаю, чтобы вы устроили мне свидание с мужчиной.
Эксперт выжидающе смотрела на гостью и молчала.
– Деньги не имеют значения, но обстановка должна быть необычной. Берег моря… мой возлюбленный гуляет по песочку и вдруг видит тонущую девушку. Он бросается в воду, выносит меня на берег, и вот тут – самое главное! На берегу уже должен стоять шелковый шатер, а в нем ковры, подушки… ну, вы понимаете, восточный колорит… столик с фруктами, мороженым…
– Барвейское тридцатилетней выдержки с лимонным льдом, – невозмутимо подсказала Кора.
– И обязательно белый виноград, длинный такой… – обрадовалась донья, – без него Барвейское кажется слишком приторным.
– Боюсь, это невыполнимо, – сочувственно произнесла Кора, совершенно спокойно взирая на клиентку.
– Почему? – удивилась та, – я все продумала. В море я вхожу в амулете невидимости, и как только появляется мой спаситель – снимаю амулет.
– А он разворачивается и быстро идет в другую сторону, – печально вздохнула сваха, копаясь в своих записях.
– Почему? – Еще сильнее изумилась клиентка, и вдруг подозрительно прищурила глаза, – Вы сомневаетесь в благородстве моего любимого мужчины?
Ее миленькое личико с неестественно пушистыми ресницами и аквамариновыми глазами вмиг стало злобным и хищным, как у хорька.
– Ничуть! – Веско заявила Кора, – я абсолютно уверена в рассудительности, благородстве и смелости его высочества Астарда Третьего.
– Да?! – недоверчиво протянул хорек и превратился в смазливую донью, – тогда почему вы считаете, что Асти повернется назад?
– Потому что по нашим сведениям, – Кора зажгла над столом магическую лампу, высветившую широкий круг, разложила в нем свои бумаги и минуты две копалась в них, – одну секундочку, сейчас, сейчас, А! Вот оно. Так о чем мы говорили? О характере его высочества. Всем известно, как не любит принц менять собственные решения, убеждения и вкусы. А с подстроенных свиданий с вами, донья Эсвильда, он сбегал уже сорок шесть раз.
– Откуда вы столько насчитали? – коршуном ринулась на ее бумаги Эсвильда и без сопротивления получила в свое распоряжение длинный свиток, – посмотрим… А! Ну это же агентство «Рай-ша»! И еще какая-то мелочь… разве им сравниться с вами в этом вопросе! Все утверждают, что вы творите настоящие чудеса. А они нарядили меня в зеленое платье… вот он и ушел. Асти не любит зеленый цвет.
– Секундочку, – ловко выхватила у нее из рук свиток Кора, – вот тут, сбоку, справка. Вы встречали его в нарядах сорока различных цветов и фасонов. А кроме этого – в амазонке, костюме горничной, восточной танцовщицы, русалки, феи, и даже синей птицы.
– Как оказалось, все эти идеи были неверны изначально, – снова устроившись в кресле невозмутимо парировала Эсвильда, – В бальных платьях и маскарадных костюмах он меня видел прежде, а в купальном – еще нет.
– Видел, – упрямо возразила сваха, – и даже без костюма, когда агентство «Сча- все» десантом забросило вас в бассейн его высочества.
– То была тактическая ошибка, – не согласилась клиентка, – Асти настолько порядочен, что, едва заметив раздетую девушку, тотчас накрепко зажмурил глаза.
– Ну да, – печально вздохнула Кора, – и с зажмуренными глазами в одних исподниках бежал через весь сад к посту охраны.
– Теперь не убежит, – уверенно пообещала Эсвильда, – мне сшили такой сногсшибательный купальный костюм, от которого не сможет уйти ни один заклятый холостяк. Так на какое число назначим операцию «счастливое спасение»?
– Такие вопросы решает только хозяин агентства, поскольку придется привлекать мага и не менее десятка помощников. А дон Азхарт к сожалению сейчас в отъезде и когда вернется – никому не известно. – Кора смотрела с таким участием, словно на самом деле истово желала помочь клиентке поймать в сети принца.
Однако Миэль к этому моменту была убеждена в обратном, и почему-то ничуть не сочувствовала влюбленной донье.
– Донна Кора! – горько всхлипнула вдруг Эсвильда, – уговорите своего хозяина! Вы же лучший мастер! Вам он не откажет, а у меня это последняя надежда! Я ведь люблю Асти!
– Простите великодушно, ваша светлость, – возразила сваха, словно не замечая, как за спиной клиентки неслышно распахнулась дверь, и в проеме возникли двое хорошо одетых мужчин в магических масках, – но мне точно известно, что любовь добра и великодушна. Истинно любящие уважают своих избранников, их вкусы, мнение и выбор. Вы же признаете лишь себя, собственные прихоти и желания, а до чувств его высочества вам нет никакого дела. Вы вообще считаете их глупыми капризами, иначе давно бы оставили принца в покое.
– О чем вы говорите? – возмутилась клиентка и ее слезы вмиг высохли, – как это оставить? Кому? Этим гиенам, которые так и вьются возле Асти? Да с какой стати? Чем они лучше меня? Да ни одна не сравнится ни по знатности, ни по богатству! О красоте я уже не говорю! И туда же, в королевы!
– В принцессы, – поправила ее Кора, – вы торопите события.
– Это просто взгляд в будущее, – отмахнулась донна и деловито предложила, – я вам заплачу. Очень хорошо… поместье за рекой. Три квадратных мили фисташковых деревьев и огромный дом. Только сделайте так, чтобы он не успел сбежать.
– И вам не жаль принца? – печально вздохнула Кора.
– Я сделаю его счастливым… – Эсвильда вдруг насторожилась, потянула носом, как ищейка и резко оглянулась, – как… принца моего сердца… дона Антуро.
– Вот вы где, донья Сангро, – стремительно сделав несколько шагов, замер рядом с нею один из незнакомцев, – вам пора домой.
– Но я еще не поговорила со свахой… – по-детски надув губы, закапризничала она, – о сюрпризе для моего жениха.
– Позже, сейчас вас ждут, – мужчина вежливо, но непреклонно подал ей руку.
– Хорошо, – вдруг покорно согласилась она, вскочила с кресла и, протянув руку, бросила что-то на стол. Звякнув, на столешницу упал и пару раз перевернулся тяжелый перстень с камнем, – Это вам, донна Кора, за беседу.
Ее смазливое личико на краткий миг исказила злобная гримаска, но в следующий момент Эсвильда улыбалась так лучезарно, словно нежно обожала всех присутствующих. Миэль даже засомневалась было, не привиделась ли ей вспышка ненависти, но в тот же миг где-то внутри, под сердцем, неприятно скользнул холодок. Словно змея проползла.
– Пора, – суровый незнакомец решительно подхватил донью под руку, развернул и повел к двери, – вы заставили всех поволноваться.
– Но я имею право… – злое шипенье Эсвильды донеслось уже из коридора.
– Расскажете об этом дону Сангро. – еще расслышала Миэль.
И, замирая от собственной дерзости, поспешила предупредить наставницу:
– Кора, не бери кольцо!
– Я и не беру, – оглянулась та.
– Почему? – второй незнакомец, оказывается, никуда не уходил, видимо, стоял за углом.
И теперь, шагнув в кабинет, движеньем брови плотно захлопнул за собой двери и прошел к столу. Поглядел на валявшееся перед свахой кольцо, нахмурился, взглядом поднял его со столешницы и ловко опустил в подставленную коробочку. Откуда он ее взял, Миэль заметить не успела, казалось, маленькая темная шкатулка возникла в пальцах мужчины ниоткуда, как у фокусника. И исчезла в одном из его карманов так же мгновенно.
– Так почему вы велели Коре не брать это кольцо, юная донья? – уставился он в полутемный угол, где пряталась под лианами Миэль.
– Взгляд у нее был очень злой, – припомнила девушка первое ощущение, – вот и подумалось…
– Где мы ее взяли? – теперь мужчина в упор смотрел на Кору.
– Спроси у хозяина. Но я уже приняла Эми в ученицы.
– Так быстро? – насмешливо поднял он бровь, – впрочем, о чем это я. Так о деле. Кольцо я забираю, попытаюсь продать ее отцу. Нам такие штучки не нужны. А ты получишь премию, его высочество обещал.
– Это швейцары ее первыми опознали. – сообщила сваха.
– И они получат. Но задержала все же ты.
– И она это сообразила, – невесело хмыкнула Кора.
– Не тревожься. На ней теперь мой маяк, и в дом больше не пустят, – успокоил он и снова пристально глянул на Миэль, – А у вас, донья Эми, никогда не бывает странных снов, неожиданных страхов или еще чего похожего?
Девушка упорно молчала. Мало ли чего у нее бывает? Снится иногда такая страсть, что душа в пятки, только она плохо эти сны запоминает. Чаще замечает какие-то неправильные жесты, гримасы, ухмылки и странности, но разве подобает здравомыслящим девушкам относиться всерьез к подобному вздору?
– Эми… – со вздохом окликнула ее Кора, – дон Лебруз служит в нашем агентстве штатным магом. И на его вопросы положено отвечать… он интересуется ради пользы дела.
– Если ради пользы, – буркнула Миэль, – то почему ему не понравилось, что ты меня уже приняла?
– А ему точно не понравилось? – живо заинтересовалась сваха, – ты не путаешь?
– Не путаю, – вздохнула Миэль, – хотя он быстро перевел разговор на другое.
– Кора… – маг сел в кресло для клиентов и уставился на хозяйку кабинета, – ты же понимаешь, что теперь я просто обязан доложить Азхарту?
– О чем? – расстроилась ученица.
Вот зачем она лезла не в свое дело, кто бы ответил? Ведь просила Кора ее молчать. Но с другой стороны, а вдруг наставница решила бы прикоснуться к кольцу? Вон с какими предосторожностями этот Лебруз его упаковывал, ясно ведь, какого рода благодарность оставила донья Эсвильда.
– О твоей необычайной наблюдательности.
– Фух! – Облегченно фыркнула ученица, – вот вы, о чем! Так мне в последние годы больше и делать было нечего, кроме как в окно за людьми наблюдать. Но дону Азхарту все это известно.
– Я предупредил, – заявил маг, поднялся и решительно покинул кабинет.
– Почему он тебе угрожает? – помолчав, решилась выяснить Миэль.
– У него уже три года нет ни помощника, ни секретаря, – тяжело вздохнула Кора, – а я вторую ученицу подряд беру. Хотя у нас еще сваха есть, Хлоя, в кабинете напротив сидит. А маг всего один, и всем помогает.
– Мне он не понравился, – честно призналась ей ученица, – слишком… властный что-ли. Или резкий… но с тобой мне интереснее. Расскажешь про эту Эсвильду?
– А чего ты не поняла? – мягко поинтересовалась сваха, убирая со стола бумаги, – неси чайник, поговорим.
– Все я поняла, – присев напротив нее с чашкой чая, сообщила Миэль, – только одно неясно, почему принц терпит ее ловушки?
– Это потому, что ты ничего не знаешь о жизни короля и его приближенных. Отец нашей сегодняшней гостьи – двоюродный брат короля, герцог Фергуст Сангро. А принц приходится ей троюродным кузеном. И выгнать кузину из дворца, где она обосновалась еще года четыре назад, он никак не может, дон Сангро главный советник короля и его величество кузена очень ценит. Ну а герцог уже не раз наказывал дочь, даже запирал и недавно просватал за дона Антуро Норетти. И она согласилась…но планов своих, как мы видели, не забыла.
– Так вот кто принц ее сердца! – смекнула Миэль, – а я не поняла, как она могла оговориться.
– Просто пронырлива, как хорек, – сердито выдохнула Кора, – и сразу чувствует, что дымком запахло. Ты заметила, как быстро она сообразила, что я нарочно тянула время? Нам давно выдали инструкции на случай ее появления, и охрана предупреждена. Не пропустить ее на глазах у всех прочих клиентов швейцары не могут, это сразу подорвёт репутацию агентства. Да и донья Эсвильда скора на расправу и всегда таскает несколько магических вещиц, от которых лучше держаться подальше.
Чай они допивали в молчании, обдумывая произошедшее и делая свои выводы.
Глава 7
Последняя записанная на этот день клиентка пришла точно в назначенное время. Вежливо стукнула в дверь, поздоровалась от порога.
– Доброго вам здравия, донна Кора!
– Проходите, садитесь донна Лиз.
– Вы не одна? – бросила гостья осторожный взгляд на Миэль.
– Это моя помощница, можете разговаривать при ней свободно. Она никому ничего не выдаст.
– Да я и не боюсь… – одетая скромно, но со вкусом женщина была явно старше Миэль, но моложе Коры.
Может ей лет тридцать, ученица в этом пока плохо разбиралась. То ли дело женщины родного городка, особенно той части, где жила Миэль. Вуалей никто не носил, перчаток и париков – тоже. Да и по одежде можно было понять, девушка идет, молодая жена или старая дева.
– Мне неловко вам это говорить… – помолчав, вдруг призналась клиентка, – но я сама попыталась заняться вашим ремеслом… и, боюсь, лишь напортила. У меня есть младший брат… я о нем немного рассказывала. Конечно, для многих людей их родственники – самые лучшие… но он действительно прекрасный человек. И очень несчастный. Судьба наделила его приятной внешностью, умом, добротой и скромностью, но недодала здоровья. Нет, он не калека, но и не здоровяк. Грозы и дожди вызывают у него головную боль и сонливость, поэтому где-то служить Алан не может. Зато распоряжается в нашем питомнике, мы живем за городом, и сумел поднять прибыли. А на случай недомогания держит расторопного помощника.
– Алан был когда-либо влюблен? – деликатно увела клиентку от явно болезненной темы Кора.
– Да, в дочку соседа. У них был роман… и я очень радовалась. Но на осенней ярмарке за ней ухлестнул молодой баронет, чего-то наобещал и она с ним сбежала. Ирма была очень хорошенькой.
– Баронет на ней женился?
– Нет… но домой она не вернулась. Живет содержанкой, любовник купил ей комнаты в доходном доме, – огорченно поджала губы Лиз. Судя по всему, на миленькую соседку у нее были большие надежды.
– А ваш брат… не вспоминает о ней? – осторожно осведомилась сваха.
– Нет. И мне не разрешает. Сказал, нет ничего глупее и смешнее, чем верить тому, кто уже предал один раз.
Миэль согласно кивнула, она и сама была такого же мнения. Несмотря на свой возраст успела, накололась. Доверила как-то пару раз подружкам свои простенькие секреты…
Хотя, как простенькие, тогда они казались ей самыми важными в жизни. И первые, робкие чувства, к приехавшему в гости к соседям подростку с наглыми глазами и манерами, и обжигающий стыд, когда резко ставшая бывшей подружка во всеуслышание с насмешкой рассказывала тайны доверенные только ей.
– Эми, налей нам чаю, – попросила Кора и девушка поспешила исполнить это распоряжение.
Чай они пили за большим столом, и ученица тоже сидела вместе со всеми, слушая рассказ донны Лиз об их семейном питомнике. Как выяснилось, выращивали клиентка с братом вовсе не лошадей, соболей или модных белых лис. И даже не собачек. А декоративных рыбок павлинохвостов. Начал их разводить еще отец донны, и как выяснилось после его ухода, истратил на это красивейшее, но абсолютно бесполезное создание все сбережения. Им повезло, что он был отставным офицером королевской гвардии и получал неплохую пенсию, иначе пришлось бы голодать. В наследство остался только дом с небольшим садом, шкатулка с драгоценностями матери, которые та еще при жизни подарила донне Лиз, да три десятка больших стеклянных бочонков, где плавали маленькие, с мизинец рыбки с бесподобно красивыми хвостами. Их было не так много, отец, стремясь вывести особей с самой необычной окраской, продавал или менял всех более обыденных.