Ребёнок по требованию

Посвящается всем мамочкам

и всем тем, кто только

мечтает стать мамами

В мире множество удивительных вещей:

миллионы роз, мириады звёзд,

череда закатов и рассветов,

друзья, родственники…

и только мама всего одна

Кейт Дуглас Уиггин

Мегера восседала на своём троне, обшитом кожзамом, и пристально смотрела на меня поверх очков. Казалось, что взгляд кобры испепеляет меня даже сквозь очки.

– Валерия Константиновна, вы знаете, я не повторяю дважды. А вы меня вынуждаете, – заскрипел голос мегеры, заставляя бежать наперегонки мурашки по моему телу. – На прошлом заседании кафедры я вам уже напоминала, что вам срочно нужно предоставить первую главу своей диссертации. Прошёл месяц. А от вас нет ни малейшего намёка на отчёт, – Тамара Львовна постучала жезлом, т.е. ручкой по столу.

Я смотрела на мегеру и вспоминала нашего прежнего зав.кафедрой Ивана Юрьевича. Как же мы его не ценили! Ах, Иван Юрьевич! На кого же вы нас покинули! И чем вам Технологический институт приглянулся? Добрейшей души был человек – он меня так диссертацией не доставал, работаешь и ладно. А эта… прицепилась ко мне, как представитель Орифлэйма.

– Я почти дописала, – соврала я, глядя прямо на оправу очков мегеры. – Практически всё готово, осталось только кое-что дописать.

– Если бы вы были в состоянии хоть что-нибудь написать, вы бы это уже давно сделали бы. Я начинаю сомневаться в вашем профессионализме. Вот, берите пример с Бориса Геннадьевича. Он уже третью главу дописывает! Третью! – глаза мегеры переметнулись с меня на Бориса, и ласково погладили его по головке. Под этим взглядом Боря мигом подтянулся и поправил галстук. Я была уверена, что за галстук он схватился только для того, чтобы не приложить руку к своей очкастой голове и не выпалить: «Рад стараться! Служу институту!»

– Валерия Константиновна, если к сентябрю у вас не будет готовой первой главы, вы будете переведены с должности старшего преподавателя на должность ассистента. Сейчас вы остаётесь на этой должности условно. Вам всё понятно?

– Понятно, – выдохнула я.

– Надеюсь, блондинка – это всего лишь ваш цвет волос, а не образ мыслей, – мегера насмешливо скривила уголки рта. – А теперь к следующим вопросам, ожидающим нас на время отпусков. Помним, преподаватели летом отдыхают только от работы со студентами, но не от научной работы, – Тамара Львовна перевала взгляд на других преподавателей.

«Ну, мегера, ну, зараза! За блондинку ты мне ещё ответишь!» – думала я, с силой вцепившись в свой блокнот. Откуда я сейчас должна взять и выложить готовую первую главу?

После нескончаемой речи Тамары Львовны, наполненной самовосхвалением и уничижением остальных преподавателей кафедры, у меня было только одно желание – бежать из этого института куда подальше. Что я и незамедлительно сделала после того, как мегера объявила, что заседание кафедры окончено.

Я первой незаметно выскользнула из кабинета и бодро затрусила по пустынному институту. В коридоре меня догнал Боря.

– Лера, постой! Если хочешь, я тебе помогу с диссертацией, по старой дружбе. Мы же, всё-таки, не чужие, – сказал Боря, глядя на меня чуть свысока – конечно, не его пытаются в должности понизить. Его-то хвалят, возносят. А меня, чуть что, блондинкой обзывают.

– Спасибо, Боря, но думаю, мой муж будет против, – ответила я своему бывшему жениху и потопала дальше.

– Если понадобится помощь, звони! Всегда буду рад тебе помочь! – услышала я вслед.

«Ага, как же!» – подумала я и, не оборачиваясь, направилась к лестнице.

Ввалившись в свою квартиру, я тут же повалилась на диван. Всё, только покой и отдых. Никаких мегер, никаких Борь. Работа должна оставаться на работе, а дома все мысли должны быть только о семье.

Мой взгляд остановился на фотографии, стоявшей на полочке над телевизором. Я стою, прижавшись к Роберту, к своему красавцу-мужу. Высокий смуглый брюнет и миниатюрная блондинка, как и говорила моя мама, мы с Робертом стали отличной парой. На фотографии Роберт одной рукой обнимает меня, а другой рукой придерживает нашу любимую милашку. Когда-то появление этой крошки в нашей семье сблизило нас с Робертом. Я уже не представляла жизни без этого самого прекрасного существа на свете. Это маленькое существо с умилением смотрело на камеру, чуть высунув язык, готовая вот-вот затяфкать. Да, мы были идеальной семьёй – я, Роберт и Тяфка.

Заиграла музыка моего телефона. К счастью, звонил мой любимый муж, а не коллеги с работы.

– Привет, Лера! Ты дома? Не забыла, что мы едем сегодня к моим родителям?

– Нет, конечно, я помню! – пропела я, снова начиная злиться на свою кафедральную мегеру, из-за которой у меня всё из головы вылетело. Конечно, я уже забыла о том, что сегодня вечером нужно куда-то идти.

– Отлично! Тогда к семи будьте с Тяфкой готовы, чтобы никаких «я не накрашена» и «у меня хвост не причёсан». Как только приеду с работы, сразу выезжаем.

– Да, конечно, любимый! – прощебетала я.

Выключив телефон, я огляделась по сторонам – Тяфка-то где?

– Тяфа, Тяфа, собирайся! Сегодня едем на дачу отмечать годовщину нашей с Робертом свадьбы! – пошла я искать свою хвостатую подругу. – И ты должна выглядеть великолепно!

– Тяф! – выскочила откуда-то из-под кровати Тяфка. – Я всегда готова ехать на дачу!

Всё было чудесно – прекрасный июньский вечер в кругу самых близких и дорогих людей. Родители Роберта, да и мои тоже, решили устроить нам праздник – приготовили для нас шашлыки. Для Роберта, может, это и не было таким уж праздником, но для меня – да. Две мои мамы с самого утра трудились над приготовлением шикарного стола и при этом оставили меня в стороне от всех хлопот. Это ли не счастье, прийти на готовый стол и сидеть гостьей?

По саду носились Валька и Веник – сыновья Артура, брата Роберта. До чего же они были неугомонными!

– Вон, она! Держи её! – кричал Веник, выскакивая с одной стороны.

– Где, где? Чего сам не держал! Вон она, вон! Хватай! – отвечал ему Валька, несясь с другой стороны.

А посреди них неизменно оказывалась Тяфка. Именно за ней устраивали охоту племянники Роберта. Моей Тяфке от них доставалось порядочно, поэтому она очень быстро научилась играть с ними в прятки, и готова была прятаться где угодно, лишь бы не попадаться на глаза малолетним разбойникам.

– За стол! Всё готово! – пропела наконец своим мелодичным голосом Светлана Анатольевна, мать Роберта.

А за столом было весело и по-домашнему уютно: кроме наших родителей, здесь были только брат отца Роберта дядя Николай со своей женой, Артур и его супруга Оксана. Особенно было приятно, что Артур полностью восстановился после аварии, в которую он попал, ещё до нашего с Робертом знакомства.

Я сидела, прижавшись к Роберту. Сил что-то есть и пить уже не было. Хотелось только сидеть вот так вечно, чтобы Роберт меня обнимал, а родители там тихонько о чём-то, о своём бухтели. Уставшая от погони Вальки и Веника, Тяфка лежала возле моих ног. Оголодавшая на свежем воздухе хвостатая, теперь была с круглым, как бочонок животом – хоть Тяфка и была маленькой девочкой породы «а-ля подпорка для груди» (только не в моём случае, у меня подпирать особо было нечего), но уплетала шашлыки похлеще здорового кобеля.

И казалось, ничто не предвещало каких-то катаклизмов, пока отец Роберта не вздумал сказать тост. Изрядно вобравший в себя не только шашлыков, но и спиртных напитков, Станислав Андреевич встал во главе стола, как всегда грозный своей армейской выправкой. Я почувствовала, что настал именно тот момент, когда люди за праздничным столом начинают мнить себя шибко умными и пытаются делиться своей мудростью под предлогом тостов.

– Дорогие наши Роберт и Лера! – пробасил Станислав Андреевич и обвёл всех пристальным взглядом, мол, внемлите ли вы мне, бывшему полковнику? Хотя мне кажется, бывших полковников не бывает – замашки командовать, и давать указания остаются с ними навсегда.

Суровый взгляд Станислава Андреевича остановился на нас с Робертом. Хотя у меня возникли подозрения, что больше он косился на меня, а не на Роберта.

– Вот вы уже год являетесь счастливыми мужем и женой! И это замечательно! – отец Роберта произнёс эти слова с таким пафосом, словно мы с Робертом не в ЗАГС сходили, а на луну слетали. – Это очень замечательно, что когда-то вы послушались, нас, мудрых родителей и соединили себя крепкими, как сталь, узами брака! – свободную от рюмки руку полковник сжал в кулак, символизируя крепость семейных уз. – Но! – свёкор тут же разжал кулак и назидательно поднял вверх указательный палец. – Ваша семья неполная. Так сказать, для полноценной ячейки общества вам не хватает одного элемента. А именно, ребёнка. Берите пример с нас! Вот мы со Светланой Анатольевной с этим долго не тянули, и по прошествии девяти месяцев после свадьбы у нас уже был Артур! – свёкор гордо ткнул пальцем в Артура, словно присутствующие могли не знать, кто именно здесь его старший сын. – Так что, вы, молодёжь, не отставайте от нас, стариков! Вот Артур молодец, у него уже двое сорванцов! – все присутствующие одобрительно закивали – Валька и Веник были реальными сорванцами, с этим уж точно никто спорить не стал. – Так выпьем же за то, чтобы ровно через год, нас за этим столом стало больше, и Роберт с Лерой наконец-то порадовали нас внуками!

Во время всей пламенной речи свёкра я сидела как на ёжике, даже на двух. И как только его речь закончилась, я тут же вставила свою реплику.

– Какие внуки? Я пишу кандидатскую! – хотела я сказать зычным, уверенным голосом. Но у меня получился только комариный писк. – Мне пока не до детей!

Однако моя мама, которой родители Роберта были словно родные, мой писк вполне расслышала и тут же поддержала свёкра:

– Да, Лера, Станислав Андреевич всё правильно говорит! Тебе уже давно пора задвинуть свою кандидатскую на второй план и подарить нам внуков.

Все присутствовавшие за столом дружно закивали. И тут ещё мой папа, развеселившийся от выпитого спиртного, начал скандировать:

– Внуки! Внуки! Внуки!

– Внуки! Внуки! – подхватили его вопли и остальные родственнички, разумеется, за исключением меня и Роберта. Ну и Артур пробасил:

– Даёшь племянников!

– Ладно, будут вам внуки и племянники, – снисходительно сказал Роберт, вальяжно приобняв меня.

– Эй, за себя отвечай! Я пока согласия не давала, – ткнула я мужа в бок.

– Да куда ты денешься из спальни? – шепнул Роберт мне на ухо и, опустив руку пониже, погладил меня по филейной части.

– Но, но, – отстранилась я от него и демонстративно насупилась. Естественно, этого никто не заметил – плохая мина одного не может испортить шашлыки, поданные всей хорошей компании.

Веселье продолжалось. Для всех, кроме меня. Тоже мне, умники нашлись! То замуж выходи по их требованию, то детей им рожай! А кто-нибудь когда-нибудь будет спрашивать, чего хочу я? Конечно, все наши родители счастливы на пенсии, забот им мало. Понянчиться захотелось. А что Лере кандидатскую писать нужно, им побоку. Не их мегера блондинками обзывает. Хотя глядя на блестящую макушку моего отца, она наверняка съехидничала бы, что не от большого ума он полысел.

Короче, моё настроение было испорчено. Сославшись на усталость, я пошла прилечь в нашу с Робертом комнату. Обняв покрепче Тяфку, я завалилась на кровать.

Спать мне не хотелось. Я думала. Думала о том, почему меня так сильно задела просьба о внуках. Потому что домострой? Потому что родственнички видят во мне сосуд, предназначенный для продолжения рода? Может, больше всего меня задело то, что это было сказано вот так, при всех? И никто не стал слушать моих возражений? Указания дали, иди и теперь исполняй? Рожай, сколько влезет? Нет, не так, вернее будет сказать, рожай, сколько вылезет?

Мы были женаты с Робертом год, но никогда с ним не обсуждали тему детей – я сразу заявила, что для меня сейчас главное защита моей кандидатской. И ко мне никто не приставал – девочка хочет проиграться в науку, пусть играет. Так я же не играю, я же по-настоящему её пишу. Вот первую главу почти дописала. Ну, в смысле почти писать начала…

Я уткнулась лицом в подушку. Это было неприятно, когда тебя просят родить ребёнка. И просит даже не муж, а его родители! Мы что с Робертом малые дети, которые сами не могут решить, когда пора детей заводить? Тоже мне, умники и всезнайки нашлись. Подумаешь, родили они Артура через девять месяцев. Зато я вот у моих родителей только через три года после свадьбы родилась. И что? От этого они меня меньше любят? Наоборот, для них я ненаглядная самая-самая девочка! Тем более я так и осталась в семье единственным ребёнком.

Раздался звук открываемой двери.

– Эй, Лера, спишь? – Роберт осторожно тронул меня за плечо.

– Отстань! – гаркнула я в подушку, не поворачиваясь.

– Лер, что случилось? Тебе нехорошо?

– Да, нехорошо! Как вы смеете заставлять меня рожать! Я вам что, инкубатор? – ответила я, всё ещё прижимая к лицу подушку.

– Эй, Лера, полегче, тебя никто ничего делать не заставляет, – Роберт сел рядом со мной и приобнял за плечи. – Ну что ты там нашла в этой подушке? Сядь со мной рядом, давай поговорим.

Поддавшись нежным прикосновениям Роберта, я села рядом с ним.

– Почему я должна рожать ребёнка по чьему-то требованию? – недовольно буркнула я.

– И не надо рожать ребёнка по требованию. Разве мы сами не хотим детей? – Роберт ласково погладил меня по голове. – Мы же любим друг друга, а это естественно, что у любящих мужа и жены появляются дети.

– А ты с чего в эту тему полез? – скосила я глаза на Роберта. – Ты же никогда о детях не говорил.

– Ну, не говорил, потому что ты не говорила. Для тебя же важна только твоя диссертация. Я думал, ты сама не хочешь.

И тут меня осенило. Я только сейчас поняла, почему целый год пряталась за ненаписанной диссертацией – мы с Робертом никогда не предохранялись, а беременности у меня не наступало. По законам природы мне уже рожать пора было бы, а я тут типа диссертацию пишу. Да ни фига я её не пишу! Вон, Борька уже на защиту своей кандидатской выходить собрался, а единственное что делаю я – это ежемесячно отчитываюсь на заседаниях кафедры, что так мол и так, собираю материал для теоретической части.

Ага, как же. Что я собираю? Только отговорки, почему моя диссертация на прежнем нулевом уровне.

Да кого я обманываю! Не пишу я диссертацию! И детей у нас с Робертом нет, не потому, что мы не хотим, а потому что у нас не получается!

Что со мной не так? Почему за целый год я не смогла забеременеть?

– Роберт, а ты понимаешь, что я бесплодна? – тихо, еле слышно спросила я, боясь во всеуслышание признаться в том, что не могу зачать ребёнка.

– Лера, ты что несёшь? – Роберт ошарашено уставился на меня. – С чего ты это взяла?

– С того! Мы с тобой год женаты. А я даже не беременна!

– Так мы с тобой вроде как бы это пока и не планировали….

– Да причём тут планировали? – меня уже понесло. – Дети рождаются не по плану и не по требованию родителей! Дети рождаются от того, что две особи фертильного возраста занимаются любовью, не предохраняясь. Это естественный процесс! А я, между прочим, целый год никак не предохранялась! – выдала я всё, что у меня накипело за этот вечер.

– Это всё из-за того, что мой папа сказал? Ты из-за этого так расстроилась? Да плюнь ты на него, когда захотим, тогда и родим! – выпалил с жаром Роберт.

– Да причём здесь твой папа!.. – махнула я рукой. – Дело во мне, это я не могу забеременеть и родить, а не твой папа!

Роберт постарался заглянуть в мои глаза.

– Лер, но вот сейчас пока ничего страшного не произошло же?

– Пока вообще ничего не произошло! У меня за целый год даже мнимой задержки не было! – возмущённо воскликнула я.

– Это очень плохо? – серьёзно спросил Роберт.

– Что? – не поняла я.

– Что у тебя не было мнимой задержки? Она обязательно должна быть? Эта самая, мнимая задержка?

– Да, блин, Роберт! – я запустила в Роберта подушкой.

Роберт схватил подушку и водрузил её на место.

– Вон, твой папа сказал, что они с твоей матерью с детьми не тянули, и твоего братца заделали сразу после свадьбы и аккуратно через девять месяцев они уже родили Артура, – обиженно сказала я. – Он же прямым текстом намекнул, что я хуже твоей матери, что родить не могу.

Роберту все эти разборки, кажется, начали надоедать.

– Ну, если быть точным, они родили его через семь месяцев, – сказал Роберт, начиная раздеваться.

– Ты хочешь сказать, что… – не договорила я, не зная как выразить своё предположение.

– Лера, я ничего не хочу сказать, – Роберт уже снял футболку и принялся за брюки. – Но мои отец и мать до свадьбы встречались два года. А мы с тобой начали интимную жизнь после свадьбы, и то не сразу. Чувствуешь разницу?

– Получается, что твои мать и отец могли эти два года не предохраняться? – я начала кое-что понимать и мне вроде как стало чуть легче. – И твоя мать, возможно, не сразу забеременела?

– Ну, уж, Лера, я таких вопросов родителям никогда не задавал. Но факт остаётся фактом – мой брат вполне доношен, несмотря на раннее рождение, – теперь Роберт стоял передо мной в одних трусах. – Ты как, спать собираешься?

– Ты ложись, я пока не хочу, – отмахнулась я от него.

– Как это я ложись? Я с тобой хочу! У нас сегодня так-то годовщина, не мешало бы обновить нашу первую брачную ночь. Тем более, что у нас она была с запозданием.

Увидев, что его слова не производят на меня должного впечатления, Роберт продолжил:

– Вот, может, поэтому у нас ещё и детей нет – мы нарушили традиции, у нас не было первой брачной ночи в положенное время. Так что, ну-ка, давай, восполнять упущенное! А то мало ли, вдруг и в этом году не забеременеешь.

– А ты хочешь? – настороженно посмотрела я на мужа.

– А что, по мне не видно? – Роберт многозначительно посмотрел на свои оттопыренные трусы.

– Да я не об этом! Я про детей! Ты точно хочешь ребёнка? – смотрела я Роберту прямо в глаза, пытаясь прочесть в них ответ.

– Конечно, хочу! Но без фанатизма! Всему своё время, – сказал Роберт, обнимая меня и укладывая на кровать. – С годовщиной, любимая!

Нежные руки Роберта и его настойчивые поцелуи заставили меня позабыть обо всём на свете – и о мегере, и о требованиях родителей…

Ночь проходит быстро. И снова утро, и снова в голове ворох мыслей. Едва я проснулась, у меня в голове тут же загорелась красная лампочка «Ребёнок! Я не могу забеременеть! Возможно, у меня никогда не будет детей…»

Через минуту я уже усердно тормошила Роберта за плечо.

– Роберт! Вставай!

– Зачем? Мне сегодня в ночь, – муж не хотел реагировать на мои старания.

– Вставай, говорю! – я уселась на Роберта верхом и теперь начала тормошить его обеими руками.

– Чего тебе? Тяфка потерялась? – спросил супруг, приоткрывая один глаз.

– Да нет же! Мне нужно в больницу! Отвези меня к гинекологу!

– Куда? – наконец-то Роберт смотрел на меня обоими глазами.

– К гинекологу, – повторила я, слезая с Роберта.

– Зачем? – спросил Роберт зевая. – Я ночью проверял, всё у тебя там нормально.

– Не нормально! Если бы было нормально, я бы уже была беременна, – выпалила я, пытаясь застегнуть молнию на джинсах – вчерашние шашлыки основательно закрепились на моей талии.

– А ты через госуслуги записалась?

– Записалась. Но по этой записи я попаду на приём только через две недели. А у меня экстренно, я забеременеть не могу.

– Экстренно – это когда родить не могут. А у тебя не экстренное, а нервное. Успокойся и ложись спать. Ты же записалась. Вот и пойдёшь к своему гинекологу через две недели.

– Да за эти две недели я или забеременею или с ума сойду! – воскликнула я.

– Разве это не одно и то же? – пробурчал Роберт, натягивая на себя одеяло.

– Ах, вот ты как! – рассердилась я. – Попробуй только ночью меня о чём-нибудь попросить! Всё, будешь спать на диване!

– Отличная идея! – донеслось из-под одеяла. – Ты считаешь, раздельный сон поможет тебе быстрее зачать ребёнка?

– Да ну тебя! – обиделась я и вышла из комнаты.

К счастью, никто из родственничков в течение дня мне не напоминал о произнесённой свёкром речи. Словно и не было ничего. Или никто и не придал его словам особого значения? Может зря я так переполошилась? Конечно, то, что родители хотят внуков не значит, что нужно бежать и сразу их делать. Но вот то, что в течение года у меня так и не наступила беременность, меня всё же беспокоило. Так что запись к гинекологу я всё же оставила.

В ожидании заветного свидания с гинекологом, я перечитала кучу статей и форумов в интернете на тему бесплодия. Моя диссертация по экономике так и покоилась не начатой, зато я теперь точно могла написать диссертацию о причинах бесплодия. К концу второй недели, благодаря интернету я уже выявила у себя три основных диагноза моего бесплодия и две причины были под вопросом.

Если бы до похода к гинекологу оставалась хотя бы ещё одна неделька, то я бы точно уже не удержалась и пошла по бабкам.

Наконец, настал тот самый день, когда мне предстояла встреча с женщиной, которая могла предсказать мою судьбу. По крайней мере, мою судьбу в плане материнства. И этой женщиной была гинеколог в обычной типовой поликлинике.

С волнением, словно иду на сдачу главного выпускного экзамена, я вошла в поликлинику. Тишина, белые стены и какая-то тоска. Почему-то посещение женской поликлиники вызывало во мне чувство ущербности – нормальные-то женщины по домам сидят, по гинекологам не шастают.

Первый этаж, второй… А вот и нужный мне кабинет. Перед каждой дверкой сидели по две-три представительницы прекрасного пола и старались не смотреть друг на друга. Получалось у них это хорошо, благо спасали смартфоны, прилипшие к рукам.

Как же давно я не была на приёме у гинеколога! А ведь надо посещать его каждые полгода. Или это к стоматологу надо каждые полгода? В любом случае, ни к тем, ни к другим я ходить не любила. Не нравилось мне, когда во мне ковыряются.

На табличке двери гинеколога было написано – «Врач-гинеколог Кочеткова Анфиса Михайловна». И я почему-то сразу вспомнила про обезьянку Успенского, Анфиску, которая мыльные пузыри пускала. Так и представила, как эта обезьянка по гинекологическому креслу скачет. То на кресло, то на люстру… Анфиска-обезьянка в моём воображении уже хватала медицинские инструменты, когда дверь нужного мне кабинета открылась и оттуда выпорхнула молоденькая девчонка, и я поняла, что настала моя очередь идти на кресло.

Врач в кабинете не была похожа на воображаемую мною обезьянку, скорее, на её бабушку. В смысле не бабушку обезьянки, а бабушку девочки Веры.

– Обувь снимайте, – первым делом сказала бабушка.

– Ага, – скинула я босоножки и пробежала к стулу.

– Так, фамилия как?

– Ле… Левина, – чуть запинаясь, ответила я.

– Ага, нашла, – Анфиса взяла со стола мою карточку и стала что-то в ней подчёркивать.

– Половая жизнь регулярная?

– А это как? – решила я уточнить критерии регулярности. А то мало ли, каждый день-то у нас не получается.

– Что как? Ты же вроде замужем? – бабка подозрительно посмотрела на меня.

– Замужем, – подтвердила я и даже покрутила кольцо на пальце, проверяя на месте ли символ моего «я кому-то отдана и вроде как буду ему верна».

– Тогда значит регулярная, – бабушка продолжила делать метки в карточке. – У всех замужних она регулярная.

– А если раз в месяц – это тоже регулярно? – спросила я из любопытства.

– Вы занимаетесь сексом раз в месяц? Муж моряк? В рейсы, что ли ходит? – спросила бабушка, не поднимая головы от бумаг.

– Нет, я просто про регулярность…

– Слушай, Левина, муж есть, секс есть. Всё, значит, регулярно, и не морочь мне голову, – строго сказала Анфиса Михайловна, недовольно глянув на меня. Оно и понятно, никто не любит лишних вопросов.

– Хорошо, – согласилась я не морочить голову. Но вопрос про регулярность всё равно засел у меня в голове. Если женщина на протяжении пяти лет занимается сексом раз в полгода это разве не регулярно?

– Месячные регулярные?

– Да, каждый месяц, – машинально ответила я, все ещё думая про гипотетическую тётку, которая занимается сексом раз в полгода.

– Задержки были?

– Месячных? Нет. Только заработной платы, – ляпнула я.

– Валерия, ты сюда зачем пришла? Шутки шутить с Петросяном или на приём к гинекологу?

Я пристыжено посмотрела на свои босые ноги.

– На приём. К гинекологу.

– Вот то-то и оно, так что отвечай на вопросы по существу. Жалобы есть?

– Есть. Забеременеть не могу.

– Хорошо, – кивнула бабушка. Хотя что ж в этом хорошего, если человек забеременеть не может?