Просто строчка легла

Фотограф Оксана Архиреева

© Михаил Соловьев, 2020

© Оксана Архиреева, фотографии, 2020

ISBN 978-5-0050-5525-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Август

Теплый август задумчиво ляжет на плечи

Красной бархатной книгой струятся листы…

На Москву опускается медленно вечер

Растворяя в закате все наши мечты.

Не дано тебе знать то, что стало не ново,

И, что Яблочный спас, это мира нектар…

Нам известно с тобой, что вначале то – слово,

А потом уже преображение и храм.

За окном цвет лиловый мне лечит увечье,

Этот цвет оградит от беды и хандры…

Он зачем-то приходит в жилье человечье

Став невольным свидетелем нашей игры.

Александру Прохоренко

Герой России Александр Прохоренко. Погиб

17 марта 2016 года в районе Пальмиры (Сирия). В неравной схватке с врагом он вызвал огонь на себя.

На земле умеют говорить

Только те, кого умеют слушать.

В океан способны выходить

Те, кто хочет погружаться глубже.

Видеть могут те, кто победил,

Темноту всю внутреннего мира…

А подняться в воздух поспешил

Лётчик, чтобы жила Пальмира.

Чувствовать душою могут те,

Кто прошёл когда-то испытания…

Закалялся дух чей на войне,

Несмотря на горечь и страдания.

А любить способны, впрочем, все…

Только любит искренней любовью

Лейтенант, погибший по весне,

Защищая мир и землю – своей кровью.

Алые паруса

Свои мысли оставив на гладкой воде,

Ты тяжелой гардиной завесишь все окна…

В непроглядной, холодной, немой тишине

Ты как прежде, с любовью, все ищешь кого-то.

Твоё сердце неспешно стучит с кораблём,

С тем, который в мечтах тебя вновь забирает…

До утра ты прождёшь, вспоминая о нем.

Повторяя себе то, что так не бывает.

Но холодное небо вчерашнего дня,

Новый день с новой силой, поверь, согревает…

И пока ты мечтаешь Ассоль, у огня

Грей с восходом уже – паруса надувает.

Бездомный

Однажды осенью холодной,

Потерянный в своей судьбе,

Сидел на мостовой бездомный!

Держал картонку он в руке.

Там было черное на белом,

Два предложения простых:

«Пусть в жизни стал я не уделом,

Но вы заботьтесь о родных».

Сидел голодный и продрогший

Он в черной куртке, без ноги…

Уже почти что занемогший —

От обездоленной тоски.

А мимо время проносилось,

Бежали люди – кто куда.

Витрина в темноте светилась,

Как лучезарная звезда.

Общались рядом с переходом

Две бабки, жалуясь на жизнь,

И тыкнув пальцем: «вон уродам» —

Все наказания слились.

Другая тотчас встрепенулась:

«Ты посмотри, Марусь, над ним!»

От слов своих та содрогнулась —

Увидев над бездомным нимб.

Белая тетрадь

Живя один раз на планете

Мы пишем белую тетрадь

Оценят это наши дети,

Нам не дано сегодня знать.

В тетради есть поля и ластик

Цветные есть карандаши…

Решать тебе пройдешь ты кастинг

Или кого-то насмешишь.

Там можно сор вести словами

На радость лживых всех врагов…

Или залить поля слезами,

Жалея этих дураков.

Я, как неграмотный прохожий

Ошибки делал на листе…

Но, может быть, на что-то тоже,

Сгодился, милый друг, тебе.

Я лишь скользил пером по листьям,

Я бормотал стихи не внять…

Запечатляясь в ваших лицах,

Я вел небрежную тетрадь.

Любил я или ненавидел

Растрачивал иль дорожил…

Кому помог, кого обидел,

Кого распял, кого простил.

Есть у меня тетрадь живая

С частицей русскую души…

Я в ней пишу не уставая!

Я в ней сгораю – потуши.

Богиня

В тот день, когда спустилось счастье,

Но я его переплетя

Сказал: «нет-нет кругом одно ненастье»

И отвернулся уходя.

Тогда я помню как спросили,

Остановив меня плечом:

«А, что же вам – мой рыцарь сильный,

Мои страдания нипочем?»

Обледенели тотчас мысли

Язык, как будто бы свело

Вдруг в поцелуе я с ней слился

И стало на душе светло:

«И вправду – Вы моя богиня!

И как я Вас не разглядел?

Моя Вы юная княгиня!

А я, пред вами не удел.

Я странник в этом тленном мире,

А Вы, прелестное дитя.

Живу я в философской лире,

А Вы, как водиться любя»

01.2014

Буйность дней

Той буйности ушедших дней

Порой сегодня не хватает,

Бывает, сядешь у камней

И долго юность вспоминаешь.

И даже хочется напиться

Тебе от ярости твоей.

И может быть, тебе приснится

Богиня тех прошедших дней,

Которая всегда ходила

По нашей длинной мостовой.

Вела себя она игриво,

Была приветлива с тобой.

И друг твой там решил остаться,

С тобой по жизни не идти,

Ну что ж, пришлось с ним распрощаться,

Оставив где-то позади.

И вот сижу, глаза краснеют,

И хочется туда опять,

С зарею солнце там пригреет,

В футбол я выйду поиграть.

И будет двор, как прежде, весел!

Народу будет уйма там…

В «копейку» Игорь вновь залезет

И дядя Миша – ветеран.

Эх, буйность моих дней прошедших,

Заварен в банке «чайный гриб».

Осталась в тех дворах советских,

Где был когда-то знаменит.

Бунину

В этом воздухе туманном

Века лжи и века зла,

Замышляется обманом

Осквернение Христа.

В этом павшем государстве

Больше жить я не хочу…

Нет, в безбожном этом царстве

Нет мне места, я шепчу.

Уплываю с состраданием

Уплываю со – слезой…

Принимаю с покаянием,

Что теперь я здесь чужой.

В краю где мое детство зрело

В краю, где мое детство зрело,

Где с вишней сад был под окном,

По вечерам бабуля пела,

Сидя за кухонным столом.

Она тянула тихо песню

Про то, как жизнь играла с ней…

То загоняла ее в петлю,

А то дары дарила ей.

А я сидел, и тихо слушал,

И не хотел перебивать.

Сидел и свою кашу кушал.

Как много хочется отдать,

Чтобы вернуться в летний вечер,

Где у окна стоит буфет!

Там, где порядок безупречен

И мамы маленькой портрет.

В летний день

Я в летний день проснулся рано,

В окошке луч со мной играл!

Из сада запах веял пряный…

И меня будто колдовал.

С кулак висит в саду малина.

И вишня уж давно черна.

Как пахнет поутру крапива!

Я надышался ей сполна!

В лугу туман лежит, как вата,

Скрывая речки берега…

И с луга тянет – точно, мятой!

И чуть колышется река.

В Оптину пустынь

Осталась улица бела,

Осталась мать твоя светла…

Но ты ушёл, бросая тень,

В свой завтрашний вчерашний день.

Она кричала: «Сын, постой,

Поговори ещё со мной».

А он ответил: «Ты иди

И жизнь свою не торопи».

Друзья смотрели, как на дно,

Им было уже всё равно…

Что ты ушёл, бросая тень,

В свой завтрашний вчерашний день.

С порога крикнула жена: «А как же я?

Теперь одна?»

Да что ты, милая! Иди,

Ты встретишь счастье на пути!

Он вышел быстро на порог,

Остановить никто не смог…

Как ходит счастье по судьбе,

Он шёл навстречу синеве!

Вдали блестели купола

И пели песнь колокола!

Там вышел старец из скита

И произнес: «Вот дом Христа!»

В честь победителя

Я не один, сегодня я с тобой.

Ты обнимаешь, я ласкаю плечи!

Объединяет нас кристальная любовь!

И кажется, что встречи бесконечны.

Но это ложь. В окно стучит война.

Я ухожу, и ты меня до двери провожаешь.

Сама не зная, провожаешь навсегда

И, затворяя дверь, из рук все рассыпаешь.

Придет Победа в наши города!

Промчится лучшей новостью по хатам!

А мы с тобой расстались навсегда,

Судьба-злодейка в этом виновата.

Иди на праздник, веселись и жди.

Ты встретишь на пути мужчину.

Прошу, Алешей сына назови —

В честь победителя, принявшего кончину.

Весна

Сегодня первый день весенний,

Он небо уронил на землю…

Все облаками затянул

И, так закутавшись, уснул.

За ним придет второй и третий,

А после – пятый и восьмой…

Кошачий март затянет песни

Своей любовною игрой.

А я один в пустой квартире,

Смотрю на все через окно…

Весна пришла! И в этом мире

Что было мертвым – ожило!

Взошло смирение

Бой утих, взошло смирение,

Пробудившийся от сна…

Он сказал – твое спасение

Впредь зависит от тебя.

Будут дуть дурные ветры,

Будут пыль в глаза пускать…

Но спасение от веры

Не удастся оторвать.

Генерал

В переносицу, в бровь или в глаз…

Никогда сытым голодных не внять.

Ничего, что душа напоказ,

Постарайся, как есть, так принять.

Если после вчерашней беды

Руки в кулаки ты не сжал!

Обошёлся конфликт без стрельбы…

Значит, ты не зря свой пост занимал!

А теперь прячет память за шторами дней

Тех, кто бурно тебя тогда осуждал.

И совсем не осталось друзей…

Только те, кого день сегодняшний навязал.

Только те, кто по булькам в стакан

Наливает поровну белую дрянь…

Те, кого узнают по рукам

И зовут меж собой – беспробудная пьянь.

Только перед ними раскрыл ты судьбу

И поведал им всем – почему не стрелял!

А один из них выкрикнул, будто в бреду:

– Наливай до краёв генералу стакан!

Отказался от водки ты, как от беды…

Стал вчерашний мир тебе мал!

Вытер лоб рукою ты без воды

И незримо в воздухе – честь отдал.

Георгиевской ленте

Разве есть какой-то вред от Георгиевских лент?

Лента символом победы пребывает много лет!

Символом – святой победы! Где копьем

растерзан бес.

Точно так же наши деды бились силою небес.

Очищали, отбивали, в гимнастерке под дождём…

Боевые их награды здесь, конечно, ни при чём!

Бились деды до победы! И твердили день за днём:

Сила в правде, сила в вере, мы с Георгием дойдём!

Глаза поэта

Посмотри в глаза поэта на рассвете —

Ты увидишь глубину печали!

Выдувает будто душу ветер,

Оставляя лишь следы вначале!

Посмотри, как глубина красива!

В ней лежат четыре важных строфы…

В первых двух заложена вся сила,

А в оставшихся бывают охры!

Голубые небеса

О голубые небеса!

Далеки вы и близки очень.

Через столетие голоса

Вернутся отзвуком к нам в осень.

Сыграют музыку времен

На небосвода инструменте.

И будет очень окрылен

Поэт лирический в сонете.

Раскрасят небеса листву,

Спустившись в ночь густым туманом.

Не пожалеют красоту,

Раскидывая по бульварам.

Горячий чай

Он: Горячий чай, конфет коробка,

я у тебя, малыш, неловко.

Она: Садись сейчас налью я чаю,

и тихо музыку включаю.

Он: Ты знаешь, что такое счастье?

Она: Проснуться на одном матраце!

Он: Ты знаешь, что любовь такое?

Она: Дожить до старости с тобою.

Мы будем плакать и смеяться,

Друг с другом будем целоваться!

И не на миг не расставаться,

Любовью нашей наслаждаться!

Он: Позволь я приглашу тебя на танец?

пока поет нам итальянец.

Но как же так? Уже двенадцать,

домой мне нужно возвращаться.

Она: А я тебе сказать хотела,

сейчас вот только осмелела!

Тебе, быть может, здесь остаться?

По темноте не возвращаться?

Мы будем плакать и смеяться,

Друг с другом будем целоваться!

И не на миг не расставаться,

Любовью нашей наслаждаться!

Граждане страны

Я, словно в детстве,

Сплю и вижу сны,

Где по соседству

Граждане страны!

Которые носили форму

Под пальто.

И горбачевские реформы

Далеко.

А после помню,

Как отец сказал

С душевной болью:

«Безработным стал».

Нас ожидала всех

Одна беда,

Где без помех

Делилась милая страна.

Так год за годом

Мы зашли в тупик.

И батя со стаканом

Мой совсем поник.

Для общества

Потерян он теперь,

И общество

Спивается, поверь.

Вот двадцать лет

Прошло от той беды.

Я был ребенком,

А все вижу эти сны…

Как бегали

С товарищем в «Байкал»

И наш советский двор

Весною оживал.

Живые ветераны за столом:

Дядя Миша Юдин,

Борода с вином —

Рассказывали нам

О той войне,

Которая вам

Не приснится и во сне.

Ведь Борода прошел

Блокадный Ленинград.

Михаил Максимович

Отправлял снаряд.

А дядя Миша Юдин

Штурмовал Берлин.

Он видел смерть,

Ходящую за ним.

И кто бы знал из них,

Идущих в бой,

Что их потомки

Будут торговать страной

И проведут реформы

Для страны,

Которые ей вовсе

Не нужны.

Сегодня, словно в детстве,

Сплю и вижу сны,

Где вы живые,

Граждане страны!

Которые носили форму

Под пальто.

И горбачевские реформы

Далеко.

Дачное

Чердачное окно отворено.

Иосиф Бродский.

Стихотворение «Освоение космоса»

Вот снова дачное окно отворено,

И жизнь опять заполнила молчание.

Стаканы вновь наполним молоком,

И лучший отдых – в нашем ожидании.

С восходом солнце прогревает южный край,

Врываясь в окна, не дает заспаться…

Как будто шепчет мне: «Вставай, вставай —

Давай же, лежебока, поднимайся!»

Из сада тянет мятой и травой,

Покошенной вчера под вечер.

Блаженный запах, Господи, Бог мой!

Как хочется, чтоб не менялся ветер.

Петух в надрыве, курицы в строю,

Сосед погнал на луг свою корову.

Мне кажется, что я опять в раю!

Повешу все-таки на дверь подкову.

День прошел и остыли мечты

День прошёл и остыли мечты,

Сжалось сердце от ноющей боли.

На дворе, снегом белым

Накрылась сухая листва…

Ты идёшь, как и прежде

Письмо зажимая в ладони,

Это было ужасно давно,

Это было вчера.

Догоняя маршрутный автобус

Догоняя маршрутный автобус,

Я забыл, что умею летать.

И что вскоре я весь земной глобус

Без проблем буду враз посещать.

Интернет мне покажет ресурсы

И реальное время сейчас.

Буду ночью и днем теперь в курсе,

И всегда буду видеть я вас.

Стану длинные класть я маршруты:

Из Парижа – и сразу в Москву,

Ну а после еще полминуты —

И в Швейцарских я Альпах тону!

Только жаль, что автобус уходит

И не видит водитель меня.

Интернет мне сейчас не поможет,

Да и топать до дома – полдня.

Дожди

Который год идут дожди,

Все размывая под собой…

А мне казалось, впереди

Нас ожидает только зной!

Все опускались небеса

Туда, где мы с тобой живем.

И ты устала, мне сказав:

«Живем – как будто воду пьем».

Который год идут дожди,

Все размывая под собой…

Шепнула на ухо: «Прости,

Но жить так не могу с тобой».

Дождь за окном

Дождь за окном стучит об подоконник,

И в душу пробирается тоска…

Метет листву до нитки мокрый дворник,

И появилась проседь на висках.

Зачем и кто мы в этом мире тленном?

Куда идем? Какая цель у нас?

Кого мы любим так самозабвенно?

Кого мы ненавидим так подчас?

Дороги жизни всем нам приоткрыты!

Ты выбирай свою. Смотри не промахнись…

Живи, чтоб предки были не забыты, —

Да и потомкам обязательно сгодись.

Дождь за окном задуматься заставил,

Дождь за окном как будто передал,

Чтоб по местам я в жизни все расставил

И смысл поскорее отыскал.

Дождь

Дождь стучал всю ночь по крыше,

Не давал никак уснуть.

Я его всем сердцем слышал,

Даже стал я в нем тонуть.

Дождь, я верю, что ты слышал

То, что я тебе сказал.

Ведь до этого я тайну

Никому не раскрывал!

Утром солнце пробудилось,

Капли высохли дождя.

Может, это мне приснилось,

Что с дождем общался я?

Дороги тянутся, как дали

Дороги тянутся, как дали,

И освещения столбы

Окутаны опять венками

Людской поломанной судьбы.

Опять мне хочется умчаться

От своих дел и суеты…

И очень долго восхищаться,

Смотря на желтые цветы.

Родная, милая Россия!

Останешься в груди моей,

Как непорочная Мария,

Средь колоколен и церквей.

И в час, когда меня не станет,

Я, прежде чем покинуть край,

Прольюсь дождем, сойду снегами…

А после можно уже в рай.

Но вас прошу и заклинаю:

Не предавайте вы берез.

За них ведь я переживаю,

Чтоб чужеземец не унес.

И реки наши не сушите,

Из русел выльются моря.

Цветы почаще приносите,

Ведь их люблю безумно я.

Екклесиаст

Одно кино, другое заменив,

В надрыве, будто в злую стужу…

Пытаются с квадрата с проводами донести,

Что этот мир, как я ему, – не нужен.

Зрачки не портя, в сторону гляжу

И вспоминаю, как сказал когда-то

Екклесиаст на вашу маету:

«Вернемся на круги своя, ребята!»

Накоплены богатства и чины,

Вы в наслаждении живете виновато…

Бывает, и князья шагают, как рабы…

И где должна быть правда – там неправда.

Все это было, и уже не раз,

И человек всегда владеет человеком…

«Томление духа» – так сказал Екклесиаст.

А вы меня пугаете – потеха.

Желтые тени от сосен

Желтые тени от сосен

На предрассветном дыму…

Снова царапает осень

Странную сказку свою.

Кто разъяснить не пытался

Сам становился седой.

Мало здесь кто ошибался!

Каждый ведь был молодой.

Память проходит по кругу

Нет, я опять не засну,

Ненависть лучшего друга,

Чувствую сквозь тишину…

Господи, это возможно!?

Дым, это желтый обман…

Трогаю осторожно

И попадаю в капкан.

После, как перед иконой

Утром причастье держу…

Дымка уходит, я сонный,

Вдаль из оконца гляжу.

Там за окном повороты

Вижу я, как на яву…

Я не хочу сводить счеты,

И возвращаться в Москву.

Живя на свете без креста

Живя на свете без креста,

Без принципов и без тепла,

Без поворотов и идей,

Без окружающих огней,

Без сожалений и потерь,

Закрыв на все засовы дверь.

Забанив всех друзей в сети,

Тебе спасенье не найти.

Журавлиный клин

Журавлиный клин вернулся,

Видел я его вчера.

От зимы мой край проснулся,

Значит, буду ждать тепла.

Аист свил на водокачке,

Как и в прошлый год, гнездо.

Свил вблизи моей он дачки,

Недалече тех лесов.

Половодье разлилось,

Это значит – снег сошел.

А сосед мой справа, Толя,

В царствие Божие ушел.

Трактор где-то выплывает

Из одоевских полей,

Тракторист дорогу знает —

Ты стакан ему налей.

Он без лодки проезжает

По разлившейся реке…

Ведь, чертяга, брод он знает,

Хоть и мат на языке.

Да, Циолковский появился

Здесь на матушке-земле.

Правда, дом их развалился,

Но музей здесь все же есть!

Клин вчерашний журавлиный

Все во мне перевернул,

Всю историю долины

Пред глазами развернул!

За чертой

Нет ни тайны, ни тайного следствия,

Остаётся вся жизнь за чертой…

За чертой – голубой неизбежности,

Именуемой нами мечтой!

Вот и жди, умирая от нежности,

Ты час славы своей и покой…

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.