Avantage, или Пляска оптимизма

– Я-то?.. Я в командировке, а вот ты что здесь делаешь? Да еще и с микрофоном корчишь из себя Синатру? – Виктория хотела скрыть свою радость и поэтому тоже пыталась ехидничать.

– У меня долгая история, – Глеб почесал лоб. Он недоумевал и не мог поверить в происходящее, убежденный, что такое могло произойти только в кино.

Через некоторое время он вернулся на сцену и продолжил выступление. Виктория пропустила очередной глоток красного вина, хваля себя за то, что решила заглянуть в этот ресторан. А может, ее привела интуиция? Как будто чувствовала: что-то необычное должно произойти. И кто мог подумать, что Жуков окажется именно здесь в Мадриде! Ведь она не имела никакого понятия, в какую страну он мог уехать. Очевидно, эта судьба, но вот какое будущее у этой встречи? Ведь Жуков, не моргнув глазом, укатил из Москвы и даже, черт бы его подрал, не попытался сообщить ей об этом!

Мог ли родившийся в Орле активный общественник, юный редактор местной молодежной газеты «Форум» при всем своем богатом воображении представить, что в будущем по воле судьбы он выйдет на сцену какого-то мадридского ночного клуба петь джаз? Родной Орел с раннего детства был для Глеба центром вселенной. Его никогда не тянуло в другие города, да и постоянная увлеченность интересными общественными делами не оставляла времени мечтать о путешествиях.

Мама Глеба, врач по профессии, каждое утро уходила в больницу, а он спешил в школу не только на уроки, но и встретиться с друзьями, вместе они придумывали новые необыкновенные школьные мероприятия. А после уроков он деловито спешил в редакцию, небольшую комнату, выделенную в здании местного издательства, и до самого вечера корпел над дизайном и материалами очередного номера молодежной газеты.

Домой Глеб возвращался поздно. Мама уже ждала с ужином. Уютно устроившись за небольшим столом, они рассказывали друг другу, как прошел день.

Иногда Глеб начинал задавать вопросы об отце, живущем в Канаде. Обычно после этого мама прекращала разговор и уходила смотреть телевизор. Глеб усаживался за компьютер – подарок отца, вызывавший острую зависть друзей (в то время компьютеры были еще редкостью). Поиграв немного, он приступал к работе над очередным материалом для газеты.

Время от времени он ходил на местные вечеринки, пел в караоке с одноклассниками, флиртовал с девушками. Несмотря на заметную внешность, стройную фигуру и некоторую известность среди молодежи, в сердечных делах ему не очень везло. Возможно, мешали застенчивость и нерешительность при первом знакомстве, они объяснялись скорее его недостаточным донжуанским опытом, чем отсутствием все более возрастающего сексуального влечения, которое он старался скрыть от посторонних. Нравившиеся ему местные красавицы не отвечали взаимностью, а бороться за их внимание было для него обременительно, принимая во внимание занятость другими делами.

Вместе с тем немногочисленные поклонницы Глеба, мечтающие о симпатичном юном журналисте, но не интересовавшие его, оставляли свои, как они понимали, бесперспективные заигрывания и переключались на более податливых ребят. В общем, до поры, до времени, это была обычная картинка юношеского взросления со своими открытиями, ошибками, радостями и обретением жизненного опыта.

Возможно, поэтому Глеб иногда чувствовал себя одиноким, хотя постоянно бывал среди людей, занимался успешной общественной работой. Равнодушие нравившихся ему девушек порождало некоторое высокомерие и негативную реакцию к тем, кто выражал ему свою симпатию.

Так не могло продолжаться бесконечно. Глеб понял, что ему надо быть более активным и расстаться с уже порядком обременявшей его девственностью, особенно на фоне более успешных в этом отношении друзей. Он был уверен, что сексуальный опыт поможет развитию отношений с нравившимися ему девушками.

Переход во взрослую жизнь случился в одиннадцатом классе. Это сопровождалось чередой важных поступков и событий.

На одной из дискотек он увидел незнакомую девушку. Его поразили необыкновенные зеленые глаза, завораживающий блеск которых периодически скрывался под рыжей челкой. Длинные густые волосы, свободно спадавшие на плечи, прекрасная точеная фигурка невольно притягивали взгляд. Искусственно мятая серая майка и стильные голубые джинсы очень шли ей. Она танцевала с двумя подругами, ярко выделяясь из толпы сверстниц.

Глеб огляделся по сторонам – пока только он положил на нее глаз. Его возможные соперники, например главарь местной банды Матвей, по кличке Рейнджер, бросивший школу три года назад, или школьный авторитет Ефим, ровесник Глеба, относились к нему с вынужденным уважением из-за его газетной деятельности. И Глебу вовсе не хотелось портить с ними отношения из-за девчонок. По удачному стечению обстоятельств ни Ефима, ни Матвея, ни их постоянных дружков сегодня не было. Тогда Глеб решил действовать. У него появилось какое-то смутное, но стойкое чувство, что в ближайшие дни в его жизни произойдет важное событие, о котором он давно мечтал. Заказав ди-джею, своему хорошему знакомому, известную песню «No Ordinary Love» в исполнении певицы Шаде, он решительно пересек зал.

До конца вечера с Виолеттой они уже не расставались. Конечно, он проводил ее до дома и в подъезде решительно обнял. Она слегка надулась и, вырвавшись из его нежных, но настойчивых рук, взлетела по лестнице и позвонила в дверь своей квартиры. Глеб, почувствовавший приятное томление в теле и довольный столь удачно, на его взгляд, начатым знакомством, отправился домой. Он долго не мог заснуть. Когда же его глаза закрылись, он явственно почувствовал близость нежного девичьего тела, которое он ласково гладил, упругую грудь, мягкие и вкусно свежие губы. На следующий день он пришел с цветами к Виолетте в школу. Но ее подруга передала ему записку, где девушка писала, что между ними ничего серьезного быть не может.

Это был удар – ведь Глеб был уверен, что на этот раз удастся завести серьезные отношения. И этот скорый, болезненный и однозначный ответ его сильно расстроил.

Необычные, порой сумасшедшие мысли приходят в голову в такие стрессовые моменты. Так случилось и с Глебом.

Оправившись от первого шока, он оценивающе посмотрел на стоящую перед ним Полину, которая вчера тоже была на дискотеке. Она пыталась изобразить на лице озабоченность и сожаление, но по ее смеющимся глазам можно было догадаться, что она знает содержание письма. Почувствовав прилив симпатии, Жуков расплылся в улыбке, подарил цветы Полине и тут же назначил свидание.

Ни секунды не колеблясь, она согласилась. Впервые Глеб был активен, смел и раскован. Он сумел так очаровать Полину, что уже на третьем свидании она не устояла перед его натиском. Ярко пережив первую близость с девушкой, Глеб наконец-то почувствовал себя настоящим мужчиной. Их первый в жизни секс был бурным, хотя и неумелым. Но природные инстинкты и чутье быстро сделали свое дело. Взаимное удовольствие, сразу возникшее острое физическое влечение и новизна ощущений, сделали этот вечер особенным. Глеб открывал все новые возможности для интимных ласк, находивших благодарный отклик у первой в его жизни женщины.

Но вот странность – он продолжал думать о Виолетте, как бы в отместку которой он так успешно и быстро добился внимания ее подруги. Однако как истинный джентльмен счел необходимым отблагодарить Полину за эту новую и неповторимую страницу своей жизни. Глеб написал о ней хвалебную статью под новой рубрикой «Обаяние Орла» и поместил ее фотографию в газете. Это вызвало большой резонанс среди старшеклассников орловских школ. Полина искрилась от счастья за подаренную звездность. А Глеб, получив удовольствие от произошедшего, уже через неделю решил бросить ее ради Ульяны, другой подруги Виолетты. Но в это раз ему пришлось приложить больше усилий.

К тому времени стало известно, что Виолетта разругалась с Полиной из-за ее предательства – та стала девушкой парня, которого Виолетта отвергла. Она запретила Ульяне общаться с Полиной и с Глебом. Но разве можно обуздать непреодолимую страсть молодости к чему-то запретному? Ульяна все время вспоминала откровенные рассказы Полины о сексе с Глебом, о его красивом, стройном горячем теле, о том, как он страстно и нежно уносил ее в глубины ни с чем несравнимого удовольствия. Почему она должна отказываться от этого? Глеб – вот он, рядом, такой красивый и настойчивый!

А Глеб продолжал кружить голову Ульяне только что в полной мере постигнутой мужской страстью. Он даже почувствовал древний инстинкт охотника, выслеживающего очередную жертву. Впрочем, к девушке, которую он погрузит в мир неизведанной сексуальной радости, такое определение не применимо.

Через неделю ухаживаний, она покорилась его магнетическому обаянию. Как и ожидалось, все прошло замечательно. Характерно, что Глеб стал даже нежнее к своей новой женщине. В постели он предупреждал каждое ее желание, ласково преодолевал сомнения и страхи, дарил ей новый мир удовольствия, от которого она теряла голову. Так постепенно формировался стиль поведения Глеба в постели с женщинами – нежный, необузданно страстный и одновременно предупредительно уважительный к потребностям и желаниям партнерши.

В благодарность Глеб сделал ее второй героиней рубрики «Обаяние Орла», поместив ее самое лучшее фото с яркой статьей на первой странице «Форума». Эта публикация вызвала еще больше откликов у молодых читателей газеты.

Однако продолжать отношения с Ульяной было уже неинтересно – ведь он сполна отомстил красавице Виолетте, которая поздно поняла причину всех этих событий, и то, что произошли они в какой-то мере по ее вине.

В отличие от Полины, Ульяна продолжала страдать от разрыва с Глебом. Она не смогла скрыть свои проблемы от родителей. Поняв, что их дочь все сделала добровольно и без принуждения, исходя из соображений деликатности, и чтобы не нанести ей вреда, родители не стали раздувать публичного скандала с привлечением школы и милиции. Однако, они пообщались на повышенных тонах с матерью Глеба в больнице, где она работала, и куда они привезли на лечение потерявшую аппетит дочку.

Время лечит. Эта истина еще раз нашла свое подтверждение в случае с Ульяной. Все постепенно успокоилось и ушло в прошлое, как неприятный, но такой нередкий эпизод, который, к счастью, не повлек за собой каких-то других, вполне возможных и крайне нежелательных в таком юном возрасте последствий.

Интересно, что через весьма короткое время Виолетта, Полина и Ульяна восстановили дружеские отношения, философски решив, что в жизни случается всякое, а детскую дружбу не заменишь ничем. Девушки даже с некоторым удовольствием обсуждали свою связь с Глебом. При этом Полина и Ульяна несколько свысока, с позиций обретенного опыта, посматривали на подругу. Порой они даже шутливо укоряли Виолетту за ее отказ, а то бы подробностей интимных встреч было бы больше.

Глеб после трудного разговора с матерью некоторое время отлеживался дома, получив справку о болезни, выписанную знакомым врачом. Когда все улеглось, он благополучно забыл и красавицу Виолетту и ее подруг.

Приобретя ореол взрослости и мужской опытности, новоявленный юный мачо, отпустивший симпатичные усики, стал уважаемым авторитетом среди одноклассников в столь специфической и крайне интересующей их сфере.

Глеб всегда сторонился Матвея Рейнджера и его компании и старался как можно реже попадаться им на глаза. Крутые пацаны местного масштаба также особо не досаждали своим вниманием, перебрасываясь приветствиями и самыми общими словами при встречах с газетчиком, как они его между собой называли. Но после слухов о его любовных приключениях, к его прозвищу добавилось еще одно, почитаемое в молодежной среде словцо, – журналист-пикапер. Вырос и его рейтинг среди районных «перцев».

В один из дней, когда Жуков, по обыкновению корпел в редакции над очередным шедевром, в комнате появился Матвей Рейнджер и вызвал его для разговора на улицу. Выяснилось, что тот с недавних пор влюблен в красавицу Виолетту, по которой совсем недавно сходил с ума и Жуков.

Матвей Рейнджер коротко рассказал Глебу, как он пытался ухаживать за ней, и что она отказала ему в дружбе. После этого он в порядке мужской солидарности обратился к Глебу с просьбой помочь в любовных делах, уточнив, что готов превзойти Глеба в сложном процессе охмурения Виолетты и попутно перетрахать всех ее подруг, которые согласятся.

За этот своеобразный мастер-класс Матвей Рейнджер обещал покровительство молодежной газете, что подразумевало финансовую помощь и бесплатные курьерские услуги его дружков.

Глебу эта идея показалась заманчивой. Он мог отомстить заносчивой красавице, сведя ее с грозой окрестных подростков и одновременно заручиться поддержкой самого Матвея Рейнджера. Это сулило и еще одну важную перспективу. Узнав о поддержке Матвея, школьный авторитет Ефим также будет вынужден подчиниться Глебу, а это автоматически означало получение неформальной власти не только в школе, но и в их районе. У Глеба от подобной перспективы даже немного закружилась голова. Они хлопнули по рукам и подробно обсудили дальнейшие действия.

В тот же день Глеб, купив цветы, направился к Ульяне, чтобы попросить прощения. Он горячо уверял, что все время думал о ней, а отказался от дружбы только потому, что у него тогда был тяжелый момент расставания с Полиной и он метался между ними. А сейчас вот, мол, сердце подсказывает, что по-настоящему он любит только Ульяну. Как и ожидалось, она поверила в его искренность и согласилась продолжить дружбу. Втайне она подумала и о продолжении более тесных отношений с Глебом, воспоминания о которых так приятно будили ее чувственность.

В этот раз она решила ничего не скрывать от подруг, которые, восстановив дружеские отношения, так вероломно нарушенные Глебом, объявили ему войну по всем направлениям девичьего фронта. После долгих обсуждений они одобрили ее решение, поверив, что в Глебе проснулась совесть. Наивные! Последующие события уж точно научат их быть более осмотрительными с этими коварными мужчинами.

Глебу потребовался всего месяц на то, чтобы войти в доверие ко всем троим – красавице Виолетте, брошенной, но немного утешившейся Полине и вновь окрыленной Ульяне.

Однажды подружки по приглашению Глеба собралась в редакции «Форума», чтобы обсудить какой-то интересный материал. Туда же «неожиданно» нагрянул Матвей Рейнджер со своей свитой. Виолетта хотела тотчас уйти, но Глеб остановил их, убеждая, что они быстро обсудят один важный вопрос. Девушки остались.

Говорили о том, что в газете нужно публиковать больше материалов о сиротах и одиноких пожилых людях, нуждающихся в помощи, и призывать к благотворительности. Было решено, что одежду, продукты, игрушки можно будет собирать в редакции, а уж дальше ребята вместе с социальными службами города будут развозить эти вещи старикам и в детские приюты. Матвей сказал, что они уже занимаются этим и даже показал список нуждающихся. Закончив разговор и пожав руку Глебу, он вежливо попрощался с девушками.

Трюк, придуманный Глебом, произвел колоссальный эффект и, естественно, девушки прониклись уважением к участникам благотворительной акции. Ведь раньше они знали Матвея как мелкого бандита.

Но больше всего их восхитил Жуков, который оказался не просто красивым парнем, начинающим талантливым репортером, но и человеком, думающим о пожилых людях и детях-сиротах. Стоит заметить, что такая акция ранее уже проводилась газетой. Новым было то, что теперь вещи и продукты доставлялись по адресам парнями Матвея Рейнджера, который сдержал свое слово и стал помогать Жукову.

Теперь Виолетта взглянула на Глеба по-другому. В ее глазах проскальзывала тень не то восхищения, не то уважения. В какой-то миг он даже подумал, не отказаться ли от намеченного плана. Но тут же вспомнил ее обидный отказ и желание отомстить победило остальные чувства.

В назначенный день Глеб с тремя подружками, нежно обнимая Ульяну, пришел на одну из дискотек, которая проходила в бывшем помещении ресторана. Там уже был и Матвей с друзьями. После нескольких танцевальных мелодий, Матвей взял микрофон у ди-джея. Говорил он просто, вдумчиво и с нотками искренности. Сказал, что газета «Форум» сегодня занимается важным делом – помогает пожилым людям и детям сиротам. Все посетители клуба также могут принять участие в этой акции. И попросил приносить в редакцию газеты все, что может пригодиться нуждающимся людям. Молодежь одобрительно засвистела. На этом, как говорится, официальная часть была завершена и вновь зазвучала музыка.

Это был медленный танец. Стоявший в полумраке зала Жуков ликовал – красавица Виолетта пригласила его танцевать. Он обнял ее тонкую талию и ощутил необъяснимое волнение. Прижавшись к нему, она вдруг сказала, что жалеет о своем отказе и прямо спросила, готов ли он бросить Ульяну ради нее. Сердце Глеба дрогнуло, сжалось, затем гулко заколотилось. На миг ему показалось, что стук сердца заглушает музыку, звучавшую в зале. Он выдержал длинную паузу. В голове пронеслись все события последних месяцев. Отступать было некуда, да и незачем – Глеб все еще переживал ее отказ.

Пауза затянулась. Виолетта подумала, что он ищет наиболее подходящие слова, в его согласии она ни минуты не сомневалась. Может быть именно поэтому короткое «нет!» показалось ей оскорбительно грубым.

Как в какой-то театральной сцене девушка расплакалась. Слезы текли по ее красивому и совершенно несчастному сейчас лицу. Громко, по-детски всхлипывая, она резко отпрянула от Глеба и бросилась прочь.

Для стоявшего в стороне Матвея все стало понятным. С озабоченным видом он вызвался проводить Виолетту. Она не оттолкнула Матвея, решив показать Глебу, что в любой момент найдет человека, который с успехом его заменит. В целом удачный для заговорщиков вечер завершился разборками между Ульяной и Глебом. Она обиделась, что Глеб танцевал с Виолеттой. Если честно, то Глеб не очень-то прислушивался к ее упрекам. Он находился в каком-то ступоре, не до конца понимая, почему в нем нет чувства радости и удовлетворения от того, что он отомстил. Напротив, ему стало до боли грустно, а обида вдруг превратилась в острое чувство досады. «Спектакль» близился к концу, и публика стала расходиться по домам.

Разумеется, Матвей Рейнджер приложил все усилия, чтобы успокоить Виолетту. Они начали дружить, и совсем скоро она уступила его настойчивому натиску. Матвею, уже имевшему немалый сексуальный опыт, достижение поставленной цели принесло удовлетворение. Да, он может сделать все, что задумает! Он не особенно церемонился с Виолеттой, хотя ее прекрасное тело пьянило его своей чистотой и нетронутостью. В отличие от Глеба, в их отношениях не было особой ласки, а преобладала горячность и примитивная страсть. Для Матвея был важен сам факт обладания этой недоступной красавицей. Отсутствие нежности и робость девушки перед несравнимо более опытным партнером скоро вынудили их расстаться, что впрочем, прошло спокойно и безболезненно.

Глеб чувствовал себя после всего произошедшего последним подонком. Он даже временно потерял вкус ко всему, что любил раньше. Сократив до минимума контакты с внешним миром, посещая только школу, которую должен был закончить успешно, с хорошими показателями, он закрылся дома. Смотрел фильмы, читал книги и старался не думать о том, что происходит за стенами его квартиры.

Несмотря на это, он знал, что в городе у него имидж злодея-искусителя, человека, который способен подставить близких ему людей. Боже, как только его не называли – и мерзавцем, и предателем, и аферистом. Оставшись без редактора, который фактически был душой издания, выполняя практически всю работу, закрылась молодежная газета «Форум».

Репутация Глеба была совершенно испорчена. Но тут очень кстати последний звонок «объявил» об окончании школы и Глеб рванул в Москву, где с первой попытки поступил на факультет журналистики.

В университете он познакомился с Артемом, тот учился на факультете экономики и дополнительно осваивал компьютерное программирование. Общение с человеком, совершенно не похожим на его прежних друзей, московский стиль жизни и отношений коренным образом изменили мировосприятие Глеба.

Он поставил перед собой новую задачу – разбогатеть, разбогатеть быстро и во что бы то ни стало. Мечты о богатой жизни стали стимулом и движущей силой его карьеры, заставляли постоянно прокручивать в голове разные способы достижения этой цели. Однажды подвыпивший Глеб, вернувшись со светского мероприятия, в котором участвовали представители бизнес элиты Москвы, и куда он попал как репортер одного малоизвестного издания, разбудил спавшего Артема, с которым они вместе снимали однокомнатную квартиру.

– Эх, Артем! Если бы ты видел этих людей, их одежду, машины и драгоценности! Если бы ты слышал, о чем они говорят! – раскрасневшийся и довольный вечером Глеб взгромоздился на диван и патетически воскликнул: – Там роскошь, богатство и власть смешались в ярком калейдоскопе! Звенят бокалы, наполненные «Дон Периньон». Слышен волшебный шорох платьев от люксовых дизайнеров и шуршание толстых пачек стодолларовых купюр! А какие там женщины! Вот это жизнь! Давай десантируемся туда и вольемся в этот божественный бал миллионеров!

Этот страстный монолог мог бы, наверное, продолжаться до бесконечности, но полусонный Артем метко запустил в него тапком и злобно произнес: Замолкни, писатель хренов!

Праздник жизни на этом завершился. Но только на сегодня. Завтра будет новый день с новыми возможностями. Еще немного удачи и тогда в его жизни все свершится, а уж он сделает все, чтобы достичь заветной цели!

Глеб исполнил свой репертуар, его сменила талантливая девушка с низким голосом, чем-то напоминающая Ширли Хорн.

Вместе с Викторией они вышли из клуба и пошли по маленькой улице Барсело.

– Ты можешь объяснить, почему так внезапно исчез? – Виктория была немного пьяна, но не только от вина, ее пьянил мадридский воздух и атмосфера удивительного приключения, в которое она так неожиданно оказалась втянута.

– В общем, я попал в крайне неприятную историю! – Глеб шел, положив руки в карманы узких коричневых штанов-галифе, которые особенно выделялись при свете уличных фонарей, как и шоколадного цвета кроссовки, полосатая рубашка необычного фасона и подтяжки надетые крест-накрест поверх нее.

– Вот гад! Gazzarini! – Виктория умела откровенно злиться на Глеба, глядя на его стильные наряды.

– Да, ты как всегда догадлива, – непринужденно кинул он в ответ.

– Ну, так что у тебя произошло? – несмотря на приподнятое настроение, Виктория почувствовала, что уже слегка устала.

– Да глупая история! Я же работал пиар-менеджером в «RICB», помнишь?

– Да, отлично помню!

– Ну, решил подзаработать лишних деньжат.

– Лишних – это сколько?

– Не меньше миллиона!

Лицо Виктории вытянулось, и она присвистнула от удивления.

На самом деле Виктория давно поняла, что Жуков, несмотря на свою интеллигентную внешность и образ пай-мальчика, отличался алчностью и любовью к деньгам. Эти его свойства она давно приметила, он постоянно и увлеченно говорил о российских миллионерах, как правило, начавших свой бизнес на нечестно заработанных миллионах.

Вспомнился рассказ Глеба, как удалось при помощи приятеля-программиста перевести тысяч десять евро с одного счета на другой и выйти чистым из воды. Видимо, Жуков решил рискнуть еще, а то и пойти ва-банк и заработать сразу на всю оставшуюся жизнь.

Глеб рассказал, что однажды в кабинет к нему зашел Родин, один из зампредов правления банка по казначейству, его приятель, они иногда пили пиво на выходных и играли в гольф. Жуков, давно лелеявший идею быстрого обогащения, решился, наконец, посвятить Родина в детали своего плана.

Директор екатеринбургского завода Вениамин Федорович Артемьев как-то обратился к нему через Андрея Бабанина, приятеля Жукова, с идеей проведения пиар-акции, связанной с новыми продуктами, которые выпускал завод. Директор посетовал на жизнь и рассказал, что завод давно заложен и рано или поздно банк заберет его. Глеб очень скоро понял, что на этом деле можно подзаработать и через Бабанина дал понять директору, что можно инвестировать в завод, взяв новый капитал под банковскую гарантию. Система проста – они оценивают завод и на эту сумму получают банковскую гарантию. Работа Жукова была самой легкой – быть связным между Бабаниным и зампредом Родиным, на которого ложилась больше всего нагрузки, связанной с подготовкой документов.

Родин легко согласился, он давно хотел свести счеты с ненавистным руководством банка, и немедля подготовил всю документацию. Завод уже был оценен и международными экспертами по оценке залогового имущества, и оценщиками банка, и оценщиками самого владельца завода. Родин стремительно выпустил гарантию банка, и уже было собирался взять инвестиции в одном из европейских банков и разделить деньги между тремя сообщниками – Жуковым, Бабаниным и им самим. Ему полагалось четыре «лимона» баксов, Бабанину – три, а Жукову, как генератору идеи, оставшиеся полтора миллиона. Владельцу завода деньги давать никто не собирался, их поделили в самом начале работы над «проектом».