Байт IV. Проклятие Первого Десмода

Царь сделал привычный нетерпеливый жест: «дальше – дальше»!

– Монаршая цепь, «Петля Свентовида», – продолжил ученый. – Каким-то образом связывала все артефакты между собой. С помощью Вашей Короны, «Восходящей Звезды», – специально обученный человек управлял «реактором». А Ваша монаршая держава – «Сфера Благодати Ра», – это аккумулятор некой маны, – окончательно добил царя ученый.

– Чего аккумулятор? – перебил его Апполот. – Откуда у Вас сведения и что это за «мана» такая? Почему я ничего об этом не знаю?!

– Надо было про то у своего жреца спросить! – внезапно потеряв страх, посоветовал ученый. – Мои знания лежат совершенно в другой плоскости! Могу только предположить, что это нечто сродни эфиру и его можно выделять, и хранить в сжиженном состоянии. И его там оставалось на самом донышке! И судя по всему, оставшиеся реликвии без этой «маны», работать не будут!

– А откуда ты знаешь, сколько ее там оставалось? – удивился царь, не обратив внимания на непочтительный тон ученого. – Ты же мне жаловался, что тебя не пускают в подземное Хранилище Главного Жреца!

– Я держал в руках эту сферу перед Вашей коронацией! – признался Аксиагност, отсутствующим взглядом глядя мимо царя куда-то вверх. – Возможно, Вы не обратили внимание на те капли, что оставались в ней…

Я хотел увидеть ее еще раз. Каюсь, мой Государь! Я решил действовать самостоятельно! Не испросив Вашего разрешения, но как мне нужно было поступить, чтобы исполнить Ваше распоряжение, если меня к реактору и близко не подпускали?! А я знал точно, – он там!

Я просил их, умолял пропустить меня внутрь, имея на руках подписанный Вами пропуск! Они не пустили бы меня ни при каких обстоятельствах, я уверен! Если бы Главный Жрец не отсутствовал, у меня ничего не получилось бы. А так, я приказал своей охране перебить расслабленный и зажравшийся в своей неприкасаемости караул, охраняющий вход в машинный зал!

Он сложным движением, словно разминая шею, покрутил головой.

– В Ваше письменное распоряжение на допуск в Хранилище, часовые Жреца со смехом высморкались! Перед смертью… Это меня и взбесило! Но! Артефактов в Хранилище не оказалось! Только…

– Что?! – потемнел лицом царь, перебивая ученого. – Ты, ты… Ты понимаешь, что натворил?! Ты же дал ему повод развязать бойню! О-о! Черт бы тебя побрал! Это сколько же напрасных смертей! Ты о себе, хоть подумал? А о семье? У тебя же четверо детей!

Аксиагност молча, с высоко поднятой головой, смотрел на Апполота. И было видно, – ему наплевать, и на Жреца, и на семью, и на напрасную смерть окружающего человеческого планктона. И на всех Деспозинов разом. И на свою судьбу, в том числе.

– Мне Истина дороже, мой Государь! Тем более…

Он замолчал, собираясь с мыслями.

Апполот скрипнул зубами, едва не застонав от бессилия. И очень пожалел, что ничего фактически не решает в своей стране, – он так, просто роскошно выглядящая ширма, за которой делают действительно серьезные дела, другие, не марионеточные персонажи.

Так было заведено задолго до него – все текущее управление лежало на плечах других людей.

Главный Жрец занимался внутренними, а теперь еще, по его же прямому приказу, будет ведать внешними вопросами и представлять Гиперборею в других государствах. И он не скрывал, что ему понравилось это назначение! Словно расчетливый паук, он оплел своими сетями всю страну, держа под контролем цепких лап даже малейшие колебания самых тонких нитей, притягивая ими в свое логово, расположенное под самыми корнями Горы Матери, лучших сынов и дочерей Гипербореи. Апполот не знал, сколько послушников и послушниц находятся в его подчинении. Так, как и не интересовался, чем они там занимаются.

Аксиагност же, доморощенный мятежник, постоянно жаловался на то, что способных юношей и девушек, ставших совершеннолетними и поступающих на государственную службу, после отбора Главным Жрецом, практически не остается. И Ученому Совету достается, в лучшем случае второсортный человеческий материал. Много ли с таким наработаешь?

То же самое происходило и у Совета Строителей, и у Совета Муз, да у всех!

Так было заведено.

Апполот понимал текущую ситуацию и, в общем-то, не хотел ее обострять. Жрец тоже не шел на конфронтацию. Его устраивала роль «серого кардинала». Тем более, – судя по наличию у Жреца собственной Гвардии, – царь здесь, скорее он, нежели Апполот. У него только отряд Сопровождения и Почетного Караула, да и то не факт, что он набран не из людей Жреца.

– Что же ты натворил, Аксиагност! – уже тише, повторил царь, поднимаясь с трона и направляясь к столику, чтобы налить себе воды.

«А может, просто арестовать его сейчас и сдать Жрецу, когда тот вернется? И вся проблема?» – проскочила у царя мысль. Он, мелкими глотками осушил кубок, поглядывая на гордо выпятившего квадратный подбородок самоубийцу, по-другому, назвать человека, идущего против Жреца, язык не поворачивался. Ладно бы сам самоубивался, так еще и других за собой тащит, правдолюб!