Путь кинжалов

Найнив подошла ближе, и они сразу расступились. Лицо стоящей на коленях женщины скрывал надетый на голову кожаный мешок, заведенные за спину руки были крепко связаны, дорогая одежда порвана и испачкана в пыли. Вот еще одна причина для беспокойства, не считая Отрекшихся и хмурых взглядов Мерилилль и ее товарок. Наверное, это главная причина.

Тамарла стащила мешок; Испан Шефар попыталась встать, неловко поднялась на корточки и, покачнувшись, вновь осела на землю, моргая и глупо хихикая. Тонкие, украшенные бусинками косички перепутались, по щекам стекал пот, на безвозрастном лице виднелись синяки, которые она получила, когда ее захватили. По мнению Авиенды, с Испан, совершившей столько злодеяний, обращались чересчур мягко.

Травяной настой, который Найнив насильно влила в глотку Испан, по-прежнему туманил разум и ослаблял колени, но Кирстиан, собрав всю свою Силу, удерживала щит, отсекавший Испан от Источника. На побег у прислужницы Тени не было ни малейшего шанса: даже если бы ее не опоили, Кирстиан в Силе не уступала Реанне и была сильнее большинства Айз Седай, встреченных Авиендой. Однако даже Сумеко нервно теребила юбки и избегала смотреть на коленопреклоненную женщину.

– Лучше, наверное, чтобы ее забрали сестры. – Высокий голос Реанне звучал напряженно, дрожал, будто бы принадлежал отрезанной от Источника Черной сестре. – Найнив Седай, нам… нам не стоило бы охра… командовать… Айз Седай.

– Это верно, – вступила быстро Сумеко. И обеспокоенно добавила: – Теперь пусть ее заберут Айз Седай.

То же самое повторила Сибелла, и по Родне побежали бормотание и кивки. В них глубоко сидела вера, что они стоят много ниже Айз Седай; вероятней всего, они скорей взялись бы охранять троллоков, чем удерживать Айз Седай.

Едва открылось лицо Испан, неодобрение во взорах Мерилилль и других сестер сменилось иными чувствами. Сарейта Томарес, которая носила отороченную коричневой бахромой шаль всего несколько лет и еще не обрела безвозрастного облика, взглянула на Испан с отвращением, которое могло бы отбросить прислужницу Тени шагов на пятьдесят. Аделис и Вандене, сжав пальцами юбки, казалось, боролись с ненавистью к женщине, которая принадлежала к их кругу и предала их. Но доставшиеся Родне взгляды Айз Седай были немногим лучше. В глубине души они не сомневались, что по положению Родня стоит гораздо ниже их. Предательница когда-то была одной из них, и ни у кого, кроме них, нет права судить ее. С этим Авиенда была согласна. Дева, предавшая своих сестер по копью, не умрет быстрой смертью.

Найнив рывком натянула мешок обратно на голову Испан Шефар.

– Пока все хорошо. Продолжайте в том же духе, – твердо заявила она Родне. – Если начнет в себя приходить, влейте в нее еще той смеси. Она будет все равно что козел, напившийся эля. Если не захочет глотать, зажмите нос. Даже Айз Седай придется глотать, если ей зажать нос и пригрозить надрать уши.

У Реанне отвалилась челюсть, а глаза чуть на лоб не полезли. Сумеко кивнула, хотя глаза вытаращила, как прочие. Когда кто-то из Родни произносил слова «Айз Седай», они все равно что Создателя поминали. На лицах при мысли, что придется зажать нос Айз Седай, пусть и прислужнице Тени, отразился ужас.

Судя по круглым глазам Айз Седай, им подобное замечание пришлось по вкусу и того менее. Мерилилль, глядя на Найнив, открыла было рот, но в это мгновение подошла Илэйн, и Айз Седай развернулась к ней, оделив Бергитте коротким неодобрительным взглядом. О волнении Серой сестры говорило то, что голос ее звучал выше обычного, – как правило, Мерилилль была очень скрытна.

– Илэйн, ты должна поговорить с Найнив. Эти женщины перепуганы. Они едва соображают. Если Амерлин действительно разрешила им отправиться в Башню… – Мерилилль медленно покачала головой, сомневаясь как в этом, так и во многом другом, – если она именно этого хочет, они должны знать свое место, и…

– Амерлин желает, – отрезала Илэйн. Для Найнив твердый тон все равно что сунутый под нос собеседника кулак; у Илэйн же – холодная уверенность. – У них будет возможность попробовать еще раз, и если не получится, их все равно не отправят обратно. Ни одна женщина, способная направлять Силу, отныне не будет отвергнута Башней. Они все станут частью Белой Башни.

Поигрывая поясным ножом, Авиенда поразмыслила над услышанным. Эгвейн, та Амерлин, на которую ссылалась Илэйн, говорила очень схоже. Она тоже подруга, но сердце ее отдано Айз Седай. Сама Авиенда вовсе не хотела стать частью Белой Башни. И очень сомневалась, что на это согласится Сорилея или кто-то из Хранительниц Мудрости.

Мерилилль вздохнула, сложила руки, но, несмотря на видимость согласия, забыла понизить голос.

– Как скажешь, Илэйн. Но что касается Испан… Мы просто не можем позволить…

Илэйн вскинула руки. Властность сменилась уверенностью.

– Довольно, Мерилилль. Вам вверена Чаша Ветров. Такого хватит любому. Этого тебе будет достаточно.

Мерилилль открыла рот, затем закрыла его и слегка склонила голову. Под непреклонным взглядом Илэйн другие Айз Седай тоже склонили голову. И почти никто не выказал несогласия. Сарейта поспешно схватила лежавший у ее ног круглый плоский сверток, обернутый несколькими слоями белого шелка. Она крепко прижала Чашу Ветров к груди, обеспокоенно улыбаясь Илэйн, словно хотела показать, что глаз не спустит с порученного ее заботам драгоценного предмета.

На этот сверток, подавшись вперед, жадно смотрели женщины Морского народа. Авиенда не удивилась бы, если бы они кинулись к Чаше через весь двор. Несомненно, устремленные на Чашу взоры не укрылись и от Айз Седай. Сарейта еще крепче стиснула белый шелковый сверток, а Мерилилль сделала шаг вперед, встав между нею и Ата’ан Миэйр. Айз Седай силились выглядеть бесстрастными, отчего на гладких лицах заметно было напряжение. Они считали, что Чаша должна принадлежать им: по мнению Айз Седай, любой предмет, который использовал Единую Силу или действовал с ее помощью, принадлежит Белой Башне, не важно, кто бы им в данный момент ни владел. Но сделка была заключена.

– Солнце на месте не стоит, Айз Седай, – громко заявила Ренейле дин Калон, – и опасности грозят. А вы мешкаете. Если думаете задержками что-то выгадать, лучше подумайте дважды. Попытайтесь нарушить сделку, и, клянусь сердцем отца, я немедля возвращаюсь на корабли. И потребую Чашу в возмещение. Она принадлежала нам с самого Разлома.

– Попридержи язык, ты с Айз Седай разговариваешь, – напустилась Реанне, вся – оскорбленное достоинство, от голубой соломенной шляпки до добротных туфель, носки которых виднелись из-под зелено-белых нижних юбок.

Ренейле дин Калон презрительно скривила губы:

– Кажется, у медузы прорезался голосок. Странно, ведь Айз Седай не давали тебе разрешения говорить.

Конюшенный двор наполнили оскорбительные крики, летавшие от Родни к Ата’ан Миэйр и обратно: «дички», «бесхребетные» и еще похлеще; пронзительные вопли погребли попытки Мерилилль как утихомирить Реанне с товарками, так и успокоить Морской народ. Несколько Ищущих Ветер уже схватились за рукояти заткнутых за кушаки кинжалов. Сначала вокруг одной женщины в ярких одеждах вспыхнуло сияние саидар, потом вокруг другой, третьей. Это ничуть не напугало Родню, хотя и слегка удивило. А потом Сумеко обняла Источник, за ней Тамарла и гибкая Чиларес, а вскоре уже вокруг всех сияло свечение. Родня и Ата’ан Миэйр продолжали осыпать друг дружку гневными словами. Страсти кипели.

Авиенде хотелось застонать. Вот-вот прольется кровь. Она готова следовать за Илэйн, но ее почти сестра с холодной яростью смотрела и на Ищущих Ветер, и на глав Родни. Илэйн была нетерпима к глупости как в самой себе, так и в других, а худшей глупости, как орать друг на друга, когда враг может появиться в любую минуту, не придумаешь. Взявшись за рукоять ножа, Авиенда обняла саидар; жизнь и радость на грани плача наполнили ее. Хранительницы Мудрости обращались к Силе, только когда не помогали слова, но тут не подействуют ни слова, ни сталь. Знать бы еще, кого убивать сначала.

– Хватит! – Пронзительный вопль Найнив прорезал гомон. Ошеломленные лица повернулись к ней. Она грозно повела головой и, воздев руку, указала пальцем на Родню. – Прекратите вести себя как дети! – Если она и сбавила тон, так разве что на чуточку. – Или собираетесь тут браниться, пока не заявятся Отрекшиеся и не сгребут заодно с Чашей и нас? И вы, – теперь палец указывал на Ищущих Ветер, – бросьте увиливать от нашего соглашения! Чашу вы не получите, пока не исполните все, до последнего словечка! Даже и не думайте! – Найнив развернулась к Айз Седай. – А вы!..

Ее словесный напор, натолкнувшись на холодное удивление, превратился в угрюмое бурчание. Айз Седай в перебранке не участвовали, разве что пытались умерить разыгравшиеся страсти. Ни одну из них не окружал ореол саидар.

Конечно, чтобы совсем успокоить Найнив, этого было мало. Она яростно дернула шляпку, явно преисполненная гнева, который ей хотелось на что-нибудь выплеснуть. Но женщины Родни, с пунцовыми лицами, смущенно потупились, и даже Ищущие Ветер казались немного – совсем немножко – смущенными, что-то ворчали, но избегали взгляда Найнив. Свечение вокруг женщин гасло одно за другим, и вскоре лишь одна Авиенда обнимала Источник.

Она вздрогнула, когда ее руки коснулась Илэйн. Да, она и впрямь размякла. Не замечает, как к ней кто-то подходит, дергается от прикосновения.

– Кажется, кризис преодолен, – тихо пробормотала Илэйн. – Наверное, пора в путь, пока не случилось еще что-нибудь.

Еле заметные алые пятна на щеках выдавали неостывший гнев. И у Бергитте тоже – после соединения узами они в некоторых отношениях испытывали сходные чувства.

– Самое время, – согласилась Авиенда.

Еще немного, и она превратится в изнеженную мокроземку.

Все взоры устремились на Авиенду, когда она вышла на свободное пространство в центре конюшенного двора – место, которое девушка могла в деталях представить себе и с закрытыми глазами. В обращении к саидар была радость, то, чего она не могла бы выразить словами. Наполнив сознание саидар, ощущаешь себя такой живой, как никогда раньше. Хранительницы утверждали, что это заблуждение, обманчивое и опасное, как мираж с водой в Термуле, однако оно казалось намного реальнее брусчатки под ногами. Авиенда боролась с желанием зачерпнуть еще, она и так взяла почти столько, сколько могла. Когда Авиенда начала плести потоки, все столпились позади нее.

Хотя Авиенда многое повидала, ее до сих пор изумляло, что есть вещи, которые не могут сделать многие Айз Седай. Из глав Родни несколько женщин имели нужные способности, но лишь Сумеко и, как ни странно, Реанне не скрывали интереса к тому, что делает Авиенда. Сумеко даже стряхнула ладонь Найнив, когда та ободряюще подтолкнула ее, – чем заслужила недоуменно-оскорбленный взгляд от Найнив, которого Сумеко, всецело поглощенная наблюдением за Авиендой, и не заметила. Необходимой силой обладали все Ищущие Ветер. И смотрели жадно, как раньше на Чашу. На это им дала право сделка.

Авиенда сосредоточилась, и потоки сплелись, создавая связь между этим местом и тем, которое Илэйн с Найнив выбрали по карте. Она сделала движение, будто откидывая входной клапан палатки. Этого Илэйн при обучении ей не показывала, но именно такой жест и еще кое-что Авиенда проделала сама – задолго до того, как Илэйн создала свои первые переходные врата. Потоки сгустились в серебристую вертикальную полоску, которая словно развернулась вширь, раскрывая в середине двора врата, высотой в человеческий рост и почти такие же широкие. За ними открылась большая поляна, окруженная деревьями. Находилась эта поляна на дальнем берегу реки, в нескольких милях к северу от города. В проем просунулись стебли бурой, по колено, травы, колышущейся на слабом ветерке. Некоторые травинки были начисто срезаны вдоль, другие поперек. По сравнению с кромкой врат тупой показалась бы самая острая бритва.

При виде врат Авиенда ощутила неудовлетворенность. На создание подобного плетения Илэйн требовалась лишь малая толика сил, однако по какой-то причине у Авиенды уходили все силы, до последней капли. Она была уверена, что способна сплести больше, как и Илэйн, используя плетение, которое бездумно создала, пытаясь убежать от Ранда ал’Тора, – а это, казалось, случилось так давно. Но сколько бы Авиенда ни старалась, выходило плохо. Зависти она не испытывала, скорее гордость за успехи своей почти сестры, но собственные неудачи жгли сердце. Если узнает Сорилея или Эмис, они сурово с нее спросят. А что до стыда… Они назвали бы это избытком гордости. Впрочем, Эмис поняла бы – она когда-то была Девой. А стыд – когда ты не можешь сделать то, что тебе по силам. Если бы не необходимость удерживать плетение, Авиенда бросилась бы прочь.

Отбытие было тщательно спланировано, и, едва переходные врата раскрылись, весь конюшенный двор пришел в движение. Две женщины из круга рывком поставили прислужницу Темного на ноги, а Ищущие Ветер торопливо выстроились в ряд за Ренейле дин Калон. Слуги начали выводить лошадей из конюшен. Лан, Бергитте и один из Стражей Кареане, высокий и худой, по имени Кайрил Арджуна, друг за другом тотчас же устремились во врата. Как и Фар Дарайз Май, Стражи всегда сначала шли в разведку. У Авиенды просто пятки чесались кинуться следом, но что толку? В отличие от Илэйн, стоит ей отойти на пять-шесть шагов, как плетение начнет слабеть, будто она его распустила. Очень огорчительно.

На сей раз особой опасности ожидать не приходилось, поэтому во врата сразу двинулись Айз Седай, с ними – Илэйн и Найнив. В том лесистом районе хватает ферм, и пока какой-нибудь пастух или юная парочка, ищущая уединения, не увидели слишком многого, лучше, чтобы кто-то наставил их на путь истинный. Хотя вряд ли какой Предавшийся Тени или прислужник Темного узнал бы о той поляне – о ней знали лишь Авиенда, Илэйн и Найнив, и выбранное место они не раскрывали, опасаясь предательства. Остановившись во вратах, Илэйн вопросительно глянула на Авиенду, но та махнула рукой – ступай, мол. Планам нужно следовать, если нет причины их менять.

Поляну начали понемногу заполнять Ищущие Ветер: каждая нерешительно останавливалась перед творением, о котором никогда не помышляла, потом, сделав глубокий вдох, делала шаг во врата. И вдруг странное чувство вернулось.

Авиенда подняла глаза на выходившие во двор окна. За этими коваными вычурными решетками, крашенными белой краской, за резными ставнями мог прятаться кто угодно. Тайлин приказала слугам держаться от окон подальше, но кто остановит Теслин, или Джолин, или… Что-то потянуло ее взгляд выше, к куполам и башенкам. Тонкие шпили кое-где обегали узкие галереи, и на одной, очень высоко, девушка заметила черную фигурку. Ее окружал яркий, режущий глаз ореол – за нею сияло солнце. Человек.

Авиенда затаила дыхание. Ничто в его позе, в том, как лежат на каменном парапете руки, не говорило об опасности, но она знала – перед нею тот самый, от кого мурашки по спине. Один из Предавшихся Тени не стал бы стоять и смотреть, но этот голам… В груди похолодело. Он мог быть просто дворцовым слугой. Впрочем, Авиенда не верила такому предположению. Осознавать страх – не стыдно.

С беспокойством она посмотрела на женщин, с болезненной медлительностью продолжавших проходить во врата. Из Морского народа прошла половина, позади оставшихся ждала своей очереди Родня, две из них крепко держали прислужницу Тени; их тревога перед вратами боролась с обидой, что Морской народ пропустили раньше. Скажи Авиенда о своих подозрениях вслух, Родня, вероятнее всего, кинется врассыпную – от одного упоминания о Предавшихся Тени у них пересыхало во рту и подгибались колени, – а Ищущие Ветер могут незамедлительно потребовать Чашу. Для них самое главное – Чаша Ветров. Но лишь слепая не заметит, что к стаду, которое ей поручено охранять, подкрадывается лев. Авиенда ухватила одну из Ата’ан Миэйр за красный шелковый рукав:

– Передай Илэйн… – К Авиенде повернулось лицо, напоминавшее гладкий черный камень; полные губы казались тонкими, глаза походили на черные камешки, твердые и бесстрастные. Как бы так сказать, чтобы не возникло переполоха? – Передай Илэйн и Найнив, пусть будут настороже. Скажи им, враги всегда нападают, когда менее всего этого ждешь. Ты должна это передать. Не забудь!

Ищущая Ветер кивнула с едва скрываемым нетерпением, но, как ни удивительно, дождалась, пока Авиенда отпустит ее рукав, и, чуть поколебавшись, шагнула во врата.

Галерея на башне опустела. Но облегчения Авиенда не испытала. Он мог быть где угодно. Спускаться в конюшню, к примеру. Кем бы или чем бы он ни был, он – опасен; это не пляшущий в воображении смерчик. Четыре Стража встали у врат – этот караул уйдет последним, и, сколь бы Авиенда ни презирала их мечи, она была благодарна, что здесь, кроме нее, есть еще кто-то, кому известно, как использовать острый металл. Хотя шансов у них против голама или, хуже того, против Предавшегося Тени немногим больше, чем у слуг с лошадьми. Или чем у нее самой.

С мрачной решимостью Авиенда зачерпнула Силы, пока сладость саидар не стала отдавать му́кой. На волосок больше, и боль зальет ее слепящей агонией; через считаные мгновения она либо умрет, либо напрочь утратит способность направлять Силу. Нет чтобы этим женщинам поторопиться! Еле ноги волочат! Бояться не стыдно, но Авиенда опасалась, что ее страх читается на лице.

Глава 2

Расплести плетение

Илэйн, едва оказавшись за вратами, отошла в сторону, а Найнив затопала прямиком через поляну, вспугивая в жухлой траве бурых кузнечиков и высматривая Стражей. Точнее, одного-единственного Стража. Яркоперая птица, мелькнув алым брюшком, пролетела через поляну и пропала, где-то в еще оставшейся листве зацокала белка, и наступила тишина. Казалось невозможным, чтобы Стражи прошли, не оставив следов, хотя бы вроде той полосы, что вытоптала Найнив, однако где же они?

Илэйн чувствовала Бергитте – та была где-то слева, приблизительно на юго-западе, – чувствовала ее спокойное удовлетворение тем, что сейчас не угрожает никакая опасность. Кареане, в числе прочих Айз Седай окружившая Сарейту с Чашей Ветров, склонила голову набок, точно прислушиваясь. По-видимому, ее Кайрил направился куда-то на юго-восток. Что означает – Лан на севере. Вот на север-то Найнив и стала смотреть, что-то бормоча себе под нос. Наверное, после свадьбы она обрела способность чувствовать его. Или заметила след, который не увидела Илэйн. В умении распознавать следы с Найнив тягаться было трудновато.

Илэйн через врата видела Авиенду, та разглядывала дворцовые крыши, словно ожидая засады. Поза была такая, словно у нее в руках копья и она вот-вот кинется в битву. Илэйн улыбнулась, пряча за улыбкой беспокойство, – Авиенда так волновалась, справится ли с вратами, а ведь смелости ей не занимать, куда там самой Илэйн! С другой стороны, да, Авиенда храбрая девушка и способна за себя постоять, но с нее станется решить, что этот джи’и’тох требует сражаться, хотя единственный шанс на спасение – бегство. Сияние вокруг Авиенды было столь ярким, что сомнений не оставалось: больше Силы она зачерпнуть не сможет. Если явится Отрекшийся…

«Я должна была бы остаться с ней». От этой мысли Илэйн сразу же отказалась. Какой бы предлог она ни подыскала, Авиенда поймет, в чем причина, поймет и оскорбится – она порой обидчива, как мужчина. Особенно когда дело касается ее чести. Вздохнув, Илэйн отступила от врат, откуда на поляну тесной цепочкой уже выходили Ата’ан Миэйр. Впрочем, держалась она неподалеку, где могла бы услышать любой крик по ту сторону. Чтобы в тот же миг броситься на помощь Авиенде. Была и другая причина…

Ищущие Ветер двигались в строгом порядке, сообразно занимаемому положению. Они старались напустить на себя невозмутимый вид, но даже Ренейле поежилась, когда ее босые ступни коснулись высокой бурой травы. Одних охватывала легкая дрожь, которую они быстро подавляли, другие с округлившимися глазами оглядывались на переходные врата. Все как одна подозрительно косились на стоявшую у врат Илэйн, и две или три, похоже, собирались что-то сказать, возможно, спросить, что она делает, или, наверное, попросить – или велеть – отойти в сторону. Илэйн только порадовалась, что все они, повинуясь короткой реплике Ренейле, заторопились к старшей из Ищущих. Скоро у них еще будет возможность указывать Айз Седай, что тем надо делать; незачем, чтобы они начали с нее.

От этой мысли у Илэйн заныло под ложечкой, а новые мысли заставили покачать головой. Ищущие Ветер знают о погоде, о том, как правильно использовать Чашу, однако даже Ренейле согласилась, пусть и неохотно, что чем больше Силы направить через Чашу, тем больше шансов улучшить погоду. Силу нужно направить с точностью, возможной лишь для одиночки – или для круга. Полного круга из тринадцати женщин. И в это число должны наверняка входить Найнив, Авиенда, сама Илэйн и, вероятно, кто-то из Родни. Однако Ренейле ясно дала понять: по условиям заключенной сделки предполагалось, что Ищущие будут учиться тому, что умеют Айз Седай. Первое – переходные врата, вторым должно стать создание круга. Просто чудо, что она не привела с собой всех Ищущих Ветер. Ума не приложить, как бы Илэйн тогда справилась с тремя-четырьмя сотнями этих женщин! Оставалось лишь вознести благодарственную молитву, что их всего двадцать.

Но стояла она тут вовсе не для того, чтобы их считать. У каждой проходившей всего в шаге от нее Илэйн определяла уровень владения Силой. Раньше немало сил и времени уходило на то, чтобы подойти к ним поближе; удавалось это в считаных случаях, а если еще вспомнить, сколько пришлось убеждать Ренейле вообще согласиться на берег ступить! По-видимому, положение среди Ищущих Ветер не зависело ни от возраста, ни от силы; из первых трех-четырех Ренейле была далеко не самой сильной, а одну из последних, Сенин, отличали морщинистые щеки и щедро посеребренные сединой волосы. Странно, но, судя по отметинам на ушах, Сенин когда-то могла носить больше шести теперешних колец, и были они, без сомнения, толще.

С растущим чувством удовлетворения Илэйн сортировала и откладывала в памяти имена и лица. Ищущие Ветер в каком-то отношении могут много больше, Илэйн с Найнив могут оказаться в большой беде, очень большой, мало того – могут увлечь за собой Эгвейн и Совет Башни, когда станут известны условия заключенной ими сделки, но ни одна из этих женщин не стояла бы высоко среди Айз Седай. Не низко, но и не очень высоко. Илэйн одернула себя, велев не злорадствовать, – в том, что уговорено, ничего не изменится, – но удержаться не могла. В конце концов, это ведь лучшие из Ата’ан Миэйр. Во всяком случае здесь, в Эбу Дар. И будь они Айз Седай, все, начиная с Курин с ее каменно-черным взглядом до самой Ренейле, слушали бы, когда говорила она, Илэйн, и вставали бы, когда она входила в комнату. Если бы они были Айз Седай и вели бы себя соответственно.

И когда показался конец цепочки, Илэйн вздрогнула – мимо нее прошла юная Ищущая Ветер с одного из меньших кораблей, круглощекая женщина по имени Райнин, в простеньком голубом шелке, с полудюжиной висюлек на цепочке. Две ученицы, по-мальчишески худенькая Талаан и большеглазая Метарра, торопливо пробежали в самом хвосте. Они еще не заслужили носового кольца, не говоря уже о цепочке, и в правом ухе у них было по три кольца, а в левом – всего одно тоненькое. Этих трех Илэйн проводила внимательным взглядом. Пожалуй, женщин, владеющих Силой на высоком уровне, среди Морского народа все же не так и мало.

Ата’ан Миэйр сгрудились возле Ренейле, большинство, как и она, алчно посматривали на Айз Седай и Чашу. Последние три женщины стояли позади всех, у учениц был неуверенный вид, будто они не знали, по праву ли находятся тут. Райнин, хоть и сложила руки на груди по примеру Ренейле, тоже выглядела неуверенной. Ищущие Ветер с бегунков, с самых маленьких корабликов Морского народа, похоже, редко оказываются в обществе Ищущей Ветер при Госпоже Волн своего клана, не говоря уже об Ищущей Ветер при Госпоже Кораблей. Райнин не уступала в Силе Лилейн или Романде, Метарра – под стать самой Илэйн, а Талаан… Талаан, сама покорность, в своей красной льняной блузе, будто бы все время с потупленным взором, по уровню Силы была близка к Найнив. Очень близка. Более того, Илэйн знала, что она, как и Найнив, еще не полностью раскрыла свой потенциал. Полностью ли овладели Силой Метарра и Талаан? Илэйн уже привыкла к мысли, что ее превосходят только Найнив и Отрекшиеся. Ну, еще Эгвейн, но та была вынуждена его форсировать, а собственный потенциал Илэйн, как и Авиенды, сравним с потенциалом Эгвейн. «Столько самодовольства», – печально подумала она. Лини не преминула бы сказать, чего Илэйн заслуживает за подобную самонадеянность.

Тихо посмеиваясь над собой, Илэйн повернулась посмотреть, что там поделывает Авиенда, но перед вратами, точно вросшие в землю, стояли женщины из Связующего круга и ежились под холодными взорами Кареане и Сарейты. Все, кроме Сумеко, которая, не дрогнув, встречала взгляды сестер. Кирстиан же, казалось, вот-вот расплачется.